Бесплатный фрагмент - Как найти тему, чтобы завоевать читателя

Посвящается Наталии, моей верной спутнице в поисках творчества

— Хочу что-нибудь написать о бедной тетушке, — сказал я подруге. … — Выходит, у тебя нет ни одной бедной тетушки? — продолжала она. — Но даже при этом ты хочешь о ней что-то написать. Не странно?

Харуки Мураками «Медленной шлюпкой в Китай»

Предисловие первое

Прежде чем начать разговор о теме, задумаемся над тем, что выразить своё мировоззрение, передать свои взгляды на жизнь, общество, мораль, любовь, смерть можно только через тему.

Вот как Федор Достоевский находит читателя. Он читает маленькую заметку об убийстве, которую прочли еще несколько тысяч читателей, и пишет роман «Преступление и наказание», который читают уже сотни миллионов читателей.

Просто потому, что удачно добавил тему раскаяния героя.

Что даёт тема автору?

Не всякий скажет, что? Но все знают: тема нужна. В словарях — это основной вопрос или проблема, поставленная в произведении. Это то, что автор хочет донести до читателя.

Без интересной, сочной темы не только не будет диалога с читателем, автор просто не раскроет себя. Посмотрите, как это произошло с известными писателями.

— Тема «маленького человека» (Гоголь, Достоевский, Чехов). Авторы смогли показать несправедливость общества.

— Тема «лишнего человека» (Лермонтов, Горький, Гамсун, Набоков). Авторы смогли показать, как человеку трудно найти место на земле.

— Тема веры (Толстой, Лесков, Мережковский, Булгаков). Авторы сумели показать, какие испытания за веру приходится пройти.

— Тема любви (Пушкин, Тургенев, Бунин, Куприн, Пастернак). Авторы исследовали человеческие чувства.

Мной написано более тысячи рассказов, а тему ищу и не всегда нахожу. Причина проста: в теме сконцентрировано сложное сочетание идей, мотивов, проблем и эмоций автора. Это горячая головешка, которую голыми руками не схватить. Видите, я вынужден применить метафору. Как ни крути, именно метафора помогает образно представить, что такое тема в литературе.

Рассмотрим метафоры понимания темы автором.

Тема — как корень дерева, из которого растут ствол и ветви, т.е. сюжет, появляются листья. Это будут слова.

Тема — как магнит, который притягивает самые казалось бы ненужные гвозди, винтики и гайки, — все разрозненные детали повествования, собирая их в единое целое.

Тема может быть рекой. Тогда текст станет полем, а река течет через него.

Тема — как отражение произведения в зеркале. То отражение, которое писатель хочет показать миру.

Тема бьется как сердце и задает ритм всему повествованию.

Тема скорее всего ключ, которым открываешь двери в неизведанные миры.

— А может тема — это божья коровка? — залетела за шиворот, и не дает покоя.

Как видим, для одного автора ближе один вариант, а для другого — другой. Какая метафора ближе, — ту берем с собой в путь.

Можно придумать и свою — главное, чтобы образное понимание темы помогало увидеть в ней не абстракцию, а живую артерию произведения.

Из чего состоит тема?

— Основная идея — центральная мысль, которую автор хочет донести (например, ощущение красоты, неожиданный поступок, безответная любовь, необузданная страсть, неожиданное предательство, мщение, борьба за свои интересы и т.д.).

— Конфликт — противостояние идей, стратегий, персонажей или обстоятельств, раскрывающее тему.

— Мотивы — повторяющиеся образы, символы или ситуации (например, дорога в русской литературе как символ пути).

— Проблематика — вопросы, которые поднимает автор (нравственный выбор, смысл жизни, социальная несправедливость).

— Эмоциональный фон — тональность произведения (трагическая, ироничная, ностальгическая).

Как найти тему, которая «выстрелит» и привлечет читателя?

Как найти тему? Она же на дороге не валяется. Кабы знать? Фёдор Достоевский писал: «Тема должна быть взята из жизни, а не выдумана. Иначе это будет мертворождённое творение.»

Найти на самом деле это сделать просто.

Мы должны уйти от формулы «О чём книга», и взять формулу «Как автор рассказывает, как осмысливает действительность», т.е. как создает свой миф.

Начал перебирать темы, у меня это дело напоминает занятие коллекционера, который наслаждается разнообразием и порядком своей коллекции.

Со мной произошла одна интересная штука в моем дзен-канале «Толкачев. Истории».

Там публикаций более 1300 на разные темы жизни общества и культуры. Зашел в раздел «Статистика» посмотреть, какие публикации самые вовлекающие за несколько лет.

В первой тройке оказались рассказы об отношениях отца с сыном, о деревенской ведьме и о картине Аркадия Пластова «Трактористки». Повторяю, десятки тысяч моих читателей эти три публикации оценили выше всех остальных.

Вот как угадать с темой, когда этих тем на мне и вокруг меня столько…, как капель на траве после дождя. Парадокс в том, что начинаешь искать тему и не замечаешь, что стоишь на ней. Хотя прав старина Стивен Кинг: «Истории лежат под ногами. Просто наклонись и подними. Но писать надо только о тех, что не дают тебе покоя.»

