Бесплатный фрагмент - Мятеж

Любое использование материала данной книги, полностью

или частично, без разрешения автора запреща­ется.

.

Любое сходство с реальными лицами, живыми или умершими, или реальными событиями явля­ется чистой случайностью. Сюжет, персонажи и события, изображённые в этом произведении, являются исключительно творчеством автора и не предполагают отображения реальных лично­стей или ситуаций.

КАТАСТРОФА

— Здравия желаю, товарищ генерал.

— Здравствуй, полковник. Проходи, присаживайся. Слы­шал последние новости?

— Я же только из отпуска, но кое-что слышал. Вы про карст под Нижним?

— Про него.

— Тут техногенная катастрофа и к нам это никакого от­ноше­ния не имеет. Но думаю, что не просто так в пер­вый мой рабочий день, да ещё и в самом его начале, вы вы­звали меня только для обсуждения этой аварии.

— Верно мыслишь. Что тебе вообще известно? Только выкла­дывай всё, что знаешь.

— Собственно, не так уж и много. На территории быв­шего завода «96» произошёл карстовый провал, есть по­стра­дав­шие.

— Не густо. Но это и хорошо. Мы предприняли меры, по нераспространению информации. Прежде чем продол­жим, ты должен подписать документ о неразглаше­нии. — Генерал достал из папки на столе лист бумаги и протя­нул в мою сторону.

— Одной больше, одной меньше. Из моих подобных доку­ментов уже не один том можно сшить. — Подписав и предав листок обратно генералу, ответил я.

— Ситуация серьёзная, поэтому и такие меры. — Гене­рал убрал листок обратно в папку. Открыв ящик стола, из­влёк из него ещё одну. — Ознакомься. Тут отчёт о произо­шедшем.

Я раскрыл папку, протянутую мне генералом. В ней нахо­дился всего один лист формата А4 практически полно­стью заполненный машинописным текстом. Прочитан­ное меня очень сильно взволновало. Из отччёта следовало, что в резуль­тате карстового провала были разгерметизированы ёмкости с ипритом и хлором. Подняв­шееся облако ядови­того вещества сильным вет­ром разнесло по округе, накрыв частично промзону Дзер­жинска и небольшую часть Автозаводского района Ниж­него Новгорода. Отравляющие веще­ства также попали в Оку и Волгу. Среди мирного населе­ния многочисленные постра­давшие и жертвы.

— Как такое возможно? — Спросил я, закончив ознакомле­ние с документом. — Производство давно уничто­жено, а все отравляющие вещества утилизиро­ваны.

— Выходит, что не все. Как такое возможно, будем разби­раться позднее. Сейчас нас заботит совершенно дру­гое. На этой волне в области начались протесты, кото­рые идут уже вторую неделю. Как я уже сказал, мы предпри­няли меры и перекрыли поток информации для прессы, а также все возможные каналы коммуникаций. Си­лами подразделений Росгвардии и армей­ских частей из самого Нижнего, Дзержинска и Мулин­ского гарнизона, была блокирована большая часть территории с целью недо­пущения новых жертв.

— Но это опять не по нашему, вернее вашему, про­филю.

— Подожди, не перебивай. Воспользовавшись данной ситуа­цией, радикально настроенные элементы и примкнув­шие к ним уголовники разных мастей, захва­тили в Нижнем и Дзержинске отделения полиции, опусто­шив арсеналы. Воспользовавшись отсутствием практи­чески восьмидесяти процентов личного состава в частях, они захватили гарни­зоны. А это, сам понимаешь, уже не просто автоматы и писто­леты, а бронетехника.

— Управлять бронетехникой ещё уметь надо.

— Поверь, специалисты нашлись. Но это ещё не самое пога­ное в этой истории.

— Что может быть поганее в войне против своего населе­ния?

— Там не только оказались ёмкости с ипритом, но есть ещё и люизит.

— Час от часу не легче.

— Информация не проверена. Но эти подонки грозят вы­везти уцелевшие емкости в акваторию Волги и расстре­лять всё из танков. А это уже теракт, и это уже по нашей части. На наше счастье облако иприта было пере­крыто хлором, что значительно снизило его активность, но и хлора, что долетел до Нижнего, достаточно.

— Вот ублюдки! Что требуют?

— Самую малость — автономию и компенсацию.

— Совсем с головой не дружат? Сань, реально такие требо­ва­ния? Автономия-то им зачем?

— Да, Андрюха, ни больше, ни меньше. — Генерал встал из-за стола и достал из шкафа бутылку Martell и, выставив на стол два снифтера, наполнил посуду напит­ком. — Да­вай, переварим информацию.

Я не стал отказываться, не каждый день утро начина­ется с коньяка. Сделав небольшой глоток, я прислушался к напитку. Первое, что проявилось, это абрикос и черно­слив, немного позднее добавились нотки цитрусовых. Ге­нерал достал коробку с сигарами и, раскурив одну, подо­двинул коробку в мою сторону. Сам я давно не курю, но одну си­гару всё же взял. Но не для того, чтобы её раску­рить, а всего лишь вдохнуть аромат самого та­бака.

— Хорошо живут генералы, — Сказал я, укладывая си­гару назад в коробку.

— Сигары подарили, а коньяк этот молодой, и не самый дорогой. Я его попробовал, и знаешь — уж очень он мне понравился, есть в нём что-то эдакое. — Генерал покру­тил кистью в воздухе, изобразив витиеватую фигуру. — Ладно, вернёмся к нашим баранам.

— То, что они бараны, это не вызывает сомнения. — Я улыб­нулся.

— Шутить будем потом. Полномасштабная войнушка в цен­тре страны нас никак не устраивает. Мы отправляли туда две группы для устранения ключевых фигурантов. Без основных зачинщиков всё это быстро сойдёт на нет. Обе группы уже как два дня должны были вернуться, но от них никаких известий нет.

— Так вроде как все средства связи недоступны?

— Сотовую связь и интернет мы точно положили. С ра­диочастотами чуть сложнее, но многие диапазоны глу­шим, армейские частоты работают, но контролируются. Со спутниковой связью чуть сложнее.

— Я ведь правильно понимаю, что меня не коньяк пить вы­звали.

— Коньяк — это приятный бонус. Нужны две группы че­ло­век по десять. Задача первой — устранение активи­стов. За­дача другой — поиск предыдущих групп, а также вывоз ар­хива ФСБ из Дзержинска.

— Его разве не должны были уничтожить?

— В Нижнем уничтожили, но то, что хранилось на внутрен­них серверах успели вынести и передать одной из групп. Поэтому группы или их следы необходимо отыс­кать. Архив уместился на нескольких винчестерах.

— На нескольких это на скольки? На сотне? — Поинтересо­вался я.

— Нет. Там не более десятка, так что не переломятся твои парни.

— Такой маленький архив?

— Насколько мне известно, винчестеры по восемна­дцать терабайт.

— А что, есть такие?

— Есть. Не будем отвлекаться от темы. Касаемо архива в Дзержинске — местные сотруд­ники забаррикадирова­лись внутри и по нашей просьбе ищут информацию по этим ёмко­стям.

— Здание наверняка уже из танков по кирпичику разо­брали.

— Скрывать не буду — связь с ними пропала. Не знаю как, но они там ещё держатся. Согласно данным со спутни­ков, у штурмующих нет жела­ния разне­сти там всё в клочья, возможно, у них у са­мих есть планы на этот ар­хив. И согласно тем же спутникам, в том районе значитель­ное скопление мятежников, включая и бронетех­нику, а это подтверждает, что они не проникли внутрь. Поэтому, как я уже сказал — необходимо спасти архив.

— Это же глупо. Ведь они должны понимать, что чем дольше они «мнут сиськи», тем меньше у них в руках ока­жется документов. Надеюсь, второй выход им неизве­стен.

— Скажу больше, он неизвестен и нам.

— Это как? — Удивился я.

— А вот так, чёртова секретность, пока согласуют — пол­жизни пройдёт. Сам жду.

— Не понял? — В очередной раз пришлось удивиться мне. — Вы отправили группу, у которой нет полной информа­ции, чтобы выполнить поставленную задачу? Кто вообще планировал операцию?

— Я что, перед тобой отчитаться должен? — Разгне­ванно спросил генерал. — Станешь моим начальником, тогда и будешь подобные вопросы задавать, но по старой дружбе отвечу — подпись о согласовании стоит моя. Это всё или ещё что-то есть?

— Как вообще прошляпили, что у вас практически под но­сом, смогла сколотиться террористическая ячейка?

— До этих событий они особо себя не проявляли, митинго­вали, конечно, но ничего сверхъестественного не творили, языком только балаболили, и даже ни к чему подоб­ному не призывали. Да и смута началась не сразу, а на четвёртый день, будто чего-то выжидали.

— К какому дню нужны группы? И какова гарантия, что наши частоты не будут прослушиваться?

— Ещё вчера. Мы не всесильны, о своих частотах мо­жешь не беспокоиться. К вам вообще хрен подступишься.

— Ну и задачку вы, товарищ генерал, задали. Даже если ис­ключить из этого уравнения отравляющие вещества, то и в этом случае за­дача трудновыполнима. Как не крути, но войнушки избе­жать не получится.

— А надо постараться, пока ситуация не вышла совсем из-под контроля. Меня уже со всех сторон «заты́кали», требуя результат.

— Это предсказуемо. Что в целом по обстановке?

— Скажем так, нам удалось остановить их влияние на но­вые территории. Вот смотри. — Генерал достал карту обла­сти и расстелил её на столе. — Наши блокпосты выстав­лены на всех дорогах области. Территории влия­ния мятеж­ников с востока ограничены рекой, на Бор они почему-то не сунулись, но весь Нижний полностью под их контролем, но не далее админи­стративных границ. С се­вера Балахна, дальше их продвижение удалось остано­вить. Дзержинск почти полностью под ними, вклю­чая Решетиху и Пыру. В отдельных ме­стах идут стрелко­вые бои, но это скорее беспоко­ящий огонь с обеих сторон, без активного продвиже­ния.

— Если я правильно понял, то все мосты, что не в черте города, под нашим контро­лем, как и акватории рек.

— Верно. Есть мысли? — Генерал посмотрел на меня, ожи­дая конкретных мыслей.

— Пока нет. Есть ещё вопросы. Если весь город под ни­ми, то получается, что оба аэро­дрома ими контро­лиру­ются.

— Предвидя твой следующий вопрос, про возможность ис­пользовать авиацию для вывоза отравляющих веществ по воздуху, то от­вечу — летунов у них нет.

— Откуда такая уверенность? Не обязательно их поддержи­вать, достаточно у пилотов взять родных в залож­ники, чтобы заставить их взлететь.

— Воздух под нашим контролем ­– взлететь не дадим.

— А если взлетят? Будете сбивать?

— Будем, сотня жертв намного меньше, чем несколько ты­сяч.

— Ох уж мне эти прогнозируемые потери. Только вот чем будет отличаться сбитый самолёт от расстрела из танков, как грозятся они?

— Самолёту можно просто не дать взлететь. Такой вари­ант тебя устроит?

— Вполне. Что с заво­дом в западной части Дзержин­ска?

— Как это не удивительно, но туда они не рискнули су­нуться. Вероятно, им известно, что завод заминирован и в случае угрозы захвата там всё просто взлетит на воз­дух. Или у них есть какой-то хитроумный план.

— Я почему-то так и думал. Что известно про лидеров мятеж­ников? В документах этого нет.

— А вот тут нас поджидал сюрприз. Среди мятежников оказа­лись несколько чиновников из состава правитель­ства области, которые наоборот должны были обеспе­чить порядок. Директор департамента региональной безопас­ности, начальник отдела мобилизационной под­го­товки, один из заместителей начальника полиции, не­сколько уголовных авторитетов.

— Ого, так это ж целый генерал?

— Вот такой вот генерал.

— Собственная безопасность куда смотрела?

— Полковник, вот ты мне чего сейчас ненужные во­просы задаёшь? Где были и куда смотрели будем потом разби­раться, ты мне сейчас скажи, что делать.

— Ты сам сказал, что нужно две группы. В чём про­блема? Что у конторы нет спецов?

— Есть, но как показала практика — наших спецов по­хоже слили.

— Что значит слили? — Удивился я. — Они всё просчи­тали, или у вас в конторе крот? Ты свой кабинет на «жучки» давно проверял?

— Каждый день проверяют.

— Есть другие идеи?

— Мои предположения, что через директора департа­мента региональной безопас­ности информация утекла.

— Свои не могли? Многие были в курсе?

