Бесплатный фрагмент - Ухо на ниточке, или Как Ваня выдерживал характер

Привет, дорогие друзья. Сегодня мы погрузимся в потрясающий мир смешных школьных происшествий. Мы подготовили для вас нечто особенное. Набор ярких, смешных и забавных школьных историй ждёт вас. Готовы посмеяться вместе с нами? Тогда садитесь покомфортнее, начинаем. Итак, погнали!

История первая.
Новенький

Откровенно говоря, история этого мальчика мало похожа на правду. Однако, рассказавший мне её человек утверждает, что это полная правда, которая имела место в одной средней школе, называть которую не представляется возможным, потому что таково было условие рассказчика.

В общем, в одном типичном городе «N» была типичная средняя школа. В один прекрасный день в этой школе произошло то, что рано или поздно должно было произойти. В неё вошёл очень странный мальчик. Вошёл, немного потоптался в вестибюле, бестолково перечитал все надписи и вышел.

Появился он вновь только на следующий день. В сопровождении солидного конвоя. По тому, что хлястик на пиджаке конвоированного болтался, было ясно, что мальчик сопротивлялся. Мальчика довели до нашего класса и закрыли за ним дверь. Так в нашем классе появился новенький.

Каково же, представьте, было моё удивление, когда новенький прошёл как ни в чём не бывало через весь класс и сел со мной рядом.

К счастью, он оказался незлобивым и предложил мне сразу целый блок жвачки. А в перемену раздал желающим все свои карманные деньги. Правда, на следующий день мальчик вежливо попросил деньги вернуть. Некоторые покраснели и вернули. Другие тоже покраснели, но отвели глаза: возвращать было нечего. Деньги давно были потрачены в школьном буфете. Спустя неделю мы узнали, что мальчик имел несколько фамилий. Тут следует сделать первое отступление…

Кому-то в жизни не везёт с ушами, кому-то с носом. Новенькому не повезло с фамилией. В школе ходили сразу четыре варианта его фамилии: Волосатов, Волосатый, Волосяный и Волосков. Причём он поддерживал все четыре. И это было забавно. Потому что все учителя называли Ивана по-разному.

Да что учителя, если даже ребята толком не знали его фамилии. Да и сам новенький к тому не очень стремился. Пока в конце концов кто-то не заглянул в его тетрадь. Новенький был Волосик. И тут следует сделать второе отступление.

Бывают такие люди, которые, даже сидя с отличниками, пишут на двойки. И даже когда «делают» с отличником один вариант, всё равно получают двойку. Я бы такой возможности не упустил. Но я был отличником, поэтому жалел Ваню ужасно. И всё время давал ему списывать. Ваня из десяти задач успевал списать только одну, да и то неправильно. Несмотря на это, Ваня был просто убеждён в своей гениальности.

Просто он обладал таким талантом, который до сих пор не проявился. И, чтоб проявить талант, он внедрял в жизнь все свои фантазии. Но, увы, в ответ над ним только потешались. Но Ваня не обижался. Он вообще редко на что обижался и реагировал. Даже на Борю — звезду школьной футбольной команды.

Боря сидел сзади. И, напротив, реагировал сильно: он целый урок пилил Ване ухо линейкой. Линейка была большая, шершавая. За сорок минут ухо распилить можно довольно-таки сильно. Поэтому Борька допилился до того, что ухо у Вани заболталось на ниточке. И Ваню к уху пришлось пришивать обратно. Но Ваня не расстраивался: он выдерживал характер.

Однако ребята после этого перестали воспринимать его всерьёз и больше с ним не водились, решив, что Ваня — свежий дурак с мороза. В подтверждение этого Ваня ходил всегда розовощёкий и вечно попадал в какие-нибудь истории.

История вторая.
Про то, как Ваня подставил
Марь-Ванне дружеское плечо

Однажды на урок русского языка пришёл директор школы. Суровый такой, замученный детьми. Это были такие дремучие времена, когда директора школ ещё ходили к ученикам на урок, чтобы послушать, правильно ли их там учат. Так вот, решил Ваня показать «суровому директору», что предмет знает. Да и училке подставить «дружеское плечо».

И как только учительница начала объяснять новое правило, сразу же поднял руку. Мария Ивановна удивилась и спросила: чего, мол, тебе, Ваня, надо? Может, выйти куда? А он ей: «Не нужно мне, Марь-Ванна никуда идти. Я по существу вопроса хотел сказать. Хорошо вы, Марь-Ванна, объясняете. Доступно. Примеров много даёте. Только я начало пропустил. Повторите, если не трудно, сначала».

