Бесплатный фрагмент - Вариативы философской системы в философии технологизированной медицины

Предисловие

Современная философия медицины стоит на рубеже глубокой трансформации: медицина перестаёт быть лишь набором клинических практик и превращается в систему познания, охватывающую человека как био-социо-техно-духовное целое. Вступление человечества в эпоху «ПостНауки» — новую стадию развития научной рациональности, характеризующуюся политеоретичностью, полидисциплинарностью и «человекоразмерностью», ставит перед нами беспрецедентные вызовы. Она требует формирования и внедрение новой познавательной системы, способной не только синтезировать медицинские, философские и технологические знания, но и превращать их в робостоспособные знания.

Между тем, стремительное развитие медицинских знаний и технологий, приносящее надежду на спасение от, казалось бы, неизлечимых недугов, одновременно порождает сложнейшие этические, социальные и мировоззренческие проблемы, требующие глубокого осмысления. Классические и неклассические научные подходы все чаще оказываются неадекватными для исследования таких «систем особой сложности», как человек. В этом контексте, настоящая книга — это попытка предложить некоторые философские ответы на эти вызовы. Она является результатом многолетней рефлексии и исследований, направленных на повышение теоретического, фундаментального и методологического уровня медицинской науки и образования.

Мы предлагаем вашему вниманию две системные концепции, разработанные в ответ на настоятельную потребность в новых познавательных и оценочных инструментах. Первая — «Трехэлементная познавательная система» (Система «А-В-С»). На наш взгляд, такая системно-ответственная популяризация, концептуализация и философизация медицинских знаний и технологий способна стать универсальной методологией для познавательного процесса в сфере современной медицины. Её задача — не просто накопление новых знаний, а осуществление последовательно-поэтапного накопления знаний и междисциплинарного синтеза для формирования всесторонне развитого и мировоззренчески подготовленного врача, способного ориентироваться в современной технологизированной медицине, в интегрированной медицинской науке и образовании.

Вторая — «Четырехэлементная оценочная система «Цель — Средство — Результат — Последствия». (Система «Ц-С-Р-П»). Такой «Квадрант этической оценки» разработан для глубокого анализа и разрешения острых противоречий в трансплантационной медицине, где вопросы жизни и смерти, этики донорства и последствий медицинских вмешательств стоят особенно остро.

Мы приглашаем к диалогу о будущем медицины, о том, как философия может помочь в создании единой, стройной теоретической базы современной медицины, восстановить равновесие между правом и нравственностью, и обеспечить, чтобы научно-технологический прогресс служил Человеку и его универсальному благу. Надеемся, что предложенные идеи послужат основой для появления новых направлений в философии науки и теории познания, способствуя формированию здорового и думающего общества. Итак, книга представляет собой в той или иной степени новаторское исследование в области философии медицины, предлагающее две оригинальные системные концепции, отвечающие вызовам современной «ПостНауки» и стремительному развитию трансплантационной медицины.

В первой части работы обосновывается необходимость и раскрывается суть системы «А-В-С» («Системно-ответственная популяризация, концептуализация и философизация медицинских знаний и технологий»). Эта система, разработанная в ракурсе постнеклассической науки, призвана стать универсальным инструментом синтеза естественнонаучного и гуманитарного познания, формирования нового типа личности и выработки «технологий выживания» для всей сферы медицины.

Вторая часть посвящена оценочной системе «Ц-С-Р-П» («Цель — Средство — Результат — Последствия»), разработанной специально для анализа и разрешения морально-этических и методологических противоречий в трансплантационной медицине. Книга глубоко анализирует острые проблемы осмысления последствий научно-технологического прогресса, этические дилеммы трансплантологии, предлагает пути восстановления равновесия между правом и нравственностью, а также обосновывает возможность создания единой философской системы для медицины.

Предложенные подходы имеют определенную практическую значимость для ученых-медиков, философов, этиков, правоведов и широкого круга читателей, интересующихся будущим медицины и выживанием человечества в эпоху «человекоразмерных» систем. Настоящая работа предлагает такую систему, где популяризация, концептуализация и философизация медицинских знаний становятся не вспомогательными средствами, а самостоятельной познавательной стратегией. Что касается системы «Квадрант этической оценки», то она разработан для глубокого анализа и разрешения острых противоречий в трансплантационной медицине. Обе системы в той или иной мере отвечают вызовам XXI века: технологическому ускорению, этическим дилеммам, «человекоразмерным» объектам науки и необходимости выработки новых гуманитарных ориентиров.

Глава I

Философия медицины: поиск познавательной системы в ракурсе постнеклассической науки

Безусловно, в последние годы значительно обострились проблемы осмысления последствий тех или иных нововведений ПостНауки и технологий. В этом случае экспериментальным полигоном для философов могут и должны быть, прежде всего, социально-психологические аспекты наиболее радикальных, чреватых серьезными сдвигами, научных идей. Очевидно, мы мыслим и выражаем наши мысли по-разному: иногда образами, иногда словами, наиболее одаренные мыслят математическими или философскими абстракциями. В первом случае мысль человека строго направлена, а во втором — мышление происходит на основе больших категорий, охватывающих времена, пространство, движение, дух.

Философы могут разработать модуль различных теорий и концепций. Можно задаться вопросом: а что если эти модули настолько универсальны, что способны объяснять не только все явления, известные науке сейчас, но все, что будет добыто впоследствии? Можно предположить такое резюме философа: все явления природы подчинены одному универсальному закону, который не может быть описан никакими доступными математике уравнениями, так как осмыслен и резюмирован на основе более совершенной логической схемы, чем те, которые можно создать из конечного числа элементов (?!).

Философия медицины, как особая отрасль знания определяет фундаментальные постулаты и позиции общих теоретических систем, лежащих в основе медицинской теории адаптивного реагирования, теории детерминизма, а так же теории нормальной саморегуляции и теории общей патологии. Философскими основами клинической медицины становится различные теории. Применительно медицины может ли стать такой подсистемой «цель-средство-результат»? Вопрос далеко не праздный.

Системный подход, характерный в целом для современной науки, особенно важен в медицине, так как она работает с чрезвычайно сложной живой системой — человеком, сущность которого отнюдь не сводится к простому взаимодействию органов человеческого тела. Без постоянной опоры на философскую доктрину — общую методологию науки практически невозможно из разрозненных фактов создать единую стройную теоретическую базу современной медицины.

Решение данной задачи видится только через синтез философского и медицинского знания, на основе интерпретации фактического материала медицинской науки с позиций и через призму философского знания, что является прерогативой и предназначением философии медицины. Должна быть выработана определенная система популяризации, концептуализации и философизации медицинских знаний и технологий в ракурсе ПостНауки, которая допускает некоторые новые допущения, способствующие разрешению сущностных противоречий в теоретических конструктах медицины. Такая Ad Hoс — гипотеза («гипотеза для данного случая») является не модификацией теорий, а своеобразной защитной ее стратегией, спасая теории от фальсификации опытом.

Итак, по нашему мнению, популяризация медицинской науки всегда должна носить последовательный и программно-целевой характер. Концептуализация должна носить системный характер, все понятия и категории должны быть четко внутренне и логически взаимоувязаны, а философское Обобщение должно произойти на основе выверенных теорий. Что касается подходов, то они должны быть ценностно-значимыми, ответственными, системными.

В обыденном понимании познание включает в себя два основных уровня: эмпирический; теоретический. Известно, традиционная (гипотетико-дедуктивная) модель строения научного знания предполагает движение по цепочке: установление эмпирических фактов → первичное эмпирическое обобщение → обнаружение отклоняющихся от правила фактов → изобретение теоретической гипотезы с новой схемой объяснения → логический вывод из гипотезы наблюдаемых фактов.

В настоящее время, вышеприведенная модель обнаружила свою недостаточность. Сейчас, помимо эмпирического и теоретического уровней научного познания существует третий, более общий по сравнению с ними — метатеоретический уровень науки. В целом, речь идет о постепенном формировании единой науки будущего, основанного на синтезе естественно-научного и гуманитарного познания. Данный момент был решающим тезисом для формирования нашей системы.

Выделяют два подуровня метатеоретического уровня познания: во-первых, общенаучные знания; во-вторых, философские основания науки. Если общенаучное знание включено в структуру той или иной науки, то философские основания науки — это уже особый, промежуточный (между философией и наукой) род познания, который не является ни чисто философским, ни чисто научным. Как известно, основным методом метатеоретического познания является тот или иной тип рефлексии: во-первых, «анализ-синтез» результатов познания; во-вторых, «анализ-синтез» познавательных средств и технологий; в-третьих, «анализ-синтез» философских оснований, норм и идеалов.