— Объявления на столбах не вешали, но и не три чело­века знали. Аналитики копают в этом направлении, но быстрого результата ждать не стоит.

— Не могли группы просто попасть в зону поражения и отравиться?

— Исключено. Группы были посланы через неделю по­сле инцидента. К тому времени в воздухе газа уже не оста­лось, а землю копать они вряд ли бы стали.

— Почему так поздно послали? Чего ждали?

— Никто не ожидал, что всё перерастёт в нечто масштаб­ное. Думали, пошумят и успокоятся. Войска химза­щиты в первый же день туда были направлены и много что успели сделать. Уже даже, как мне доложили, деньги выделили на компенсацию пострадавшим, а оно видишь, как вышло.

— И ты решил под это подписать ССО*? Логичное, но неожи­данное решение.

— Почему неожиданное? Это и по вашей части. Хватит язы­ком чесать, вот приказ. — Генерал раскрыл папку и пере­дал мне документ. — С твоим руководством всё согласо­вано. Твоя задача отобрать бойцов.

— Хорошо, одну группу, что займётся ликвидацией зачинщи­ков, найти смогу. Я ведь правильно понимаю, что показатель­ный суд не нужен?

— Не нужен, но если представится возможность доста­вить их сюда, то будет не плохо. Криминальные автори­теты нас не интересуют.

— С зачинщиками всё понятно. Что с губернатором и вер­хушкой области? Я так понял, не все поддержали идею автономии.

— Многих немного помяли, но вроде как все живы и здо­ровы, только вот их местонахождение неизвестно.

— Надеюсь, задачи освобождения заложников не стоит? В этом случае две группы не справятся.

— Хотелось бы, но мы понимаем насколько это сложно. А вот установить, имеются в их распоряжении отравляю­щие вещества — нужно обязательно. И если это подтвер­дится, то предпринять меры к недопущению их использо­вания, а по-простому — изъятия. Это вы умеете лучше всех.

— Что с войсками химзащиты?

— Они продолжают работы но, по сути, находятся в залож­никах.

_________________

* Силы специальных операций. Подробнее см. словарь (прим. автора).

— Подробнее.

— Есть информация, что их содержат в коло­нии под Дзержинском. Не шантажируй они нас ипритом — давно бы зачистили всех. Сил за это время стянули доста­точно.

— Сроки?

— В неделю бы уложиться.

— В неделю? — Сказать, что я был удивлён столь ма­лым сроком — означало не сказать ничего. — За неделю на «чу­жой» территории даже мини­мум нужной информа­ции не добыть. Не стоит надеяться, что они будут нахо­диться на старых адресах. Ты сказал, что с Дзержинском нет связи.

— Так и есть.

— А по ЗАСу?*

— Проводной не работает, вероятно, кабель повредили, а на другой аппаратуре возникли сложности с заменой ключей шифрования, но это не твой уровень допуска.

— Понятно.

— Понятно ему. А мне нихрена не понятно, как быстрее справиться с задачей и закончить этот беспредел.

— От меня что надо?

— Сможешь за сутки собрать две группы?

— Я даже до кабинета своего дойти не успел, меня на КПП остановили и сюда отправили. У меня нет конкрет­ных данных, кто на задании, кто на больничном. Прибуду ­ в расположение — будет информация.

— Сколько времени тебе надо?

— Два, два с половиной часа, при условии свободной до­роги. Плюс, как я уже сказал, выяснить, кто есть под ру­кой.

— Ты где в Москве видел свободные дороги? Я распоря­жусь, чтобы тебя на моей служебной доставили. Жду от тебя доклад не позднее, чем через три часа. — Последняя фраза означала, что разговор окончен.

_________________

* Засекречивающая аппаратура связи. Подробнее см. словарь (прим. автора).

Сидя на заднем сидении генеральского двухсотого «кру­зака» под редкое «кряканье» спецсигнала, я размыш­лял над поставленной задачей. Отобрать два­дцать бойцов не такая уж и сложная задача, как я предста­вил генералу. Даже если две трети всего личного состава будет отсутство­вать, то и в этом случае отыскать двадцать бой­цов проще простого. Заботило меня сейчас не это, а то, что случилось с теми, кого посылали ранее. В версию гене­рала о причастности директора департа­мента регио­нальной безопасности, верилось с трудом. Нет, чисто теоре­тически с ним могли связаться и сооб­щить о предстоя­щей операции но, во-первых — генерал так бы и сказал, а не высказывал предположения, что провал опера­ции лежит полностью на местных силови­ках, а раз такое произнесено не было, то появляется, во-вторых — что предатель где-то в конторе. Группы посы­лали уже после того, как имена заговорщиков «всплыли на по­верхность», а это означает, что первая версия не выдер­жи­вает никакой критики, и генерал должен это пони­мать.

Какому количеству людей было известно о том, что в неспо­койный район направляется первая группа, что не вернулась с задания, генерал не сказал. Исходя из при­каза, с которым меня ознакомил мой старый приятель, в курс дела о привлечении сил ССО посвящено всего де­сять человек, но это не даёт гарантии того, что информа­ция вновь «утечёт» не туда.

Генералу я сказал неправду о том, что не в курсе о бой­цах, находящихся на месте, и поэтому приблизительный список к моменту подъезда к КПП в моей голове уже был сформирован. На территорию машину пропустили лишь после того, как я опустил стекло. Через десять минут, по­сле того, как я оказался в своём кабинете, в дверь посту­чали и, попросив разрешения, один за другим вошли трое.

— Вызывали, товарищ полковник? — Спросил первый вошедший, останавливаясь в двух метрах от двери, давая возможность остальным войти.

— Проходите, присаживайтесь. — Ответил я, разгляды­вая вошедших, хотя всех прекрасно знал.

Первым был Хруст, сорока лет от роду. Ростом метр во-семьдесят, широкоплечий, с кулаками — кувалдами, массив­ным гладко выбритым подбородком, слегка вы­ступающим вперёд. Растительность на голове была сбрита.

Вторым был Филин, ростом не уступающий Хрусту, но немного проигрывающий ему в габаритах. Стрижка под полубокс, обычное, ничем не запоминающееся лицо — встреть такого на улице и ни за что не скажешь, что он служит в элитном подразделении. По его лицу сложно было определить возраст, но из документов я знал, что ему тридцать шесть.

Туман, в отличии от первых двух, не обладал таким ро­стом. Чтобы быть с ними наравне ему не хватало сантимет­ров десять. Слегка раскосые азиатские глаза, смуглая кожа, высоко выбритые виски и сбитые костяшки пальцев — таким был третий вошедший.

Когда все трое разместились за столом, в дверь посту­чали и, спросив разрешения в кабинет вошёл четвёртый, которого я вызвал для беседы. Ростом, как и Туман, и имею­щий точно такую же причёску, но славянской внешно­сти — этот человек двигался по кабинету совер­шенно бесшумно и даже отодвинул стул от стола, не из­дав ни звука. Позывной у этого человека был Фантом.

— Кота тянуть за известное место не буду, а перейду сразу к сути. — Прервал я затянувшуюся паузу. — Вы люди не маленькие и должны понимать, что я вас вызвал не для того, чтобы рассказать, как я провёл свой отпуск. Предстоит немного пыльная работёнка и при этом сроки на подготовку сильно сжатые.

— Извините, товарищ полковник, — перебил меня Фан­том, — то, что дело пахнет жареным, можно было дога­даться по тому, как вас сдёрнули, а потом на «кукуруз­нике» с музыкой обратно вернули.

— Ишь, глазастый какой. Может, ты и про само задание поведаешь?

— Могу предположить, что это будет Ближний Восток, ну или где-то рядом, раз разговор про пыль зашёл.

— Да ты не Фантом, а просто Ванга какая-то. — Я разгля­дел, как подчинённый улыбнулся краем губ. — Только вот спешу тебя расстроить — работать придётся в радиусе пятисот километров от столицы.

Растерянными лица бойцов не выглядели, но некоторое недоумение присутствовало. Озвучь я, что командировка предстоит в южные республики нашей страны, на их ли­цах не отразилось бы совершенно ничего. Несколько се­кунд сидящие передо мной переглядывались между со­бой, а затем заговорил Филин.

— Это что такого должно было произойти, чтобы этим занялись мы?

— Пока этого сказать не могу, но задача поставлена от­пра­вить туда две группы. — Тут я сделал паузу.

— Две? — Переспросил Филин и, получив от меня утверди­тельный кивок, продолжил, — но нас тут чет­веро? Вы ещё не решили, кого именно отправить?

— Дело не в том, готов ли я вас туда отправить, а готовы ли вы туда отправиться.

— Это наша работа, — произнёс Хруст, — куда скажут, туда и полетим.

— Я в этом не сомневался. Только дело в том, что вы, прежде чем согласитесь, должны знать, что там работали две группы спецназа ФСБ и обе они не вернулись. Мне, как я уже сказал, поручено собрать две наших группы. — Тут я вновь сделал паузу, ожидая реакции присутствую­щих.

— Зачем тогда вы вызвали четверых? — Спросил Хруст.

— Туман, ты чего молчишь? Тебе всё понятно или ни­чего неинтересно? — Поинтересовался я у четвёртого командира группы.

— Почему же неинтересно, очень даже интересно. Только вот я сижу и анализирую ту скудную информацию, что была тут озвучена.

— И к каким выводам ты пришёл?

— Слишком мало данных, но я думаю, что вы не просто так именно четверых вызвали, если бы вы хотели кого-то отсеять — это можно было сделать, не вызывая нас сюда. А если мы все четверо тут, то и задачи будут ставиться всем четверым.

— Вот за что я тебя ценю, так это за то, что из минимума информации ты можешь сделать правильные выводы. Всё верно, работать будут четыре группы, но не в полном составе. Приказ — собрать две группы — вот две они и полу­чат, но с небольшой моей корректировкой. Кого вы возь­мёте с собой, решите сами после того, как будет постав­лены конкретные задачи.

— А их сейчас разве нет? — Удивился Филин.

— Только в общих чертах. Пока нет ни плана заброса, ни отхода, ни конкретных целей, вернее они озвучены, но в сильно усечённом виде. Конторских кто-то сдал, и я не хочу, чтобы и моих людей подставили под удар. Пусть считают, что туда отправляется две группы, а вы на месте разделитесь и каждая группа получит своё задание. Могу сказать только одно — изучайте пока карту Нижегород­ской области. По пять человек от группы. Снай­пер в каж­дой обязателен.

— Теперь понятно, почему именно мы. — Произнёс Ту­ман. — Фантом и Филин с нижегородчины, Хруст там срочку тянул, а у меня бывшая жена из Нижнего.

— Ты прав — это одна из причин отправить именно вас.

— Существует ещё одна? — Спросил Филин.

— Существует. На данный момент ваши группы наиме­нее укомплектованы и принятие решения, кто останется на базе, сильно упрощается. Если удастся убедить руко­вод­ство отправить группы в той численности, что суще­ствует на данный момент, то вам головняка меньше. У меня всё. Продолжайте занятия и готовьтесь к работе в урезанном варианте.

— Товарищ полковник, разрешите вопрос? — Обра­тился ко мне Филин.

— Разрешаю.

— Более конкретные задачи будут озвучены?

— Будут, но не сейчас — сам жду. Если вопросов больше нет, то все свободны.

Вопросов у остальных не оказалось, или задавать их им показалось бессмысленным, поэтому все четверо встали и покинули кабинет, не забыв при этом вернуть стулья на место.

Бросив взгляд на настенные часы, я отметил, что до до­клада генералу осталось сорок минут, которые я потратил на звонок своему руководству, изложив свои мысли по поводу предстоящей операции. После непродолжитель­ного спора и уточнения деталей генерал согласился с мо­ими доводами. Теперь необходимо было отчитаться дру­гому генералу, что я и сделал, опустив некоторые детали разговора с руководством, которые решил озвучить при личной встрече. Остаток рабочего дня был потрачен на проверку отчётов, которые были подготовлены заместите­лем, что можно было и не делать ­– документы, как и всегда, были в идеальном состоянии.

