Бесплатный фрагмент - План Б

Глава 1. Рабочий день Жанны

Едва Жанна успела повесить пальто и переобуться в удобную сменную обувь, как ее вызвали на разговор к руководству. Поводов волноваться не было, но сердце заколотилось в предвкушении чего-то нехорошего. И интуиция Жанну не подвела. Ее ждало известие, способное перевернуть все планы и разрушить привычный ход рабочего дня.

— Видеоинтервью?! — выдохнула Жанна, сидя в кресле перед руководителем. Она почувствовала, как леденящий ужас пробежал мурашками по ее телу, сковывая каждую клеточку тела. Деятельность психолога на телефоне доверия требовала высокой степени эмпатии и внимательности, но никак не публичных выступлений.

Евгения Сергеевна, милая, но довольно требовательная женщина, уже принялась разъяснять суть задания. Полная энтузиазма, она не замечала волнения своей подчиненной и с увлечением говорила о том, как важно донести до общественности информацию.

— Да, это для местного телевидения. Они хотят сделать целую серию репортажей о помощи населению. Твое интервью будет первым — гордись! — Евгения Сергеевна бросила взгляд поверх очков. — Нужно рассказать о специфике работы нашего центра. С какими проблемами к нам обращаются. Просто ответить на несколько вопросов журналиста и показать, как проходит обычный рабочий день психолога. Ничего сложного!

— Да уж, — Жанна выдавила из себя натянутую улыбку, — ничего сложного.

Для Жанны видеоинтервью было настоящим кошмаром. Ее всегда тяготила публичность. Жанна избегала любых собраний в больших залах и многолюдья конференций. Да что уж говорить, она даже сбегала с корпоративных вечеринок, чтобы быстрее оказаться дома в кругу семьи. Дело было вовсе не в застенчивости или неуверенности в себе. Жанна страдала настоящей видеофобией. При одной мысли о том, что придется говорить перед камерой, она, опытный психолог, умеющий помогать другим справляться с фобиями, начинала задыхаться, ее трясло, мысли путались, самые простые слова вылетали из головы.

— Нет, нет, я не могу. — Жанна, умоляюще посмотрела на Евгению Сергеевну.

— Ну что ты как маленькая, ей-богу: не могу, не хочу… Я же тебя не мешки таскать заставляю.

— Но почему я? Может, лучше Татьяна Андреевна. Она уже десять лет здесь работает. Или Анастасия, она бойкая. А я точно не справлюсь.

— Моя хорошая, мне виднее, кто лучше справится с интервью, ты или Анастасия, — Евгения Сергеевна сняла очки и отложила их, мимолетно окинув оценивающим взглядом Жанну. — Ты ж у нас самая обаятельная и привлекательная, не подумай, что я иронизирую, и самая сообразительная. Кстати, ты сегодня, впрочем, как и всегда, шикарно выглядишь. Твой костюм будет хорошо смотреться в кадре. Так что соберись и просто будь собой. Покажи телезрителям, что в центре «Рука помощи» работают настоящие профессионалы своего дела.

— Евгения Сергеевна, да не могу я на камеру! У меня, как объектив увижу, аж дух перехватывает. И сама опозорюсь, и контору нашу опозорю…

— Жанночка, поверь моему опыту: ты лучшая кандидатура. Ты искренне любишь людей, так неужели не хочешь протянуть им руку помощи, чтобы они знали, куда обращаться со своими проблемами? Ведь сама знаешь, для кого-то проблемы могут стать фатальными. У нас есть шанс помочь не одному и не двум, а тысячам: увидев тебя, они поверят, что здесь действительно смогут подсказать и направить, смогут улучшить их жизнь. Ты что же, не воспользуешься этим?

Жанна пыталась собраться с мыслями, но они разлетались в разные стороны, как осенние листья на ветру. Ей было сложно поверить, что ее голос, ее мысли, ее ошибки могут стать достоянием широкой аудитории. В памяти всплыл эпизод из детства: школьная сценка, в которой она, забыв слова, застыла под ослепительным светом софитов, чувствуя, как на нее с насмешкой смотрит целый зал. Этот страх, казалось, никуда не делся, просто затаился. Жанна знала, что обязана была проработать свои страхи с психологом, но отложила на потом и благополучно забыла об этом.

— Все это так неожиданно. Может быть, все-таки попросить кого-нибудь другого?

Но Евгения Сергеевна оставалась непреклонной:

— Вообще-то, это не просьба, а поручение.

Эти слова прозвучали для Жанны как приговор. Она была не просто сотрудником центра, она была частью команды. И ее отказ мог поставить под угрозу репутацию всей организации, а подвести своих коллег и любимый центр Жанна не могла. Ей ничего не оставалось, как согласиться.

— Хорошо, — в расстроенных чувствах сказала Жанна. — А когда планируется съемка?

— Я знала, моя хорошая, что могу на тебя положиться. Сегодня.

— Как сегодня! Так скоро?! — возмутилась Жанна, ощущая, как нахлынувшая волна страха, бьющая по нервам, начала нарастать с каждой секундой. — Ну, Евгения Сергеевна, без ножа меня режете. Я же ничего не успею.

— Не переживай, думаю, до обеда тебе хватит времени. Отложи все текущие дела, попей кофейку и займись подготовкой! — Евгения Сергеевна надела очки и тут же утонула в ворохе бумаг.

Дыхательные упражнения (спасибо коллеге, прокачавшему ее стрессоустойчивость на одном из тренингов) помогли остановить подступившую панику. А две чашки кофе подряд оказались достаточно крепкими, чтобы взбодриться и собраться с мыслями. Ну, возможно, это было скорее плацебо, чем реальная помощь, но сейчас Жанне требовалась любая поддержка. Постепенно ужас от предстоящей видеосъемки стал сменяться упорством. По сути, это был вызов ее страхам и сомнениям. Переборов себя, она должна была принять его во что бы то ни стало. Да и позволить себе растеряться она не могла. Это было не в ее характере. Что-что, тут Евгения Сергеевна была права, а контролировать свои эмоции Жанна умела и всегда старалась найти выход из сложной ситуации. Она отработала основные темы и вопросы, которые могли бы обсуждаться во время интервью, как будто вызубрила сложный экзамен. Продумала, как донести до журналиста суть работы, чтобы все было четко и понятно, но при этом не увязнуть в деталях.

На подготовку ушло два часа, а незадолго до интервью Жанна отправилась в туалетную комнату навести марафет. Глядя в зеркало, она оценила свой внешний вид. Отражение отвечало ей спокойствием, пусть и немного натянутым. Благо, она выбрала сегодня наряд, в котором чувствовала себя особенно комфортно. Костюм из темно-синих брюк и кремовой блузки выглядел элегантным, но не слишком строгим. Подправив локоны, выбившиеся из прически, она добавила немного яркости и акцентов в свой легкий макияж. Еще раз прошлась помадой по губам, что придало ей уверенности.

Когда время встречи настало, Жанна глубоко вздохнула и вошла в конференц-зал. Журналистка, зрелая женщина с доброжелательной улыбкой, уже ее ждала. Первые несколько минут оказались действительно сложными и дались Жанне очень нелегко. От направленного прямо на нее объектива камеры закружилась голова. Жанна пыталась скрыть волнение за профессиональной улыбкой. Но не отступающий страх был настолько парализующим, что приходилось прилагать невероятные усилия, чтобы выдавить из себя пару слов.

— Те-е-лефон доверия… предназначен для а-а-аказания моральной, эмоциональной и духовной поддержки, — заикаясь, говорила Жанна. Красная точка объектива камеры, словно пристальный взгляд, вызывала у нее легкую дрожь по всему телу. — Бывает, что… кто-то по каким-либо причинам н-е-е хочет общаться с пси-и-хологом вживую… или нет денег на это… тогда для этого существует служба пси-и-хологической помощи, или, по-другому, те-е-лефон доверия.

Первые дубли были забракованы. Неуверенность в голосе, казенные фразы, заметные паузы требовали пересъемки. Журналистка, заметив волнение, пыталась успокоить. Она предложила Жанне попить водички и сказала:

— Успокойтесь! Это же не прямой эфир, а запись. Мы вырежем все, что не подойдет: неудачные моменты, казусы, ляпы. Вы, самое главное, перестаньте нервничать.

— Можно поставить камеру подальше? — попросила Жанна, сделав пару глотков. — Эта горящая красная точка сводит меня с ума.

— Толик? — обратилась журналистка к молодому видеооператору.

— Ммм? — промычал тот.

— Не видишь, человек волнуется. Выключи индикатор, смени план или отодвинься. Короче, сделай что-нибудь.

— Ммм, — еще раз пробурчал Толик и принялся неохотно переставлять штатив.

— А вы смотрите только на меня. Забудьте о камере. Представьте, что мы просто беседуем.

Журналистке явно не в первый раз приходилось успокаивать человека перед записью, и ей удалось расслабить Жанну, которая перестала обращать внимание на камеру и сосредоточилась наконец на сути своей миссии, а не на объективе, без остановки подсматривающем за ней. И дело пошло намного лучше.

— Жанна, расскажите немного о себе. Ваше образование? Как вы пришли в профессию?

— Во время учебы в медицинском институте я обнаружила в себе способности к сопереживанию и умению внимательно слушать. А эти качества незаменимы и фундаментальны для успешной работы психолога. Поэтому я без колебаний выбрала специальность клинического психолога. За плечами у меня бесценный и успешный опыт работы в государственной психиатрической клинике, который лишь укрепил уверенность в правильности моего выбора профессии. Там я занималась как индивидуальной, так и групповой психотерапией с пациентами, страдающими различными психическими заболеваниями.

— Что заставило вас сменить работу в клинике на центр «Рука помощи»? И как давно вы помогаете людям на телефоне доверия?

— В клинике у психолога есть возможность лицезреть пациента. Наблюдать за его жестами, мимикой. А при телефонной беседе невербальные сигналы скрыты. Поэтому все внимание сосредоточено на каждом произнесенном слове, интонации и тончайших изменениях в голосе собеседника. Когда пять лет назад мне предложили «сесть» на телефон доверия, мне показалось это не только интересным, но и более легким, что ли.

Но, вы знаете, я ошибалась. Работа непростая. А мы, психологи, такие же люди со своими страхами. Поначалу я думала, что не справлюсь. Не смогу перестроиться на телефонную коммуникацию. Первый звонок запомнился особенно ясно. Я испытала такое чувство неловкости и нерешительности, что боялась говорить и не знала, как себя вести. А консультирование по телефону требует быстрой адаптации к нестандартным ситуациям и эффективной работы в условиях ограниченного времени. Но пара минут ступора, и я все же оказала психологическую помощь первому дозвонившемуся.

— Кто может позвонить на телефон доверия? И помощь какого характера может получить обратившийся?

