Бесплатный фрагмент - Верни мое сердце, дракон!

Александра Кузнецова

Верни мое сердце, дракон!

Глава 1

Я узнала его сразу. Ни одна маскарадная маска не может скрыть этого дракона, сделать похожим на других. Нет.

Выше остальных на полголовы, горделивая прямая осанка, пепельные волосы, небрежно отброшенные назад.

Обычно он собирает волосы в хвост, но сегодня на нем черный мундир с золотым орнаментом и вензелями. Образ героя из легенды о спасении озерной девы. Моя любимая сказка. Как специально.

Но это случайность. Откуда ему знать, что я читала в детстве? Откуда ему знать, что я читаю сейчас?

Меня вообще не должно было быть на королевском маскараде. Я выпросила у тетушки приглашение, чтобы увидеть его, посмотреть ему в глаза. Завтра будет уже поздно, нужно сегодня.

— Позвольте пригласить вас на танец, — передо мной возник молодой человек в изумрудном костюме, расшитом павлиньими перьями.

От неожиданности я отпрянула, пряча лицо за веером, хотя его и так скрывала вуаль.

Молодой человек ослепительно улыбался, протягивая мне раскрытую ладонь, кажется, на нас смотрели. Отказать было бы невежливо, к тому же дракон был увлечен разговором с министром.

Вздохнув, я склонилась в реверансе и подала руку, в широкой ладони молодого человека она смотрелась поразительно маленькой.

Оркестр заиграл новый вальс, и молодой человек, держа меня за руку, плавно повел к центру зала. Его шаг был уверенным, а движения — легкими и слаженными. Обычно я любила танцевать, музыка и ритм всегда приносили мне радость, но сегодня ноги казались деревянными.

Пары кружились в стремительном вихре, их блестящие наряды создавали переливающийся калейдоскоп, за которым то скрывался силуэт дракона, то снова возникал, четкий и неподвижный, словно высеченный из камня. Вдруг он уйдет прямо сейчас, и я так и не успею увидеть его глаза?

Сердце бешено стучало, на щеках проступил румянец. Боже, я почти решилась, почти подошла к нему.

— Он не танцует, — прошептал мне на ухо молодой человек.

Я словно очнулась, вздрогнула и впервые посмотрела на своего партнера по вальсу.

Четкие скулы, чуть вздернутый нос и острые черты придавали ему дерзости, но улыбка смягчала впечатление. Глаза, глубокие и внимательные, цвета зимнего неба перед снегопадом, изучали меня с легкой насмешкой, будто он знал что-то, чего не знала я.

— Простите? — я не нашлась, что сказать.

— Дракон, лорд Азарион, не танцует.

— Я не ждала…

— Все ждут, — усмехнулся молодой человек, и я увидела, как блеснули едва заметные острые клыки. — Вернее, ждали. Боюсь вас расстроить, но самый завидный жених сезона завтра женится. И его место по праву занимаю я, так что позвольте представиться…

Я почувствовала, как в ушах гудит. Последние дни, после того как я получила письмо отца, я не могла спать. Не могла думать ни о чем другом. Сорвавшись с места, я примчалась сюда. Это вальс, этот разговор…

— Простите, — сказала я и остановилась посередине танца. — Я помолвлена… мне нужно на свежий воздух.

Я развернулась и пошла на балкон, кажется, мой уход заметили все. Но я бы не выдержала следующих па. Упала бы в обморок от недосыпа и голода.

Не надо было приезжать. Я становлюсь такой трусихой, когда дело касается его. Нужно собраться, взять волю в кулак и подойти к нему.

— Миарель де Вильон! Что ты здесь делаешь?! — раздался голос за спиной.

Ко мне стремительно приближалась Аманда де Флюри. Высокая стройная блондинка, которая была на полголовы выше большинства мужчин. Аманда ничуть не стеснялась своего роста и с удовольствием носила туфли на высоченных каблуках.

Впрочем, ее рост никогда не был помехой, ведь Аманда, как и я, была частью древнего влиятельного рода, к тому же сказочно богатого.

— Привет, — я выдавила из себя улыбку.

— Выглядишь сногсшибательно, — заявила она, убирая с моего лица голубоватую вуаль, — все смотрят только на тебя.

Я поймала взглядом наше отражение в окне бального зала. И так невысокая, на фоне Аманды я и вовсе смотрелась гномом. Но голубое платье и правда мне шло, выгодно открывая плечи и подчеркивая тонкую талию.

— Не все, — вздохнула я и посмотрела в сторону лорда Азариона.

Аманда проследила за моим взглядом и простонала.

— Никак не могу понять, что ты в нем нашла. Хмурый вдовец, к тому же с сыном.

— Хватит, пожалуйста. Я уже все решила, пути назад нет, — сказала я, поправляя платье.

Аманда закатила глаза, но промолчала. Она остановила слугу с подносом и забрала у него целое блюдо с закусками.

— Раз решилась, иди. Только съешь чего-нибудь, а то уж очень у тебя несчастный вид.

С этими словами Аманда сунула мне в рот корзиночку с паштетом. Это было так неожиданно, что я не успела увернуться.

— Кстати, ты знаешь, с кем танцевала?

Я открыла рот, чтобы ответить, но Аманда тут же вложила в него следующую порцию.

— Эрик, граф Локвуд, между прочим. Красив, талантлив, на примете у самого короля. Может, ну его, этого дракона?

— Я уже отдала свое сердце и…

Аманда не дослушала, снова сунула мне корзиночку в рот, дождалась, пока я прожую, и пощипала за щеки.

— Так лучше, — улыбнулась она. — Иди уже, поговори с ним. У меня сил нет годами наблюдать за вашей драмой. Хочу счастливый конец.

Подруга подтолкнула меня к входу в бальный зал, я сделала шаг и поняла, что вот-вот растеряю остатки уверенности.

— Я не знаю, что сказать! Слова вылетают из головы.

— Начни с «привет».

Я выдохнула, набросила вуаль и двинулась вперед.

Зал был полон блистающими нарядами гостей и громкими, звонкими голосами. С каждым шагом я проталкивалась все ближе к лорду Азариону, но плотная толпа словно нарочно смыкалась, пытаясь меня не пропустить. Глупо, но мне казалось, что весь маскарад наблюдает за мной и моими неловкими попытками приблизиться.

Когда я уже почти достигла цели, меня оттеснила тучная графиня, подошедшая к лорду, чтобы поздравить с завтрашней свадьбой.

Мои руки дрожали, сердце стучало так громко, что я едва слышала голоса вокруг. Я почти развернулась, чтобы уйти, но вдруг почувствовала легкое прикосновение к своему плечу — Аманда, настоящая подруга, видимо, поняла, что я опять не решусь и сбегу, и решила подстраховать.

Высокая, громогласная, смелая, она была как волнорез в море кружевных платьев и камзолов.

Я глубоко вдохнула, собрав остатки решимости, и сделала шаг.

Протянула руку и едва коснулась кончиками его локтя. Это было такое мимолетное прикосновение, но лорд Азарион сразу обернулся, словно ощутил электрический разряд.

Его глаза… Боже, эти глаза. Глубокие, цвета расплавленного золота, с хищным блеском, который мог заворожить и одновременно обжечь. Его взгляд был тяжелым, пронизывающим, словно пытался разгадать мои мысли за одно мгновение.

Сначала я замерла, как полевая мышка перед взором орла, а затем выдавила из себя:

— Привет.

Лорд Азарион нахмурился, губы чуть дрогнули, будто он пытался что-то сказать, но передумал.

— Простите, леди, — произнес он наконец, и его голос звучал низко, как далекий раскат грома. — Я не танцую.

Я вздрогнула, вспомнив, что так и не сняла вуаль. Дрожащими пальцами подцепила тонкую ткань и неуверенными движениями заправила ее за тиару, открывая лицо.

— Здравствуйте, лорд Азарион. Узнаете меня?

Дракон посмотрел на меня пристально, внимательно, но в его золотистых глазах не было ни узнавания, ни намека на воспоминания.

— Нет, а должен?

Его слова ударили сильнее, чем я ожидала. Сердце словно замерло, а потом забилось с удвоенной силой. Вокруг наступила тишина, и я почувствовала, как взгляды гостей устремились на нас.

Я открыла рот, чтобы ответить, но слова застряли где-то в горле. Почему он смотрит на меня так, будто впервые видит?

— Вы что-то хотели, леди? — спросил Азарион с вежливым, но холодным равнодушием.

Моя боль перешла в ярость, обжигая изнутри.

— Хотела, чтобы вы узнали меня. — Голос дрожал, но я продолжила, не сводя с него взгляда. — Видимо, правду говорят: для вас люди что грязь. Вы не запоминаете их лиц, имен…

Среди окружения лорда послышались перешептывания, как легкий ветерок, усиливающий пламя моей обиды.

Азарион снова посмотрел на меня, но его взгляд изменился. Он стал изучающим, будто видел меня впервые, и что-то в моем лице заставило его задуматься.

— Не понимаю, мы как-то связаны?

Его голос был спокойным, но в глазах мелькнуло что-то, что я не могла разобрать.

Я не сдержала эмоций, и слова вырвались сами собой, громче, чем я бы хотела:

— Завтра вы женитесь на мне, лорд!

Глава 2

Я стояла у клятвенного камня в сердце храма, одетая в подвенечное платье, которое выглядело слишком торжественным.

Тонкая ткань струилась по плечам, поблескивая мельчайшими речными жемчужинами, белоснежный кружевной шлейф стелился по древним каменным плитам, укрывая их, словно тонкий слой снега.

В распахнутые двери храма порывами врывался ледяной ветер. Как назло, в день свадьбы началась пурга.