Выруливая на стоянку во дворе дома, я увидел припарко­ванный чёрный Chevrolet Tahoe. Водительское сиденье пустовало, а разглядеть, есть ли кто в задней ча­сти автомобиля, не позволяла «глухая» тонировка. Припарко­вав свой Hyundai ix55 в двух машинах от внедо­рожника на одно из свободных мест, прежде чем от­крыть дверцу, осмотрел двор, насколько это возможно было сделать из автомобиля. На детской площадке гу­ляли три мамочки со своими чадами, старшему из кото­рых было не более шести лет. Возле крайнего подъезда на лавочке сидели три местных сплетницы, каждой было от шестидесяти пяти до восьмидесяти лет, ещё одна сто­яла напротив них, опираясь на сухую ветку, видимо подо­бранную где-то во дворе. Ветка была настолько тонкая и сухая, что скорее служила бабуле неким успокоением, чем действительно опорой. Из машины не было слышно, что именно они обсуждают, но разговор шёл бурный с активной жестикуляцией. Выйдя из машины и поставив транспортное средство на охранную сигнализацию, поздоро­вался с бабулями, которые лишь кивнули в ответ головами, продолжая обсуждать, как выяснилось, очеред­ную серию «мыльного» сериала, я проследовал к своему подъезду, который был следующим. В этом доме квартира была приобретена года четыре назад, и за всё время я ни разу не приезжал сюда на служебной машине и всегда был только в гражданской одежде. Для соседей, с которыми доводилось общаться, я был консультантом в одной небольшой фирме. В первый год, как только я засе­лился, у меня проживала дочь, пока не решила за­няться бизнесом и не съехала от меня — очень долгое время местные бабульки считали, что она моя любов­ница. Об этом мне поведал местный алкаш Диман, или как его тут все называли Димон, когда я от щедрот своих душевных, выдал ему на опохмел пятьсот рублей. С тех самых пор, он посчитал, что я его закадычный друг и, не стесняясь, просил на очередную порцию микстуры для поправки здоровья. Баловал я его не часто, но при этом обзавёлся ценным источником информации, который, увы, сейчас в поле моего зрения отсутствовал. Отноше­ние ко мне со стороны бабулек изменилось лишь после того, как Лана вышла замуж, но и даже после этого мест­ные «миссис Марпл» продолжали косо на меня погляды­вать.

Проходя мимо внедорожника, мне пришлось немного сба­вить шаг и делая вид, что поправляю ботинок, опе­реться ладонью о капот. На дворе был конец июля и не­смотря на тёплую погоду, металл был хоть и не прохлад­ным, но и не горячим, а значит ждали меня уже более ча­са.

Прежде чем войти в подъезд, ещё раз оглядел двор. По­сторонних не было. Молодого человека, сидя­щего у крайнего подъезда соседнего дома и делающего вид, что пьёт пиво, я в расчёт не брал. Это был очередной стажёр, что негласно следил за мной, и которого я «срисо­вал», ещё въезжая во двор. Оказавшись в подъезде, я прошёл мимо своей квартиры, расположенной на тре­тьем этаже пятиэтажного дома, и поднявшись до пло­щадки между четвёртым и пятым этажами, вернулся к своей квартире. Не спеша вставив ключ в замочную сква­жину, также не спеша отпер замок и аккуратно открыл дверь. Посторон­ний аромат, не свойственный для моей холостяцкой квар­тиры я уловил сразу, как только пересту­пил порог. Стараясь издавать как можно меньше шума, притворил дверь и, не снимая обувь, прошёл в ком­нату, где и обнару­жил источник постороннего запаха. Не решаясь пройти внутрь комнаты, я разглядывал чело­века, сидя­щего в одном из кресел и мирно спящего. Ви­димо почув­ствовав на себе взгляд, человек пробудился, веки его задро­жали, и глаза открылись.

— Извини, я не хотел тебя разбудить. — Произнёс я.

— Привет, пап. — Лана подняла руки вверх и сладко потя­нулась. Затем встала и, подойдя ко мне, поцеловав в щёку, крепко обняла, кладя свою голову мне на грудь. Меня окутала волна аромата, состоящего из запаха ми­мозы, мускуса и ещё чего-то незнакомого.

— Ты одна? — Спросил я, поцеловав дочь в макушку. — Лешка с Серёжей где?

— Одна. У Сергея отпуск и они с Алёшкой рванули в парк.

— А ты чего не с ними? Дела? — Я вспомнил, что у Сер­гея действительно отпуск и мы ещё переживали, что не удастся в этом году отдохнуть вместе.

— Можно и так сказать. Ты голодный? Я тут по пути в мага­зин заскочила, купила кое-чего. Наверняка опять ужи­нал бы чаем. — Лана направилась в сторону кухни.

Я ничего не ответил и, проследовав за дочерью, устро­ился на табурете за столом, наблюдая, как она, надев передник поверх делового костюма, извлекает из холодиль­ника филе белой рыбы, стручковую фасоль, мор­ковь, среднюю луковицу, брокколи.

— Я перец не ем. — Сообщил я, видя, как на столе ока­зался болгарский перец. — Не боишься перепачкаться?

— Я знаю — это не тебе, а для меня. Запачкаться не бо­юсь, а если и обсвинячусь, то в машине запасной.

— Рассказывай. — Произнёс я, как только два свёртка из фольги в которых были нарезанные овощи с кусками рыбного филе, политые оливковым маслом и соевым соусом, приправленные специями, оказались в разогре­той духовке.

— Что рассказывать? — Спросила Лана, усаживаясь на стул с противоположной стороны стола. — Перед выход­ными виделись.

— Вот я и говорю — рассказывай, что случилось за это время. Только не говори, что успела соскучиться или что решила накормить меня ужином. Домашние проблемы? Или с бизнесом что-то? Помощь нужна?

— С этим всё в порядке.

— Я же вижу, что тебя что-то беспокоит, но точно знаю, что ты не беременна ­– рано тебе ещё. — Дочь, до этого смотревшая в стол, бросила на меня вопросительный взгляд, а я продолжил, — давай уже, не томи.

— Я не знаю, как и начать, может даже зря приехала. — Над столом повисла пауза. Лана ждала моей реакции, а я предпочёл дать ей время собраться с мыслями. — В об­щем, приснился мне сегодня сон, в котором у меня выпа­дают зубы, а это плохой знак. Выпадение зубов во сне означает, что у твоих близких могут возникнуть серьёз­ные проблемы со здоровьем.

— Слышал я про этот миф. Ты всерьёз в это веришь?

— Верю.

— Почему ты приехала ко мне, а не осталась со своими?

— Это не весь сон. Там был врач-стоматолог, который осматривая мне рот, произнёс одну лишь фразу: «Вижу торчат уши Моссада».

— Это уже совсем бред.

— Это было бы похоже на бред, если бы не личность стома­толога. Знаешь, кто это был? — Лана смотрела на меня в упор, я лишь слегка качнул головой снизу-вверх. — Наш Коля.

— О каком таком Коле идёт речь? — Спросил я, пре­красно понимая, про кого идёт речь.

— О том самом — о Даге.

— И что это значит?

— Не знаю, — Лана пожала плечами, — но Даг, Моссад… и я сразу почему-то вспомнила про «калифорний»*.

— А это как тут замешано?

_________________

* События книги Ч. З. О. «Бормота́» (прим. автора).

— Не знаю, но это явно отголоски тех событий.

— Как ты вообще связала сон, меня и Моссад?

— Сам посуди. Хоть ты в это и не веришь, но потеря зу­бов во сне — это, как я уже сказала, к болезни родных. Да, ты можешь возразить, что мы не родные, но это ничего не меняет. Даг однозначно намекает на тех, с кем мы столк­нулись в той лаборатории, поэтому ни к Сергею, ни тем более к Алёшке это не имеет никакого отношения. Тревожно мне как-то. Чувствую, что что-то нехорошее может произойти. Пап, у тебя всё нормально?

— А что может быть ненормального? Всё в штатном ре­жиме — служба, дом. Дочь, упокойся, всё нормально. — Ответил я Лане, предпочтя промолчать про то, что со­брался сделать. Да и как я мог это рассказать, подписав бумагу о неразглаше­нии. — Ужин не готов ещё? — Решил я сменить тему, да и есть очень хотелось, а запах пищи вызывал обильное слюно­отделение.

Лана молча извлекла из духовки противень и, не разво­рачи­вая фольгу, выложила свёртки на две тарелки.

Ужин прошёл молча, каждый был поглощён своими мыс­лями. Какие мысли роились в голове дочери я даже предпо­ложить не мог. Сам же размышлял о том корот­ком видении, что было у меня не так давно в Мёртвом городе и что некоторые события из него уже сбылись. Если полно­стью доверять тому видению, то моей собесед­нице волноваться совершенно не о чем, но свои мысли я не стал озвучивать. Лана нарушила молчание лишь тогда, когда разлила по чашкам травяной чай.

— Может тебе сменить место жительства?

— Зачем? Меня это вполне устраивает. К работе ближе, район не сказать что спальный, но вполне тихий. Метро в шаговой доступности, если что. Ты мне к вам на Рублёвку предлагаешь переехать?

— Почему сразу на Рублёвку? Если тебе этот район нра­вится, то тут неподалёку есть новостройка, посторонние не попадут на территорию.

— Это ты про ту высотку? Да ну её нафиг. Это не дом, а целый человейник. Там не то что, кто в соседнем подъ­езде живёт, не знаешь, но и кто в твоём проживает. Тут всего три подъезда, и хоть и не всех поимённо знаешь, но лица и из соседнего дома примелькались — посторон­него быстро вычислишь. А там ещё и бутиков разных полно — кто только там не ошивается. Нет, плохой вари­ант.

— Как знаешь. Может тогда к тебе охрану пристроить?

— Дочь, ну что ты так распереживалась? Недостаточно мне конторских соглядатаев, так ты ко мне ещё и своих хочешь пристроить.

— Будь, пожалуйста, осторожней.

— Всенепременно. — Ответил я, сдержавшись, чтобы не добавить «шеф» и не щёлкнуть каблуками, как это сде­лал когда-то Смайл.

Проводив Лану лишь до двери, потому что она отказа­лась от того, чтобы я проводил её до машины и, помахав ей на прощание из окна, я собрался осуществить то, что наме­тил ещё днём. Первое, что я сделал, это включил компью­тер и посетил определённое количество сайтов. Открыв текстовый редактор, написал два небольших посла­ния и, распечатав, вложил листы в разные кон­верты. Не сохра­няя документ, закрыл файл и выключил компьютер. На следующем этапе включил телевизор и выставил на нём таймер отключения через три часа. Да­лее, пройдя в спальню, выложил на прикроватный столик наручные часы и телефон, переведя его в ночной режим. Подойдя к окну, подкрутил рулонные шторы, погрузив комнату в полумрак, а затем разделся до трусов, сложив одежду на стул. Подойдя к платяному шкафу, открыл сред­нюю дверцу и сдвинул висящие на вешалках немного­числен­ные вещи, достав из кармана одной из них медицинские перчатки надел их на руки и, коснув­шись задней стенки, сдвинул её влево. Передо мной от­крылся проём в стене, закрытый с другой стороны листом ДВП, сдви­нув который вправо, я оказался вначале в шка­фу, а затем и в комнате соседней квартиры.

Состояние этого жилища резко контрастировало с тем, из которого я только что вышел. В моей квартире царил полный порядок и чистота, здесь же, не сказать, что жи­лище напоминало логово алкаша, но плохо вымытый пол, паутина по углам и старые, давно нестираные шторы, плотно задвинутые на окнах, указывали на то, что человек плохо следит за порядком. Возле не заправлен­ной кровати стоял стул, на котором небрежно лежали спортив­ные штаны и клетчатая рубашка, на спинке висел мятый пи­джак. Во всё это мне и предстояло облачиться.

Первым элементом одежды были спортивные штаны. Следом была надета рубашка и заправлена в спортивные штаны. Рубашка имела стойкий запах пота, но это никак не помешало тому, чтобы я её надел. Накинув сверху пи­джак, я проверил содержимое правого кармана, в кото­ром лежал обычный кнопочный телефон. Убедившись в достаточном заряде батареи, убрал телефон обратно. Два конверта были убраны во внутренний правый карман. Теперь следовало достать одну из картонных коробок, лежащих на шкафу, что я и сделал, воспользовавшись сту­лом. Разместившись поудобнее возле трюмо, я снял пер­чатки и, обработав руки антисептиком, извлёк из специаль­ного контейнера контактную линзу и вставил в левый глаз. Снова надев перчатки, открыл коробку и из­влёк оттуда седоватый парик, усы и бороду. Через десять минут на меня из зеркала смотрел незнакомый мужик с белесым бельмом на левом глазу.

Приблизив лицо к зеркалу — проверил насколько есте­ственно выглядят усы и борода, я остался доволен результа­том. Дополнили образ надетая бейсболка, очки с зелёными линзами и трость в правой руке. Слегка подвола­кивая левую ногу, добрался до коридора, где снял с вешалки наплечную сумку и перекинул её через голову. Все манипуляции я проделывал правой рукой, левая как плеть висела вдоль тела. Даже если кто и наблю­дает за этой квартирой, то у него не останется сомне­ний, что тут проживает инвалид. Ужин с дочерью не входил в мои планы и отнял определённое количество времени, поэтому пришлось вносить небольшие коррек­тивы в свои действия. Отыскав в телефоне записанный номер такси, я вызвал машину и вышел из квартиры.

