Бесплатный фрагмент - Хруст безе

1

На огромном, полностью покрытом цветущим клевером холме проходил бал. Всё пространство вокруг заливал золотой свет заходящего солнца. Играл какой-то очень знакомый вальс, мелодия которого напоминала весеннюю капель. Я танцевала с Ним. Мы находились так близко, что я чувствовала, будто тону в Его запахе. Кажется, я даже ощущала вкус. Это был миндаль с грушей. Вокруг нас кружилось несколько пар. Девушки были одеты в невероятно красивые наряды, которые блестели на солнце.

Но самым восхитительным было мое платье. Сшитое из сияющего шёлка глубокого зелёного цвета и лавандового шифона, оно напоминало одеяния барышень девятнадцатого века. Мои руки украшали рукава-фонарики, по краю которых проходила контрастная лента. Они крепились к корсету, образуя квадратный вырез. По бокам пышную зелёную часть юбки разрезали две вставки из шифона. Левая начиналась чуть выше середины бедра, а правая под коленом. В этом платье я чувствовала себя принцессой.

Мой партнёр по танцам был одет в костюм из фрака и брюк палаццо того же цвета. К счастью, рубашка оказалась белой. Лавандовый странно бы смотрелся с Его тёмно-карими глазами. Никогда не подумала бы, что они могут быть такими красивыми, какими были тогда. В лучах заходящего солнца они походили на жидкое золото, текущее по горячему шоколаду. С Его тёмно-зеленым костюмом они образовывали поразительную природную гармонию.

Когда музыка притихла и другие пары куда-то исчезли, мы спустились к саду, оградой которому служили декоративные кусты, похожие на зелёные облака или коралловые рифы. Я вспомнила, что когда-то давно Он говорил мне, как они называются: туя восточная. За ними я увидела цветущие акации. Мы сели траву, которая оказалась поразительно мягкой, и стали рассматривать наш город, раскинувшийся у подножия холма. К тому моменту солнце уже зашло за горизонт, оставив лишь тонкую розовую полосу, отделяющую тёмно-синее небо от серо-голубой земли. Я сорвала ближайший к себе цветок клевера и стала задумчиво рассматривать его. Он был таким идеальным, что мог бы стать отличной иллюстрацией этого растения в какой-нибудь детской книжке.

Вдруг стало зябко. Захотелось прижаться к моему компаньону, от которого всегда веяло теплом. Но вместо этого я произнесла:

— Хорошо здесь…

— Да, красиво, — после небольшой паузы ответил Он.

— Отсюда даже видно мой дом…

— И мой. Вон он! За тем круглым зданием!

— У меня раньше никогда не получалось разглядеть свой из этой части города… Ой, смотри! Что это там?! — воскликнула я, увидев ослепительный столб света, внутри которого быстро поднималось вверх множество длинных сияющих предметов.

— Ракеты запускают, чтобы протестировать, — спокойно объяснил Он.

— Ух ты! А зачем так много?

— Чтобы посмотреть, какая модель лучше, у нас же их много производят.

— Никогда такого не видела… Вообще, я думала, что отсюда нельзя увидеть весь город!

— Ну, мы же на холме. Высоко сидим — далеко глядим, — тепло улыбнулся Он.

— Но тут никогда не было этого холма!

— Разве?

— Мне кажется, я сплю…

— Хорошо, что ты это понимаешь. Говорят, что во время осознанного сна, можно много интересного делать.

— Да… — протянула я, глядя Ему в глаза, которые сейчас казались чёрными. Острые черты Его лица в сумеречном освещении выглядели так, будто их высекли из камня. Лишь контур вечно обветренных губ был неясным. Поняв, что слишком долго в них всматриваюсь, я перевела взгляд на столб света, — Пожалуй, я, как обычно, немного полетаю.