Я сжимала в руках букет роз так крепко, что стебли врезались в ладони.

Я старалась стоять у клятвенного камня и не оборачиваться в зал. Я спиной чувствовала, как его левая половина, отведенная для гостей жениха, пуста. Угнетающая тишина, и робкий шепот моей родни справа.

Неужели я все испортила? Не надо было говорить с ним. Но иначе я не могла.

Со спины ко мне подошел отец и тронул за локоть. Его голос был низким и напряженным:

— Миарель, мы можем уйти прямо сейчас. Я пожертвую договором и своей должностью, только скажи, дочка.

Я подняла на него взгляд и попыталась улыбнуться, но это была грустная, вымученная улыбка. Я покачала головой.

— Еще три минуты, отец. Просто три минуты.

Он кивнул, сжал мою руку и отступил на несколько шагов. Я осталась одна перед камнем, вокруг которого должен был начаться ритуал.

Я закрыла глаза, пытаясь справиться с накатившими эмоциями, и перенеслась на пять лет назад.

В совсем другой храм. В теплую, солнечную весну.

На улице цветет сирень, ее пышные ветви наполняют воздух сладким ароматом. Сирень стоит в расписных вазах, расставленных вдоль рядов гостей. Яркие цветы переливаются оттенками фиолетового и белого, а их запах смешивается с духами знатных дам. Все вокруг радуются, праздник буквально витает в воздухе.

— Ну же, ну! — Аманда дергает меня за рукав, выводя из раздумий.

Ее глаза блестят, она выглядит взволнованной и довольной. В отличие от меня, Аманда обожает свадьбы. Ее присутствие — единственная радость на этих однообразных ритуалах.

— Я хочу домой. Можно мы поедем сразу после букета?

Я гощу у родителей Аманды в южных землях. Все отправились на праздник и наотрез отказались оставить меня дома одну с книгами. А жаль. Я люблю читать в тишине и одиночестве.

Мне не хочется быть среди шумной толпы. И хоть мне уже восемнадцать, я не думаю о кавалерах, знакомствах, флирте. Я жду его. Глупо, по-детски, но я все еще храню эту надежду. Он обещал…

Гремит торжественная музыка, заполняет пространство мощными аккордами.

Гости дружно ахают. Можно не оборачиваться. Это невеста и жених появились на пороге. Все ритуалы одинаковы.

Аманда силой поворачивает мою голову, и я замираю.

Невеста ангельски красива. Сияет от счастья. На ней платье цвета слоновой кости с длинным шлейфом, усыпанным мелкими бусинами. В золотистых, как у меня волосах, серебряные заколки с маленькими цветами сирени. Мягкие локоны обрамляют ее лицо, подчеркивая голубизну больших глаз. Она идет к алтарю, под руку с женихом.

Но я смотрю не на нее. Я смотрю на него.

Это тот, кого я жду. Тот, кто обещал, а теперь женится на другой…

Из болезненных воспоминаний меня отвлек чей-то вскрик. Я подняла голову и увидела силуэт дракона через витражный купол храма.

Он все же прилетел…

Очертание дракона было отчетливо видно, несмотря на поднявшуюся на улице пургу. Серебристая чешуя блестела сквозь вихри снега, отражая редкий свет зимнего солнца. Тень скользнула по куполу, промелькнула в боковых окнах, заставляя всех поднять головы. Затем на секунду он пропал из вида, а потом появился уже у входа. Приземляясь с гулким ударом, от которого дрогнули даже вековые стены храма.

Гости, кто еще не поднялся, повскакивали со своих мест, мимо меня пролетела шляпа Аманды и чьи-то ленты.

Дракон был по-настоящему огромным. Крылья растянулись над храмом, заслоняя свет, а чешуя поблескивала в отблесках витражей.

Снег вихрем окутал его, скрывая от глаз обращение в человеческую форму, и все же можно было разглядеть, как растворяются крылья, исчезает хвост. Силуэт дракона будто концентрировался в крепкую мужскую фигуру.

Несколько секунд, и перед нами стоял лорд Азарион — высокий, стройный, с пепельными волосами, растрепанными ветром. Его черный мундир с золотым орнаментом выглядел торжественно и строго, как и само его выражение лица.

Он пошел вперед, к алтарю, не глядя ни на кого. Его шаги звучали в тишине, будто удары сердца. Я почувствовала, как кровь отхлынула от лица. Он остановился рядом со мной, но даже тогда не удостоил взглядом.

Говорят, драконы — создания пламени, но от Азариона веяло холодом.

Ритуал начался. Старший жрец поднял руки, его голос, певучий и сильный, наполнил храм словами магической клятвы. Я стояла, едва дыша, чувствуя, как холод проникает под платье. Азарион выглядел отстраненным, сосредоточенным, как будто это не свадьба, а всего лишь формальность, часть договора. Мне не было бы так больно, если бы я не знала, каким он может быть. Я видела его улыбку, искрящиеся счастьем глаза, когда он вел к ритуальному камню другую.

Азарион все еще не удостоил меня взглядом, а я думала, может, нужно было послушать Аманду, отказаться от глупой детской влюбленности, забрать у него свое сердце и подарить его кому-то другому, кто сможет меня оценить, кто полюбит.

Но даже сейчас, когда глаза щипало от слез, а губы дрожали от обиды, я знала, просто знала, что он тот самый. Мы должны, нет, просто обязаны быть вместе.

Когда жрец закончил, наступила долгая пауза. Азарион протянул руку, его пальцы коснулись края моей вуали. Он медленно поднял ее, открывая лицо.

Я встретила его взгляд — золотистый, холодный, лишенный всяких эмоций. Он посмотрел на меня так, словно видел не человека, а просто исполнял обязательство. Часть договора, вот кто я для него. Но ритуал есть ритуал.

Азарион склонился и коснулся моих губ обжигающим поцелуем. Меня словно молнией пронзило. Я невольно простонала, а затем вскрикнула от боли. Мы оба отпрянули, с удивлением глядя друг на друга.

Невозмутимость дракона растаяла, уступив место удивлению. Я же не выдержала и зашипела от боли. Мое запястье будто кипятком облили. Я посмотрела на кожу и снова вскрикнула. На внутренней стороне браслетом проступали незнакомые магические символы, будто кто-то невидимый рисовал их прямо на мне.

Такого на свадьбах точно не случалось.

Я испуганно посмотрела на лорда Азариона, теперь уже моего мужа, он наблюдал за появлением такого же браслета на своей руке.

— Метка! Метка истинности! — разнесся по храму восторженный вопль Аманды. — Она его истинная! Уи-и-и!

В зале послышался шепот, я растерянно оглянулась на родителей, но в этот момент прозвучали последние слова жреца. Азарион резко подхватил меня на руки и вынес из зала, на ходу начиная обращение в дракона.

Я испуганно зажмурилась, вскрикнула снова и, кажется, потеряла сознание.

По крайней мере, очнулась я оттого, что незнакомый мальчишка лет четырех щекотал мой нос перышком. Я резко подскочила, напугав ребенка, и осознала, что уже не дома.

Все вокруг было размытым и неясным, будто я плыла в густом тумане. Меня лихорадило, я ощущала пронизывающий холод, несмотря на тяжелое шерстяное одеяло, которым была укрыта.

— Ох, святые небеса, она проснулась! — раздался встревоженный голос.

Я вздрогнула и тут же приподнялась, опираясь на локти. Глаза начали различать очертания комнаты — большую, просторную, но непривычно холодную. Стены из серого камня, массивная мебель из темного дерева и окно, затянутое морозным узором. В углу мерцал камин, но даже его слабый огонь не мог прогнать ледяное дыхание, висевшее в воздухе.

Передо мной стояла тучная женщина в аккуратном чепце, заламывающая руки так, будто сейчас упадет в обморок.

— Ох, бедняжка, очнулась! Да вы не шевелитесь пока! — Она шагнула ближе, из-за ее широкой юбки робко выглянул мальчик. Он выглядел испуганным и настороженным, его глаза — светлые, будто две льдинки, — наблюдали за мной с недетской серьезностью.

— Где я?.. — хрипло произнесла я, пытаясь совладать с внезапным ознобом. — Что… происходит?

Женщина всплеснула руками еще сильнее.

— Ах, не волнуйтесь вы так! Вы в своих покоях в замке господина, лорда Азариона. Вас сюда доставили после… свадьбы, — последнее слово она произнесла как-то неуверенно, будто и сама сомневалась. — Вас надо согреть, напоить бульоном…

Я почти не слушала. Мой взгляд опустился на собственное запястье, и сердце замерло. Символы — те самые магические знаки, что проступили во время ритуала, — теперь светились бледным золотистым светом, будто живые. Я провела пальцем по коже, но рисунок оставался неизменным, неразгаданным.

— Что это?.. — прошептала я.

— Метка истинности, леди, — отозвалась женщина, снова подступая ближе. — Значит, что вы та единственная для лорда Азариона.

Несмотря на то, что меня от холода вымораживало изнутри, я села на постели и прижала запястье к себе, как сокровище.

— Я знала, я знала…

— Ах, леди, надеюсь, все к добру, — вздохнула женщина, бросив взгляд на мальчика. — Рейстен, не пугай леди, выйди давай.

Мальчик не шевельнулся. Он продолжал смотреть на меня, его взгляд был слишком внимательным для четырехлетнего ребенка.

— А где лорд Азарион? — спросила я, ощущая, как голос дрожит от внутреннего напряжения.

— Он в кабинете, работает, — ответила тучная служанка, нервно теребя край передника.

Я снова перевела взгляд на мальчика. Почему-то не могла от него оторваться. Худенький, с бледным лицом, он был одет в простой, но аккуратный костюмчик. Фартук, украшенный пятнами муки, указывал на то, что это, наверное, поваренок.

