Бесплатный фрагмент - Кот, или одна страшная история

                       Никита Перевалов

                          Кот, или одна

                       страшная история

Часть 1. Глава 1

Все мысли, которые были высказаны в этом произведении — мысли не автора, а тех, кто живет в этой книге.

Эдвард Григ — В пещере горного короля

(композиция из сюиты Пер Гюнт).

На улице сегодня очень холодно, несмотря на то, что был еще август. На этой улице было очень много человейников, а простыми словами — домов, которые казались непреступными крепостями. Рядом с таким одним из человейников сидел мужчина, лет тридцати пяти-шести, и протягивал свою руку, хотя рядом никто и не проходил. Его голова была опущена вниз, капли дождя падали на его грязную одежду, да и сами волосы были у него такими. Он — местный попрошайка. Если давали много рублей, то жизнь была прекрасна, а если мало — то он терял смысл своего существования.

Уже виднелся вечер. На улице все так же было холодно и никто не желал выходить подышать воздухом. Вот-вот казалось, что сейчас пойдет снег, потому что было настолько холодно, что зима сейчас бы показалась теплее. Несмотря на это, по дороге смело шел пожилой человек, держа в руке трость и, имея на своей голове черный котелок, а на теле — черное пальто и черные на ногах брюки и туфли.

Пожилой человек подошел к нему и постучал по нему тростью, пытаясь понять: живой ли он или нет?..

— Холодно нынче, но это не значит, что нужно валяться тут, словно дворняга… — сказал пожилой мужчина, продолжая смотреть и стучать по нему тростью. — Так дело не пойдет, любезный. Ты там живой вообще?..

Попрошайка поднял свою голову, а после встал со своего места и посмотрел на человека, который стучал по нему тростью.

— Ты… — четко сказал попрошайка, но после запнулся в своих словах, потому что не мог понять, как обращаться к человеку, который стоял перед ним. — Вы… Простите, как к вам обращаться, а?..

— Марк Игоревич, — представился тот.

— А чего же вы, Марк Игоревич, бьете меня своей палкой?..

— Во-первых, это не палка, а трость. Во-вторых, я хотел узнать, почему вы, простите, валяетесь, заметьте, не лежите, а валяетесь, прямо на улице?.. Это где такое может быть, чтобы люди валялись на улице?..

— В-десятых-двадцатых, — перебил попрошайка уважаемого человека, — вы говорите неправильно… Вы по должности — кто?..

— Профессор анатомии! — с гордостью ответил Марк Игоревич. — И в чем же я ошибся?..

— А в том, что на улицах города люди-то и валяются, а вот вы — не человек! Вы — обжора, лентяй, носитель черных пиджачков и поедатель шампанского!

Профессор похлопал в ладоши и посмотрел на попрошайку с ног до головы.

— Браво… — сказал Марк Игоревич, продолжая аплодировать, — браво! А теперь собирайтесь, потому что мы идем ко мне домой, чтобы обсудить некоторые вещи за чашечкой английского чая.

«Никогда такого не было, чтобы меня кто-то приглашал в гости… Да еще и на английский чай» — подумал попрошайка.

Профессор уже продолжил свое движение по нескончаемой дороге, но вскоре понял, что за ним никто не идет, поэтому пришлось обернуться и сказать:

— Не стоит стесняться и бояться… Я не кусаюсь.

Попрошайка поднял свой дырявый непонятный головной убор и побежал за профессором.

Глава 2

Скрипнула дверь, которая вела в квартиру профессора. Они вошли. В ней имелось шесть комнат, из которых Марк Игоревич пользовался только одной — это гостиная. В ней было уютно. У большой стены стояло три шкафа с пыльными книгами, на полу лежал уже не белоснежный ковер, а рядом с окном, которое выходило на мрачную улицу, стояло два зеленых кресла, обшитых кожей крокодила. Имелись и картины, они висели напротив шкафов с книгами. На одной из картин были изображены женщина и черный кот. В гостиной были и прекрасные обои в цветочек, но, к сожалению, уже не в хорошем качестве. Было прекрасно видно, что рядом со шкафом был приклеен новый лист обоев, и за ним что-то находилось. Не что-то, а самая настоящая дверь, ведущая в неизвестность.