Доковыляв до первого этажа, открыл дверь и, изобра­жая титанические усилия для её удержания, очутился на улице в тот самый момент, когда подъехало такси. Этот момент я не выгадывал, но был рад, что общение с одной из оставшихся двух бабулей будет сведено к минимуму.

— Гляньте, кого на улицу вынесло. — Произнесла та, с которой у меня не было желания общаться. — Я заходила к тебе днём. Чего не открывал?

— Отдыхал. — Сиплым голосом ответил я, двигаясь в сто­рону машины.

— Отдыхал он, — продолжала старуха, — пьяный небось валялся.

— А вот это моё личное дело. Васильевна, я тебе уже го­во­рил, но повторю ещё раз — не нужны мне твои за­боты.

— Ага, не нужны. С одной рукой много дел наделаешь-то? Видала я, как ты одной рукой по дому управляешься, смотреть одни слёзы.

— Так не смотри. Не обломится тебе моя жилплощадь, как не старайся. — Ответил я, открывая дверь такси.

— Так это за тобой? — Удивилась Васильевна, — Мит­рич, далёко ли собрался на ночь глядя?

— Отсель не видать. — Пытаясь закинуть якобы плохо работающую ногу в салон авто, ответил я. — Молодуха заждалась меня, истомилась уже вся.

— Ну насмешил. Смотри не растеряй ничего у моло­духи-то своей.

Оставив без внимания последнюю реплику и скрипу­чий старушечий хохот, закрыл дверь и назвал таксисту ад­рес. Ехать предстояло до стан­ции метро Багратионовская, где я, расплатившись с такси­стом, спустился к платформе, пытаясь определить, есть ли слежка. В вагоне метро при подъезде к Кутузовской я зара­нее встал возле выхода и как только двери откры­лись вышел на платформу, отойдя в сторону, давая возмож­ность немногочисленным пассажи­рам покинуть плат­форму. Сам покидать станцию я не собирался, а дождав­шись следующего состава, продол­жил свой путь, повторив такой же трюк на Добрынин­ской. За мной, ко­нечно же, никто не следил, всё это я проделал скорее для собствен­ного успокоения. Выйдя на станции Выхино, я, перейдя на другую сторону дороги, направился к панель­ной девяти­этажке, где и нажал на кнопку домофона вто­рого с края подъезда.

— Кто? — Раздался женский голос.

— Мне нужен Владимир Вячеславович. Он дома? — Проси­пел я, приблизившись вплотную к микрофону.

— Кто спрашивает?

— Его старый знакомый.

Несколько секунд ничего не происходило, а потом из домо­фона раздался мужской голос.

— Кто это?

— Есть разговор по поводу твоего протеза на левой ноге.

— Сейчас спущусь. Если это шутка такая, то получишь в рыло. — Был дан ответ после небольшой заминки.

Усмехнувшись, я направился на площадку, где стояло не­сколько лавочек, по известной только управляющей компании причине, лавки возле подъездов отсутство­вали. Выбрав ту, с которой был виден подъезд, сел, вытя­нув впе­рёд левую ногу и положив трость на колени. Ме­нее чем через минуту из подъезда вышел худощавый, седовла­сый человек в спортивном костюме и в нерешитель­ности остано­вился в двух шагах от двери, озира­ясь по сторонам в поисках того, кто его вызвал. Пра­вая его рука была в кар­мане, который сильно оттопыри­вался. Во дворе кроме меня и трёх подростков на детской площадке, которые распивали пиво, не было никого, и он уже готов был развер­нуться и уйти домой, как я его оклик­нул.

— Не меня потерял, Володя?

— Кто тебя подослал? — Поинтересовался Владимир, оста­навливаясь в трёх шагах от меня и озираясь по сторо­нам.

— Никто — сам пришёл.

— Я тебя не знаю. — Собеседник пристально вгляды­вался в моё лицо.

— Хороший протез, ты даже не хромаешь. — Про­игнориро­вал я вопрос и добавил, кивнув на его пра­вую руку, — а травмат ты зря взял — он тебе не нужен, да и не сильно бы помог. — Моя правая рука взяла левую, без­вольно свисающую вниз, и положила на колени сверху трости.

— Ты кто вообще такой? И что тебе от меня надо?

— Да ты присаживайся, — предложил я, похлопав пра­вой ладонью по скамейке, — нечего стоять истуканом.

— Не собираюсь я тут с тобой посиделок устраивать. Отве­чай на заданные вопросы или я пошёл.

— Как насчёт заработать сто кусков за неделю?

— Это шутка?

— Никаких шуток, Володя. Или лучше тебя называть Пе­пел? — Я видел, как буквально на мгновение в его глазах отобразился испуг, но нужно отдать должное, он быстро справился с эмоциями.

— Вы ошиблись.

— Ошибся, конечно, и твоя левая нога сейчас не лежит там же, где и дружки твои Окунь и Косой. А может дей­стви­тельно не по адресу обратился? Пойду я, тогда, пожа­луй. — Трость с колен перекочевала в мою правую руку.

— Подожди. — Остановил меня Пепел. — Ответь, кто тебя послал, и мы поговорим.

— Никто не посылал. — Обычным голосом ответил я, уви­дев, как брови собеседника сошлись к переносице. — Давай поговорим.

— Этот голос я много раз слышал, но он никак не вя­жется с тем образом, кому он должен принадлежать.

— Не обращай внимания на мой вид. Так как насчёт пред­ложения подзаработать?

— Ты реально Бормота́? Что с тобой произошло?

— Не обо мне сейчас речь. Я жду твой ответ.

— Даже боюсь предположить, что нужно сделать за сто косых, но туда я точно возвращаться не хочу.

— Туда никто и не предлагает. Есть предложение ска­таться в окрестности Нижнего.

— Куда? Там же сейчас… — Пепел не стал продолжать свою мысль.

— И что там?

— Немножко задница.

— Это с чего такие выводы? Тебе что-то известно?

— Люди пострадали и вроде как в области власть поме­ня­лась.

— А говорил утечки нет. — Пробормотал я себе под нос. Пепел или не расслышал, или сделал вид, что не расслы­шал. — Что ответишь мне, Володя?

— Делать что надо? По моему профилю сработать? Так это не законно, а я человек законопослушный.

— Это с каких таких пор?

— С тех самых, как ноги лишился.

— Это по обстоятельствам. Не думаю, что нас тут кто-то слушает, но давай-ка мы с тобой в подъезде поговорим.

Облокотившись на трость, я встал со скамейки и подволаки­вая левую ногу направился в сторону подъ­езда. Пепел немного левее шёл впереди, изредка оборачива­ясь. Открыв дверь, Пепел пропустил меня впе­рёд. Подни­маться по ступеням я не собирался и остано­вился перед второй дверью, развернувшись в сторону собеседника.

— Сразу сто кусков я тебе не дам, но аванс и на текущие расходы выдам.

— Я ещё не согласился. — Ответил Пепел.

— Володя, не ври самому себе, тебя сильно заинтересо­вало моё предложение, и ты его уже практически принял, только вот ломаешься как девочка-целочка.

— Никто не ломается, просто у меня есть работа и мне как-то нужно будет объяснить, куда я собрался не только на работе, но и жене.

— Сколько ты получаешь, работая инструктором? Шестьде­сят пять в месяц, если не ошибаюсь. Я предлагаю сотку за неделю наличкой. Вполне достойный вариант. С работой всё решаемо, а жене скажешь, что едешь на поли­гон с денежным клиентом, который желает попракти­ко­ваться в стрельбе. — Левой рукой, которая ещё несколько секунд назад была «парализована», из­влёк из внутреннего кармана конверт и протянул в сто­рону Пепла, чем очень сильно его удивил. — Здесь пятьде­сят кусков и инструкции. Там же телефон врача, который сделает тебе больничный на неделю, не задавая лишних вопросов.

— А ты всё предусмотрел. — Пепел забрал конверт и загля­нул внутрь. — А если врач не согласится?

— Что сказать врачу, есть в инструкции, как и то, кому пере­дать вот это. — Из кармана я достал запечатанный конверт. До Иваново доедешь на «Ласточке», билет на твоё имя уже забронирован и оплачен. Выезд завтра в четырнадцать, времени должно хватить, чтобы связаться с вра­чом и подготовиться к отъезду. Дальше придума­ешь, как добраться. Не забудь предупредить жену, что на поли­гоне, возможно, не будет связи и поднимать панику не стоит.

— Скататься в закрытую зону, отдать конверт и вер­нуться и за это сто штук?

— Конечно, нет. Там указано, — я кивнул на конверт, что держал Пепел в руках, — где тебе быть после того, как передашь письмо адресату. Если я с тобой не свяжусь в течение трёх дней, то можешь считать работу сделан­ной.

— Я так понимаю, что остальную сумму придётся отрабаты­вать на месте? — Пепел вопросительно на меня посмотрел, я утвердительно кивнул. — Приемлемо. У меня вопрос. Что за маскарад с инвалидностью, да и с внешностью? Я ведь и правда решил, что ты инвалид.

— Вот не поверишь — ещё в детстве хотел поиграть в шпи­она, вот сегодня решил осуществить задуманное. Есть ещё вопросы?

— Если я не смогу пробраться в область, как быть?

— Володя, там хоть и оцеплено всё, но уверен, что где-то даже на танке можно проехать.

— Надеюсь, что твои шпионские игры для меня не бу­дут иметь последствий. Тебя проводить? А то райончик у нас так себе.

— Кто на инвалида нападать будет? Не забудь — три дня. — Я взял трость в правую руку и из подъезда вышел инва­лид, что пять минут назад в него вошёл.

Мне предстоял обратный путь домой. По привычке огля­дел двор и кроме всё тех же подростков, никого не обнару­жив, свернул влево. Уже подходя к углу дома, я вначале услышал быстрые шаги за спиной, а затем и окрик:

— Эй, дядя, сигареткой не угостишь?

— Не курю. — Просипел я в ответ, не останавливаясь.

— Ты куда так разогнался, олимпиец? — Продолжил всё тот же голос и раздались два смешка его товарищей. — Тормози.

Как не хотелось мне продолжить движение, но я оста­но­вился и развернулся, выставляя трость впереди себя и делая вид, что на неё опёрся. Так и есть, это те са­мые под­ростки, что распивали пиво. Всем троим макси­мум можно было дать по восемнадцать лет. Двое стояли на расстоянии двух шагов от меня и приблизительно в метре друг от друга, по всей видимости собираясь напасть на меня одновременно. Третий стоял в двух ме­трах позади них, он и заговорил.

— Тогда одолжи на пиво пацанам.

— Несовершеннолетним алкоголь противопоказан. — Ответил я. — Да и откуда у меня деньги?

— Дядь, ты не понял, лавэ гони. — В руках того, кто стоял от меня слева, блеснуло лезвие ножа.

— Ребяту́шки, вы же статью сейчас себе шьёте. — Попы­тался отговорить я подростков, хотя знал, что это не подей­ствует.

— Это тебя зашивать потом будут, если бабки не от­дашь. — Произнёс тот, что был с ножом и попытался нане­сти удар, к которому я уже был готов.

Отбив руку с ножом тростью от себя влево, ухватил трость двумя руками и нанёс слева сверху вниз сильный рубящий удар в шею нападавшего, который тут же упал. Не мешкая ни секунды, я слегка присел, уходя от удара второго нападающего и нанёс рукояткой трости сильный удар в нижнюю часть живота, а затем выпрямившись, тут же ею нанёс удар в область правого его колена. Третий их товарищ, с затуманенным алкоголем мозгом, не сразу сообразил, что перед ним уже не инвалид, который еле передвигает ногами, а опасный боец, решил пойти в ата­ку, но запнулся об одного из своих дружков и полетел на землю. Ждать, когда он встанет я не стал и словно заправ­ский гольфист нанёс сильный удар в бедро. Вечер­нюю тишину разорвал дикий крик боли.