Предисловие второе

Изучая взгляды разных авторов на проблему поиска темы в книге «150 историй создания шедевра» (2024), я сделал одно небольшое открытие.

Взгляды писателей на поиск вдохновения очень разнятся, но все они сходятся в одном: настоящая тема должна волновать самого автора.

Лев Николаевич Толстой этот феномен объяснил так: «Писать надо только тогда, когда не можешь не писать. Если тема не жжёт тебя изнутри — не берись». И кажется, кое-что у Толстого подсмотрел Рэй Брэдбери: «Пишите о том, что вас бесит, пугает или сводит с ума. Если тема не вызывает эмоций — она мертва.»

Антон Павлович Чехов сначала скромно промолчал, а потом добавил: «Ищите тему в том, что вас мучает, что не даёт вам спать. Если она вас не тревожит — зачем она читателю?»

Откуда она придет, та самая тема?

Ну конечно, мне ответил мой любимый автор — Габриэль Гарсиа Маркес: «Лучшие истории приходят не из головы, а из сердца. Они живут в памяти, в боли, в мечтах.»

Значит, к ним и нужно обратиться.

1.Тайна, которую надо разгадать

Владимир Набоков писал: «Тема — это не просто сюжет, это тайна, которую ты пытаешься разгадать вместе с читателем». Действительно, «Лолита» — кажущаяся простота скрывает ненадёжность рассказчика (Гумберта). «Ада» — роман-лабиринт с переплетением времён, языков и аллюзий. «Приглашение на казнь» — абсурдный мир, где граница реальности и галлюцинаций размыта.

Когда я прочитал эту сентенцию Набокова, сразу сказанул себе, так вот за что я люблю его творчество. Аналогичный подход к теме и у Джорджа Оруэлла: «Хорошая тема — это не просто идея, а вопрос, на который у вас нет готового ответа».

Ну что ж, тогда пошли в лабиринт!

Хорхе Луис Борхес: «Тема — это лабиринт, в который ты входишь, не зная выхода. Если знаешь конец заранее — зачем писать?»

Выходит, берем не только то, что близко, но еще и то, что неизвестно чем закончится.

2.Истории из детства

Вот о детстве… Да. Солнце, и трава, и счастливые глаза. Это есть, но сколько тем ты пытаешься разгадать и сколько ошибок совершаешь?

Трудяга Стивен Кинг как-то разоткровенничался.

«Корни всего, что я пишу, тянутся к одной истории. В старших классах я встречался с девчонкой. Потом мы расстались. «Мне нужно посмотреть на других людей», — сказала она. «Валяй», — сказал я. Какое-то время спустя я встретил ее вновь. Под глазом у нее был синяк. «Я не хочу говорить об этом», — сказала она. Потом мы сидели и пили кофе. Она молчала, а затем ее прорвало. Оказалось, что она встречалась с другим чуваком, и тот чувак как-то попросил ее сделать одну штуку, а она отказала ему. И он ударил ее. Помню, я сказал: «Наверное, ты чувствовала заранее, что что-то случится, и тебе было страшно?» «Нет, — сказала она, и я запомнил ее слова на всю жизнь. — Мы никогда не чувствуем той опасности, которая по-настоящему близка».

А если рассказать истории своего позора в детстве?

Тогда я жил в деревне у бабушки…

— История старой подгнившей лавки. Она состояла в том, что, забираясь на нее с книжкой, я мечтал, чтобы меня не позвали куда-нибудь на нудную работу по хозяйству.

— История брошенных в беде героев. В том палисаднике со старыми березами да черемухой, на которую я впервые самостоятельно взобрался с книжкой или игрушкой — я уходил в дальнее плавание с героями Жюль Верна, шел работать на фабрику с героями Чарльза Диккенса, скакал на лошади с героями Дюма и т. д. Лавка, стало быть, была моим ковчегом. И вот, путешествовал на том ковчеге. Но даже мысленно я никого не спас. Мне было страшно.

— История наших сражений в кукурузе. Делились на команды, забегали кукурузу, рвали початки и давай их кидать туда, где дернулись кусты. Когда нанес травму одному мальчишке, не сознался, что тот початок кукурузы кинул я.

— История удара бичом по спине нашей любимой коровы, когда выгонял ее в стадо, за то, что она остановилась прихватить травы у забора. Не забуду ее глаза.

— История больного живота после поедания грязной смородины в кустах. Ну что, стоило помыть ягоды? Так нет же.

— История трусости перед людьми, которые были старше, сильнее, и я бы сказал могущественнее.

— История родителей, у которых всегда были дела поважнее моих. И я не высказал им, что хотел бы получить.

— История бегства из города, в котором мы с мамой жили в общежитии, и я удрал в деревню, оставив маму одну.

— История книг, которые держал, гладил обложку, листал, но не прочитал из-за лени.

— История, когда на Камчатке в бухту, что перед городом Петропавловск-Камчатский заплыл кит, и мне хотелось, чтобы его поймали.

