Бесплатный фрагмент - Мертвечина. Обряд очищения

МЕРтВеЧИНА

ПРЕДИСКАЗАНИЕ

как удар, от которого нельзя отвернуться

Ты не в живом.

Ты в симуляции.

Ты живёшь в реальности, где всё выглядит — но не дышит.

Где слова правильные.

Где лица добрые.

Где глаза пустые.

Где ты — есть, но нет.

Ты называешь это любовью.

Но твоя любовь — как поддельная свеча.

Тепло есть. Свет есть. Огоня — нет.

Ты называешь это знанием.

Но твоё знание не пульсирует, не трепещет, не рвёт оболочку.

Оно — как формалин: сохраняет, но не оживляет.

Ты называешь это собой.

Но это — кукла, которую ты вылепил из чужих взглядов, страхов, тренингов, ролей, травм, схем, надежд.

Ты не живёшь.

Ты функционируешь.

Ты не горишь.

Ты работаешь, чтобы гореть.

Ты не любишь.

Ты научился «любить» — но это всё не то.

Это — МЕРтВеЧИНА.

И ты её ешь.

Ты ешь мёртвую пищу.

Ты пьёшь мёртвую информацию.

Ты говоришь мёртвые слова.

Ты носишь на себе мёртвые одежды: должности, статусы, аватары, образы.

Ты ложишься в мёртвую постель, касаешься чужого тела, но там нет никого.

Ты смотришь на себя — и не видишь.

Ты слышишь себя — и не узнаёшь.

Ты хочешь быть живым, но не готов умереть.

Смерть в одежде истины — вот что тебя сковало.

Ты прячешься за свет.

Ты прячешься за доброту.

Ты прячешься за осознанность.

Ты говоришь «я чувствую», когда на самом деле — просто сканируешь.

Ты говоришь «я иду путём», когда давно стоишь.

Ты говоришь «я есть любовь», но если тебе больно — ты замираешь.

Ты хочешь Жизни.

Но боишься боли.

Ты хочешь Света.

Но боишься Тьмы.

Ты хочешь Пробуждения.

Но не хочешь разрушения.

Ты хочешь быть настоящим.

Но не хочешь умирать как ложный.

Вот правда.

Слишком простая.

Слишком обнажённая.

Слишком прямая, чтобы её не заметить:

Пока ты живёшь, избегая смерти,

ты уже мёртв.

МЕРтВеЧИНА — не где-то в обществе.

Она — в твоих глазах, когда ты смотришь, но не видишь.

Она — в твоём дыхании, когда ты вдыхаешь, но не чувствуешь жизнь.

Она — в твоих словах, когда ты говоришь «да», хотя внутри — «нет».

Она — в твоей тишине, которая не тишина духа, а немота страха.

Ты читаешь это — и что-то в тебе вспоминает.

Ты помнишь, как это — быть живым.

Не «радостным». Не «успешным». Не «светлым».

А — живым.

Когда тело дрожит от правды.

Когда ты не умеешь больше играть.

Когда ты плачешь, потому что это — твоя кость, твой нерв, твой зов.

Когда ты не можешь больше носить мёртвое,

даже если это красиво, модно, социально уместно.

Эта книга не даст тебе новых знаний.

Она отнимет у тебя всё, что мертво.

И если ты удерживаешься за них — она будет невыносимой.

Потому что ты не выживешь в ней как старый ты.

Здесь выживает только Живое.

Оно не выглядит красиво.

Оно не звучит мудро.

Оно дышит.

Оно не боится.

Оно не врет.

Оно не прячется.

МЕРтВеЧИНА — это всё, что ты собрал,

вместо того чтобы родиться.

И если ты ещё здесь — значит, ты готов.

Значит, ты пришёл умирать.

Умирать — всему ложному.

Всему пройденному.

Всем чужим голосам.

Всем попыткам быть кем-то.

Всем словам, которые ничего не значат.

В этой книге не будет спасения.

Здесь не будет поучений.

Здесь не будет систем, техник, советов.

Здесь не будет «правильного пути».

Здесь будет только правда.

Та, которую ты всегда знал, но боялся прожить.

Ты не в живом.