Опираясь на трость, я поковылял прочь, озираясь по сторо­нам в поисках того, кто мог видеть короткую стычку, но таковых, несмотря на расположенную неподалёку конечную остановку автобусов, не было. Район действи­тельно был не самый благополучный. От предложения Пепла я не зря отказался. Какой он стрелок я прекрасно знал, а вот какой боец, да ещё и на протезе не знал со­всем, да и жить ему в этом районе. Оглянувшись ещё раз на местных гопников, кото­рые продолжали лежать на земле, я понадеялся, что не переста­рался с силой удара по шее первому нападав­шему. В то, что они не обратятся в полицию, я был уверен на сто процентов, но вот если я не рассчитал силы, то меня будут искать и наверняка вый­дут на Пепла. В Москве камер наблюдения, как грязи и если меня сильно захотят найти, то большого труда это не составит. Не­смотря на это обстоятельство, я всё же решил запутать следы. Перейдя дорогу, сел в электричку и дое­хал до Вешня­ков, затем поймал частника и, пусть и перепла­тил, но доехал до станции метро «Стахановская», откуда и отпра­вился в обратный путь к дому.

Утром следующего дня я снова был в кабинете ФСБш­ного генерала.

— Когда твои орлы готовы будут выдвинуться?

— Как только будут поставлены конкретные задачи, и станет известно о эвакуационном выходе.

— Всё тут. — Генерал положил кисть правой руки на лежа­щую на столе папку. — Командиров групп нужно будет пригласить сюда.

— Никого приглашать не нужно — достаточно мне ознако­миться с материалами.

— Ознакомишься. Но вот только они-то будут там, а ты тут. Поэтому ознакомиться они должны лично.

— Если ты так считаешь, то конечно, но есть одна неболь­шая деталь — я иду с ними.

— Куда ты идёшь?

— Туда же, куда и они. Это мои люди и отвечаю за них я. На месте мне гораздо проще контролировать ситуа­цию.

— Ты в своём уме? Тебе лет-то сколько, чтобы самому лезть в это?

— Что-то лет пять назад никто не спрашивал, сколько мне лет, когда отправляли без прикрытия в сопредель­ную страну. При этом забыв сообщить о скрытых угрозах и где я в первый же день чуть не гробанулся.

— Там и обстановка была другая и задачи. И выглядеть должно было естественно. Не дури, пол­ковник.

— Мы уже официально? Товарищ генерал-майор, с моим руководством уже всё согласовано, и вносить коррек­тивы перед началом операции считаю нецелесооб­разным. Разрешите ознакомиться с докумен­тами?

— Зачем ты так? — Старый приятель толкнул папку по столу в мою сторону. — На, читай. Хрен тебя переубе­дишь.

Изучая документы, я отметил, что в отличии от листов, фотографии целей были в двух экземплярах.

— Фотографии можешь взять с собой — ошибки нам не нужны. — Произнёс генерал, как только я закрыл папку. — Пошли со мной.

— Куда? — Задал я вопрос, вставая вслед за генералом со стула.

— Нас ждут те, кто посвящён в детали операции, там и изложишь свои мысли.

— Теперь понятно. Есть одна просьба.

— Говори.

— Можно не разглашать информацию о том, что я лично там буду.

— Боишься утечки?

Я в ответ лишь кивнул. Покинув кабинет генерала, мы спустились на один этаж ниже и вошли в помещение с большим столом посередине, вокруг которого расположи­лось шесть человек в звании от подполковника до генерал-лейтенанта. Этим генерал-лейтенантом был ещё один мой старый знакомый, которого звали Сергей Николаевич, остальные, включая двух человек в штатском, были мне неизвестны.

— На знакомство нет времени. — Огласил генерал-майор. — Полковник, когда выдвигаетесь и что планиру­ете предпринять?

— Через сутки, возникли определённые сложности.

— Часики тикают. — Александр постучал указательным пальцем по своему запястью. — Сутки — это очень долго.

— Тут я ничего не могу поделать — обстоятельства.

— Как бы ваши обстоятельства не вышли для нас боком. — Проговорил, сидящий за столом один из штатских.

— Те­перь, что касаемо маршрута. — Ппродолжил я, проигнорировав реплику штатского. — До Мулино доберёмся на двух вертушках, а пока мы туда летим необходимо орга­низо­вать транспорт. Нужны будут два армейских кры­тых ЗИЛа и две ВАИшных* машины сопровождения.

— Зачем такие сложности? — Спросил первый генерал.

— Это ещё не всё. В Мулино вертушки нужно будет доза­править и предупредить личный состав полигона, что после того, как к ним подгонят ЗИЛы — мы поставим дымо­вую завесу.

— Это-то ещё зачем? — Удивился второй мой знако­мый.

— Действительно, полковник, к чему такой спектакль? — Вновь задал вопрос тот же штатский.

_________________

* Военная автомобильная инспекция (прим. автора).

— Товарищ генерал-лейтенант, — реплика штатского снова была мною проигнорирована, — я спланировал много операций, и ещё ни одна не была провалена. Но на ваш вопрос я отвечу. Не стоит исключать, что каким-то невероят­ным образом противник узнает о нашей вы­садке в Мулино. Дымы нужны, чтобы скрыть, пересядут бойцы в машины или останутся в вертушках, одна из кото­рых полетит до пло­щадки в Истомино неподалёку от Балахны, вторая призем­лится в Дружном. Одна машина пойдёт до Володар­ска, вторая по шоссе до Пыры.

— Ну ты полковник и нагородил. — Александр качнул головой. — Хорошо, пусть будет по-твоему. Только ду­маю, что это лишнее. Сергей Николаевич, проконтроли­руй этот вопрос.

— Сделаем. — Ответил генерал-лейтенант, хоть и был он по званию выше, но согласно приказа в этой операции подчинялся ФСБшкому коллеге. — Полковник, ты с ними летишь?

— Да, но с ними не иду. Буду контролировать ближе к месту события. Конкретно из какого — пока не решил.

— С этим разобрались. Что на месте планируете пред­при­нять? — Задал вопрос Николаич.

— Всё будет зависеть от обстановки на месте. Поэтому ничего конкретного сказать не могу. Буду докладывать по мере выполнения.

Дальнейшее обсуждение не заняло более десяти ми­нут, по истечение которых я покинул помещение и ещё через пять минут двигался в направлении базы.

В ЛОГОВЕ ВРАГА

Грибник

Вот уже четыре часа как я иду по лесу в камуфлирован­ной «берёзке» с корзинкой в левой руке, которая на две трети наполнена грибами. На ногах у меня армейские берцы. Резиновые сапоги были бы более уместны, но бегать в них не очень комфортно. В правой руке у меня тонкая берёзовая палка, которой я разгребал траву и листву в поисках грибов. В лес я заходил, когда всё было окутано лёгким туманом, который к этому часу оставался лишь в низинах и возле мелких водоёмов. Впереди приме­тил небольшую поляну, на которой и решил переку­сить. Не дойдя до неё несколько метров, услышал слева от себя окрик.

— Стоять.

Я остановился и, хотя меня не просили, медленно повер­нулся на голос. Метрах в десяти от меня возле бе­рёзы поднимались с земли двое, каждый направлял на меня АК-74. Оба были одеты в оливковую «Горку», по­верх которой был надет бронежилет, у каждого к пра­вому бедру крепилась кобура, в которой, если судить по рукоятке, находился «Глок». Внешний вид и недельная щетина на их лицах говорила о том, что даже с большой натяжкой это не могут быть военные.

— Не дёргайся. — Произнёс тот, что был от меня по пра­вую руку. — Ты кто такой?

— Грибы собираю.

— Серый, проверь, что за грибник такой. Да куда ты! Пра­вее обойди, не лезь под ствол. — Прикрикнул всё тот же, кто со мной заговорил.

Его напарник взял немного правее, приближаясь ко мне, продолжая направлять на меня автомат. Я продол­жал оставаться на месте, лишь немного поворачиваясь в его сторону по мере его приближения ко мне.

— Палку брось. — Скомандовал Серый, останавливаясь в пяти шагах от меня.

— Да, конечно. — Я откинул палку и слегка наклонил кор­зинку в его сторону. — Вот смотрите — грибы.

— Сыч, реально грибы. Мужик, ты откуда тут взялся?

— Так из Первого Мая я, по грибы пошёл. В магазине-то нет ничего, не возят уж неделю, как заварушка началась — раскупили всё в полдня. Даже самые дешёвые консервы не оставили. Нового не везут, а жрать-то охота. Консервы и потом можно употребить, а пока грибы идут, можно и ими питаться, вот в лес и пошёл. — Ответил я, опуская корзину на землю.

— Далековато забрался. — Проговорил Сыч. — Доку­менты есть?

— Кто ж в лес документы-то берёт?

— Оружие?

— Нет, вон нож только. — Я нагнулся к корзинке, но гроз­ный окрик Серого меня остановил.

— Не дёргайся! Медленно ко мне подошёл и руки держи, чтобы я их видел.

— Мужики, отпустите меня. Пойду я. А? — Я продолжал стоять на месте.

— Сюда иди! — Раздражённо скомандовал Серый. — Про руки не забывай.

Держа руки впереди себя на уровне бёдер слегка согну­тыми, я медленно двинулся в сторону Серого. Не доходя до него приблизительно полметра, остановился. Ствол его автомата целился мне в район солнечного сплетения.

— В карманах что? — Кивнул головой Серый в моём направлении.

— Ничего.

— А в рюкзаке?

— Вода, пара яиц, огурец и хлеб.

— А говорил, жрать нечего. — Проговорил Сыч. — Рюк­зак снимай.

— Чиж, что с ним возиться, может завалить его? Кто в лесу искать будет.

— Вали. — Услышал я ответ Чижа.

— Да вы чего, мужики?! Я же вам ничего плохого не сде­лал. — С дрожью в голосе спросил я, видя, как его па­лец ложится на спусковую скобу. — Отпустите меня. Часы вот возьмите.

— Котлы считай и так наши. — Серый расплылся в улыбке.

Дальнейших моих действий никто из них не ожидал. Всё произошло за несколько секунд. Подшаг правой но­гой вперёд, правая рука метнулась вправо и вперёд, од­но­временно отводя ствол автомата и передёргивая затвор­ную раму. Синхронно с этим левая рука отстегнула магазин. Шаг вперёд левой ногой, удар магазином в ви­сок Серого, от которого у него закатились глаза, и он стал терять сознание. Тело его ещё стояло, а я уже, заходя ему за спину, выхватил из набедренной кобуры пистолет и передёрнул затворную раму, что оказалось лишним — патрон был в патроннике. Три выстрела эхом раскатились по лесу. Две пули попали Сычу в бронежилет, а третья пробила горло. Четвёртая пуля пробила череп Серого, тело которого ещё не успело упасть на землю.

Я не спеша отыскал в траве патроны от автомата и писто­лета и положил их в карман Серого. Подняв автомат­ный магазин, пристегнул его на место и вложил «Глок» в пра­вую руку мертвеца. Подобрав корзинку с грибами, подошёл к Сычу, который лёжа на земле, часто моргал и хрипел, захлёбываясь собственной кровью, пыта­ясь ле­вой рукой зажать рану. Наклонившись к нему я, припод­няв над землёй автомат, произвёл короткую очередь. Пусть теперь те, кто их обнаружит, ломают го­лову над тем, что тут произошло.

Как не велико было желание забрать рацию у Чижа, но я быстрым шагом покинул это место. До обеда мне необхо­димо, минуя Берёзовую Пойму, пересечь шоссе, что благополучно было сделано через два с полови­ной часа.

Обойдя стороной складские терминалы, которые выгля­дели пустующими, но окажись там рабочие или того хуже — мятежники, то объяснить нахождение на территории грибника будет сложно. Сквозь деревья проглядывали дома садоводческого товарищества, вот туда-то я и напра­вился. Пройдя по двум улицам товарищества, я обна­ружил, что искал. Один из крайних домов был давно заброшен, окна и двери были выбиты, ворота на террито­рию отсутствовали, их, по всей видимости, давно унесли и сдали на металлолом. Внутренняя обстановка подтвер­ждала теорию, что тут побывали «металлисты». Пройдясь по двум комнатам, я не обнаружил ни одного металличе­ского предмета, отсутствовали даже ручки на дверях, оста­лись только следы, где они раньше располага­лись. В дальней комнате в одном из углов небрежно было сва­лено постельное бельё — скорее всего тут когда-то стояла железная кровать, которая и стала добычей. Из окна этой комнаты был виден въезд во двор и это меня вполне устраи­вало.

Частично освободив стол, расстелил на нём газету, найден­ную тут же, и аккуратно высыпал грибы. Дно кор­зины покрывала газета и картонка, убрав которую, извлёк рацию и «Стечкин», деньги и запасные магазины трогать не стал, как и спутниковый телефон — выходить на связь с центром было ещё рано. Включив рацию и проверив ча­стоту, нажал на вызов.

— Живые есть?