— История первого свидания на лавке с девочкой Яной, приехавшей к бабушке на школьные каникулы из Челябинска, — мы молчали, краснели, и напряженно думали, как себя вести.

— История майской пастьбы коров в Сибири, когда стадо вдруг бросилось в воду и переплыло реку. А я пас с дедом. Переплыл тоже и бегал за ними в трусах, загонял их обратно в воду. А стыдно то за что? Про себя обвинял деда, что он не переплыл и не бегал вместе со мной.

— История чужих ворованных яблок в садах стариков под Таганрогом.

— История поиска рублей в песке под турниками в городе Джамбуле, после занятий студентов.

— История ручки, которую кто-то забыл на парте в школе, а я подобрал, принес домой и написал свой первый рассказ.

— История пьяной драки и разбитой витрины в Таганроге, когда драпали от милиции и дед ходил договариваться.

Думал, не хватит духу рассказать свои истории позора, но «смелость города берет», 16 случаев выдал.

Утрата в детстве своей матери и феномен появления литературного шедевра. Есть ли прямая связь?

Английский психиатр Джон Боулби когда-то доказал теорию привязанности. По анализу Боулби у ребенка протекает три фазы реакций на разлуку: протест, отчаяние и отчуждение. Маленькие дети, лишившись мамы, испытывают острую печаль и в каждой фазе ребенку свойственны тревожность, раздражение, психосоматические проявления и девиантное поведение.

В произведениях о детстве писателей, рано потерявших матерей, указанные явления действительно замечены. Но нам с вами предстоит увидеть один феномен, который, психиатры и психологи явно упустили.

Первые строки о детстве писателей, рано потерявших своих матерей

По замечанию В. Короленко в «Истории моего современника"воспоминания «разрозненны, точно ярко освещенные островки среди бесцветной пустоты и тумана».

Лев Толстой в 23 года написал «Детство». В 2 года потерял мать.

12-го августа 18…, ровно в третий день после дня моего рождения, в который мне минуло десять лет и в который я получил такие чудесные подарки, в семь часов утра Карл Иваныч разбудил меня, ударив над самой моей головой хлопушкой — из сахарной бумаги на палке — по мухе. Он сделал это так неловко, что задел образок моего ангела, висевший на дубовой спинке кровати, и что убитая муха упала мне прямо на голову. Я высунул нос из-под одеяла, остановил рукою образок, который продолжал качаться, скинул убитую муху на пол и хотя заспанными, но сердитыми глазами окинул Карла Иваныча. (Л.Н.Толстой «Детство»)

Николай Гарин-Михайловский в 39 лет написал «Детство Тёмы». Когда умерла его мать неизвестно.

Маленький восьмилетний Тёма стоял над сломанным цветком и с ужасом вдумывался в безвыходность своего положения. Всего несколько минут тому назад, как он, проснувшись, помолился богу, напился чаю, причем съел с аппетитом два куска хлеба с маслом, одним словом — добросовестным образом исполнивши все лежавшие на нем обязанности, вышел через террасу в сад в самом веселом, беззаботном расположении духа. В саду так хорошо было. Он шел по аккуратно расчищенным дорожкам сада, вдыхая в себя свежесть начинающегося летнего утра, и с наслаждением осматривался.

(Н. Гарин-Михайловский «Детство Тёмы»)

Максим Горький в 44 года написал «Детство». В 11 лет лишился матери.

В полутемной тесной комнате, на полу, под окном, лежит мой отец, одетый в белое и необыкновенно длинный; пальцы его босых ног странно растопырены, пальцы ласковых рук, смирно положенных на грудь, тоже кривые; его веселые глаза плотно прикрыты черными кружками медных монет, доброе лицо темно и пугает меня нехорошо оскаленными зубами.

(М. Горький «Детство»)

Алексей Толстой в 37 лет написал «Детство Никиты». В 23 года лишился матери.

Никита вздохнул, просыпаясь, и открыл глаза. Сквозь морозные узоры на окнах, сквозь чудесно расписанные серебром звезды и лапчатые листья светило солнце. Свет в комнате был снежно-белый. С умывальной чашки скользнул зайчик и дрожал на стене. Открыв глаза, Никита вспомнил, что вчера вечером плотник Пахом сказал ему: — Вот я ее смажу да полью хорошенько, а ты утром встанешь, — садись и поезжай.

(А.Н.Толстой «Детство Никиты»)

Сомерсет Моэм в 41 год написал «Бремя страстей человеческих». В 8 лет потерял мать.

День занялся тусклый, серый. Тучи повисли низко, воздух был студеный — вот-вот выпадет снег. В комнату, где спал ребенок, вошла служанка и раздвинула шторы. Она по привычке окинула взглядом фасад дома напротив — оштукатуренный, с портиком — и подошла к детской кроватке.

— Вставай, Филип, — сказала она.

Откинув одеяло, она взяла его на руки и снесла вниз. Он еще не совсем проснулся.

— Тебя зовет мама.