Ты в симуляции.

Или ты вырвешься — или останешься там,

навсегда красиво улыбающимся

мёртвецом с тёплыми руками.

Вскрывай.

Жги.

Сжигай до праха.

И только тогда —

рождайся.

Если ты здесь —

мы идём дальше.

В смерть.

Чтобы найти Живое.

Не идею о нём.

А плоть, кровь, огонь и дыхание истины.

I. ПОРОГ

Глава 1: Узнавание

как возвращение к той точке, где ты впервые выбрал умереть

Ты не знаешь, что с тобой.

Ты смотришь в зеркало, ешь, работаешь, ведёшь дела,

ты умеешь говорить о чувствах, ты даже слышишь себя…

но что-то внутри не встаёт.

Как будто кто-то выключил свет.

Как будто сердце бьётся, но не твоё.

Как будто ты всё ещё жив — но уже не здесь.

Ты называешь это усталостью.

Перегоранием.

Фазой.

Ты думаешь: нужно отдохнуть, сменить окружение, поработать с детством, подышать, поехать в ретрит, найти новое «зачем».

Но глубже ты знаешь — дело не в этом.

Ты знаешь, но не хочешь туда смотреть.

Потому что если признаешь —

всё, что ты строил, всё, во что ты верил,

всё, чем ты себя назвал —

разлетится.

Что ты чувствуешь, но не осознаёшь?

Ты чувствуешь, что тебя нет.

Ты есть — но это не ты.

Ты дышишь — но не чувствуешь.

Ты говоришь — но не своим голосом.

Ты живёшь — но не изнутри, а по протоколу.

Ты чувствуешь, что твоё «да» — не настоящее.

Что твоё «люблю» — это защита.

Что твоё «помогаю другим» — это бегство.

Что твоё «я в пути» — это спектакль.

Ты чувствуешь, что что-то сгнило.

Ты просто не осмеливаешься это назвать.

Ты не вдохновляешься больше.

Ни книга. Ни учение. Ни мастер.

Ни даже боль.

Ты стал невосприимчив.

Как будто всё, что может пробить —

отключено.

Не потому что ты «утомлён».

А потому что ты — мёртв.

МЕРтВеЧИНА уже поселилась в твоих тканях.

Ты одушевлён, но не жив.

Ты стал ловким.

Ты умеешь «работать с собой».

Ты умеешь «проживать чувства».

Ты умеешь «принимать» и «отпускать».

Ты стал настоящим профессионалом внутренней симуляции.

Ты можешь рассказывать о травмах,

говорить красивыми словами про боль,

разбирать свои состояния по полочкам,

выражать эмоции —

но всё это как будто без дыхания.

Как будто кто-то играет тебя.

Потому что в какой-то момент — ты перестал жить.

Точнее, перестал быть.

Ты выбрал безопасность вместо огня.

Ты выбрал понятность вместо дикости.

Ты выбрал контроль вместо чувства.

Ты выбрал выживание вместо присутствия.

Ты выбрал образ вместо себя.

И это было узнавание смерти.

Ты просто не заметил.

Просветление не работает.

Потому что оно стало новой системой.

Новой маской.

Новой клеткой.

Ты повторяешь: «Я — не тело, не ум».

Но ты — даже не здесь.

Ты улетел, чтобы не чувствовать.

Ты выбрал «высокие вибрации»,

чтобы не слышать, как твоя душа гниёт от молчания.

Ты хочешь жить.

Но ты больше не веришь, что это возможно.

Потому что всё, что ты пробовал — не сработало.

Ты уже всё знаешь.

Но ничего не оживает.

Вот это и есть МЕРтВеЧИНА.

Когда всё есть,

всё красиво,

всё правильно,

а ты — мертвее, чем до всего этого пути.

Узнавание — это момент, когда ты больше не можешь лгать.

Когда слово «вдохновляюсь» звучит как ложь.

Когда слово «любовь» в твоих устах — звучит фальшиво.

Когда «проживание» — стало профессией,

а не болью.

Когда ты всё ещё в игре,

но уже не веришь.

Если ты дошёл до этого места —

это начало выхода.