Как правило, выделяют несколько стадий рефлексии: I — обнаружение противоречий, неувязок, сомнительных элементов в «старом» знании и осознание на этой основе проблемной «сверхситуации»; II — поиск и выдвижение принципиально новых идей, теорий, мезотеорий, концепций, гипотез; III — обоснование и проверка «новых» знаний. В этом плане, система популяризации, концептуализации и философизации современной науки и технологии, по сути, являются результатом нашей рефлексии.

Нужно отметить, что метатеоретический уровень знания относится к знаниям класса «Д», то есть к самым высокозначимым. А ведь абсолютное большинство ученых вырабатывают новые знания класса «А», «Б», «В». Для того чтобы состоялся метатеоретический уровень науки нужны: во-первых, определенный опыт; во-вторых, высокий уровень образования; в-третьих, аналитическое мышление; в-четвертых, высокая научная культура; в-пятых, широкое мировоззрение.

Бесспорно, рефлектирующая способность — это особая способность исследователя: во-первых, не каждый высококвалифицированный специалист или ученый способен задуматься над точностью, адекватностью концептуальных средств познания в собственной науке; во-вторых, не каждый из них может встать в критическую позицию по отношению к состоятельности общепринятых теорий, к логической корректности общенаучного знания в своей науке; в-третьих, не каждый из них способен просеять и очистить достигнутые познания в «старом» и обосновать теорию «нового».

Парадоксальность ситуации в познавательном процессе заключается в том, что, казалось бы, наука, которая имеет таких исследователей, которые в силу своего знания и опыта: во-первых, пытаются придать своей науке строгий, объективный смысл; во-вторых, пытаются привести к уточнению и углублению «старых» теорий; в-третьих, пытаются радикализировать трансформацию идей и положений; в-четвертых, пытаются осуществить качественный скачок в познании, должна дорожить и заботиться о них. Ну, а в жизни?

В жизни другая реальность — довольно часто тотальное непонимание такого ученого и его теорий. Между тем, это не только глубоко личная трагедия исследователя, но и драма науки, технологий и научного сообщества в целом. Факт остается фактом: чем более зрелой степени познания достигает в своем развитии та или иная наука, тем глубже становится ее интерес к своим собственным основаниям, к тем первичным абстракциям и исходным допущениям, на которых покоится здание теории.

Если рассуждать в отношении форматирования проблемы познания, то в настоящее время познавательные системы, безусловно, переформатируются, потому, что современная наука (ПостНаука), по сути, универсальна и стремится к единению естественных и гуманитарных наук. В основе взаимосвязи наук лежит форма познания, когда одна наука становится материалом для другой. Их общая основа — субъективный импульс к универсальному знанию или иначе «Сверхзнанию». В целом, систематичный и синкретичный характер научного знания приводит в познании не к картине мира, а к проблеме системы наук. Эта система наук: динамична; многообразна; открыта. Все усилия, направленные на установление взаимосвязи внутри знания как такового, проистекают из идеи формировать единство наук.

Итак, общеизвестно, в различные периоды развития цивилизации перед наукой и технологиями встают различные проблемы, а, следовательно, разные цели и задачи, требующие адекватных средств: «проблематизации → осмысление → продвижения → разрешения». Иначе говоря, меняются условия и проблемы — меняются и познавательные системы. Причем, безусловно, верна та система, которая поможет науке и новым технологиям быстрее продвигаться вперед в «правильном» направлении.

Как подчеркивалось выше современная наука — это глубоко эшелонированная, синкретичная, политеоретичная, полидисциплинарная отрасль человеческой деятельности, направленная на путь единства естественно-научной и гуманитарной культуры. Очевидно, что именно через призму этой проблемы нужно строить новые познавательные системы — такова наша исходная исследовательская позиция.

Итак, сказанное выше является проблемным тезисом нашей системы. Естественно, возникают вопросы: в каком направлении данный тезис следует развернуть? В какой форме его реализовать? Так вот, когда рождается новый тип науки, а речь идет о ПостНауке, то нужна адекватная познавательная система, которая послужила бы инструментом синтеза соответствующих положений ряда наук, дисциплин, теорий, превращения их в одну универсальную познавательную концепцию.

На наш взгляд, сказанное выше и есть то самое направление, в ракурсе которого должен был реализовываться указанный проблемный тезис. То есть система должна стать не столько средством описания причин, основ и закономерностей природы и духовной сферы человека, сколько действенным «мостом в будущее» с ее точной логической и логико-философской экспликацией. Нужно исходить из того, что система — это совокупность взаимосвязанных средств, методов и процессов, необходимых для создания организованного, целенаправленного и преднамеренного познавательного и одновременно образовательного влияния на формирование новой личности. В этом плане, приобретает исключительную важность определение условий и ограничений в реализации разрешаемой проблемы.

По нашему мнению, целью познавательной деятельности людей на данном этапе развития человечества являются не только новые знания о процессах, предметах окружающей действительности, методах ее познания, умения и навыки по реализации этих методов, но и осуществить междисциплинарный, транстеоретический синтез, направленный на выработку новых императивов развития — технологий выживания. Каково соотношение уровней познания и степени познавательной активности субъекта познания? Какова роль в современном познавательном процессе таких элементов, как популяризация, концептуализация, философизация науки и новых технологий? Именно в этом аспекте, мы провели категоризацию их вопросов, а в целом, стратификацию и композицию самой проблемы.

Итак, нами выбран высокий уровень постановки проблемы, характеризующейся сознательным использованием всех процедур и методов осмысления проблемы с выявлением новых подходов, с формированием новой точки зрения на современный познавательный процесс — адекватной новой научной рациональности, а именно ПостНаука.

В чем заключается специфика ПостНауки? Неонеклассическая наука зародилась в результате очередной, четвертой по счету, научной революции (конец 70-х и начало 80-х гг. XX в.). Современная наука стала политеоретичной, полидисциплинарной, полисинтетичной, «человекоразмерной». В этой связи, для ученых и научных коллективов есть необходимость четко уяснить: чем характеризуется современная мировая наука? В чем заключаются особенности современного этапа развития науки в мире? Насколько наши научные методы, результаты наших научных исследований соответствуют современным требованиям мировой науки? насколько идеалы, нормы и методология познания соответствуют современным типам научной рациональности?

Однако, реальность такова, что многих ученых интересует в лучшем случае такие вопросы: насколько их научные методы и результаты соответствуют уровню мировой науки? Конкурентоспособны ли в мире полученные ими новые знания? Сопоставимы ли новые результаты с теоретическими и методическими подходами, принятыми в научных центрах стран-участниц СНГ и мира? Какова динамика цитирования трудов? К сожалению, приходится констатировать, что мы пока отстаем в деле осмысления и внедрения в сознание канонов новой научной рациональности. А между тем в настоящее время — в век квантового мышления, классическая и неклассическая наука все чаще неадекватна для исследования сложных процессов протекающих в природе, человеке, обществе.

Начиная с 2001 года, по нашей инициативе в стране был проведен ряд научных форумов: «Неонеклассическая наука — наука XXI века». Главной целью было довести до научной общественности страны специфику, принципы, подходы и системы ПостНауки. В указанном ракурсе, мы часто говорили о том, что неонеклассический этап развития науки характеризуется переходом к поиску: во-первых, ценностно-целевого, то есть аксиологического содержания научных работ; во-вторых, ценностно-целевой сопряженности в научно-практической деятельности.

Так или иначе нами предпринимались попытки убедить научно-медицинскую общественность в том, что назрела необходимость внедрения подхода, дающего возможность рассмотреть сдвиг мировоззренческой парадигмы в науке и медицине в самых широких аспектах — философии, методологии, синергетики, математики, неонеклассического образования, социологии, медицины, религии, психологии и пр. Каков же итог?

К сожалению, для многих, казалось, что мы «изобретаем» проблемы, что решаемые нами «такие» («постнеклассические») проблемы, далеки от запросов нынешней, чрезмерно прагматизированной науки и медицины. Между тем, не может не насторожить тот факт, что ученые-медики, которые имеют дело со сложнейшей системой — больным человеком, ученые-биологи, которые заняты исследованиями жизни и биосферы, пока проявляют неприятие новой научной рациональности в своих науках. Справедливо ли такая ортодоксальная позиция наших ученых? Разумеется, нет!