Отворив дверь в комнату на первом этаже, няня поднесла ребенка к постели, на которой лежала женщина. Это была его мать. Она протянула к мальчику руки, и он свернулся калачиком рядом с ней, не спрашивая, почему его разбудили.

(С. Моэм «Бремя страстей человеческих»)

Сергей Аксаков в 63 года пишет «Детские годы Багрова-внука». Мать потерял в 42 года

Самые первые предметы, уцелевшие на ветхой картине давно прошедшего, картине, сильно полинявшей в иных местах от времени и потока шестидесяти годов, предметы и образы, которые еще носятся в моей памяти, — кормилица, маленькая сестрица и мать; тогда они не имели для меня никакого определенного значенья и были только безыменными образами. Кормилица представляется мне сначала каким-то таинственным, почти невидимым существом. Я помню себя лежащим ночью то в кроватке, то на руках матери и горько плачущим: с рыданием и воплями повторял я одно и то же слово, призывая кого-то, и кто-то являлся в сумраке слабоосвещенной комнаты, брал меня на руки, клал к груди… и мне становилось хорошо. Потом помню, что уже никто не являлся на мой крик и призывы, что мать, прижав меня к груди, напевая одни и те же слова успокоительной песни, бегала со мной по комнате до тех пор, пока я засыпал.

(С. Т. Аксаков «Детские годы Багрова-внука»)

Рэй Брэдбери в 37 лет издал роман «Вино из одуванчиков» (из рассказов). В 44 потерял мать.

Утро было тихое, город, окутанный тьмой, мирно нежился в постели. Пришло лето, и ветер был летний — теплое дыхание мира, неспешное и ленивое. Стоит лишь встать, высунуться в окошко, и тотчас поймешь: вот она начинается, настоящая свобода и жизнь, вот оно, первое утро лета.

Дуглас Сполдинг, двенадцати лет от роду, только что открыл глаза и, как в теплую речку, погрузился в предрассветную безмятежность. Он лежал в сводчатой комнатке на четвертом этаже — во всем городе не было башни выше, — и оттого, что он парил так высоко в воздухе вместе с июньским ветром, в нем рождалась чудодейственная сила. По ночам, когда вязы, дубы и клены сливались в одно беспокойное море, Дуглас окидывал его взглядом, пронзавшим тьму, точно маяк. И сегодня…

— Вот здорово! — шепнул он. (Рэй Брэдбери «Вино из одуванчиков»)

Так начинают рассказы о детстве писатели, рано (за исключением Аксакова и Брэдбери), потерявшие своих матерей. Сходство ключевых деталей феноменальное: утреннее время, чаще всего лето, ребенка для чего-то будят или он сам просыпается, как у Брэдбери для встречи с чем-то мистическим, что-то происходит вокруг помимо воли ребенка, есть ожидание чего-то таинственного…

На самом деле, в этих строках незримо присутствует образ матери. Это раскрыл все тот же писатель Короленко. Описав свое первое воспоминание — «сильное зрительное впечатление пожара», автор вдруг пишет: «из этой неопределенной толпы память выделяет присутствие матери».

Но это еще не все…

Эдгар По и Дж. Р. Толкин, тоже потеряв в детстве матерей, решили зашифровать свой образ матери.

Эдгар По потерял мать, как и Лев Толстой, в 2 года, но отказался от замыслов написать о детстве.

«С детства я не был таким, как другие» — говорит писатель. А в «Вильяме Висоне»: «Чистая страница, лежащая передо мной, не должна быть осквернена моим настоящим именем. Оно уже достаточно долго было предметом гнева, ужаса, отвращения моих ближних».

Глубочайшее переживание своей отчужденности, такого древесного листа, прежде времени сорвавшегося с ветки, оторвавшегося от мамы, не позволило ему раскрыть тайну своего детства. Это же подтверждает случай писателя Толкина…

Дж. Р. Р. Толкин в 45 лет опубликовал «Хоббита». В 12 лет потерял мать.

В земле была нора, а в норе жил хоббит. Нора была вовсе не грязная и совсем не сырая; не копошились в ней черви, не лепились по стенам слизняки, нет — в норе было сухо и тепло, пахло приятно, имелось там на что присесть и что покушать, — словом, нора принадлежала хоббиту, а стало быть, само собой, была уютной во всех отношениях.

<…>

Этот хоббит был весьма зажиточным, а фамилия его была Торбинс. …Однако наша история — о том, как один из Торбинсов засумасбродил и, сам не зная почему, начал говорить и делать вещи поистине невероятные. Пожалуй, после этого он потерял уважение соседей, зато приобрел… — впрочем, вы скоро узнаете, приобрел ли он хоть что-нибудь.

Матушкой нашего хоббита… Да, кстати, а кто такие хоббиты? (Дж. Р. Р. Толкин «Хоббит»)

Толкин тоже не написал о детстве, — скажете вы. Но не спешите…

Смотрите его сходство с хоббитом Бильбо Бэггинсом (Торбинсом)!

1. Фамилия «Толкин» (от нем. «tollkühn» — «безрассудно храбрый»), а у нас «Торбинс засумасбродил».