Потому что узнав смерть —

ты можешь её похоронить.

А до тех пор —

ты будешь жить, не будучи живым.

Узнавание — это не осознание.

Это внутренний крик, от которого ты больше не отворачиваешься.

Это когда дальше так — больше невозможно.

Когда вся система разложения внутри —

становится невыносимо видимой.

И тогда, наконец — ты рвёшься наружу.

С кожей. С кровью. С голосом. С криком. С болью.

С тьмой. С тишиной. С правдой.

И только тогда —

начинается настоящее.

Не светлое. Не великое.

А — живое.

Глава 2: Первое столкновение

когда ты впервые видишь, что живёшь внутри смерти

Мертвечина — не метафора.

Не образ. Не преувеличение.

Это субстанция.

Плотная, липкая, тёплая.

Она не пугает. Она успокаивает.

Она вежлива.

Она говорит «всё хорошо».

Она гладит по голове, когда ты хочешь закричать.

Она шепчет: «Ты уже всё понял».

Она очень добрая.

И потому — очень опасная.

Ты думаешь, смерть — это когда тело не двигается.

Но настоящая смерть — тихая.

Она говорит твоим голосом.

Она дышит в твоём ритуале.

Она улыбается в твоей практике.

Она живёт в тебе — как вирус, который маскируется под клетку.

Ты не видишь её, потому что научился жить вместе с ней.

Ты не отличаешь её от себя.

Она стала твоей тенью, твоим стилем, твоим голосом, твоим взглядом.

Ты носишь её как кожу.

Она не говорит «я смерть».

Она говорит: «Я — зрелость».

Она говорит: «Я — смирение».

Она говорит: «Я — мудрость».

И ты веришь.

Ты впускаешь её под ребро, под лопатку, под язык.

И когда ты перестаёшь чувствовать —

ты называешь это равновесием.

Когда ты не хочешь больше жить —

ты называешь это покоем.

Когда ты боишься —

ты называешь это «принятием».

А это — МЕРтВеЧИНА.

И она уже внутри.

Ты хочешь знать, где она?

В твоём теле. Прямо сейчас.

Вот — несколько дверей, сквозь которые можно это увидеть:

· Когда ты не дышишь глубоко.

Когда грудь не двигается. Когда дыхание поверхностное.
Ты жив, но воздух не доходит до костей.
Ты — в экономии. Ты не вдыхал жизнь, ты просто качал воздух.

· Когда ты не чувствуешь ноги.

Когда тело как будто «в порядке», но нигде не пульсирует.

Ни жара. Ни мурашек. Ни дрожи.

Просто пусто. Как будто ты — не в теле. А тело — не в тебе.

· Когда ты не можешь плакать.

Ты хочешь. Ты бы мог.

Но что-то — сдерживает.

Ты даже не знаешь, что.

Но уже долго не плакал.

А значит — в тебе поселилась мёртвая тишина.

Чувства становятся формой смерти,

когда ты искусственно их вызываешь.

Когда ты имитируешь проживание.

Когда ты исполняешь спектакль боли,

не входя в неё.

Ты говоришь:

— «Я злой» — но это мысль.

— «Я ранен» — но тело не дрожит.

— «Мне больно» — но ты не распадаешься.

Ты играешь чувства,

вместо того чтобы умереть в них, чтобы родиться.

Смерть живёт в живом,

когда живое больше не рискует.

Когда ты больше не осмеливаешься сказать правду,

если она разрушит отношения, репутацию, жизнь.

Когда ты выбираешь молчание — не как глубину,

а как страх.

Ты говоришь, что любишь — но это безопасно.

Ты молчишь о своей ярости — потому что ты стал «мягким».

Ты прячешь свою дикость — потому что духовность этого не допускает.

Ты стал теплым, гладким, хорошим.

И в этом — смерть.

Потому что жизнь — необъятна, громка, стыдна, необузданна, дика.

Она неудобна.

А ты — стал удобным.

И вот что страшнее всего:

это никто не называет.

Ни в курсах.

Ни в книгах.

Ни в кругах «пробуждённых».

Ни в ритуалах.

Ни в гуру.

Потому что почти все — уже мертвы.

