Если вы продержались более суток без мобильного устройства и всемирной паутины, у вас не было желания взять в руки телефон: проверить социальные сети и мессенджеры — с вами все в порядке.

Если вы пару раз вспомнили о своем телефоне и социальных сетях, возможно, у вас присутствует некоторая степень зависимости от социальных сетей и интернета, но вы можете преодолеть ее самостоятельно.

Если вы отложили свой телефон и испытываете раздражение, агрессию и пытаетесь переключится на алкоголь, наркотики, спорт или заедаете стресс вкусняшками — вы зависимы, и вам требуется помощь специалиста.

Если вы не можете отложить телефон и точно знаете, что жизни вне интернета не существует или она сера и уныла, поздравляю: у вас действительно серьезные проблемы с нехимической зависимостью и надо что-то делать, потому как самостоятельно вы от нее не избавитесь.

Одним из парадоксальных аспектов поведенческих зависимостей является то, что они часто воспринимаются людьми как проявление их личной свободы. Человек считает, что он сам выбирает, сколько времени проводить за компьютером, какие покупки делать или насколько интенсивно работать. Однако на самом деле эти действия становятся вынужденными и неконтролируемыми, что приводит к утрате истинной свободы выбора.

Кроме того, поведенческие зависимости могут создавать ложное ощущение контроля над жизнью. Например, человек, страдающий шопоголизмом, может думать, что покупка новой вещи поможет ему справиться со стрессом или улучшить настроение. На самом деле это лишь временное облегчение, после которого проблема возвращается с новой силой.

Поведенческие зависимости представляют собой серьезную угрозу для психического и физического здоровья человека. Они создают иллюзию свободы, которая на самом деле является формой рабства. Для преодоления этой проблемы необходимы комплексные меры, включающие как индивидуальную работу с психологами, так и изменения в социальной среде. Только таким образом можно вернуть человеку настоящую свободу и контроль над своей жизнью.

Понятие поведенческой зависимости представляет собой одну из наиболее актуальных проблем современной психологии и социологии. В условиях стремительного развития технологий и информационной среды поведенческие аддикции становятся все более распространенными явлениями.

Целью данной книги является анализ феномена современных поведенческих зависимостей. Нехимическая зависимость, так же как и зависимость от психоактивных веществ, связана с потерей самоконтроля. Зависимость состоит из непреодолимости желаний и мотивов пережить интенсивные положительные эмоции. А кто из нас не любит положительные эмоции?

Человек зависим от многих вещей, которые кажутся ему естественными. Так, мы любим залипнуть на картинках и коротких развлекательных видео в гаджетах, поболтать в мессенджерах, позаниматься спортом и получить от него удовольствие, съесть конфет или апельсинов, посмотреть любимый сериал, несколько серий подряд. Современному человеку сложно отказаться от разных вредных и не очень вредных привычек. Любая зависимость преследует целью получение немедленного удовольствия, кратковременной награды. Но мы с вами знаем, что за такую кратковременную награду человек впоследствии получает долговременные издержки и отрицательный результат.

Аддикция — это деструктивное поведение, которое формируется тогда, когда человек пытается уйти от реальности, старается избежать взаимодействия с неприятной для него ситуацией или периодом жизни путем изменения своего психического состояния.

Российский психиатр А. О. Бухановский определяет зависимое поведение как психическое расстройство хронического характера, представляющее собой деформацию, патологическое развитие личности. При этом А. О. Бухановский отмечает, что мотивы совершения действия не поддаются рациональному анализу в моменте, часто причиняя боль, вред зависимому человеку и его семье. Причиняемый в результате зависимости вред может носить различный характер: медицинский, психологический, материальный и часто даже правовой.

Автор научных трудов в области клинической психологии и психиатрии В. Д. Менделевич считает, что в основе классической отечественной наркологии лежит ошибочная парадигма о психологической патологизации наркологических расстройств. Между тем определение «аддиктивное влечение» с точки зрения науки относительно химической и нехимической зависимости будет сегодня приемлемым.

В. Д. Менделевич отмечает, что основным диагностическим критерием зависимости химического или нехимического характера является наличие измененного состояния сознания. Известное дело, что в основе химической зависимости лежит употребление психоактивных веществ, однако нехимической зависимостью называется зависимость, в основе которой лежит не употребление психоактивного вещества, а определенный поведенческий паттерн, то есть определенный стереотип поведения, который отрицательно влияет на качество жизни. Несмотря на то что нехимические зависимости вне фокуса внимания психиатров и наркологов нашей страны, они не только существуют теоретически в учебниках, но и часто встречаются в практике клинических психологов.

Нехимическая зависимость может быть менее серьезной по своим последствиям для физического здоровья, но финансово, социально, психологически человек может очень сильно страдать от нее. Такая зависимость часто встречается внутри семейного взаимодействия. Семья является одним из главных факторов возникновения нехимической зависимости, поэтому семейная психотерапия в практике является оптимальным выбором при работе с такими расстройствами.

В 2015 году Т. Робинс и Л. Кларк в своем исследовании писали о том, что химические и нехимические зависимости имеют общие биологические механизмы. Подобное заявление означает, что некоторые нехимические зависимости могут отвечать на терапевтические вмешательства, которые используются при лечении химических зависимостей.

Нехимическая зависимость характеризуется быстрой наградой, долгими физическими затратами и существенными рисками разного характера. Например, человек прибегает к просмотру определенного специфического видеоконтента для того, чтобы снизить состояние тревоги, раздражения, тоски и таким образом обеспечить себя кратковременной эйфорией. Важную роль при нехимических зависимостях играет отсутствие навыков эмоциональной регуляции, которые могут скорректировать поведение человека и направить его действия в более полезное русло для него самого. Люди, страдающие игроманией, шопоголизмом, пищевыми аддикциями, замечают, что уровень положительных эмоций со временем снижается. Когда они повторяют одно и то же действие, приносящее им удовольствие, исчезает эффект новизны.

Из-за снижения интенсивности положительных эмоций зависимому человеку необходимо не просто повторение одних и тех же действий, но и увеличение энергозатрат для того, чтобы достигнуть требуемого эмоционального эффекта. Так, при просмотре определенного специфического видеоконтента мужчины замечают, что через некоторое время перестают получать удовольствие от одного и того же ролика, и отсутствие положительного эффекта не просто побуждает их к бесконечному серфингу в интернете, а к поиску контента, который является социально неприемлемым.

Как сегодня определяется норма от не нормы?

Представьте, что вы наблюдаете за стаей императорских пингвинов, все они большие, стройные, черные и красивые, с желтыми перышками над глазами, которые вы бы назвали «шикарными бровями», будь пингвины людьми. Вот среди этой единообразной стаи в фокус внимания попадает маленький, совершенно белый, нескладный пингвин-альбинос, и вы ловите себя на мысли: «Ой, так быть не должно. Это же совершенно недопустимо с точки зрения эталонной красоты императорских пингвинов!»

Так вот, сегодняшняя норма — это эталон, принятый большинством людей, всем социумом. Порнозависимость, к примеру, не совсем норма на сегодня. У человека есть много других аддиктивных нехимических состояний, однако проблемой порнозависимости сегодня мало кто занимается. Мужчины, страдающие от этой поведенческой аддикции, предпринимая попытки избавиться от систематического просмотра порно, в психотерапевтическом процессе отмечают, что, если они вынуждены воздерживаться от просмотра видеоконтента по принципу «резко брошу и никогда больше не буду смотреть эти ужасные ролики», впоследствии описывают наступившее состояние, похожее на абстинентный синдром после отмены употребления психоактивных веществ. Однако от такой абстиненции нет серьезных медицинских последствий.

В период абстинентного синдрома при нехимической зависимости совершенно отсутствует симптом гипертонического криза и, кстати, нет существенных физиологических изменений, но зато если резко решить бросить видеоигры, серфинг в интернете, зависание в гаджетах, у человека возникает не только подавленное состояние, но и агрессия, ярость, раздражение, а их непросто контролировать.

