Бесплатный фрагмент - Уголовный процесс

ПРЕДИСЛОВИЕ

Настоящие заметки посвящены актуальным вопросам российского уголовного процесса.

В них лаконично и емко изложена позиция автора по проблемам, которые вызывают на практике наибольшие споры и неоднозначность толкования. Основанные на опыте адвокатской деятельности, эти тексты затрагивают разные стороны уголовно-процессуальной деятельности, не обходя острые и дискуссионные темы.

Автор не всегда разделяет сложившиеся стереотипы в понимании рассматриваемых проблем. Его цель — предложить собственную, аргументированную точку зрения, которая заставляет читателя задуматься и переосмыслить устоявшиеся подходы.

Центральное внимание в заметках уделено ключевым дисфункциям современного судопроизводства: тому, что сегодня тормозит производство по уголовным делам, в каком направлении следует двигаться для его совершенствования и каковы причины широко распространенного процессуального нигилизма. Именно этот нигилизм, по мнению автора, ведет к систематическим нарушениям норм УПК РФ и влечет за собой серьезные негативные правовые последствия.

В заметках нет готовых ответов или громких открытий, в них лишь попытка увидеть проблему, понять ее и предложить, исходя из собственного видения, пути ее разрешения.

Это сборник мыслей, идей и наблюдений, которые в противном случае были бы потеряны. Здесь нет строгого порядка, только то, что показалось важным, интересным или достойным напоминания. Читайте, выбирайте нужное. Надеюсь, это будет вам полезно.

Если вы найдёте здесь что-то ценное для себя, какую-то созвучную ноту или просто почувствуете, что не одиноки в своих поисках, — значит, эти строки выполнили свою главную задачу.

ОБЩАЯ ЧАСТЬ

Состязательный процесс

В состязательном процессе судьи должны быть вдумчивыми арбитрами, работающими беспристрастно. Все их решения, в том числе протокольные, должны быть законными, обоснованными и мотивированными. Несоблюдение данных требований закона лишает процесс состязательности.

Пародией на состязательный процесс становятся случаи, когда решения судьи по ходатайствам сторон сводятся лишь к утверждениям: «отклонить», «отказать в удовлетворении» — без ссылок на нормы закона и без указания каких-либо мотивов.

Так, по одному из уголовных дел стороной защиты было заявлено ходатайство об исключении из числа доказательств объёмом в 26 томов (в законе это не запрещено). Только на его оглашение ушло 8 месяцев. Но судейское решение «отказать» по нему заняло несколько минут. Арбитру не хватило времени привести в нем те доводы, по которым он отверг многочисленные аргументы просителя, так надеявшегося, что судья-то вникнет в суть ходатайства.

Когда арбитр не объявляет о мотивах своего решения по всем заявленным доводам той или иной просьбы со стороны участника процесса, это является отклонением от правил состязания. Оно размывает, сводит на нет закрепленный законом состязательный характер процесса.

Подобное поведение арбитров рождает апатию у участников процесса. У них пропадает желание доказывать и спорить, когда они видят, что в суде не хотят приводить аргументы правоты или неправоты спорящих, когда тем самым арбитр фактически отказывается судить и выполнять свою функцию арбитра.

Эксцессы состязательности

«С учётом положений уголовно-процессуального закона о состязательности сторон в уголовном судопроизводстве (ст. 15 УПК РФ), оснований и порядка возбуждения стороной обвинения ходатайства о заключении обвиняемого под стражу, разъяснений Пленума Верховного Суда РФ судья вправе разрешать ходатайство обвинения лишь в пределах фактических обстоятельств и правовых оснований, которые приведены следователем.

В представленном в суд и согласованном с соответствующим должностным лицом — руководителем следственного органа, постановлении» (из обобщения Верховного Суда РМ от 22 декабря 2023 года).

В силу принципа состязательности судья рассматривает и разрешает ходатайство следователя о применении меры пресечения лишь в пределах представленных им доводов и просьб. Фактически и юридически судья связан с тем, о чём, как и на основании чего его просит обвинение применить ту или иную меру пресечения. В силу принципа состязательности объем и пределы такого судебного производства определяет сторона обвинения. Исходя из этого, суд не может выходить за их пределы и быть жёстче стороны обвинения, в том числе и в части испрашиваемой меры пресечения.

Если сторона обвинения просит о применении более мягкой меры пресечения, чем заключение под стражу, и приводит для этого фактические и правовые доводы, то и суд должен рассматривать возможность применения или неприменения этой меры пресечения.

Так, в отношении одного из обвиняемых суд был строже прокурора: тот просил о применении домашнего ареста, а суд заключил обвиняемого под стражу. В данном случае суд оказался суровее.