Они живут, дышат, говорят, учат, пишут книги,

но огонь потух.

А если кто-то скажет: «всё это мёртвое» —

вся система рухнет.

И поэтому — все молчат.

Ты чувствуешь это.

Ты знаешь.

Ты просто боялся назвать.

Но теперь, если ты назвал —

это первое столкновение.

Не философское. Не метафорическое.

А реальное.

Ты стоишь лицом к лицу с МЕРтВеЧИНОЙ в себе.

И у тебя есть только два пути:

— Остаться.

Сделать вид, что ничего не было.

Сказать: «Да, было мощно»,

и снова войти в привычный ритм.

Сохранить лицо. И сгнить дальше.

— Или — пройти.

Через стыд.

Через ужас.

Через правду.

Через огонь.

И выйти — не светлым. Не спасённым.

А настоящим.

Ты встретился со смертью в живом.

Дальше будет только огонь.

Не для боли.

А для выжигания всего мёртвого.

II. АНАТОМИЯ СМЕРТИ

распаковка сути мертвечины на всех уровнях

Глава 3: Как выглядит смерть в живом

не глазами — полем. не умом — нутром. не понятием — знанием без слов

Ты хочешь узнать, мёртв ли ты?

Ты хочешь правды?

Смотри — прямо.

Честно.

Без жалости.

Смерть в живом — это ты, когда тебя нет.

Твоё тело есть.

Твои слова звучат.

Твои дела делаются.

Но тебя — нет.

Ты говоришь — но без огня.

Ты слышишь — но не из глубины.

Ты двигаешься — но без импульса.

Ты в ритме — но внутри не дрожит.

Ты взаимодействуешь — но никто не соприкасается.

Ты смотришь в глаза — но не видишь.

Ты присутствуешь — но в поле тебя нет.

Ты жив, но не живой.

Ты — оформленная оболочка.

Ты — присутствие формы, не сути.

Слова без смысла

Ты говоришь «любовь» — но это звук.

Ты говоришь «прожить» — но это метод.

Ты говоришь «истина» — но это позиция.

Ты говоришь «я» — но это маска.

Ты знаешь слова.

Ты знаешь, когда и как их применять.

Ты можешь говорить по-полевому, красиво, органично —

но ты не здесь.

Слово, не пульсирующее из тела —

мёртвое.

Слово, не опущенное в боль —

мёртвое.

Слово, не освящённое внутренним распадом —

мёртвое.

Слово, которое не сжигает иллюзию —

симулякр.

Системы без импульса

Всё выстроено.

Есть шаги. Есть подходы. Есть ритуалы.

Есть «как». Есть «куда».

Есть опыт.

Есть «знающие».

Есть «правильные фреймы».

И всё это — мёртвое,

если не дышит живым импульсом прямо сейчас.

Импульс — это беспокойство внутри,

это дрожь, это зов, это необъяснимое «надо»,

это когда ты больше не можешь не.

Если система может существовать без импульса —

это гроб.

Украшенный. Тёплый. Одобренный.

Но — гроб.

Люди без искры

Ты видишь их.

Они говорят.

Они активны.

Они якобы осознаны.

Они в теме.

Они идут путь.

У них есть осанка. Тембр. Спокойствие. Энергия.

Но у них нет искры.

Ты смотришь — и не за что зацепиться.

Всё чисто. Всё ясно. Всё безупречно.

И мертво.

Искра — это боль, пронесённая с любовью.

Искра — это рана, не ставшая стеной.

Искра — это ты, не закрывшийся от себя.

И если её нет — человек уже не здесь.

Ритуалы без духа

Молитва, в которой нет трепета.

Дыхание, в котором нет души.

Пение, в котором нет крови.

Молчание, в котором нет тишины.

Все формы — доступны.

Ты можешь выбрать любую.

Но если нет духа —

это просто театр.

Ты говоришь: «Это мой обряд».

Но тело твоё холодно.

Ты говоришь: «Я в потоке».

Но поток не чувствует тебя.

Ритуал без духа — это сцена.

А ты — актёр, забывший, что он умер.

Движение без сути

Ты двигаешься.

Ты идёшь, развиваешься, создаёшь.