— Филин, Фантом, Хруст, Туман. — Поочерёдно услы­шал я.

— Сложности были?

— Нас ждали. — Ответил Хруст, когда дошла до него оче­редь отчитываться. — Потерь нет. Работаем по вто­рому плану.

— Патруль?

— Организованная засада.

— Понял. Подробности при встрече. Продолжаем действо­вать по намеченному и скорректированному пла­нам. Следующий сеанс связи через два часа.

Согласно разработанному плану, группы Фантома и Ту­мана, летя в направлении Дружного, десантируются в рай­оне ж\д станции Кудьма и далее группа Фантома проби­рается в верхнюю часть города, а Туман со своими до Новинок, где постараются перебраться на другой бе­рег, а в случае обнаружения просто отойти. Группу Ту­мана я изначально задумывал в качестве отвлекающей, на тот случай, если среди тех, кто знает про операцию, будет «крот».

Филин двигался со стороны Балахны, но в отличие от меня, идущего в Дзержинск, его группа направлялась в Нижний. Хруст должен был войти в Дзержинск с запада, со стороны Решетихи переправившись через Осовец. У Хруста вариантов попасть в город было меньше, чем у остальных, но его ждали именно на том направлении, которое я озвучил на совещании. Это могло быть и обыч­ным совпадением, только вот словам Хруста я доверяю и, если он посчитал, что это не просто патруль — значит, так оно и есть.

— Пепел на связь. — Проговорил я в рацию, изменив ча­стоту.

— На связи.

— Канал чист?

— Чист. Двое суток тишина. Задание выполнил, хоте­лось бы получить расчёт.

— За мной не заржавеет. Ты последний пункт выпол­нил?

— Я же сказал — всё сделано. — Ответил, как мне показа­лось, слегка раздражённо Пепел.

— Ты сейчас где?

Пепел назвал адрес, чем меня не особо обрадо­вал. Отклю­чив питание рации, убрал её на прежнее ме­сто. После недолгих колебаний туда же был отправлен и «Стеч­кин», грибы заняли своё привычное место. Менее чем через пять минут по направлению к Дзержинску шёл обычный грибник.

Район города, в который я вошёл, и раньше был не особо многолюдным, а сейчас выглядел словно вымер­шим. За десять минут, что я шёл к нужному дому, мне по­встречалось всего два человека, и проехала одна ма­шина. Оба продуктовых магазина на моём пути оказались закрыты. Двери ещё одного, название которого состояло из двух слов и выкрашенного в бело-красный цвет, были выбиты и перед ними на сту­пеньках и асфальте по­всюду лежали разбитые бутылки из-под алкоголя. Тут же были разорванные пакеты из-под круп, сам продукт, по всей видимости, склевали птицы, устроившие пиршество — птичий помёт на асфальте красноречиво на это указы­вал. Нужная мне квартира находилась в крайнем подъ­езде соседнего дома.

— Здорово, Пепел. — Поздоровался я, входя в квартиру.

— Здорово, Бормота́. Бабло принёс?

— Шустрый какой. Давай вначале про обстановку погово­рим, а потом и про всё остальное. Надеюсь, разу­ваться тут не надо? — Я прошёл в комнату и сев в одно из кресел, поставил рядом корзинку.

— Ну и задачку ты мне подкинул. — Пепел сел на ди­ван. — Я в Москве столько денег на такси не тратил в ме­сяц, сколько тут за сутки. Одно задание сложнее другого.

— Были трудности?

— Думаешь легко снять квартиру, когда интернет не фу­ры­чит?

— Нашёл же.

— Скажи спасибо, что городские телефоны работают и я не забыл телефончик одной крали, с которой я во вре­мена своей бурной молодости… ну ты сам понимаешь.

— Темнишь ты что-то. В городе разве таксофоны оста­лись?

— Хрен от тебя что скроешь. Встретились случайно, слово за слово, а там и про квартиру разговор зашёл.

— Так это её хата? — Я окинул взором комнату, в кото­рой помимо двух кресел и дивана, вдоль стены расположи­лась сохранившаяся ещё с советских времён «стенка» с множеством книг. Дверь в соседнюю комнату была прикрыта, и что находится за ней, было не видно.

— Брата её. Он по полгода на вахте, вот она мне лю­безно ключи и предоставила.

— Диваном успели поскрипеть? — С улыбкой спросил я.

— Да ладно, хорош. — На лице Пепла блуждала блажен­ная улыбка.

— Вижу, что успели. Эти детали меня не интересуют, на какой срок квартира в моём распоряжении и что по транс­порту?

— С транспортом облом. Ты не озвучил, на какой срок квартира нужна — я снял на месяц. Есть приятный бонус в виде гаража тут неподалёку.

— Не знаю, понадобится или нет, но буду иметь в виду. — Я не стал говорить Пеплу, что гараж очень даже нужен. — С едой как обстоят дела? Я видел, что магазин один уже разгромили.

— С едой могут возникнуть сложности. Магазины не рабо­тают. Есть вариант купить на рынке, там иногда про­дают продукты. Но цена слишком высокая.

— Пепел, ты когда успел всё разузнать?

— Дама слишком болтливая или соскучилась по обще­нию, вот и выложила мне всё, что в городе происходит.

— С одной стороны — это хорошо, а вот с другой, не сболт­нула бы она про своего постояльца там, где не надо. Ты ей, кстати, что наплёл, зачем квартиру снял?

— Ей болтать какой интерес?

— Сам сказал, что язык у неё без костей.

— Так это она со мной такая болтливая. Про хату сразу сказал, что не для себя, а для товарища, которого из дру­гой квартиры выгнали. Давай по бабкам рассчита­емся.

— Так себе легенда, ну да ладно, хоть не объявится вне­запно, чтобы трусы твои проверить. Ты достал, что я про­сил?

— Не знаю, зачем тебе это надо, но вон в сумке у окна лежат. — Пепел кивнул на спортивную сумку возле бата­реи.

— Теперь можно и рассчитаться. Держи. — Я достал из кармана приготовленные деньги и протянул в сторону Пепла, которому пришлось встать со своего места.

— Я чего-то не понял? — Пепел держал в руках четыре красные купюры — две в левой и две в правой руке и вопро­сительно смотрел на меня. — Ты меня кинуть ре­шил?

— Это деньги за квартиру. Есть листок и чем записать? Или запоминай так.

— Что запоминать?

— Где остальную сумму взять. Ты думаешь, я бы пота­щил её сюда? Вдруг мне не получилось бы сюда дойти, или с тобой что-то случилось? Поэтому я подстраховался и оставил конверт в ячейке хранения.

— Удобно. Грохнут меня — бабки целы и ты в шоколаде.

— Конечно, удобно. Только вот если тебя грохнут, как ты говоришь, то бабки достанутся твоей жене. Я перед отъездом отправил ей письмо с инструкциями, а зная, как работает наша почта, то письмо доставят после того, как ты уже будешь дома и сам заберёшь оплату.

Пепел перестал искать канцелярские принадлежности и молча развернулся в мою сторону видимо, пытаясь опреде­лить, насколько я говорю правду. Я же не спешил продолжать, предпочтя дождаться его реакции. Через полминуты Пепел не выдержал и произнёс:

— Надеюсь, что с тех пор, когда мы были за перимет­ром, ты не скурвился и всё что сей­час сказал ­– правда. Что от меня дальше требуется?

— Ничего. Ты свою работу, можно сказать, закончил и можешь отправ­ляться в обратный путь.

— И всё? — Брови Пепла вздёрнулись вверх. — И только за это ты отвалил сто кусков, плюс текущие рас­ходы? Меня просто разбирает от любопытства, что ты тут будешь делать и главное — на чём собрался заработать. Мне оплачено за неделю — и эту неделю я намереваюсь провести тут.

Я едва сдержался, чтобы не улыбнуться. Сто тысяч за тот объём работы, что успел сделать Пепел, платить никто не собирался. Такая крупная сумма была лишь для того, чтобы заманить сюда. На его счёт были дальнейшие планы, и ещё дома я знал, что любопытство оставит его тут. На дан­ном этапе посвящать Пепла в детали операции я не соби­рался — он должен был «дозреть», но при этом мне необхо­димо было как-то решать свои дела без его глаз и «ушей». Пе­ред тем, как войти в город, я связался с команди­рами групп и у меня в запасе было от двух до трёх часов, по­этому я поднялся с кресла, подхватил кор­зинку и напра­вился в сторону выхода.

— Ты куда? — Задал вопрос Пепел.

— До рынка прогуляюсь — надо грибы продать, пока товар­ный вид имеют.

— Мы и сами их можем съесть.

— Можем, но не будем. Мне обстановку надо разве­дать, а кося под грибника сделать это будет проще.

— Составить тебе компанию?

— Не стоит. Один человек с корзинкой меньше вопро­сов вызовет. Сиди-ка ты дома и жди моего возвращения. Часика за три-четыре, надеюсь, управлюсь. Ключи дай мне, на всякий случай.

Пепел протянул мне связку ключей, которую я тут же убрал в карман и вышел за дверь. Постояв несколько се­кунд в подъезде, так и не дождавшись звука запирающе­гося замка, вышел на улицу. Мой временный напарник или был уверен, что в квартиру никто не войдёт, или имел второй комплект ключей и собирался проследовать за мной. Если он решил проследить за мной и выяснить мои планы, то его ждёт разочарование.

Последний раз в этом городе я был года два назад, ко­гда через агентство оформлял сдачу своей, простаиваю­щей, квартиры внаём. В деньгах недостатка я не имел, но следить за состоянием коммуникаций, просто не было времени. По стечению обстоятельств моя квартира нахо­ди­лась в соседнем доме, и знай я об этом заранее, при­хва­тил бы с собой тот маскарадный костюм, в кото­ром я предстал несколько дней назад перед Пеплом.

Выйдя из подъезда, опустив голову как можно ниже, свер­нул влево и поспешил завернуть за угол, чтобы меня случайно не заметил никто из старых знакомых. Такие предосторожности были излишни — шесть подъездов отде­ляло меня от дома, в котором могли оставаться те, кто меня помнил. До городского рынка идти было не бо­лее сорока минут. Для этого надо было выйти на улицу Чкалова и дойти до площади Дзержинского, где пройдя по краю городского парка выйти к самому рынку. Я предпо­чёл немного другой маршрут, выйдя на улицу Га­стелло собирался добраться до переулка Жуковского и, пройдя через парк выйти к рынку. Данный маршрут был выбран вовсе не для того, чтобы поностальгировать о тех местах, по которым я гулял с друзьями в школьные годы. Согласно документам, которые после длительных согласова­ний всё же были выданы мне для ознакомле­ния, на проспекте Дзержинского в девятом доме и пере­улке Жуковском в доме номер пять, имелось по выходу из бомбоубежищ, в которые вели два тоннеля из здания ФСБ — эти два выхода мне и предстояло проверить.

К концу улицы Гастелло я почувствовал едва уловимый запах недавнего пожара, который усиливался вместе с моим продвижением вперёд. Оглядев ближайшие дома, я не обнаружил дым, пожар давно был потушен или закон­чился сам, когда уже нечему было гореть. Исходя из тех событий, что тут происходили, гореть на этой улице могло только одно здание, в чём я и убедился, подойдя ближе. Левая часть здания полиции была вся закопчена, стёкла в окнах отсутствовали, как и входная дверь, вокруг окон на стенах имелись выщерблены от пуль. Под ногами у меня звенели гильзы, как от автомата, так и пулемёта. Часть деревьев на газоне были сломаны, машины, что были припаркованы — смяты, словно по ним проехался танк, характерные следы от гусениц на это указывали. Не успел я поравняться с входом в здание, вернее с дырой на его месте, как услышал хруст битого стекла внутри. Я остановился, не зная, как поступить. Из проёма показа­лась фигура мужчины с клетчатой полиэтиленовой сум­кой, в которых «челноки» в девяностых возили товар. Увидев меня, мужик остановился, видимо встретить меня в его планы не входило и он, как и я несколько секунд назад, думал, как ему поступить. За эти несколько секунд я успел разглядеть, что это уже старик, которому лет семьде­сят.

— Дед, не бойся, подходи, поговорим. — Обратился я к нему.

— А мне чего бояться? Я человек мирный.

— Ты чего тут делаешь? — Спросил я у него, когда дед оказался рядом со мной. — Тут наверняка ловить уже нечего.

— Это, смотря, что искать. Оружие мне не надо, да раста­щили его сразу. Я вот вещички собираю.

— Какие?

— Да разные. Кители, бушлаты, телефоны иногда попада­ются, сумки женские.

— Тебе это всё куда?