Формы производства по уголовным делам

Уголовный процесс — это надежды, ожидания и их результат, который для многих оборачивается болью, страданием и отчаянием. Для смягчения этих последствий существует установленная законом форма производства.

Проиллюстрируем, как иногда общаются участники судебного разбирательства. Характер их обращений далёк от законной процессуальной формы:

— Адвокат — прокурору: «Это Вас не спрашивают, грубиян».

— Прокурор — адвокату: «Не вякай».

— Подсудимый — прокурору: «Это Вы взятки брали, взяточник».

— Прокурор: «Нет вопросов, какие могут быть вопросы картёжнику».

— Адвокат — свидетелю: «Я не буду Вас пытать».

Правовые запреты, действительные и мнимые

Запреты — это требования закона не совершать определённые действия. Они указывают на юридическую невозможность какого-либо конкретного поведения.

Обычно они выражаются словами: «не вправе», «не может», «не может быть», «не допускается», «запрещается».

Любой и всякий запрет возможен лишь на основе закона. Самодеятельность недопустима при определении перечня запретов. Произвольно их расширять нельзя.

Только в законе возможно установление порядка, условий, оснований реализации запретов как определённых обстоятельств, при наличии которых могут быть реализованы запреты. Мнимые запреты выдуманы, вредны, ограничивают права участников процесса. Особенно опасно, когда к таким запретам прибегает судья, лишая участников процесса гарантированных законом прав в ходе судебного производства, тем самым стесняя их в возможностях.

В одном из судебных заседаний судья самовольно, вопреки закону ограничил защитника в возможности задавать вопросы в количестве, требуемом интересами подзащитного. Вот его запреты:

— «Ещё два вопроса зададите, и Вы закончите допрос»

— «Еще два вопроса зададите — и право задавать вопросы перейдёт к другому адвокату»

— «Ближе к теме, а потом, может быть, Вы будете лишены права задавать вопросы».

О профессии судьи

Быть судьёй — это прежде всего ответственно.

Быть в этой профессии — значит быть готовым и способным твердо, решительно, на основании закона, доказательств и, по совести, разрешать те конфликты, по которым обращаются в суд. Конфликты далеко не простые, они происходят не только между соседями (хотя они иной раз самые ожесточённые), но и между простым человеком и теми, у кого огромные властные полномочия. Конфликты разного уровня и масштаба. Все они сопровождаются вулканом человеческих страстей, эмоционально пресыщенным их выражением.

Помимо прочных и глубоких профессиональных знаний, умений и навыков, судья должен иметь железную логику, здравый смысл и железобетонную волю.

Для меня судья — это образцовый юрист, пример того, как нужно знать, понимать, принимать закон и как нужно аргументировать свои решения. Это человек исключительной порядочности.

Для меня он стоит на той самой высоте нравственности, с которой должны писаться примеры олицетворения моральных заповедей.

Дай Бог, чтобы все судьи были такими!

Такие судьи неподкупны и непреклонны в своей решимости следовать закону. Голос их совести не заглушить. Они смелы и тверды в своих решениях. Им за них не стыдно, они спокойно спят, кошмары за распроданное правосудие их не тревожат.

В моей адвокатской практике именно такие судьи оправдали моих подзащитных по необоснованному обвинению в получении взятки, превышении должностных полномочий и т. д. Именно такие судьи принимали решения о переквалификации содеянного на менее тяжкое преступление. Такие судьи восстанавливали на работе незаконно уволенных, незаконно привлечённых к дисциплинарной ответственности, освобождали из-под стражи и т. п. За многие десятилетия в адвокатской профессии я не могу перечесть все такие случаи.

И слава Богу, таких судей много, их абсолютное большинство.

Каждый случай произвольного отношения к закону тревожит, вызывает его неприятие, потому как подрывает веру в суд, основу государственности.

Вот почему судьями должны быть люди духовного совершенства и профессиональной высоты, к которым должен стремиться любой юрист.

О профессии прокурора

Слова «надзор», «законность» связывают с прокурором. И это так. В основе профессии прокурора — надзор за строгим и неукоснительным соблюдением законов на всей территории страны.

Для этого прокурору необходимы решительность, смелость, принципиальность и незыблемая позиция, основанная только на законе. Он должен быть неподкупным, ни при каких условиях не отходить от требований закона, невзирая на чины и ранги.

Его неизменный путеводитель — закон и только он. Его повелитель — требования закона. Голос закона всегда должен звучать громко и чётко из уст, действий и актов прокурора. Никто и ничто не может усыпить государево око, каковым и призван быть прокурор.