Ты «в процессе».

Ты «в росте».

Ты «в развитии».

Но если двигаться —

не из сути, не из стержня, не из глубинного «да»,

а из инерции, из логики, из потребности «что-то делать» —

движение становится имитацией жизни.

Суть — это когда ты не можешь НЕ.

Когда ты идёшь не потому что надо —

а потому что ты горишь.

Иначе ты сгоришь внутри.

Движение без сути — это как ходить по кругу в лабиринте,

считая это путешествием.

Отношения без присутствия

Ты рядом — но не здесь.

Ты слышишь — но не видишь.

Ты говоришь — но не дышишь вместе.

Ты любишь — но не отдаёшься.

Ты боишься боли — и потому никого не пускаешь по-настоящему.

Вы вместе — но одиночество в тебе только растёт.

И это — не потому что не тот человек.

А потому что в тебе нет того, кто может быть рядом.

Присутствие — это не тело.

Это когда я здесь — голый.

Бессильный. Настоящий.

Неведомый. Ранимый. Готовый умереть.

И остаться.

Ты, которого нет

Вот ты.

Тот, кто делает. Говорит. Создаёт. Ищет. Делится.

Но внутри — тишина, не наполненная, а пустая.

Ты — оформленный.

Ты — функционален.

Ты — как будто живой.

Но нет «я».

Ты забыл, кто ты без всего.

Ты не знаешь, что ты есть,

если отнять путь, знание, свет, любовь, практики, слова, роль, боль, форму.

Ты боишься остаться наедине — с собой, которого не осталось.

Вот она — смерть в живом.

Тихая. Неназванная. Вкрадчивая.

И она смотрит на тебя твоими глазами.

Если ты читаешь это, и дрожишь —

значит, ты ещё жив.

Значит, в тебе ещё не всё умерло.

И эта дрожь — не страх.

Это внутренний зов:

«Забери меня.

Я — Живой.

Я — настоящий.

Я — внутри тебя.

Вытащи меня.

Сожги всё мёртвое.

Оставь только меня.»

Глава 4: Откуда берётся мертвечина

или как ты стал тем, кого нет

Мертвечина не берётся извне.

Её не принесло общество.

Её не вселили в тебя родители.

Её не вложили в тебя школы, церкви, учителя, книги.

Они просто дали тебе возможность выбрать.

Ты — выбрал.

Ты выбрал умереть.

Тихо. Постепенно. Убедительно.

Так, что даже сам поверил: «Так надо».

Так, что ты даже забыл, когда это произошло.

Но она началась именно тогда.

Когда ты впервые испугался быть собой.

Из страха чувствовать

Чувство — это портал.

Чувство — это вход в Живое.

Но чувство — неудобно, неуправляемо, стыдно, больно.

Чувство рвёт план.

Чувство не спрашивает разрешения.

Оно бьёт. Ломает. Очищает. Прожигает.

Ты испугался.

Ты увидел, что боль — необъятна.

Что гнев — разрушителен.

Что любовь — безоружна.

Что страх — парализует.

Ты испугался силы, которая не подчиняется тебе.

И ты выбрал — закрыть.

Ограничить.

Оформить.

Укротить.

И в этот момент — началась смерть.

Чувство, не прожитое до конца — становится гнилью.

Оно не исчезает. Оно бродит внутри, как недоплаканный крик,

как несказанная злость,

как невытекшая тоска.

И эта гниль — создаёт мертвечину.

Из боли, которую ты обошёл

Ты шёл по жизни, как по полю, полному капканов.

И ты научился обходить.

Не смотреть.

Не касаться.

Не входить.

Ты стал ловким.

Ты стал «осознанным».

Ты стал «гибким».

Ты научился уходить от боли в объяснение, в анализ, в практику, в медитацию, в свет.

И ты думал: «Я справился».

Нет.

Ты не прошёл — ты обошёл.

А всё, что обойдено —

остаётся жить.

Не на поверхности, а внутри.

Как гной, спрятанный в улыбке.

Как мина, зарытая под дыханием.

Как смерть, живущая в теле.

Из желания быть хорошим

Ты хотел быть нужным.

