Бесплатный фрагмент - На любой вкус

Сборник

повестей и рассказов

Повесть

Навсегда

Глава 1

Знакомство

Необъятные просторы нашей Родины богаты бескрайними степями с разнотравьем и ковылем; полями, засеянными зерновыми; лесами и перелесками. Природа русскому человеку дает силу и вдохновение. Только в России можно выйти на станции и брести по степи, а потом упасть в траву и лежать, глядя в небо, наблюдая за бабочками, пчелами, шмелями. В жару веет разнотравьем: сладким — от кустов жасмина и белой акации, чабреца; горьким — от полыни; лимонным — от лимонника и мяты. И ты лежишь, одурманенный запахами и ни о чем не думаешь. А небо сливается с землей, образуя зелено-голубую полосу там, где начинается горизонт, и тебе кажется, что попал в другое измерение, чувствуешь единение с природой. Ощущаешь себя маленькой частичкой мироздания.

Среди широких полей и зеленых лугов раскинулось село Веселое. Его название уходит корнями в глубь веков. В каждом доме звучал музыкальный инструмент, а то и несколько. И взрослые, и дети вечерами собирались в самом большом доме Леонтьевых и играли, пели песни. Женщины и девочки пряли, сучили шерсть и вязали. Люди жили бедно, но весело, без раздоров. Помогали друг другу, чем могли.

Пришли новые времена, село стало меняться. Появились добротные высокие дома, ручной труд заменили машины.

Село Веселое раскинулось между Берсеньевским лесом и Грачиным в двадцати километрах от райцентра. Речушка Калитовка вытекала из Берсеневского и ныряла в Грачиный.

Раньше дедушка Степан Николаевич жил на севере. С годами стало трудно справляться с хозяйством одному. Он переехал к детям, в село с лесами. Дом переехал вместе с ним. Каждое утро дед встречал рассвет на опушке леса. Он собирал грибы и ягоды, заготавливал дубовые веники для бани. Жил дедуля в свое удовольствие. Познакомился с Василием Михайловичем, местным лесником. Они подружились и ходили на охоту. А дед с радостью помогал товарищу косить траву на опушке, раскладывать соль для животных, убирать сухостой. Так и жили, пока старость и болезнь не забрала деда Степу.

Добротный бревенчатый дом, сложенный из толстых бревен, достался мне от дедушки. Дома, оказывается, могут переезжать на новые места за хозяевами.

Вы спросите: «Как?» Очень просто. Дедовы помощники бревна пронумеровали, разобрали, как конструктор. Бревнышко к бревнышку уложили на платформу, закрепили и отправили к новому месту жительства.

Меня, молодую учительницу, выпускницу пединститута, распределили сюда. Точнее, я сама попросилась. Надо же кому-то приглядывать за дедушкой. Я вела хозяйство: кормила птиц, доила корову, убирала и бежала к ученикам. В школе я занималась всем: учила, директорствовала и мыла здание.

Малокомплектная начальная школа находилась в центре села. Это теплое здание, сложенное из самана, оштукатуренное и побеленное известкой. Перегородки между классами сделали из столбянки. Сначала установили деревянные столбы от пола до потолка. На них с двух сторон набили рейки, а во внутрь пространства уложили глину. Затем стену выровняли, поштукатурили и побелили. Из большого холла с колоннами и зеркалами шел широкий коридор. Справа от входа в раздевалке для детей висела сменная обувь, слева вешал верхнюю одежду персонал, то есть я. Небольшой коридорчик вел в классные комнаты, учительскую и кабинет директора. Большие светлые окна пропускали свет. А белые занавески ограждали детей от солнечных зайчиков. Учеников тогда училось сорок восемь человек. Маленькие непоседы в холодное время года на переменах играли в коридоре. В школе надо было следить за порядком, чистотой и теплом в классах. Но я не унывала.

Молодежь не хотела жить по-старому. Все рвались в город за лучшей жизнью. По соседству поселился молодой специалист, парнишка, тоже выпускник вуза, Петр Иванович. Он работал на ферме технологом-животноводом. Поначалу Петр сторонился деревенскую молодежь, потом пообвык, мы познакомились.

Дед одобрял нашу дружбу. А раз дедушка одобрил, то можно с Петром и в огонь, и в воду.

Когда дедушки не стало, односельчане помогли его похоронить. Отпевал Степана Николаевича священник местного прихода.

Друг есть друг. Петр не отвернулся от меня, мы даже стали ближе. Появились общие интересы. Лесник Василий Михайлович частенько захаживал и спрашивал, не нужна ли помощь. Одна голова хорошо, а две лучше. И руки лишними не бывают. Так мы и жили. Достопримечательностей здесь, кроме церкви, нет, поэтому частенько ходили в лес за грибами и ягодами. Дедушка нам показал, где что растет.

И вот летним утром мы с Петром решили пойти в лес погулять. Может, грибов насобираем. Оделись по-походному. Взяли еды, молока и пошли. Гуляли до обеда. Ничего не нашли. Когда вышли из леса на опушку, поняли, что погода начала меняться. Я подняла голову и посмотрела на небо.

Небо хмурое и ненасытное стояло над нами. Мы не ждали ничего хорошего. Тяжелые свинцовые тучи тянулись с запада на восток. Все говорило о дожде, и не просто дожде, а о ливне с градом. Вокруг потемнело. Птицы летали низко. Мимо носились стрижи и ласточки, чуть не задевая нас крыльями. Ветер подул сильнее. Молодые деревья согнулись. Верхушки высоких тополей и дубов ложились параллельно земле.

Стихия была в самом разгаре, когда на опушку леса вышла волчица с выводком. Серая волчица напоминала собаку. У нее был густой, довольно длинный и теплый мех. Её крепкое мускулистое тело напряглось, высокие сильные лапы приготовились к прыжку. Вытянутая крупная морда с темными полосками, светлыми щеками, пятнами в области глаз говорила об угрозе. Серо-бурые волчата трех месяцев прильнули к матери. Она стояла и смотрела на нас. Мы — на неё. Вдруг она, как собака, прогнула спину. Я посмотрела ей в глаза. А в них читался испуг, боль, мольба. Охотница ждала помощи.

Но как же подойти? Что сделать, чтобы не вызвать гнев хищницы? Как помочь? Как подманить? Мой храбрый спутник не растерялся. Он присел на корточки и бросил кусочек хлеба к лапам волчицы. Она стояла, не шевелясь. Потом нагнулась. Понюхала и позвала волчат к еде. Те крадучись стали подходить к еде. Обнюхав кусочек, самый смелый волчонок решил чуть-чуть откусить. После этого остальные малыши принялись за еду. Они ели, а мы уходили к дороге и оставляли за собой пищу. Выводок с волчицей шел медленно.

«А что будет, когда еда закончится?» — думала я.

Озвучила свою мысль и испугалась еще больше.

— А что будет с нами? — произнесла я тихим дрожащим голосом.

— А ничего не будет, хлеб съедят и уйдут в лес, — сказал Петя.

Все так и случилось. Малыши наелись, и волчица их увела.

И тут спустился ливень. Секунда, и мы промокли насквозь. Потоки дождя били нас по голове.

— И душ принимать не надо, — смеялся Петя. — Бежим. Село рядом.

Мы подбежали к дому. Дверь веранды ходила ходуном. На деревянном полу стояли лужи. Клеенка, слетевшая со стола, валялась в углу.

— Порывы ветра ее открыли, не бойся, — констатировал Петр и побежал к себе домой.

Я осторожно зашла, огляделась. Никого. Я успокоилась, переоделась. Выпила горячего молока с медом и пирогом, закуталась в теплый плед и уснула. Мне приснились волчица и малыши. Ночью, часов в двенадцать, я услышала слабый вой. «Это она, волчица, плачет, — подумала я. Надо утром с Петром пойти в лес и покормить их». С этими мыслями я погрузилась в глубокий сон.

Проснулась от пения петухов. Солнце светило ярко. Умытое утро звало гулять. Справившись с домашними делами, стала ждать друга. Он пришел, как будто почувствовал, что блинчики готовы, молоко и мед на столе. За таким завтраком нас застал Василий Михайлович, лесник. Мы ему рассказали про волчицу и детенышей. Он сказал:

— Неспроста, чтобы волчица шла к людям. Надо проверить, что случилось.

Мы упросили взять нас с собой. Михалыч приказал сварить каши и подготовиться к походу. Лес не любит неорганизованных.

Я сварила кашу, взяла буханку хлеба и молока. Положила сырой картофель, соль, спички, дождевик и старую металлическую мисочку. Петя ждал у калитки.

— Ну и долго же ты возишься», — пробурчал он.

— А ты понюхай, какую я кашку сварила. Я ее сдобрила салом и маслом, сама бы съела. Но нельзя. Все лучшее — детям, — засмеялась я.

— Ну ладно, смотри, вон Василий Михайлович идет. Он ружье прихватил. А мы с тобой безоружные, давай палки возьмем, — сказал Петр.

И мы пошли в сарай искать палки.

— Если что, мы ими отбиваться будем? — спросила я.

Михайлович нас подождал. И теперь мы, вооруженные палками, с запасом еды, отправились гуськом за лесником.

Когда мы минули проселочную дорогу, Михайлович спросил:

— Ну, где вы их встретили?

— Прямо на краю леса, вот здесь, у кустика ирги, — ответил Петька.

— Положите немного каши здесь, около корней и ступайте за мной, — посоветовал лесник.

Через двадцать метров мы вошли в лес.

— Куда мы идем? — поинтересовалась я.

— Мы идем к логову волчицы, надо понять, почему она вышла к людям и не напала на вас, — ответил дядя Вася.

В лесу стояла тишина, только изредка куковала кукушка. Мы очутились в сказке. Еще влажные желтые кроны деревьев светились из-за яркого солнца. Я с удовольствием вдыхала запах мокрых листьев, прелых иголок под ногами и земли. Дышала и не могла надышаться. Я ушла немного влево, и вдруг какая-то сила остановила меня. Посмотрела перед собой и увидела паутину. Я чуть не попала в неё лицом. На тонких ниточках кое-где висели капельки воды, а в середине сидел паук. Лес жил жизнью, тихой, размеренной.