Права и свободы человека, режим законности, законное уголовное преследование — вот что должны обеспечивать прокуроры.

Столь высокие цели напрочь исключают прокуроров спящих или дремлющих, не вникающих в суть обращений граждан, отсылающих в ответ отписки.

Настоящий прокурор на каждое заявление, жалобу, обращение в его адрес всегда ищет, находит и приводит аргументы: веские, конкретные, основанные на законе.

За защитой и помощью к прокурору идут старики, больные, инвалиды и т.п., т.е. люди, социально мало защищенные. Прокурор должен их выслушать, понять и с позиции закона помочь им.

На моем адвокатском пути было немало прокуроров, твердо стоящих на позиции закона, благодаря смелости которых были восстановлены права, свободы и законные интересы человека и гражданина, воцарялась законность.

Надзирать, действовать решительно, зная закон, на основе закона, благодаря закону, для торжества закона, во имя закона — вот удел того, кто избрал профессию прокурора и им работает.

О профессии следователя

Следователь — это тот, кто ищет, находит и показывает правду, доказывая, как было в действительности совершено преступление.

Закон в его действиях и решениях оживает. Его требования диктуют ему правила, по которым он должен неотступно идти по следам совершенного преступления, раскрывая его и изобличая виновного.

Требования закона освещают сложный путь следователя. Только с их помощью он может найти верные решения. Отступление от них грозит ему свалиться в тьму беззакония, где правда умирает, преступление не раскрывается, могут пострадать невиновные.

У следователя должна быть развита интуиция, сила его логики неизменно ведёт по правде жизни, разматывая витиеватый клубок хитросплетений преступления. Доказывая вину того или иного лица, следователь ни на йоту не должен забывать о правах участников процесса. При этом собирать, проверять и оценивать доказательства по делу следователь должен в законном порядке.

Работа следователя — это всегда огромные нагрузки, она сопровождается горем и страданиями людей, их эмоциональными переживаниями. Стрессы, риски, ненормированный рабочий день, дежурства, перегрузки — спутники следователя. При этом следователь должен быть тактичным, должен терпеливо строить отношения с каждым из участников процесса. Ему должны быть чужды грубость, хамство, чванство.

Для этой работы нужны и физическая выносливость, и психологическая устойчивость к стрессам.

Глубокие профессиональные знания, умения и навыки, постоянная работа над собой нужны тем, кто работает следователем и успешно раскрывает преступления, защищая права лиц, потерпевших от преступления, и обоснованно привлекая виновных к уголовной ответственности.

Прокурорская чехарда

Прокурор — око государево. Его неусыпный глаз не должен спать, дремать. Постоянно и неослабно он должен стоять на страже закона. В суде прокурор поддерживает обвинение, его позиция должна проистекать из доказательств, исследованных в ходе судебного следствия. А для этого он должен быть в процессе, знать всё, что в нём происходило.

Его замена всегда приводит к серьёзным издержкам, она нежелательна.

А если уж в силу тех или иных причин всё-таки произошла его замена, то вновь вступивший прокурор обязательно должен вникнуть в обстоятельства дела, изучить его материалы, чтобы быть объективным.

Вот какие факты прокурорской чехарды «вопят» и не позволяют надеяться на то, что прокурор разберётся в деле по закону:

— прокурор в ходе судебного разбирательства по одному и тому же делу был заменён 10 раз;

— по другому делу замена прокурора в судебных заседаниях в рамках одного и того же рассматриваемого дела происходила 70 раз.

Всё это происходило без объявления причин замены. При этом ни один из вновь вступающих в процесс прокуроров не просил о повторении судебных действий, проводившихся без него, об ознакомлении с протоколом судебных заседаний, которые состоялись с участием его предшественника.

Судья «совещается» в командировке и рассказывает анекдоты

Судом и только судом разрешается судьба человека, обвинённого в преступлении. Только им принимается решение о его виновности или невиновности. Для этого закон устанавливает строгие процедуры, без соблюдения которых правосудие перестаёт быть таковым. Чёткий порядок судебной деятельности призван обеспечить законность и исключить осуждение невиновного.

По одному из дел судья удалился в совещательную комнату и уехал… в командировку, причём по дороге в поезде рассказывал анекдоты.

Полномочия судьи прекратили, а приговор отменили в безусловном порядке.

Судья обязан следовать высоким стандартам морали и нравственности

«Судья должен избегать всего, что могло бы умалить авторитет судебной власти. Он не вправе причинять ущерб престижу своей профессии в угоду личным интересам или интересам других лиц» (из Кодекса чести судьи РФ).