С той поры нами была проведена серия исследований, выполненных с позиции ПостНауки. Они были направлены, прежде всего, на повышение: во-первых, общетеоретического уровня; во-вторых, фундаментальности; в-третьих, методологичности медицинской науки. Впервые «медицинская» начинка медицинской науки приобретает новый облик, новое ценностное значение, а это и есть знание-инструмент, способный познать не только природу конкретной болезни, «душу» пациента, но и самого себя, свое профессиональное сообщество, внутри которого мы работаем и действуем. Одним из примеров является философская концепция «Бинарная антиномия бытия: «Жизнь / АнтиЖизнь», «Серть / АнтиСмерть» и учение о круге «Итератизм».

Нужно отметить, ПостНаука имеет дело с системами особой сложности, требующими принципиально новых познавательных стратегий. Это касается многих наук, но, прежде всего, наук, объектом которых является человек, как сложнейшая психо-био-техно-социо-эссенциальное существо. Очевидно, классическая и неклассическая науки, уже не могут претендовать на адекватность в познании такой системы и объектов большинства современных наук. На наш взгляд, именно ПостНаука должна реализоваться во всех, без исключения, современных науках, как более эффективная рациональность. К примеру, без осмысления принципов и основ этой науки нам угрожает безнадежное отставание в осмыслении таких научных направлений, как клонирование, крионика, нанороботизация, сеттлеретика, фантоматика, цереброматика, пантокреатика и пр.

В чем заключаются отличия и своеобразная эволюция основ и принципов классической, неклассической и неонеклассической науки? Если познавательными принципами классической науки были: однозначный характер научных законов; эмпирическая проверяемость научного знания; логическая доказательность научного знания, то познавательными принципами неклассической науки являются: субъективность научного знания; гипотетичность научных законов и теорий; частичная эмпирическая и теоретическая верифицируемость научного знания; антифундаментализм.

Таким образом, появляется некоторая размытость границ науки, политеоретичность знаний, интегрируемость различных теорий. Между тем, познавательные принципы ПостНауки имеют кардинальные отличия: во-первых, проблемность; коллективность научно-познавательной деятельности; во-вторых, контекстуальность научного знания; в-третьих, полезность, экологическая и гуманитарная направленность научной информации. То есть, любой научный факт приобретает проблемный характер, содержит ряд подтекстов, а также ценностное значение.

Аналогично происходит и с методологией наук. Если методологической основой классической науки являются: во-первых, количественные методы исследования; во-вторых, эксперименты; математическая модель объекта; в-третьих, дедуктивный метод построения научных теорий; в-четвертых, критицизм, то методологической основой неклассической науки являются: во-первых, отсутствие универсального научного метода; во-вторых, плюрализм научных методов и средств; в-третьих, интуиция и когнитивный конструктивизм.

Очевидно, методологические основания ПостНауки также имеют кардинальные отличия: во-первых, методологический плюрализм; во-вторых, конструктивизм, коммуникативность и консенсуальность принятия научных решений; в-третьих, эффективность и целесообразность научных решений. По сути, имеет место синкретизм, когда, наряду с достоверно-фундаментальным знанием ставка делается и на социально-прикладное, то есть работоспособное знание. Это направление науки обозначено инновацией и инновационной деятельностью.

В отличие от классики и неклассики, неонеклассика учитывает соотнесенность получаемых знаний об объекте с ценностно-целевыми феноменами, то есть раскрывается связь внутринаучных целей с вненаучными, социальными ценностями и целями. В этом аспекте, ПостНаука знаменуется тотализацией познаваемости природы, человека и общества. Если специфика неклассики была ориентирована на изучение изолированного фрагмента действительности, выступавшего в качестве предмета конкретной научной специальности или отрасли, то специфику ПостНауки все более определяют комплексированные научные программы, в которых принимают участие специалисты различных областей знания, то есть исследования отличаются полидисциплинарностью и многоаспектностью.

Общеизвестно, если объектом классической науки являются простые системы, то объектом неклассической науки — сложные системы. В этой связи, в настоящее время внимание ученых все больше привлекают исторически развивающиеся системы, которые с течением времени формируют все новые уровни своей организации. Причем возникновение каждого нового уровня оказывает воздействие на ранее сформировавшиеся, меняя связи и композицию их элементов.

Доказано, что новые научные направления зарождаются в недрах различных наук и, как правило, формируются на стыке научных отраслей. Безусловно, выигрышными оказываются именно уровни полученных новых знаний. Объектом же современной науки становятся — и чем дальше, тем чаще — так называемые «человекоразмерные» системы, в числе которых и в первую очередь, биомедицинские объекты (биофизика, биокибернетика, экология, биотехнология, нанотехнология, искусственный интеллект и пр.).

Облик ПостНауки определяют системы, характеризующиеся: во-первых, открытостью; во-вторых, нелинейностью; в-третьих, когерентностью; в-четвертых, хаотическим характером переходных состояний в них; в-пятых, непредсказуемостью их поведения; в-шестых, способностью активно взаимодействовать со средой, изменять ее в направлении, обеспечивающем наиболее успешное функционирование системы; в-седьмых, гибкостью структуры; в-восьмых, способностью учитывать прошлый опыт.

Новые, прорывные направления науки, безусловно, потребует пересмотра многих теоретических воззрений, идеалов и норм науки. В настоящее время обсуждается вопрос о построении науки будущего. При этом выдвигается на первый план задача создания соответствующих органов — Институты человека, Институты природы, Институты жизни и пр. Кстати, нами создан Виртуальный Институт Человека (ВИЧ) предметом исследования которых является феномен «Человек».

В настоящее время активно развиваются такие синтетичные науки как экобиомедицина, физхимия, химфизики, медхимия, биогеохимия, биогеомеханика, биоматематика и пр. Объектами этих наук являются сложнейшие системы, не «подвластные» одной отрасли науки. Кроме того, надо заметить, что все чаще внимание ученых привлекают такие исторически развивающиеся системы, как мораль, нравственность, этика. Сейчас активно развиваются биоэтика, экоэтика, биофилософия, философия науки и техники и пр. При этом идет тотальная оценка динамики этих категорий в зависимости от социально-природного фона. Между тем, это актуальнейшая проблема современности, когда речь идет о научной и социальной ответственности ученых за те новшества, которые они привносят в общество, культуру, науку.

Как уже подчеркивалось выше, объектом ПостНауки являются «человекоразмерные» системы. Внимание ученых все больше привлекают такие глобализационные проблемы, как экобиология, экомедицина, энергомедицина, биотехнология, трансплантология, системы «человек-компьютер», искусственный интеллект, генная инженерия и пр. Следует заметить, что идет широкомасштабное изучение последствий технологизации человеческой жизни, когда облик науки определяют системы, требующие новой методологии их познания. В частности, речь идет о проблемах жизнеобеспечения, биобезопасности, понятийным аппаратом которых является вопросы резерва организма, компенсации систем, биопротезирования, конструирование человека.

В настоящее время, помимо клеточного клонирования, появляются и другие работы, нацеленные на воспроизводство органов. В настоящее время постулируется возможность таких манипуляций с человеком, как компьютеризация (нанороботизация), копирование сознания на синтетические носители (сеттлерика), «синтетические радости» (фантоматика и цереброматика) и, наконец, полная переделка конструкции человека и его окружения (пантокреатика).

Перечисленные выше феномены являются новейшими в качестве объектов научных исследований. По мнению ученых-нанотехнологов — в 30-е годы нынешнего столетия с помощью нанотехнологии будет оживлен умерший человек, а с помощью крионики тело живого человека, введенный в состоянии анабиоза можно будет сохранить на века с возможностью последующего возвращении в жизнь. Хотелось бы отметить впечатляющие результаты в области «искусственного интеллекта». Если в 70-е годы XX века «может ли машина мыслить?» казался парадоксальным вопросом, то сейчас, когда удалось добиться того, что некоторые программные продукты по результатам своей деятельности оказываются эффективнее, чем деятельность человеческого мозга, то дело идет уже к моделированию человеческого сознания.

Сейчас серьезно обсуждаются вопросы соотношения искусственного и естественного в биокомпьютерах, когда головной мозг человека рассматривает в качестве модели биокомпьютера. В этой связи, естественно возникает вопрос: насколько наши познания «догоняют» эту проблему и отвечают ли стратегии новой научной рациональности? Готово ли наше общество к восприятию такой перспективы? В чем заключается стратегия развития ПостНауки?