2. Дж. Р. Р. Толкин в письме 1955 года У. Х. Одену вспоминает, что взялся за «Хоббита» в начале 30-х гг. Когда отмечал школьные аттестаты, на чистой странице он написал: «В норе в земле жил хоббит». О чем он подумал?

3. В письме Толкин пишет: «Я на самом деле хоббит. Хоббит во всём, кроме роста. Я люблю сады, деревья и немеханизированные фермы; курю трубку и предпочитаю хорошую простую пищу (не из морозилки!), а французских изысков не перевариваю; люблю и даже осмеливаюсь носить в наше унылое время узорчатые жилеты. Обожаю грибы (прямо из леса); юмор у меня простоватый, и даже самые доброжелательные критики находят его утомительным; я поздно ложусь спать и поздно встаю (по возможности). И мало путешествую».

4. Толкин и Бильбо Бэггинс являются лингвистами-самоучками (чего стоят староанглийские дразнилки пауков), увлекаются картами и переводят с эльфийского. Толкин всегда помнил уроки матери, посвященные языкам. отсюда и берет начало его творчество.

«…Я задумываюсь о смерти моей матери… измученной гонениями, нищетой и недугом, что в значительной мере явился их следствием, в попытке передать нам, малышам, Веру…» — пишет Толкин.

А теперь вернитесь к цитате из «Хоббита»: «Матушкой нашего хоббита… Да, кстати, а кто такие хоббиты?»

Толкин даже не может сразу начать описание матушки Бильбо Бэггинса, с которой по сюжету все хорошо, — автор явно вспоминает свою мать — ему горько, и он берет паузу.

Вот и разгадка. Образ матери каким-то мистическим образом привел этих писателей к творческим вершинам, вселил в них неугасимый огонь вдохновения. Предположу: перед нами исполнение какого-то духовного завещания матерей своим маленьким сынам, которых они оставляли на свете после себя, переданного по каким-то космическим каналам. Предположу, связь матери и сына не прерывается, несмотря на физическую смерть что матери, что сына.

3.Истории прекрасных чувств

Может рассказать о том, как строили халабуду из стульев и подушек и наслаждались своей уютной крепостью в тишине, и уже через минут вслед за большими детьми залазили на вишню или акацию — есть смолу, обдирали ноги и рвали о сучки одежду?

Конечно нет.

Или рассказать о том, как умоляли мам друзей: «ну еще чуть-чуть», чтобы они не забирали из нашего «отряда» Милу и Кристину на этот ненавистный борщ, ведь после они уже сегодня не выйдут.

Конечно нет.

Хотя бы рассказать о том, как несли на руках спасенного котенка и щенка, — впереди самая сердобольная девочка с этим животным, а следом шествовал весь наш отряд от мала до велика, приносили домой, а далее с нашими клятвами о заботе, пожертвованной рваной футболкой, отмытой консервной банкой и припасами на первое время, животное возвращалось обратно в свою скромную обитель за разваленным сараем.

Конечно нет.

Наконец, рассказать о том случае, когда пробуждение детских глаз произошло от солнца, бьющего через тюль, от космической тишины, где если раздавался голос, то только бабушки и она была в этот момент на другой планете. Было ощущение упоительного, неописуемого счастья. Чистое, не запачканное, без примесей.

Конечно нет.

И вы выдохнули. Ну кому это интересно? И правильно сделали. Сколько бы историй не было у писателя будет так, как сказала Вирджиния Вулф: «Каждая тайна души писателя, каждый опыт его жизни, каждое качество его ума подробно описаны в его произведениях».

4.Истории страха

Густав Климт сказал: «Даже тогда, когда я должен написать простое письмо, я напуган, как если бы перед надвигающейся морской болезнью.

Мне кажется, когда Кафка писал «Процесс», где шли суды на каждом чердаке над теми, кто был невиновен, он дрожал, как осиновый лист.

Кафка, работавший страховым агентом, до дрожи боялся абсурда бюрократии, который описал в романе. Рукопись он даже не решился опубликовать при жизни, завещая сжечь её. Его герой Йозеф К. — alter ego автора, беспомощный перед системой, которую Кафка ненавидел, но чувствовал её неотвратимость.

Шарлотта Перкинс Гилман написала один рассказ после тяжелейшей депрессии, во время которой врач прописал ей «лечение покоем» — полный запрет на умственную деятельность. Она боялась, что сойдёт с ума, как её героиня, но именно этот страх и стал основой мощнейшего феминистского текста о подавлении женщин «Жёлтые обои». Но в нем ужас женского безумия.

Читая «Мастера и Маргариту» Михаила Булгакова я и подумать не мог, что из-за страха расплаты Булгаков сжёг первую версию романа, опасаясь, что описание сталинского Москвы и библейских сюжетов приведёт к аресту. Позже восстановил текст, но до смерти (1940) так и не увидел его опубликованным. Почему мы так по-особому относимся к роману. Булгаков писал о страхе, который и сам не преодолел, отсюда морфий и т. п.

Стивен Кинг скажет о сюжете, что «почти ничего не знает», когда за него берется. Это как? Вот ответ: «Я пишу о том, что меня пугает».