При таких требованиях вопиющим явился следующий факт, имевший место в жизни.

«Полицейский патруль прибыл в гараж по жалобе граждан на доносившийся из него шум. Находящийся в нём судья отреагировал на приезд полицейских грубой нецензурной бранью.

Он стал, размахивая руками и ногами, оскорблять полицейских. После доставления его в отдел полиции не прекратил свои противоправные действия и на протяжении двух часов отказывался предъявлять документ, удостоверяющий личность. В отделе полиции нанёс удар головой участковому в область лба, другому полицейскому — несколько ударов ногой в область туловища».

За недостойное поведение судьи его полномочия были прекращены.

О праве судьи на ошибку, о нарушениях закона, о праве на критику судьи, об ответственности

Судья и его решения были, есть и будут находиться под пристальным вниманием общества, поскольку от их решений зависят судьбы людей. Произвольный их характер вопреки велениям закона и совести подрывает веру в суд, дискредитирует его, ломает судьбы людские, отбивает всякое желание идти в суд за поиском справедливости, за защитой попранных прав и за восстановлением законности. Вот почему любое незаконное и несправедливое судебное решение находит живой отклик в сердцах людей, вот почему судейские решения обсуждаются и вот почему иной раз приходится апеллировать к суду общественной совести и к законам порядочности. Поэтому тема о суде, судьях, их решениях была, есть и будет темой, вечно волнующей людей.

О них, о судьях, вершителях судеб людских, писались и пишутся басни, притчи, пословицы, рассказы, повести, сказки.

Хотелось бы, чтобы не забывалось самое главное, а именно: вершители правосудия обязаны знать закон, они должны быть совестливыми. Статус судьи обязывает их иметь глубокие профессиональные знания, умения и навыки для осуществления судебной деятельности. Если судья нарушает фундаментальные нормы закона, без соблюдения которых правосудие перестаёт быть таковым, то нужен ли обществу такой судья?!

Адвокат-защитник

Защита требует от адвоката особого тщания (усердия) в отстаивании интересов клиента. Тщание — это усердие, старание, прилежание при выполнении обязанностей, возложенных законом и принятых на себя адвокатом, по оказанию квалифицированной юридической помощи.

Однажды в реальном адвокатском исполнении усилия защитника свелись лишь к одному предложению в прениях. Адвокат произнёс: «Я буду краток. Мой подзащитный признал свою вину в полном объёме, раскаялся в содеянном, прошу о снисхождении». Подобным образом «блистал» защитник по назначению. Суд длился 15 месяцев, протокол судебного заседания составил 9 томов на 4 347 страницах! При этом адвокат за всё это время произнёс одну-единственную фразу, процитированную мною выше.

«Защитите от защитника!»

Не снята с повестки дня проблема, когда профессиональные защитники некомпетентно, недобросовестно, халатно относятся к своим профессиональным обязанностям. Об этом, в частности, свидетельствуют следующие факты:

— навязывание помощи доверителю путём использования личной связи с работниками правоохранительных органов;

— незнание материалов уголовного дела;

— подписание документов о своём участии в одно и то же время в разных местах у разных следователей;

— занятие позиции, противоречащей интересам подзащитного;

— защита одним адвокатом двух обвиняемых, интересы которых противоречат друг другу;

— отказ адвоката ехать в другой населённый пункт для проведения следственных действий, поскольку ему «не хочется» и др.

Профессиональный характер защитительной деятельности требует от адвоката честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещёнными законом средствами.

Не молчать!

Деятельность адвоката не может быть бессловесной, бесследной, бездейственной, никак не проявляющейся вовне. Защита не должна быть безмолвной. Для этого закон предоставляет адвокату права и обязанности. Именно с их помощью обеспечивается квалифицированная помощь подзащитному.

Реализуя функцию защиты, защитник должен использовать:

— свидания с подзащитным,

— собрание и представление доказательств,

— привлечение специалистов,

— участие в следственных и иных процессуальных действиях,

— ознакомление с материалами дела,

— заявление ходатайств и отводов

Кроме этого, он имеет право использовать иные не запрещённые законом средства защиты.

И такое бывает, к сожалению

По одному из уголовных дел подсудимому в качестве защитника был назначен адвокат, который, не установив с ним доверительных отношений, не встретившись с ним до начала судебного заседания, не согласовав с подзащитным тактику защиты, явился в суд его защищать. Возмутившись таким отношением к защите своих интересов, подсудимый заявил отказ от такого защитника. Суд не принял его отказ.