На сегодня можно отметить более десятка стратегий ПостНауки, которых условно можно сгруппировать в зависимости все большего внедрения: во-первых, философии, математики, синергетики; во-вторых, идей целостности, коэволюции, диалектизации, эволюционизма и «организмического» понимания природы; в-третьих, идей методологического плюрализма, внерационального компонента, разрыва объекта и субъекта, «порядок-хаос» в природе.

1-я стратегия — «философизация» наук, то есть все более широкое применение философии и ее методов во всех науках. В естествознании еще более активно, чем на предыдущих этапах, «задействованы» все функции философии: во-первых, онтологическая; во-вторых, гносеологическая; в-третьих, методологическая; в-четвертых, мировоззренческая и др. Предметом активного обсуждения сегодня являются вопросы: во-первых, о самой философии как таковой; во-первых, о месте философии в современной культуре; в-третьих, о специфике философского знания; в-четвертых, о функциях и источниках философии; в-пятых, о возможностях и перспективах философии; в-шестых, о механизме воздействия философии на развитие научного познания и пр.

Предметное поле современной философии, безусловно, расширилось. Это связано с тем, что проблемные поля практически всех наук предельно деформированы и напряжены, в результате создалась «проблемная сверхситуация» во многих отраслях науки, разрешение которого, возможно только на базе философского и методологического осмысления. Практически все науки оказались методически перегруженными, а методологически недогруженными, что является основной специфической чертой научного познания, требующией смещения акцента в сторону повышения общетеоретического уровня и методологической нагруженности их парадигм.

Сейчас много говорится о философском основании каждой науки. Оно востребовано для многих форс-мажорных ситуаций в науке: во-первых, кризис теорий; во-вторых, проблемы концепций развития; в-третьих, вопросы интеграции наук и пр. Темпы прогресса таковы, что уже нынешнем веке: во-первых, появятся клонированные двойники и трансгенные люди, претендующие на правосубъектность; во-вторых, появятся киберорганизмы, кочующие по сети интернета с одного сервера на другой; в-третьих, появятся биороботы самого разного назначения.

В настоящее время активно развивается так называемая «НФ-философия» — философия, предметом и объектом осмысления которого являются новые технологии, отраженные в многочисленных произведениях научно-фантастического жанра. Кстати, нами издан трехтомник «НФ-философия», со страниц которого мы предлагаем пофантазировать, в том числе на предмет того, что отличия «человек-робот» постепенно стираются из-за насыщения человеческого организма кибернетическими нанобиочипами. В такой ситуации, естественно возникает вопрос: к кому тогда применять, а к кому не применять общечеловеческие представления и духовные ценности? Можно ли говорить о юридической оправданности применения тех или иных гражданских воздействий или решения вопросов их правопользования?

2-я стратегия — «синергетизация» наук, то есть более широкое распространение идей и методов синергетики — теории самоорганизации и развития сложных систем любой природы. В синергетике показано, что современная наука имеет дело с очень сложноорганизованными системами разных уровней организации, связь между которыми осуществляется через хаос. Каждая такая система предстает как «эволюционное целое».

Надо отметить, что синергетика открывает новые границы суперпозиции, когда сборки частей не сводится к их простому сложению, а целое уже не равно сумме частей, то есть оно качественно другое. Принимая синергетический подход, современные исследователи стремятся осуществить комплексное, системное рассмотрение всей совокупности факторов, определяющих изменение роли науки в процессах постиндустриальной трансформации. К числу таких факторов относятся: во-первых, модернизация научной методологии; во-вторых, роль фундаментального теоретического знания; в-третьих, модернизация общенаучной парадигмы; в-четвертых, достаточно широкий спектр анализируемых научных направлений; в-пятых, перспективы снятия барьера между естественнонаучным и гуманитарным научным знанием; в-шестых, уточнение роли и места науки в культуре, а теоретического знания — в социокультурной динамике.

Синергетика утверждает, что система в своем развитии проходит через точки бифуркации и в эти моменты она имеет веерный набор возможностей выбора направления дальнейшего развития. Причастность ученого в реализации этих путей бесспорна и это накладывает на ученого огромную профессиональную и социальную ответственность. Между тем, на пути к регулированию прогресса существуют два барьера: во-первых, нравственный, когда борьба против «неэтичных научных исследований» ведется, невзирая на то, что в отрицаемой технологии нуждаются миллионы людей. Тормозить их — это неправильно с гуманистической точки зрения, — считают одни, тогда как другие полагают, что социально опасные исследования и технологии обязательно нужно тормозить; во-вторых, практический, когда исследования, которые всеми востребованы невозможно сдерживать.

Если их запретить международным законом, то они будут развиваться в обход закона. К примеру, генная инженерия, клонирование, биочипизация, эвтаназия и пр. Особняком стоит вопрос: каковы формы и варианты возможной «существенной трансформации» морали и этики в обществе под давлением таких требований? Каковы будут ближайшие и отдаленные последствия кардинальных изменений морали и этики в результате индустриализации нашей жизни? Каковы будут суть новых норм морали и этики? Между тем, следует это подчеркнуть, что этика является достаточно устойчивой в своих суждениях наукой, ибо, в основе их лежат общепринятые, общепризнанные, а потому почти незыблемые моральные законы, регулирующие взаимоотношения людей, и вечные моральные ценности. Но как быть, когда основы этики оспариваются принципами трансгуманизма, карианства? Настолько ли мораль и этика незыблемы в своих основах?

Сейчас ряд международных нормативно-правовых документов категорично исключают «продажу-покупку» донорских органов в трансплантологии. Между тем, возможности преимущественного, коррумпированного доступа к «листу ожидания» или к получению органа в зависимости от финансового или социального статуса больного никто не может гарантировать. Вопрос «продажи-покупки» органа лишь вопрос времени — считают ученые. Как быть человечеству в этих случаях? Тезис о том, что каждый должен выполнять свою работу, без всестороннего осмысления проблемы в целом, сейчас постепенно должен изживаться.

Именно с этой позиции не стоит «торопится» с передачей трансплантации органов для частных клиник в Кыргызстане. Между тем, несмотря на наши публичные возражения, был принят соответствующий Закон КР. На наш взгляд, следует продолжать наращивать опыт всестороннего анализа проблем, касающихся современной трансплантологии: во-первых, научного; во-вторых, научно-организационного; в-третьих, нормативно-правового; в-четвертых, этико-деонтологического; в-пятых, методологического; в-шестых, социологического; в-седьмых, религиозно-философского.

3-я стратегия — «математизация» наук, то есть широкое применение математики в научных теориях. В науке резко возросло значение теоретической и прикладной математики, так как ответ на поставленную задачу часто требуется дать: во-первых, в числовой форме; во-вторых, в виде модели; в-третьих, в виде многовариантного прогноза. Компьютеризация, усиление альтернативности и сложности науки сопровождается изменением и ее «эмпирической составляющей». Что касается современной формальной логики и разрабатываемых в ее рамках методов, законов и приемов правильного мышления, то она расплавилась в разнообразных исследованиях математики, а также в новых дисциплинах: во-первых, информатика; во-вторых, когнитология; в-третьих, кибернетика; в-четвертых, теория информации и пр. Развитие науки убедительно показывает, что математика — действенный инструмент познания, обладающий непостижимой эффективностью. Вместе с тем стало очевидным, что эффективность математизации зависит от двух основных обстоятельств: от специфики данной науки; степени ее зрелости; от совершенства самого математического аппарата.

4-я стратегия — принятие диалектики целостности, то есть осознание необходимости глобального всестороннего взгляда на мир. Сейчас биосферу рассматривают как единый организм, как своеобразную биологическую пленку, натянутую на твердый шар. В системе человек выступает всего лишь как часть, познающая целое. В чем проявляется парадигма целостности? Во-первых, в целостности общества, биосферы, ноосферы, мироздания и пр. Одно из проявлений целостности состоит в том, что человек находится не вне изучаемого объекта, а внутри его. Он всегда лишь часть, познающая целое. Во-вторых, сейчас характерной является закономерность, состоящая в том, что естественные науки объединяются, и усиливается сближение естественных и гуманитарных наук, науки и искусства. Естествознание длительное время ориентировалось на постижение «природы самой по себе», безотносительно к субъекту деятельности, а гуманитарные науки — на постижение человека, человеческого духа, культуры. Для них приоритетное значение приобрело раскрытие смысла, не столько объяснение, сколько понимание, связь социального знания с ценностно-целевыми структурами.