— Бр-р-р, — пробормотала я

— Маня, ты где? — позвал Петя.

— Я тут! Смотри, что я нашла, — сказала я, указывая на паука в паутине.

Он подошел, посмотрел, вздохнул, взял за руку и повел к Михайловичу.

Дядя Вася стоял у логова и смотрел.

— Что там такое? — спросила я.

— На входе в нору лежит сухое дерево. Семейству серых охотников туда не попасть.

— Петро, бери с того края, поднимаем, — командовал лесник.

Они взяли дерево и отнесли подальше от норы

— Ты здесь, Машенька, положи каши, — посоветовал лесник.

— Я еще и молока налью, мисочку специально взяла, — сказала я.

— Делай, как знаешь. Разбалуешь их. Не приучай к нашей еде.

Дядя Вася радовался, хотя и делал серьезный вид. Ему нравилось поучать молодых людей. Да и кого ему учить. Он ведь один в лесу работает, напарника нет. И поговорить не с кем

— Все, молодцы. Пойдемте быстрее за мной.

Михайлович заметил, что за нами наблюдала волчица, она пряталась в малиннике.

Мы чуть ли не бегом следовали за лесником. Вскоре он остановился около огромного толстого дуба и сказал:

— А теперь смотрите.

— Куда смотреть? — спросили мы.

— На логово смотрите, — прошептал лесник.

Мы спрятались за толстым стволом и стали подглядывать. А там уже стояли волчица и детеныши. Они ели кашу и хлеб, лакали молоко.

Стараясь не шуметь и не хрустеть ветками под ногами, мы отправились домой. Мы не видели, что нас провожала взглядом волчица-мама.

Вот так нежданно-негаданно мы спасли семейство волков. Тем более, что папу — волка подстрелили охотники. Мы мысленно пожелали волчатам здоровья.

Глава 2

Волчонок

Я думала, что история с волчицей закончилась раз и навсегда. Но появилось «НО».

Пришел теплый сентябрь. На празднике «Первого звонка» поздравить первоклашек и подарить подарки пришли глава администрации сельского совета села «Веселое» и глава фермерского хозяйства «Животновод». Ребята пели песни, читали стихи. А родители поздравили детей огромным тортом. Все желающие приняли участие в чаепитии.

Первый месяц обучения богат мероприятиями. Классы участвовали в различных конкурсах. Они читали стихи об осени, делали поделки из природного материала, рисовали чудо-осень. Самое долгожданное мероприятие для детворы — поход в лес. Но маленьких школьников в большой лес вести нельзя. И мы с родителями решили отправиться в Грачиный. Он небольшой. Название придумали сами дети. В нем очень много черных птиц, грачей. Они сидели на верхушках деревьев и при малейшей опасности срывались с веток и кружили в небе.

По традиции в первое воскресенье сентября школа отправилась в поход. Съестное, воду, спички, палатку, коврики для сидения на земле приготовили родители. А я — конкурсы и игры.

И вот мы на месте. Грачиный лес находился в большом овраге, на склонах которого росли деревья и кусты. Деревья такие высокие и ветвистые, что крона образовывала шатер. Когда я попала в самый низ оврага и подняла голову вверх, то увидела сень из желтых листьев. Солнце светило ярко. Лучи его проникали сквозь листву. Первое впечатление оказалось жутковатым. Этот желтый лился ото всюду. Казалось, что и листва под ногами тоже светится. Я представила, что впереди не бугор, а медведица, прикрытая листьями. Вот она поднимается, листья опадают на землю, а рядом стоят медвежата. Я быстро закрыла глаза и некоторое время стояла, оцепенев. Меня кто-то взял за руку. Я вздрогнула, одернула руку и облегченно выдохнула. «Опять в другом измерении очутилась», — подумала я и поспешила выйти на опушку из природной сказки.

На небольшой опушке я увидела ровную полянку, усеянную цветами.

— Даже жалко мять такую красоту, — сказала я.

Мы расположились на зеленой траве. Родители разбили палатку, разожгли костер ближе к широкой дороге. Дети разделились на команды и играли.

Но вдруг я услышала слабое попискивание и оглянулась. Никого не было. «Кто?» — подумала я и пошла на звук.

Тоненький голосок не умолкал, он просил помощи. Идти пришлось через цветочную поляну. За ней росли кусты малины, ирги, смородины. И между кустов я увидела волчонка, он поранил лапку и жалобно скулил. Но подходить к лесному хищному зверю, пусть и маленькому, опасно. Решение пришло мгновенно. «Кто может прийти на помощь? Конечно, Петр Иванович. Пусть он не ветеринар, но все-таки помощь сможет оказать», — решила я и позвонила другу.

Я сидела недалеко от раненого. Краем глаза видела серого. Волчонок принюхивался и ползком приближался ко мне. Я оторопела. Тело напряглось и застыло. Я превратилась в столб, боясь повернуть голову в его сторону. Наконец, его нос коснулся моей кисти. Он стал ее лизать. Я осторожно повернулась и увидела серенькую голову.

Между ушками малозаметное белое пятнышко. Я проговорила: «Пятнышко, Пятнышко!» Волчонок поднял голову, посмотрел на меня. «Вот это да! — удивилась я, — назову его Пятнышко». Голова опять потянулась к руке. От меня пахло молоком после утренней дойки. «Так вот оно что, запах молока заставил его приблизиться. А может, он помнит меня? Ведь прошло немного времени с нашей первой встречи», — размышляла я. Но погладить малыша не решилась.

Вскоре послышался треск мотоцикла. Волчонок приподнял голову и зарычал. Этого еще не хватало. Я начала с ним разговаривать:

— Пятнышко, тише, тише. Это Петя, мой друг.

Волчонок успокоился. Я удивленно посмотрела на него.

Петька медленно приближался. Он взял с собой молоко, хлеб, миску. Мы с Петром осторожно, без лишних движений, налили молока в миску, хотя руки дрожали от страха. Но вскоре детеныш наелся и решил поспать, потому что Петя подмешал в молоко снотворное. Когда волчонок уснул, мы осторожно вынули занозу и обработали рану. Мой друг даже захватил покрывало. Мы погрузили волчонка в коляску мотоцикла, отправились в деревню. Детей я оставила на родителей, объяснив ситуацию, часа через два пообещала вернуться.

А сами поехали к Берсеневскому лесу. Впереди показалась дорога и заветная тропка. Петя взял волчонка на руки и пошел к логову. На полдороге мы остановились, вернее злобный рык нас остановил. Рычала волчица. Друг положил ношу на траву, развернул покрывало, и мы стали уходить спиной вперед. Боялись, чтобы хищница не набросилась на нас. Пока шли к дороге, несколько раз падали и натыкались на деревья и кусты. От этих падений на ладонях образовались ранки и ссадины. Но главное, что волчонок остался под присмотром матери, а мы благополучно вышли на дорогу из леса.

— Я так с тобой поседею, и довольно рано, — сердился Петр.

— Хорошо, что в живых остались, спасибо тебе. А сейчас отвези меня в лес к ребятам, — попросила я.

— Ну что с тобой делать? Залезай в коляску, держись крепче, — раздраженно сказал он.

Петя резко газанул и понесся по дороге.

Я смотрела на друга и видела, что он улыбается. А резкость, это так. Перенервничал. Я радовалась, что мы помогли волчонку. А он чему? Ну да ладно, потом спрошу.

Доехали мы быстро. Родители выполнили все наказы. Ребята собрали прекрасные букеты. Поэтому победила дружба. Родители приготовили обед. Ребята его уплетали за обе щеки. После я предложила прогуляться на ту сторону поляны, к ягоднику. Все обрадовались и поспешили за мной. Когда дети наполнили корзинки, а лица стали чумазыми от сока ягод, решили отправляться домой.

День пролетел незаметно. Дома меня ждали куры и корова. Накормив кур и сдоив корову, я еле живая доплелась до кровати. Только голова коснулась подушки, уснула, провалилась в глубокий сон. Мне опять, как и в прошлый раз, снились волчонок и волчица. Но вдруг я поняла, что они со мной разговаривают на человеческом языке и приглашают в гости.

Проснулась я от того, что моя йоркширский терьер бегала по мне и дергала за одеяло. Чудесный сон прервали петухи. Я встала и отправилась управляться по хозяйству. Но сон и слова волчицы не шли из головы. Ладно, надо будет встретиться с Петей и рассказать сон. А там решим, что делать дальше. Интересно, как там наш волчонок-крестник.

Глава 3

У логова

Все-таки мысли о волчонке с пятнышком на лбу не шли у меня из головы. Как он там? Что с лапкой? Да и покрывало хотелось вернуть Петру. Но идти одной страшно. После работы я пошла к Пете домой с просьбой сходить со мной в лес и проведать волчонка, забрать покрывало. Петя ответил:

— Сходим обязательно, только возьмем с собой Василия Михайловича.

У магазина я встретила Василия Михайловича и обратилась:

— Дядя Вася, я хочу проведать волчонка. Пойдемте с нами.

Лесник укоризненно посмотрел на меня и сказал:

— Тебе делать больше нечего? Кто детей учить будет, если что случится?

Но я настаивала:

— Я Петю пригласила. Он без вас не хочет идти. Пойдемте, пожалуйста.

— Волк — хищный зверь, дружить с ним дело непростое. Он должен сам добывать еду. А ты не привязывайся к нему. У тебя есть о ком заботиться, — сменил гнев на милость и согласился лесник.

Но мое сердце беспокоилось о волчонке с пятнышком.

Наконец, Петя и Василий Михайлович пришли ко мне. И лесник завел разговор о волках:

— Волки — предки домашних собак. Назвали так от слова «волочить», потому что они тащили за собой пойманную добычу, они могут нападать на человека, когда нечего есть, может выражать эмоции.