При формировании любой зависимости задействованы нейромедиаторные системы нашего организма. О них скажу совсем коротко, чтобы не утомить своего читателя. Первую скрипку здесь играют: серотонин, от которого зависит торможение поведения, и дофамин, отвечающий за систему вознаграждения, мотивацию, обучение и оценку значимости стимула. Дофаминергическая система играет ключевую роль в формировании нехимической зависимости.

В нейробиологических исследованиях выявлены нарушения функционирования префронтальной коры головного мозга у людей, склонных к химическим и поведенческим зависимостям. Префронтальная кора определяет импульсивность действий и отвечает за торможение. Помимо префронтальной коры, во время потребления человеком азартных игр, покупки лотерейных билетов, серфинга в интернете, а также во время компьютерных игр активизируется миндалина и мезокортиколимбическая система. Постоянная активизация этих зон мозга и подавление работы префронтальной коры обеспечивают надежное закрепление определенных аддиктивных паттернов поведения у человека, так и формируется нехимическая зависимость.

Употребление психоактивных веществ или вовлеченность в нехимическую зависимость могут быть следствием одного и того же провоцирующего такое поведение процесса. К примеру, постоянные конфликты в семье, ссоры, проблемы на работе и пребывание в стрессовой ситуации при отсутствии навыков саморегуляции и стрессоустойчивости — благоприятная почва как для развития алкоголизма и наркомании, так и для формирования нехимических зависимостей. Конечно, наследственные факторы здесь тоже играют роль. Так, если родственники первой степени родства (родители) имели зависимость от наркотиков или алкоголя, то при определенных условиях и их потомство может иметь склонность к употреблению наркотиков, алкоголя или склонность к игромании, клептомании, интернет-зависимости, порнозависимости.

В. Д. Менделевич относит к аддиктивному поведению религиозный, политический, спортивный фанатизм, при этом подчеркивая, что любой аспект жизнедеятельности человека при чрезмерной увлеченности личности впоследствии наносит вред самому человеку и его близким.

Сегодня исследователи создали несколько классификаций нехимических аддикций. Приведем одну из них. А. В. Котляров предлагает считать аддикциями следующие явления:

— зависимость от внешности (стремление фанатично ходить по косметологам, стремление к идеальной внешности, которое предлагают нам сегодня тренды социальных сетей);

— зависимость от идеологии (религия до фанатизма, секты, астрология, хиромантия, эзотерические течения);

— экзистенциальная зависимость: постоянный поиск смысла жизни и склонность утрированно философствовать на тему смысла бытия с пренебрежением к другим сферам жизни (зависимость от психотерапии с метафизической интоксикацией);

— сексуальная зависимость (постоянная смена половых партнеров, промискуитет, нимфомания, порнозависимость и зависимость от влюбленности);

— зависимость от одиночества и постоянная потребность в одиночестве, имеющая отрицательное влияние на качество жизни человека;

— созависимые отношения;

— компьютерные аддикции: game-аддикция, серфинг в интернете, криминальное программирование (влечение к хакингу);

— зависимость от средств массовой информации, от просмотра телевизора, просмотра рекламных роликов и роликов в социальных сетях, сериалов;

— экономическая зависимость (зависимость от денег и их социальной иерархии, сверхценность материальных и денежных средств);

— зависимость от азартных игр (гемблинг);

— трудоголизм и работа как идея фикс;

— шопоголизм и компульсивные покупки на маркетплейсах, а также в интернете;

— зависимость от гаджетов (чрезмерное использование умных гаджетов в обиходе, телефонов);

— зависимость виктимного характера: от мазохизма, стокгольмского синдрома, агрессивного поведения: садизм, синдром перманентной войны, постоянный шантаж;

— другие зависимости: графомания, ургентная зависимость (выражается в ощущении постоянной нехватки времени), чтение книг запоем, синдром веселого автовождения, зависимость от спорта.

В данной книге перечислены не все нехимические зависимости, но некоторые из них включены в многоосевую классификацию болезней и сопровождают более тяжелые психические нарушения, такие как шизофрения.

Формирование нехимической зависимости происходит в силу определенного ряда факторов: здесь роль играет не только семейное воспитание и социальное окружение, но и культурно-национальное окружение в целом, менталитет человека, целого народа, к которому принадлежит личность зависимого. Теоретические и эмпирические данные, раскрывающие сущность нехимических зависимостей, на сегодня остаются ограниченными, и данный факт не позволяет включить все формы поведенческих зависимостей в современную классификацию психических болезней. Дефицит серьезных исследований подогревает дискуссию в медицине, биологии и психологии: а следует ли вообще рассматривать поведенческую зависимость как расстройство, а не как выбор образа жизни личности?

Вопрос о медицинском сопровождении при лечении нехимической зависимости, к сожалению, в отечественной психиатрии остается открытым в силу недостаточного изучения данного явления. Не менее актуальной на сегодняшний день является нехимическая зависимость детей и подростков. Средств, которые способны приводить к нехимическим зависимостям, на сегодня более чем достаточно: от гаджетов, мессенджеров, компьютерных игр до серфинга в интернете.

Анализ исследований поведения подростков и детей в практике психотерапии и клинической психологии позволяет определить значимость компьютерных игр как доминантной деятельности для ребенка младшего школьного возраста и подростков. В определенный момент в жизни ребенка или подростка учебная деятельность, хобби, общение со сверстниками, литература, обычные прогулки незримо вытесняются компьютерными играми.

Личность подростка, «живущего» в компьютерном мире игр, имеет высокий уровень эмоциональной и психической незрелости. В силу инфантильности такой подросток несамостоятелен в бытовых ситуациях, имеет слабые дружеские связи в реальном мире, мало выходит на улицу. Интернет-технологии не стоят на месте, современное общество не может их полностью исключить из своей жизни, жесткие ограничения и манипулятивное поведение со стороны взрослых по принципу «Если ты не сделаешь домашнюю работу, я отберу у тебя телефон» не работают. Современные информационные технологии играют важную роль в нашей жизни, прочно найдя свое место в коммерческой, коммуникативной, производственной, культурной сфере деятельности.

Через погруженность в мир информационных технологий, спорт, работу люди стараются избавиться от своих трудностей. Для современного подростка, застенчивого, хрупкого, не умеющего отстаивать свою точку зрения среди друзей и одноклассников, страдающего от недостатка внимания в семье, «уход» в компьютерную игру или просмотр видеоконтента в интернете — способ снизить отрицательные эмоции, ощущения в реальной жизни. Выбор положительного, «прокачанного» по своим компетенциям компьютерного героя для подростка может быть и своеобразной компенсацией собственного неприятия личности. Коварно работает и система поощрений в компьютерных играх, то, чего ребенок не может достичь в реальной жизни, невозможность «заработать бонусы» в учебе, отношениях, иных увлечениях он получает в компьютерной игре.

Это способ почувствовать себя значимым, супергероем. И если для ребенка, подростка способ «уйти» в нереальный мир может быть связан с компенсацией чего-то значимого, то для взрослого человека погружение в зависимость нехимического характера — это еще и способ снять с себя ответственность за события реальной жизни.

Большинство современных компьютерных сетевых игр дают человеку возможность чувствовать себя конкурентоспособным. Л. О. Пережогин и Н. В. Вострокунов делают предположение, что геймерство среди подростков является самой распространенной формой нехимической зависимости современности.

М. Г. Чухрова отмечает, что зависимость может быть специфична и выражена в разных географических точках нашего мира, так, например, интернет-зависимость в Италии составляет от 0,8% от общего населения страны, а в Гонконге зависимость наблюдается у 26,7% населения. Возникновение зависимости обусловлено не только демографическими, социально-экономическими факторами, внутренним климатом социального окружения человека, но и генетической предрасположенностью к зависимости. Однако нельзя все списывать на гены. В формировании химических и нехимических зависимостей играют роль не только «плохие гены», но и патофизиологические процессы, сопутствующие расстройства у детей и взрослых.