— Мы не предоставляем психологическую помощь экстренного характера при чрезвычайных ситуациях. Для этого существуют специализированные службы спасения. Конечно, телефон доверия — это не замена терапии у психотерапевта или психолога. Тем не менее горячая линия центра «Рука помощи» — это доступный ресурс для любого взрослого, будь то мужчина или женщина, который оказался в трудной жизненной ситуации. Специалисты кол-центра совершенно бесплатно и анонимно окажут психологическую помощь. Помогут преодолеть кризис и найти в себе силы для жизни. Дадут советы и при необходимости направят к профильным специалистам для более глубокого анализа и работы.

— О каких специалистах идет речь?

— Узкого профиля: наркологи, психиатры, юристы, да много кто. В некоторых случаях для решения экстренных проблем мы также привлекаем другие службы: полицию, скорую помощь, пожарных.

— С какими проблемами чаще звонят?

— Сами обращения бывают разного характера: от суицидальных мыслей до семейных и любовных конфликтов, проблем на работе и чувства одиночества, тревоги и паники. Кому-то необходимо просто выговориться, а есть даже зависимые от телефонного консультирования клиенты.

— Зависимые, потому что испытывают недостаток общения?

— Да, верно.

— С какими трудностями сталкиваются психологи при консультировании по телефону?

— Работа с людьми, которые во время звонка находятся в алкогольном или наркотическом опьянении, вызывает особые затруднения. Таким тяжело оказать качественную психологическую помощь, поскольку у них искажены когнитивные функции: снижена концентрация внимания, заторможено мышление и так далее. Поэтому в таких случаях мы больше оказываем информационную поддержку. И предлагаем перезвонить нам позже в случае необходимости, уже в трезвом состоянии.

— Я думала, вы скажете, что сложнее всего работать с теми, кто стоит на грани жизни и смерти. Кто готов покончить жизнь самоубийством, так как потерял смысл жизни?

— Не имеет значения, в какой кризисной ситуации находится человек, решившийся проконсультироваться, позвонив на телефон доверия. Мы готовы протянуть руку помощи каждому, кто в ней нуждается. Все дежурные психологи будут со мной солидарны во мнении, что сложности в оказании помощи возникают именно тогда, когда сам обратившийся не желает ее принимать или не осознает глубину своей проблемы. Невозможно помочь расправить крылья для полета тому, кто не хочет взлететь.

— Да. Невозможно помочь человеку, который сам того не хочет, — покачивая головой в знак согласия, отреагировала журналистка. — А бывают ли странные или нестандартные обращения?

— Всякое бывает. Мы называем такие звонки «нерабочими», потому что они не требуют оказания психологической помощи. Могут позвонить и помолчать в трубку. Или напротив, звонят с целью покричать, выругаться благим матом.

— Какая тактика у дежурного консультанта в таком случае?

— Естественно, психологи в ответ ничего не могут возразить. Мы лишь придерживаемся скрипта: «Благодарим вас за звонок! Но, к сожалению, мы не можем помочь вам в данный момент, так как вы находитесь в состоянии агрессии».

Часто на горячую линию дозваниваются и сексуально озабоченные люди. С ними разговор короткий и жесткий. Нельзя поддаваться провокациям сексуальных манипуляторов: это неуместно и непрофессионально. А временами поступают звонки от шутников. Чаще так развлекаются подростки. Вот недавно мне позвонил юный весельчак. Еле сдерживая смех, он сказал: «Я на контрольной, помогите, пожалуйста! Сколько будет пять плюс семь, о-одиннадцать или а-адиннадцать?»

— Знакомый «мем». Сейчас он популярен, — с усмешкой откликнулась журналистка. — И что вы ответили?

— Хотя язык чесался ответить «двенадцать», — улыбаясь, призналась Жанна, — но в таких случаях мы снова придерживаемся дежурной фразы: «Данный вопрос не в моей компетенции. Спасибо за звонок! Если у вас появятся серьезные проблемы, пожалуйста, обращайтесь. Мы будем рады вам помочь».

— Спасибо за интересный разговор. Не зря же мы с таким трудом добились разрешения на видеосъемку. Что вы позволите нам поснимать на видеоряд?

— Да, меня предупредили, что вам нужно будет «набрать картинку»: поснимать процесс работы и обстановку центра. Только, пожалуйста, проследите, чтобы ни одно слово из разговора с позвонившим не попало в эфир. Снимайте без звука. Каждый звонок — это история человеческой жизни, люди делятся самым сокровенным: своими болями, страхами и надеждами. Соблюдение анонимности на телефоне доверия очень важно. Наши звонящие должны быть уверены, что их истории останутся в тайне. Этот фактор является критически важным для многих людей, которые боятся осуждения или не готовы раскрывать свои проблемы близким людям.

— Да, конечно, мы понимаем.

— Тогда давайте пройдем в наш пчелиный улей.

— Почему улей?

— Да вы сейчас сами все поймете.

Жанна улыбнулась и повела съемочную группу вглубь помещения. Короткий коридор вывел их в просторный зал, наполненный приглушенным гулом голосов и мерцанием экранов.

— Вот мы и внутри, — произнесла Жанна.

— Толик? — обратилась журналистка к коллеге.

— Ммм? — ответил он в своей малоразговорчивой манере, устанавливая штатив.

— Пишем?

— Мм, — кивнул тот.

Жанна и журналистка стояли в центре помещения и наблюдали за происходящим, а Толик, переставляя камеру в разные места, снимал специалистов центра за работой. Одни были в плотно сидящих наушниках, которые словно скрывали их от внешнего мира. Лица психологов менялись в такт повествованию клиентов, отражая гамму эмоций, от сострадания до глубокого понимания. Другие были погружены в изучение документов на экранах мониторов или активно стучали по клавиатурам, занося новую информацию в базу данных. А кто-то делился опытом с соседом, поддерживая теплую атмосферу сотрудничества. Шумные разговоры и постоянные звонки создавали впечатление интенсивной работы единого живого организма.

— Точно, настоящий улей, — согласилась журналистка, отмечая стоящий в помещении гул, напоминающий жужжание насекомых. — Наверное, все кол-центры похожи на ульи. Но почему пчелиный, а не осиный, например?

Жанна улыбнулась:

— Осы — хищники. Они нападают. А мы, как пчелы, трудимся, чтобы собрать нектар помощи и распространить его среди тех, кто в этом нуждается. Здесь каждый дежурящий психолог, как пчела, занят своим делом, но цель у нас одна. Мы стремимся помочь тому, кто дозвонился. Ведь каждая беседа — это шанс для кого-то обрести надежду или облегчение.

— Какой график у дежурного персонала? — уточнила журналистка.

— Горячая линия психологической помощи работает круглосуточно, — ответила Жанна. — А психологи-консультанты — сменами по двенадцать часов.

В этот момент раздался очередной звонок. Одна из сотрудниц с привычной доброжелательностью приняла вызов. Но спустя пару секунд растерянная консультантка, активно жестикулируя, привлекала внимание Жанны.

— Это наш стажер Ольга. Я ее курирую, — пояснила Жанна журналистке и поспешила на помощь к коллеге.

— Толик? — сказала журналистка, смотря в объектив камеры.

— Ммм? — ответил он, выглядывая из-за штатива.

— За мной.

— Перерыв когда?

— У тебя одни харчи на уме. Обжора. Работаем.

Подойдя к рабочему месту стажера, Жанна заглянула ей через плечо. Наклонившись ближе, она тихо спросила:

— Оля, что случилось?

— Не понимаю, чего хочет дозвонившаяся. И трубку не бросает, и ерунду мелет. Я не знаю, как я должна себя вести в такой ситуации.

— Позволь мне поговорить с ней, — уверенно произнесла Жанна.

Благодарная за поддержку, но немного растерянная Ольга уступила рабочее место. Журналистка с видеооператором и Ольгой стояли сзади, внимательно наблюдая за происходящим.

— Пишем? — уточнила журналистка у Толика.

— Ага.

Как только Жанна надела наушники, мгновенно настроилась на рабочую волну.

— Здравствуйте! Это телефон доверия. Психолог Жанна, — произнесла она, вкладывая в голос как можно больше тепла. — Чем я могу вам помочь?

— Ваше платье готово, — радостно ответила звонящая. — Можете забрать заказ.

— Извините, но вы, кажется, ошиблись номером, — спокойно ответила Жанна, привыкшая к разнообразию звонков, передающих палитру чувств от глубоких депрессий до любовных переживаний. — Это служба психологической помощи.

— Все верно, — продолжала настаивать на своем звонящая. — Платье готово. Можно приехать и забрать его.

Упорство клиентки заставило Жанну насторожиться. Она напрягла слух, пытаясь уловить в голосе звонящей хоть какие-то признаки тревоги. Затягивая разговор, она попросила:

— Представьтесь, пожалуйста!

— Елена, ваша швея.

Жанна слышала приподнятость в ее голосе, даже некоторое возбуждение, но под ними улавливалась нервная дрожь.

— Елена, вы действительно хотите обсудить ваше платье или есть что-то еще, что вас беспокоит? Вы не одна. Я здесь, чтобы помочь. Вам нужна помощь?

— Мне нужно, чтобы вы пришли за платьем или прислали кого-то за ним.

Необычная ситуация заставила Жанну заподозрить неладное. Она предположила, что за этой показной радостью может скрываться что-то серьезное, возможно, угроза жизни и здоровью. Она наклонилась ближе к микрофону.

— Елена, вы не можете говорить? Если вам угрожает опасность, то скажите, что платье красного цвета.

Наступила напряженная тишина на линии. Жанна понимала, что последующие слова, произнесенные на том конце провода, могут стать решающими. Она почувствовала, как ее сердце забилось чаще, каждая секунда ожидания казалась вечностью. Не удержавшись, она вновь повторила:

— Елена, прошу вас, не молчите. Я не оставлю вас одну. Я хочу вам помочь. Вы в опасности? Скажите, какого цвета платье?

Ответ наконец-то последовал. Это был шепот, едва различимый, но достаточно понятный.

— Ваше красное платье готово.

Ощущение легкости мгновенно сменилось тревогой. Жанна быстро обменялась взглядами с Ольгой и журналисткой. Хоть они не слышали клиентку, но им все было понятно. К тому же ловкими движениями рук, быстро печатая на клавиатуре, Жанна дублировала в карточке звонка все необходимые данные.

— Я вас услышала, Елена. Постарайтесь не паниковать. Я помогу вам. Только оставайтесь на связи. Где вы находитесь?

— Я дома.

В этот момент раздался громкий звук, как будто кто-то недалеко от Елены с силой хлопнул дверью, женщина вскрикнула. На заднем фоне послышался грубый голос мужчины:

— С кем ты там лясы точишь?

— Я с заказчицей говорю, — дрожащим голосом ответила ему Елена.

— Хватит трындеть! — прорычал он. — Я жрать хочу.

— Потерпи немного. Ты же денег хотел.

— Она принесет?