— Значит, я в «Холодном Пределе»… — прошептала я, чувствуя, как дрожат губы.

Древний замок, стоящий на краю ледяного обрыва, обдуваемый всеми ветрами. Здесь, как говорили, мороз никогда не отпускал землю, и даже летом ледяные скалы сверкали, покрытые инеем. Люди боялись этого места, шептались о магии и древних проклятиях, что пронизывали его стены. Но мне было все равно.

Я та самая.

С трудом поднявшись с кровати, я подошла к очагу, пытаясь обогреться.

Подвенечное платье с тугим корсажем, которое выглядело так великолепно на ритуале, было совершенно неподходящим для сна. Кажется, болело все — от пальцев ног до шеи.

К тому же длинный шлейф платья намок и стал тяжелым, как будто вобрал в себя весь снег. Я волочила его за собой, чувствуя, как мокрая ткань цепляется за пол.

— А где мои вещи? — я оглянулась.

— Не знаю, не привезли, наверно, — ответила служанка, поднимаясь с места.

Я подошла к шкафу и резко распахнула дверцы. Пусто. Сундук тоже оказался пустым.

— Принесите мне хоть какое-нибудь платье, пожалуйста, — попросила я, чувствуя, как раздражение пробивается сквозь уставший голос.

Служанка молча кивнула и, забрав мальчика, быстро вышла из комнаты.

Я подошла к окну. Ледяной воздух сочился через рассохшиеся рамы, заставляя кожу покрыться мурашками. Сквозь толстый слой инея на стекле мне все же удалось разглядеть пейзаж. Замок стоял на краю обрыва, за которым простиралась бесконечная белая пустошь. Низкое зимнее солнце едва выглядывало из-за горизонта, окрашивая снег в бледные оттенки розового и золотистого. Ледяные скалы уходили вниз, скрываясь в снежной дымке. Даже ветер здесь казался особенным — глухой, тягучий, с завыванием, которое пробирало до костей.

В дверь постучали, и, прежде чем я успела ответить, в комнату вошла другая служанка. Робкая женщина средних лет, с глазами, полными смущения. В руках она держала два платья.

— Вот, леди… это все, что нашлось, — пробормотала она, выкладывая наряды на кровать.

Первое платье было темно-серого цвета, простое, но из плотной шерсти. Оно выглядело удобным и теплым, но никак не подходило к образу леди. Второе, темно-зеленое, было тонким и легким, с кружевным воротником, но явно сильно изношенным.

С помощью служанки я сняла подвенечное платье, примерила первое и утонула в нем. Выглядела так, будто мешок на себя нацепила, но хотя бы теплое. Раздраженно вздохнув, я попыталась надеть второе. Оно сидело чуть лучше, но было все так же велико. А еще нежная ткань протерлась на подмышках.

— Мешок так мешок, — произнесла я, ощущая нарастающее отчаяние.

Служанка лишь потупила взгляд.

— Простите, леди, это все, что осталось от прошлой хозяйки.

Слова служанки дошли до меня не сразу, но когда дошли, я скинула платье и швырнула на кровать.

— Как вам в голову пришло принести мне… это? Я должна идти к лорду в одежде его покойной жены?! Что у вас в голове?

Служанка прошептала извинения, а я выдохнула. Пожалуй, я слишком резка, но пока что сил сдерживаться не было.

— Помогите надеть свадебное платье, — скомандовала я, — а потом укажите путь к лорду.

— Он занят, леди, работает. Нельзя к нему…

Я замолчала, прислушиваясь к себе. Что сильнее — страх рассердить того, кого я люблю, разрушить едва возможные отношения? Или ощущение собственной уязвимости и обиды? Оставлять меня одну в таком виде в этом холодном замке сразу после свадьбы? Это не просто жестоко. Это несправедливо.

Я ничего не сделала, чтобы заслужить такое отношение.

Мой взгляд упал на кружевной шлейф платья. Некогда он был великолепен — филигранная работа мастеров. Каждый стежок, каждая нить. А сейчас мокрый, тяжелый, напоминающий ветошь, валялся комком у моих ног.

Я хотела было попросить ножницы, чтобы отрезать его, но передумала. Есть традиция хранить свадебное платье как напоминание о счастливом дне. Что ж, я тоже буду хранить.

Мысли снова вернулись к лорду Азариону.

Я хочу быть с ним. Каждая клеточка моего тела, моей души хочет принадлежать ему. Но не в качестве половой тряпки.

Гордо выпрямив спину, я посмотрела на служанку.

— Веди, — твердо произнесла я.

Служанка замерла, испуганно моргнув, словно не веря собственным ушам.

— Но, леди, я же сказала… господин занят…

— Веди, — повторила я, и голос мой прозвучал так уверенно, что даже мне стало страшно.

Женщина заколебалась, но затем молча кивнула. Она шагнула к двери, ее движения были медленными и неохотными, как у человека, который идет на верную погибель.

Я последовала за ней, чувствуя, как с каждым шагом ко мне возвращается решимость.

Мы вышли в коридор, и меня сразу окутала атмосфера мрачности и запустения. Стены, обитые темным сукном, поглощали свет редких ламп, тускло мерцающих в нишах. Их слабое свечение отбрасывало длинные, искаженные тени, заставляя воображение рисовать причудливые образы. За стенами слышалось шуршание и скребущие звуки. Мыши? Крысы? В другое время это бы меня испугало, но сейчас такие мелочи не имели значения.

Коридор вывел нас к величественной лестнице. Роскошная, изгибающаяся спиралью, она вела вниз, к первому этажу. Над лестницей висела огромная люстра, укутанная чехлом, который напоминал моток паутины. Похоже, что она не зажигалась уже многие годы.

Я заметила, что со стен были сняты картины. Там, где они когда-то висели, остались более светлые прямоугольники на потемневшей от времени обивке. Это придавало месту еще более заброшенный вид, словно замок постепенно терял свою душу.

Служанка указала мне на дверь, украшенную резьбой с драконами и древними символами. Она была приоткрыта, и из нее лился теплый, яркий свет, резко контрастирующий с холодом и мраком коридоров.

— Леди, вот дверь. Можно я не пойду? — Голос служанки дрогнул, и в ее глазах читался явный страх.

Я посмотрела на нее и молча кивнула. Служанка поспешно отступила, почти убегая обратно по коридору.

Я решительно шагнула вперед. Лестница, несмотря на свою запущенность, все еще внушала уважение своим величием. Каждый шаг отдавался в тишине гулким эхом. Мой влажный шлейф волочился следом, собирая на себя слой пыли, оставляя за мной темную блестящую дорожку чистоты.

Шаг за шагом, я спускалась все ниже, игнорируя тягучую тяжесть шлейфа, который цеплялся за каждую ступень, не пускал.

Но меня было не остановить. Я спустилась, на мгновенье замерла перед дверью, а затем толкнула ее, входя в кабинет.

Теплый свет ослепил на миг. Я остановилась на пороге, глядя на лорда Азариона. Он сидел в высоком кресле с высокой спинкой, освещенный золотистым сиянием от магического света. Перед ним лежали древние свитки, испещренные изящными символами, которые казались живыми, мерцали и переливались.

Азарион выглядел величественно. Его пепельные, слегка растрепанные волосы падали на плечи. Глубокие золотистые глаза были сосредоточены и холодны. Лицо с четко очерченными скулами будто высечено из камня — ни единой эмоции, только концентрация и легкая тень усталости.

Я сделала шаг вперед, он поднял взгляд.

Наши взгляды встретились, и меня буквально пронзило. Холодный, острый взгляд, от которого захотелось отступить. Ни тепла, ни капли узнавания или сочувствия.

— Выйдете немедленно! — рявкнул дракон, его голос был громким, как раскат грома.

— Папа, а чем занимается лорд Азарион? Почему он стал доверенным лицом короля? — спрашиваю я, устраиваясь в кресле в приемной отца.

После возвращения с Юга я три дня не выходила из комнаты. Папа так рад, что я наконец спустилась. Кажется, он готов говорить со мной о чем угодно. В его теплом взгляде чувствуется облегчение.

Он сидит за массивным столом, заваленным бумагами и свитками. Свет от настольной лампы мягко освещает его строгий профиль. На мгновение он замирает, пальцы перестают перебирать листы, и он медленно выдыхает, собираясь с мыслями.

— Если коротко, он заведует магической защитой королевской семьи, — наконец отвечает он, не поднимая глаз.

— Только этим?

Я стараюсь, чтобы мой вопрос звучал небрежно, словно просто любопытствую, но голос выдает неподдельный интерес.

Папа поднимает взгляд. Его серые глаза внимательно изучают меня, будто пытаются понять, что стоит за моим вопросом.

— Не только. — Его голос становится задумчивым. — Еще он владеет северными землями, а это стратегический край.

Я стараюсь не смотреть на отца, чтобы не выдать глубину своего интереса. Ему вовсе не стоит знать о том, что меня с Азарионом что-то связывает.

— А, значит, он маг?

Мне удается выдавить из себя зевок. Я осторожно тянусь, беру с полки книгу, пролистываю ее. Похоже, удается усыпить бдительность папы. По крайней мере, в его голосе уже не чувствуется столько настороженности.

— Азарион — это не просто маг. Он — дракон и хранитель древних ритуалов, которые мы, простые смертные, даже не понимаем.

Отец замолкает, но потом добавляет с легкой горечью:

— Этот надменный ящер, к сожалению, не упускает шанса продемонстрировать всем и каждому свое превосходство. Он груб, лишен светских манер и относится к людям как…

Отец замирает, смотрит на меня и решает, что я слишком юна для таких оборотов речи.

— Относится с большой долей пренебрежения.