Отличается волк от собаки хвостом, он толще и длиннее, не виляет. Опущенный хвост говорит о спокойствии зверя, а подергивающийся — о недовольстве. Еще Волка называют «санитаром леса». Он контролирует популяции некоторых видов животных, в частности — крупных копытных. Больные животные не могут убежать от волков и становятся легкой добычей. Так звери не дают распространиться болезням. Пока волчата маленькие, мать может смириться с тем, что ее детей подкармливают. Когда вырастут, то уйдут во взрослую жизнь. И здесь неизвестно, вспомнит он человека или нет. Вот эту информацию вы должны запомнить навсегда.

Мы с Петей сидели за столом, как студенты на лекции. Слушали лесника, открыв рот. Я удивилась, как же он много знает! Но все равно упрямство или упорство взяло верх.

— Михайлович, мы все поняли и запомнили. Говори, когда пойдем, — протараторила я.

— Пойдем когда? — он почесал затылок. — В выходные, когда же еще, в субботу. Для подготовки у вас три дня.

Три дня на подготовку и много, и мало. Я составила план. Кашу сварю вечером в пятницу, молоко утром налью, хлеб куплю в магазине. Но мы же идем проверить ранку на лапке волчонка, значит, надо положить зеленку, вату, бинт. А что, если сходить к ветеринару и взять снотворное для животных? А Михайловича попросить взять специальное ружье. Тогда уж точно проверим рану. Решено.

И я отправилась в ветеринарный кабинет, который находился около молочно-товарной фермы, где работал Петр. Передо мной стояло небольшое саманное одноэтажное здание с одной комнатой. В шкафу даже имелись лекарства, на стерильном столе под салфеткой лежали необходимые инструменты. Кушетка располагалась вдоль стены, а письменный стол — у окна. Там работал доктором молодой худощавый невысокий мужчина со светлым чубом и голубыми глазами Николай Егорович. Его отец тоже служил ветеринаром. Николай Егорович на мою просьбу отреагировал спокойно. Но сказал:

— Лекарство я тебе не дам, но пойду вместе с вами. Я должен видеть животное, чтобы рассчитать дозу инъекции, если переборщите, волчонок умрет. Когда идем?

— Идем в субботу утром, — ответила я, разглядывая специальное ружье.

Надо сказать, что хоть Николай молодой врач, но толковый и серьезный.

— Я даже и не подумала о дозировке снотворного, — смутилась я.

— Хорошо, этот вопрос решен, — доктор потер руки. — А что в дорогу взять из съестного?

— Я возьму картошку в мундире, яйца, молоко для нас и волчат; булку хлеба. Испеку блинчики, — быстро перечислила я.

Сказано — сделано. До субботы была как на иголках. Волновалась о волчонке. Будет ли он у логова, узнает ли меня?! Не хотелось застать волчицу. Щенки щенками, а мать — серьезный зверь.

Наступил вечер пятницы. Одноразовые миски, спортивный коврик сложила в рюкзак. Михайловича предупредила заранее, что с нами пойдет Николай — ветеринар, чтобы взял на всякий случай свое ружье для шприца со снотворным. Было видно, что у дяди Васи отлегло на сердце, когда услышал про ветеринара и снотворное.

Ранним субботним утром мужчины подошли к моей калитке, и мы отправились в путь. Погода выдалась солнечной. От легкого ветра высокий клен шелестел листьями. Веяло прохладой, чувствовалось, что осень. И вот заветная тропа. По ней часто ходили грибники и ягодники. Мелкие сухие сучки и хвойные иголки хрустели под ногами.

Василий Михайлович, как всегда, шел первым. За ним — Петр, потом я, замыкал нашу цепочку Николай. Мы шли медленно, стараясь не тревожить обитателей. Птички пели песни. Я услышала соловья. И опять кукушка считала кому-то года. Вскоре лесник остановился и прошептал:

— Смотрите.

Мы увидели, что волчата играли с матерью. Покрывало Пети лежало рядом с норой, на нем сидел волчонок Пятнышко.

— Кажется, ему хорошо, — сказал Петр.

— Но рану все равно надо обработать, — ответил Николай.

— Заряжайте ружье, — попросила я. — Пусть она поспит, а мы проведаем волчат.

С первого выстрела лесник попал хищнице в бок. Через пять минут волчица уснула. Когда она легла, мы стали медленно приближаться. Волчата, как к старым знакомым, побежали к нам. Пока я доставала и раскладывала еду каждому волчонку, Николай осмотрел рану Пятнышку, сделал укол антибиотика, чтобы не пошло воспаление. Мой волчонок опять лизал пальцы. Я попробовала покормить с руки. Получилось. Он ел все. Пил молоко. Когда Петр захотел забрать покрывало, негромко зарычал.

— Ну, Мария, будешь мне должна новое покрывало, — пошутил он.

— Конечно, Петя, — засмеялась я. — Подарю тебе на праздник самое лучшее покрывало. А это оставим детям, пусть лежат и играют на нем.

— Время! — сказал Николай. — Сейчас проснется мать, уходим.

Я положила около ее носа хлеб и кашу. Вылила оставшееся молоко в мисочки. И мы поспешили домой. Но мне хотелось посмотреть, как отреагирует волчица на гостинец. Я спряталась в кустах ирги около большого клена и замерла.

Пока я смотрела на волчат, мне на голову что-то упало. Я подняла голову и увидела рыжую с белым белку. Она сидела на стволе дерева, держась лапками. Еще секунда, и она юркнула в дупло. Потом высунула мордочку, огляделась, выбралась наружу и прыгнула на ветку у дупла. Я не шевелилась. Откуда-то в лапках у нее оказался орех. Еще секунда, и скорлупки полетели вниз. Но надо уходить. Мужчины жестами звали меня, а я не хотела тревожить белку. Делать нечего. Пришлось подняться. Белка тотчас скрылась в дупле.

А волчица встала, понюхала пищу и начала есть. Немного отпила молока. Остальное допили дети.

Мы двинулись в обратный путь, и скоро наш отряд оказался на лужайке, окруженной кустами ирги, малины и смородины. Мы разложили продукты и принялись обедать. От немного перезревших ягод шел аромат. Я собрала ягоды в бутылку из-под молока. Не пропадать же добру. А мужчины под руководством Михалыча насобирали грибов: белых, подосиновиков, подберезовиков и маслят.

Около дома я поблагодарила мужчин и пригласила на ужин.

Вечером мы ели жареную картошку с грибами. Пили компот из лесных ягод со сладкими булочками.

Мужчины уплетали еду за обе щеки и восторгались.

— И когда ты все успела приготовить? — удивился Петя. — Хорошая хозяйка. Вот бы мне такую жену.

Я сделала вид, что не услышала последнюю фразу. Разошлись за полночь. «Благо, что завтра воскресенье, отосплюсь», — подумала я.

Глава 4

Следы

Пришла зима. Для кого-то она долгожданная, для меня — нет. Я не люблю мороз. Снег ложится в декабре и не тает до марта или апреля. Зимы здесь снежные, морозные, с оттепелями. Неделя мороз под двадцать градусов, потом ноль. Хорошо, когда снег ложится надолго. Везде чисто: на улице и в доме. Конечно, зима — прекрасное время для детворы. Хорошо, если морозец до пяти градусов, но мальчишек и девчонок даже трескучий устраивает. Мы живем в лесостепи. Пригорки всегда облюбовывают дети с санками и лыжами.

Так проходят вечера и зимние каникулы в селе Веселом. Я человек летний, поэтому три-четыре месяца смотреть на снег из окна неуютно и грустно. Как будто белым саваном покрыто все кругом. Все спит. Но не спят мои добрые знакомцы волки. На снегу я отчетливо вижу их следы то там, то тут.

Однажды увидела следы то ли собачьи, то ли волчьи у калитки и забора. Сначала подумала, что это собака. Но следы вели через дорогу в лес. Мне из окон дома хорошо видна опушка, где мы с Петром впервые встретились с семейством серых хищников. «Мне определенно надо больше узнать о жизни волков», — решила я. Почему-то я привязалась к серым хищникам. Вернее, к одному, его я назвала Пятнышком. Но об этом никому не сказала. Чтобы с ним подружиться, мне надо знать о них все. И я стала искать материал в библиотеке и Интернете. И вот что я узнала.

Наши волки-подростки уже обзавелись теплой шерстью и мощными лапами. В волчьей стае у каждого своя зона ответственности. Во внешности «серого» меняется лишь шуба, шерсть становится длиннее, а тепло в ворсинках сохраняется гораздо дольше. Теперь я спокойна. Пятнышко не замерзнет на ледяном снегу, потому что очень плотная шерсть прилегает к туловищу.

Что же такое волчья семья?

Волчья стая — это настоящая семья, в полном смысле этого слова. Мой волчонок — переярок, ему еще нет года. Год исполнится в августе. По приблизительным подсчетам волчатам около пяти месяцев, поэтому им разрешается осматривать прилегающую территорию. Переярки очень любопытные и даже немного безрассудные. Они готовы сунуть нос куда угодно, всюду несутся первыми. Вот поэтому я и видела волчьи следы у калитки и забора.

Настоящей семьей волку я становиться не собиралась, но интерес подогревали следы. И я стала оставлять еду недалеко от калитки под кустами жасмина. Каждый вечер ставила миску с молоком и хлебом, а утром она оказывалась пустой. «Интересно, кто приходит и берет пищу?» — думала я.

Когда пришли выходные, решила посоветоваться с Николаем Егоровичем.

— Доктор, правильно ли я делаю, когда оставляю еду за калиткой? Утром я вижу следы собаки или волка. А мои гостинцы утром исчезают. Я что хочу проследить и выяснить, кто приходит ночью к калитке. Съестное положу под кустик, а сама спрячусь и буду наблюдать из укрытия, из сарая, например, — сказала я подготовленную речь.