После этого подсудимый обратился в Адвокатскую палату с заявлением о привлечении адвоката к дисциплинарной ответственности за ненадлежащее исполнение обязанностей защитника его интересов. Вслед за данным заявлением он вновь просил суд принять его отказ от такого защитника. В обоснование этого им было, в частности, указано следующее:

«Оградите меня от защиты без защиты! Навязанному мне защитнику я не доверяю, а фактом моего обращения о привлечении его к дисциплинарной ответственности подтверждается факт моей неприязни к данному адвокату. Прошу не превращать защиту моих интересов нежелаемым для меня адвокатом в издевательство над самим институтом защитника».

Суд в очередной раз не принял отказ от защитника, а адвокат продолжал якобы защищать подсудимого. В дальнейшем отношения между защитником и подзащитным стали настолько неприязненно-конфликтными, что адвокат обратился с заявлением о привлечении к уголовной ответственности своего подзащитного за оскорбления в его адрес!

За такую защиту адвокат ещё и не упустил возможность взыскать денежные средства из средств федерального бюджета.

Запреты для адвоката-защитника

Законом определены запреты для адвоката-защитника. Их нарушение недопустимо. Оно всегда приводит к лишению или ограничению права на защиту подзащитного. Такие нарушения судами оцениваются как существенные и влекут отмену приговора.

Обязательны для соблюдения следующие запреты:

— адвокат не может избирать позицию вопреки воле доверителя;

— адвокат обязан просить необходимое и достаточное время для подготовки к судебным прениям;

— адвокат не может отказаться от принятой на себя защиты;

— адвокат не может быть защитником, если он ранее оказывал юридическую помощь лицу, интересы которого противоречат интересам подзащитного;

— адвокат-защитник не может отказаться от участия в прениях сторон;

— адвокат не может защищать интересы двух обвиняемых, интересы которых противоречат;

— адвокат не может участвовать в качестве представителя потерпевшего, если ранее по этому делу он защищал обвиняемого и др.

К сожалению, на практике нарушения этих запретов далеко не единичны, что приводит к нарушению права обвиняемого на защиту адвокатами-защитниками, то есть теми, кто призван это самое право обеспечивать.

По одному из уголовных дел на протяжении всего его производства, в том числе и в суде, обвиняемый утверждал о своей невиновности. Адвокат-защитник просил его наказать условно.

Приговор отменили, а полномочия адвоката прекратили.

Анонимный свидетель

Подлинные данные такого свидетеля не приводятся в протоколе следственного действия или судебного заседания, а его допрос и предъявление для опознания проводятся без оглашения подлинных данных о его личности в условиях, исключающих его визуальное наблюдение.

В законе это предусмотрено для обеспечения безопасности свидетеля, если имеются достаточные данные, что свидетелю, его близким родственникам, родственникам или близким лицам угрожают убийством, применением насилия, уничтожением или повреждением имущества либо иными опасными противоправными деяниями (ст. 11 УПК РФ).

Неопределённость используемых в законе формулировок («при необходимости», «при наличии достаточных данных») порождает на практике случаи произвольных решений о засекречивании свидетелей.

Были случаи, когда решение об анонимности свидетеля принималось при наличии одного лишь его заявления о том, что он боится обвиняемого — при отсутствии каких-либо реальных фактов угроз. Так, по одному из уголовных дел свидетель был засекречен, несмотря на то что, как следует из его заявления, никаких угроз ему и его родственникам не поступало.

Придание свидетелю статуса анонимного при отсутствии оснований для этого — не что иное, как произвольное лишение возможностей сторон при допросе в условиях его визуального наблюдения. Допрашивающие лица не могут видеть реакцию анонимного свидетеля на поставленные перед ним вопросы, видеть его состояние при ответах — и с учётом этого оценивать показания свидетеля.

Совесть — критерий свободы оценки доказательств

«Судья, присяжные заседатели, а также прокурор, следователь, дознаватель оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью» (ч. 1 ст. 17 УПК РФ).

Совесть — это мерило нравственного, сидящего в каждом из нас. Оно представляет собой заложенные в сознание, подсознание каждого нормы морали, нравственности, в соответствии с которыми человек должен действовать, чётко отличая добро от зла, хорошее от плохого, справедливое от несправедливого.

Совесть — это внутренний нравственный стержень, который определяет чувство меры, ответственности и необходимость должного в поведении любого человека с точки зрения общечеловеческих ценностей.

Совесть — это внутренний нравственный контролёр, ревизор наших мыслей, действий и решений.

О заключении под стражу и о продлении его срока

Судебные решения о заключении под стражу должны содержать чёткий ответ, почему нельзя было применить иную, более мягкую меру пресечения.

Такие решения:

Должны быть строго индивидуальными.