Его слова вызывают у меня странное чувство. Я вспоминаю нашу первую встречу. В нем не было ни капли надменности, только глубокая, трогательная нежность. А его улыбка? Настоящая, добрая, как будто она была предназначена только для меня. Это не было игрой. Настоящее, поэтому так больно сейчас.

Папа замечает, как мое лицо меняется, и протягивает ко мне руки.

— Иди сюда, малышка, — говорит он мягко.

Я не выдерживаю и пересаживаюсь к нему на колени. Утыкаюсь в его плечо, чувствуя себя совсем маленькой девочкой.

— Ты была на его свадьбе, да? Он тебя обидел, оскорбил? Только скажи…

— Он не оскорбил, — всхлипываю я. — Они выглядели такими счастливыми на свадьбе! Будто созданы друг для друга. Лорд Азарион целовал невесту и… смеялся.

Я почти шепчу последние слова, но чувствую, как папа напрягается. Он, как всегда, понимает меня по-своему.

— Не рановато ли тебе мечтать о свадьбе? — говорит он с легкой усмешкой, которая прикрывает тревогу. — Малышка моя, у тебя тоже будет роскошная свадьба. И жених не хуже лорда Азариона. Но потом…

Я не отвечаю. Не говорю ему, что плачу оттого, что лорд Азарион должен был жениться на мне.

Я отогнала воспоминания усилием воли. Теперь я его жена, его истинная. И снова готова рыдать из-за него. Нет уж, хватит.

— Как вы смеете со мной так говорить?

Мой голос дрожал, но в нем слышалась решимость.

Азарион поднял глаза от свитков, его взгляд был острым, как лезвие.

— Что я сделала, что вы позволяете себе так обращаться со мной, лорд? — продолжила я, стараясь не дать эмоциям захлестнуть меня.

Он откинулся на спинку кресла, сложив руки на груди, и долго смотрел на меня, прежде чем заговорить.

— А что вы сделали, чтобы я относился к вам иначе?

Эти слова обожгли, словно огонь. Я почувствовала, как к горлу подступает горький ком, но заставила себя стоять прямо.

— Я ваша жена!

— Вы часть сделки. — Его голос был холодным, как лед. — Такие договоры скрепляют не только подписями, но и браком.

Мне было обидно до глубины души, но я держалась.

— А как же метка истинности? — я указала на его запястье, чувствуя, как внутри все кипит. — Это не часть договора, я знаю. Значит, я та самая, единственная для вас.

Он вздрогнул, движение было едва видным, но я успела его заметить. Азарион медленно опустил манжету, скрывая метку, которая все еще светилась бледным золотом.

— Единственная, говорите? — горько усмехнулся дракон. — У моей бывшей тоже была метка истинности. И что же?

Я замерла. Слова Азариона эхом звучали в ушах. Как это возможно?

Я невольно сделала шаг назад, затем еще один. Глаза защипало от слез, но я не позволила им упасть.

— Уходите и больше не тревожьте меня, когда я за работой, — сухо бросил он, возвращаясь к бумагам.

Кажется, он ждал, что я молча уйду, глотая обиды и унижения. Но он правильно заметил: я — дочь своего отца. И даже если лорд Азарион и любовь всей моей жизни, я не голодная собачонка, ожидающая ласки и подачки.

— Хочу напомнить вам, — произнесла я, гордо вскинув голову, — что брачный ритуал не завершен. Я могу развернуться и уйти прямо сейчас, забрав с собой приданое. Шахты магической руды, верно?

Лорд медленно отложил бумаги. Затем он поднялся, и его фигура заслонила свет люстры, тень заполнила собой все пространство кабинета.

Он был таким большим, даже огромным по сравнению со мной. Золотые глаза словно накалились, блеснув цветом расплавленной руды.

— Я в жизни не позволял ни одной женщине мной командовать. — Его голос стал низким, хрипловатым, как далекий рокот грома. — У вас тоже не выйдет.

— Что же, и маму в детстве не слушались? — ответила я с вызовом.

Сама не ожидала от себя такой дерзости, но и отступать было некуда. Глаза лорда Азариона расширились, и он будто поперхнулся словами.

Я воспользовалась моментом и шагнула вперед, едва ли не касаясь его грудью.

Молчанье между нами натянулось, как тетива. Минуту мы смотрели друг другу в глаза. Мне для этого понадобилось запрокинуть голову.

Ростом я едва ли доставала ему до плеча, но сейчас это не имело значения.

— Я вас не держу, — произнес он наконец, его голос звучал сухо и хрипло. — Можете уходить. Я выживу и без шахт.

Я пожала плечами и развернулась к двери. Мои шаги были медленными, даже нарочито ленивыми.

Смогу ли я уйти? Да.

Мне хватит сил совладать с чувствами. Отказаться от них. Все равно предстоит лить слезы, так пусть мое достоинство останется со мной.

Следующий шаг я сделала еще увереннее.

Ничего. Гром не грянул. Жизнь не оборвалась. Значит, смогу сделать и еще один. А следом еще. Выйти за дверь. Выйти из замка.

Два шага до двери.

Один.

И тут мой взгляд случайно зацепился за стеллаж с артефактами. Среди множества поблескивающих и мерцающих предметов я увидела то, что заставило меня замереть.

На одной из полок в коробочке лежало бумажное девичье сердце.

Мое.

Над ним словно было не властно время. Кажется, что я выпустила его из рук только вчера.

Душа сжалась, из груди будто выбило дух, и я медленно повернула голову, посмотрев на Азариона. Гордый, красивый, нелюдимый, грубый. Он не вспомнил меня. Даже не узнал. Но сердце сохранил.

Оно что-то значит для него, даже если он сам этого еще не понял.

— Не надейтесь, что так легко от меня избавитесь, лорд, — произнесла я с легкой усмешкой. — Встретимся за ужином.

Я развернулась и вышла из кабинета, подтащив за собой тряпку, в которую превратился мой шлейф. На прощание я хлопнула дверью так громко, что грохот эхом разнесся по всему замку.

В коридоре я заметила тени, мелькающие в углах. Слуги, которые прятались и наблюдали за нами, тут же разбежались, словно тараканы, испуганные светом.

Что ж, я приведу это место в порядок. Заставлю дракона меня уважать, а может, и вспомнить!

Но сначала я должна узнать, что на самом деле случилось с женой лорда Азариона.

Глава 3

Слуги замка обладали феноменальной способностью исчезать из поля зрения, их тени буквально растворялись в темноте коридоров. Но я знала одно место, где люди есть всегда — кухня.

Осталось ее найти. К счастью, это оказалось несложно.

Все замки разные, но некоторые вещи неизменны. Например, то, что кухня всегда располагается на первом этаже и имеет минимум два входа: один ближе к столовой, а другой с улицы.

Каково же было мое удивление, когда, обследовав первый этаж, я не нашла ни столовой, ни кухни. Лишь пустые, холодные залы с закрытыми дверями.

Я выглянула в одно из окон и поняла, что просчиталась. Замок располагался на высоком холме, и то, что с одной стороны считалось первым этажом, с противоположной — уже третьим.

В свадебном платье было холодно и неудобно, его мокрый шлейф тянулся за мной, цепляясь за неровности пола. Я начала жалеть, что не согласилась напялить на себя тот серый мешок.

Многие комнаты оказались просто неотапливаемыми, холодный воздух пронизывал до костей. Хотя при желании это место вполне можно было сделать уютным. Я нашла пустующую гостиную с зимним садом, растения в котором давно засохли, небольшой бальный зал, несколько гостевых спален.

Но одна комната привлекла мое внимание. Ее двери были плотно закрыты, и вверху створок был защелкнут маленький крючок.

Я пододвинула стул, встала на него и осторожно откинула крючок. Затем, спрыгнув обратно на пол, толкнула двери, которые с тихим скрипом распахнулись.

На миг мне показалось, что я нашла спальню его бывшей супруги. Но я ошиблась.

Передо мной предстала детская игровая комната. Она была огромной, словно настоящий детский город. Шкафы, стилизованные под домики, заполняли стены. Полки были уставлены игрушками, каждая из которых казалась продуманной до мелочей.

Некоторые игрушки выглядели старыми, но тщательно отремонтированными, с любовью. Другие, наоборот, были совершенно новыми. Мой взгляд задержался на деревянном рыцаре с крошечным мечом и гербом на щите — похожую игрушку я видела в руках наследника престола на одном из королевских балов.

Но смущало другое.

Слой пыли покрывал все это великолепие. Комнату будто оставили много лет назад. Даже чехлами не укрыли.

Я услышала за спиной шорох и резко обернулась. Но коридор за дверью был пуст. Никого.

Слуги? Скорее всего, они. Может, верно говорят, что лорд Азарион не выносит людей. Какая еще причина так прятаться от любого взгляда?

Я еще раз оглядела детскую комнату. В этом холодном мрачном замке это место казалось особенно странным. Словно оно принадлежало другому времени, другой жизни, где все было иначе. Но пыль, покрывающая игрушки, говорила, что эта жизнь осталась в прошлом.

Сжав зубы, я закрыла дверь за собой и продолжила путь по коридору, мысленно составляя план замка.

Каждая комната, каждый поворот — все записывалось в моей голове. Большая гостиная с потускневшими зеркалами. Зимний сад. Лестницы, ведущие то вверх, то вниз. Наконец после долгих поисков я нашла столовую.

Она оказалась просторной, с высоким потолком, украшенным резьбой. Но и здесь чувствовалась некоторая запущенность: гардины на окнах потускнели, деревянные панели стен были покрыты пылью, а камин давно не разжигали.

В центре комнаты стоял длинный дубовый стол, который, несмотря на пыль, все еще выглядел монументально. Я обошла его, рассматривая механизм в центре.