— Как куда? — Удивился дед. — Что-то себе оставляю, а что не приглянулось, то на рынке можно продать или обме­нять.

— Понятно. Что тут произошло, не знаешь?

— Не местный, что ли? — Вопросом на вопрос ответил дед.

— С чего вдруг? Просто не в этом районе живу, до этого как-то не до прогулок было.

— В землянке? — Старик кивнул на корзинку.

— Что сразу в землянке? — Я решил, что не стоит назы­вать район, где мы с Пеплом разместились, поэтому назвал первый адрес, что пришёл на ум. — На Ленина в сто третьем доме. Грибы на рынок несу.

— В сто третьем говоришь? — Прозвучал вопрос, при этом дед как-то хитро прищурился. — Звать, то тебя как?

— Сергей. — Вновь соврал я.

— А я Сергеич. — Представился дед, поставил сумку и протянул правую руку. Несмотря на возраст, рукопожатие его было крепким. — Не будем торчать тут, пошли к мо­ему дому ближе.

Дом Сергеича оказался в конце улицы через дорогу, а окна его квартиры на четвёртом этаже выходили на Га­стелло, поэтому, что тут происходило, он видел лично, о чём и поведал за те две минуты, что мы шли до его дома. Из его рассказа я узнал, что вначале большая группа пыта­лась захватить здание полиции, но получила отпор. Приехавший на подмогу танк, заехав со двора, прямой наводкой расстрелял вход, а затем, выкатившись на улицу давил машины и из пулемёта стрелял по окнам, а когда здание было захвачено, и стрельба стихла, уехал к площади Маяковского.

— Тебе, я так понимаю на рынок надо? — Спросил Сергее­вич, как только мы остановились на углу его дома. Я в ответ молча кивнул. — Дам совет — иди дворами и не вздумай к фсбшному зданию соваться, там оцеплено всё. Да и на площадь не лезь без особой нужды — там теперь другая власть.

— Спасибо за совет. Пойду я, пока товар свежий, люди при любой власти кушать хотят.

— Сергей, подожди. — Окликнул меня старик, когда я успел сделать не более трёх шагов. — Не знаю, что за гриб­ник ты такой, но не говори больше никому, что в сто третьем живёшь.

— А что не так?

— Так снесли его года уж три как. Новый недавно стро­ить начали, но что-то застопорилось у них.

— Спасибо, не знал.

— Если предложу продать корзинку, ведь не продашь? — Глаза собеседника вновь хитро прищурились.

— Нет. — После небольшой заминки ответил я.

— Могу только догадываться, зачем ты здесь, да и не моё это дело, но постарайся не допускать таких глупых проколов.

Ещё раз поблагодарив старика, я направился в нужном мне направлении по пути ругая себя за такую банальную ошибку. Новости я мог бы узнать и у Сергеича, но инфор­ма­ция от одного человека будет более скудная, чем от нескольких, хотя и могут наговорить такого, чего в дей­стви­тельности и не было. К тому же необходимо посе­тить два адреса, один из которых от моего расположе­ния был метрах в двухстах и через две минуты я входил во двор первого нужного мне дома. В это же время со стороны улицы во двор вошла группа вооружён­ных людей в камуфляже серо-синего цвета и рассредоточи­лась по двору, взяв под контроль первый подъезд дома, так нужный мне. Информации, о том, что к мятежникам примкнули сотрудники ФСИН*, до меня не доводили. Я замедлил шаг, но окрик одного из них, кото­рый в грубой нецензурной форме предложил убраться куда подальше, заставил уско­рить шаг. Вступать в кон­фликт с таким количеством вооружённых людей, которые в отличие от тех, что повстре­чались утром в лесу, явно знали, как обращаться с оружием, да и десятикратное преимущество было не в мою пользу, поэтому уже через несколько секунд я перехо­дил улицу, направляясь к следую­щему адресу.

Пересекая проезжую часть, заметил слева от себя мет­рах в пятидесяти танк, возможно даже тот самый, что рас­стрелял здание полиции, и разношерстную группу людей с оружием. Сергеич был прав, предупреждая меня о том, что улица оцеплена. Нужный мне дом был угло­вым и всего в нескольких метрах от меня, поэтому, не снижая темпа и никем не замеченный, быстро покинул улицу.

Свернув во двор, я замедлил шаг. Как и в первом, здесь, укрываясь за деревьями и машинами, расположились бойцы в точно таких же камуфляжах, что и в соседнем дворе. Поняв, что и тут мне ловить нечего, я развернулся, намереваясь покинуть локацию, пока меня не заметили, но окрик «Стоять!» заставил меня остановиться и, не де­лая резких движений, развернуться.

— Кто такой? — Задал мне вопрос, направив в мою сто­рону автомат, ближайший сотрудник колонии с погонами майора.

— Никто, на рынок грибы несу.

— Тут что забыл?

— Поссать хотел, я же не знал, что вы тут кого-то ловите. С зоны кто-то сбежал? — Спросил я.

— Не твоего ума дело. Михей, проверь. — Отдал распоря­жение майор стоящему позади него бойцу, не переставая в меня целиться.

Боец, закинув автомат за спину, и не перекрывая обзор майору быстро оказался возле меня и довольно профессио­нально, что неудивительно, обыскал, вы­дав в конце лаконичное «Чисто».

— В корзинке что? — Спросил майор то ли у меня, то ли у своего подчинённого.

_________________

* Федеральная служба исполнения наказаний (прим. автора).

— Грибы. — Поспешил ответить я.

— Вытряхивай.

— Да ты что, майор, кто же у меня их потом купит? — Взмолился я.

— Мне насрать. Вытряхивай, сказал.

Такой вариант меня совсем не устраивал, убежать не успею, а даже, если я каким-то чудесным образом сумею перестрелять этих десятерых в этом дворе, то на вы­стрелы точно прибежит подкрепление с улицы и тогда минуты моей жизни будут сочтены. Осознание того, что это никак не вяжется с тем видением, что было несколько лет назад, пришло ко мне уже потом, а сейчас мой мозг лихора­дочно искал выход из сложившийся ситуации. Всё разрешилось само собой. Стоящий позади майора боец произнёс: «Движение». Майор повернул голову в сто­рону подъезда и отдал короткий приказ:

— Михей, тащи их сюда.

— А с этим что? — Поинтересовался боец.

— Пусть валит отсюда.

Михей грубо отодвинул меня в сторону и направился к подъезду. Пока майор не передумал, я направился на выход из двора, успев посмотреть на тех, кто предотвра­тил досмотр моей корзины. Ими оказались молодые па­рень с девушкой, ведущие на поводке собаку рыже-бе­лого окраса породы корги.

Всё, что мне нужно было увидеть, я увидел, и можно было возвращаться назад, но если Пепел идёт следом за мной, то представление следовало доиграть до конца. Уже проходя через парк, я анализировал увиденное. Воз­можности проверить пойдут бойцы ФСИН в бомбоубе­жища или нет, у меня не было, но и того, что они в один день оцепили оба двора, которые меня интересовали, было достаточно. Таких совпадений просто не могло быть. Всё это косвенно указывало на то, что среди той десятки, что посвящена в детали операции сидит преда­тель. Существовал ещё «фантастический» вариант, что кто-то из этой десятки по пьяной лавочке невольно разбол­тал то, что не должен был. Но в такое развитие событий я не верил. Где-то в глубине души я надеялся, что среди этих людей нет предателя и это всё просто совпа­дение. Чтобы проверить это, мне необходимо запу­стить «утку» и посмотреть, кто на неё «купится». Этот во­прос я решил отложить на завтра, а сейчас передо мной были ворота рынка, куда я решительно и направился.

Сам рынок с моего последнего посещения сильно изме­нился — практически исчезли открытые железные при­лавки. Вместо них выросли небольшие павильоны и за­кры­вающиеся на рольставни новые ряды, которые и заменили те самые железные прилавки. На рынке было немноголюдно. Многие павильоны были закрыты, а в тех, что были открыты работающих точек я насчитал от силы десяток. Вещи меня мало интересовали, я искал ряды с овощами и фруктами, которые, как и предполагал, нашёл в задней части рынка.

В этой части остались открытые прилавки, за которыми расположились в большей своей массе бабушки с домаш­ними закрутками и продуктами со своих огородов. Были и мужчины, торгующие свежей рыбой и, как и я, грибами. Отыскав свободное место за прилавком, разложил на газете несколько кучек грибов, разделив от трёх до пяти штук в каждой кучке. Задачу быстро продать товар я себе ставил, поэтому интересующимся цену озвучивал не­много выше, чем у моих соседей. За неполный час, что я пробыл за прилав­ком, от соседних бабулечек я узнал, что сейчас в городе относительное затишье, по сравнению с первыми днями. После восьми часов вечера на улицу желательно не выходить — в лучшем случае у тебя про­сто проверят доку­менты и заберут для проверки в уце­лев­шие отделения полиции, а могут, если патруль будет состоять из уголовников, отнять практически все деньги и ценности, что найдут при тебе. Поликлиники, как и мага­зины не работают. В дневное время так же мо­гут остано­вить, но такой шанс минимален, если ты не пере­двига­ешься на машине. Машины останавли­вают все без исключе­ния и, если ты не остановился по первому требова­нию, то твою машину превратят в ре­шето. В то, что это именно так, не стоило верить, рассказ бабушек можно было смело делить на два. Приблизи­тельно через полчаса рассказы стали повторяться, а выслу­шивать про болячки своих соседок желания не было, и я, снизив цену и быстро всё распродав, решил загля­нуть на «блошиный» рынок, что раньше был позади основного.

Выйдя через задние ворота, я уже собрался свернуть в правую сторону, как слева услышал громкий женский возглас: «Отвали, козлина». Повернувшись на голос уви­дел метрах в двадцати чёрный Гелендваген, возле кото­рого стояли девушка и держащий её за руку парень откры­вающий левую заднюю дверь автомобиля. Де­вушка пыталась освободиться от захвата, но все её по­пытки были напрасны. Открыв дверцу, парень стал заталки­вать девушку внутрь. Крик «Помогите» был навер­няка слышан и за стеной рынка.

В подобные разборки я стараюсь не влезать, после дав­него случая, когда мужчина на улице избивал женщину. Тогда мне пришлось с помощью нескольких ударов убе­дить его этого не делать, но эта самая женщина, что только что получала побои, накинулась на меня с кула­ками, защищая своего мужа, а проезжающий мимо наряд, тогда ещё милиции, забрал меня в отделение. От статьи меня тогда спасло то, что дежурным оказался мой хороший знакомый, и я отделался парой бутылок водки для ППСников, что меня задержали, ну и естественно с товарищем посидели потом в кафешке. Вот по этой при­чине я и не ввязываюсь в семейные разборки. Только вот картина, что я сейчас наблюдал, не очень походила на семейные разборки. Обычные джинсы и серая футболка на девушке слишком контрастировали с дорогим автомоби­лем и одеждой парня. По всей видимости, де­вушка, перед тем как её затолкнули в салон, успела уви­деть меня, поэтому крикнула: «Мужчина, помогите!». Поскольку на улице кроме меня никого не было, то не было никаких сомнений, к кому она обратилась.

Привлекать к себе лишнее внимание в мои планы не вхо­дило, но я прекрасно понимал, что ничем хорошим для девушки эта поездка не закончится, поэтому напра­вился к автомобилю.

— Проблэмы? — С небольшим акцентом поинтересо­вался парень, когда я оказался в нескольких метрах от машины. Тёмные волосы и загорелая кожа выдавала в нём представителя южных регионов.

— У меня нет, а вот у тебя видимо да, девушка явно не хочет с тобой ехать. — Ответил я, ставя корзинку на землю и делая шаг вперёд.

— Тибэ какоэ дэло, иди отсуда. — Парень пытался за­крыть дверцу авто, но девушка ногами препятствовала этому.

— Мурад, кто там? — Донёсся из салона мужской голос, и я понял, почему девушка не пыталась выйти с другой стороны.

— Мужик нэнормалный какоэто.

— Пусть валит отсюда.

— А ты кто такой, чтобы мне указывать, где ходить? — Спросил я, подходя ближе и заглядывая в салон, чтобы оценить потенциального противника. Им оказался слегка полно­ватый мужчина лет пятидесяти с чёрными воло­сами и характерными чертами лица для представителя Азербайджана, который удерживал девушку за обе руки, а та перестала сопротивляться, ожидая, чем закон­чится наш разговор.

— Ты почему такой дерзкий? Меня тут все знают — я Гу­сейн, хозяин этого рынка. Слыхал про меня?