Должны исключать словесную произвольность,

Не должны основываться на общих и размытых формулировках и словесных штампах, не объясняющих, почему в отношении обвиняемого применена самая строгая мера пресечения при наличии в законе жёстких условий и ограничений для этого.

К сожалению, реальные судебные решения подчас далеки от этих требований. Вышестоящие суды, как правило, оставляют их без изменения.

Курс на послабление жёсткости при применении мер пресечения и избрания мер пресечения, альтернативных заключению под стражу, на практике не находит поддержки. Не изжиты случаи, когда до приговора суда обвиняемые годами содержатся под стражей, а срок их содержания под стражей фактически становится бессрочным. При этом в основу таких решений кладутся формулировки типа: «основания не отпали и не изменились».

Заключение под стражу. Цифры

В первом полугодии 2023 г. районными судами РМ рассмотрено 241 ходатайство об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу. Из них удовлетворены 198 или 82,15%.

За этот же период было рассмотрено 236 ходатайств о продлении срока содержания под стражей. Было удовлетворено 224 ходатайства, т.е. 94,91%.

Таким образом, видна статистическая предопределённость судебных решений по ходатайствам о заключении под стражу и о продлении срока содержания под стражей. Такие ходатайства, как правило, ожидает один результат — заключение под стражу или продление его срока.

Отказ применить более мягкую меру пресечения, чем заключение под стражу, суд должен тщательно мотивировать

Требование закона о возможности применения заключения под стражу лишь при невозможности применения более мягкой меры пресечения носит императивный характер (ч. 1 ст. 108 УПК РФ).

По закону каждый отказ применить более мягкую меру пресечения должен быть в каждом конкретном случае тщательно аргументирован. При этом доводы о применении более мягкой меры пресечения подлежат обязательному рассмотрению, проверке, оценке через призму проводимых для этого оснований.

Так, в решениях вышестоящих судов указывается на необходимость приведения судом убедительных мотивов, по которым суд считает невозможным применение более мягкой меры пресечения.

Архиважной задачей на сегодня является это правило сделать постоянно действующим и применять его в оценке правосудности исключительно всех судебных решений о заключении под стражу, исключая выборочный характер его применения — как судами первой инстанции, так и всеми составами судов апелляционной инстанции.

Право обвиняемого, содержащегося под стражей, иметь технические устройства для чтения электронных книг

Обвиняемый вправе защищаться средствами и способами, не запрещёнными УПК РФ. Действующий закон не содержит запрета на пользование техническими средствами для изучения, в частности, материалов уголовного дела.

В соответствии с п. 5.31 статьи 5 приложения к приказу Министерства юстиции РФ от 04.07.2022 года «Правила внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы», обвиняемому, содержащемуся под стражей, предоставляется право «иметь при себе технические устройства для чтения электронных книг без функции аудио-, видеозаписи и видеовоспроизведения и функции выхода в информационно-телекоммуникационную сеть „Интернет“, состоящие на балансе СИЗО и предоставленные им во временное пользование администрацией СИЗО в качестве дополнительной платной услуги в количестве не более одного устройства (за исключением обвиняемых, содержащихся в карцере) или предоставленные им лицом или органом, в производстве которого находится уголовное дело, либо судом».

Реализация такого права значительно ускорит ознакомление обвиняемого с материалами уголовного дела и даст им возможность обращаться к ним в ходе судебного судопроизводства всякий раз при возникновении в этом необходимости.

Об этом нужно знать

Конституционный Суд РФ — за обеспечение естественных прав человека в условиях конвойных помещений судов общей юрисдикции.

9 июля 2024 года по жалобе гражданина Н. С. Смирнова Конституционный Суд вынес постановление 36-П «По делу о проверке конституционности статьи 7 Федерального закона «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений».

В жалобе заявитель указывал на отказ судами в удовлетворении его административного иска о признании незаконными действий должностных лиц, содержащих его под стражей в ненадлежащих условиях.

По его жалобе он не менее 60 раз доставлялся в суд для участия в судебных заседаниях, для ознакомления с материалами уголовного дела. Всё это время он содержался в одиночной камере в недопустимых условиях: площадь камеры составляла 0,9 кв. м, исключался нормальный микроклимат помещения, отсутствовали должные санитарно-гигиенические условия и материально-бытовое обеспечение, горячее питание и возможность физической активности.

В обстановке жёсткого стеснения физической свободы, недостатка пищи, воды и свежего воздуха он испытывал упадок сил, нервное перенапряжение, унижение достоинства, что привело к ухудшению его здоровья, постановке на диспансерный учёт, а также к запрету очередного выезда в суд для дальнейшего ознакомления с материалами уголовного дела.