— Да. Она за заказом придет.

Затем спустя пару секунд Елена шепотом произнесла, обращаясь уже к Жанне:

— Пожалуйста, приезжайте скорее.

Вдали раздался детский голос. Жанна плотно сжала губы, чувствуя, как в груди нарастает давление. Она заподозрила, какого рода угроза нависла над теми, кто оказался в плену обстоятельств. Теперь от ее действий зависело спасение тех, кто находился в ловушке, и ее голос должен стать надеждой для них. Ни минуты нельзя было терять. Далее телефонный разговор пошел в быстром темпе.

— Елена, пожалуйста, оставайтесь на линии. Я постараюсь вам помочь. Вы хотите, чтобы я вызвала полицию? Если да, скажите «воротник».

— Воротник хорош. То, что надо.

— Елена, я вас услышала. Вы очень хорошо держитесь! Скажите адрес, по которому я могу забрать платье. Я вызову помощь.

— Мой адрес. Улица…

В это время над компьютером Жанны зажглась красная лампочка, словно маячок.

— Что это? — уточнила журналистка у Ольги, стоящей рядом.

— Это сигнал экстренного реагирования в случае чрезвычайной ситуации, — ответила та. — Чтобы команда могла помочь при необходимости, если консультанту надо оставаться на связи с клиентом.

Свободный психолог-консультант, сидящая напротив за прозрачной перегородкой, не сводила с Жанны глаз. Она была наготове, чтобы в любой момент помочь. Достаточно было одного едва заметного кивка Жанны, чтобы она незамедлительно отреагировала. Та тут же открыла карточку обращения в общей базе данных, где увидела настоятельный призыв связаться с полицией по причине подозрений в домашнем насилии.

— Елена, все хорошо, — успокаивала Жанна клиентку. — Помощь уже в пути.

— Приезжайте скорее. Я вас очень жду.

— Елена, вы мне очень помогаете. — Жанна, старалась удержать вызов, собрать как можно больше информации для полиции и контролировать ситуацию. — Если я права, скажите слово «молния». Это ваш муж?

— Не совсем.

— Сожитель?

— Молния сзади, как вы хотели.

— Он пьян?

— О-очень, очень, — голос звонящей был готов сорваться, — длинная молния.

— Поняла. Он начинает проявлять физическую агрессию, когда пьян? Скажите «пуговица», если я права.

— Всегда, всегда, — взволнованно отозвалась Елена, — пришиваю пуговицы к платью.

— Успокойтесь. Тише-тише. Я с вами. Вы большая молодец! Все делаете правильно, — подбадривала Жанна клиентку. — Он вооружен? В доме есть оружие? Скажите, есть или нет пояс у платья.

— Пояса нет.

— Я слышала голос ребенка. Назовите количество карманов равное количеству детей сейчас в доме.

— Два кармана. Я очень переживаю за карманы, они получились такие маленькие.

— Ваша жизнь и жизни детей — это самое главное. Помощь уже в пути. Просто постарайтесь оставаться на связи и сохранять спокойствие. Назовите полностью вашу фамилию имя и отчество. Сошлитесь, что деньги за заказ могу перевести на карту.

— Как договаривались, деньги переведите на «сберовскую» карту. Морозова Елена Игнатьевна.

— Хватит трепаться! Дай пожрать! — снова начал бузить мужчина.

В этот миг в наушниках Жанна услышала гулкий звук, подобный резкому хлопку холодильника.

— Где мое пиво, дрянь! — заорал буян. — Ты что, вылила его? Я тя урою, гадина!

— Не надо, не надо, — донесся голос Елены среди шлепков и грохота. — Умоляю. Хватит.

— Тварь, мало я те утром втащил, — продолжал вопить пьяный дебошир. — Я сказал, что жрать охота. А ты все треплешься… Кому это ты адрес говорила? А? Если ты вызвала полицию, я тя убью. На месте зарою, поняла?

Жанна крепко сжимала ручку стула, ее лицо выражало полную концентрацию. Только ей были слышны шум, крики и мольбы о помощи несчастной Елены. В офисе застыла напряженная атмосфера, но работа центра не прекращалась. Сопереживающие взгляды сослуживцев пересекались, они были пронизаны ожиданием и надеждой. Каждая секунда тянулась, как вечность, однако события развивались с поразительной стремительностью.

— Толик, вот нам подфартило, — шепнула ему на ухо журналистка. — Ехали на сладенькое, а попали на горяченькое. Монитор сними. Не отключай камеру.

— Ага.

Гремящие звуки и детский плач не утихали. Жанна, желающая помочь, отчетливо чувствовала всю свою беспомощность. Она могла лишь оставаться на связи. Напряженно вслушиваясь в этот хаос, она надеялась, что наряд полиции приедет как можно скорее и все это закончится. Раздался новый крик, пронзительный детский голос: «Мама! Ма-а-ма!» Скрежет в наушниках смешивался с далекими криками Елены и тирана. Вдруг до Жанны донесся испуганный шепот:

— Помогите маме. Дядя Вова бьет ее.

— Успокойся, милая, — оживилась Жанна. — Помощь уже едет. Как тебя зовут?

— Алиса. Мне страшно, — хныча, произнесла она. — Дядя Вова монстр.

— Алисочка, не бойся. Я с тобой. Ты уже большая девочка?

— Да. Мне шесть лет.

— Кто с тобой еще? Братик или сестренка?

— Братик. Ему три годика. Еще Стелла.

— Кто такая Стелла?

— Моя кукла.

Крики на заднем фоне резко стихли, и это заставило Жанну насторожиться.

— Где сейчас мама и дядя Вова?

— Дядя Вова выкидывает вещи с балкона, — посапывая, ответила Алиса, — а мама лежит на кухне.

От этих слов Жанну бросило в жар. В глубине души она молилась, чтобы Елена была жива. Собравшись с мыслями, Жанна зафиксировала в карточке звонка, что требуется вызов скорой помощи. Подав знак, она мгновенно привлекла внимание коллеги напротив, и та без промедления принялась связываться с медслужбой.

— Дядя Вова вас видит? — спросила Жанна.

— Нет. Мы с братиком убежали от него в другую комнату. Мы под кроватью.

Жанна представляла глаза маленьких детей, полные испуга, и ее сердце колотилось сильнее. В душе бушевал ураган эмоций, но внешне она сохраняла хладнокровие. Она тщательно обдумывала каждую деталь, каждое произнесенное слово, чтобы спасти детей от возможной надвигающейся угрозы.

— Очень хорошо. Алисочка, умничка, ты можешь с братиком незаметно выйти из квартиры?

— Нет. Дядя Вова закрыл дверь, а ключи спрятал в карман. Он сейчас ищет нас в спальне.

— Алиса, ванная и спальня далеко от вас?

— Рядом. Спальня, потом наша комната, потом ванная.

— Так! Тогда мы сейчас поиграем в прятки. В ванной будет безопасно. Ты возьмешь братика и закроешься с ним там. Только не попадитесь злому монстру на глаза, он во́да. Поняла?

— Да.

— Ты сможешь взять свою куклу Стеллу, чтобы она была с вами? Это поможет тебе не бояться.

— Да, я ее возьму.

— Дяде Вове ни в коем случае не открывай дверь. Только полиции.

— Ладно. А как же мама? Я хочу к маме, — начала хныкать Алиса.

— Нет, не беспокой ее. Она прилегла отдохнуть. Давай, милая. Спрячьтесь. Алиса, делай, как я говорю.

— Мы уже идем. Мы с братиком быстро побежим.

— Только будьте тихими как мышки. Скажи мне, когда вы будете в ванной. Я на связи и жду с нетерпением.

— Угу, — просопела Алиса в ответ.

Время тянулось мучительно долго, словно каждое мгновение растягивалось до предела. В голове Жанны вертелись мысли о том, что каждый просчет может оказаться роковым. Вдруг в наушниках раздался резкий звук, будто что-то упало. Она вжалась в кресло: успели ли дети спрятаться? Она прислушивалась, но вокруг господствовала лишь гнетущая тишина. Не выдержав, Жанна едва слышно прошептала в микрофон:

— Алло! Алло!

Но ответа не последовало, лишь послышалось тяжелое дыхание. Ощущая нарастающее напряжение, Жанна уверенно и строго сказала:

— Владимир?! Это служба спасения. Наряд полиции будет с минуты на минуту. Не делайте глупостей!

— Поздно… Я уже.

И связь прервалась.

Жанна вскочила с места, сорвала с себя наушники и швырнула их на стол. Ее сердце колотилось в бешеном ритме, а разум метался в поисках выхода из этого безумия.

Глава 2. Семейная «идиллия» Фроловых

Жанна была жаворонком. Вчерашний день оказался эмоционально тяжелым, и спать она улеглась достаточно поздно. Но, несмотря на это, ранним утром она уже чувствовала прилив сил, готовая встречать новый день с улыбкой. Она встала, потянулась, чувствуя, как напряжение в мышцах сменилось на приятное расслабление после ночного отдыха. Через пятнадцать минут ей с трудом удалось вырваться из объятий горячих струй и покинуть царство наслаждения водными процедурами. Приподнятое настроение и теплый душ помогли Жанне полностью отвлечься от переживаний прошедшего дня, оставив все тревоги позади. Завернувшись в большое махровое полотенце, она провела ладонью по запотевшему большому зеркалу над раковиной. Разглядывая свое отражение, задумалась: «Ну что я тут пытаюсь увидеть? Новые морщины? Естественно, они есть. Не девочка уже. В конце концов, скоро тридцать девять». Она вытерла густые черные, как крыло ворона, волосы, которые всегда являлись предметом ее гордости и зависти подруг. Слегка просушив их феном, она привела себя в порядок и была готова провести выходной день в кругу семьи, погруженная в домашние заботы, как всегда, заполняя пространство теплом и уютом.

Будить остальных домочадцев в столь ранний час не имело смысла, да и завтрак еще не был готов: Жанна не могла определиться, испечь блины или воздушные творожные оладьи. Поставив чайник на плиту, она вернулась в спальню за мобильным телефоном. Олег спал на спине, широко раскинув руки. Эти пухлые и полные губы, а также красивые и мускулистые руки с тонкими, но сильными пальцами всегда ее завораживали. Как, впрочем, и все остальное в нем. Такой искренний восторг от супруга на десятом году совместной жизни казался неуместным. Но все это называлось любовью. Она сама порой недоумевала, как можно любить так сильно, закрывать глаза на недостатки, которые, разумеется, имелись. Конечно, были и ссоры, и недопонимание, как в любых отношениях. Тем не менее захлестывающие чувства к мужу оставались неизменными, наполняя ее сердце радостью, несмотря на темные уголки их жизни.