Сегодня шопоголизм, увлеченность видеоиграми и социальными сетями, трудоголизм, излишняя увлеченность физическими упражнениями и спортом, нарушения пищевого поведения, беспорядочный секс и другие проявления зависимого поведения имеют отрицательные социальные последствия. Все эти явления противоречивы, часть из них социально приемлемы (трудоголизм, спортивные аддикции) в современном обществе.

Дискуссия между психиатрами, клиническими психологами, нейробиологами, поведенческими терапевтами о том, следует ли нехимическую зависимость приравнивать к расстройству или стоит просто отнести ее к экстремальному проявлению поведения, не прекращается в научном мире.

Зависимости в животном мире

От зависимости страдают не только люди. Встречаются эпизоды зависимостей среди животных. В рамках научных экспериментов ученые всего мира изучают формирование разнообразных зависимых состояний у «братьев наших меньших».

Так, алкоголь или иные вещества, которые способны изменить паттерны поведения, принимают не только домашние животные, соседствующие с человеком. В некоторых случаях человек сам может подавать плохой пример, предлагая своему домашнему питомцу попробовать алкоголь. Но и без человека, в дикой природе, в той или иной степени животные употребляют разное количество этанола во фруктах, которые могут составлять основной рацион некоторых птиц, животных и насекомых.

Нейробиолог Орегонского медицинского университета К. Олсон со своими коллегами в 2014 году анализировал песни «подвыпивших» зебровых амадин. Ученые напоили птиц соком, в котором содержалось 6,5% алкоголя. Авторы исследования отмечают, что амадины, будучи типичными певчими птицами, учатся петь свои уникальные песни аналогичному тому, как люди усваивают речь. В процессе эксперимента нейробиологи выяснили, что птицы не только охотно потребляют алкоголь, после выпивки у амадин изменяется структура песни и они в буквальном смысле слова в некоторых местах своих песен начинают «мямлить» неразборчивый ритм и мелодию. При значительном повышении этанола в крови зебровые амадины начинают петь свои песни тише, с измененной акустической структурой. Ученые наблюдали выраженные эффекты не только снижения амплитуды, но и увеличение неопределенности в песне, что обусловлено нарушением поддержания общего ритма песни под воздействием алкоголя.

Примечательно то, что в исполнении песен пернатыми были замечены изменения, а вот в поведении птиц нарушений координации не было. Общие поведенческие показатели изменений у зебровых амадин после «принятия на грудь» не были выявлены. То есть пели «пьяно», а вели себя как трезвые. Такое интересное исследование позволило ученым более глубоко понять, как алкоголь влияет на сформированные нейронные цепи в мозге птиц. Интересно в этом исследовании и то, что одни птицы под воздействием алкоголя старались более четко «пропевать слоги» своих песен, другие, наоборот, путались в ритме и «слогах» своей песни.

Чаще всего ученые изучают воздействие алкоголя на лабораторных крысах, домашних животных и приматах. Но тут один нюанс: у приматов и у крыс отсутствует речевой аппарат, подобный человеческому, а вот речевой аппарат у птиц и людей действует схожим образом как на уровне нейронного контроля, так и на уровне сложных реакций поведения.

Птенцы амадин учатся сложным трелям у своих отцов (хотя бы потому, что самцы амадин поют более разнообразно и сложно, чем самки), а дети учатся речи у своих родителей и своего социального окружения. Исследование песен «пьяных» амадин, может быть, и позволит ученым выяснить, как влияет алкоголь на нейронные механизмы нашей речи.

Для человека систематическое и неконтролируемое употребление алкоголя имеет разрушительные последствия, но как влияет алкоголь на животных и насекомых?

Биологи Ф. Винс, А. Цитманн, М. А. Лашанс, Р. Спанагель наблюдали за жизнью диких бурозубок в тропических лесах Западной Малайзии и выяснили, что некоторые особи этих милых симпатичных землероек систематически употребляют алкогольный нектар цветочных почек местной пальмы.

Этот маленький зверек имеет длину тела 5–8 см, весом 4–16 г. Мордочка землеройки-бурозубки сильно вытянута и напоминает хоботок. Малазийские бурозубки являются естественным опылителем бертамовой пальмы.

Землеройки как представители своего семейства в целом являются полезными зверьками для человека, вреда от них нет, хотя они изредка дебоширят и могут забираться в ульи, чтобы добыть себе пчел. В мировой фауне насчитывается около 70 видов землероек, и все они заняты своими делами: одни едят насекомых, другие червей, третьи активно роют землю, но малазийские бурозубки ежедневно употребляют алкогольный нектар из цветочных почек бертамовой пальмы. Ученые зарегистрировали максимальную концентрацию алкоголя в нектаре пальмы — 3,8%. Как оказалось, эта доза алкоголя является самой высокой, когда-либо зарегистрированной в натуральных продуктах питания.

Дело в том, что в цветочных почках пальмы благополучно живет определенное количество дрожжей, благодаря которым нектар и содержит высокий уровень алкоголя. Тем не менее бурозубки, систематически посещающие цветы пальмы, не проявляют серьезных признаков интоксикации. Эти маленькие зверьки имеют высокую устойчивость к употреблению алкоголя, так как взаимодействие землеройки и бертамовой пальмы заложено в длительном эволюционном процессе.

Анализ волоса землеройки показал, что концентрация алкоголя в организме зверушки значительно выше по сравнению с человеком с таким же высоким уровнем потребления алкоголя.

Ученые предполагают, что количество употребления алкоголя от умеренного до высокого уровня присутствовало у бурозубок и на ранних этапах эволюции, но пока не ясно, в какой степени бурозубки получают пользу от употребления алкоголя и как они снижают риск постоянного высокого содержания алкоголя в крови.

В отличие от малазийских землероек, которые «под мухой», как и зебровые амадины, выглядят интеллигентно, не проявляя никаких поведенческих признаков опьянения, другой зверек — перохвостая тупайя — тоже употребляет в пищу нектар бертамовой пальмы и ведет себя вполне прилично. Вообще, перохвостая тупайя — самая главная пьянчужка из всех посетителей «пальмового бара». Этот зверек потребляет нектар в большем количестве, чем другие его любители. Мы можем только гипотетически предполагать, что алкоголь может оказывать положительный психологический эффект на зверей, но существенных доказательств этому нет.

Такой своеобразный бар в малазийских джунглях систематически посещают серые древесные и малайзийские крысы, а также толстый лори. Чаще всего в «баре» появляются тупайи и лори. Они каждую ночь проводят на пальме 86–138 минут.

Б. Винс, изучавший «барную жизнь» малазийских животных, установил камеры наблюдения вокруг пальмы, и в процессе исследования ни разу не было зарегистрировано серьезных поведенческих изменений у «выпивающих» животных.

К сожалению, в эволюционном процессе человеку такая устойчивость к алкоголю не передалась, нам остается только завидовать малазийским тупайям и бурозубкам, они-то как раз пьют и не пьянеют.

Р. Дадли, биолог из Калифорнийского университета в Беркли, около 25 лет изучал механизм влечения людей к алкоголю и в 2014 году в своей книге «Пьяная обезьяна: почему мы пьем и злоупотребляем алкоголем» вывел гипотезу о том, что влечение к спиртному начало формироваться еще у наших предков-приматов, которые эвристически обнаружили, что запах этанола может привести их к спелым фруктам. Изучая поведение обезьян, Р. Дадли выявил закономерность, что животные ищут фрукты, которые созрели настолько, чтобы сахар в них ферментировался. В результате ферментации сахара в соке образуется около 2% алкоголя, и обезьяны с удовольствием поглощают такие забродившие фрукты.