Я со всей силы оттолкнулась от земли и, оказавшись в воздухе, устремилась в сторону продолжавших взлетать одна за другой ракет. В считанные секунды я оказалась у светового столба. Как и ожидалось, меня отбросило порывом ветра, который образовался от быстрого движения множества космических кораблей. Тогда я опустилась на землю и, разбежавшись, повторно прыгнула. На этот раз мне повезло преодолеть воздушный барьер, я прицепилась к ближайшей ракетке сбоку, будто пытаясь обнять её. Она поднималась с такой скоростью, что мне начало казаться, что мою кожу вот-вот сорвёт с лица потоком воздуха. При этом меня будто вдавило в поверхность ракеты, на ощупь похожую на наружную часть холодильника. Я попыталась кричать, но смогла выдавить из себя лишь какое-то кряхтение. К счастью, этот полет длился недолго, и, достигнув орбиты Земли, я оторвалась от своего временного транспорта.

Там оказалось невероятно красиво. Картину, представшую перед моими глазами, разрезала полоса солнечного света, отделявшая иссиня-чёрный космос от земного шара. Она была белого цвета, который через жёлтый переходил в огненно-рыжий. Планету почти полностью обволакивали слоистые облака, розовато-жёлтые сверху и тёмно-голубые снизу. Обернувшись назад, я увидела удивительное скопление звезд, образовывавших жёлто-пурпурную с голубовато-белыми вкраплениями спираль. Это точно был не Млечный Путь.

От этого вида у меня перехватило дыхание, и я вспомнила, что в космосе нет кислорода. В сию же секунду мою грудь что-то сдавило и я почувствовала боль. Я попыталась представить, что нахожусь в сосновом бору, полном свежего, пахнущего хвоей воздуха. Но это не помогло. Между рёбер начало жечь. Там словно разгорелся огонь, который стал подниматься к горлу, пытаясь найти выход. Но у него ничего не получилось, и он начал разрывать меня изнутри. Я стала дёргаться из стороны в сторону, стараясь спуститься на землю, но смогла лишь плавно сдвинуться всего на пару сантиметров сначала влево, а затем обратно вправо. Тогда я попыталась кричать, но не смогла выдавить ни звука. Тут что-то привлекло мое внимание. Посмотрев вниз, я увидела, что от моего тела исходит какое-то неясное сияние. Оно постепенно увеличивалось.

Бам!

Я резко проснулась и села на кровать. Умирать даже во сне очень страшно. Солнце, прорываясь сквозь зеленые листья, било прямо в глаза. Я рухнула обратно на подушку. Интересно, что будет, если после смерти во сне не очнуться от него? Говорят, это невозможно. Я никогда не умирала и не знаю, что происходит после конца жизни. Хотя… Я слышала, что сразу после смерти в мозгу происходит короткий всплеск активности, из-за чего люди видят предсмертные галлюцинации. Этим объясняются рассказы о свете в конце тоннеля. Потом всë заканчивается и умирающему сознанию кажется, что его видения длятся вечность… Да, похоже на сон…

Раздался звонок в дверь. Я с трудом вылезла из постели и пошла открывать. На пороге стояла моя одногруппница Женя — смуглая короткостриженая девчонка, которая ходила исключительно в мешковатой мальчишеской одежде.

— Привет! — поздоровалась она, но, как всегда, не стала входить без приглашения, — А почему тебя сегодня в школе не было? Я сказала классной, что ты болеешь.

— Привет! Спасибо огромное! Я проспала… Сон очень яркий…

— Везёт! А мне вообще ничего не снится… О чëм хоть он был?

— Проходи скорее! Тогда расскажу. Что мы стоим на пороге?

— Не, лучше оденься и пойдём гулять! На улице так тепло и солнечно.

— Хорошо, подожди пять минут.

Зайдя в огромную гардеробную, я сразу увидела его: идеальное лимонно-жёлтое платье для подобных прогулок. На подкладку из сатина было нашито два слоя тончайшего шифона. Верх платья представлял собой короткий топ со спущенными воздушными рукавами, открывавшем лопатки и собиравшемся в драпировку на середине груди. Далее он соединялся с низом тонкими полосками полупрозрачной ткани. Юбка состояла из нескольких слоëв ткани. Она была ассиметричной: слева доходила почти до пят, справа — только до середины бедра.

Одним словом, это платье казалось воплощением лёгкости и летнего тепла.