На столешнице в нескольких местах были встроены круглые металлические диски — почти незаметные, если не присматриваться. Их края выглядели слегка потертыми, а внизу под столом виднелись массивные рычаги.

Подъемный механизм. В некоторых замках подобные конструкции использовались, чтобы подавать еду прямо снизу, из кухни. Еда появлялась на тарелках, словно из ниоткуда, создавая иллюзию волшебства.

Я наклонилась, чтобы лучше рассмотреть рычаги, и заметила слабый звук — далекий скрип, едва уловимый, но отчетливо доносившийся из-под пола.

Кухня. Значит, она где-то внизу.

Теперь оставалось только найти туда путь.

Я решила, что беготня по замку — это бесполезная трата времени. Вместо того чтобы искать кухню, я решила поступить хитрее.

Я уже бывала в подобных столовых. У моего отца был похожий механизм в домике для переговоров — небольшом особняке, где он уединялся с советниками и вельможами, обсуждая за обедом государственные дела. Я помню, как, будучи ребенком, наблюдала за этим с любопытством. Там, как и здесь, блюда подавались снизу, чтобы слуги не мешали приватным беседам.

Но такой механизм не работал сам по себе. Где-то здесь должен быть звоночек для вызова прислуги! Я присмотрелась. На одной из стен рядом с массивной деревянной панелью висел шнурок с позолоченным наконечником. Я подошла ближе и провела пальцами по витому шнуру.

Прятаться от моего взгляда они могут, но посмеют ли слуги не прийти на прямой вызов?

Я взялась за шнурок и решительно дернула его. В тот же миг раздался мягкий звон где-то в глубине замка. Тонкий, мелодичный звук, который разнесся эхом по скрытым от глаз коридорам.

Я замерла, прислушиваясь. Звук постепенно стих, и наступила тишина. Осталось только ждать.

Смогут ли они проигнорировать мой вызов? Маловероятно. Теперь дело за малым — выяснить, кто из слуг осмелится показаться передо мной.

Я отодвинула стул, уселась на него и сложила руки на столешнице, ожидая.

Из коридора послышался легкий скрип петель, хотя я не помнила там никаких дверей. Затем несколько неуверенных шагов. Тишина.

Кто-то явно прислушивался. Надеялся, что ему показалось? Ну уж нет.

Я протянула руку к шнурку и дернула его еще раз, более резко. Мелодичный звонок разнесся по скрытым механизмам замка, и где-то за стенкой раздался испуганный возглас, за ним торопливые шаги.

На пороге столовой появился мажордом.

Это был высокий мужчина средних лет с тонкими чертами лица и выступающим носом, который придавал ему сходство с чайкой. Его черный сюртук был слегка припылен, будто годами висел где-то в шкафу, а нелепое кружевное жабо подчеркивало острый кадык, который вздрагивал всякий раз, когда он сглатывал.

Мажордом сделал робкий шаг вперед, будто не знал, что со мной делать.

— Госпожа… пожалуйте… здравствуйте, — пробормотал он, кланяясь. — Желаете отобедать?

Бедняга выглядел так растерянно, что мне стало даже немного забавно. Я оперлась локтями на стол и посмотрела на него пристально.

— Для начала представьтесь, — сказала я, не скрывая легкой усмешки.

Мажордом неловко шаркнул ногой, пытаясь изобразить что-то вроде поклона.

— Кхм… Ваш покорный слуга, госпожа… Ульрик Сторибуш, — выдавил он наконец, покраснев так, что его выступающий нос стал почти малиновым.

— Очень приятно, — ответила я, копируя медлительную манеру моей матери.

Она всегда вела себя со слугами степенно, без повышения тона и суеты, но была в ее тоне некая неотвратимость.

— Теперь, Ульрик, объясните, почему меня до сих пор никто не встретил. Почему мне не представлена моя камеристка? Как видите, я вынуждена дергать за этот шнур, чтобы добиться хоть малейшего внимания.

— Не дергайте за шнур, г-госпожа, — заикаясь, попросил мажордом, — господин не любит этот звук.

— Вот как?

Я впервые за это время по-настоящему улыбнулась, кажется, несколько хищно.

Во всяком случае Ульрик вздрогнул, понимая, что только что сдал мне прекрасный инструмент управления прислугой.

— Что ж, не будем звенеть попусту. Камин, камеристка, экономка, горячий чай, хлеб, теплое платье.

Ульрик что-то прочел в моем взгляде, отчего икнул и мгновенно исчез, будто растворился в тени.

Но уже через минуту за стенами началась возня, а в коридоре послышались торопливые шаги.

В столовую вбежала запыхавшаяся девушка, лет двадцати пяти, с красным пятном от ожога на правой щеке. Она прижимала к груди поленья и щепу, словно щит. И старательно не поднимала на меня взгляд и словно кожей чувствовала мой.

Желая как можно быстрее выполнить свою работу, она рухнула на колени перед очагом и начала торопливо разжигать огонь. Ее движения, четкие, но нервные, выдавали ее страх.

Признаться честно, я не знала, кому здесь на самом деле следует нервничать. Им или мне. Что вообще происходит в этом замке?

Щепки с тихим треском вспыхнули, и я почувствовала, как первая волна тепла медленно распространяется по комнате. Девица с ожогом подхватила юбки и бегом покинула столовую.

Я с облегчением вздохнула и пересела ближе к камину, протягивая к огню руки. Так лучше, намного лучше и уютнее.

Еще через пару минут в дверях появилась та самая служанка, что принесла мне платья и указала дверь в кабинет лорда Азариона.

Она остановилась на пороге, держа в руках поднос с чайником и чашкой. Ее взгляд тоже показался мне странным. Она смотрела, будто я была призраком или единорогом, чем-то, что не могло существовать в реальности. Неужели все потому, что я потревожила лорда Азариона за работой? Так это только начало.

— Это мне? — я протянула руки за чашкой.

— Да-да… чай, госпожа, — вздрогнула служанка, очнувшись от своих мыслей.

Присмотревшись, я поняла, что она моложе, чем мне показалось сначала. Просто пепельно-русые волосы в тусклом свете казались тронутыми сединой. Но теплые отблески от камина сгладили впечатление. И узкое лицо с темными глазами уже не выглядело таким изможденным. Просто затравленным.

Я приняла из ее рук чашку и осторожно сделала глоток. Как же хорошо. Простой крепкий черный чай, как дома. Наконец-то хоть что-то налаживается.

— Как тебя зовут? — спросила я у служанки.

— Иса, — ответила она и тут же исправилась: — Изабель, госпожа.

Я изобразила на лице самую миролюбивую улыбку, на которую была способна.

— Спасибо за чай, Иса. Ты работаешь на кухне? — предположила я.

— Госпожа… я… я вроде как камеристка… Ну, не совсем… вернее, — она сделала глубокий вдох. — Ни у кого в замке нет опыта, кроме меня.

Я, конечно, сомневалась в способностях Исы, но мне отчаянно нужна была определенность хоть в чем-то.

— А кто служил прошлой хозяйке? — спросила я, наливая себе еще чай.

Иса сглотнула, потупила взгляд и замялась:

— Она… привезла с собой слуг. Мы… мы и шагу ступить боялись.

Что ж, может, она была права. Может, и нет. Остается проверить на практике.

— Принеси мне платье, — велела я. — Любое, только не с плеча бывшей хозяйки. И плед, и теплые сапоги. И быстро! Справишься — назначу камеристкой.

Девушка поклонилась и выскользнула из комнаты так стремительно, что у меня появилась надежда. Двери за Исой закрылись.

Я осталась одна перед очагом, глядя, как огонь с треском пожирает щепки и переходит на дрова. Я начала согреваться, горячий чай бодрил, и мысли начали выстраиваться в голове.

Почему замок в таком запустении, а слуги напуганы? Неужели лорд Азарион так сильно ненавидит весь человеческий род, что позволяет себе измываться над прислугой.

Маленькая девочка, любившая дракона все эти годы, кричала во мне, что это невозможно! Что Азарион лучше всех на свете, он добр и великодушен. Но я заставила ее замолчать.

Отец учил меня, что есть время для чувств и есть время для разума. И сейчас настал момент хорошенько подумать.

Лорд Азарион никогда не славился дружелюбием, но если бы он избивал прислугу и мучал людей, его враги при дворе уже бы использовали это против него. Нелюдимый, раздражительный.

Значит, причина в другом.

Дракон работает с древней магией, может быть, это как-то связано? Проклятия, призраки, ночные кошмары?

Нужно узнать.

В столовой снова появился Ульрик, поставил поднос с хлебом, маслом и паштетами и доложил, что кухарка скоро подойдет.

Я кивнула и продолжила греть руки у огня, ожидая, что вот-вот в дверь войдет тучная дама с тем самым поваренком, что прятался за ее юбкой утром. Но вместо этого послышался мягкий стук клюки по полу, и на пороге появилась сухонькая старушка.

Она была настолько сгорбленной, что едва доходила мне до плеча, а уж на что я низкая. На ее плечах был накинут потрепанный белоснежный платок, а в руке она сжимала клюку, на которую сильно опиралась.

Как такая хрупкая старушка может готовить для целого замка?

Но стоило мне заглянуть в ее глаза, как все сомнения исчезли. Они блестели таким живым, веселым огоньком, что на мгновение я подумала, будто передо мной вовсе не пожилая женщина, а юная девушка с дерзким характером.

— Удивлены, что такая старуха все еще стряпает на кухне? — спросила она с легкой улыбкой, словно прочитала мои мысли.

От неожиданности я чуть чашку не выронила.

— Нет, — ответила я, поспешно пряча замешательство. — Я ждала… — я замялась, пытаясь вспомнить имя. — Такую… полную даму с поваренком.