Приматологи К. Кэмпбел и В. Уивер из Калифорнийского университета в Нортридже собрали надкушенные фрукты, выброшенные паукообразными обезьянами, живущими в Панаме, и обнаружили в этих фруктах 1–2% алкоголя, который является побочным продуктом естественного брожения дрожжей. По результатам анализа мочи этих обезьян исследователи выяснили, что моча содержит вторичные метаболиты алкоголя. Ученые пришли к выводу, что животные использовали ферментированные фрукты для получения энергии.

Впоследствии К. Кэмпбелл совместно с Р. Дадли и А. Маро изучали диету шимпанзе в Уганде, чтобы подтвердить гипотезу Р. Дадли о «пьяных обезьянах». Наблюдение за животными позволило обнаружить этанол в пище, которую они едят, а также определенное количество алкоголя было обнаружено в моче шимпанзе, но серьезных поведенческих и физиологических последствий потребления перезрелых фруктов выявлено не было. Фрукты, предпочитаемые обезьянами, содержали концентрацию алкоголя, равную концентрации в слабоалкогольном пиве или сидре. Таким примером являются плоды дерева джобо.

К. Кэмпбелл сделала предположение, что обезьяны получают больше калорий из ферментированных фруктов, чем из неферментированных, а чем больше калорий, тем больше энергии. Ученые пришли к выводу, что такой приоритет выбора фруктов у человеческих предков был аналогичным, они отдавали предпочтение плодам, которые насыщены этанолом, потому что они дают больше энергии организму.

Однако у исследовательницы К. Милтон гипотеза биолога Р. Дадли вызвала сомнения, и она опубликовала свою статью с критикой исследования Р. Дадли в журнале «Интегративная и сравнительная биология». К. Милтон в своей статье утверждает, что этанол скорее отпугивает приматов, чем привлекает их. Фрукты содержат более высокий уровень этанола, и как люди, так и другие приматы избегают употребления фруктов в таком состоянии, как раз ориентируясь на запах. К. Милтон скептически отмечает, что пользы от этанола нет, это просто приятный токсин. Она выдвинула собственную теорию влечения человека к этанолу, суть которой заключается в том, что люди не обладают врожденной мудростью в области пищевых привычек, в отличие от приматов. Человеческая культура ферментировала алкоголь на протяжении тысячелетий, и в результате по опыту предыдущих поколений люди научились его любить. По мнению К. Милтон, у причины такого влечения к алкоголю у людей нет ничего общего с питанием, здоровьем, они испытывают влечение к любым веществам, способным изменить их сознание.

Если с приматами все более-менее понятно, то с африканскими слонами по сей день не очень просто. В 2006 году ученые С. Моррис, Д. Хамфис, Д. Рейнольдс решили опровергнуть миф о пьяных слонах Южной Африки. Африка — достаточно экзотическая страна, где существуют разные витиеватые, причудливые фольклорные истории, и история о пьяных диких слонах является одной из них. Предположение о том, что африканский слон становится пьяным, поедая плоды дерева марулы, является веселой историей для туристов, прессы и даже научных трудов. По мнению С. Морриса, слон, может, иногда и употребляет плоды марулы в пищу, но явных доказательств опьянения слонов в диких условиях нет. Согласно расчетам ученых, взяв для сравнения физиологию человека, слону весом 3000 кг, чтобы опьянеть до состояния изменения поведения, нужно принять примерно 10–27 литров 7-процентного этанола.

Плоды марулы содержат около 3% этанола. Слон, который обычно питается разнообразно, из этих плодов в среднем может получить 0,3 г/кг, что в два раза меньше, чем требуется для опьянения. Так, гипотеза о том, что слоны «напиваются», объевшись плодов марулы, осталась неподтвержденной.

Но этот миф не дает покоя ученым много лет, и исследователи из Ботсваны в 2023 году решили попробовать вслед за С. Моррисом и его коллегами развеять миф об отравлении плодами марулы диких африканских слонов в Южной Африке. Т. Макопа и Г. Модикве вместе с другими исследователями собрали плоды марулы на более 800 км площади земли в Ботсване и выделили около 160 штаммов дрожжей на этих плодах. Около 93% этих изолятов, как правило, ферментируют простые сахара и производят этанол. Содержание этанола в плодах марулы по своим характеристикам было таково, что позволило предположить о его влиянии в большом количестве на поведение слонов в природе, но для опровержения мифа о пьяных слонах данных одного исследования оказалось недостаточно. Миф о слонах, которые становятся пьяными и плохо себя ведут, наевшись плодов марулы, остается неразгаданным и успешно культивируется в современном южноафриканском фольклоре. Со слонами пока ничего непонятно, зато понятно с медоносными пчелами.

Американские ученые И. Ахмед, Ч. Абрамсон, И. Фарук обратили внимание на то, что зависание медоносных пчел в полете рядом с источником этанола и просто их мимолетный полет рядом с открытым источником этанола могут вызывать изменения в кинематике тела пчелы и ее крыльев.

Для фиксации значимых изменений движений тела и крыльев медоносных пчел под воздействием паров этанола вблизи его источника ученые использовали четыре высокоскоростные камеры (9000 кадров/сек). С помощью инструментов статистического анализа наблюдатели исследовали кинематические изменения тела и крыльев пчел, вызванные воздействием возрастающей концентрации этанола от 0% до 5%. В общем, у пчел меняется угол крена тела и наблюдается уменьшение частоты взмахов, а также увеличивается амплитуда взмахов крыльев, но исследователи не уточняют, по какой причине это происходит: пчелы пьянеют или это связано с другими причинами?

А вот ученый Я. Божич из Словении еще в 2006 году вместе с командой других исследователей, изучая поведение пчел в состоянии опьянения, отметил взаимосвязь между повышением этанола в организме пчелы и изменениями поведенческих реакций. Я. Божич с коллегами К. Абрамсоном и М. Беденчич обучили медоносных пчел прилетать к кормушкам, которые содержат сахарозу и 1–10% этанола. Наблюдая за поведением «пьяных» пчел, ученые обнаружили у них нарушение поведенческих актов внутри улья.

Через определенный набор движений, своеобразный танец, между пчелами осуществляется коммуникация, так они передают друг другу информацию. При употреблении алкоголя у пчел снижалась активность виляющих танцев как паттерна естественного поведения и увеличивалась частота дрожащих танцев. Также «пьяные» пчелы совершали обмен пищей чаще, чем их сородичи, и несколько чаще совершали ритуал очищения своего тела. Изменения в поведении медоносных пчел под этанолом отражают воздействие алкоголя на их нервную систему. Подобное поведение возникает у насекомых при отравлении сублетальными дозами инсектицидов.

А в 2018-м К. Миллер, К. Кушевска, В. Привалова в своем исследовании о воздействии этанола на медоносных пчел раскрывают особенности адаптивных реакций насекомых.

Медоносная пчела часто используется учеными как простая модель беспозвоночных для исследований, связанных с алкоголем. На сегодняшний день на медоносных пчелах было продемонстрировано несколько последствий употребления, но эффект устойчивости к употреблению этанола как один из признаков злоупотребления алкоголем долгое время не был продемонстрирован в научных экспериментах.

Польские ученые подтвердили гипотезу о том, что реакция на этанол с точки зрения двигательных нарушений ниже у тех пчел, которые ранее уже испытывали на себе действия алкоголя. Пчелы, которые алкоголизировались впервые, более четко демонстрировали эффект опьянения, выраженный в нарушениях движений. Полученные данные позволили ученым сделать вывод, чтоб пчелы со временем приобретают устойчивость к воздействию алкоголя, и это гипотетически может являться признаком злоупотребления алкоголем. Теоретически, если перенести поведение пчел на поведение человека, то со временем пчелы, имеющие рост толерантности к алкоголю, могут впоследствии быть зависимыми?

Апогеем истории с пчелами под алкоголем становится исследование польских ученых М. Остап-Чека, М. Опалек, Д. Стека и К. Миллера о том, что у пчел все-таки присутствуют признаки похмелья.