5-я стратегия — ко-эволюционный подход, укрепление и все более широкое применение идеи ко-эволюции, то есть сопряженного, взаимообусловленного изменения систем или частей внутри целого. Понятие ко-эволюции охватывает сегодня обобщенную картину всех мыслимых эволюционных процессов. Если самоорганизация имеет дело со структурами, состояниями системы, то ко-эволюция — с отношениями между развивающимися системами, с корреляцией эволюционных изменений, отношения между которыми сопряжены. Полярные уровни коэволюции — молекулярно-генетический и биосферный. Сейчас ко-эволюция совершается в единстве природных и социальных процессов, идет совмещение различных убеждений, представлений, идеологий. При осмыслении новых и сверхновых технологий попытка «тормозить пятками в полете», которую предпринимают международные НПО, приведет лишь к тому, что новые технологии будут вторгаться в человеческую жизнь: внезапно; потребляться массово, бесконтрольно и нелегально; распространится криминальными путями. Такая ситуация сейчас имеет место с фармакологическими препаратами, органами и тканями для пересадки и пр. В настоящее время многие ученые солидарны с тем, что с каплей здравого смысла и разумным регулированием, клонирование человека — не есть нечто, чего нужно бояться. Это касается и других технологий — биороботизации, биочипизации и пр.

6-я стратегия — «диалектизация» науки, то есть внедрение времени во все науки, все более широкое распространение идеи развития, идеи историзации. В последние годы особенно активно развивается идея «конструктивной роли времени», его «вхождения» во все области и сферы специально-научного познания. Мы находимся на пути к новому синтезу, новой концепции природы, к новой единой картине мира, где время — ее существенная характеристика — считают ученые. Историзм, определяется тремя минимальными условиями, которым отвечает любая история: во-первых, необратимость; во-вторых, вероятность; в-третьих, возможность появления новых связей.

7-я стратегия — стремление построить общенаучную картину мира на основе принципов универсального эволюционизма. В свое время, в обоснование универсального эволюционизма сыграли три важнейших концептуальных направления в науке XX века: во-первых, теория нестационарной Вселенной; во-вторых, синергетика; в-третьих, теория биологической эволюции и развитая на ее основе концепция биосферы и ноосферы.

Глобальный эволюционизм: во-первых, характеризует взаимосвязь самоорганизующихся систем разной степени сложности и объясняет генезис новых структур; во-вторых, рассматривает в диалектической взаимосвязи социальную, живую и неживую материю; в-третьих, создает основу для рассмотрения человека как объекта космической эволюции, закономерного и естественного этапа в развитии нашей Вселенной, ответственного за состояние мира, в который он «погружен»; в-четвертых, является основой синтеза знаний в современной науке; в-пятых, служит важнейшим принципом исследования новых типов объектов — саморазвивающихся, целостных систем, становящихся все более «человекоразмерными».

Важно отметить, что человека — это объект космической эволюции, ответственный за состояние мира, в который он «погружен» — это позиция современной науки. Ему нужна духовность, то есть приобщение его к глобальному эволюционизму. Именно с этой позиции должно быть построено изучение человеческого феномена.

8-я стратегия — формирование «организмического» понимания природы. Как отмечалось выше, природы все чаще рассматривается как единый живой комплекс, изменения которого могут происходить в определенных пределах, нарушение которого может сопровождаться критическим изменением состояния, приводящим к ликвидации целостности самой системы. Так как многое в природе обусловлено человеческой деятельностью, на него и накладывается глобальная ответственность за будущее цивилизации. Проблема ответственности человека перед цивилизацией — вопрос архиважный, а гарантом всеобъемлющего исследования этого вопроса является ПостНаука.

9-я стратегия — методологический плюрализм, осознание ограниченности, односторонности любой методологии, в том числе рационалистической, включая диалектико-материалистическую. Для постижения действительности нужно использовать любую возможность и постигать ее всеми дарованными нам органами — считают ученые. В этой связи, нет смысла в том, чтобы ограничивать методы своего мышления одной единственной философией.

В современной науке нельзя ограничиваться лишь логикой, диалектикой и эпистемологией, а еще более чем раньше, нужны интуиция, фантазия, воображение и другие подобные факторы, средства постижения действительности. В настоящее время некоторым исследователям не чужды исследования сверхкатегориальных проблем, в частности, абсолютного зла или абсолютного добра, в серьез рассуждать об их проявлениях и соотношениях.

В современной науке все чаще говорят об эстетической стороне познания, о красоте как эвристическом принципе, применительно к теориям, законам, концепциям. В настоящее время, трансгуманизм подвергает сомнению некоторые основы гуманизма, а между тем, это свидетельствует о том, что раз трансгуманизм исходит из рационального взгляда на человека, то значит, разногласия находится там, где гуманизму недостает рациональности. То же самое происходит в области пограничной психологии, когда оспариваются проявления нормы и патологии в самой сути. Итак, сейчас ученые не избегают метафизических методов, если они приемлемы в познании. Поиски красоты, то есть единства и симметрии законов природы и общества является примечательной чертой ПостНауки.

10-я стратегия — постепенное и неуклонное ослабление требований к жестким нормативам научного дискурса — логического, понятийного компонента и усиление роли внерационального компонента, но не за счет принижения, а тем более игнорирования роли разума. В этом аспекте, надо признать тот факт, что все чаще в строгих естественнонаучных концепциях применяются «туманные» общефилософские и общемировоззренческие соображения, интуитивные подходы и другие «человеческие компоненты». К примеру: современные астрофизики расценивают молчание Вселенной на многочисленные сигналы с Земли, как вызов человечеству со стороны внеземной цивилизации.

Или же, по своему, интерпретируются многие необычные явления, как факт существование и проявление параллельных миров и пр. Правда такова, что нынешнее научное сообщество пока строго относится к нарушителям принятых в науке норм «поведения». Однако попытки введения некоторых не традиционных новых положений в содержание научного знания становятся все более распространенным явлением. Между тем, это ставит под сомнение утверждения о незыблемости рациональных норм и принципов. Об этом можно убедиться, пролистав современные научные сообщения ученых, ознакомившись с тематикой многочисленных научных форумов, проанализировав научные факты и выдвигаемые научные гипотезы.

Анализ показывает, что сейчас ученые опираются не только на строгую логику и систематику, но и на явления, логикой не охватываемые. Речь идет об интуиции, вдохновении, озарении. В исследованиях ученых все чаще звучат общефилософские суждения и уделяется внимание на общемировоззренческие компоненты научных результатов. Так серьезно обсуждаются вопросы о не абсолютности нынешних моральных категорий и общепринятых вечных ценностях, что это всего лишь условности культуры, а не явления объективной реальности.

При экстраполяции таких суждений можно заключить о том, что многие страхи и предрассудки уйдут в небытие, а их место займут новые моральные категории, отдельные проявления которых нами пока воспринимается в негативном свете и даже категорично осуждаются.

11-я стратегия — соединение объективного мира и мира человека, преодоление разрыва объекта и субъекта. Сейчас следует уже говорить не о картине природы, складывающейся в естественных науках, а о картине наших отношений с природой. Поэтому разделение мира на объективный ход событий в пространстве и времени, с одной стороны, и душу, в которой отражаются эти события, уже не может служить отправной точкой в понимании науки XXI века — считают исследователи.

Все чаще оправдывает тезис о том, что научное исследование — не монолог, а диалог с природой, «активное вопрошание природы» — неотъемлемая часть ее внутренней активности. Тем самым объективность в современной науке «обретает более тонкое значение», ибо научные результаты не могут быть отделены от исследовательской деятельности субъекта. Соединение объективного мира и мира человека в современных науках — как естественных, так и гуманитарных — неизбежно ведет к трансформации аксиологического компонента исследований.

В науке XXI в. сформировался и получает все более широкое распространение так называемый «антропный принцип» — один из фундаментальных в современной космологии, устанавливающий связь существования человека с физическими параметрами Вселенной. Существует две разновидности антропного принципа: во-первых, слабый вариант (наше положение во Вселенной является привилегированным в том смысле, что оно должно быть совместимо с нашим существованием как наблюдателей); во-вторых, сильный варианты (Вселенная должна быть такой, чтобы допускалось существование наблюдателей.