Он попросил признать применённую в его деле статью 7 ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» не соответствующей Конституции РФ, указав на конкретные её нормы.

Конституционный Суд РФ признал указанную в жалобе заявителя статью закона не соответствующей статьям 19 (Часть 1), 21, 22 (часть 1), 45 (Часть 2), 46 (Часть 1), 53 и 55 (часть 3) Конституции РФ в той мере, в какой при объективно обоснованном невнесении конвойных помещений в судах общей юрисдикции в перечень мест содержания под стражей данная норма не обеспечивает определения условий нахождения в таких помещениях.

Федеральному законодателю предписано определить условия нахождения подозреваемых и обвиняемых в конвойных помещениях, расположенных в зданиях судов общей юрисдикции.

Судебные акты по делу заявителя подлежат пересмотру.

До вступления в силу нормативного регулирования положение вышеуказанного закона не может препятствовать:

признанию судом нарушения условий нахождения в конвойных помещениях судов общей юрисдикции, если суд на основе всей совокупности обстоятельств конкретного дела придёт к выводу, что условия пребывания лица в конвойном помещении, включая размеры помещения и последствия пребывания в них, их материально-техническое оснащение и санитарно-гигиеническое состояние (отопление, освещение, вентиляция, условия пользования санитарным узлом и т. д.), обеспечение питанием и питьевой водой, медицинской помощи, умаляли его человеческое достоинство.

На конкретные доводы должны быть конкретные ответы

Одно из средств защиты — возможность заявления ходатайств, в том числе о признании доказательств недопустимыми. Далеко не редкими на практике являются случаи отказа в их удовлетворении фактически без оценки конкретности приводимых в них доводов.

В частности, указываемый в ходатайстве перечень конкретных аргументов об исключении из числа доказательств суд отверг по следующим общим формулировкам:

«Заключение эксперта содержит результаты с указанием письменных методик, а также выводы по поставленным перед экспертами вопросам и их обоснование. У суда нет оснований подвергать сомнению выводы эксперта, поскольку они даны квалифицированными специалистами, взаимно дополняют друг друга, являются ясными, полными и научно-обоснованными, отвечают требованиям, предъявляемым к заключению эксперта согласно ст. 204 УПК РФ. Полученные при этом выводы по поставленным перед экспертами вопросам аргументированы».

Указанные судейские ответы, кроме общих фраз, не содержат в себе ни одного конкретного аргумента в подтверждение и по раскрытию этих общих фраз, что позволяло бы опровергать конкретные доводы ходатайства.

Одно лишь утверждение о полноте, ясности и аргументированности ещё не делает заключение эксперта таковым.

Отрицание путём отрицания без приведения конкретных, логически и доказательно выверенных доводов, основанных на законе, ничего, кроме содержательной пустоты, не даёт.

ОСОБЕННАЯ ЧАСТЬ

Не техническое упущение, а беззаконие

Обвинительное заключение — необходимый документ по уголовному делу. В нем формулируется обвинение, даётся его правовая квалификация, указываются доказательства сторон. Он определяет пределы судебного разбирательства по делу.

Поэтому закон устанавливает жёсткие требования к его составлению. Оно обязательно должно быть утверждено прокурором. Это означает: прокурор тщательно через призму требований закона изучил дело, нарушений закона в нем не обнаружил, а обвинительное заключение соответствует установленным требованиям.

Направление в суд дела без утверждения обвинительного заключения прокурором всегда, в любом случае, влечёт только отмену приговора. Такие случаи есть существенные нарушения закона, они не могут быть ничем оправданы. На практике они не изжиты.

Их объяснение прокурорами подчас носит невообразимый характер. Вот одно из них: «Неутверждение прокурором обвинительного заключения не означает, что оно не утверждено вообще, является технической ошибкой, носит характер технического упущения».

О чем следователи не знают, а должны

Закон определяет следователя как самостоятельного участника процесса. Его деятельность должна протекать строго в рамках закона. Основания, условия, процедура, сроки всех проводимых им действий определены законом.

Особо закон требователен к итоговым обвинительным документам следователя — постановлению о привлечении в качестве обвиняемого и обвинительному заключению, поскольку только они устанавливают существо обвинения, его объем и пределы. Обвинение в них должно быть конкретным и доказательным. Для этого закон чётко прописывает их структуру, реквизиты, содержание.

Несоблюдение этих правил приводит к плачевным результатам — к незаконному привлечению к уголовной ответственности, отмене приговора, возвращению уголовного дела прокурору.