М. Остап-Чек с коллегами исследовал особенности проявления алкоголизма у медоносных пчел и наблюдал за проявлениями у насекомых абстинентного синдрома. Так, у рабочих пчел, которые в течение длительного времени питались пищей с добавлением алкоголя, после прекращения доступа к такой пище наблюдалось выраженное поисковое поведение и явное стремление к незамедлительному потреблению этанола при доступе к нему. Исследователи также отметили небольшое увеличение смертности среди пчел в результате абстиненции и последующего доступа к алкоголю.

В человеческом мире поисковым поведением является поведение человека, когда он, имея зависимость от алкоголя, наркотиков или же зависимость нехимического характера (поведенческую) ищет возможность употребления веществ, изменяющих сознание, или способов удовлетворения своей потребности при нехимических зависимостях. Так, наркозависимый человек начинает обращаться к людям, которые потенциально могут употреблять или знают, где достать запрещенные вещества. В поисковом мотиве человек стремится встречаться с другими людьми, потребляющими запрещенные вещества, и изыскивает возможность употребления этих веществ.

Но вернемся к исследованию пчел. Результаты исследования М. Остап-Чека и его коллег показали: мало того, что у пчел развивается алкогольная зависимость, но может даже наблюдаться похмельный синдром.

Другая команда польских исследователей во главе с Ю. Корчинска и А. Щука в 2023 году изучали влияние этанола и уксусной кислоты на поведение рабочего узкоголового муравья. В эксперименте изучалось поведение рабочих муравьев. Определенное количество времени одна группа муравьев находилась рядом с ватными дисками, смоченными водой, другая группа — около ватного диска, пропитанного водным раствором этанола, третья группа муравьев бегала рядом с ватным диском, смоченным в уксусной кислоте. Исследователи провели 30 пятиминутных тестов в каждой группе одновременно.

Этанол и уксусная кислота, по наблюдениям ученых, вызывали значительные изменения в движениях насекомых и влияли на исследовательское поведение, ритуалы ухода и уровень агрессии муравьев при взаимодействии с сородичами. Муравьи, которые находились рядом с ватным диском, смоченным уксусной кислотой, демонстрировали поведение отвращения, в то время как группа муравьев, находившихся рядом с ватным диском, пропитанным этанолом, демонстрировала усиление исследовательского поведения, под этанолом муравьи начинали суетиться.

В дикой природе, без вмешательства человека, существует еще один интересный пример того, как муравьи попадают под воздействие химического вещества, изменяющего их поведение.

В научной статье японских биологов в 2015 году были описаны интересные отношения между гусеницами подсемейства голубянок и муравьями. Вообще, в мире существует около 5200 видов бабочек-голубянок, преимущественно проживающих в тропиках, но около 450–500 видов голубянок прекрасно приспособились жить в северных регионах нашей планеты.

Гусеницы бабочки-голубянки в ходе эволюционного процесса приспособились обитать вместе с муравьями. Голубянки, которые обитают в Индонезии, Японии, на Тайване, в Южной Корее и КНДР, являются представителями мирмекофильных бабочек.

Мирмекофилия — это способ живых организмов существовать с муравьями в одном гнезде или рядом с ними, таким образом мирмекофилы — это животные, насекомые, которые живут рядом с муравьями и какое-то время от них зависят.

Гусеница бабочки-голубянки, которая живет в Японии, выделяет секрет, содержащий особые сладкие вещества, привлекающие муравьев. Гусеницы имеют специальный дорсальный нектарный орган, который выделяет секрет. В этом секрете содержатся нейрорегуляторы, которые заставляют муравьев оставаться на своем «сторожевом посту» рядом с гусеницей и охранять ее. Муравьи употребляют этот секрет, а нейрорегуляторы в секрете воздействуют на систему поощрения муравьев. Таким образом, гусеница обеспечивает себя муравьиной верностью и защитой. Вот такой природный механизм «зомбирования». Муравей, попавший в зависимость, под воздействием секрета гусеницы никогда не возвращается домой в муравейник и превращается в ее охранника, защищая гусеницу от нападения пауков и паразитов. Кстати, отношения тли и муравьев построены по схожему принципу, тли тоже поощряют муравьев. Муравьи оберегают скопления тли от божьих коровок, златоглазок и перемещают своих опекаемых на более сочные молодые растения для кормления, а тля взамен отдает муравьям сахар как продукт своей жизнедеятельности, что тоже может служить примером взаимозависимости на выгодных условиях в мире насекомых.

Зависимое поведение от этанола было замечено учеными даже у нематод. Ч. Салим, Э. К. Кан, Э. Байсхан — научные сотрудники кафедры фармакологии и токсикологии медицинского колледжа при университете Теннесси (США) в 2022 году изучали компульсивность поискового поведения при поиске алкоголя нематод, живущих в почве. Этот круглый червь под воздействием некоторых нейропептидов демонстрирует компульсивное поведение при поиске алкоголя и неоднократно не оставляет свои попытки, а вот при воздействии других нейропептидов на нематод червь может демонстрировать устойчивое «отвращение» к потреблению алкоголя. Возможно, благодаря более глубокому изучению нейропептидной регуляции на животных моделях ученые научатся формировать и у людей отвращение к употреблению алкоголя.

Большое количество исследований, изучающих воздействие алкоголя и наркотических средств, ученые проводят с грызунами. В 2004 году сотрудники Чарльстонского центра исследований алкоголя Южной Каролины (США) специально обучали самцов лабораторных мышей пить алкоголь (15% этанола) два часа в день.

Во время экспериментов у мышей постоянно был доступ к еде или воде. Как только был установлен стабильный базовый уровень потребления алкоголя у мышей, ученые устраивали им 16-часовые периоды с ингаляциями паров алкоголя с 8-часовым периодами отмены алкогольных ингаляций. Всего было четыре цикла по 16 часов и через 32 часа. После последнего цикла воздействия этанола за всеми мышами наблюдали и тестировали на алкоголизацию в условиях ограниченного доступа к алкоголю в течение пяти дней подряд. Через пять дней животные получили вторую серию воздействия этанола с периодами отмены алкогольных ингаляций, после чего последовал еще один пятидневный испытательный период для тестирования мышиного поведения. К чему привел этот эксперимент?

После повторных циклов хронического воздействия алкоголя и полученного опыта абстиненции потребление этанола у мышей увеличивалось более значительно по сравнению с контрольными группами, в которых мыши не подвергались никаким воздействиям, а просто жили своей мышиной жизнью без алкоголя.

Мыши, приученные пить алкоголь, впоследствии имели ярко выраженную схему поискового поведения, охотно и добровольно употребляли этанол, если им предлагали исследователи. В результате эксперимента у мышей была искусственно сформирована зависимость от алкоголя с характерными периодами абстинентных синдромов.

В дикой природе есть разные случаи употребления животными веществ, грибов, ягод, растений, от которых человек обычно умирает или получает отравление организма. Ученые японского университета Кобе К. Суэцугу и К. Гоми в 2021 году обратили внимание на то, что местные японские белки благополучно потребляют в пищу ядовитые мухоморы и поганки. Поганки и мухоморы играют важную роль в поддержании лесной экосистемы. Мухомор известен ядовитыми свойствами своих галлюциногенных компонентов, таких как иботеновая кислота, мусцимол и мускарин. Серьезные случаи отравления у людей мухоморами включают в себя бред, галлюцинации, судороги, иногда даже смертельный исход.

Типичным симптомом отравления мухоморами является визуальное искажение размеров объектов. А теперь поднимите руки те, кто читал сказку Льюиса Кэрролла «Алиса в стране чудес»? (Кто не читал, рекомендую почитать.)

Помните эпизод встречи Алисы с Гусеницей, сидящей на шляпке неизвестного гриба, лениво курящей кальян?

Все эти манипуляции с кусочками гриба в сказке, приводящие то к уменьшению, то к увеличению роста, есть не что иное, как воздействие ядовитых веществ, возможно, именно мухомора, на сознание человека.