Встречаются и другие факторы влияния на Кинга. Бывает явь хуже сна. Так, на замысел «Мертвой зоны» повлиял уотергейтский скандал, разразившийся в 1972—1974 гг., закончившийся отставкой президента США Ричарда Никсона. Да-да, это тоже могло если не напугать, то вызвать тревогу.

Стивен Кинг написал десятки романов после «Мертвой зоны», может даже слабее, чем «Зона», и может быть для того, чтобы вспомнить свою «мертвую зону» и понять — чудовища внутри, а не вокруг.

5.Стать писателем одной темы

Сьюзен Коллинз пишет «Голодные игры» (2008), из этой затеи возникает трилогия «И вспыхнет пламя» (2009 год) и «Сойка-пересмешница» (2010 год).

Она утверждает себя в новом актуальном сегодня направлении, где симбиоз антиутопии с глубокой социальной притчей. А ведь до этого она пробовала себя в других жанрах.

Многие писатели, полюбив что-то одно, на нем и останавливались.

Вот взгляните!

Пруст — утраченное время

Джойс — язык

Дюма — приключения

Достоевский — страдание

Толстой — поиски счастья

Бунин — скитания души

Гамсун — одиночество

Шолохов — казачество

Пришвин — природа

Золя — грязный плотский быт

Кафка — абсурд

Хемингуэй — свобода

Дрюон — короли.

А вот малоизвестная Филиппа Грегори — британская писательница и сценаристка. Свой творческий путь автор начала с детской литературы, но прославилась благодаря своим романам о тайной жизни английской королевской семьи. Самая знаменитая ее книга «Еще одна из рода Болейн» из цикла «Тюдоры» была дважды экранизирована, и это не предел.

На своей истории нужно настаивать, может быть так как сэр Артур Конан Дойль.

На надгробной плите Артура Конан Дойля, по просьбе вдовы выгравирован рыцарский девиз: Steel True, Blade Straight («Верен как сталь, прям как клинок»).

6. Драматические ситуации Жоржа Польти имеют число 36

Французский театровед Жорж Польти в 1895 году озаботился количеством драматических ситуаций. Что привело его к этой озабоченности, трудно сказать. «Тридцать шесть драматических ситуаций» — это его книга, посвящённая доказательству того, что все драматические произведения основываются на какой-либо из тридцати шести сюжетных коллизий.

Современные исследователи характеризуют труд Польти как «протоструктуралистский», указывая на его уверенность в том, что разработанная им типология объективно существует в действительности, — важность идей Польти видится не в самой его классификации, а в принципиальном подходе, согласно которому основу вдохновения составляют культурные образцы.

Идея подсчитать количество, ограничить тезаурус возможных действий и событий драматического героя, систематизировать обнаруженное не нова. Но если внимательно посмотреть на список Польти, глядишь, что-то да извлечешь.

«1. Мольба. 2. Спасение. 3. Месть, преследующая преступление. 4. Месть близкому за близкого. 5. Затравленный. 6. Внезапное несчастье. 7. Жертва кого-либо. 8. Бунт. 9. Отважная попытка. 10. Похищение. 11. Загадка. 12. Достижение. 13. Ненависть между близкими. 14. Соперничество между близкими. 15. Адюльтер, сопровождающийся убийством. 16. Безумие. 17. Фатальная неосторожность. 18. Невольное кровосмешение. 19. Невольное убийство близкого. 20. Самопожертвование во имя идеала. 21. Самопожертвование ради близких. 22. Жертва безмерной радости. 23. Жертва близким во имя долга. 24. Соперничество неравных. 25. Адюльтер. 26. Преступление любви. 27. Бесчестие любимого существа. 28. Любовь, встречающая препятствия. 29. Любовь к врагу. 30. Честолюбие. 31. Борьба против бога. 32. Неосновательная ревность. 33. Судебная ошибка. 34. Угрызения совести. 35. Вновь найденный. 36. Потеря близких».

7.Выбор сюжета из «семерки» Кристофера Букера

В сказке было семеро козлят, в фильме — семеро смелых, у Кристофера Букера — семерка сюжетов. Да, в 2004 году британский журналист и писатель Кристофер Букер издал книгу «Семь основных сюжетов: Почему мы рассказываем истории», над которой работал более 30 лет (с 1969 года). Благодаря книге его и знают. И у меня есть страшное подозрение. Однажды Букер понял, что больше ничего толкового не напишет. И Вот…!

Разочарование в современной литературе: Букер считал, что XX век исказил классические сюжеты, что привело к «кризису историй». Букер хотел все исправить, причем опирался на теорию архетипов Карла Юнга и «мономиф» Джозефа Кэмпбелла («Тысячеликий герой»), сам написал лишь 7 универсальных сюжетов.

Это его и сгубило. Он упростил творческий подход утверждением, что все великие истории — вариации базовых схем, зашитых в человеческое сознание.

Кристофер Букер все же заслужил, чтобы современные авторы не забывали про его семерку сюжетов.