Николай Егорович, хоть и был молодым специалистом, но знал много. Он никак не хотел участвовать в этой затее.

Тогда я пошла к Петру. «Он-то мне друг, неужели откажет?» — думала я. Петра дома не оказалось. Я удивилась. Суббота, выходной. Куда отправился? Двери не заперты. Я еще раз тихонько постучала и вошла. В доме царил творческий беспорядок.

Я проверила холодильник и поняла, что есть нечего. Ладно. Я пошла к себе. И решила приготовить куриный бульон. В холодильнике лежал пакет с кислой капустой. Хорошо, будут щи. Работа закипела. Через час щи сварились. Я достала старые санки, принялась рассматривать. Они оказались старинными, полностью деревянными, даже полозья. Спинка, фигурно вырезанная, покрыта лаком. Их делал мой дедушка Степан Николаевич. Я установила на санках кастрюлю и медленно пошла с возком.

На ступеньках дома Петра увидела новые следы. «Вот, хорошо, Петька пришел!» — обрадовалась я. Но это оказался ветврач Николай.

— Та-а-а-к, — протянул он. — Я, Мария, догадываюсь, зачем ты здесь.

— Я приготовила щи Петру, только и всего, — начала я врать.

— Не надо, не надо, остановись, — сказал Николай. — Сейчас придет Петя, и мы поговорим втроем. Я тебя знаю, ты не успокоишься, пока не добьешься своего.

Мы сели за стол. В центре стояла кастрюля со щами. Они так вкусно пахли, что терпеть было невозможно. Николай набрал номер телефона Петра:

— Петя, ты где, скоро будешь? Мы у тебя дома. Марийка щей наварила и принесла тебе. Иди скорее, а то мы начнем обедать без тебя.

Слова о вкусных горячих щах возымели волшебное действие. Через десять минут Петр прибежал домой.

— Мой руки и садись за стол. Ребята, нарежьте хлеб, — командовала я.

Я расставила тарелки, полные ароматных щей. За столом царила тишина. Никто не хотел и звука произнести, пока все не съели.

— Ой, как хорошо, — сказал Петька, откинувшись на спинку стула.

Николай хитро прищурился:

— Итак, господа, мы собрались, чтобы обсудить одно дельце. И это дело — слежка из сарая. Мне Мария предложила проследить, кто приходит к ней ночью и все съедает.

— Что? — удивился Петя. — Это кто такой? И кто разрешал?

— Ой, успокойся, я хочу узнать, кому оставляю еду под жасмином. Утром миска пустая, — замахала я руками.

— А следы чьи? — не унимался животновод.

— Следы или собачьи, или волчьи, — ответила я

— Так, конечно, надо помочь нашей поварихе. А то ее еще в лес утащат. Кто же тогда будет нам супы и борщи варить? — согласился Пётр.

Я обрадовалась. Мы договорились встретиться у сарая, когда стемнеет. Время тянулось медленно. Чтобы чем-то себя занять, поставила тесто. А завтра испеку пирог или пирожки. Села у окна и стала ждать мужчин. Зимой у нас начинает смеркаться в пять вечера, а в шесть совсем темно. Хорошо, что лампочка на столбе освещала пятачок около дома. И куст жасмина как на ладони.

Глава 5

Засада

В шесть часов я стала готовиться к засаде. Оделась тепло. Сверху еле натянула дедушкин длинный тулуп. Застегнулась на все пуговицы и стала похожа на снеговика, только нос не такой длинный, как у него. Сложила в сумку провизию.

В сарае было холодно. Я подумала, что лучше всего наблюдать из летней кухни. Окна выходили на улицу, да и обзор лучше, чем из сарая. Я вышла за щепками и дровами, чтобы затопить печку. Открыла заслонку и принялась за дело. Возилась долго. Дрова не хотели разгораться. Моя вина, потому что надо держать их в тепле. Дрова должны быть сухими. Пришел Петя, и дело пошло быстрее. Он пропитал старую тряпку керосином. Уложил щепки, дрова, поджег. Вот, что значит мужичок. А я побоялась поливать огнеопасной жидкостью. Вскоре дрова затрещали. И небольшая комната стала прогреваться. А я тем временем сидела у окна и смотрела. Миска стояла нетронутая, каша и хлеб тоже. Ладно, подождем. Через полчаса пришел Николай и сказал:

— Я, кажется, кого-то видел вдалеке.

— Да, что ты там видел, темно ведь, — сомневаясь, сказал Петя.

— Не скажи, луна полная. Светит ярко. Наверное, будет мороз, — поддержала я Николая.

— Хватит болтать, — сказал Петр, забыли, зачем мы здесь? Смотрим внимательно. Не отвлекаемся.

Я выключила свет. И мы просидели так в темноте полчаса. Глаза стали закрываться. Дрема вступала в свои права.

— Не спи, а то замерзнешь, — пошутил Николай

— Я не сплю, — прошептала я.

— И я тоже, — сказал Петя.

И мы уставились в окно. Но каждый видел свое. У меня перед глазами был куст

жасмина. Я смотрела пристально на него. Вдруг мне показалось, что кто-то

мелькнул, какая-то тень метнулась от забора к кусту и замерла.

— Бинокль бы сейчас, — сказала я.

— Кто у нас самый глазастый? — спросил Николай.

— Смотри, смотри, — прошептал Николай. Вот он, а вот еще. Мы увидели животных. Под жасмином стояли два волка или две собаки. Они жадно ели. Наевшись, убрались быстро восвояси, как и пришли. Разглядеть своего Пятнышко я не смогла.

— Хорошо, первый блин не комом, — сказал Николай. — Надо теперь посмотреть на след и узнать, кому они принадлежат. Маша, ты телефон взяла? А фонарик есть?

— Телефон взяла, фонарик есть. Сейчас принесу, — ответила я.

И поплелась за фонарем. Он у меня керосиновый, большой, как раз такой и нужен. Петр взял фонарь. Я достала телефон. Николай вооружился вилами. На всякий случай.

Выйдя на порог кухни, я остановилась и обомлела. Полная луна светила ярко. А мороз крепчал. Стояла бы и смотрела.

— Так, ну мы идем или как? — возмутился Николай.

— Иду, иду, — закашлялась я от резкого вдоха.

Мы осторожно вышли на улицу за калитку и стали смотреть на следы, выбирая самые четкие и крупные. Петя светил фонарем, а я фотографировала. Снимки вышли четкие.

— Утром пойдем к Василию Михайловичу, покажем ему фотографии, пусть определит, что это за звери такие, — сказал Николай.

Рано утром я пекла пирожки с печенкой и картошкой. Парни пришли позавтракать. Вода как раз закипела. Петя налил кипяток в заварочный чайничек. Пирожки вышли пышные, вкусные. Оставшееся тесто я поставила в духовку, получился хлеб.

— Так, поели, собираемся и идем к леснику, — скомандовал Петя.

— Я сейчас для дяди Васи гостинец положу, — заторопилась я.

Наконец, собрались. Главное, телефон не забыть.

Часы пробили девять. Михайлович оказался еще дома, но собирался на обход территории. Он удивился ранним гостям:

— Что это вам не спится? Чего пришли? Что-то опять приключилось? А, Марийка. Ты затейница?

— А кто же еще, — сказал Петька. — Захотелось девушке узнать, кто ходит у нее под окнами и оставляет следы.

— Да, наверное, ухажеры, — посмеялся лесник.

— Ох, ладно, шутите, шутите, я не обижаюсь, — щеки мои запылали.

— А если серьезно? — дядя Вася сел за стол.

— Я испекла пирожки, позавтракайте. Или с собой возьмите. На морозе не лишними будут, — предложила я.

— Давай, давай, они у тебя знатные, хозяйка ты хорошая, только мужа нет, — намекнул Василий Михайлович и посмотрел на Петра.

Тот покраснел и улыбнулся.

— Смотри, дядя Вася, что мы наснимали, чьи это следы? — я протянула леснику телефон.

— Так, так, это следы волка, а это собачьи, — ответил лесник.

— Как так? Как так может быть? — изумился Петя.

— Ты знаешь, волки могут иметь подругу собаку, если собака готова к спариванию. Это, видать, молодой волк. Теперь интересно, чья это собака отвязалась. Чаще всего волки гуляют с лайками или немецкими овчарками. Собаки-кобели не могут составить волку конкуренцию, так как они намного слабее, а самка инстинктивно выбирает самого крепкого самца. Обычно собака гуляет с волком одну-две недели, а затем возвращается к хозяину. Но бывает, что собака уходит с волком навсегда. Псы о щенках не забоятся, поэтому собака не рассчитывает на их помощь. У волков же, напротив, самец принимает активное участие в воспитании потомства, поэтому он старается удержать подругу, и иногда у него это получается, — в очередной раз прочитал лекцию лесник.

— Хорошо, — сказал Николай. — А чья эта собака? Откуда она? Давайте, пройдем и посмотрим, поспрашиваем, у кого отвязалась собака и бегает на воле.

Мы с ребятами быстро обошли село, узнали, что лайка Никифора Петровича убежала со двора.

— Петрович, — а где твоя собака? — спросил Николай.

— Где-то бегает, я ее на ночь отпускаю погулять, — сказал растерянно дедушка Никифор. — Но сегодня она еще не вернулась.

— Кажется, она подружилась с волком, — сказал Петя, — смотри, могут быть щенки. Если не придет через неделю-две, то знай, что она осталась жить с волком.

— Ох, нелегкая, — вздохнул дед Никифор. — Не было печали. Буду надеяться, что придет. А потом закрою ее в сарае на ночь.

— Правильно сделаешь, — сказал лесник. — Я пойду по территории, может встречу.

Я стала проситься пойти вместе с лесником. У Николая оказались неотложные дела. Соседская корова решила телиться, и его срочно вызвали. Мне делать нечего, а Петр не хотел оставлять меня. И опять наша троица цепочкой двинулась в путь. Тропки Василий Михайлович в лесу уже протоптал. Поэтому мы шли легко.