Жанна впервые встретилась с Олегом в кругу общих друзей более десяти лет тому назад. На тот момент она находилась в длительных отношениях с другим мужчиной. Хотя кандидат на ее руку и сердце был, безусловно, достойным и благонадежным, Жанна сомневалась в перспективности их будущего. И причиной тому была только ее неуверенность в глубине чувств к нему. Она считала, что отношения между мужчиной и женщиной можно разделить на несколько типов: для одних важно любить самому, другие же довольствуются тем, что позволяют себя любить. Она не находила себя ни в первой, ни во второй категории. Ей был по душе третий вариант, основанный на взаимных чувствах. Поэтому, несмотря на благородство и искренность ухажера, Жанна никак не могла решиться стать его женой. Она не поддавалась на его настойчивые уговоры, понимая, что с ее стороны это скорее не любовь, а глубокое уважение.

Жанна никогда не верила в любовь с первого взгляда. Но жизнь преподнесла ей сюрприз, доказав, что все же такое случается. Во время первой случайной встречи с Олегом между ними в одно мгновение возникло мощное притяжение неземной силы, словно невидимые магнетические нити соединили их в единое целое. Поняв, что пора разрушить оковы прежнего, менее многообещающего союза, Жанна, не раздумывая ни секунды, погрузилась с головой в новые любовные приключения. Роман Жанны и Олега развивался стремительно, как бурный поток реки, не ведающий преград. Буквально через три месяца они поженились. В новоиспеченной семье Фроловых на многие годы воцарились согласие и гармония, а взаимная поддержка и доверие друг к другу стали основой семейного счастья. Им казалось, что они справятся с любыми трудностями и невзгодами. Ведь они были единым целым.

Мечта о детях долгое время оставалась лишь мечтой, и ожидание этого чуда стало суровым экзаменом на прочность. И вот, когда Жанна и Олег наконец-то стали родителями, их любовь, растворенная в маленьком, беззащитном существе, наполнила жизнь новым смыслом. Каждая улыбка сына, каждые произнесенные Ярославом «мама» и «папа» наполняли радостью сердца родителей. Любимый сынишка, которому было уже шесть лет, стал не только предметом гордости и долгожданного счастья, но и источником вдохновения для обоих родителей.

Жанна продолжала любоваться мужем, уютно устроившимся в теплой постели. Она едва сдерживала порыв прижаться к его губам, жаждая страстного поцелуя. Но в этот момент пронзительный свист чайника, способный разбудить всех домочадцев, нарушил ее мечтания. Она тихо вышла из спальни, забрав телефон с тумбочки, и поспешила на кухню готовить завтрак.

— Вчера у меня такое было на работе! — когда все собрались за большим овальным столом, начала разговор Жанна, поглаживая сына по голове.

Ярослав с детской невозмутимостью молча сидел за столом, сосредоточенно рисуя и не забывая при этом есть. Мальчуган был точной копией своего отца: светловолосый, с серыми глазами и пухлыми губками. От матери он унаследовал лишь ее доброту и искренность. Жанна, жгучая брюнетка с карими глазами, порой ощущала укол ревности, когда окружающие принимали ее за няню, а не за мать ребенка. Природа, казалось, с иронией, своеобразно распределила гены родителей, дав сыну внешность отца, а характер матери. Зато в толпе любому прохожему сразу становилось очевидно, что этот лучик счастья в лице шестилетнего ангелочка, безусловно, сын Олега. Ярик рос тихим и спокойным ребенком, не доставляя особых хлопот родителям. Несмотря на свою активность, он обладал удивительной усидчивостью, когда игра или новое занятие увлекали его. Изредка капризничая, он, как его мама Жанна, умело управлял своими эмоциями, проявляя зрелость, несвойственную столь юному возрасту.

— У меня брали видеоинтервью. Сама не могу еще в это поверить.

— Как интересно! — первой откликнулась мама Жанны.

Неработающая пенсионерка, Людмила Ивановна жила вместе с ними и с нежностью заботилась о своей дочери и внуке, помогая Жанне совмещать материнство с карьерой. Дочь испытывала безграничную благодарность, ведь материнская поддержка приходилась как нельзя кстати в трудные моменты. Ярик ходил в детский сад, но сменный график работы Жанны не позволял ей полностью уделять время ребенку. Теплый взгляд Людмилы Ивановны успокаивал ее, особенно когда Ярослав заболевал. Жанна всегда была уверена, что может положиться на мать как на надежный тыл и быть спокойна.

— Давно пора. Я рад за тебя. Именно у таких, как ты, и надо брать интервью, — сказал Олег, делая пару глотков бодрящего кофе. — А не у этих самозванных «гуру». Сейчас развелось их как грибов после дождя. Пара курсов за плечами, зато советы раздают всем подряд и на каждом углу.

Олег считал, что Жанна не просто «болтает по телефону», а действительно помогает людям. Да, она ушла из психиатрической клиники, но он видел в этом не снижение до уровня обычного психолога, а возможность охватить гораздо больше страждущих. Наоборот, он восхищался ее смелостью и умением адаптироваться. По мнению Олега, клинический опыт супруги в сочетании с чуткостью делал ее телефонные консультации более ценными. Он был уверен, что эта работа, хоть она и казалась со стороны простой, на самом деле требовала понимания человеческой души и высокого профессионализма.

— Вообще-то интервью не обо мне, а о работе нашего центра.

— Как все прошло? — спросила Людмила Ивановна, осторожно положив руку на руку дочери, словно таким образом могла передать ей свою поддержку. — Ты смогла преодолеть страх перед камерой?

— Я очень старалась, мама. Не все прошло идеально и гладко, но вроде бы я справилась.

— Молодец! — с улыбкой отозвалась Людмила Ивановна, при этом глаза ее горели гордостью.

— Дорогая, уверен, ты была неотразима, — отхлебнув еще кофе, сказал Олег. — Только смотри не зазвездись, — подмигнул он, — а то еще перестанешь готовить мои любимые котлеты.

— Будут тебе котлеты, — улыбнулась Жанна.

— А по телевизору покажут? — поинтересовалась Людмила Ивановна.

— Должны. Но я пока не знаю когда.

Жанне была важна поддержка и похвала. Она никогда не делилась с близкими своими переживаниями, не распространялась о трагедиях и проблемах клиентов, с которыми те звонили на телефон доверия. Даже о вчерашнем тяжелом звонке, который оставил в ее душе горечь и тревогу, Жанна не собиралась рассказывать. Это было не в ее правилах. Рабочие моменты она оставляла на работе.

— Милый, как продвигаются дела с твоим «жирным» заказчиком?

Так Олег называл наиболее прибыльные контракты.

— Все хорошо. На кону заключение договора с ним, — с ноткой гордости произнес Олег. — Завтра у нас запланировано совещание по этому поводу. Надеюсь, начальник не подведет, и долгожданный проект окажется в моих руках.

— А если вдруг нет, то у тебя всегда есть план Б, — подмигнув, произнесла Жанна любимую фразу мужа.

— План Б должен быть всегда, дорогая. Но я уверен, что проект будет моим.

— Надеюсь, объект находится в черте города, — Жанна с грустью вздохнула. — Я так устала от твоих командировок. Мы почти не проводим время вместе. Кстати, ты не забыл, через два месяца у нас годовщина свадьбы?

— Конечно, помню. Десять лет. Знаковое событие.

— Розовый юбилей, — вмешалась Людмила Ивановна. — Вы уже думали, как отметите?

— Нет, но я точно не хочу гостей и застолий, — решительно ответила Жанна. — Я бы предпочла провести выходные вдали от суеты. Только ты и я, — она с надеждой взглянула на Олега. — Милый, как тебе идея снять на два денечка загородный домик или номер в шикарном парк-отеле со спа?

— Неплохо. Посмотрю что-нибудь. Время еще терпит.

— Устрой мне сюрприз, — расплываясь в улыбке, сказала Жанна.

Олег, вдоволь насытившись вкусными оладушками, отодвинул тарелку в сторону. Расслабленный и довольный, он откинулся на спинку стула и произнес:

— Что касается застолий, то на предстоящих выходных мой брат с женой собираются прийти на ужин.

— Хорошо, — ответила Жанна, стараясь выдавить из себя хоть какое-то подобие улыбки. Эта новость вовсе не принесла ей радости. Как всегда, в ней будут бороться тепло гостеприимства и сдержанный пессимизм. Деверя она всегда была рада видеть у себя дома, однако сноху теплотой не одаривала. Ее присутствие напрягало, и отношения между женщинами были натянутые. Такая неприязнь была взаимной, и на то были свои причины. Жанна задумалась, чем она будет угощать гостей, какие продукты необходимо прикупить. Стол, приготовленный с нежностью и заботой, должен был отодвинуть на задний план все недомолвки и обиды.

Закончив рисовать, Ярослав протянул шедевр родителям, ожидая одобрения.

— Что тут у нас? Машинка? Красиво! — воскликнул Олег, изображая изумление. — А почему все линии обведены черным фломастером? Что на этот счет думает наш замечательный психолог? Это нормально?

Жанна перевела взгляд на яркий рисунок сына. Стоял дом, тянулась дорога, красовалась машинка, а по краям росли деревья. Она увидела не просто картинку, а отражение детского восприятия мира, наполненное светлыми мечтами и эмоциями, где яркие цвета переплетались друг с другом.

— Нормально, — ответила Жанна с улыбкой. — Дети выбирают черный цвет, потому что он хорошо контрастирует с белым фоном бумаги.

— Ярик, а почему у тебя колеса снова зеленого цвета? — с любопытством спросил Олег, поднимая взгляд на холодильник, который был увешан похожими рисунками. — Шины ведь черного цвета.

Ярик задумался, наморщив лоб, затем ответил:

— Я так захотел.

— Но разве не лучше сделать колеса все же черными? — предложил Олег. — Это придаст машинке более реалистичный вид. Вот солнце у тебя желтое, листья зеленые, а дорога серая, как асфальт.

— Я могу выбирать любой цвет. Вон у меня сколько фломастеров. Машинка должна быть красивой. Зеленый — мой любимый цвет.

Олег улыбнулся, осознав, что в словах сына заключен глубокий смысл. Жанна наклонилась, поцеловала Ярика и добавила:

— Конечно, мое солнышко, твои цвета уникальны, как и ты сам. И ты можешь выбирать любой. Так ты выбрал черный для контраста, а зеленый для себя.

— Да, — с гордостью кивнул Ярослав.

— Мама, как твое обследование в поликлинике? Результаты пришли?

— Все нормально. Ничего серьезного, жить буду, — отшутилась Людмила Ивановна. — Предлагают поправить здоровье в санатории.

— Неплохая идея, — заметил Олег.