Старушка хихикнула, ее смех был сухим и тихим, как шелест сухих листьев.

— А так это не кухарка вовсе, госпожа, — ответила она, качая головой. — Это нянька юного лорда Рейстена.

Я невольно замерла, вспоминая диковатый, но умный детский взгляд. Вот почему он был рядом, когда я проснулась. Получается, я теперь его приемная мама?

Пока что мне сложно было это осознать, и я сконцентрировалась на более конкретных вещах.

— Лорд Рейстен… — прошептала я, запоминая имя.

— Ну, пока что еще не лорд… господин Азарион все еще не объявил мальчика своим наследником.

— Почему? — искренне удивилась я.

— Не знаю, госпожа. Лорд все еще горюет по бывшей супруге, запрещает даже имя произносить.

— Хватит! — я резко оборвала ее.

Чувство, словно ножом по сердцу полоснули. Горюет по ней? Я вспомнила его улыбку в день свадьбы, то, как легко и беззаботно звучал его смех. А если это была любовь? Что тогда? Я так и останусь для лорда Азариона приложением к договору? Нельзя об этом думать. Не сейчас.

Я откашлялась и вздохнула.

— Вернемся к вопросам кухни. Как обедает и ужинает хозяин замка? Хочу знать о его распорядке и предпочтениях.

Кухарка посмотрела на меня с хитрым прищуром, сделала пару шагов вперед и встала, опершись на клюку, почти повиснув на ней.

— Извольте, госпожа. Лорд не завтракает, обедает у себя в кабинете чем-то, что не крошится, не пачкается, не оставляет жирных пятен на бумаге. Зато ужинает плотно в этом зале, строго в одиночестве. Обязательно много мяса, овощей, пироги, сладости, сладкий чай. Так-то он обычно пьет кофе с южных островов, по мешку в месяц уходит, но на ночь чай, а то спать будет плохо.

Что ж, пока информации достаточно. Я еще раз окинула взглядом столовую. Не очень-то уютно. Шторы пыльные, стекла помутнели, ковры на полу лежат как попало, их не чистили уже лет сто. Да и стулья не отличались особым удобством.

— А прошлая хозяйка что же?

Кухарка отмахнулась.

— Тоже работала с утра до ночи. Лорд Азарион в своем кабинете, она в своем. При ней свои слуги были и своя кухарка. Та еще неумеха, честно признаться.

Еще один укол в сердце. Она наверняка понимала что-то в делах мужа. Я представила, как вечерами они обсуждали какие-то вопросы, возможно, древние находки. А о чем же будем говорить мы? Я ничего в этом не смыслю.

— И что же хозяин замка? Неужели терпит этот беспорядок? — я обвела рукой столовую.

— Да ничего. Он весь в своих бумагах да заклинаниях, света белого не видит. Еда есть, кровать есть, тишина есть — того и достаточно. Коли слуга не провинился, так он его и знать не знает.

Картина начала складываться в моей голове. Мой дед такой же. Если бабуля не подсунет ему под руку чашку кофе да печенье, так он весь день останется голодным. Ходят слухи, что дедуля за все эти годы так и не узнал путь на кухню. Книги да свитки, свитки да книги.

Однако же матушка моя и ее братья как-то появились на свет. Да и на семейных вечерах бабушка с дедушкой всегда рядом, воркуют о чем-то своем, посмеиваются над нами.

Теплые воспоминания из дома грели не хуже камина.

— Вот что, подайте мне обед, пожалуйста, да чашку кофе.

Кухарка поклонилась и поковыляла к выходу. Она уже почти дошла до двери, когда та вдруг резко распахнулась, и в столовую буквально ворвалась запыхавшаяся Иса с платьем в руках. Она едва не сбила старушку с ног.

— Госпожа, госпожа! Нашла! — радостно воскликнула девушка, размахивая платьем, как знаменем победы.

Я с интересом разглядывала ее находку. Платье оказалось очень простым — темно-серого цвета, с длинными рукавами, высоким воротником и аккуратной шнуровкой на груди. Без лишних украшений или отделки, но оно выглядело добротным, теплым и удобным.

— Неплохо, — пробормотала я, чувствуя, как холод все еще не отпускает.

Не было сил и желания ждать, пока принесут что-то лучше. Я решила переодеться прямо здесь, у камина.

— Иса, помоги, — велела я, протягивая руки к платью.

Иса тут же бросилась ко мне, помогая снять свадебное платье. Мокрый, тяжелый шлейф наконец исчез, а с ним и чувство промозглого холода, который он тянул за собой.

Пока девушка возилась с мелкими пуговками на спине, она тараторила без умолку:

— Это платье пошили для новой служанки много лет назад, — начала она. — Только она на работу так и не вышла. То ли медведь разорвал, то ли под лед провалилась, то ли замерзла насмерть…

Я вздрогнула, но Иса говорила об этом так легко, как другие рассказывают про поход в магазин или новые шпильки.

— Похоже, нравы северян суровее, чем я думала, — заметила я, стараясь сохранить равнодушие в голосе.

Иса пожала плечами, словно соглашаясь, и помогла натянуть платье.

Оно село почти идеально, будто было пошито по моим меркам. Простое, но удобное, плотная ткань приятно грела кожу. С пышной нижней юбкой от свадебного наряда платье стало выглядеть еще лучше. Я разгладила складки на юбке и посмотрела на свое отражение в оконном стекле.

— Это форма прислуги? — спросила я у Исы, поворачиваясь к ней.

— Да, госпожа, — кивнула она. — Но другого платья нет, вы меня простите. Может, послать за портным и…

— Я не об этом, — перебила я, отмахнувшись от ее слов. — Почему все остальные не в форме?

Иса замялась, опустив глаза. Ее щеки слегка порозовели, а голос стал тише.

— Ну, это… не прижилась форма, госпожа. Да и… дорогая она. Если ее продать, то три неплохих платья можно купить взамен.

— Не прижилась? — переспросила я, прищурившись.

— Э-э… ну… просто… никто и не настаивал, госпожа, — пробормотала Иса, теребя подол своего фартука.

Как я и думала. Никакой формы, никакого порядка…

— А что делать со свадебным платьем, госпожа?

— Постирать, отпороть подол и перешить кружево мне на манжеты, воротник и жабо.

Иса поклонилась, взяла платье и поволокла его к выходу. Только сейчас, чувствуя необычайную легкость в теле, я осознала, каким тяжелым оно было. Над столом мелодично прозвенел колокольчик, железные тарелки скрылись под столешницей, а уже через минуту появились снова. На одной из них стояла чашка с кофе и тарелка с сэндвичами. Значит, вот как обедает мой муж?

Я села за стол, сделала глоток, второй и улыбнулась сама себе. Не знала, за что браться? Начинать надо с кофе. Если лорд Азарион каждый день пьет вот эту гадость, то откуда взяться хорошему настроению?

После обеда я познакомлюсь с маленьким лордом Рейстеном и буду знать, как действовать дальше.

Я наскоро пообедала, вспоминая, что мне напоминает это блюдо. Пикник? Нет… Скорее, дорожный перекус. Чтобы дожить до нормального ужина.

Холодный прием перестал казаться мне такой уж неожиданностью. Похоже, нравы замка были суровы даже к самому хозяину.

Что ж, будем это менять. Он женился не на ком-нибудь, а на Мирель де Вильон. На гербе моей семьи недаром изображают солнце. Мы несем свет, порядок и уют.

Вытерев рот салфеткой, я дотянулась до шнура и дернула его с заметным усилием. На этот раз мелодичный звон послышался громче.

Через минуту в столовой появился запыхавшийся Ульрик, он в последний момент заложил руки за спину и вошел с деланным достоинством.

— Помилуйте, госпожа, — начал он, нервно сглотнув, и его кадык дернулся так резко, что кружевное жабо пошевелилось. — Разгар рабочего дня… лорд Азарион будет гневаться.

— Тогда позаботьтесь о том, чтобы у меня было все необходимое и ко времени. Принесите в мою комнату перо, чернила и бумагу, составим расписание. Также я отправлю к вечеру несколько писем.

С каждым моим словом Ульрик все больше сникал.

— Дополнительно распорядитесь, чтобы столовую привели в надлежащий вид! Мы с лордом Азарионом будем ужинать.

Ульрик метнул взгляд на шторы, ковры и пыль, покрывающую подоконники. Его глаза округлились от осознания масштаба работы, и он снова сглотнул. Спорить, впрочем, не решился.

— И проводите меня в комнату лорда Рейстена, — добавила я, решительно поднявшись со стула.

Мажордом, казалось, собирался возразить, но увидел мое выражение лица и молча кивнул, делая приглашающий жест.

Простое платье оказалось неожиданно удобным, но в пылу стараний Иса, похоже, забыла про обувь. Ничего так и не принесла. Ну и ладно. Высокие каблуки свадебных туфель решительно стучали по полу.

Мы шли по коридорам в жилое крыло. Пыли становилось все меньше, местами даже были видны следы ремонта.

Наконец мы остановились у дверей, где нас встретила уже знакомая мне тучная дама.

Ее круглое лицо выглядело усталым, но главное — в глазах читался страх. Будто я какой-то монстр, который пришел отнять у нее все, что дорого. Это раздражало, но я заставила себя говорить мягче.

— Я пришла познакомиться с Рейстеном.

— У ребенка послеобеденный сон, — твердо сказала няня, сложив руки на животе, словно защищаясь.

Вздохнув, я потерла лицо. Похоже, я не с того начала наше знакомство.

— Да, конечно, — я понизила голос. — Меня зовут Миарель, а вас?