— Кстати, я забыл спросить, как ваше имя?.. — вспомнил профессор, снимая со своих ног туфли.

Рядом пробежал черный кот.

— Могу только фамилию сказать, потому что имени не помню… Кто-то Васей, кто-то Ваней называл, а кто-то по-простому: попрошайкой… Котейкин — фамилия моя.

— Опять бегает этот черт… — отвлекся Марк Игоревич из-за пробежавшего кота. — Ах! Так вы жили на улице?..

Он указал Котейкину на соседний, рядом стоявший стул, куда можно было скинуть с себя верхнюю одежду.

— Совершенно верно, — подобрел Котейкин по отношению к профессору. — Так зачем же вы меня позвали?

— Проходите в гостиную, а я пока что принесу чашки для чая. Посидим с вами, поговорим… Впервые встречаю в своей жизни человека, который никуда не торопится!

Котейкин прошел в гостиную, а профессор ушел в ту комнату, где было очень темно, но он умело ориентировался в такой комнате. Котейкин рассматривал каждую вещь, что находилась в гостиной. Осмотрев комнату, он сел на стул, который стоял по центру комнаты, где и чайный столик. Прошло меньше семи минут, а профессор уже держал у себя в руках чашки, наполненные чаем.

— Может, желаете чего-нибудь покрепче? — спросил Марк Игоревич, поставив чашки. — Я могу и шампанское принести. А где шампанское — там и виски.

— Я только знаю, что такое русская вода, а все то, что вы перечислили — мне, к сожалению, может, к счастью, и неизвестно…

— А, простите, что за «русская вода»? — спросил профессор и сел за столик напротив Котейкина.

— Водка.

— Ха-ха-ха! — посмеялся профессор. — Как ее только не называют. Пили бы ее поменьше, может, правильно и называли бы…

На чайном столике стояла чашка с сахарными кубиками и тарелка, на которой лежали орехи и различные сушеные фрукты.

Они пили чай, закусывая его именно тем, что находилось перед ними.

— Я всегда думал, что у таких людей как вы, есть домработники… Я ошибся?

— Да, друг мой, вы ошиблись. Да и какой я там человек?.. Я такой же как и вы, только пиджак на себе имею. Вот и наше с вами различие. Мне никто не нужен. Я замечательно справляюсь и сам со своими делами по дому. Раньше я преподавал в высшем заведении, сейчас я на заслуженном отдыхе, вот тогда мне и нужны были помощники… Да, трудное было тогда время. Это пять лет назад, когда мне было шестьдесят лет, и, когда умерла моя любимая жена…

Котейкин и профессор молчали целую минуту, глядя на ту самую картину, на которой были изображены женщина с черным котом.

— Это ваша жена изображена на полотне?

— Да, а рядом с ней наш любимый друг — кот Василий Иванович Персиков — Сырников. Не каждый кот имеет двойную фамилию, но наш имел, пока жив был. Сейчас, как видите, у меня тоже имеется кот, но это не он… Это просто, как вам сказать… Кот, для того, чтобы не быть одиноким.

— А, что случилось с вашим другом Персиковым? — решил узнать Котейкин.

— А знаете, друг мой, я не буду отвечать вам на этот вопрос. Он глупый, как и вы.

Профессор смотрел в другую сторону, но только не на Котейкина, потому что по его щекам скатывались слезы от воспоминаний о любимой.

— Зачем вам столько комнат?

— Вы задаете слишком много вопросов, друг мой, но на него я согласен ответить. Я живу по такому закону: лишь бы было. Не важно, зачем они мне, а важно то, чтобы они только были! Кто знает, может ко мне приедут дальние «родственники» со словами: «а мы думали, что вы уже давно померли, папаша». Должен же я им предоставить место жительства. Сколько таких родственников было в моей жизни, хотя я такой же одинокий как и вы… У меня никого нет. Я совсем один.