Но японские белки, употребляя в пищу ядовитые мухоморы, остаются не только в целости и невредимости, они и в своем поведении не демонстрируют наркотического отравления мухоморами. Белки приспособились есть ядовитые грибы, однако неизвестно, для чего они это делают, у ученых есть гипотеза о том, что белки выступают в качестве переносчика спор грибов на новое «место жительства», а для этого К. Суэцугу планирует изучить беличьи продукты жизнедеятельности.

В отличие от японских белок, собакам Кентукки повезло гораздо меньше, и в журнале ветеринарных диагностических исследований в 2019 году учеными М. Романо, Х. Доан, Р. Поппенга был опубликован случай смертельного исхода домашнего лабрадора вследствие отравления мухоморами. Подтвердить диагноз отравления грибами у собак в ветеринарной практике бывает непросто. Проглатывание грибов часто не наблюдается, а клинические проявления отравления грибами неспецифичны и, возможно, обусловлены множеством причин, как токсикологических, так и нетоксикологических. Эпизод отравления собаки был диагностирован с помощью ПЦР-теста, ветеринары сделали все, что могли, но спасти пса не удалось. Это не единичный эпизод отравления мухоморами среди домашних собак в практике ветеринаров.

М. Романо с коллегами сделали предположение, что собак, возможно, привлекает специфический рыбный запах мухомора. Так что то, что можно японским белкам, точно недопустимо для домашних собак Кентукки.

Незаконное потребление наркотических средств имеет широкомасштабные негативные последствия для человеческого общества во всем мире и играет неожиданную роль в загрязнении водных экосистем, куда попадают сточные воды. В исследовании команды чешских ученых во главе с П. Горьки, Р. Грабич, К. Гарибцовой было выявлено негативное влияние содержания метамфетамина в воде на поведение форели.

Исследователи получили результаты, которые показывают, что метамфетамин, являясь глобальной угрозой здоровью человека, в выбросах в пресноводную экосистему серьезно влияет на двигательное поведение, а также предпочтение метамфетамина во время абстинентного синдрома у форели. Свой эксперимент чешские исследователи проводили в лабораторных условиях, они не выбрасывали метамфетамин в реки и водоемы. Рыба, которая во время эксперимента находилась в специальных инкубаторах-бассейнах, была приобретена исследователями у местного поставщика рыбы с соответствующим подтверждающим документом, что рыба здорова и ничем не заражена.

Всего в эксперименте ученые наблюдали за поведением 120 рыб, которых разделили на две равные выборки по 60 особей. В одном инкубаторе на протяжении восьми недель форель находилась под воздействием метамфетамина, который был растворен в воде. Через день исследователи обновляли две трети объема воды в данном инкубаторе.

Остальные 60 особей форели не подвергались воздействию метамфетамина и жили спокойно в своем инкубаторе, никто их не трогал. Форель, которая жила в воде с раствором метамфетамина, в ходе эксперимента была лишена водного воздействия значимого для нее уровня метамфетамина и проявляла характерное поисковое поведение. Если брать человеческую модель зависимости, то при симптомах абстиненции у человека повышается уровень тревоги и стресса. В исследовании форели ученые отмечают меньшую вероятность ее передвижения, что было расценено учеными как симптом стресса в связи с отменой метамфетамина. Г. Боссе и Р. Петерсон в похожем исследовании в 2017 году отметили, что при отмене метамфетамина у форели возникает «подавленное» состояние, которое тоже было интерпретировано учеными как проявление абстинентного синдрома у рыбы.

Почему одни животные подвержены воздействию психоактивных веществ, а другие не проявляют никаких поведенческих изменений и не испытывают влечения к употреблению веществ, способных изменять поведение?

Этим вопросом в 2020 году в своем исследовании занималась группа канадских ученых: М. Джаниак, С. Пинто, Г. Дайчаевер, М. Кэрриган и А. Мелин.

Исследователи приводят генетические доказательства о различиях в метаболизме этанола среди млекопитающих. В общем, у некоторых животных есть такой ген ADH7, отвечающий за метаболизм, который и препятствует опьянению у млекопитающих. Этот ген повышает эффективность фермента против этанола в организме некоторых млекопитающих в 40 раз. Именно благодаря ADH7 доза ферментированного нектара бертамовой пальмы, способная отравить человеческий организм, совершенно спокойно потребляется бурозубками без каких-либо признаков опьянения. Если некоторые виды животных способны употреблять алкоголь и разные психоактивные вещества во фруктах, грибах, растениях без особого ущерба, то человеческий организм не всегда успешно справляется с влиянием психоактивных веществ на организм, и при систематическом употреблении веществ у человека возникает состояние зависимости.

Несмотря на многообразие исследований в области биологии, эволюционной психологии и других междисциплинарных науках, влияние алкоголя, наркотических средств, различных токсинов на организм и поведение насекомых, млекопитающих и рыб на сегодняшний день изучено недостаточно.

С человеком тоже не все понятно на сегодняшний день, мнения ученых и врачей спорны, так, нейробиолог М. Льюис ставит под вопрос представления о зависимости как о болезни.

Концепция болезни определяет зависимость патологическим состоянием мозга. Это обусловлено тем, что ученые уже имеют доказательства изменений систем мозга, отвечающих за контроль поведения и отложенное удовольствие. Модель зависимости как болезни построена на биологических данных. В рамках этой концепции многими учеными проанализированы генетические различия, факторы предрасположенности человека к употреблению психоактивных средств или к совершению импульсивных покупок и иных аддиктивных стратегий поведения.

Но что, если мы можем рассматривать зависимость не с точки зрения концепции болезни, а с точки зрения выбора человека как личности? Что, если в первую очередь зависимое поведение — сознательный выбор личности? Почему человек решает для себя быть зависимым, что побуждает его принимать решения, приводящие к саморазрушительному поведению? Здесь тоже не все просто, концепция выбора, конечно, интересней, чем концепция болезни. По крайней мере, концепция выбора дает надежду на то, что выбор может быть другим и паттерн поведения, мыслей человека можно изменить, в то время как концепция болезни как бы снимает ответственность с принятия решения человеком, давая ему выгоду, что он болен и это, собственно, и не его вина. Просто так получилось, мол, есть медицина, исследования, авось, они помогут избавиться от зависимости как от болезни.

Мне, как автору книги, ближе комплексный подход относительно причин зависимости, все-таки здесь играют роль и внешние факторы, и внутренние факторы личности. На формирование зависимости может влиять и неблагополучное окружение, стрессы, высокий уровень тревоги, неспособность принимать на себя ответственность, отсутствие определенных навыков сопротивления зависимости. Но люди — это не животные, у нас есть сознание и есть выбор, мы можем принимать решения. И мы их принимаем в пользу зависимости или в пользу самосохранения.

Зависимости в мире людей

Давайте будем честны, мы не бурозубки и не перохвостые тупайи, хотя некоторые могут напиться до состояния животного, настолько перебрав алкоголя. Но если говорить откровенно: сколько человеку нужно съесть ферментированных фруктов, чтобы опьянеть? Вы серьезно сейчас подумали о десятках килограммов фруктов? Верите в то, что такое возможно при миллионе альтернатив «догнаться» современному человеку?

Мы получаем удовольствие от еды, от творчества, от созерцания произведений искусства в картинных галереях, от массажа и плавания в море, от фильмов для взрослых, от фильмов для детей, от классической музыки и панк-рока, некоторые получают удовольствие от танцев и прыжков с парашютом. Мы разные, мы все хотим быть в состоянии удовольствия и комфорта, так вышло, что кайф у каждого индивидуальный и неодинаковый. Кто-то получает допинг от фильмов для взрослых, кто-то от корреляционного анализа данных в научных исследованиях. Награда для каждого своя. Вот если задать нескольким людям вопрос: «Любите ли вы пирожные?», ответы будут разные. Один расскажет про удовольствие от лимонного безе, второй предпочтет корзиночку со сливочным кремом, третий выберет пирожное с ягодным желе.