— Победа над чудовищем. Герой должен справиться с темным всемогущим существом, низвергающим разрушительную мощь на других людей или место. Примеры: «Звездные войны», «Челюсти», «Молчание ягнят»; пример из бизнеса: столкновение с серьезной угрозой нашему бизнесу.

— Поиск. Герой не обретет покой, пока не достигнет очень важной, но часто отдаленной цели. Во время путешествия герой найдет помощников и ресурсы, а также встретит препятствия и силы, пытающиеся ему помешать. Примеры: «Властелин колец», «В поисках утраченного ковчега».

— Путешествие и возвращение. Как и при поиске, в основе этого сюжета лежит путешествие. Чаще всего герой не планировал путешествовать, а был перенесен в совершенно иной мир, а затем обратно. Во время путешествия герой глубже понимает окружающую действительность. Примеры: «Волшебник Изумрудного города», «Алиса в Стране чудес», «Назад в будущее»; пример из бизнеса: обмен важным опытом, исследование новых способов работы.

— Комедия. Сегодня словом «комедия» обозначают все смешное. Рассмотрим термин в том значении, как он был определен Аристотелем, — история, в которой персонажи страдают от неправильно выбранного пути и взаимного непонимания. Примеры: «Все хорошо, что хорошо кончается», «Когда Гарри встретил Салли»; пример из бизнеса: преодоление недопонимания между разными рабочими группами.

— Трагедия. В трагедии центральный персонаж совершает серию действий, приводящих к краху. Крах часто вызывает у аудитории чувство страха или жалости, даже несмотря на то, что одержимость героя выходит за пределы нормальных правил общества. Примеры: «Гамлет», «Макбет»; пример из бизнеса: бизнесу грозит банкротство из-за ошибок управления.

— Возрождение. В историях о возрождении герой оказывается под воздействием темных чар. И хотя чары могут быть наложены третьей силой, часто они оказываются созданы самим героем. Герой может освободиться от злых чар только благодаря действиям добрых сил, обычно исходящих от другого персонажа. В литературе доброй силой оказывается любовь, которая затем подразумевает наличие двух тесно связанных героических персонажей. В визуальных историях компаний такой силой, как правило, становится сторонний агент, приносящий новую надежду или партнерство. В итоге добрая сила предоставляет возможности для освобождения, но важные действия все равно придется предпринимать герою. Примеры: «Спящая красавица», «Рождественская история», «Красавица и чудовище»; пример из бизнеса: восстановление после длительного упадка.

— Из князи в грязи. В сюжетах типа «из грязи в князи» герой, кажется, ни с того ни с сего получает большие богатства или статус. И как только он начинает наслаждаться новой жизнью, все стремительно исчезает. Теперь герою приходится бороться со злодеем или противниками, чтобы вернуть обретенный им новый мир. Примеры: «Золушка», «Аладдин», «Большие надежды»; пример из бизнеса: внезапный успех.

А я не могу успокоиться, почему так мало?

Думаю, Букер бы не обиделся на то, что мы от Кинга добавим восьмой сюжет.

— Под куполом. Стивен Кинг взял целый город, да и отрезал его от плодов цивилизации. Дальше люди становятся главной угрозой друг для друга. Они оказываются сначала в романе «Под куполом», потом под куполом вместо неба, и наконец, под куполом в самих себе.

8.Тема Средневековья

Ты пишешь о Средневековье, — хотя о Средневековье написаны тысячи книг, но ты пишешь о Средневековье и представляешь себя жителем средневекового города. В его подвалах бочки с вином или узники с цепями, на его улицах чума с холерой, на его рынках погибает под атаками ос средневековых виноград, в его харчевнях жарится мясо на вертеле, на его площадях сжигают ведьм.

Так живет Средневековье.

Тьма в осаде под городом света, голод угрожает жизни, вонь — наслаждению цветами, инквизиция покушается на свободу мысли и слова. Ты ждешь подвига от своих защитников и предательства от трусов.

Так устроено Средневековье.

По разбитым дорогам Инквизитор везет ведьму на костер, чтобы костер не погас. Когда-нибудь он погаснет, тогда, когда власть предержащие поймут, что убивать просто так другого человека — это убивать себя, а значит себя, как власть, а значит, свою власть над жизнью.

Когда-нибудь костры погаснут, — думает Инквизитор, — и люди будут бояться даже пепла, и обходить его стороной. Погаснут войны, казни и интриги королевского двора….

Инквизитор не знает, что не погаснет свеча Яна ван Эйка, свет которой падает на Гентский алтарь, на 24 картины, где более двухсот фигур.

Так думает Средневековье.

А Инквизитор все трясется в своей колымаге. Скоро кого-нибудь зажарит, и обязательно это будет целительница; травница; ведунья; ворожея; врачевательница; знахарка; колдунья; костоправка. Он еще не ведает, что совсем скоро, в тяжкую годину, когда его схватит недуг, и он будет стонать козлом, она к нему не подойдет по известной уважительной причине.

Так слепо Средневековье.

А пока Инквизитор зевает на поля, огороды и розарии.