Я дополнила его массивными жёлтыми и зелëными пластиковыми браслетами на левой руке, кулоном из эпоксидной смолы, внутри которой была ромашка, нежно-розовыми босоножками и маленькой плетёной сумочкой.

Когда я вышла к Жене, она расплылась в улыбке:

— Ты, как обычно, королева красоты!

— Спасибо! Ну что? Пойдём?

Мы сбежали по лестнице и выпорхнули во двор. Дул лёгкий ветерок, на котором моя юбка начала трепетать. Не став тянуть время, я в красках пересказала своë сновидение и добавила свои размышления.

— Да… Действительно… — внимательно выслушав, протянула Женя, — Не зря всё-таки смерть называют вечным сном.

Немного помолчав, мы прошли через детскую площадку и уселись спиной к спине на огромные качели.

— А знаешь что? — вдруг выпалила моя подруга, — Если смерть является вечным сном, то он может быть осознанным! Прямо как у тебя!

— Ого, не думала о таком… Вряд ли, конечно. Но, если это правда, получится настоящий рай.

— Рай, в котором ты будешь богом!

— Да-а-а… Но это слишком хорошо, чтобы быть правдой, — сказала я и откинулась на спину подруги, подставив тёплому летнему солнышку лицо. Оно жарко припекало, и моё платье быстро нагрелось. Оно стало совсем горячим, даже обжигающим. И вспыхнуло!

2

Ты резко открыла глаза. Голова гудела так, словно возле неё только что проехал поезд. Что удивительно, ведь ты спала целых пять часов! Да даже если бы их было восемь или десять, ты всё равно встала бы разбитой. Всё-таки играть в какой-то очередной популярный шутер прямо перед сном –сомнительная идея. Но молодость всё простит, да?

Встала с кровати ты только через сорок минут после пробуждения, примерно за час до начала пары. К счастью, добираться тебе до корпуса университета всего шестьдесят минут. Может быть, хотя бы в этот день ты не опоздаешь на любимую педагогику? Тебе ведь так нравится работать с детьми! По крайней мере, ты стараешься в это верить.

Собралась ты достаточно быстро: надеть тёмно-фиолетовый спортивный костюм не так уж сложно. Правда, найти его оказалось достаточно трудно. Даже пришлось сбросить на пол почти все вещи, комом лежавшие в стареньком маленьком шкафу. Зато как же гармонично это изысканное одеяние смотрелось с твоими чёрными синяками под глазами! А как подчеркивало твою бледную кожу и светлые волосы!

Выскочив из дома, ты сразу побежала к остановке, но, увы, твой автобус к ней подошёл гораздо раньше. Зато благодаря зимней тридцатиградусной прохладе ты быстро взбодрилась. К тому же, ты всё-таки девушка удачливая: следующий подъехал всего через семь минут. Тебе даже повезло сесть в него. Как же хорошо, что твой университет находится в центре города! Какая там красивая архитектура! А сколько колоритных людей можно увидеть, пока едешь в автобусе в семь утра! Правда, стоят они уж как-то слишком близко. Но, как говорится, в тесноте да не в обиде. Смотри, как мило тебе улыбается этот мужчина в самом расцвете лет. Правда, какой-то интересный у него парфюм. Кисленький. Жаль, что за годы, которые тебе предстоит провести в общественном транспорте, эта атмосфера тебе наскучит. Вот и теперь ты уже спишь. Стоя.

В университет ты всё-таки опоздала. Зато в аудиторию вошла одна, а не в толпе, прямо как королева. Хотя над царской осанкой, конечно, стоит поработать. Всё-таки негоже такой величественной особе, ссутулившись, чтобы быть незаметнее, вбегать в помещение и неграциозно плюхаться за последнюю парту. А посмотри, как улыбается тебе кареглазый красавец, похожий на Чонгука. Как всё-таки элегантно он одевается: в белую свободную рубашечку и бежевые джинсы скинни. Он был так мил, что занял тебе место на галёрке, где, как всем известно, знания усваиваются гораздо лучше. Увидев тебя, он даже отодвинул от парты стул. Какой галантный! Жаль только, что его достоинства замечаешь не одна ты. Зато ты единственная, кто никогда об этом не скажет ему. И правильно! Женщина должна быть недоступной.