— Бонни. — Няня смягчилась и изобразила что-то вроде реверанса. — Я за мальчиком присматриваю с самого его рождения. Он, если не поспит хорошенько днем, будет хмурым ходить до вечера.

Хоть Бонни и пыталась казаться строгой и неприступной, но в ее голосе отчетливо слышались нотки нежности. И я вдруг поняла, чего именно она боится.

— Я не собираюсь разлучать вас с мальчиком или с порога устанавливать свои порядки. Мне просто хотелось нормально познакомиться. Где вы обычно обедаете?

Кажется, мои слова попали в цель. Бонни выдохнула, растеряла свой боевой настрой, вытерла вспотевшие ладони о передник и вздохнула.

— Обедаем где-нибудь в комнатах, госпожа. Чтобы не шуметь при лорде Азарионе. С аппетитом у маленького лорда беда, каждую ложку впихиваю с боем.

Я понимающе кивнула.

— Может, мы могли бы встретиться утром и позавтракать вместе в столовой?

Бонни неуверенно кивнула. Я улыбнулась ей, затем обернулась к Ульрику, который переминался с ноги на ногу, не зная, оставаться ему или уходить.

— А пока проводите меня в комнату бывшей супруги.

Кажется, вместе с Ульриком и Бонни охнул весь замок. Ясное дело, что им неловко, но представили бы они и мои чувства. Перед ужином с лордом Азартном мне нужно как можно больше понять обо всем.

Кем она была? Чем занималась?

Как же глупо было не узнать об этом заранее. Мне было больно даже думать о ее существовании, но иногда нужно посмотреть боли в глаза.

Я уперла руки в бока.

— Вы меня отведете?

Ульрик молча повел меня к лестнице, и мы поднялись на этаж выше. Он заметно отличался от простого и лаконичного интерьера внизу. Резные деревянные колонны подпирали высокие своды потолка. Из литых бронзовых ламп лился теплый магический свет. По полу тянулся длинный ковер с пушистым ворсом.

— Хозяйский этаж, — зачем-то пояснил Ульрик.

В этом крыле было всего три двери, зато какие. Высокие дубовые распашные створки были инкрустированы камнями, в самом верху, чтобы облегчить конструкцию, были вставлены витражи.

Две двери стояли друг напротив друга. Одна с растительными мотивами, другая с цветочными. А по центру — с классическим северным орнаментом. Через прозрачные вставки стекла виднелась вечерняя вьюга.

— Это балкон? — спросила я, уже шагнув к двери и открывая ее.

В лицо ударил резкий холодный ветер, и я невольно прищурилась. Вид с балкона захватывал дух: снежная долина раскинулась внизу, белоснежная гладь уходила к горизонту. Где-то вдали виднелся небольшой городок, его крыши окутывали тонкие вьющиеся дымки от печных труб. Все выглядело даже уютно…

Умиротворяюще.

Легкие обожгло холодом, и я закашлялась. Ульрик быстро закрыл створки, качая головой.

— Значит, это комната лорда, — я указала на двери слева, а это…

— Госпожи… бывшей госпожи, — поправился Ульрик и нервно сглотнул.

— А меня поселили…

— В гостевой.

Ульрик поежился от моего взгляда, видимо, сейчас он был холоднее уличной стужи.

Еще бы, внутри меня все замерзло, замерло. Нельзя позволить эмоциям мной завладеть. Не сейчас.

— А в замке бывают гости?

— Ну, как сказать… Соседи заезжают. Или путники, которых застала вьюга, — пробормотал он.

Уже что-то. Сколько продлился брак лорда Азариона? Два года? Чуть меньше…

Наверняка кто-то из соседей навещал молодоженов. Вот бы услышать их рассказ о бывшей. Слуги запуганны, лорд скорбит, я — ревную. Нужен свежий взгляд, независимый.

— Госпожа? — робко позвал меня Ульрик.

Я же продолжила задумчиво стоять между двумя дверьми. Раз уж я здесь, почему бы не заглянуть и в комнату супруга? Скоро наш первый ужин, а я так мало знаю о нем.

Лорд Азарион не был со мной особенно галантен, что ж, и мне церемониться ни к чему. Я решительно распахнула двери в его комнату.

Бедняга Ульрик аж подпрыгнул от испуга.

Спальня оказалась удивительно аскетичной. Простая мебель, добротные, но строгие стол и кресло. Кровать с высоким изголовьем, покрытая плотным серым покрывалом. Но больше всего поражало количество книг. Полки вдоль стен были забиты томами, некоторые из которых выглядели настолько древними, что прикоснуться страшно.

Мое внимание привлекли еще одни двери, ведущие на большой балкон. Видимо, он был общим для обеих комнат.

— Нельзя без разрешения, госпожа, — нервно пробормотал Ульрик, переминаясь с ноги на ногу.

— А я и не захожу, — ответила я, не скрывая усмешки. — Давай считать, что я дверью ошиблась.

Я обернулась, чтобы выйти, и краем глаза заметила светящийся прямоугольник на стене. Он выглядел, как дыра в другое пространство.

— Портал, — прошептала я, — куда он ведет?

Ульрик испуганно промычал, что не знает, и, наплевав на субординацию, за юбку оттащил меня от дверей и захлопнул их, тяжело дыша.

— Нельзя! Госпожа… нельзя!

— Мы супруги. В обычной семье это была бы наша с ним спальня.

— Этого не будет, — услышала я за спиной строгий голос лорда Азариона.

Он стоял в коридоре, как грозовое облако, готовое вот-вот разразиться бурей. Его взгляд был холоден, золотистые глаза будто прожгли меня насквозь, оставляя за собой след ледяного жара.

— Полезла в мою комнату, — начал он тихо, но от этого его голос звучал еще страшнее. — Думала, я не узнаю? Тебе крупно повезло, что осталась жива!

— Вы смеете мне угрожать? Напоминаю, я ваша жена!

Азарион усмехнулся, но в его усмешке не было ни капли веселья.

— Как ты сама сказала, брак еще не консумирован, — произнес он с едва скрываемой яростью.

Где-то сбоку раздалось жалобный стон Ульрика.

— Не хочу этого слышать… можно я пойду?

— Нет! — рявкнули мы с Азарионом одновременно.

Мажордом замер на месте, его кадык отплясывал нервную чечетку.

— Мне нужно подчинение! И тишина! Весь день только и слышу — динь-динь-динь!

И словно в ответ на его слова, в замке снова раздался мелодичный перезвон.

— Тихо! — рявкнул Азарион, но звук не оборвался.

Дракон замер, пытаясь понять, что происходит.

— Гости! — догадался Ульрик.

— Кого еще принесло, — буркнул Азарион и за локоть потащил меня к лестнице.

Мы спускались по лестнице, и, хотя Азарион держал меня за локоть, его шаги были уверенными, легкими.

— Ты будешь молчать, — сказал он, не поворачивая головы. — Вежливо улыбаться и не говорить лишнего.

— Я не кукла! — возмутилась я, попыталась вырваться, но он лишь крепче сжал мою руку.

— Мы не знаем, с каким намерением люди входят в замок, — тихо, но жестко произнес он.

Слово мы отозвалось у меня в сердце. Оно согрело, хотя в замке было холодно. Неужели он действительно считает меня частью команды, частью своего «мы»? Как же сказочно это звучит. Возможно, он прав, и мне действительно стоит немного сбавить обороты.

Я умолкла, поддавшись его решительности.

На первом этаже было почти так же холодно, как и на улице. Ветер завывал, затягивая в дом снег, который оседал прямо на коврах. Двойные двери, призванные защищать от непогоды, были распахнуты настежь, их створки подперли деревянными ящиками.

Снаружи вьюга мела так, что невозможно было разглядеть больше, чем на пару метров. Снег заполнял все вокруг, его крупные хлопья оседали на фигуре, стоящей в дверях.

Молодой человек в черном пальто из дубленой кожи, с плотно намотанным вокруг лица шарфом и большими защитными очками на глазах смотрелся частью этого ледяного пейзажа. Он стянул с головы шапку, стряхивая с нее снег, затем размотал шарф, открывая знакомое лицо.

Эрик Локвуд.

Он раскраснелся от холода, но я без труда узнала его. На мгновение мое сердце екнуло, будто воспоминания о нашем танце на балу вдруг ожили.

— Что вы здесь делаете?! — рявкнул Азарион, предвосхищая мой вопрос.

Эрик едва заметно поклонился, смахнув снег с плеч.

— Простите за вторжение, лорд Азарион. — Его голос был ровным, хотя взгляд задержался на мне чуть дольше, чем нужно. — Мы застряли в этой ужасной вьюге.

Азарион нахмурился, его глаза сверкнули золотом.

— Мы? — спросил он, оглядывая пустую улицу за порогом.

Эрик обернулся через плечо и махнул рукой.

Что из вьюги появился необъятных размеров зад, а следом уже спина и шапка незнакомца. Зад с трудом пролез в дверной проем, ящик, который тащил толстяк, проскользил по мокрому ковру, и незваный гость опрокинулся на спину. Практически подкатившись к ногам Азариона.

Вторым ярким впечатлением о незнакомце была улыбка. Совершенно очаровательная, искренняя и полная радости.

— Дружище! Как я рад, что застал тебя дома! А что это за обворожительное создание рядом с тобой?

Лорд Азарион неожиданно улыбнулся. Его лицо, суровое и холодное, стало мягче, а золотые глаза потеплели.

И мое сердце мгновенно согрелось. Все же я оказалась права, никакой он не человеконенавистник, просто случилось что-то плохое, отчего дракон вдруг замкнулся.

Тем временем Эрик с Ульриком втащили в дом тяжелые сундуки и, отдышавшись, с трудом запахнули двери. Ветер сопротивлялся, словно хотел замести замок изнутри.