К теще он относился с глубоким уважением. Она была женщиной чуткой, тактичной, в меру строгой, но справедливой. Ему нравилось, что Людмила Ивановна никогда не навязывала своего мнения, а лишь делилась жизненным опытом и мудростью. Замечания и свое недовольство она высказывала лишь Жанне и лишь тет-а-тет, стараясь поддержать своими советами дочь. А в повседневную жизнь семьи она не вмешивалась, проявляя деликатность. Людмила Ивановна, в свою очередь, была довольна зятем и давно к нему прониклась взаимным уважением. Работая дизайнером интерьеров в престижной компании, он обеспечивал свою семью стабильным достатком. Каждый из них, оставаясь верным своим принципам, старался сохранить ту гармонию и взаимопонимание, которые царили в доме.

— А как же вы без меня? — взволнованно сказала Людмила Ивановна. — Кто Ярика из садика заберет? Вы оба на работе с утра до вечера.

— В санаторий надо съездить, — настаивал Олег. — Не отказывайтесь. Смена обстановки, свежий воздух пойдут вам только на пользу.

— Верно, — поддержала Жанна, — а мы что-нибудь придумаем.

— План Б. Наймем няню, в конце концов, пока бабушка не вернется. Дорогая, займись этим вопросом. Только выбери самую хорошую.

— Няня? Придумали тоже, — возмутилась Людмила Ивановна. — Это чужой человек! Но решать вам, конечно.

— Ну, это временная мера, как выход из положения, — констатировал Олег.

Он немного помолчал. Его взгляд забегал по обстановке квартиры. Затем Олег мечтательно улыбнулся и с гордостью сказал:

— Скоро я получу кучу денег, и мы заживем. Купим огромный дом с бассейном. У каждого будет отдельная комната.

— Фантазер, — усмехнулась Жанна.

— У моего сына должно быть все самое лучшее!

С этими словами Олег поцеловал сына в макушку, затем подхватил его и подбросил к самому потолку. Ярик заливался смехом, а его глаза светились счастьем.

— Еще, папа! Еще!

— Все самое лучшее — детям, — не унимался Олег, подбрасывая сына все выше и выше.

Со стороны казалось, что у Фроловых идеальная семья. Друзья завидовали их отношениям и умению слышать друг друга. И Олег долгое время старался соответствовать этому образу. Но в последнее время в их идиллии появилось что-то хрупкое, незаметное для других, но ощутимое для Олега. Он все чаще ловил себя на том, что их благополучие — лишь красивый фасад, за которым он удачно скрывает правду.

Жанна не успела домыть посуду, как заметила, что муж уже собрался выходить из дома.

— Как? Опять уходишь? Я думала, выходной проведем вместе. С Яриком погуляем.

Вина кольнула Олега как заноза. Он знал, что ранит ее, но остановиться уже не мог. Там его уже ждала она. Та, которую он обязательно должен увидеть, услышать ее голос, хотя бы на час, на минуту.

— Дела, — глубоко вздохнув, выдавил Олег, виновато опустив глаза. — У меня важная встреча. Не могу перенести, понимаешь? Надо обсудить пару вопросов с одним человеком. Это необходимо по работе? Прости, дорогая.

Он обнял Жанну, чувствуя себя предателем. Ее тепло обжигало, напоминая о том, что он теряет, не в силах устоять против новой страсти.

— Обязательно выберемся, — прошептал он, — но не сегодня.

Отвращение к себе душило Олега. Он знал, что рушит планы супруги, что разбивает их тихий семейный мир. Но совладать с собой не мог. Жанна стояла в коридоре, с грустью наблюдая за тем, как муж облачается в пальто, осознавая, что изменить его намерения ей не под силу.

— Там ветер. Надень шарф.

— Не знаю, куда он делся, — замялся Олег, — наверное, на работе забыл.

Но он отлично помнил, где случайно оставил шарф. Очередная ложь, произнесенная прямо в глаза любящей жене, заставила его вновь отвернуться. А вещь эта была больше, чем просто кусок ткани. Серо-синий кашемир, вышитые Жанниными руками инициалы «О.Ф.» хранили тепло ее рук, делали его особенным. Потерять такой подарок — это как еще раз причинить боль и предать ее любовь.

— Ох, Маша-растеряша ты моя. Подожди, дам тебе другой.

Жанна метнулась к комоду, где аккуратно были сложены теплые вещи членов семьи. В поисках замены среди перчаток и шапок ее взгляд наткнулся на странный маленький предмет красного цвета. Она не сразу поняла, что это за вещица, но любопытство заставило ее остановиться.

— Это твое? — спросила Жанна у мужа, который все это время стоял за ее спиной в ожидании шарфа.

От этих слов Олег невольно вздрогнул и коснулся кармана пальто. Плоский бархатный футляр был на месте. Обнаружение такой находки стало бы катастрофой. Как бы он объяснил Жанне наличие еще одного, точно такого же колье, какое подарил всего неделю назад на день рождения? Только рассмотрев, что именно в руках у жены, Олег облегченно выдохнул.

— Да. Не трогай. Спрячь обратно.

— Это то, о чем я думаю? — уточнила Жанна.

— Это мой план Б.

— И ты пойдешь на это?

— Если понадобится.

— Это цинично.

— Хочешь жить — умей вертеться.

Город медленно погружался в объятия вечернего сумрака. Золотистые лучи заходящего солнца, прощаясь с днем, окрасили небо в оттенки багрянца и аметиста. Вскоре их сменили разноцветные огни, вспыхивающие на фасадах зданий и создающие яркую палитру, которая завораживала и притягивала взгляды прохожих. Постепенно мерцающие неоновые вывески, словно паутина световых точек, окутали все вокруг. Казалось, звезды спустились на землю и застряли среди городских бетонных джунглей, потерявшись в лабиринте улиц и переулков.

На одной из крыш многоэтажного дома, возвышающегося над городом, если поднять голову, можно было бы увидеть… нет, не покровителя городской тьмы, а одинокий силуэт мужчины в темной куртке. Человек всматривался вдаль, уверенно держа в руках бинокль, который казался продолжением его самого. Мужчина слился с окружающим его миром, чтобы стать невидимым наблюдателем, готовым раскрыть тайны, которые город старался спрятать от любопытных глаз. Вокруг него раздавалось множество звуков: гудение автомобилей, отдаленные мелодии из баров и клубов, шум толпы, в которой каждый спешил по своим делам. То там, то тут вспыхивал свет в окнах, словно город подавал сигналы семафорной азбукой. Витиеватые лабиринты офисных зданий, несмотря на позднее время, словно живые организмы, продолжали дышать и пульсировать, не желая сдаваться на милость ночи. А наблюдатель, как опытный следопыт, прослеживал каждое движение, каждый сигнал жизни, происходящей в утробе беспокойного мегаполиса, вычленяя из хаоса нужные ему детали.

Глава 3. Рабочий день Олега

Дизайн-агентство «АРТ Престиж» пользовалось необычайной популярностью и было настоящим гигантом в мире интерьерного дизайна. Каждый проект, от квартир до коммерческих пространств, был произведением искусства, вдохновляющим уютом и вниманием к деталям. Агентство занимало целый этаж в элитном бизнес-центре, огромные панорамные окна которого открывали захватывающий вид на столицу. В современном просторном офисе трудились не только высококвалифицированные архитекторы, дизайнеры интерьеров и 3D-визуализаторы, но и остальные члены команды: менеджеры по проектам, специалисты по закупкам и логистике, юристы и бухгалтеры. Амбиции и стремление к самоутверждению приводили к негласным конфликтам между творческими людьми, иногда перерастающим в нешуточные споры на планерках. Руководство «АРТ Престижа» пыталось смягчить последствия конкуренции, организуя тренинги и поощряя командный подход. Полностью избавиться от соперничества не удалось, но оно порой стимулировало рождение новаторских идей.

В просторном конференц-зале по обе стороны длинного стола собрались сотрудники, с нетерпением ожидая важного объявления. Каждый взгляд, каждое движение говорили о важности предстоящего момента, который мог изменить не только ход дня, но и всю их рабочую среду в ближайшие месяцы. Утренняя планерка, возглавляемая арт-директором Леонидом Аркадьевичем, была в самом разгаре. Пожилой директор, словно вопреки времени, не сдавал своих позиций и, казалось, излучал неугасимую энергию, невзирая на свои года. Он с легкой улыбкой смотрел на своих подчиненных. Его опыт и знания внушали доверие, и сотрудники внимали каждому слову старика.

— Новый заказчик тщательно ознакомился с портфолио наших ведущих дизайнеров, — спокойно и уверенно сказал Леонид Аркадьевич. — Он выделил двоих кандидатов, чьи дизайн-проекты пришлись ему по душе и наилучшим образом соответствуют его представлению об оформлении сети ресторанов «Альдебаран». И это работы Михаила и Олега.

Легкая улыбка гордости промелькнула на лице Олега. Он сидел неподвижно и расслабленно, в то время как его соперник Михаил, напротив, напряженно ожидал оглашения решения.

— Заказчик предоставил мне право выбрать дизайнера, поскольку сам определиться не смог. Это действительно нелегкая задача. Оба кандидата достойны. Я уже не раз отмечал уникальные дизайнерские решения Олега, которые он блестяще воплотил при строительстве сочинского «Гранд-отеля». Мне также понравилось, как он оперативно организовал и контролировал взаимодействие между подрядчиками, что позволило уложиться в установленные сроки. Однако…

Директор внезапно умолк, словно раздумывая. В воздухе повисла тишина, и присутствующие обменялись напряженными взглядами. В эту минуту решалась судьба коллектива, под чьим руководством они будут работать по столь заманчивому контракту: Михаила или Олега. Оба дизайнера пользовались уважением и признанием среди коллег. Михаил, наклонив голову, едва заметно скрипнул зубами. Волна раздражения проскользнула по его лицу. Он ненавидел это чувство беспомощности, когда его судьбу решали другие. Он знал, что, если не получит этот проект, его шансы на повышение в этом году резко упадут. А жена уже давно пилила, не унимаясь, что пора бы расширить жилплощадь. Тогда как Олег, внешне сохраняющий невозмутимость, терпеливо ждал окончательного вердикта директора студии.

— Итак, — резко произнес начальник, нарушив молчание. — Без всяких «но» и сомнений я с уверенностью передаю проект Олегу.

Раздались бурные аплодисменты. Олег гордо выпрямился на стуле, почувствовав на себе взгляды всех присутствующих. Его глаза заблестели от радости и волнения.

— Благодарю вас, Леонид Аркадьевич! Будьте спокойны. И в этот раз я не подведу.

Арт-директор удовлетворенно кивнул, наблюдая за реакцией Олега. Понимая, что выбор все же был непростым, директор чувствовал себя обязанным заверить Михаила в его талантах. Он знал, что у агентства впереди много работы, и Михаил, несмотря на поражение, был незаменимым членом команды.

— Михаил, — обратился директор к нему, — это не значит, что ваши работы остались без внимания. У нас есть несколько других запросов, не менее интересных и перспективных, где ваш опыт будет очень кстати.

Михаил, услышав эти слова, едва заметно расслабил плечи. Он понимал, что еще будет множество возможностей проявить свои способности и, возможно, в будущем вновь побороться за первенство. И все же слова шефа выглядели как подачка, но Михаил не мог позволить себе показать разочарование.