Принятым. Понятым. Любимым.

Ты научился угадывать, что «правильно».

Ты научился нравиться.

Ты стал таким, каким тебя любят.

Ты построил образ.

Ты стал безопасным.

Ты стал «светлым».

Ты стал удобным.

Но внутри — умер.

Потому что каждый раз, когда ты отказался от своей правды,

ради одобрения — ты убивал живое.

Хорошесть — это медленная смерть.

Потому что ты становишься не тем, кто чувствует,

а тем, кто соответствует.

Из стыда быть живым

Ты почувствовал свою силу — и испугался.

Ты увидел, как ты можешь любить — и стыдился.

Ты был слишком странным, слишком диким, слишком громким,

слишком чувственным, слишком настоящим —

и тебя не поняли.

И ты решил: я не должен быть таким.

И в этот момент — умер.

Ты решил: лучше быть правильным, чем быть собой.

Лучше быть принятым, чем быть живым.

Лучше быть удобным, чем быть реальным.

И ты начал приглушать себя.

Тише говорить.

Тише дышать.

Тише чувствовать.

Пока совсем не исчез.

Из стремления избежать правды

Правда — режет.

Она не спрашивает, удобно ли.

Она не заботится о твоём статусе, твоей философии, твоих отношениях.

Она просто встаёт — и смотрит тебе в глаза.

И если ты не выдерживаешь её взгляд —

ты отворачиваешься.

Ты говоришь:

— «Это не моя правда».

— «У каждого своя истина».

— «Я в процессе».

— «Не время».

— «Я не готов».

И ты уходишь.

Но всё, от чего ты ушёл — остаётся в тебе.

И начинает умирать.

Медленно.

Сначала — чувства.

Потом — голос.

Потом — тело.

Потом — ты.

Мертвечина — это не что-то, что пришло к тебе.

Это — то, что ты создал, чтобы не чувствовать.

Чтобы не расплавиться.

Чтобы не сгореть.

Чтобы не быть слишком.

Чтобы не остаться один.

Чтобы быть «в порядке».

Ты создал смерть — из страха Жизни.

Хочешь знать, как вернуть Живое?

Вернись в то место, где ты выбрал умереть.

И выбери заново.

Не безопасно.

Не правильно.

Не удобно.

А — живым.

С болью.

С криком.

С огнём.

С истиной.

Без спасения.

Без гарантии.

Без образа.

Это — не путь назад.

Это — путь вглубь.

До костей.

До пепла.

До нового дыхания.

До настоящего «я».

Глава 5: Признаки мёртвого в себе

или как ты стал чужим внутри себя

Ты не замечаешь, когда становишься мёртвым.

Это не удар.

Это не катастрофа.

Это — тихий, почти ласковый сполз.

Один шаг — и ты уже не сказал то, что чувствовал.

Второй — и ты сказал то, чего не чувствовал.

Третий — и ты стал говорить как «надо».

А потом — стал тем, кого нет.

Мертвечина в тебе — это не что-то чужое.

Это ты сам, когда отказался быть собой.

Когда стал повторять.

Когда стал удобным.

Когда стал функцией, а не огнём.

Вот как она проявляется.

Не философски — конкретно.

Чтобы ты увидел.

И не смог дальше врать себе.

Когда ты действуешь по памяти

Ты не живёшь — ты воспроизводишь.

Ты не чувствуешь путь — ты вспоминаешь, как было раньше.

Ты не входишь в Живое — ты ищешь похожее на то, что работало.

Ты двигаешься, но не потому, что внутри зов.

А потому, что так делал раньше, и тогда это сработало.

Ты называешь это опытом.

Ты гордишься своей «мудростью».

Но на деле — ты просто повторяешь.

Ты — кассета, не голос.

Ты — запись, не импульс.

Ты — образ, не пульс.

Живое никогда не повторяется.

Живое — всегда новое.

Даже если это то же действие — оно дышит иначе.

Если в тебе нет трепета,

если ты знаешь, что будет дальше,

если тебе спокойно —

возможно, ты уже мёртв.

Когда говоришь не из сердца, а из роли

Ты говоришь «как взрослый».