Ну, Мария Ивановна после Ваниных слов немного покраснела, но правило повторила. А Ваня опять: «Середину прослушал. С середины начните». Мария Ивановна ещё сильней покраснела, но начала. А Ваня вежливо так подсказывает: «Примеры забыли. С примерами, пожалуйста!» Так, мол, и так.

Мария Ивановна уже красная, будто свёкла. А Ваня не унимается: расскажите да расскажите правило вновь.

Тут с Марией Ивановной стали происходить чудеса: одышка какая-то появилась, говорить, спотыкаясь, стала.

А Ваня не отстаёт: не должно здесь быть так, говорит, должно быть вот так и вот так. При этом ещё к доске сам вылез.

Учительница ему: «Сядь, Ваня, на место». А он: «Неправильно вы всё делаете! Неправильно вы всё делаете!!!» Кончилось это тем, что Мария Ивановна попросила Ваню изложить свои соображения в письменном виде на отдельном листке, и не мешать вести урок. И Ваня на время угомонился. Но листок быстро кончился, и он снова поднял руку.

И вот тут «Марь-Ванна» остановилась и первый раз посмотрела на него неодобрительно. Ваня даже рот открыл от удивления. Чего это она? Чем это он ей не понравился? Так вот и сидел с открытым ртом, потому что «Марь-Ванна» от него отвернулась. И, чтоб привлечь её внимание, Ване пришлось громко закашлять.

Он так неистовствовал, так заходился, что Мария Ивановна наконец не выдержала, повернулась. И тут ей на помощь пришёл Борька: он так навалился на Ваню, что хотел было Ваня вскочить, да не смог.

Что он только не делал: отпихивался руками, брыкался ногами, бодался головой. А после царапался и кусался. Ничего не помогало. Боря держал крепко, всё время приговаривая: «Держись, Ваня, держись. Ты сможешь! Держись!»

Но, видно, и у Бори там что-то не заладилось, потому что Ваня всё-таки вскочил. Он и потом всякий раз вскакивал, как только узнавал новую вещь. И громко выкрикивал: «Как так? Не может такого быть! Да я же знаю!» Теперь уже Мария Ивановна побледнела. Лицо её становилось всё белее и белее. Хорошо, что урок всего сорок минут, а то бы она совсем в Снегурочку превратилась.

Теперь вам ясно, отчего буквы домашнего задания, которое Мария Ивановна записывала на доске, плясали из стороны в сторону: «Марь-Ванна» волновалась!

Ваня же, напротив, угомонился, так как ему требовалось время, чтобы застегнуть пуговицы на штанах и рубашке, повылазившие изо всех петель.

— Ребята! — обратилась Мария Ивановна, откладывая в сторону мел. — Все записали задание? Всем всё понятно? — она даже взглянула на Ваню: нет ли руки?!

А Ване не до того. Некогда отвечать. Он сосредоточенно застёгивал пуговицы на штанах и рубахе.

— Все, Марь-Ванна! — поддержали ребята.

Учительница перевела дух и начала быстро стирать текст с доски. Когда под тряпкой исчезло последнее слово, Ваня наконец справился с последней пуговицей и высоко поднял руку.

Когда Мария Ивановна увидела Ванину руку, по её лицу пошли пятна. Они были большие, белые, с тонким малиновым ободком.

— Что тебе, Ваня? — спросила Мария Ивановна.

— Скажите, пожалуйста, а что задали?! — поинтересовался Ваня.

Хорошо, что прозвенел звонок. А то бы директор «Марь-Ванну» живо уволил. Потому что волосы у неё на голове стали, как у панка.

Но урок, наконец, кончился, и все побежали в буфет. Ваня бежал впереди всех. Он только потянулся к лотку за булкой, как кто-то ловко схватил его руку.

— Стой, а деньги?

— Какие деньги, мне булку в долг! — пояснил Ваня, высвобождая из плена руку. И торопливо откусил захваченный трофей (пока не отобрали).

— Ах, в долг! — встала в позу буфетчица Валя. — А когда заплатишь за пять булок, съеденных на прошлой неделе?

— А, тёть Валя, вы про те булки, — рвал зубами булку Ваня. — Так ведь неделя ещё не кончилась. В смысле «булочная неделя». Было только пять булок. Сегодня — шесть. И одну я съем завтра. В неделе, тёть Валя, семь дней. Значит, за семь дней я могу съесть целых семь булок. Я съел пять. Сегодня — шесть. И одна завтра! — Ване очень понравился ход его мыслей. Тёте Вале — напротив. Отчего она жутко позеленела, а бородавка на конце её носа стала малиновой.