— Спасибо, Леонид Аркадьевич. Я уверен, у меня найдется чем заняться, — сказал он, стараясь сохранить ровный тон.

В то же время часть команды, радуясь выбору в пользу Олега, уже начала обсуждать дальнейшие шаги. Обрастая группами поддержки, они принялись строить планы на встречу с заказчиком и активно предлагать концепции.

— Мне кажется, для ресторанов, где кухня в основном будет итальянская, стоит выбрать интерьер в стиле ар-деко. Будет атмосферно!

— Да, и сюда можно добавить элементы современного искусства. Это привлечет молодежь.

Михаил закатил глаза, думая про себя: «Ар-деко? Банальщина! Для деревенщины может и сойдет. Ничего оригинального».

— Лучше прованс. Антураж а-ля «на расслабоне». Заказчик готов платить — используем лучшие натуральные материалы. Ну и много живой зелени расставим.

Леонид Аркадьевич, сложив руки на груди, как полководец, с интересом наблюдал за этим мозговым штурмом. Его улыбка становилась все шире, потому что команда объединялась и генерировала идеи одну за другой. Он знал, что именно это творческое взаимодействие — основа успеха, оно позволит каждому проявить свои таланты. Проект обретал жизнь. Олег кивал, слушая предложения коллег, наслаждаясь их вниманием. Его настроение заметно поднялось, а уверенность в себе росла с каждым новым словом. Он чувствовал, что команда поддерживает его, и это придавало ему сил. Лишь Михаил оставался в молчании, погруженный в свои мысли. Он исподлобья посмотрел на директора: «Как же ему нравится этот балаган. Ну да, ну да, главное — чтобы работа кипела. А кто ее делает — неважно».

— Олег, а что скажешь насчет оформления в стиле тосканских загородных вилл? — спросил ведущий дизайнер.

— Да, это может быть интересным решением! — отреагировал Олег и тут же предложил свои варианты. Все замерли, внимательно слушая. — А что, если добавить арт-объекты, отражающие итальянские традиции? Например, керамика и текстиль с южными мотивами, а возможно, фотографии знаменитых мастеров и фресок. Мы можем поиграть со стилями, но важно делать акцент на деталях. Например, мы могли бы использовать старинные фотографии итальянских городов в рамках, чтобы создать атмосферу путешествия. Ну там фотографии старых улочек Флоренции с велосипедами у стен или черно-белые фото римских фонтанов шестидесятых годов. Это будет напоминать посетителям о том, что они могут насладиться настоящей итальянской кухней, не покидая Москву.

Это было простое, но блестящее предложение, которое могло добавить заведению особого шарма и индивидуальности. Команда подхватила идею Олега. Дизайнеры начали обсуждать, как можно сочетать различные стили, какие материалы использовать, какие акценты расставить, чтобы подчеркнуть уникальность интерьера. Идеи лишь множились, наполняя все пространство вдохновением. Михаил скривился: «Предатели. Еще вчера в рот мне заглядывали, а сегодня уже поют дифирамбы этому выскочке».

Дискуссия продолжалась. Подтянулись и другие участники.

— Только мягкое освещение и натуральные отделочные материалы.

— Акцент на входной группе!

— Лаунж-зона требует особого внимания!

— Нет, она должна соответствовать общему стилю!

— Стиль не так важен. Главное, чтобы дизайн был исключительный и запоминающийся. Мы должны создать такое пространство, которое будет говорить само за себя и вызывать у посетителей желание возвращаться в ресторан снова и снова.

— Я уверен, это нам под силу, — оптимистично заметил Олег.

— Отличные мысли, ребята! — подняв руку для привлечения внимания, сказал Леонид Аркадьевич, явно довольный настроем команды. — С такой энергией и креативом мы сможем предложить заказчику что-то совершенно уникальное! Тогда, Олег, в течение этого месяца жду от вас на согласование два варианта планировочных решений, — добавил он, придавая разговору деловой тон. — И решайте сами, кого возьмете себе в помощники.

— Леонид Аркадьевич, все будет выполнено на высшем уровне, — заверил Олег, расплываясь в радостной улыбке. — Дизайн будет perfetto e bello!

— Bene, — подхватил директор. — Credo.

— Давайте соберем все мысли в кучу, — подытожил Олег, обращаясь к коллективу. — Завтра встретимся снова, и каждый сможет предложить свои варианты концепции.

Все спешно покинули конференц-зал. Олег выходил последним, когда Михаил задержал его в дверном проеме. Выдавив из себя вынужденную улыбку, он неохотно процедил сквозь зубы.

— Ну что же, поздравляю. Как всегда, оказался в нужном месте в нужное время.

Олег почувствовал легкое напряжение и решил подбодрить коллегу. Похлопав его по плечу, он ответил:

— Ничего, дружище, будет и на твоей улице праздник.

— Ну да, на этот раз тебе подлизать удалось лучше.

— Слушай, не кипятись. Просто делай свою работу хорошо, и у тебя все получится.

— Ну да, ну да, — покачивая головой, ответил Михаил. — Уже на протяжении года все выгодные проекты ускользают от меня. Будто их специально уводят. Кажется, у нашего шефа появился любимчик, — усмехнулся он. — Интересно, с чего бы это?

Тон коллеги пришелся Олегу не по вкусу. Он незамедлительно отреагировал на сарказм.

— Может, просто работать надо лучше.

— Зачем? Если я и так знаю все, что нужно. Я лучший.

— Ну, извини, — пожав плечами, ответил Олег, — что и в этот раз оказался на шаг впереди тебя, лучшего.

Преисполненный чувством собственного достоинства, Олег направился на свое рабочее место. Он осознавал, что на него возложены особые ожидания, и сейчас важнее всего было оправдать доверие арт-директора и заказчика, а не размениваться по пустякам. Михаил, оставаясь позади, смотрел в спину удаляющего Олега, и чувство разочарования накатывало на него все сильнее. Он всегда считал себя правой рукой шефа. Именно его идеи помогали увеличивать прибыль на пятнадцать процентов. Но теперь изо дня в день конкурировать с Олегом становилось все сложнее и сложнее. Раздраженно сжав кулаки, Михаил шел мимо столов своих коллег, которые, казалось, даже не замечали его хмурого настроения. Обычно он всегда находил время, чтобы перекинуться парой слов с каждым, но сейчас его переполняла злость. Он чувствовал себя преданным, как будто все сговорились против него. «Лицемеры. Как же я их всех ненавижу, — размышлял он, направляясь к своему кабинету. — Здесь что-то нечисто. Но ничего, я выясню, где здесь собака зарыта».

В приподнятом настроении Олег вошел в свой небольшой уютный кабинет. Первым делом он опустил жалюзи на окнах до самого низа, скрывая офисное пространство и погружаясь в покой. Ему хотелось побыть наедине с самим собой, чтобы позволить мыслям течь свободно, не отвлекаясь на шум рабочего процесса и постоянное мельтешение коллег за стеклом. Скрестив руки на груди, он встал напротив огромного окна, которое занимало всю стену кабинета. За окном развернулась привычная панорама центра города. Несущиеся куда-то по трассе автомобили, спешащие по своим делам люди, последние теплые солнечные лучи, отражающиеся от высоток. Поглощенный своими мыслями, Олег устремил взгляд вдаль.

Несмотря на все сложности, вдохновение наполняло его, как свежий воздух насыщает легкие после долгого пребывания в замкнутом пространстве. В сердце у Олега звучала мелодия творчества, готовая выплеснуться на свет. Он чувствовал, что это был его шанс. Сейчас ему выдалась прекрасная возможность закрепить свои лидирующие позиции в компании. Он знал, что должен выжать по максимуму выгоду из сложившейся ситуации и быть готовым ко всему. В его голове уже оживали образы, вращающиеся вокруг предстоящего проекта, который мог стать настоящим прорывом. Его воображение рисовало, как уютные итальянские рестораны плавно переплетутся с элегантностью неоклассики. Как мозаичная плитка, привезенная из самой Италии, будет превосходно сочетаться с резными потолками и хрустальными люстрами, создавая уникальную атмосферу для гостей. «Хм, а может, стоит включить элементы старинной архитектуры?» — осенило Олега. Он кинулся к письменному столу. Энергично записал несколько ключевых идей в блокнот, чтобы не забыть. В такие моменты он чувствовал себя настоящим художником, который создает свой шедевр.

Тем временем Михаил немного успокоился. В его сознании тоже начали прорастать дерзкие задумки, способные поразить воображение окружающих, если ему удастся воплотить их в жизнь. Он осознал, что проявил несдержанность в разговоре с Олегом. С намерением сгладить все неровности, возникшие в ходе их беседы, он решил направиться в кабинет к коллеге.

Вскоре уединение Олега нарушил стук в дверь. На пороге предстала бухгалтер Инна, чарующая блондинка в обтягивающем платье, которое подчеркивало ее стройные формы, создавая иллюзию наготы благодаря телесному оттенку наряда. Ее глаза, полные энергии и загадки, сверкали, как звезды на ночном небе. Инна быстро вошла в кабинет, не дожидаясь приглашения и, бросив какой-то пакет и папку с документами на стол, уверенно уселась на его край. Олег почувствовал резкую смену обстановки. Воздух кабинета заполнился легким ароматом духов.

— Ну, как все прошло? — спросила она с игривой улыбкой, заманчиво подглядывая из-под ресниц. Голос ее звучал так, будто она знала, что все прошло успешно, но хотела узнать подробности из уст Олега.

— Замечательно! Проект мой.

Инна подалась ближе, ее загадочная улыбка становилась все более яркой, словно она сама была частью успеха.

— Я знала, что так и будет.

— Но был момент, когда я засомневался в старике. Подумал, что придется прибегнуть к плану Б.

— Ну уж нет! — с легким смехом ответила Инна, кокетливо поправляя свои длинные волосы. — Мой бездетный дядя Леня не мог меня подвести. Я ему как дочь родная.

Инна замолчала на секунду, словно что-то вспомнив.

— За комод завалился, чертенок, не сразу нашла, — проворковала она, доставая из пакета шарф. — Держи, а то простудишься еще, победитель ты наш.

Быстрыми движениями рук она обвила шарфом шею Олега. Пальцы на мгновение коснулись кожи, вызывая приятное тепло. Не отрывая взгляда от лица любовника, она слегка потянула за концы шарфа, притягивая Олега к себе. Тот не мог не поддаться магнетическим флюидам Инны, проникающим в его сознание. В глазах соблазнительницы клубился опасный коктейль: искры искушения, вспышка влечения, затаенное ожидание, дерзость с привкусом безумия, манящая в омут авантюры. Он не удержался, резко поднялся из-за стола, одним резким движением разомкнул колени Инны и прижался к ней, нежно обнимая ее бедра.