Зимний лес казался уютным. Стояла тишина. Везде лежали белые шапки снега. Бугорки и овражки плохо различались. Вся поверхность ровная, гладкая, переливалась на солнце. Летом он совсем другой, веселый, радостный. Птицы пели на разные голоса, белки прыгали с ветки на ветку. Под ногами хрустели сухие иголки хвойных деревьев. Все пространство наполнено жизнью. Осенью в лесу особенно красиво. Осень играет красками. Листья на березках желтые, у ясеня красно-желтые. И только елочки и сосны стоят зеленые и пушистые. На них много шишек.

Сейчас здесь царила зимняя сказка. Ветки деревьев укутались в снегу, даже на стволах с северной стороны лежал снег, его как будто специально прилепили, он искрился под ногами из-за яркого солнца и мороза. Наш проводник шел, опустив голову.

— Михайлович, а что ты вниз смотришь? Что-то ищешь, потерял? — поинтересовалась я.

— Нет, ничего не потерял. Я читаю следы, — ответил он. — Вот смотрите. Здесь прошла лиса. А вот следы зайца, видите, как петляют. Пойдешь по ним и заблудишься. А он так от хищников убегает. А вот, Маша, следы волка и собаки.

— А откуда вы знаете? — спросила я.

— Дикие звери не растопыривают пальцы, как волки, — сказал лесник. — Собачьи следы выглядят более собранными. У волка большой широкий отпечаток. Домашнее животное держит лапу как бы в кулаке и мягко наступает. Опуская лапу на пальцы, собака не растопыривает их, так как ей нет необходимости увеличивать площадь опоры. Дикий зверь переносит тяжесть тела на передние лапы, поэтому они оставляют более глубокие следы, чем задние. Даже размер следа разный. Это зависит от возраста зверя.

— Как научно сказано. Век живи, век учись, — процитировала я поговорку.

— Если не будешь смотреть под ноги, помрешь раньше, — сказал Петька. — Нечего ворон считать.

— А я не ворон считаю, а белок. Смотри! Гляди, как они распрыгались, точно в салочки играют.

Василий Михайлович остановился. И мы за ним. Стали выглядывать из-за его спины.

— А теперь смотрите прямо перед собой, — сказал Михалыч.

Лесник сделал шаг в сторону и провалился по колено в снег. А мы увидели такую картину. Перед нами открылась большая поляна, а на ней резвились волки. Вернее, волк и лайка Никифора Петровича.

— Смотрите внимательно, — попросила я, нет ли на голове белого пятнышка.

— Пятнышко есть, — сказал Петя.

— Ага, это мой крестник Пятнышко решил познакомиться с собакой, — обрадовалась я. — Хочу, чтобы он поселился у меня во дворе.

— Но волк — хищный зверь, — убеждал меня Петя. — В неволе ему будет плохо.

— Хорошо, возьму себе щеночка от лайки Марты, — мечтательно сказала я.

— Да, дела, дядя Вася, ты оказался, как всегда прав. Как думаешь, вернется Марта домой? — спросил Петя.

— Кто знает, что у нее на уме! Будем ждать, — ответил лесник.

Волк и собака играли, резвились, нас не замечали, им некогда было смотреть по сторонам. А мы, ну, что мы. Мы отправились домой. Теперь я точно знала, кто приходил к моей калитке.

Глава 6

Новый год и…

Вторая половина декабря пролетела быстро. Школьная жизнь — это увлекательное занятие. Уроки, линейки, отчеты, семинары, методические объединения и праздники, и подготовка к Новому году. Все заботы на моих плечах. Без помощников не обойтись. Родители и друзья разделили заботы. Новогодний праздник без елки не праздник. Где ее взять? В лес одна не пойду. Где брать разрешение?

Вечером я сидела в школе и проверяла контрольные работы учеников. На огонек заглянул Петр.

— А я иду и вижу, свет горит, ты работаешь? — спросил он.

— Да, я работала, сейчас пойду домой, проводишь меня? — ответила я.

— Конечно. Я тебя хотел увидеть и поговорить, — ответил Петр и подал мне шубу.

— Поговорить? О чем? — я заинтересовалась. Интересно, что он скажет?

— Я хочу тебе предложить отметить праздник вместе, — смущаясь сказал друг.

Я немного растерялась.

— А как ты посмотришь на то, чтобы пригласить еще и Николая. Он мне всегда помогал, не отказывал? — я вопросительно посмотрела на Петю.

— Хорошо, делай так, — вздохнул друг.

— А елку ты уже приготовила для детворы? — осведомился Петя.

— Нет. Не знаю, где ее брать. Ехать в центр, там купить, или попросить тебя срубить в лесу, — заулыбалась я и взяла Петра под руку.

— Для рубки в лесу надо разрешение, попроси лесника, — рассудил Петр. — Договаривайся о елке с лесником, а я помогу довезти лесную красавицу для красавицы.

— Не вводи меня в краску. Я обыкновенная, — засмущалась я и покраснела.

— Ну, это для кого как, — сказал Петя и обнял меня за плечи.

— Пойдем сейчас спросим, поможет или нет, — попросила я.

В доме Василия Михайловича горел свет. Мы постучали в дверь и стали ждать. Вскоре лесник вышел на порог и вопросительно посмотрел на нас. Я скороговоркой объяснила, чего нам надо.

— Добро, отведу вас в лес, покажу, какие елки можно рубить, завтра утром сходим, — сказал он.

— Завтра в девять утра у моей калитки, — сказала я.

Лесник ухмыльнулся, но кивнул, разглаживая усы.

Утро субботы выдалось солнечным. Снег переливался цветами радуги. Небольшой снежок ложился на землю. Снежинки летели и укрывали следы. На шубу падали снежинки. «Еще немного, и я превращусь в снеговика», — подумала я и выставила руку вперед. Скоро я рассматривала снежинки на рукавицах. Они имели разную форму и узоры. И тут вспомнила, что снежинки не повторяются.

Василий Михайлович и Петя подошли одновременно. Петя взял санки и лыжи. Дядя Вася уже стоял на лыжах. А я пошла в сарай за лыжами для себя. Старые крепления Петя привязал веревками. Я еще тот ходок на лыжах. Могу потерять и не заметить. Они мне всегда мешали.

После этих нехитрых приготовлений мы отправились в путь. Василий Михайлович шел впереди, прокладывал путь, я двигалась вторая, Петя замыкал нашу процессию. Он меня сам поставил вторым номером, чтобы я не отстала и не заблудилась.

А вот и заснеженный лес. Он, надо сказать, всегда разный. Сегодня я себя здесь чувствовала неуютно. Слабый влажный ветер холодил лицо. Лесник протоптал широкую тропинку. На хвойных лапах лежали сугробы снега. Сегодня даже белки не хотели играть в салочки.

«Наверное, у них выходной, — подумала я. — Хорошо, что здесь медведи не водятся. А то бы ног не унесли. Ой, что я, ведь они спят зимой в берлоге. Но бывают случаи, что просыпаются. И тогда берегись».

— О чем задумалась, Марийка, — обратился ко мне дядя Вася.

— Фантазирую на тему медведей, — произнесла я.

Наконец, лесник остановился. Мы вышли на поляну. По её краям росли кусты, а справа — небольшие молоденькие елочки. Одни упирались в небо, другие не доросли и до половины. А третьи походили на их детей. Высокие — редкие, низкие — пышные.

— Выбирайте, — проговорил Василий Михайлович и раскинул руки, как будто хотел обнять лесных красавиц.

Мы выбрали три елки. Из них получится одна высокая и пушистая. Маленькую и пушистую поставлю дома на табурет, чтобы собачка Дези не укололась о лесную гостью.

Петя завернул елки в целлофан, связал веревкой и прикрепил к санкам.

— Все, готово, можно идти домой, — сказал он.

Путь назад мы прошли быстро. Я не видела волков, хотя надеялась встретить Пятнышко. Но слева заметила небольшой коричневый холмик.

— Дядя Вася, а что там? — спросила я и показала рукой вправо.

Лесник посмотрел, куда я указывала:

— Лось отдыхает. Сейчас вас выведу из леса и пойду кормить животных. Надо сено положить в кормушки, соль проверить.

На опушке мы попрощались с лесником.

— Смотри, смотри, заячьи следы, а вот лисьи. Интересно, убежал заяц или нет, — сказал Петя

— Думаю, что убежал, — ответила я, смотри, как он петлял.

Когда мы пришли, Петя занес елки в сени и сказал:

— В понедельник установлю.

В восемь часов понедельника я открыла школу. Парни пришли вовремя. Они поставили елку. Крестовину прибили к полу, чтобы дети не свалили лесную гостью, когда будут бегать, прыгать, танцевать. Первой на елку повесили гирлянду из разноцветных лампочек. Зал украшали дети и взрослые плакатами и картинками.

— Прекрасно, — сказала я. — Мужчины, я хочу вас попросить помочь в проведении утренника. Кто будет Дедом Морозом?

— Дедом Мором будет Петя, — ответил Коля. — Он высокий и стройный. Костюм сядет отлично.

— Хорошо, — улыбнулась я. — А ты, Коля, будешь диск-жокеем.

— Ладно, буду. Зимой работы мало. Согласен, — пробурчал ветврач.

Наступило тридцать первое декабря. На утреннике все веселились: пели песни, читали стихи, водили хороводы, отгадывали загадки. Даже Дедушка Мороз пустился в пляс со снегурочкой. Родители подготовили подарки, а Дедушка Мороз их раздавал. Я всех желающих фотографировала с Дедом Морозом. А желающими оказались и взрослые, и дети.

После школьного праздника я пригласила мужчин к себе встретить Новый год. Николай сказал:

— Я приду не один.

— А с кем? — поинтересовалась я.

— Секрет, — ответил он.

— Хорошо, приходи, с кем хочешь, — я пожала Коле руку.