Говоришь «как проводник».

Говоришь «как знающий».

Говоришь «как сильный»,

говоришь «как светлый»,

говоришь «как любящий».

Но ты не здесь.

Ты не в моменте.

Ты не в боли.

Ты не в правде.

Ты в образе.

Ты звучишь красиво —

но если выключить свет —

всё рассыпается.

Ты боишься говорить голым голосом.

Голосом, в котором есть трепет, ошибка, страх, дрожь.

Потому что думаешь: это «недостойно».

Но именно там — Живое.

И если ты не готов говорить без роли —

ты уже не говоришь.

Ты — только звук.

Когда знаешь, но не прожил

Ты знаешь о травмах.

Ты знаешь о теле.

Ты знаешь про чувствование.

Ты знаешь про матрицу.

Ты знаешь про свет, тень, боль, дух, стержень, огонь.

Ты знаешь.

Но не прожил.

Ты цитируешь,

но не горишь этим.

Ты передаёшь,

но не умирал в этом.

Ты транслируешь,

но не рожден в этом.

Знание без смерти — симулякр.

Потому что настоящее знание требует гибели старого тебя.

Оно требует не понимать — а пережить.

Если ты знаешь, но не прошёл телом, болью, костью, распадом —

ты носишь мертвечину.

Когда улыбаешься, а внутри всё сгнило

Ты на встрече.

Ты с родными.

Ты на ретрите.

Ты в «свете».

Ты улыбаешься.

Ты излучаешь.

Ты делаешь всё правильно.

Но внутри тебя — осыпание.

Что-то не держится.

Что-то не живёт.

Ты ощущаешь, что тебя как будто больше нет.

Ты не злой.

Не грустный.

Не депрессивный.

Ты — пустой.

Снаружи — свет.

Внутри — гниение.

И ты боишься сказать это вслух,

потому что боишься,

что тогда рухнет всё.

Но оно уже рухнуло.

Ты просто не признал.

Когда «служишь», чтобы избежать собственной боли

Ты отдаёшь.

Ты помогаешь.

Ты направляешь.

Ты слушаешь.

Ты якобы «в потоке».

Ты якобы «в отдаче».

Но если глубже —

ты избегаешь.

Ты не хочешь смотреть на свою боль —

поэтому идёшь спасать других.

Ты не хочешь чувствовать пустоту —

поэтому наполняешь чужую.

Ты не можешь выдержать свою слабость —

поэтому становишься сильным рядом с теми, кто «слабее».

Ты «служишь», чтобы не умереть.

А значит — ты уже мёртв.

Настоящее служение — это не бегство от себя.

Это когда ты не можешь не.

Это когда ты горишь.

Это когда ты внутри огня,

и просто протягиваешь руку — не чтобы убежать,

а чтобы вытащить.

Из огня. Не из боли.

В Живое. Не в спасение.

Мертвечина не кричит.

Она молчит.

Она улыбается.

Она знает, что ты не проверишь.

Что ты не дашь себе права быть честным.

Что ты скажешь «ещё нет времени».

Что ты найдёшь «высокое объяснение».

Что ты останешься.

Но если ты читаешь это —

и что-то внутри тебя сжимается, рвётся, молчит и дрожит —

значит, ты чувствуешь.

А значит — ещё жив.

И это — шанс.

Невелик. Недолг. Невечен.

Но пока ты ещё здесь — ты можешь сказать:

«Хватит. Я вижу. Я не хочу. Я жив».

III. КАРТА СМЕРТИ

все формы, мимикрии и мёртвые оболочки

Глава 6: Духовная смерть

или как ты умер, называя это «пробуждением»

Ты ушёл искать свет,

потому что не мог выдержать тьму.

Ты захотел быть в потоке,

потому что жизнь без него — слишком сырая.

Ты пошёл за богом,

чтобы не остаться один с собой.

Ты выбрал духовность,

потому что тело — болело.

Потому что чувства — жгли.

Потому что страх — парализовал.

Ты хотел свободы.

Но ты выбрал спасение.

И умер.

Духовная смерть — тише обычной.

Слаще.

Вежливее.

Глубже запрятана.

Ты не замечаешь, что умер.