По ряду дел, например, были проигнорированы следующие обязательные требования закона:

— обвинительное заключение утверждено лицом, не уполномоченным законом;

— в нем нет указания на место совершения преступления;

— в нем отсутствуют сведения о времени, когда было совершено преступление;

— не описаны действия обвиняемого, которые привели к преступному результату;

— в нем не оказалось места для доказательств стороны защиты, они не приведены.

Уголовные дела при таких существенных нарушениях судом были возвращены прокурору для устранения препятствий, которые могут возникнуть в судебном процессе.

Чудеса, да и только!

Все мы разные, с этим трудно поспорить. И говорим мы по-разному. Каждый человек по манере своей риторики уникален.

Для сохранения индивидуальных особенностей показаний каждого при допросе в рамках уголовного судопроизводства закон требует записывать показания допрашиваемого лица от первого лица и, по возможности, дословно. Вопросы и ответы на них записываются в той последовательности, которая имеет место в ходе допроса. Это правило закон устанавливает для исключения фактов искажения показаний.

Однако по одному из уголовных дел показания ряда свидетелей совпадали как по форме, так и по содержанию, дословно повторяя друг друга!

В ответ на ходатайство об исключении таких показаний из числа доказательств следователь привёл следующие доводы:

«Свидетели работают в одной организации, рассказывают об одних и тех же обстоятельствах, касающихся их работы, могли использовать в своей речи одинаковые речевые обороты, фразы и использовать одинаковую терминологию».

Это — довод ради довода, приведенный вопреки здравому смыслу и логике! Разные люди не могут формулировать свои мысли одинаково, вплоть до полного совпадения слов, фраз, речевых оборотов.

Раздвоение свидетеля

Закон не содержит норм, предоставляющих возможность «раздвоения» одного и того же свидетеля, то есть его допроса в условиях визуального наблюдения и под псевдонимом, в условиях сохранения в тайне данных о его личности.

По одному из уголовных дел одно и то же лицо дважды явилось носителем разной доказательственной информации. Его сторона обвинения раздвоила: сначала допросила в условиях визуального наблюдения, а затем — как анонимного свидетеля, получив от него при этом разные показания об одних и тех же обстоятельствах.

По закону недопустимо создание видимости допроса двух свидетелей при фактическом допросе одного лица. Такой подход лишает возможности индивидуализировать носителя доказательственной информации, надлежаще проверить и оценить такие показания.

Эмоции, эмоции, эмоции…

Из реального обращения судьи к адвокатам: «Зачем эмоционировать? Нам факты нужны, а эмоции — это оставьте…».

Однако эмоции есть то, что задевает за живое, не оставляет равнодушным. Они воздействуют на слушателей, на судью. Их сила воздействия заставляет вдумываться в сказанное, прочувствовать то, что волнует, тревожит человека. Они вынуждают верить эмоционально сказанному. Без эмоций речь суха и безлика.

Цели поверить тому, что говорят в суде, служит и патетика. Она убеждает благодаря взволнованной, страстной риторике.

Будучи убежденным в верности избранной позиции, адвокат-защитник волен самостоятельно избирать форму и способы её доведения до суда. Главное — не нарушать установленные законом запреты. Представляется неприемлемым ограничивать адвоката и делать ему замечания за эмоциональность и патетику в суде.

Пафос — это «страсть, страдание, возбуждение, воодушевление», а патетика — «чувствительный, страстный, возбужденный» приём обращения к эмоциям слушателя, судьи; он соответствует манере, способу выражения чувств, характеризующихся эмоциональной возвышенностью, воодушевлением, драматизацией.

Используя эти приемы, говорящий стремится вызвать у своей аудитории нужные, адекватные ситуации чувства, эмоции, а через них — мысли и справедливые решения.

Флеш-приговоры и «болванки»

Флеш-приговор и «болванки» при изготовлении судебных решений есть самая уродливая форма отправления правосудия.

Их пишут и готовят те, кто не хочет или не умеет вникать ни в суть, ни в содержание рассматриваемого уголовного дела, кого не заботит или мало заботит судьба человека, кого абсолютно не трогают доводы сторон в уголовном процессе.

Флеш-приговоры — это тексты, полностью или частично копирующие обвинительное заключение или обвинительный акт. Причем копируется не только фабула обвинения, но и доказательства. Эти документы переписываются слово в слово и выдаются под видом «приговора».

Чтобы иметь формальные основания для такого копирования, в суде под всякими предлогами оглашаются показания участников процесса, которые они давали на следствии. При этом их показания в суде отвергаются с шаблонной формулировкой: «суд критически оценивает показания, данные в суде, отвергает их и основывает свое решение на показаниях, полученных в ходе следствия».

«От судейских причуд головушку разломило!»