— Спасибо, что помогли мне. Детям очень понравилось веселиться и танцевать. Вечером я вас жду у себя, — напомнила я.

Дома я крутилась, как белка в колесе и летала, как пчела Майя. Через три часа салаты стояли на столе. Картошка и мясо ждали своей очереди.

В назначенное время пришли гости. Петя мне принес живые цветы в горшке. Николай пришел с библиотекарем Надеждой Дмитриевной, милой стеснительной девушкой.

Для меня это стало неожиданностью. Но выбор моих друзей я не обсуждаю.

Сначала, как принято, мы проводили Старый год. А в двенадцать часов ночи вышли на улицу запускать фейерверки и праздновать наступление нового года. Мороз не дал нам долго гулять, и мы зашли в дом погреться и попить горячего чая или кофе.

Хлопки разбудили спящих соседских собак. И теперь они лаяли, не переставая. Но что-то другое им мешало замолчать. Я замешкалась на улице. Посмотрела на куст жасмина и подумала: «Где же ты, мой серый друг?» А когда закрывала дверь, увидела промелькнувшую фигуру с прижатым хвостом. «Наверное, Пятнышко к марте приходил», — подумала я.

Когда я зашла в комнату, поняла, что еда со стола перекочевала в холодильник, а на её месте красовался высокий торт. Чашки расставлены, и чайник закипал. В доме хозяйничал Петя. «Хороший муж кому-то достанется», — подумала я. А Надя и Николай ему помогали.

Торт с чаем кстати после прогулки на морозе.

Следующий день я ленилась. В этот день стояла пасмурная погода, шел снег, пряча следы. И жизнь снова напишет историю следами. Я решила набраться сил для предстоящих дел. Я лежала на диване и переключала каналы телевизора, искала интересные программы и фильмы. Ничего не хотелось пропускать.

Вечером вспомнила, что собиралась сходить к деду Никифору, узнать о собаке. Завтра отнесу ему гостинец и расспрошу обо всем. Я не заметила, как уснула.

Я проснулась. Телевизор продолжал работать. Уже восемь часов. Я привела себя в порядок. Не забыла о хозяйстве, собрала гостинец и отправилась к дедушке Никифору Петровичу. По дороге к нему я думала, если у Марты будут щенки, то возьму себе одного самого красивого.

Дед Никифор сидел дома, да и куда старый человек отправится так рано. Гостей не ждал, но мне обрадовался, подарок взял с удовольствием, поблагодарил.

— Дедушка, а Марта дома? — спросила я.

— Да, дома, в сарае сидит, — ответил он. — Скоро поставлю вольер, чтобы там гуляла. А то повадился к ней серый ухажёр. Приходит и уходит очень тихо, осторожно. Думаю, что щенки у нее от волка будут.

Я начала просить деда оставить мне одного. Он долго не соглашался, говорил, что непутевые и своенравные они будут. Но упрямство родилось раньше меня. Дед пообещал позвать, когда родятся.

— Дедушка, я буду вас навещать, — сказала я.

— Не беспокойся, месяца через два появятся щенки, я тебе с Федькой весточку передам.

Глава 7

Мартик

Два месяца пролетели, как две недели. Школьные дела затягивают так, что не остается времени на личную жизнь. Но жизнь продолжается. Петя за это время съездил на курсы повышения квалификации.

В школе скучать не приходится. Однажды на уроке русского языка я объясняла новый материал. В дверь громко постучали. Дверь открылась, и в класс ввалился Федор, в валенках, не переобувшись, протопал на свое место и тяжело плюхнулся на стул.

— Федя! Что случилось? — удивилась я.

— Я бежал, думал, не успею сказать, — с трудом переводя дух, прохрипел ученик.

— Что сказать? — я недоуменно посмотрела на него.

— Дед Никифор просил передать, что вас ждет вечером, — ответил Федор восстановившимся голосом.

— Марь Ивановна, — позвал он.

— Что тебе, Федя, что еще случилось? — я обеспокоенно посмотрела на мальчугана и повернула к нему голову.

— Сегодня физкультура будет? — спросил он.

— Нет, сегодня в спортзале очень холодно, скажи дедушке, что вечером приду, — ответила я и опустилась на стул.

Это известие взволновало меня. «Какие же они там получились, какой окраски?» — думала я. Но сосредоточилась и сказала:

— А теперь, дети, урок окончен. Отправляйтесь на завтрак.

— Ура! — закричал Федор и побежал сообщать в соседние классы, что последнего урока не будет.

Вечером с банкой молока я пошла к деду Никифору.

— Здравствуй, Мария. Поручение твое выполнил, выбирай щенка, — сказал дед Никифор.

Я пошла в сарай и стала разглядывать маленькие создания. Детки спали, наевшись материнского молока. Увидев меня, Марта зарычала.

— Ну, что ты, что ты, свои, свои, — сказал дедушка. — Возьми миску и налей Марте молока.

Марта встала и отошла в сторону. Я стала разглядывать щенков. Они все походили на маму-лайку, кроме одного. У самого маленького в помете щенка на голове между ушей красовалось большое белое пятнышко.

— Этот мой, — указала я на щеночка.

— Лады. Точно решила? Не откажешься? Ты же знаешь, что мы …, — строго спросил Никифор Петрович.

— В ответе за тех, кого приручили, — продолжила я. — Конечно, я возьму этого щенка, мне все равно, кто это, мальчик или девочка. Главное, что он от моего серого знакомца.

Щенок рос, как и положено. Я каждую свободную минутку проводила с ним. Коровье молоко он пил с удовольствием. Как и Пятнышко, лизал руки, а я гладила маленькое сокровище по голове.

Однажды ко мне пришел взволнованный Петр.

— Что случилось? — спросила я.

Он вынул из-за пазухи красные розы. Я обомлела. Предчувствие меня не подвело.

— Выходи за меня замуж, — сказал он. — Я все хорошо продумал. Ты мне нравишься, и я тебя люблю. Ты немного непоседа, но это и хорошо. У тебя доброе и открытое сердце.

От этих слов я села на стул и замерла. Все яйца в одну корзину сложил, все обосновал.

— Петя, я согласна, — ответила я. — Ты мне тоже нравишься своей добротой и безотказностью. Всегда приходишь на помощь. Спасибо тебе.

От цветов в вазе на столе стало уютнее и теплее.

— А сейчас пойдем со мной, я тебе кого-то покажу, — сказала я и потянула Петра за руку.

К Никифору Петровичу мы шли, держась за руку. Мой щенок лежал в сарае один, о других дед уже позаботился. Соседи их с удовольствием их разобрали.

— Может, возьмем его домой, — предложил Петр, глядя на щенка. — И Марта куда-то подевалась

— Конечно, давай заберем. Глаза открылись, молоко есть, выкормим, пусть к людям привыкает, — обрадовалась я предложению друга.

Петя положил щенка за пазуху. Теперь надо придумать имя. Обычно называют по имени отца и матери. Но решили назвать Мартик. По месяцу рождения.

В теплой прихожей мы обустроили щенку место.

— А завтра купим все необходимое для малыша, — сказал Петя.

Дези стала разглядывать Мартика, принюхиваться. А потом облизала мордочку и голову. Я обомлела. Никогда не думала, что йоркширский терьер будет дружить с гибридом волка и собаки. Оказывается, чудеса бывают.

На следующее утро Петя отправился за покупками, я — в школу. Еле дождалась окончания занятий. Теперь у меня появилась цель вырастить маленькое существо. Но самое главное, что моя дружба с Петей переросла в глубокое чувство. Он стал моей второй половинкой.

Из районного центра Петя привез корм и игрушки для щенка. Мартик с интересом рассматривал подарки, лежа в лежанке. За чаем Петя попросил выслушать его.

— Я хочу сам заниматься животноводством, хочу быть фермером. Знания я получил, опыта набрался, можно и на самого себя поработать, — сказал Петр.

— Делай так, как считаешь нужным, — ответила я. — Думаю, у тебя получится. А еще можно взять на работу Николая, пусть у нас следит за животными.

— Нет, я хочу создать ферму по выращиванию страусов, сейчас это не то, что модно, а интересно, — сказал Петя.

— Здорово! — воскликнула я. — Буду на ферму школьников водить, экскурсии организовывать. А потом из других сел приезжать к нам будут. Я согласна, всегда помогу.

— Тебе и в школе работы хватает, — Петр заботливо обнял меня.

Но я не успокаивалась:

— В выходные я твой помощник. Забили, как говорит Федька, — сказала я.

— Ну, хорошо, тебя не переспоришь, согласен, — ответил Петя.

На словах легко сказать, что построим ферму. На деле надо найти место, подготовить документы.

Так как мой дом стоял на самом краю села, я предложила ближе к опушке построить корпус фермы, сараи для хранения кормов и домик для работников. Когда все согласовали, документы приготовили, приступили к постройке. Строили целое лето. Я же искала сведения о страусах, какой корм им нужен. Ведь информации в Интернете предостаточно. Но прежде я предложила определиться с породой.

Африканский страус ценится за неприхотливость в выращивании, спокойный нрав, быструю адаптацию к людям и высокую продуктивность.

Австралийский эму очень требователен к температуре окружающей среды, он не переносит сквозняков.

И мы остановились на африканском страусе. А африканский как раз подходит для общения с детьми и взрослыми. Еще я вычитала, что птица быстро растет и затраты окупятся за два года. Страусы питаются свежей травой, фруктами и зерном, этого добра у нас в селе достаточное количество. А зимой будем кормить силосом и корнеплодами с огорода. Не так уж и много два килограмма корма в день. Мы решили, что на первых порах закупим птенцов. Но первые шесть месяцев предстоит упорно трудиться. Нам это показалось под силу. К осени ферму построили, птицу закупили.

И начался долгий процесс выхаживания птенцов. Вставали рано. Давали корм, чистили подстилку, укладывали свежую, выпускали в вольер.