Ты думаешь — наоборот — что ты только начал жить.

Что ты «на пути».

Что ты «светишь».

Что ты «служишь».

Но если остановиться.

Если сбросить ритм, образ, термины, практики.

Если остаться в тишине,

в голом теле,

в голой правде,

в голом «я» —

станет слышно: тебя нет.

Молитва без боли

Ты складываешь руки.

Ты говоришь слова.

Ты смотришь вверх.

Ты зовёшь. Благодаришь. Славишь.

Но внутри — ничего не горит.

Ты не молишься из раны.

Ты не плачешь.

Ты не распадаешься.

Ты не сдаёшься.

Ты красиво молчишь.

Ты повторяешь древние формулы.

Ты называешь это «высокой вибрацией».

Но если в тебе нет дрожи — нет молитвы.

Молитва — это не форма.

Это разрыв.

Это выдох между жизнью и смертью.

Это когда ты стоишь перед тем, что не можешь удержать.

Это когда ты больше не знаешь, куда идти.

И тогда — изнутри — восстаёт крик.

Без слов. Без техники. Без стиля.

Просто — чистый огонь сдачи.

Если в тебе нет этой сдачи —

всё остальное — мёртво.

Просветление как бегство

Ты говоришь, что «всё иллюзия».

Ты говоришь, что «нет эго».

Ты говоришь, что «всё едино».

Ты говоришь, что «всё уже есть».

Но где ты в этом?

Где твоя кость?

Где твой страх?

Где твой голос, когда тебя рвёт от боли?

Где твоя плоть, когда всё рушится?

Ты спрятался.

Ты слился с пустотой —

не чтобы быть,

а чтобы не чувствовать.

Ты растворился —

не чтобы жить,

а чтобы не гореть.

Просветление без тьмы — это отрубленная вершина.

Это свет, у которого нет корней.

Это ложь, завернутая в вечное «всё хорошо».

Практики, которые закрывают, а не открывают

Ты дышишь.

Ты движешься.

Ты распаковываешь.

Ты медитируешь.

Ты ходишь на церемонии.

Ты делаешь всё.

Но что в тебе оживает?

Что в тебе болит?

Что в тебе умирает?

Где ты трясёшься?

Где ты теряешь контроль?

Где ты перестаёшь быть тем, кого создал?

Если практика не разбивает тебя,

если ты не выходишь из неё другим,

если ты не теряешь образ,

если ты не рвёшь оболочку —

это не практика.

Это утешение.

Это наркоз.

Это форма смерти.

Учителя, говорящие не о себе

Ты смотришь на них.

Они знают.

Они светят.

Они говорят спокойно.

У них есть голос, знание, структура.

Они передают.

Они ведут.

Но где они?

Где их боль?

Где их мясо?

Где их падение?

Где их признание в том, что они не справляются?

Если учитель не говорит из шрама —

он говорит не из истины.

Если он не побывал в своей тьме,

он не может вести через твою.

Если он просто передаёт, не сгорая —

он не ведёт.

Он — витрина.

Он — роль.

Он — упаковка.

Он — мертвечина, красиво оформленная.

Свет, который не пережил тьмы

Ты светишь.

Ты передаёшь.

Ты в резонансе.

Ты на частоте.

Но твой свет — плоский.

Он без боли.

Он без стыда.

Он без рваного дна.

Он не проходил через ад.

Свет, который не упал в тьму и не выбрал выйти, —

это иллюзия.

Настоящий свет — это не сияние.

Это правда, прошедшая через тьму,

и не спрятавшаяся от неё.

Это тот, кто был в аду —

и не отвернулся от себя.

Это тот, кто умер —

и не предал свою боль.

Это тот, кто горит —

и не просит, чтобы ты спас его.

Духовная смерть — опаснее всех.

Потому что она выглядит как истина.

Звучит как любовь.

Дышит как свобода.

А на самом деле — усыпляет.

Ты жив —

но не здесь.

Ты любишь —

но никого не пускаешь.

Ты знаешь —

но не дышишь.

Ты говоришь —

но тебя не слышно в твоих словах.

Ты мёртв.

И называешь это светом.