— Иди ко мне, — тихо произнес он, притягивая ее все ближе к себе.

— Олежка, постой! Я не закрыла дверь, — шепнула она, зная, что дальнейшие слова излишни.

— Не могу ждать, — ответил Олег, не в силах сдержать порыв страсти. Его губы коснулись ее губ, заключая в поцелуй, который был полон эмоций и желания.

Руки Олега скользили по ее спине, очерчивая каждый изгиб, а Инна запустила пальцы в его волосы, слегка оттягивая их. Олег медленно отстранился, заглядывая в ее глаза, полные страсти и предвкушения. Он нежно провел пальцем по ее щеке, спускаясь к шее. Инна прикрыла глаза, наслаждаясь его прикосновениями.

— Ты невероятная, — прошептал он, прежде чем снова прильнуть к ее губам. Инна отстранилась первой, ее дыхание было прерывистым.

— Олежка… дверь, — напомнила она, с трудом выговаривая слова.

Неожиданный скрип двери заставил Инну вскрикнуть от испуга. В кабинет вошел Михаил, и сцена их нежности предстала перед его глазами во всей своей наготе. Инна, словно ошпаренная, соскочила со стола и спряталась за широкой спиной Олега. Осознавая, что поймана из-за собственной беспечности, она почувствовала, что сердце у нее заколотилось в бешеном ритме.

— Ну да, ну да, — покачивая головой, с ехидной улыбочкой сказал Михаил. — Теперь все понятно, Олег, чей ты фаворит.

— Стучаться не учили? — резко отреагировал Олег.

— Стучал, — усмехнулся Михаил, — но вы, похоже, были так увлечены, что не услышали. И давно это у вас служебный романчик? — продолжал злорадствовать Михаил. Его глаза искрились от любопытства.

— Это не твое дело. — Олег изо всех сил старался сохранить хладнокровие. — Ты не имеешь права вмешиваться в нашу жизнь.

— А старик-то наш догадывается? — не унимался Михаил, словно наслаждался моментом. — Или вы его водите за нос, как и всех остальных?

В этот напряженный момент Инна ощутила, как страх все больше овладевает ею. Если их тайна будет раскрыта, это может повлечь за собой серьезные последствия для всех. Не желая, чтобы ситуация вышла из-под контроля, она вмешалась, пытаясь сгладить острые углы.

— Михаил, давай поговорим об этом позже. Мы же все коллеги, не стоит поднимать шумиху. — Ее голос был спокойным, но в нем слышалось тщательно скрываемое волнение.

— Поздно, Инна, — с насмешкой ответил Михаил. — Ты же знаешь, я так люблю интриги.

Ситуация накалялась.

— Ой, Миш, ну что ты такой серьезный? — проворковала Инна, обходя Олега и приближаясь к двери. — Ты же у нас лучший специалист! Заслуживаешь всяческих поощрений. Как насчет премии в этом месяце? Удвоенной.

— Хм, премия? — хмыкнул он. — Инна, она и так мне положена по умолчанию. Я ж пашу как лошадь! Разрываюсь между объектами и результаты показываю.

— Так, может, тебе пора отдохнуть? — предложила Инна, стараясь заглянуть Михаилу в глаза. — Хочешь, я тебе выбью путевку? Ну, скажем… в солнечную Италию? Все расходы за счет компании, разумеется.

— Да некогда мне по заграницам разъезжать. Кто будет за порядком следить, пока я в отъезде? У меня под авторским надзором несколько проектов. Да и потом тут, знаете ли, дела поважнее итальянских пейзажей. — Он бросил многозначительный взгляд на Олега. — Такие события… боюсь пропустить самое интересное. Уверен, другим тоже будет любопытно узнать, чем вы здесь занимаетесь. А я всегда на страже интересов компании.

Олег и Инна обменялись взглядами. В этот момент они оба уяснили, что Михаил не оставит их в покое. Сплетни, слухи, скандалы сейчас были совершенно нежелательны для Олега, более того, могли разрушить его карьеру. Он понял, что надо брать ситуацию в свои руки. Не отводя взгляда от Михаила, он чувствовал, как его гнев нарастает.

— Слышь ты, щенок! — процедил Олег сквозь зубы так, что челюсти его напряглись. Он подошел к Михаилу вплотную, чтобы тот почувствовал исходящий от него жар гнева. — Лучше не суй нос, куда тебе не следует.

— Ну да, ну да. А то что? — ответил вопросом Михаил, вызывая еще большее раздражение.

— А то не поздоровится!

— И что ты сделаешь? Морду набьешь?

Теряя над собой контроль, Олег схватил Михаила за ворот рубашки.

— Только посмей! — Михаил тоже вцепился в Олега, готовясь к схватке.

— Прекратите немедленно! — вмешалась растерянная Инна, пытаясь разнять разгоряченных мужчин. — Олег, прошу, не надо. Остановись!

— Пусти. Баста! — отступил соперник, заметив серьезный настрой хозяина кабинета.

— Да ты не стоишь того, чтобы руки об тебя марать, — сказал Олег и отпустил Михаила. — Ты ничего никому не скажешь. Понял, чмо? Иначе старик узнает много интересного про твои финансовые махинации в обход агентства.

— Чего-о-о? — побледнев, удивленно воскликнул Михаил.

— Ты меня хорошо понял. Проект по банному комплексу.

— А-а-а, вот оно как! — простонал Михаил, покачивая головой. — Удар ниже пояса. Шантаж. Ну да, ну да. Твой стиль. Не удивлен.

— Да ты ссыкло, — не унимался Олег. — А если и решишься сболтнуть, то Инна, любимая племянница, все будет отрицать. И раскинь мозгами, кому наш старик поверит быстрее: мелкому дизайнеру или бухгалтерским отчетам.

В голове Михаила уже зрел план, как испортить Олегу этот чертов заказ, выставить его в глазах арт-директора полным идиотом. Он рассуждал про себя: «Теперь я знаю твое слабое место. Ничего, дружок, ты еще поплачешь».

— Ладно, я буду молчать. Но знай, — Михаил, задыхаясь, направил на Олега дрожащий палец, — я найду способ, как тебе отомстить, когда ты меньше всего будешь этого ждать. И за чмо, и за ссыкло ты мне ответишь.

Глава 4. Вопросы и ответы

Прошла неделя. Олег, поглощенный новым проектом, проводил долгие часы на работе, порой задерживаясь до глубокой ночи. Между тем видеоинтервью Жанны совершенно неожиданно для нее вышло в эфир гораздо раньше запланированного срока. Вскоре его начали транслировать на нескольких крупных федеральных каналах, включая утренние новостные программы. Визуальный ряд был тщательно продуман до мелочей. Интервью содержало реальные истории, отражающие работу телефона доверия, но не было ни одного упоминания реальных имен. В соответствии со строгими протоколами конфиденциальности тот ужасающий телефонный звонок, связанный с домашним насилием, был искусно завуалирован. Подробности остались строго засекреченными, чтобы обезопасить все вовлеченные стороны.

Интервью получило признание у зрителей, количество обращений в центр «Рука помощи» увеличилось. Жанна имела неожиданный для нее самой успех. Со всех сторон на нее посыпались восторженные отзывы: от руководства и коллег, друзей и, что особенно важно для нее, от близких. Олег с удовольствием принимал поток обратной связи от своих друзей и сослуживцев, выслушивая их впечатления о программе. Похвалу и лестные отзывы, адресованные жене, он воспринимал как отражение собственных достижений, словно ее успехи были неотъемлемой частью его самого.

Жанна и стажер Ольга сидели за соседними столами. Пользуясь паузой в своем напряженном ритме, они тихо переговаривались. Их шепот не нарушал сосредоточенной атмосферы офиса, коллеги с напряженными лицами были погружены в собственные дела и телефонные звонки.

Ольга, не скрывая беспокойства, тихонько спросила:

— Ничего неизвестно про судьбу той несчастной портнихи?

— Нет, — покачав головой, вздохнула Жанна. Ее глаза потускнели, выразив грусть и бессилие, знакомое всем, кто работает на подобных линиях.

— Я не могу перестать думать о ней и ее детях. Боюсь представить, что с ними могло случиться. Это просто невыносимо.

Ольга замолчала. Сжимая ручку, словно пытаясь сдержать нахлынувшие эмоции. Мысли о возможной трагедии и несчастных детях, которые рисковали остаться без материнской заботы, вызывала у обеих глубокую печаль. А от размышлений, что с детьми могло произойти непоправимое, их вовсе бросало в дрожь.

Помолчав полминуты, Жанна, отвлекая себя от тяжелых мыслей, предпочла переключиться на обучение стажера.

— К сожалению, полиция и другие службы экстренной помощи никогда не делятся с нами информацией о дальнейшей судьбе пострадавших. Мы остаемся в неведении. И зависим от случайных сообщений в СМИ.

— Неизвестность, — глубоко вздохнула Ольга, — одна из самых сложных сторон нашей работы. Получается, что до конца не знаешь, помогли ли мы действительно, изменили ли что-то к лучшему в жизни звонивших.

Работа на телефоне доверия требовала не только профессионализма, но и стойкости, способности справляться с эмоциональным выгоранием. Жанна знала об этом не понаслышке. За годы работы она научилась отделять собственные эмоции от чувств обратившихся за помощью. Но полностью избавиться от этого было невозможно.

— Я восхищаюсь тобой, — с изумлением и уважением сказала Ольга. — Ты так спокойно и профессионально отреагировала на тот звонок. Я же… Я растерялась. До сих пор не могу понять, как ты сразу сообразила, что это не просто бред сумасшедшей, а реальная трагедия.

— Это приходит с опытом, — улыбаясь, ответила Жанна, понимая волнение стажерки. — Оля, просто слушай внимательно звонящего. Обращай внимание на интонацию, на паузы между словами, на ритм дыхания. Для нас, телефонных работников, это единственный ключ к пониманию ситуации в целом. Учись распознавать скрытые сигналы тревоги, подтексты, несоответствия между словами и эмоциями. И помни: всегда лучше перепроверить, чем пропустить что-то важное.

Ольга кивала, записывая советы наставника в блокнот.

— Набирайся опыта, — мягко добавила Жанна. — И со временем ты всему научишься.

Стажерка вызывала у Жанны глубокую симпатию. За два месяца кураторства и совместной работы между ними установились взаимопонимание и уважение. В Ольге было что-то особенное, сразу привлекшее внимание опытной специалистки Жанны. Полная энтузиазма тридцатилетняя стажерка стремилась к обучению. Она умела слушать и понимать клиента, находя нужные слова для поддержки. Также Жанна заметила, что Ольга не давала советов, а помогала людям самостоятельно находить путь к решению своих проблем. А подобный подход, безусловно, указывал на задатки отличного психолога-консультанта. Только нехватка опыта сдерживала полное раскрытие потенциала молодого стажера. Жанна чувствовала, что Ольга — это достойная смена, и с радостью делилась своим опытом и знаниями. Помня те времена, когда сама была на месте Ольги, она знала, насколько важна поддержка опытного наставника в начале карьерного пути. А звонок портнихи, приведший к домашнему насилию, лишь подчеркнул, какая ответственность лежит на плечах каждого оператора линии доверия.