Вот и закончились первые две пары. Ты даже смогла на них недурно ответить, хотя совсем не готовилась. Какая ты всё-таки везучая! На длинной перемене, которая продолжалась аж 15 минут, ты из-за отсутствия столовой в роскошном старинном корпусе жевала холодные бутерброды прямо на полу в коридоре. Но это неудобство скрасило общение с самыми близкими друзьями: Чонгуком, как я позволю себе называть объект твоего обожания, Женей, как просила сокращать свое обыкновеннейшее имя Жанара, и Торой, которая подписывала документы незауряднейшим именем Виктория.

Тора была истинной христианкой и соблюдала Великий Пост. Поэтому сейчас она ела холодную овсяную кашу на воде. Гремя ложкой по видавшему виды контейнеру, она расспрашивала своих собеседников о том, что им снилось и сверяла полученную информацию с сонником. Ты, хоть и не верила в его могучую силу, подробно рассказала о первой части своего последнего сна. Забыла только упомянуть, что танцевала именно с Чонгуком, а не какие-то абстрактным красавцем.

— Тебе сняться осознанные сны?! — удивилась Женя, отряхивая руки о лучшую салфетку в мире — свои штаны, — А мне вообще ничего не снится…

— Ага, пару раз в неделю…

— Боже мой! — упомянула господа всуе Тора, — Так часто! А мне ни разу не удавалось в них попасть! Как ты это делаешь?

— Не знаю… Просто понимаю, что я сплю.

— А я и будильники на три часа ночи ставила и потом не могла уснуть, и выработала проверку, чтобы отличить сон от реальности, но всё без толку! Ты даже в этом талантливее!

— Да, мне везёт. На этом, кстати, сон не закончился, мне потом приснилось, будто я проснулась. Было лето. Ко мне пришла ты, Жень, и мы построили интересную гипотезу о том, что может быть после смерти, — сказала ты и изложила свои рассуждения.

— Ну, звучит как-то нереалистично, — со скучающим видом протянула Тора, поправляя цепочку от нательного крестика, — Давай посмотрим, что это может означать. Так, какая тема твоего сна? Кошмары, любовь, природа… Не то… Человек, пища, деньги, наука и техника. Наука и техника! Тебе же ракеты снились?

— Ну, скорее природа, — хмыкнул Чонгук.

— Не отвлекай, — отмахнулась Тора, листая роскошный (дорогущий) фолиант сонника, — Блин, ракеты нет… Может, воздух подойдёт, ты же там летала?

— Наверное, — коротко ответила ты, думая уже о чём-то или ком-то другом.

— Сны, так или иначе связанные с воздухом, не предвещают ничего хорошего. Сон, в котором Вы дышите слишком горячим воздухом означает, что Вы будете вынуждены совершить некоторые поступки против Вашей воли. Холодный воздух символизирует охлаждение любовных чувств… В космосе ведь холодный воздух? Наверное, кого-то разлюбишь… Как-то неясно, надо разложить Таро.

3

Я сидела у огромного зеркала в гримёрке. Слëзы текли по лицу. До начала СтудВесны, в которой я впервые за три года обучения согласилась участвовать, оставалось двадцать минут, а на мне висели обрывки когда-то красивого платья-комбинации пудрового цвета. Его подол зацепился за перила лестницы, а я и не заметила. От дешёвой ткани оторвался кусок, и она разошлась по боковому шву. Другое вряд ли я успела бы достать и теперь не знала, что делать. Меня никто не искал. Даже Он. А мы ведь должны были вместе танцевать. Может, просто переодеться и уйти? Но тогда я подставлю ребят…