Про Гусейна я конечно же не слышал и вообще давно был не в теме, кто и что «крышует» в моём родном го­роде, поэтому ответил:

— Нет, мне это неинтересно.

— Тогда иди куда шёл и не мешай нам отдыхать.

— Что-то мне подсказывает, что девушка совсем не рада вашей компании. Предлагаю её отпустить и можете отдыхать вдвоём, сколько вам влезет.

— Ты больной? — Поинтересовался Гусейн.

— Ага. И справка есть. Показать? Девушку отпусти.

Гусейн что-то резко и коротко сказал на родном языке. Мурад, продолжая левой рукой держаться за дверцу, пра­вой попытался нанести мне удар. К чему-то подоб­ному я был готов и, блокировав его удар левой рукой, правым кулаком нанёс удар в его правый бицепс. Выру­бать его я не планировал, поэтому и выбрал такую за­щиту. Гримаса боли отразилась на его лице. Левая его рука, отпустив ручку дверцы, потянулась за спину. Выяс­нять, что у него за спиной я не стал и, пользуясь короткой дистанцией, ле­вым локтем заехал ему в челюсть. Моло­дой азербайджанец не удержался на ногах и качнулся влево, врезавшись всем телом в дверцу. Девушка в са­лоне закричала от боли, видимо ей придавило ногу.

Окна в «Гелике» были тонированы, и было не видно, что происходит внутри, но по тому, что сама ма­шина раска­чивалась, там или завязалась борьба, или Гу­сейн решил покинуть салон. С другой стороны машины я ока­зался в тот самый момент, когда хозяин рынка, открыв дверь, поставил правую ногу на асфальт. В правой его руке был нож с лезвием не менее пятнадцати сантимет­ров. Собирался он пойти на рынок и там резать им овощи или взял его для других целей, спрашивать у меня вре­мени не было, и я обеими руками ухватил его запястье с ножом и резко потянув вправо-вниз и на себя, подставил левую ногу под его правую и всем телом навалился в об­ласть его плеча. Гусейн, несмотря на разницу в весе, не удер­жался на ногах и упал на асфальт. В момент падения крик боли вырвался из его рта — как минимум плечевой сустав был выбит, чего я и добивался. Связы­вать его в мои планы не входило и, отпустив его запястье, я, при­встав, правым кулаком врезал ему в челюсть, пре­рвав тем самым поток слов на непонятном мне языке.

Теперь предстояло узнать, как себя чувствует Мурад. И снова я оказался с другой стороны машины в нужный момент. Молодой азербайджанец стоял на четвереньках и тряс головой, видимо пытаясь прийти в себя после нокда­уна, а левой рукой шарил по земле в поисках писто­лета, который лежал в нескольких сантиметрах от него. Левый носок моего берца уже готов был встретиться с его челюстью, но в самый последний момент Мурад, по всей видимости, захотел пригнуться, чтобы избежать удара и получил удар в висок и, стукнувшись головой о машину, рухнул на землю лицом вниз. Я отчётливо услышал, а воз­можно мне просто показалось, как хрустнула височная кость.

Подобрав пистолет Мурада, я вновь обошёл машину. Гу­сейн продолжал лежать без сознания. Оглядевшись, убе­дился, что никто не видел того, что тут произошло. Ис­ключе­нием могли быть те, кто проживает в соседнем с рынком доме, в сторону которого сейчас направлялась недавняя пленница Гусейна, прихрамывая на левую ногу. Мне тут тоже нечего было оставаться и, подхватив свою корзинку, я уже собрался быстрым шагом отправиться в обратный путь, пока не очнулся рыночный король, как в голову пришла безумная идея. Машина наверняка была слишком известной, и что-то мне подсказывало, что её не будут останавливать. Открыв водительскую дверь, загля­нул за рулевую колонку и обнаружил торчащие в замке зажигания ключи. Через пару секунд моя пятая точка уже была на водительском сидении, а корзинка разместилась на пассажирском. Повернув ключ в замке зажигания, за­вёл мотор, который отозвался утробным урчанием. Пере­ключив рычаг в режим «drive», направил машину в сто­рону беглянки.

— Садись. — Проговорил я в открытое окно, притормажи­вая и кивком головы указывая на задний ряд сидений.

— Я не поеду.

— Дурёха, далеко уйдёшь хромая? Или ты тут живёшь? — Девушка отрицательно качнула головой. — Садись давай.

— Спасибо. — Произнесла она, усаживаясь сзади.

Я не стал уточнять за что была благодарность, за спасе­ние или транспорт, а просто спросил: — Куда едем?

— На Попо́вку.

— Дом какой на Попо́вке? — Задал я вопрос, хотя про себя «чертыхнулся» — в этот район ехать в мои планы не входило. Там в случае чего сложнее будет скрыться, с одной стороны река, с другой железная дорога, но не высаживать же её.

— Вообще-то на Окскую набережную. От моста совсем близко. — Ответила она, видимо прочитав всё на моём лице.

— Вот и чудненько. — С нотками оптимизма произнёс я, выруливая на основную улицу, передумав ехать дворами. — На рынок за продуктами ходила?

— Нет, работала.

— Понятно. Чем торговала? Продукты?

— Канцелярия.

— Канцелярия? — Переспросил я, заглядывая в зеркало заднего вида изучая попутчицу. До этого, времени её разгля­деть не было. На вид ей было лет трид­цать пять, может на пару лет больше. Короткая стрижка, русые во­лосы, обычное лицо без капли косметики, по крайней мере мне так показалось. — Кому сейчас нужна канцеля­рия?

— Скоро новый учебный год. Тетради, ручки, каран­даши, портфели нужны будут.

— Учебный год? А как же… — я сделал паузу, пытаясь сформулировать ситуацию, что происходит в области.

— Не думаю, что всё это затянется надолго, месяца два, не больше. А даже если и нет, то рано или поздно, школы откроют.

— А ты оптимистка.

— Какая есть.

— Звать-то тебя как, оптимистка? — Спросил я, хотя мне её имя было совершенно ни к чему, я её видел первый и последний раз.

— Ольга.

— А я Сергей.

— Очень приятно. Остановите здесь. — Попросила Ольга, как только мы спустились с моста.

— Что, уже приехали?

— Почти, я дойду, не переживайте. Вам са­мому куда-то надо, да и машину спрятать не помешало бы.

— Как скажешь. — Я остановил машину и дождавшись, когда пассажирка выйдет, добавил. — Пока.

— Спасибо вам, Сергей если бы не вы, то мои пацаны не дождались бы меня.

— У тебя их сколько?

— Трое. Муж и два сына. Вот возьмите. — Ольга протя­нула в мою сторону зажатые в кулаке мятые купюры. — У меня больше нет.

— Убери деньги, я не нуждаюсь, а тебе и семье приго­дятся. Мне и правда ехать надо, пока машину не спохва­ти­лись и искать не начали. Береги себя.

— И вам всего хорошего.

Уже трогая машину с места, я посмотрел в сторону Ольги. Она обернулась и, улыбнувшись, помахала на проща­нье, я ответил тем же жестом и нажал на акселера­тор. От машины необходимо было избавиться как можно быстрее, но бросать её здесь, чтобы пешком идти через добрую половину города, мне не хотелось, как и ехать по основным улицам. Съехав с моста, свернул направо, а затем вырулил на улицу Студенческая. Пересекая про­спект Ленина на том месте, где раньше стоял сто третий дом из красного кирпича, увидел строящийся новый дом. Сергеич был прав, предупреждая о том, что не стоит впредь называть данный адрес своим местом житель­ства. Со Студенческой свернул на Учебный переулок, а далее по объездной дороге добрался до троллейбусного депо, где загнав автомобиль в лес, подъехал к водоёму.

Остановив машину на краю крутого спуска, заглушил двига­тель и, открыв бардачок, проверил его содержи­мое, в котором вещей оказалось по минимуму. Вскрытая пач­ка жева­тельной резинки, флакон с туалетной водой, запас­ной магазин к ПМ и небольшой свёрток с деньгами. Первые два пред­мета меня не заинтересовали, а вторые отправи­лись в корзинку, туда же отправился и ПМ Му­рада, кото­рый всё это время лежал на сидении. Опустив все стёкла в ма­шине, я выбрался из неё, не забыв прихва­тить кор­зину. Настало время провести ревизию багаж­ника. Ни внушитель­ного арсенала оружия, ни мешков с деньгами там не было. Единственным предметом была спортивная сумка, открыв которую, я обнаружил мясо, свежие овощи и зелень. Алкоголь, как это не странно, отсут­ствовал, воз­можно, он был там, куда они собира­лись. Вынув сумку из багажника, я обнаружил моток ве­рёвки, который так же прихватил.

Подобрав с земли палку, снова сел на водительское сиде­ние и отъехал на несколько метров назад. С помо­щью верёвки зафиксировал руль, а тормоз с помощью палки, уперев один конец в педаль, а другой в сидение. Переключив рычаг в положение «drive» убедился, что машина никуда не движется и покинул салон. Заморачи­ваться с включением полного привода не стал, понадеяв­шись, что от края обрыва до воды не более десяти мет­ров и уклон, в примерно шестьдесят градусов, не дадут закопаться машине в песке. Единственное, что могло поме­шать осуществить задуманное с первого раза — это стоящие почти на краю две сосны между которыми и дол­жен проехать «Гелик». В последний раз прикинув «про­едет-не проедет», я выдернул палку удерживающую тормоз. Машина плавно покатилась вперёд, а я остался на месте в ожидании, сработает план с первого раза или придётся начинать всё заново.

Глазомер меня не подвёл — Гелендваген, не задев со­сен, «нырнул» вниз. Я сорвался с места, чтобы посмот­реть, что будет внизу. На краю обрыва я очутился в тот самый момент, когда внедорожник подняв кучу брызг вошёл в воду. Поскольку раньше на этом месте был ка­рьер песка, который со временем заполнился водой, то берег резко уходил вниз. Через открытые окна вода очень быстро заполнила салон и секунд через десять две с половиной тонны железа скрылись под водой. Теперь оставалось надеяться, что помимо сигнала связи глушат и сигнал GPS, в противном случае выяснить, где был послед­ний сигнал не составит большого труда, хотя Гу­сейну это ни­как не поможет, если он захочет меня отыс­кать. Из этой точки я могу отправиться сразу в несколько районов го­рода или даже его покинуть. В этой одежде я больше не собираюсь появляться на улице, а моё лицо он наверняка запомнил плохо. Подхватив корзинку и сумку, я напра­вился в сторону водозаборной станции, чтобы войти в город в другом месте. До того, как я вновь увижу Пепла необходимо связаться с группами.

Туман

Десантирование группы прошло в заданном квадрате и уже через полчаса в полном составе и без помех все добра­лись до реки. Со­гласно плану, его группа должна была пересечь водную артерию, изначально перебрав­шись на остров, и уже там особо не скрываясь, дав себя обнаружить, немножко «пошу­меть». Почти час они изобра­жали бурную деятель­ность на острове, но никто не пытался по ним стрелять. Наблюдение за берегом не выявило никакой активности. Туман принял решение разде­лить группу и в два этапа переправиться на левый берег. При переправе как пер­вой, так и второй группы, в которой он был сам, к ним снова никто не проявил инте­реса. Отсутствие контроля акватории реки со стороны противника было большим упущением. Возможной причи­ной отсутствия противника Туман видел только два варианта — или их поджидала засада дальше, или из-за угрозы химического заражения противник тут отсутство­вал. Но из полученных сведений перед операцией он знал, что ядовитое облако сюда не дошло. Было при­нято решение передвигаться в сто­рону лесного массива в рай­оне улицы Фучика и, разбив там ла­герь, действовать по обстановке.

Из сеанса связи, что был уже в лагере, он узнал, что слож­ности возникли только у Хруста. Следующий сеанс должен состояться через два часа, которые были потра­чены на маскировку лагеря и переодевания в граждан­скую одежду его самого и ещё двух бойцов. Остава­ясь в поле зрения основной группы, все трое располо­жились возле поваленного дерева, достав кон­сервы, хлеб и бу­тылку водки изображая, местных колды­рей. Туман всегда таскал с собой бутылку на всякий слу­чай, который сейчас и представился.

— Туман, — обратился к нему один из его «собутыльни­ков», — а может реально хряпнем по соточке, для досто­вер­ности?

— Я тебе по шее щас хряпну.

— Так если нарисуется кто — не поверят же. Бухают, а не пах­нет. — Не унимался боец.

— Рот прополощи. Увижу, что проглотил — накажу. Вер­нёмся домой, сутки дам пробухаться и ещё сутки отле­жаться.