Но Жанна видела в Ольге нечто более глубокое, чем просто проявление профессионального таланта. В новенькой она ощущала родственную душу. Это касалось не только взглядов на жизнь и схожих предпочтений. Ольга тоже была матерью, и у нее был сыночек, ровесник Ярослава. Неудивительно, что у двух психологов всегда находились темы для бесед, не связанные с работой. Эти разговоры помогали не только отвлечься от повседневных обязанностей, но и наполняли сердца радостью взаимопонимания. В конце концов работа есть работа, но обеим также хотелось и душевной теплоты.

Тихую беседу Жанны и Ольги прервала одна из сотрудниц:

— Жанна, звонит та женщина с больным ребенком. Она хочет поговорить с тобой. Соединяю?

— Да, переведи звонок на меня.

Это было частое явление. Звонившие, проникнувшись доверием к одному психологу, просили повторно связать их с ним же. Жанна вздохнула, стараясь настроиться на серьезный лад. Ведь каждый разговор с родителями, чьи дети страдали от болезней, требовал особого внимания и чуткости. Затем она указала Ольге на экран компьютера, где мигала иконка входящего вызова.

— Оль, давай вместе. Это отличная возможность для тебя потренироваться, — предложила Жанна, и Ольга с радостью согласилась.

Когда Жанна приняла звонок, то сразу раздался взволнованный голос звонившей:

— Жанночка, дорогая моя. Я снова к вам. Но я с хорошими новостями.

— Очень приятно это слышать. Я вся во внимании. Рассказывайте, что у вас. — Каждое ее слово излучало тепло, словно невидимая поддержка обнимала собеседницу.

— Моей Сашеньке намного лучше, — с радостью сообщила звонившая.

— Замечательно!

— Врач сказал, что нам удалось добиться ремиссии.

— И вправду превосходные новости! — откликнулась Жанна, радуясь успехам своей клиентки.

— Жанна, вы так нас поддерживали! Я ж только ревела, как узнала диагноз дочери. Руки опустились. А вы мне помогли найти силы для борьбы. Дали столько дельных советов. Я бы не справилась одна, если бы не вы.

— Рада была вам помочь и быть полезной.

— Я хочу вас отблагодарить. Скажите, как мне с вами встретиться? Я приеду, куда вы скажете. Хоть на кудыкину гору, лишь бы вас увидеть.

— Ничего не нужно. Главное, что дочь ваша чувствует себя хорошо. Мне достаточно было услышать ваши добрые слова, — ответила Жанна, желая, чтобы звонившая не чувствовала себя обязанной.

— Жанна, пожалуйста. Просто увидеть вас и подарить конфеты в знак благодарности.

— Не могу. Личные встречи и передача контактов запрещены по внутреннему уставу, — объяснила она, зная, что правила существуют для защиты как клиентов, так и самих психологов.

— А-а, ну тогда назовите адрес работы. Вышлю букет цветов.

— Спасибо вам! Но вынуждена отказать и в этом. Не положено разглашать корпоративный адрес центра.

— Ну а как же мне быть?

— Вы уже сделали самое приятное для меня. Сказали, что дочь хорошо себя чувствует и идет на поправку. Я слышу ваш бодрый голос и позитивный настрой, чему очень рада.

— Ну хорошо, могу я хотя бы позвонить вашему руководству, чтобы сказать им, какие у них замечательные люди работают? Вы же психолог от Бога.

— Спасибо за высокую оценку! Если вы настаиваете, то можете написать благодарственное письмо на нашу электронную почту.

После завершения звонка Жанна обернулась к Ольге, которая с интересом слушала каждое слово.

— Ну, что важного ты извлекла из этого разговора?

— Что у нас какие-то дурацкие правила внутреннего устава, — возмутилась Ольга. — Конечно, я понимаю, что с социопатами и недовольными клиентами встречаться не стоит. Но почему цветочки взять от довольного клиента нельзя?

— Да потому что это может быть небезопасно. Мало ли что у клиентов на уме. И потом, панибратство ни к чему хорошему не приводит. Сегодня она тебе цветы, завтра позовет картошку копать. Откажешься, она обидится. Или представь, ты наслаждаешься выходным в ванне с пузырьками, а тут она тебе настойчиво названивает на сотовый. Поэтому рабочие моменты должны оставаться…

— На работе, — согласилась Ольга.

— Вот именно!

Рабочий день кипел. Жанна, не отрываясь, отвечала на звонки. И вдруг послышался знакомый голос. Звонил Степан, ее постоянный клиент, дальнобойщик, которого грызла ревность, как ржавчина старый металл.

— Привет, Жан.

— Здравствуйте, Степан. Рада снова вас слышать. Как ваши дела? — Жанна старалась, чтобы ее голос звучал ободряюще и располагающе. Она знала, как тяжело ему даются эти разговоры.

— Да вот, все по-старому. — Голос дальнобойщика звучал устало и подавленно.

— Вы в дороге?

— Ага. За рулем. Моим родненьким.

— Как рейс?

— Да какой там рейс. Спать нормально не могу. Все мерещится Светка моя. Все мысли только о ней. Еду и думаю, с кем она там. — Голос Степана дрогнул. — Наверное, старый я дурак ревнивый. Может, зря я это все затеял? Эх, может, надумываю себе? Но сердце, Жан, не на месте, понимаешь?

— Понимаю. Степан, мы с вами уже говорили об этом. Подозрения, основанные на домыслах, отравляют жизнь. И вам, и вашей жене. Важно понять, есть ли реальные основания для ваших опасений. Помните, я советовала вам начать с откровенного разговора? Попробуйте спокойно, без обвинений поговорить с супругой. Высказать свои чувства и сомнения.

— Никак не решусь. Боюсь правду услышать. Знаю, со мной тяжко жить. Работа у меня такая, все время в рейсах, дома не бываю. Какая нормальная баба это вытерпит. Вон, первая жена, та беспутная бабенка оказалась. Ни капли не жалел, когда ушла. А Светку… Светку боюсь потерять. Она у меня такая хорошая, хозяйственная. Всю жизнь мне посвятила. А я тут ей не доверяю. Да и как я ей в глаза смотреть буду, если окажется, что я не прав? Дураком себя чувствую.

— Степан, вы не дурак. Вы любящий муж, который переживает за свои отношения. Бояться — это нормально. Но позволять страху управлять вами — это неправильно. Помните: честность и открытость — это основа крепких отношений. Даже если правда окажется болезненной, лучше знать ее, чем жить в неведении и подозрениях. Соберитесь с силами, Степан. Я верю, что вы справитесь. И помните, я всегда здесь, чтобы поддержать вас.

— Спасибо тебе, Жан. Попробую. Позвоню, как только решусь, — пообещал Степан.

Не успела Жанна отвлечься от этого непростого разговора, как ее окликнула одна из консультантов.

— Жанна, ты теперь у нас телезвезда! С тобой снова хотят пообщаться.

— Соединяй, — с улыбкой сказала Жанна, принимая очередной вызов.

Она поправила гарнитуру, сделала несколько глотков воды, смачивая горло, чтобы голос звучал ровно и мягко.

— Здравствуйте! Психолог Жанна. Чем могу вам помочь?

— Это правда ты? Жанна Фролова? Та самая, из видеоролика? — приятный баритон прозвучал уверенно, но сквозь него пробивалась приглушенная боль.

— Да, это я. Как я могу к вам обращаться?

— Алексей Завьялов. Имя, которое тебе стоит запомнить. Меня терзают скверные мысли…

Жанна напряглась, почувствовав, суицидальный подтекст обращения. Такие звонки она ненавидела больше всего. Они были самыми сложными и выматывающими в ее работе. Но отступать было нельзя. Там, в телефонной бездне, тонула человеческая душа, и Жанна должна была бросить ей спасательный круг надежды.

— Давайте поговорим, Алексей. Я здесь, чтобы вам помочь. Выслушать вас. Проблемы порой только кажутся непреодолимыми, но их можно решить. Я не оставлю вас одного, — проговорила Жанна, отключаясь от внешнего мира и сосредотачиваясь на голосе человека, нуждающегося в психологической помощи.

Человек с биноклем снова стоял на крыше. Но он не был просто наблюдателем. Он был охотником. И его охота началась. Ни порывистый ветер, ни холод, заставлявший плотнее кутаться в куртку, не могли отвлечь от задуманного. Его зоркий взгляд фиксировал малейшее движение за панорамными стеклами большого офисного здания. Он знал, что его жертва где-то там. Бинокль плавно двигался, изучая каждую тень, каждое шевеление. И вот он заметил приглушенное свечение в одном из окон на семнадцатом этаже. На его лице, покрытом густой щетиной, играли отблески городских огней. Губы тронула едва заметная улыбка, когда объект его внимания наконец-то был обнаружен на том самом этаже соседнего небоскреба. Сердце забилось быстрее, когда он осознал: вот оно — то, что искал. У него было столько вопросов, ответы на которые он жаждал получить. Разум наполнился мыслями, что сейчас он станет свидетелем чего-то важного, чего-то, что изменит его восприятие мира. Он так долго этого ждал. И вот этот момент настал.

Охотник получил ответы, и в душе вспыхнула буря эмоций, с которыми он думал, что не справится. Ярость, разочарование, отрезвление, предвкушение — все смешалось в этом гремучем коктейле чувств. Он направился к самому краю крыши, будто поддавшись некоему импульсу. Словно завороженный, он долго смотрел вниз, в глубины города, где жизнь бурлила, где улыбка могла прятаться за печалью, а смысл существования искался в каждом мгновении. На долю секунды его охватило странное желание полететь вниз и стать частью этого мира, не раскрывая далее все свои тайны и секреты. В полном одиночестве, не двигаясь, стоя на краю мира, он продолжал размышлять, пытаясь унять бушующие внутри эмоции. Его сердце продолжало колотиться в бешеном ритме, отсчитывая последние секунды перед принятием решения.

Он вытащил из кармана куртки телефон и уверенно набрал номер. Осенний ветер уносил обрывки его слов:

— …Я определился с выбором… — На мгновение в его голосе проскользнула усталость, но она тут же сменилась твердостью. Ночной охотник рассмеялся. — А у тебя неплохой вкус… Завтра в восемь вечера. Кафе «Ванильное небо» на Тверской.

И когда он услышал ответ собеседника, будто наступила долгожданная секунда катарсиса. Он медленно отошел от края. Спрятал бинокль в большую черную кожаную сумку, служившую ему верным спутником в его ночных приключениях, и начал спускаться по лестнице вниз, возвращаясь в реальность.