По профессору было видно, что его настроение менялось в худшую сторону, хотя до этого он был спокоен. Такое чувство, будто Котейкин отдал ему свои эмоции.

— Я прекрасно понимаю, профессор, что вы позвали меня сюда не просто так…

— Друг мой, не произносите это слово… Оно напоминает мне о моих прошлых делах и о том, что происходило в этой квартире после смерти моей жены. Не называйте меня профессором.

Чашки уже давно были пустыми. Котейкин смотрел на столик, а Марк Игоревич на часть стены, на которой висел свежий кусок обоев.

— Черт с этим! — громко сказал профессор и резко встал со своего места, после чего направился к той самой стене.

Он оторвал тот кусок и швырнул его в сторону. За этими обоями была самая настоящая дверь. Она была закрыта на ключ, что находился во внутреннем кармане пиджака хозяина дома.

— Что вы делаете? — спросил Котейкин. — Проф… Марк Игоревич?..

— За этой дверью, — начал говорить он, пытаясь найти ключ в своем кармане, — находится моя маленькая лаборатория. Я хочу предложить вам работу. Думаю, что вы не откажетесь, друг мой. — он нашел ключ и открыл дверь.

— Руки у меня с нужного места растут.

Профессор прошел в комнату, где была тьма египетская. Котейкин не отставал и тоже решил пройти в ту самую комнату. Марк Игоревич нащупал рубильник, и с его помощью загорелся свет. Лампочка горела со всех сил, но все равно было темновато.

В этой комнате стояла кушетка, рядом с которой и тумбочка. Висели плакаты со строением кота и человека, рядом был операционный стол, на котором стоял чемоданчик с медицинскими инструментами.

— Котейкин, вот и моя лаборатория. Прошу вас навести здесь порядок, не обращая внимания на все эти плакаты. Когда наведешь порядок, я скажу тебе, что будем делать дальше. А теперь можно немного вздремнуть. Завтра у меня собрание со светилами наук Москвы.

Глава 3

Профессора не было дома. Он, как и обещал, ушел на научное мероприятие. Котейкин времени не терял. Он наводил порядок в лаборатории: успел помыть пол, убрать мусор, который валялся по углам комнаты и протереть плакаты от пыли. Его глаза все так и соблазнял старый комод, имеющий три ящичка. Эта старая коробка была закрыта на ключ. Котейкин понимал, что туда стоит заглянуть, потому что там может быть то, чего не захочет видеть Марк Игоревич. Перед тем, как открыть верхний ящик комода, он сел на старый стул и внимательно смотрел на него и слушал тикающие часы.

«Я никогда не думал, что окажусь в такой странной квартире… А если в этом комоде лежит пистолет, которым Марк Игоревич убил свою жену?.. О чем я вообще думаю? Стоит ли мне туда заглядывать?.. Такое ощущение, что мне пора куда-то идти… Да не просто идти, а бежать со всех ног, как время! Какой же дурак станет просто так приглашать к себе незнакомого человека? Тут явно что-то не так. Я хочу уйти, но мое любопытство заставляет меня вскрыть замочную скважину комода», — думал Котейкин.

Он встал со стула и со временем ему удалось вскрыть ящик. В нем была самая опасная вещь, которая не сравнится даже с огнестрельным оружием. Записная книжка, где хранились мысли! Из нее вылетело несколько желтых, помятых, а в каких-то местах и погрызенных — листков бумаги. Несмотря на это… он начал читать с самой первой страницы.

                      Страницы из дневника

                          Марка Игоревича

18 апреля. (Записи ведутся фиолетовым карандашом). Пишу тем, что удалось найти. Моя жена умерла. Врачи сказали, что сердце подвело. (Ведутся чернилами). Нашлись чернила, как и мои последние силы… Горе мне! Что же мне делать без моей любимой жены?.. Я, (нарисован увядший цветок) словно цветок, который стоит у нас на подоконнике… Он такой же одинокий и увядший. Говорят, что записи в таких дневниках — помогают справиться со своими эмоциями и не сойти с ума.