«Наверно, съела чего-нибудь», — решил про неё Ваня и торопливо засунул в рот последний кусочек.

За седьмой булкой Ваня так и не пришёл. Потому что надо было исправлять оценку по геометрии.

Решал Ваня по геометрии плохо. Но при этом бурно доказывал, что это у него правильно, а у всех других неправильно. Например, подходит к нему учитель, тычет пальцем в тетрадь, говорит: «Тут должен быть минус, а тут плюс».

А Ваня в ответ: «Нет, вот здесь должен быть плюс, а здесь минус!» Учитель его снова поправляет. А Ваня: «Значит, мы пришли к противоречию. Теорема доказана». Потому что так заканчиваются в его учебнике все теоремы.

История третья.
Урок геометрии,
или полный провал резидента

История номер два случилась именно на уроке геометрии. Нужно было рассказать у доски решение задачи. Задачу эту я Ване решил. Ему оставалось её только запомнить. Что он и делал, испытывая меня как натуру.

Задача была сложная. Понять её Ване было невозможно. Только запомнить. И Ваня «запоминал».

Звонок застал Ваню на месте. Учительница вошла и спросила: «Ребята, кто хочет рассказать, как решается эта задача?» Тут Ваня прямо-таки выпрыгнул из-за парты: «Я хочу, я!» Учительница вызвала Ваню к доске и раскрыла перед ним её левую половинку. Там заранее были нарисованы два треугольника (задачка была именно на треугольники).

Приблизившись вплотную, Ваня заметил серьёзную проблему: дело в том, что стороны треугольников были обозначены не как в учебнике, а совсем по-другому. Тут Ваня запаниковал. Он попытался в уме переставить буквы (конечно, правильно догадался: брать свои буквы и заменять «чужие»). Но это оказалось не так-то просто. Он делал одну ошибку за другой: писал то «свои», то «чужие» буквы.

С большим трудом Ваня дошёл до конца. Тут надо было бы Ваню пожалеть и отправить на место.

Но случилось непредсказуемое: учительница решила дать ему ещё одну задачу. Новую задачу Ваня не решил бы никогда. Он не решил бы и старую, если б не тренировался на натуре. И тогда он сказал учительнице, что это не честно.

— Я хорошо работал, Анна Васильевна, — рассуждал раздосадованный Ваня. — Мне и четвёрки хватит.

— Но на четвёрку твой ответ не тянет, Ваня. Надо решить ещё одну задачу! — запререкалась учительница. — Построй-ка нам прямоугольный треугольник по гипотенузе и высоте. И высоту эту опусти из вершины прямого угла на гипотенузу.

— Да что вы, Анна Васильевна, — перепугался насмерть Ваня, — скажете тоже, зачем мне четвёрка?! Мне и тройки вполне хватит! — и попятился задом к двери.

«Ладно-ладно, — затаил обиду Ваня, — она ещё пожалеет». И тут надо сделать новое отступление. Потому что Анна Васильевна действительно пожалела…

Над дверью математического класса висели часы. Они были подарены школе самим мэром. Часы были белые, с римским серебряным циферблатом.

Анна Васильевна протирала их каждый день фланелевой тряпочкой: делая из столов и стульев баррикаду и взбираясь по ней наверх, на книжный шкаф. Сдувала, как говорится, пылинки ценой собственной жизни.

Да и что говорить, было зачем стараться: поглазеть на них приходило много любопытствующих. Не всякий раз мэр дарит часы школам…

Так вот, пятясь задом, Ваня так шарахнул по двери спиной, что бесценные часы закачались. И вот тут-то…

— Нет-нет, не делай этого! — в смертельном испуге воскликнула Анна Васильевна. Она задохнулась от волнения и даже попыталась запрыгнуть на шкаф. Но часы всё-таки рухнули. На пол. Осколки разлетелись по всему классу.

Учительница вцепилась руками в спинку стула и стала хватать воздух ртом.

Наверно, она очень рассердилась. Ничьей злой воли тут не было, просто такое иногда случается. Любой в нашей школе это подтвердит. Но Ваня быстро нашёл выход из положения — он просто взял и вышел.

История четвёртая.
Про ёлку, или Как Ваня и Толя бандита ловили

Не знаю, поверите ли вы всему тому, что произошло. Я б ни за что не поверил. Но всё, что случилось в прошлую пятницу, — чистая правда.