Иначе говоря, человек мог появиться лишь во Вселенной с определенными свойствами, то есть наша Вселенная выделена фактом нашего существования среди других Вселенных). Человека — «единственного наблюдателя» невозможно вычленить из окружающего мира, сделать его независимым от его собственных действий, от процесса приобретения и развития знаний. Вот почему многие исследователи считают, что сегодня наблюдается смыкание проблем, касающихся неживой природы, с вопросами, поднимаемыми в области социологии, психологии, этики.

Вполне серьезно рассматривая человека как центра мироздания, для которого специально подобраны физические параметры Вселенной, человек следует признать, как фактора смыкания проблем, касающихся неживой природы, с социологическими, психологическими, морально-этическими вопросами. Между тем, люди хотят чего-то, что они себе не очень внятно представляют — иммортализм, метемпсихоз, реинкарнация, палиогенез, переселение душ и пр.

12-я стратегия — понимание мира не только как саморазвивающейся целостности, но и как нестабильного, неустойчивого, неравновесного, хаосогенного, неопределенностного. При исследовании развивающегося мира надо «схватить» два его взаимосвязанных аспекта как целого: во-первых, стабильность и нестабильность; во-вторых, порядок и хаос; определенность и неопределенность. А это значит, что признание неустойчивости и нестабильности в качестве фундаментальных характеристик мироздания требует соответствующих методов и приемов исследования, которые не могут не быть по своей сущности диалектическими.

Неустойчивость может выступать условием стабильного и динамического саморазвития, которое происходит за счет уничтожения, изъятия нежизнеспособных форм; устойчивость и неустойчивость, оформление структур и их разрушение сменяют друг друга. К сожалению, наука «работает» на негативном фоне — усиление роли желания, воли и власти. Несмотря ни на какие нравственные запреты, формулируемые, скажем, противниками клонирования человека, воля, как желания + власть, делают эти исследования неизбежными, точно так же как многие другие медицинские и биологические исследования тормозятся фармацевтическими компаниями, не заинтересованными в выходе из употребления каких-либо препаратов.

Корпоративная логика часто приводит к перекосам в промышленных разработках и фундаментальных исследованиях. Важно чертой научных исследований стала мода на те или иные темы, которая может определяться в том числе, а то и в основном, вопросами конъюнктуры и финансирования. Таким образом, ценностный подход в познании вовсе не означает единого и цельного представления об антропологизации, гуманизации и гуманитаризации в науке.

Напротив, центр тяжести решений о том, чему быть в науке, а чему нет, перемещается от конкретных ученых и академических институтов к властным структурам, к уполномоченным органам этой власти, могущая оказать влияние на науку насколько она обладает этой властью (скажем, в научно-инновационной и научно-индустриальной сфере, где она часто открыто диктует свои условия).

Антропологизация научных подходов означает не их опору на идею абстрактного человека или человечность вообще, а, напротив, на диверсификацию и распределение научного целеполагания между субъектами желания и силы, как в смысле потенции, так и в смысле власти. Единый «храм науки» уступает место познавательному мегаполису с напряженным и разнообразным обменом, своего рода рынком познания, который обладает всеми чертами рыночности: во-первых, свободой или регулируемостью; во-вторых, ликвидностью; рыночным насилием и хаосом; в-третьих, диктатурой власти и воли.

Когда человеческое познание оказывается ограниченным силой воображения, способность и воля к которому становится решающей, то извращенное воображение ученых может привести просто к истреблению человечества. В этом плане, несмотря ни на какие нравственные запреты, к примеру, клонирование человека, воля как желание + власть делают эти исследования неизбежными.

Очень многое могут решить власть, в том числе власть той или иной науки. Многих может заинтересовать вопрос о том, насколько биотехнология обладает властью? Власти больше у биохимии или нанотехнологиии и пр.? Здесь следует отметить, что власть больше у той науки и сферы профессиональной деятельности, у которой: во-первых, больше общетеоретический уровень; во-вторых, выше методологическая вооруженность; в-третьих, крепче философское основание; в-четвертых, стабильнее нравственные принципы.

Но есть и позитивный фон «работы» ПостНауки — это свобода критики, недопустимость монополизма и догматизма. Значение конструктивной критики в науке возрастает и предполагает высокую методологическую культуру ученого и его критическое сознание. Нет места ни монополизму, ни догматизму. Приверженность к науке стран будут отличать их по тому, насколько в стране будет создан такой фон науке. Между тем, такого фона в стране нет, каждое ведомство или научный коллектив «подобрали» под себя отдельные разделы и проблемы и считают, что они единственные «знатоки игры» в этой области науки, нисколько не задумываясь о том, насколько правильно ориентированы, в том числе в плане своего потенциала. В этом плане, безусловно, методологическая культура и критическое сознание наших ученых требует серьезной модернизации.

Прогнозируя будущее науки, можно сказать, что статус доминирующего и определяющего принадлежит ПостНауке. В эпоху техногенной цивилизации определение стратегии научного поиска с необходимостью должно включать гуманистические ориентиры, то есть вопросы, связанные с человеком и его жизнью на планете. В целом социальным основанием ПостНауки является необходимость экологического и гуманитарного контроля над научно-техническим развитием, уменьшением его негативных последствий для настоящего и будущего человечества.

Есть основания считать, что именно последователи ПостНауки должны помочь человечеству войти в новый мир, предоставив научные доказательства: во-первых, существования параллельных и обитаемых миров; во-вторых, беспредельности пространства, времени, познания; в-третьих, проявлений психической энергии. В этой деятельности имеет смысл научное обоснование важности пребывания человека на земле, его роли локомотива планетной эволюции. А последователи — это, прежде всего, ученые-прогрессисты: во-первых, открытые к новым знаниям; во-вторых, способные собирать знания отовсюду; в-третьих, не впадающие в суеверия; в-четвертых, стремящиеся к синтезу; в-пятых, не впадающие в самообман; в-шестых, не утопающие в миражах воображения.

Новый ученый осознает единство вселенной и путей познания, неповторимость явлений природы, признает и понимает законы мироздания. Но прежде чем исследователи начнут свои изыскания, вооруженные новым научным подходом, необходимо, чтобы такие исследователи прежде появились. Итак, современная мировая наука политеоретична, полидисциплинарна, полисинтетична по характеру и должна развиваться под эгидой ПостНауки, имеющая дело с системами особой сложности, требующими принципиально новых познавательных стратегий. В этом плане, все без исключения науки должны использовать весь свой объективно-субъективный потенциал для осознания новых теоретических воззрений: во-первых, «через философию»; во-вторых, «через гуманитарий»; в-третьих, «через технику».

Хотелось бы отметить, что подобного рода «ревизия» концептуальной теоретической базы определенной науки и практики произошло и у нас. Причем, не в недрах прогрессивных теоретических областей естественной науки, а в среде одного из самого практического раздела медицины — в хирургии. Исходным мотивом было то, что хирургия сегодняшнего дня — высокотехнологична, а с другой стороны, вполне закономерно, что завтра она сделает еще больший скачок в своем развитии.

Приведем лишь краткий перечень предметных направлений: во-первых, интуитивная хирургия — операция на расстоянии; во-вторых, молекулярная хирургия — нанотехнология оживления человека; в-третьих, хирургия «каменного века» — операция с помощью ЯМР; в-четвертых, хирургия «телефонной будки» — трехмерное оптическое слежение при операциях; в-пятых, компьютерная хирургия — программирование операций с помощью компьютерной технологии; в-шестых, хирургическая биоинженерия — выращивание искусственных органов, моделирование синтетических тканей; в-седьмых, роботохирургия; киберхирургия и пр. В этих условиях нужно было осмыслить и осознать то, что наступили совсем другие времена и обстоятельства для хирургии, и что сообразно этому надо срочно менять образ мышления, позицию, заново осмыслить многие новые нормы, идеалы и принципы в сфере высоких технологий.

Итак, в новой ситуации нужно было выбирать путь рассмотрения проблем через призму универсальных теоретико-познавательных принципов и категорий, но обязательно с учетом того, что сами эти принципы и категории мыслятся в связи с выдвигаемыми наукой кардинальными проблемами и в контексте наработанной ею методологической культуры. Дело в том, что создание единой («истинной») для всех концепций системы категорий является утопией, поскольку оно взрывает концептуальные образы и превращает мир философского акцентированного разнообразия, мир философских концепций во фрагментарно-разнородный материал.