23 апреля. (Что-то зачеркнуто). Я благодарен Богу за то, что он оставил в живых моего кота — Персикова. Но, если что-то остается на этом свете, значит, в скором времени это обязательно пригодится.

18 мая. Знаете, в мою седую голову пришла хорошая идея. (Зачеркнуто и продырявлено). Не стоит Вам этого знать!

(Представлены рисунки кота и человека).

23 мая. Не хочется, чтобы и другие люди страдали из-за потери любимого человека… Я берусь за важное дело.

24 мая. Нобелевская премия — обеспечена!

(Страница испачкана чернилами и в каких-то местах стоят жирные кляксы).

6 июня. Для такого дела как __________ (пропуск). нужен обязательно верный помощник, который будет готов заткнуть свой рот, и работать не покладая рук!

15:56 (того же дня). Я нашел такого помощника. Ольга Васильевна — моя давняя коллега. Ей сорок три года. Она хорошо разбирается в строении животного (в нашем случае котов) __________ (очень много пропусков). __________ __________ — дело серьезное. За такое могут и наказать.

16 июня. Умер мой друг… Персиков — был хорошим «мальчиком». Его организм не выдержал напряжения тока и вещества, которое было в его крови.

23:48 (того же дня). Зачем я Вам это рассказываю?..

17 июня. Найти нового кота;

Вывести формулу вещества, с помощью

которого и будут проводиться опыты;

Найти мертвое тело (можно прогуляться

по кладбищу);

Проследить за Ольгой Васильевной,

потому что ее поведение меня не

устраивает.

(Некоторые страницы вырваны).

3 августа. Ольги Васильевны больше нет, как и тридцати двух котов, которые помогали мне в __________ (пропуск). Формула вещества имеется. Мне срочно нужен новый человек, который сможет мне помочь в этом деле!

(Страницы испачканы зеленым и фиолетовым порошками).

Глава 4

Котейкин швырнул старую тетрадь в сторону, когда его плечо потрогала холодная рука профессора. Он обернулся и посмотрел на Марка Игоревича. Профессор кивал своей головой влево и вправо, а после сказал:

— А вы знаете, что любопытство — это большое свинство?

Котейкин отходил от профессора, когда тот пытался подойти к нему, делая маленькие шаги.

— Что вы сделали с теми котами?

— Мой дорогой друг, прошу вас успокоиться и присесть на стул, который вы хотите сейчас взять и швырнуть в мою сторону.

Котейкин действительно хотел взять старый стул и швырнуть его в сторону профессора. Но это было глупо.

— Что вы хотите от меня?! — продолжал задавать вопросы Котейкин.

— Ничего, — сразу же ответил профессор, разводя свои руки в сторону.

— Отвечайте на вопросы, или мне придется вызвать товарищей, которые задержат вас!

— Хорошо, но пообещайте мне, что вы согласитесь помочь мне. За такое дело нам обязаны дать Нобелевскую премию! Я готов разделить ее вместе с вами!

— Вы — московский чудак! Как я могу согласиться, не зная того, что будет?..

Профессор схватился за свое сердце и сел на старый стул, сморщив свое лицо.

— Хорошо-хорошо! — проговорил профессор, придя в себя. — Я проводил опыты. Смерть моей жены — это событие, которое я до сих пор не могу забыть… Из-за этого я и начал увлекаться медициной. Мне бы она к черту не сдалась, если бы не тот страшный день, когда я потерял ее… Моя любовь! Я уже стар и мне самому скоро помирать, но ваше, как говорят?.. Ах! Молодое поколение не способно принимать такое слово, как «смерть». Кто тебе сказал, что люди могут только умирать?.. Это вранье! Они могут начинать жизнь сначала! Именно это я и хочу совершить. Я изобрел вещество, с помощью которого можно начать жить после смерти. Коты мне были не нужны. Мне нужны были их сердца. Сердце кота мне нужно было для того, чтобы вставить его в мертвое тело человека, но перед этим кота нужно обязательно напоить раствором, в который и будет добавляться Пурпурное, как я его называю, вещество. Но после долгих раздумий, я понял, что провести такой опыт можно и с живым человеком: взять его сердце и вставить его в кошачье тело, а сердце кота — в человеческое. Именно это я и хочу осуществить…

Профессор посмотрел на Котейкина, у которого было кривое выражение лица. Он был настолько удивлен, что кривое зеркало казалось намного красивее.