Даже наша тяга к сладкому и удовольствие от пирожных с воздушным кремом могут быть обоснованы специалистами по питанию или являться некоторым эволюционным пережитком с точки зрения биологов. В эволюционном процессе мы запрограммированы на получение калорий из еды. Тут все логично: сахар, жир, все, что содержит много калорий, обеспечит много энергии, но не всегда стремление человека съесть большое количество сладкого для полноты ощущений обосновано в условиях современного мира. Да, возможно, такая стратегия была оправдана в первобытные времена, когда племенам охотников и собирателей нужно было выживать. В «неурожайные» годы им ничего не оставалось, как наедаться теми фруктами, растениями, корешками, которые они нашли, потому что шансов найти другие было немного. Первобытным племенам было тяжелее, чем современным людям. В древние времена человек иногда не доживал до 30–35 лет, эту информацию точно может подтвердить известный российский антрополог, популяризатор науки и просто хороший человек — С. Дробышевский. Шанс, что в первобытном обществе тебя могут сожрать соплеменники и люди из других племен, шанс, что ты можешь умереть от неизвестной болезни или погибнешь вследствие удара по голове из-за куска мяса, которым не захотел делиться с другим человеком, был очень велик. Поэтому быстро съесть найденные в большом количестве плоды для древнего человека — обоснованная поведенческая стратегия. Но у современного человека желание «заесть стрессы» сладким или отказ от еды в стремлении соответствовать современным трендам стройности и красоты приводят к нарушению поведения, иногда к расстройствам пищевого поведения: анорексии, булимии, приступообразному перееданию.

Дело в том, что нарушения пищевого поведения — это некоторые поведенческие схемы, приводящие человека к определенной зависимости. О расстройствах пищевого поведения мы обязательно поговорим в одной из глав этой книги.

Ученые до сих пор ведут дискуссии, для чего человеку нужны одурманивающие средства: пережиток ли это прошлого или же специальная эволюционная «плюшка»?

Кстати, гипотеза о том, что и оргазм выступает как награда за размножение, очень сомнительная гипотеза. С оргазмом мужчин как наградой во время эякуляции все более-менее понятно, а женщинам он зачем? Миллионы женщин в этом мире спокойно беременеют, вынашивают потомство без оргазмов. Некоторые вообще не понимают, зачем они нужны, и не знают, что это такое. А во время секса — соло с самим собой (это так красиво называется мастурбация) — оргазм человек получает точно не как награду за размножение. А оргазм во время сна подросткам и взрослым людям зачем? Этими вопросами и вообще вопросами секса, гендера, репродукции занимаются сотрудники, работающие в институте Кинси с 1947 года.

Чрезмерная зависимость от соло-секса и от секса в целом может не только сигнализировать о дезадаптивности личности, но и может говорить о наличии у человека психического заболевания, кстати, причиной повышенного влечения могут быть и органические нарушения мозга. А что общего между желанием напиться вдрызг, заняться соло-сексом под фильм для взрослых, наесться до тошноты сладостей или поиграть в казино? Все эти явления относятся к зависимости. Зависимость — это чаще всего то, что социальное общество называет пороком, а порок, в свою очередь, — это стремление порицаемым способом получить удовольствие в кратковременном периоде, здесь и сейчас. Любовная тяга к другому человеку с патологической слежкой за объектом любви (сталкерство), желанием обладать человеком безмерно с приступами ревности — это тоже зависимость нехимического характера.

Сначала нужно разобраться с историей зависимостей от психоактивных веществ, то есть с теми человеческими привычками, в основе которых инструментом достижения удовольствия является некоторое вещество, а не паттерн поведения.

Представители теории эволюционных пережитков считают, что желание человека выпить могло быть обосновано для наших предков и как-то помогало приспособиться, адаптироваться к агрессивной среде, хотя сегодня эта стратегия поведения постоянно «поддать» нерациональна. Но мы пьем сообща не для того, чтобы потом сентиментально признаваться друг другу в любви под воздействием алкоголя, и даже не потому, что пить в одиночестве неприлично (алкоголиков это не останавливает), а потому что так сложилось в процессе эволюции, и об этом писал биолог Р. Дадли, если вы читали первую главу, вы знаете, о ком я говорю. Его теория, конечно, противоречива, и не все биологи с ней согласны.

По мнению Р. Дадли, пьем и едим мы сообща, в компании, потому что с точки зрения эволюции поделиться едой со своей семьей, стаей, общиной рационально. В рамках эволюционного процесса мы бессознательно совершаем это атавистическое действие и сегодня. Нам как бы нужно, чтобы наша стая, семья, племя выжили. С точки зрения эволюции пить высшим приматам (люди — это высшие приматы) в компании выгодно хотя бы потому, что, если ты налакаешься один в древние времена, тебя утащит какой-нибудь хищник и сожрет, а на пьяную стаю сородичей не так-то просто напасть.

Нет достоверных фактов о том, когда человек точно начал употреблять опьяняющие напитки. Никто не знает, с чего все началось, неизвестно, сам ли человек нашел какую-нибудь забродившую жидкость или же додумался ее приготовить из ферментированных фруктов. Но есть, конечно же, одна любопытная гипотеза о том, что в этом вопросе ему помогли пчелы. Возможно, первый раз человек попробовал алкоголь в результате того, что какое-нибудь случайное гнездо пчел находилось в дупле какого-нибудь случайного дерева и это дерево вследствие грозы случайно было разрушено. Пчелиное гнездо залило водой, и мед, который там был, через некоторое время забродил, таким образом получилась медовуха. Понятное дело, что эта гипотеза по своей правдоподобности похожа на миф африканского населения о пьяных слонах, объевшихся плодов марулы. Ни одного доказательства, только слова.

Включаем логическое мышление и рациональность: для того чтобы жидкость с сахаром и дрожжами (как без них-то) забродила и превратилась в брагу, нужно эту жидкость поместить в какой-то сосуд, а человеку как минимум перестать кочевать, стать оседлым.

Возможно, когда человек освоил выращивание растений и решил задержаться на одном месте, тогда и научился этот высший примат изготавливать из растений напитки. Но и подобного плана размышления — гипотеза, которая может быть ошибочной, несмотря на всю ее видимую логичность. Есть еще одна альтернативная гипотеза, которая выглядит более правдоподобно.

В современной Турции есть древнейшее мегалитическое сооружение Гебекли-Тепе. Возраст этого храмового комплекса составляет 12 тыс. лет, примерно IX тысячелетие до нашей эры. Этот храмовый комплекс стал известен археологам еще в начале 1960-х годов. Помимо разных интересных артефактов, в постройке обнаружили несколько каменных ванн, самая большая имеет вместительность 180 литров. Конечно, можно предположить, что древние люди в них купались, кабы не один нюанс: стены этих ванн содержат следы химических соединений, которые называются оксалаты. Так, химики, читающие этот абзац, не возмущайтесь, все вопросы к археологам, это их гипотеза. Оксалаты в каменной древней турецкой ванне могли образоваться вследствие того, что в этой ванне смешивали ячмень и воду для получения браги. В общем, эта гипотеза тоже не имеет серьезных подтверждений, и мы можем фантазировать, что люди собирались в Гебекли-Тепе выпить древней браги, которая может являться прообразом пива. Воображать нам никто не запретит. Одно известно точно: у шумеров были питейные заведения, уж как они там у них назывались, неизвестно. Но как только начнешь читать шумерский эпос, сразу становится понятно, что все пили алкоголь по разным поводам и без.