Очевидно, для разработки вышеназванных проблем необходимо было привлечь кроме специалиста и философа-методолога, а в идеале — совместить их в одной голове. Вначале у хирурга в познавательной сфере появляется надстройка в виде «второго этажа» знания — метатеории, затем «третий этаж» — абстракция со своими интервалами и так далее, до метафилософии.

Глава II

Трехэлементная познавательная система («А-В-С»)

Нами разработана система «Система популяризации, концептуализации, философизации современной науки и технологий» относится к сфере науковедения, научного мировоззрения, философии науки и философии медицины. Общеизвестно, что системно-ответственный подход — это сильная познавательная установка, допускающая не только целостность, наличие интегральных законов поведения составляющих системы науки и технологий, но и генерирующая профессиональную и социальную ответственность ученых по нейтрализации негативных эффектов науки и технологий.

Систему следует рассматривать в качестве: во-первых, специфической пролиферации некоторых положений современной теории познания; во-вторых, схематизации концепции современного «проблематизма» науки. Сутью «проблематизма» нынешней науки заключается в нарастании «научно-технологического императива» (все то, что становится технологически возможным — реализуется независимо от негативного результата). Задачей науки является: во-первых, объективизация негативных последствий; во-вторых, принятие мер предосторожности.

В указанном аспекте, система способствует развитию современного научного мировоззрения, ориентируя процесс познавательной деятельности человека на соблюдения: во-первых, научного предвидения; во-вторых, технологической предосторожности. Кроме того, система акцентирует необходимость взаимодействия: во-первых, наук между собой; во-вторых, науки и социальных институтов; в-третьих, науки и сфер материальной и духовной жизни общества.

Основные положения системы изложены в научной монографии «Диалог с самим собой» (2001), в которой впервые проанализирована специфика «проблем-последствий» современных технологий в сфере медицины и биомедицины — аксиологических, методологических, нормативно-правовых, морально-этических. В вышеуказанной книге изложена: во-первых, природа свыше пятидесяти сущностных противоречий в медицинских теориях; во-вторых, факторы их разрешения; в-третьих, механизмы преодоления «познавательно-психологических барьеров». Кроме того, в ней находит свое отражение специфика познавательного процесса, а также стратегия и стиль мышления в условиях: во-первых, научно-технологического прорыва; во-вторых, прогресса информационной индустрии; в-третьих, диктата рыночной системы; в-четвертых, экономического кризиса.

Данная книга отражает первый опыт философского «анализа-синтеза» ряда сверхпроблем современной науки и медицины. В целом, положения и принципы научной идеи, в качестве целостной познавательной системы, изложены в 30 книгах и 100 журнальных статей. Объектом и предметом изучения в ходе исследования была собственная концепция, которая, в свою очередь, является одновременно результатом исследования. При разработке системы была использована модель множественных набросков, по ходу потребовавших постоянного редактирования, согласно доминирования: во-первых, той или иной идейной базы технологий; во-вторых, того или иного принципа науки; в-третьих, того или иного концептуального подхода; в-четвертых, той или иной научно-технической политики.

Хотелось бы напомнить, что в книге «Диалог с самим собой» (Ашимов И. А., 2001) впервые на основе «синтеза-анализа» были заложены философско-методологические основания современной медицины рубежа XX — XXI вв. В книге «Система» (Ашимов И. А., 2013) впервые проведено обобщение полученных результатов. Новая познавательная система — это совокупность способов познания окружающего мира, построения самостоятельного процесса поиска, исследования и совокупность операций по обработке, систематизации, обобщению и использованию полученной информации.

Рабочая концепция разработки системы. Как отмечалось во введении, объектом и предметом изучения в ходе исследования является собственная концепция, которая, в свою очередь, является одновременно результатом исследования. Целью было создание новой концепции по разрешения комплекса проблем познания, выражаемого в выдвижении новой научной идеи о современной познавательной системе. В этом плане, наша концепция исследования представляет собой комплекс методологических положений, определяющих исследовательские подход, включая характеристику объекта, цель и задачи, основные принципы, направления деятельности, механизмы реализации.

Концепцию мы трактуем, как комплекс основополагающих идей, принципов, правил, раскрывающих сущность и взаимосвязи системы, и позволяющих определить приложимость ее для разрешения ситуационной проблемы познания. Общепринято, концепция — это: во-первых, система связанных между собой взглядов на то или иное понимание явлений, процессов; во-вторых, это единый, определяющий замысел, ведущая мысль какого-либо произведения, научного труда; в-третьих, это внезапное рождение идеи, основной мысли, научного или творческого мотива.

Приводим несколько формулировок термина «система». Некоторые из них не претендуют на универсальность или максимальную широту понятия, но вполне удовлетворяют наше понимание в качестве тезиса. В частности, системой называется любой объект, рассматриваемый с некоторой точки зрения. Таким образом, согласно определению система есть пара: объект + точка зрения. Точка зрения выделяет группу отношений между элементами объекта. Поэтому системой можно было бы назвать объект с выделенной группой отношений. В этом плане, нам удобно иметь дело с тем, с чем имеет дело человек, и, следовательно, с некоторым представлением отношений, в частности, с точкой зрения.

Но что такое точка зрения? Как она может быть выражена? Если придерживаться применительно к науке тезиса: ясный взгляд на положение вещей может быть ясно изложен, то точка зрения как предмет рассмотрения может быть заменена описанием объекта (познавательного процесса). Представление знаний о проектируемом объекте, содержащихся в отдельных слабо связанных между собой, но развитых системах, требует анализа взаимоотношений и создания новой системы, но уже адаптированной к новым условиям. В работе устанавливается логико-методологический статус и дается общая характеристика новой системы. Это направление относится к метатеоретическому уровню исследования и потому должно найти свое место в общей теории познания.

Процесс формиро­вания системы проводилась в несколько этапов: 1) Подготовительный этап: во-первых, сбор информации и выявление пробле­мы; во-вторых, определение конкретного объекта и предмета исследования; в-третьих, постановка целей и задач исследования; в-четвертых, накопление и предварительный анализ фактического материала и формулирование на его основе первичных предположений.

2) Формирующий этап: во-первых, анализ имеющейся информации и определение причин возникновения проблемы, ее содержания и характеристик; во-вторых, выявление влияющих на проблему факторов и их связей; в-третьих, выявление следствий из сформулированных предположений и определение на их основе возможных результатов; в-четвертых, сбор фактов и данных, необходимых для оценки точности, сделанных на основе гипотетических предположений; в-пятых, определение условий, путей и методов решения задач; в-шестых, формулирование исходных гипотез.

3) Апробационный этап: во-первых, планирование, организацию и проведение экспериментов, анализ и обобщение полученных результатов; во-вторых, проверку правильности и достоверности полученных результатов на практике и уточнение гипотез на основе результатов проверки.

Предполагалось, при подтверждении концепции она может приобрести статус системы. В общем виде система может пониматься как познавательный метод, как совокупность обобщающих основополагающих познавательных понятий, идей и методологических положений, имеющегося опыта и практики, образующих ту или иную отрасль знаний, объективно отражающих законы и закономерности ее развития. Вместе с тем, нельзя отрицать, что, работа в какой-то мере, носит постановочный характер и потому содержит некоторые расплывчатые формулировки определений, тезисов, предположений и утверждений.

Система представляет собой один из возможных вариантов формирования новой познавательной концепции. Как подчеркивалось выше, концепция ориентирована на привлечение внимания к постановке направления развития познавательного процесса. Имеются ряд определений термина «система». Система — это совокупность элементов, находящихся в отношениях и связях друг с другом, которая образует определенную целостность, единство, это упорядоченное множество взаимосвязанных элементов, объединенных общим функционированием, общностью цели и единством управления, выступающее во взаимодействии со средой как целостное единство.

В философской энциклопедии приводится такое определение: система — совокупность элементов, находящихся в отношениях и связях друг с другом, которая образует определенную целостность, единство. В словаре иностранных слов: система — это собрание принципов, верно или ложно связанных вместе так, что образуют нечто целое, расположение которого, ход чего-либо в последовательном, связном порядке.