Прошло шесть месяцев. Страусята подросли, и Мартик стал настоящим псом. Он охранял ферму. Из-за близости леса выгон огородили металлической сеткой в полтора метра высотой. Песик бегал в этом загоне и проверял, что не в порядке. Николай согласился помогать в разведении птицы.

Однажды на уроке мальчишки сообщили, что видели в селе волка. Я насторожилась. Уж не Пятнышко ли опять к Марте стал наведываться? Петя решил с лесником проследить за волком.

А я пошла к деду Никифору попросить, чтобы он получше следил за Мартой.

Обычно собаки боятся волков. Они не лают, а прячутся. А тут Мартик стал громко лаять. «К чему бы это?» — подумала я. Пошла на улицу и увидела, как что-то большое и серое убегало в лес.

— Волк приходил, — сказал лесник.

— Наверное, опять к Марте? — спросила я.

— Плохо, ваша ферма может пострадать, — сказал дядя Вася.

Дома мы стали думать, что делать. Пока мужчины думали, я собрала на стол. Решили ночью охранять ферму. Предложили Никифору Петровичу поработать сторожем.

— А что, я согласен, только Марту с собой возьму, — сказал он.

— Петрович, Марта — подруга серого, не боишься? — спросила я.

— Возьму и пристрелю его, — ответил он.

Мне эта идея не понравилась.

— Я против убийства волка, они занесены в красную книгу. Давайте его просто подкармливать, может, все обойдется, — предложила я.

— Волки в России в Красную книгу не занесены, их много, даже в некоторых местностях их надо отстреливать, — ответил лесник.

— Я буду его кормить, чтобы не убивал других животных из нашего села, — упорствовала я.

— Тогда около леса подкармливай его, чтобы тот не шел в село, — сказал лесник.

Теперь мы с Петром и Мартиком каждое утро ходили к тому месту, где впервые встретили волчицу с выводком и оставляли еду.

Однажды мы почувствовали, что кто-то смотрит на нас.

— Тебе не тревожно? — спросила я Петю.

— Что-то не по себе, — ответил он.

Мартик сидел, прижав ушки. И тут крадучись вышел волк. Мы оцепенели. Он стал подходить ближе, мы стояли, не шелохнувшись. Я заметила на голове белое пятнышко. Но мне почему-то легче не стало. Кто знает, помнит ли он добро?

— Отходим медленно назад, — сказал Петр,

Мартик начал рычать. Зарычал и Пятнышко.

— Мартик, Пятнышко, — стала я звать. — Тише, тише.

Волк остановился, принюхался и сел около еды. Он быстро съел и ушел в лес.

Так произошла первая встреча с Пятнышком через год.

Глава 8

Благодарность

Прошел еще один год. Пятнышко появлялся около вольера, но никого не трогал. Жизнь в селе текла своим чередом. Мартик не боялся волка, лаял на него. Если Мартик скучал, на помощь приходила Дези, они бегали и играли, страусы разбегались в стороны от таких развлечений. Помогать мужу Пете на ферме я могла только по выходным.

В воскресенье я вышла убрать в загоне у страусов, корма положить. И тут, как из-под земли, вырос Пятнышко. Он подошел совсем близко к сетке и засунул в отверстие нос. Я пальчиком осторожно дотронулась. Потом волк отошел в сторону, посмотрел на меня, потом на лес. Я сначала не поняла, чего тот хочет. Он отбежал, повернулся ко мне и опять показал головой на лес. Стало ясно, что он зовет меня туда. Одной идти страшно. Но ему я сказала:

— Подожди немного, сейчас пойдем.

А сама стала обзванивать мужчин: Петра, Николая и Василия Михайловича. Взяли с собой два ружья. Одно для усыпления животного, другое для самообороны.

— Марийка, возьми съестного, — посоветовал лесник.

Я взяла молока, хлеба, кашу, миски для еды.

Пятнышко нас ждал у входа в лес на тропинке. Он бежал впереди, мы еле успевали за ним. Наконец, он привел к себе домой. И мы увидели маленьких волчат, а рядом их раненую маму. Василий Михайлович направил ружье со снотворным на волчицу, Пятнышко глухо зарычал. Через пять минут волчица уснула. Николай и мужчины приступили к операции.

— Кто-то выстрелил дробью, — сказал лесник.

— Да, придется повозиться, — ответил Николай. — Шерсть у волков густая. Плотная. Работаем дружно и быстро. Они принялись за дело.

Я же положила кашу с молоком в миску, пододвинула к Пятнышку. Остальное молоко, как смогла, по очереди выпоила малышам при помощи намоченного в молоке кусочка бинта. Процесс оказался трудоемким. Но мы справились. А щеночки насытились и уснули. Мужчины заканчивали операцию по выниманию дроби. Когда вынули последнюю дробинку, ветврач сделал укол от воспаления. Я выложила оставшуюся еду около норы, собрала вещи. А мой волк стоял и наблюдал. Теперь можно уходить. Мы медленно пошли домой.

Николай сказал, что через день надо навестить волчицу и сделать уколы для быстрого выздоровления. Около фермы мы договорились о встрече.

Наконец, настал день, когда серая хищница смогла стоять. Каждый раз мы приносили еду серому семейству. Щенки сосали материнское молоко. Они уже привыкли к нам и весело встречали группу спасения. Пятнышко лежал неподалеку, наблюдал и контролировал наши действия. Всех охранял.

После этого случая мы больше не видели Пятнышко в селе, к ферме он тоже не приходил. Наверное, он увел семью в другое место. Думать о плохом не хотелось.

У нас на ферме дела шли хорошо. Мясо страусов пользовалось спросом. Мы поставляли его в ресторан и кафе. Нередко баловали себя экзотической яичницей. В общем, ферма давала прибыль и могла оказывать помощь школе. Так, Петр Иванович Павлов стал нашим спонсором. За помощью я всегда обращалась к мужу. Да, и кто, кроме него, мог помочь.

А Пятнышко навсегда останется в моем сердце. Как однажды встретила, так навсегда и остался. И ничто не сможет его оттуда выгнать.

И в личной жизни также получается, однажды встретившись, мы остались с Петром вместе навсегда. А в душе надеюсь, Пятнышко вернется.

Повесть

Лельна и причуды Мира

Глава 1

Знакомство

Перед ней открылся удивительный мир…

Случилась бы эта история, если б она не оказалась здесь по воле случая? Этого никто не знал. Мудрый человек из села уверенно сказал, что судьба каждого предначертана.

Лельна, молодая учительница начальных классов, ехала в незнакомое село с чудным названием Приметное. После окончания вуза ей предложили самой выбрать место работы. Выпускница-отличница ткнула пальцем в случайное место на карте области, потому что ей надоели городская суета с вечно опаздывающим транспортом и постоянными намеками на родственные связи в институте. Она решила окунуться в другую жизнь. Девушка хотела обучать малышей не только наукам, но и сопереживанию.

Автобус остановился у остановки, окруженной деревьями и мелкими кустами. Она вышла, огляделась и замерла от оглушающей тишины, изредка нарушаемой птичьим щебетом и шелестом листвы.

Лельна вздохнула, расправила подол белого платья в голубой цветочек, поправила пышную каштановую шевелюру, доходившую до узких плеч, перевесила сумку на левое плечо и посмотрела вперед. Там, у края трассы, начиналась проселочная дорога, ведущая вглубь села.

Сердце тревожно забилось. Новое место, новые люди, новые обязанности. Она не боялась перемен.

Девушка пошла по широкой тропке. Солнце пробивалось сквозь облака, мягко согревая её. Впереди показались деревянные дома с изящными резными наличниками. Они выглядели старомодно, но ухоженно. Возле одного из домов играли дети. Увидев незнакомку, они остановились и с интересом посмотрели на неё. Лельна улыбнулась и помахала им рукой. В ответ раздался тихий смех. От внезапно подувшего ветра в глаз девушке залетела мошка. «Надо очень постараться, чтобы попасть прямо в глаз. Снайпер, а не мошка!» — усмехнулась про себя Лельна.

Она сняла очки и часто-часто заморгала. Мир вокруг изменился. Люди и предметы обрели странные формы. Деревья тоже выглядели иначе, чем в реальности.

Стволы деревьев изгибались под немыслимыми углами, а листва переливалась, сменив зеленый цвет на фиолетовый и багряный. Воздух был наполнен терпким и сладким, но незнакомым ароматом трав.

Лельна прищурилась, пытаясь сфокусироваться, но без очков мир оставался размытым калейдоскопом ярких пятен.

Она неуверенно шагнула вперед, ощущая под ногами мягкую пружинящую почву. Приглушенные звуки доносились издалека. Лельна почувствовала себя дезориентированной, будто попала в другой мир. Внезапно её осенило:

«Параллельный мир! Вот как просто туда попасть! А я раньше, глядя в зеркало, мечтала оказаться в другом измерении, как Оля из сказки «Королевство кривых зеркал».

Она потянулась к карману за футляром с очками, но остановилась. Ей стало жаль лишаться волшебной нереальности. Ведь она всегда успеет надеть очки. Сейчас хотелось насладиться размытостью, загадочной красотой, которую видела только она. Возможно, в этом искажении скрывалась суть параллельного мира.

Люди, собравшиеся у домов, изменились до неузнаваемости. Их лица с нарушенными пропорциями, неестественной угловатостью и необычной кожей выглядели так, будто прибыли из другого измерения.

Лельна почувствовала легкий озноб. Ее теории о параллельных мирах из книг внезапно стали реальными. Здесь, где реальность искажалась до абсурда, законы физики перестали действовать.

Она внимательно посмотрела на одну из фигур. Перед ней стоял высокий худой силуэт с большой головой. Его глаза — два мерцающих угля — казались бездонными колодцами. Другой — приземистый, с кожей, похожей на кору дерева, руками, оканчивающимися странными отростками, напоминали клешни. Они общались звуками, похожими на шелест листьев и треск льда. Но она понимала слова на интуитивном уровне, лишённые привычной структуры и смысла.