— Да вы не в себе… — все что смог сказать Котейкин, после услышанной истории профессора. — Этого же не может быть…

— Может, мой дорогой друг. И теперь, когда у меня есть помощник, то есть — вы…

— Только не говорите, что…

— Вы должны дать мне свое сердце, — перебил его Марк Игоревич.

Котейкин подошел к двери, которая вела в гостиную. Он хотел быстро покинуть эту квартиру, но ему не удалось, потому что Марк Игоревич сразу же сказал:

— Не советую уходить!

— Это еще почему?

— А потому, что я сейчас позвоню товарищам, и скажу им, что мою квартиру хотел обчистить попрошайка Котейкин…

Котейкин спокойно прошел к старому стулу, на котором продолжал сидеть профессор и сказал:

— Не надо. Я готов вам помочь…. Мне терять нечего. Но, что делать, если мне страшно?..

— Вы окажетесь в теле кота не навсегда, а только на время. И он в вашем теле точно так же. Но будет условие: вы никогда и никому об этом не расскажете. Вам это понятно?!

Лампочка, которая так упорно освещала комнату — погасла.

Глава 5

Гостиная превратилась в операционную. На столе, где когда-то стоял чайный сервиз, теперь находились медицинские инструменты: шприцы, скальпель, несколько упаковок ваты и много-много другого, чего обычному человеку и не понять. Но на самом краю стола, в стеклянной колбочке — находилось то самое Пурпурное вещество, которое и попадет в организм животного.

— Мой дорогой друг, снимайте с себя верхнюю одежду и ложитесь на кушетку, что стоит у шкафа с книгами.

Котейкину было страшно. Отказываться было уже поздно, поэтому нужно было подчиняться профессору.

— Марк Игоревич, а вы уверены, что все пройдет хорошо?.. — решил узнать он, снимая с себя рубаху.

— Не стоит волноваться, — с легкостью сказал Марк Игоревич, выпуская с шприца лишний воздух. — Перед тобой стоит доктор медицинских наук. Профессор, черт возьми, анатомии, а не какой-то пекарь, который тебе на улице кулаки показывал!

Котейкин лег на кушетку и профессор поставил ему укол в плечо. Прошло некоторое время и он заснул. Он все прекрасно слышал, что происходило вокруг него, но ничего не чувствовал.

Черный кот бегал под ногами профессора, но недолго, потому что увидел чашку с молоком, что стояла на полу. В это молоко уже было добавлено Пурпурное вещество. Он подбежал к нему, посмотрел на своего хозяина и вылизал все фиолетовое молоко. Ни одной капли не осталось.

После того, как кот уснул, профессор приступил к операции. Он положил кота на рядом стоявший стол с кушеткой, на которой продолжал лежать Котейкин. Острыми ножницами отрезал лишнюю шерсть с того места, в котором находилось сердце животного и провел, уже по облысевшему месту ваткой, пропитанной медицинским спиртом. Рядом стоял ящик с электричеством. Он будет подключен к Котейкину и к коту.

Прошло несколько минут. Профессор уже держал сердца кота и Котейкина в своих руках. Оно было не маленьким, а деформированным. Если бы вы не знали, что профессор держит в руках сердце кота, то вы бы сказали, что это сердце принадлежит человеку. Сердце продолжало биться. Нужно было делать все очень быстро. Марк Игоревич положил сердце кота в какую-то емкость, а сердце Котейкина вставил в тело кота и сразу же подключил его к электрическому ящику. Сердце кота точно так же оказалось в теле Котейкина. Профессор наложил швы, после чего нажал на кнопку, чтобы ударить их тела током для поддержки вещества, что было в их сердцах.

— Eins, zwei, drei!.. (один, два, три!..) — проговорил профессор и сразу же нажал на кнопку.