Существует два типа взаимодействия систем: во-первых, функциональное взаимодействие проявляется в том, что выходные потоки одних систем являются входными потоками других; во-вторых, структурное взаимодействие между системами осуществляется через общие элементы систем. Воздействие одной системы составляет понятие причины, реакции других — являются следствиями. Причинно-следственные связи являются частным случаем функциональных взаимодействий систем и, естественно, не исчерпывают всех возможных взаимодействий.

Эффективность в теории систем — это количественный показатель, характеризующий степень достижения системой стоящей перед ней цели. Для любой системы существенно то и только то, что влияет на вероятность ее существования. Если для некоторой системы существенные условия окружающей среды меняются медленно, то система предельно эффективна и идеально приспособлена к этой среде.

Система способна к адаптации, если выполняется хотя бы одно из условий: во-первых, под воздействием окружения меняются функции элемента; во-вторых, меняется структура системы; в-третьих, меняется сама окружающая среда под воздействием системы. Адаптационные возможности системы определяются возможностями: во-первых, структуры; во-вторых, функций элементов; в-третьих, изменения окружающей среды.

Любые скачки, революционные изменения в природе и обществе определяются именно этими двумя причинами: во-первых, соревнованием систем по эффективности; во-вторых, соревнование систем по адаптационными возможностям. Если в действительности наблюдается некоторый механизм поведения системы, то для его понимания достаточно ответить на вопрос, почему именно он в данной ситуации является наиболее эффективным.

Вышеприведенного рода рассуждения справедливы для любой отдельно взятой системы. Для того, чтобы некая общность преобразовалась в единство единомышленников, необходима общепринятая и единая система мер (методология), для оценок фактов и событий социального окружения. Именно, единообразие, в оценке того или другого события, продуцирует единообразие нашей реакции на них. Это мера и есть система, которая становится внутренней сущностью познавательного процесса, а также сутью нашего отношения к познавательной деятельности.

Каковы особенности формирования познавательной системы? Проспективизм утверждает — «Человек ответственен как за то, что случилось, так и за то, что будет и что не должно быть». «Как бы не строилась современная наука, истина, в конечном счете, победит. Однако, со всей серьезностью встает вопрос: победит ли она, пока еще не поздно? — считают ученые. В этом плане, важно отметить, что сейчас пределы этики ответственности — это границы ПостНауки.

В настоящее время в системе познавательных процессов активность субъекта познания значительно возросло. Известно, что она наиболее отчетливо выступает на трех существенно различных уровнях: во-первых, активность внимания, вызываемая новизной стимула и разворачивающаяся в систему ориентировочно-исследовательской деятельности; во-вторых, исследовательская активность, вызываемая в проблемной ситуации профессиональной деятельности; в-третьих, личностная активность, выражающаяся в форме «интеллектуальной инициативы», «надситуативной активности», «самореализации» личности.

Итак, новая познавательная система должна быть современной, отвечающей требования науки будущего, а также учитывать не только нарастающую познавательную активность субъектов, но и специфику различных уровней этой активности.

Познавательная деятельность как одна из систем сама состоит из совокупности подсистем и элементов: объект; субъект; потребность; мотив; цель; предмет; метод; средство; результат. В качестве категорий выделяют и рассматривают мыслительные операции: анализ и синтез; сравнение; обобщение; классификацию. Иначе говоря, эту систему нужно рассматривать как некую совокупность: подсистем; элементов; категорий; компонентов.

В целом, самостоятельную познавательную деятельность в самом обобщенном виде можно представить как систему, включающую в себя следующие основные компоненты: содержательную; оперативную; результативную сторону. Нужно отметить, что познавательная деятельность в особенности полно характеризовано в педагогике. Предложено множество авторских систем, среди которых можно выделить ряд учебно-познавательных систем.

В методической системе М.П.Барболина, в качестве основных компонентов учебно-познавательной деятельности, выделяют: цели; содержание; методы учения; методы преподавания; средства; формы организации. Аналогично и в методической системе В. В. Белича: потребность; мотив; цель; предмет; метод; средство; результат. В дидактической системе Н.Н.Поспелова и И.Н.Поспелова в качестве основных компонентов рассматриваются мыслительные операции: анализ; синтез; сравнение; обобщение; классификация. В система регулятивов В. В. Серикова: цель; содержание; критерии оценки.

Система учебно-познавательной деятельности З.Ф.Чехлова в качестве элементов акцентируется: предмет; цель; мотивы; содержание; способы; продукт; субъективный результат. В системе самостоятельной деятельности П. И. Пидкасистого: мотив; план; результат. В системе управления деятельностью Ю.Н.Кулюткина выделяют информационный и организационный компоненты, а в качестве элементов рассматриваются объект деятельности и отношение человека к этому объекту. Система управления учением школьников Т.И.Шамовой предполагает такие компоненты: мотивационный; ориентационный; содержательный; операционный; ценностный; волевой.

Если в системе учения Ю.К.Бабанского рассматриваются: целевой; мотивационный; содержательный; операционно-деятельностный; контрольно-корректировочный; результативный компоненты, то в педагогической системе В. П. Беспалько рассматриваются инвариантные элементы: учащиеся, цели; содержание; процессы; учителя; формы организации. Целостный педагогический процесс В.А.Сластенина, П.В.Белозерцева, Ф.А.Орехова предполагает: ценностно-ориентационный компонент; содержание образования; методы и методологические принципы; деятельность учителя; деятельность школьника; организационно-процессуальный; логико-технологический; результативный компоненты.

Следует заметить, что практически все перечисленные выше авторы важное значение придают процессу порождения познавательной мотивации. В наиболее типичной форме они выступает как ситуативно возникающая познавательная потребность, порождаемая условиями конкретной задачи, особенностями общения и межличностного взаимодействия. По мнению авторов, ситуативно порождаемая познавательная потребность возникает в условиях таких интеллектуальных задач, в процессе решения которых возникает проблемная ситуация, требующая от субъекта «открытия» нового знания или способа действия, обеспечивающего решение поставленной задачи.

Таким образом, возникают «новые» интеллектуальные задачи к мыслительной деятельности индивида и способствуют росту его познавательной активности, направленной на разрешение проблемной ситуации. То есть определяющим является все-таки мотив: во-первых, как побуждение к деятельности; во-вторых, как совокупность внешних или внутренних условий. Они и вызывают активность субъекта, определяют ее направление, служит основой для выбора познавательных действий.

Итак, очень многое зависит от мотивационных установок личности, а потому стоит вопрос: как повысить именно мотивационную готовность индивида? Есть мотивы, заложенные в самой познавательной деятельности: во-первых, стремление узнать новые факты, овладеть знаниями, способами действий, проникнуть в суть явлений и пр.); во-вторых, стремление проявлять интеллектуальную активность, рассуждать, преодолевать препятствия в процессе решения задач и пр.). Есть мотивы, связанные с тем, что лежит вне познавательной деятельности: долг и ответственность; самоопределение и самосовершенствование.

Так или иначе, от мотива зависит, какую цель поставит перед собой та или иная личность. Есть цель, которая может оказаться значимой, а потому эмоционально привлекательной. В данном случае речь идет об интересе. Все солидарны в том, что познавательная деятельность индивида не может быть успешной, если не сформирован познавательный интерес. То есть формирование интереса — это ключ познавательной системы.

Выделяются три возможных ступени развития познавательного интереса: 1-я — интерес, основанный на внешней привлекательности объекта или проблемы; 2-я — интерес как внутренняя установка познающего субъекта; 3-я — интерес как качество личности познающего субъекта. Современная познавательная система должна предполагать все три ступени развития интереса. Следовательно, система должна отвечать этому требованию.

Для индивида важны все ступени интереса. Нужно отметить, что интерес не является врожденным свойством человеческой психики. Его следует развивать постановкой проблемы. Можно назвать следующие возможные приемы формирования познавательного интереса: во-первых, актуальность и новизна содержания учебного материала; во-вторых, раскрытие значимости знаний, умений; в-третьих, наглядность, занимательность, эмоциональность; в-четвертых, сравнения и аналогии; эффект парадоксальности; в-пятых, разнообразие форм и методов обучения.

Выделяют различные типы интереса: во-первых, любопытство, как естественная реакция учащегося на что-то яркое, новое; во-вторых, любознательность, как побуждение к более глубокому изучению вызвавшего интерес объекта; в-третьих, устойчивый интерес, как избирательное стабильное отношение к предмету, основанное на понимании его структуры, свойств, значения. В целом, в системе должно найти отражение предполагаемое движение: формирование интереса → исследовательский компонент → стабилизация познавательного отношения индивида.