Лельна почувствовала, как её сердце забилось быстрее. Страх и любопытство боролись в ней. Она хотела подойти ближе, разглядеть этих существ и понять, что за странные люди в этом селе. Но инстинкт самосохранения останавливал её.

Из толпы вышли карлики с длинными кривыми ногами и руками. Они подошли к девушке и заговорили с ней.

Их высокие голоса, как у цикад, звучали отчётливо и звонко. Лельна ощутила, как вокруг неё воцарилась тишина, словно перед важным событием. Карлики, несмотря на небольшой рост, излучали уверенность и властность, заставили её замереть на месте.

— Приветствуем тебя, Лельна, — пропищал один из них, другие синхронно кивнули, подтверждая его слова. — Мы долго ждали твоего прибытия.

Лельна опешила. «Откуда они знают ее имя? Как они тут появились?» — вопросы вихрем пронеслись в голове, но она не успела их озвучить.

— Не удивляйся, — прозвучал второй голос, еще более высокий и резкий, чем первый. — Мы видим то, что скрыто от обычных глаз. И знаем о тебе больше, чем ты думаешь.

Он выдержал паузу, словно давая ей время осознать услышанное. Затем, склонив маленькую голову набок, произнес:

— У нас есть для тебя предложение, которое может изменить твою жизнь.

Лельна почувствовала, как сердце замерло. «Предложение от этих странных существ? Что они могли ей дать? И почему именно ей?» — подумала девушка.

От страха по спине пробежал холодок. Она не могла понять, реально это происходит с ней или нет. Она молча смотрела на карликов, сжав кулаки, думала, что будет дальше. Их маленькие, но проницательные глаза, казалось, видели ее насквозь.

От взглядов незнакомцев у девушки закружилась голова, и она упала на траву. Её привели в чувство, брызнув водой. Сев на траву, девушка нащупала очки в кармане, медленно достала их и надела на переносицу. Мир вернулся в норму. Она не знала, сколько пролежала без сознания, но солнце уже садилось, и высокие деревья отбрасывали густые тени. Встав и отряхнув подол платья, она увидела перед собой жителей села и детей. Они выглядели как обычные люди. От голода и падения у неё кружилась голова.

— Тетя, вы кто? — спросил мальчик с рыжими вихрами и веснушками на лице.

— Я учительница начальных классов. Буду учить вас грамоте, — объяснила она.

— Нет, мне еще рано, вы будете учить моего брата, — решил мальчик.

— Нельзя так разговаривать со взрослыми, особенно незнакомыми, — мягко упрекнула его высокая женщина в розовом переднике. — Извините его. Я весь день на работе, дети предоставлены сами себе. Дела на ферме не позволяют мне уделять им больше внимания.

— Ничего страшного, научится, — ответила Лельна. — А где дом с резными ставнями? Мне сказали в районо, что там меня поселят.

— У нас все дома с резными ставнями, — вмешался старичок, попыхивая самокруткой.

Лельна внимательно посмотрела на деда. Он выделялся среди остальных людей одеждой: вышитая косоворотка, широкие штаны и потрепанный пиджак.

— Жить ты будешь у меня, во второй половине дома. Туда всегда селят учителей. Вещей-то маловато. Сбежать намылилась? — ухмыльнулся хозяин дома.

— Что вы, вещи почтой пришлют. Почта у вас есть? — оглядываясь, спросила Лельна.

— А как же, у нас все, как в Лондоне и Париже, — попытался пошутить дед.

— Отлично, — улыбнулась девушка. — Ведите меня к себе. Только скажите, как звать-величать Вас.

— Зови меня дед Никифор, — строго произнес старик.

Дедок повел Лельну к дому. Перед калиткой девушка остановилась. Такой красоты она раньше не видела. Фотографии таких домов печатали на страницах журнала «Сельская жизнь». Остановившись, она с восхищением разглядывала его.

Двухэтажный дом с резными ставнями и крылечком, увитым диким виноградом, словно сошел со страниц сказки. Он поражал великолепием на фоне скромных деревенских изб. Окна сверкали чистотой, а из трубы вился легкий дымок, обещая тепло и уют. Вокруг дома раскинулся сад, полный цветов и плодовых деревьев.

Лельна робко последовала за дедом, пораженная увиденным. Она никогда не думала, что в степной глуши можно встретить такое чудо. Дедок, заметив ее изумление, усмехнулся в седые усы.

— Нравится? — спросил он, лукаво глядя на нее.

Лельна кивнула, не в силах произнести ни слова.

— Дом мой. Я его сам строил. Каждую дощечку прибивал, — гордо заявил старик.

Он провел Лельну внутрь. В доме оказалось так же красиво, как и снаружи. Резная мебель, старинные картины, вышитые скатерти и салфетки — все дышало стариной и уютом. Лельна почувствовала себя в музее. Но в таком музее, где тебе рады и где ты можешь присесть на мягкий диван, выпить чашечку ароматного чая. Дедушка Никифор предложил ей именно это, и Лельна с благодарностью приняла приглашение. Она чувствовала, что дом и этот человек сыграют важную роль в ее новой жизни.

Но её тянуло на улицу. Ей захотелось увидеть село полностью с его домами и достопримечательностями. Она захотела узнать, почему оно получило такое странное название.

— Дедушка, я пойду прогуляюсь по улицам, осмотрюсь, — закричала Лельна хозяину, возившемуся на кухне.

Он только ухмыльнулся и посмотрел ей вслед.

Лельна пошла широкой дороге в конец улицы, рассматривая дома и копошащихся в огородах жителей. Выйдя за околицу, она увидела, что село Приметное раскинулось в степи недалеко от реки Метной.

«И правда, приметное местечко, если уж честно. Вокруг, куда ни глянь, степь да степь, а тут — словно оазис. Деревья, правда, не больно-то и высокие, зато хоть какая-то тень. А речка — ну, речка как речка, но воду дает, и на том спасибо», — подумала девушка.

Она поняла, что живут тут простые, душевные люди. Работают на земле, кто на тракторе, кто коровок держит. «Вечерами, наверное, на завалинках сидят, новости пересказывают», — думала она.

Дома в селе — кто чем богат. Есть и хаты мазанки, есть и кирпичные коттеджи. Но в основном — обычные деревянные домики с резными наличниками, с палисадниками. Цветы у всех растут, герань там, петунии. Уютно так, по-домашнему.

Вернувшись с прогулки домой, Лельна принялась расспрашивать хозяина Никифора о селе.

Он улыбнулся и коротко ответил:

— Школа есть, магазин, клуб. В клубе кино показывают, концерты самодеятельные устраивают. Народ ходит, развлекается. Ну, а что еще делать? В общем, живет село тихой жизнью. Никуда не спешит, ни за кем не гонится. Может, в этом и есть простое человеческое счастье.

Глава 2

Чудеса начинаются

Лельна ждала чуда, и оно произошло. В первую же ночь в её спальне раздался странный шёпот.

Она включила свет, но никого не увидела. В комнате все так же стояли стол с толстыми закруглёнными ножками у стены, обычный стул и резное деревянное кресло у окна. У другой стены — кровать с высокими бортами, чтобы матрас не сваливался. В углу находилась одинокая темно-красная подставка для цветов на четырёх высоких ножках. На ней в пластмассовом горшке возвышалась китайская роза — любимый цветок бабушки Лельны.

Девушка потушила свет, и тут же раздался шепот. Казалось, он доносился из угла комнаты. Но стоило включить лампу, как все стихало. Как только свет выключался, шепот и шорохи возобновлялись. «Кто это? В комнате никого, кроме меня. Может, домовой решил познакомиться?» — подумала постоялица.

Лельна поежилась, хотя от печи, на которой дед готовил кашу, шло тепло. «Возможно, это старый дом так скрипит. Ведь дерево живое, оно дышит и реагирует на изменения температуры», — вспомнила физику девушка.

Но что-то внутри подсказывало, что дело не только в доме. В темноте вновь зашуршало в углу, будто кто-то перебирал бумажки или копался в старом сундуке. А затем послышался тихий шепот, похожий на бормотание под нос, словно кто-то не хотел, чтобы его услышали, но не мог сдержаться.

Лельна попыталась успокоиться.

— Наверное, это мыши. В старых домах их полно. Но почему же при свете все стихает? Мыши обычно не боятся света. А шепот… Мыши ведь не шепчут, — вслух рассуждала она.

Мысль о домовом пришла неожиданно. Бабушка Лельны утверждала, что в каждом доме есть домовой. Маленький дух следит за порядком, помогает хозяевам, а иногда проказничает, если его разозлить. Возможно, домовой недоволен появлением Лельны?

Любопытство пересилило страх. Девушка решила выяснить, кто шуршит в углу. Она тихо встала с кровати и на цыпочках направилась к тёмному углу комнаты.

Оттуда что-то маленькое и мохнатое юркнуло под кровать. «Кто это такой лохматый?» — подумала Лельна.

Она замерла, слушая тишину. Может, ей показалось?

Девушка опустилась на колени, вглядываясь в полумрак. Пол пах пылью и старым деревом. Лельна медленно протянула руку, пытаясь найти существо. Какое-то время ничего не происходило, а потом ее пальцы коснулись чего-то мягкого и теплого. Зверек дернулся и зашипел.

— Тихо, тихо, я не трону, — прошептала Лельна, чтобы не спугнуть гостя.

Она осторожно коснулась его второй раз. Под пальцами оказалась мягкая шерстка. Существо постепенно успокоилось и позволило себя погладить. Лельна зажгла спичку. В тусклом свете она увидела грязного и испуганного маленького котенка с большими зелеными глазами.

Лельна вздохнула с облегчением. Это всего лишь котенок. Она вытащила шипящий комок из-под кровати. Котенок дрожал. «Он, наверное, очень напуган и голоден», — подумала девушка.

— Ну что, малыш, пойдешь со мной? — спросила Лельна, поднимая ночного гостя.