В тот день Ваня опоздал на урок. Вернее, не на урок, а уроки, потому что пришёл к концу второго.

Дело в том, что с Ваней произошла невероятная история. Хоть он и объяснил учительнице, что выносил ёлку, а потом на площадке перегорела лампочка, и он помогал дворнику Степану ловить преступника. Однако учительница в его болтовню мало поверила.

А дело было так. В пятницу папа поручил Ване вынести ёлку (она второй месяц в квартире стояла — осыпалась вся).

Мусорная машина подходила к дому двадцать минут девятого. Ваня учился с восьми тридцати. То есть как раз успевал.

А тут заходит друг Толя с девятого этажа (они с ним вместе в школу ходят, только Ваня в одной школе учится, а Толя в другой).

«Давай, — говорит Толя, — я тебе ёлку помогу вынести». Ёлка большая, тяжёлая. Одному не справиться. Ну, Ваня и говорит: «Давай!»

Подняли они ёлку, а та совсем старая — на ходу рассыпается. Так что пока они её до лифта тащили, весь палас по дороге обсыпали. А тут ещё дверь в квартиру возьми да захлопнись. Хорошо, Ваня ключ с собой взял. А то портфели там, а они здесь. А без портфеля как пойдёшь в школу?

Ваня дверь открывать, а ключ в замочную скважину не вставляется: с той стороны что-то мешает. Заглядывает Ваня в замочную скважину, а там… полно иголок! В сердечник замка забились, не дают ключу повернуться. Тут лампочка в коридоре: «Ба-бах!» И как не бывало. Темно стало. Ничего не видно.

Толик кричит: «Как это у тебя иголки в замочную скважину попали?» А Ваня: «Почём знаю, вместе тащили, ветка, наверно, зацепилась!» Опять ключ вставляет, он опять не лезет.

Ребята ёлку на лифте вниз отправили и назад — дверь открывать. Только у них ничего не выходит: и иголки не выдуваются, и ключ в замочную скважину не лезет.

Толик кричит: «Дай мне! Я попробую!» А Ваня: «Отойди, не мешай! Сам открою». Тут Толик его за рукав хвать — ключ из рук Вани и вывалился. По полу два раза дзинькнул и затих.

Шарит Ваня по полу, шарит: нет ключа. А Толик рядом носом хлюпает: где ключ, да где ключ? А Ваня ему: «Где, где! В Караганде! Понятия не имею. Не надо было за рукав дёргать!»

У Толи с детства проблемы с лёгкими были: всё время носом хлюпал. Его и ребята так в школе дразнили — Хлюпик. Ну, это в школе. Ваня же его так никогда не называл.

— Ну так что, так вот и будем весь день в коридоре торчать? — хлюпает Толик. — Где ключ, говорю?

— А где он ещё может быть? — безнадёжно машет рукой Ваня. — Всё там же, на полу. Вот только где — не вижу!

Толик присел на корточки и тоже стал рукой шарить.

— А давай начнём спички жечь, вот ключ и найдём, — вдруг встрепенулся Ваня.

— А у тебя спички есть? Где их возьмём?

— Ну… — стал мычать Ваня. — Давай в квартиры позвоним.

— Дельная мысль, — согласился Толя. — Звони!

«Нет, к этому недотёпе заходить сегодня не следовало! — думал Толя, помогая звонить во все квартиры. — С ним вечно какая-нибудь история случается». Толя бросил немой взгляд на Ваню, а тот и не видит: темно ведь.

Из квартир никто не выходил: видимо ушли на работу.

В одной квартире громко лаяла собака, а в другой — скреблась кошка. Зря только старались.

Чтобы успокоиться, Толик начал ходить по площадке из угла в угол (чем очень раздражал Ваню). Ничего не помогало: он не успокаивался.

Ваня сел на перила и посмотрел вниз. Где-то там, вдалеке, одиноко светила тусклая лампочка. «Это на кого ещё он там смотрит?» — недоумённо подумал Толя.

— Ну что там?

— Ничего особенного, — как можно более безразлично сказал Ваня. — Человек какой-то поднимается.

— Ну так сбегай к нему быстро за спичками. Всё равно никакой другой пользы от тебя не будет.

Ваня сошёл на пятый этаж и окликнул человека. Незнакомец стоял у двери профессора Пичугина и, чуть нагнувшись, оглядывал замок. Незнакомец вздрогнул, направил на Ваню включённый фонарь. Рука его была в перчатке. Другую он прятал в плаще.