Мои горестные мысли прервал тихий скрип двери. В гримёрку, осторожно ступая, вошла низенькая худенькая девочка лет пятнадцати. Я, кажется, никогда раньше её не видела, но еë лицо выглядело… Нет, не знакомым, скорее родным. У неё были короткие тёмные волосы, отливающие всеми цветами радуги в тусклом свете лампы. Ярко-синие глаза лукаво блестели на спокойном лице. На ней было чëрное платье в стиле Лолиты из очень плотного хлопкового кружева с бордовым подкладом. Его пояс сбоку украшал огромный тëмно-красный бант. Из-под расклешённых рукавов выглядывали ажурные перчатки в цвет подклада платья. На ногах девочки красовались высокие, почти до колен, берцы на гигантской платформе, шнурки которых были заменены атласными лентами того же оттенка, что и бант. На плече висела сумка в форме большого шара. В качестве украшений моя гостья выбрала огромные серебряные серьги в форме крестов. В таком наряде она казалась еще более маленькой и хрупкой. В руках она держала какое-то пирожное. Увидев меня, она изумлённо приподняла брови и с хрустом откусила от него кусочек.

— Какое милое платье, — улыбнулась она, — Но мне кажется, его стоило сделать чуть менее откровенным, — её взгляд скользнул по разошедшемуся почти до груди шву и отсутствующему участку подола.

— Очень смешно, — огрызнулась я.

— Да, сейчас не до шуток, — сочувственно поцокала языком девочка и убрала в сумку пирожное, — Порванное платье это такая трагедия, такая неисправимая ситуация для девушки, которая умеет шить.

— У меня нет ни нитки, ни иголки, а осталось пятнадцать минут до начала выступления, да и эти лоскуты нормально не сшить, — всхлипнула я.

— Ну швейный набор у меня найдётся, а платье можно переделать. Ну-ка встань!

Я покорно выполнила указания девочки. Она же внимательно осмотрела меня со всех сторон и приказала снять платье. Взамен ему она достала из сумки сверток, развернув который, я увидела безразмерную футболку с принтом какой-то рок-группы. От неё почему-то пахло жжёным сахаром. Переодевшись, я протянула ей платье и спросила:

— Спасибо за то, что помогаешь. А как тебя зовут?

— Так же как и тебя.

— Тëзки, получается?

— Не совсем, — уклончиво ответила девочка и принялась зашивать платье. В сумке у неё действительно был швейный набор.

— Шов ты зашьёшь, — немного посидев в тишине, сказала я, — А что делать с тем, что от половины подола платья остались только клочья?

— Его придётся переделать, жаль, конечно, изменять такое великолепие, но, думаю, мы придумаем что-нибудь поинтереснее.

— Это же костюм для выступления! — воскликнула я и стала лихорадочно нарезать круги по комнате — Все девочки, которые танцуют в этом номере, будут в таких платьях! Мне нельзя выделяться! Да и к тому же, как мы это сделаем за пять минут?

— Ты так хочешь быть такой же, как и все? Не волнуйся, я обо всём позабочусь. Поступай как обычно: просто плыви по течению и делай, что велят, — не отрываясь от работы, приказала девочка.

Я без сил рухнула на стул:

— Какая-то ты не слишком доброжелательная для феи-крëстной.

— Какая есть, — ответила она и через некоторое время протянула наспех зашитое платье, — Переодевайся обратно, сейчас посмотрим, что можно сделать.

Я снова подчинилась. Девочка ещё немного поразглядывала меня, а потом огляделась по сторонам. Её взгляд остановился на огромной коробке с бесхозным реквизитом, накопившимся за счёт нерадивых артистов, постоянно забывавших что-то на месте выступления.

— Ага, это то, что нам нужно! — воскликнула моя не слишком любезная фея-крёстная и, резво подбежав к хранилищу потерянных вещей, начала там рыться, — Ко мне, Бобик!

Я безропотно выполнила команду. Её манера общения несколько напрягала, но выбора у меня не было: она оказалась единственной, кто проявил заботу обо мне в такой ситуации. Остальные, похоже, даже не заметили моего отсутствия.

Девочка достала из коробки почти метровый кусок изогнутого витражного стекла с золотистым окаймлением и прислонила его верх к моему плечу так, что другой его конец доходил до противоположного бедра.

— О, тебе впору! Будто под тебя отливали! Подержи так, я сейчас клеевой пистолет найду.