Красные розы внушают ему желания, белые — символизируют избавление от еретиков, желтые — вызывают зевоту, черные — пугают, хотя он как будто слуга Господа, а тот его защитит.

Так разноцветно Средневековье.

Инквизитор и сегодня везет свою ведьму. Значит, все еще существует Средневековье.

9.Тема о жизни в трущобах

Тема неисчерпаема, но сначала…

Сначала о Данко…

Данко. Он пытается вывести людей из трясины. Он рвется вперед, ведет, — он вырывает свое сердце. Но люди…, они то другие. Они действуют не так, как он хотел. Они найдут комфорт и в болоте. И потому история Данко повторяется на Земле из века в век.

Проблема, когда люди добровольно живут в трущобах и ничего не предпринимают, казалось бы, неразрешима. Но был случай, когда Китайское государство снесло город Коулун. А ведь самая уродливая форма человеческого проживания — самая густонаселенная клоака на Земле существовала до 1994 года. Триада — китайский формат преступной группировки вершила здесь всем. Наркотики и проституция были вполне доступны. Образования и жизненного лифта никакого — роли распределены. Все в гонке за выживание, все бежали марафон, которому не было конца. Монструозные формы жизни никого не смущали. Никто не уходил и не переселялся, за исключением единиц, естественно.

Есть пять стран, где люди точно живут в нищете и не предпринимают ровно никаких усилий для изменения своего положения

Почему эти пять? — Нет, вовсе не потому, что они самые-самые отсталые. Нет.

Именно в этих странах неизвестно как появились выдающие общественные деятели — революционеры, руководители, писатели, которых признало мировое сообщество, которые боролись и выражали «прогрессивные» идеи, которые обращались к народу, многое изменили, но всесте с ними никто не хочет к ним прислушаться.

Почему?

1.Контрасты Йоханнесбурга

Как выясняется, в ЮАР, после борьбы с апартеидом что-то пошло не так. Не все социальное зло было искоренено. Лень, безграмотность, «пофигизм» и тотальная преступность на улицах, — это то, что Мандела не успел перетоптать, и что, похоже, ждет нового Манделу.

«Когда взберёшься на высокую гору, перед тобой открывается огромное множество гор, на которые ещё только предстоит взобраться». Наверное именно об этом сожалел этот выдающийся человек, Нельсон Мандела, узник тюрьмы и президент ЮАР.

2.Тюремные квартиры Боливии

В Боливии многие бедняки живут в лачугах. Но есть и те, кто за арендную плату 1—2 т. долларов в год предпочитают жить в «квартирах» тюрьмы Сан-Педро. Примерно полторы тысячи человек, либо в ожидании суда, либо по обвинениям в нелегальном обороте наркотиков. Причем там, где они отбывают наказание, они продолжают производить «дурь», например, кокаин.

Их маленькая страна имеет для детей два детских сада и школу, множество мелких производств, футбольную команду, гидов и маршруты для туристов. Выходит так, что полиции все равно, кто там живет, а туристам все равно кого фотографировать.

Почему это называется «пенитенциарной утопией», если жизнь реальна? — Непонятно. Тем более этот тюремный «город солнца» существует в самом сердце полуторамиллионного города Ла-Пас.

Че Гевара предвидел, что будет дальше. «Если я проиграю, то это не будет значить, что нельзя было победить. Многие потерпели поражение, стараясь достичь вершины Эвереста, и в конце концов Эверест был побеждён», — так говорил Эрнесто Че Гевара, революционер, участник партизанской войны в Боливии.

3.Обшарпанные стены танцуют кубинские танцы

На Кубе нет трущоб. Но кубинцы — дети «острова свободы», моря, солнца, да еще румбы в большинстве живут в неприятных, скажем так, жилищных условиях. Они производят впечатление счастливых людей. Они как-то не очень сожалеют об эпохе Кастро, не очень хотят в нее вернуться. А ведь Фидель Кастро, революционер, Первый секретарь КПК, думал иначе: «То, что мы сделали, должно было научить нас, что невозможного нет. Ведь то, что казалось невозможным вчера, стало возможным сегодня. И поэтому ничто не покажется нам невозможным завтра!»

4.Нигерийская беспросветность

Трущобы бедняков представляют собой одну большую помойку без водопроводов и электричества. Причем та часть трущоб, что не поместилась на суше — неплохо чувствует себя на воде, хотя там стоит запах гнилья. До старческого возраста жители не доживают. Дети — в торговле. Женщины — на плантациях. Мужчины — на добывающих и перерабатывающих предприятиях, и большая часть — военные и грабители на улицах. Но заработок нигерийца не позволяет ему выбраться из трущоб. Все трудятся и могут гордо говорить, что у них богатая страна, что в их земле есть…, но не говорят. Ибо «солнце, спускающееся вечером к морю, не станет слушать просьбы крестьян, если им понадобится, чтоб оно задержалось». Так говорил Акинванде Воле Бабатунде Шойинка, нигерийский мыслитель, единственный нигериец — лауреат Нобелевской премии по литературе.

5.Дома-мусорки Мумбаи