Возникновение европейской алкогольной традиции и употребление психоактивных веществ описано в научных статьях доктора исторических наук В. М. Ловчева, казанского общественного деятеля. В. М. Ловчев, опираясь на размышления С. Н. Шевердина, считает, что, когда труд человека стал давать некоторый излишек вследствие усердного выращивания растений, человек стал этот излишек откладывать впрок, что в некоторых случаях способствовало брожению продуктов. Выбросить излишек человек не мог, слишком дорого древним людям доставалась еда, и человек употреблял забродившие массы в пищу. Ну, вроде как бы так человек познакомился с алкоголем. Историк считает, что алкоголь — это эволюционный баг, ошибка, некоторая случайность, возникшая из-за того, что древний человек методом проб и ошибок совершал как гениальные находки, так и находки, которые впоследствии негативно влияли на человека.

Вернемся к шумерам. В шумерской мифологии была богиня Нинкаси, ответственная за пиво и другие алкогольные напитки. Благодаря доктору исторических наук В. Афанасьевой, поэту и переводчику с шумерского и аккадского языков, у нас сегодня есть слова гимна богине пива Нинкаси.

…Ох и знатное пиво готовишь ты,

Мед, вино смешав, ты по капле льешь,

О Нинкаси, ох и знатное пиво готовишь ты,

Мед, вино смешав, ты по капле льешь…

Тут уж шумерам не отвертеться, согласно фактам и аргументам они точно пили, варили пиво и вино. Изучая письменность шумерского народа как признак цивилизации, мы сегодня знаем не только о шумерском эпосе, но и о том, что они писали долговые записки, в которых фигурировал не только ячмень, золото, но и пиво.

Одна из первых картинок с изображением пивного сосуда датируется около 3200 г. до н. э., этот сосуд имел коническую форму. По мере развития цивилизации сосуд становился более схематичным на глиняных «записках» и превратился в своеобразную иконку с двумя штрихами. От изначального изображения сосуда не осталось практически ничего, штрихи превратились в букву.

Кстати, стихи об алкоголе среди шумерского народа писала женщина по имени Энхедуана. Откуда у нее было столько времени на написание стихов, непонятно, но, возможно, свободное время у этой девицы на написание стихов было, потому что она была царевной и дочерью аккадского монарха Саргона Древнего. В общем, что в древние времена, что в современном мире семейная преемственность у человечества является важной, и если человек — работник престижной компании, то наверняка он устроит в эту компанию своих родственников или друзей, так со времен шумеро-аккадской эпохи ничего не изменилось. Энхедуана была дочерью царя, и, конечно же, ее папа назначил свою дочь верховной жрицей лунного бога Нанны в Уре. У Саргона была жена — Ташулмут, которая родила ему пять детей. Но только одна Энхедуана среди них сочиняла патетичные гимны шумерским богам, которые были переведены В. К. Афанасьевой на русский язык.

По мнению О. Дитриха, производство алкогольных напитков у шумеров не было предназначено для длительного хранения алкоголя, а носило характер одноразового производства большого количества алкоголя, обусловленное каким-нибудь ритуализованным пиршеством. Такие возлияния присутствовали не только в шумерской цивилизации, впоследствии правители долины Хуанхэ в Китае, инки, проживавшие на Южно-Американском континенте, использовали производство алкоголя и его распитие на праздниках в политических целях, например, для налаживания связей с соседними правителями. Правители использовали спиртное и для привлечения рабочей силы, так, древнекитайские правители вознаграждали спиртным своих подчиненных за коллективный труд.

Культура корпоративов очевидна и в современном обществе, в организациях. Где-то корпоратив выглядит как строгое распитие шампанского за светскими разговорами, где-то он превращается в новогоднюю пьяную вакханалию, после которой сотрудники мало что помнят с утра.

Навряд ли в древности люди только и помышляли о том, как бы им напиться, вопросы выживания и размножения как вида их все-таки интересовали больше, чем алкоголь. Но желание изменить свое состояние сознания у представителей человеческого рода присутствует очень давно. Церемония распития спиртного в древности была сильно ритуализована и проводилась строго под контролем правительственных сторон.

П. Даути отмечает, что в современном обществе Перу коллективное распитие спиртных напитков сопровождает масштабные проекты, потому как система выплат за труд является неэффективной, а традиция «праздничного труда» — одна из немногих возможностей закрыть проект.

Устраивать пиршества с попойками с древних времен было привилегией богатых и состоятельных личностей. Скажите честно: человек в баре, оплативший всем посетителям заведения, видится окружению как состоятельный? Что изменилось?

У современных полинезийцев, а также в фиджийской культуре существует напиток, который является альтернативой алкоголю, потому как он обладает слабонаркотическим эффектом. Этот напиток называется кавой, но не следует путать его с игристым испанским вином, который тоже называется кавой.

Кава, которую пьют полинезийцы, используется во время различных ритуальных и не очень, неформальных церемоний. Кава не является галлюциногеном, но в ней содержатся активные вещества: флавокавины и кавалактоны, которые, влияя на лимбическую систему человека, оказывают снотворное, расслабляющее воздействие. После употребления кавы у человека появляется чувство эйфории, приятное легкое состояние раскрепощенности во время общения, а потом, в зависимости от количества выпитого, человек погружается в крепкий сон.

Само слово «кава» происходит от протоокеанийского kavari, что означает «горький корень». Первоначально кавой называли имбирь зерумбет (Zingiber zerumbet), это растение использовали для рыбной ловли как отравляющее вещество.

На островах Фиджи распитие кавы в церемониальных посиделках дозволено только мужчинам. Они садятся в круг в соответствии со своим статусом и передают по кругу чашу с кавой. Такая ритуализация не только объединяет фиджийцев, но и утверждает социальное место каждого участника, участвующего в церемонии распития напитка.

Если говорить об алкоголе и одурманивающих веществах с культурной точки зрения, то в линии исторического развития они рассматриваются как носители определенного культурного смысла общества. Спиртному в культуре придавался особый смысл, исторически человек напивался по веским причинам, и алкоголь выступал связующим элементом для различного уровня переговоров, словно инструмент, подчеркивающий статус и иерархию человека в обществе. Любое психоактивное вещество, изменяющее сознание, использовалось в исторической парадигме как оружие, имеющее определенные цели: личные — изменение сознания, социальные — укрепление определенных социальных связей, политических союзов, открытие и завершение проектов, конфликтов, войн.

Современный человек и сегодня не перерос очарование химического экстаза.

Удовольствие ради удовольствия в обществе не всегда принимается самим обществом, и обосновать возлияния непросто по причине серьезных последствий распития алкоголя и употребления психоактивных веществ. Несмотря на минимальное потребление вина, самый безопасный способ потребления алкоголя и психоактивного вещества — отсутствие потребления. Издержки даже минимальных доз потребления алкоголя, обоснованные Всемирной организацией здравоохранения (ВОЗ), велики: автомобильные аварии, смерть вследствие инфаркта, разрушение регенеративной функции печени, нейронов головного мозга, аффективность принятия решений. Но введение «сухого закона» тоже имеет свои последствия.

Так, указ о запрете производства и продажи любого вида алкоголя, введенный в Российской империи Николаем II в 1914 году, привел к всплеску наркомании, когда морфий и кокаин стали достаточно доступными для населения.

В 1982 году, при советской власти, отечественные активисты, выступавшие против употребления алкоголя, создали в Москве Общество по борьбе с алкоголизмом. Подобные организации впоследствии появились в 103 городах России. Деятельность Общества выражалась в демонстрациях, шествиях, митингах с лозунгами на плакатах.

В том же году городские и районные исполкомы начали принимать постановления по вопросам алкоголизма. В Ленинграде в августе 1982 года властями был введен запрет на продажу алкоголя в праздничные дни. К концу того же года Моссовет принял решение о сокращении продаж водки в стране.

В 1985 году из советских фильмов стали вырезать сцены употребления алкоголя, а спиртное продавали с 14:00 до 19:00 в специальных магазинах.

18+

Книга предназначена
для читателей старше 18 лет

Бесплатный фрагмент закончился.

Купите книгу, чтобы продолжить чтение.