Ульрик опустил засов. О буране напоминало лишь завывание вьюги, доносящееся из окон, и снег на пороге.

Азарион склонился над пухлым гостем, который, кажется, вполне уютно чувствовал себя, лежа на ковре, и протянул ему руку.

— Я вас представлю, но сначала горячий чай, я полагаю, — сказал он, помогая гостю подняться на ноги. — Что вы здесь делаете, Жак? В такую-то погоду. И как граф оказался с вами?

— Как вы и сказали, дорогой друг, за чаем, — бодро ответил гость, хлопнув Азариона по плечу, — за чаем.

Я обернулась к Ульрику, который все еще тяжело дышал после борьбы с дверями.

— Прикажите растопить камин в гостиной, — велела я. — Пусть с кухни подадут бульон в кружках, что-нибудь мучное, а следом травяной чай с ягодами, медом. Живо!

Мажордом икнул, глядя на меня так, будто я только что отправила его на войну, но молча поклонился и поспешил исчезнуть в глубине замка.

Азарион бросил на меня сердитый взгляд, но ничего не сказал, вероятно, решив не устраивать сцену перед гостями.

— О, так вы и есть будущая супруга Азариона! — воскликнул пухлый мужчина, обернувшись ко мне с широкой улыбкой.

— Жена, — поправила я его, спокойно выдержав его взгляд. — Со вчерашнего дня.

Мужчина театрально всплеснул руками.

— О, это уже меняет дело! Поздравляю вас обоих, хотя, признаться, не ожидал…

— Жак, оставь свои любезности для столичных балов, — простонал Азарион, оборачиваясь к двери, ведущей в гостиную. — Идемте.

Гостиная встретила нас прохладой и заметной заброшенностью, но оживленная возня слуг делала свое дело. Девушка с ожогом на лице разводила огонь в камине, подбрасывая в него щепки. Две другие служанки торопливо снимали с кресел и диванов покрывала, стараясь не поднимать пыли.

Старичок в потертом сюртуке зажигал восковые свечи на стенах, освещая углы комнаты мягким, теплым светом. Еще немного работы, и гостиная начнет казаться почти уютной.

— Да уж, замку нужна хорошая хозяйка, — весело заметил Жак.

— Прошу тебя, сменим тему, — сквозь зубы проговорил Азарион, опускаясь в одно из кресел с видом человека, чьи нервы вот-вот сдадут.

Жак тихо рассмеялся и принялся стягивать с себя верхнюю одежду, слой за слоем. Шуба, стеганая куртка, свитер, телогрейка, меховые брюки, вязаная шапка, шапка меховая, варежки, под ними перчатки.

Постепенно друг Азариона уменьшался в размерах, как луковица, с которой счищали слой за слоем. Под конец Жак остался в рубахе и брюках. Я заметила, что сейчас он вовсе не выглядел таким уж толстым. Тучный, невысокий, но при этом держался он уверенно и спокойно.

— Ну вот, другое дело! — бодро сказал он, усаживаясь в кресло ближе к камину. — Теперь можно и поговорить.

Эрик, стоящий чуть поодаль, выглядел куда менее подготовленным к вьюге. Его одежда хоть и была теплой, но явно не предназначалась для таких суровых условий. Очевидно, он продрог до костей.

Когда служанки внесли дымящиеся кружки с бульоном, Эрик взял одну и осторожно поднес к губам. Его пальцы, сжимающие кружку, чуть заметно дрожали, и я не смогла сдержаться. Поднявшись с кресла, я подошла к полке, где лежали пледы, и взяла один из них.

— Позвольте, — мягко сказала я, накидывая плед ему на плечи.

Эрик поднял на меня взгляд — внимательный, чуть шутливый, точно такой же, каким он смотрел на меня на балу. На мгновение я почувствовала, как щеки вспыхнули от смущения. Я быстро отвела взгляд и вернулась на свое место рядом с Азарионом.

Муж хмуро проводил меня взглядом, но ничего не сказал. Лишь сжал ладонь на подлокотнике кресла, едва заметно напрягая пальцы.

Жак отхлебнул бульон и оживился, начав говорить почему-то сразу с середины. Будто продолжая рассказ, который еще не начинался.

— В общем, нашли мы этот ледяной предел, конечно! Но дорога туда, скажу я, мой друг, кошмарная. Жалею, что тебя не было…

Я непонимающе посмотрела на гостя. Жак заметил это и слегка сбавил темп.

— Ах, простите, мадам. Вы же знаете, каким важным проектом занимается ваш муж?

— Нет, — с улыбкой ответила я, переводя взгляд на Азариона, который лишь тяжело вздохнул. — Но мне очень интересно.

Азарион попытался возразить, но Жак лишь махнул рукой, как будто это было совершенно неважно. Он набрал в легкие побольше воздуха и затараторил.

Размахивая кружкой с бульоном, он говорил с таким энтузиазмом, что мне казалось, будто он сейчас опрокинет содержимое прямо на себя.

— Лорд Азарион — величайший специалист по древней магии, мадам! — с важностью заявил он, отхлебывая бульон и причмокивая от удовольствия. — Наш уважаемый директор Магической Академии Севера каждый год умоляет его начать преподавать. Ну хоть бы мини-курс, хоть бы семинар! Но нет, этот упрямый дракон и слушать не хочет. — Жак выразительно покачал головой и прищурился, глядя на друга. — Представляете, каково бедным студентам? Они мечтают, грезят увидеть живую легенду в деле, а он… — он драматично махнул рукой.

— Так вы из магической Академии? — переспросила я, приподняв бровь.

— Ох, конечно! — Жак вдруг замер, хлопнул себя по лбу и поспешно вскочил с кресла, чуть не расплескав бульон. — Ах, мадам, простите мою бестактность! Я, кажется, не представился. — Он отвесил мне низкий поклон, столь театральный, что я с трудом сдержала улыбку.

— Профессор Жак де Монревель, доктор магических наук, ведущий эксперт по артефактам и, если позволите, давний друг вашего супруга.

Его круглое лицо расплылось в широкой улыбке, он уселся обратно, довольный собой.

Азарион устало прикрыл глаза. Я же не могла заставить себя отвести взгляд от кружки. Жак буквально жонглировал ей по ходу рассказа, и я боялась, что на очередном эмоциональном взмахе бульон окажется на обоях, мебели или на хозяине дома.

Жак рухнул в кресло и вытянул ноги к огню.

— К чему же я? Ах, к тому, что каждые каникулы мы собираем студенческую экспедицию, а на обратном пути я навещаю моего дорого друга и его славную семью.

Лорд Азарион резко выпрямился, распахнул янтарные глаза и сухо произнес:

— К делу, Жак. Что вы делаете здесь, да еще в компании графа Локвуда?

— Мы нашли еще один ледяной предел! Ты обязан это видеть, друг мой.

Я заметила, как Эрик с интересом наблюдал за диалогом. Его внимательные серо-голубые глаза не упустили ни одной детали. В прошлую нашу встречу я не успела его разглядеть, к тому же был маскарад. Но сейчас, пользуясь минутой, я пришла к выводу, что он довольно красив. Лет тридцати на вид, не больше.

— Пожалуй, мне и правда нужно слетать, а что насчет графа Локвуда?

— О, Жак любезно спас меня от холодной смерти, — вступил в разговор Эрик.

— Удивительная история! — взмахнул кружкой Жак, но Эрик жестом прервал его еще не начавшийся рассказ.

— Я сам, — улыбнулся он профессору и, получив в ответ одобрительную улыбку, начал: — Мой дядюшка, дай бог ему всяческих благ и долгих лет жизни, обзавелся на днях уже третьим сыном. Мне мягко намекнули, что мое присутствие рядом с троном в качестве запасного варианта больше не нужно.

Сначала я нахмурилась, а затем с удивлением посмотрела на Эрика свежим взглядом. Точно! Как я сразу не поняла, кто передо мной.

— Ну, конечно! — прошептала я, всматриваясь в графа с новым пониманием. — Эрик Локвуд… десятый принц крови.

Граф Локвуд слегка склонил голову, в его глазах промелькнула лукавая искорка.

— Уже одиннадцатый, если быть точным, — уточнил он с легкой усмешкой. — Вероятность восхождения на престол у меня примерно такая же, как и у лорда Азариона согласиться на преподавание.

Азарион хмыкнул, но промолчал, а я задумчиво покачала головой. Десятый или не десятый, но это давало Эрику определенное положение и власть. Королевская семья всегда держала в поле зрения своих «запасных» наследников на случай, если первые девять вдруг загадочным образом исчезнут.

— Так что в самом скором времени меня, как полагается, отпустят из столицы в родные земли. Из мира балов и маскарадов в суровую реальность.

Эрик трагично вздохнул, но было очевидно, что его это ни капли не расстраивает.

— В общем, я решил проехать по родным землям, совершить турне, так сказать. И вот на Севере произошла занятная история.

Эрик усмехнулся и, отставив кружку с бульоном на стол, откинулся на спинку кресла. В камине потрескивали дрова, а он, словно наслаждаясь моментом, медлил с рассказом, выжидая, пока все взгляды сосредоточатся на нем.

— Когда я прибыл в свою крепость, — начал он наконец, — оказалось, что защитная печать была сломана. Кто-то явно рылся в моих вещах, возможно, надеясь найти доступ к хранилищу артефактов.

Лорд Азарион прищурился, скрестив руки на груди.

— С чего вы взяли, — усмехнулся он. — Может быть, это были обычные грабители?

— Я тоже так подумал! — кивнул Эрик, поднимая палец. — Но, присмотревшись… Представьте себе, обнаружил, что ничего не пропало. Ничего, кроме бутылки элитного коньяка, которую, похоже, выхлестали прямо из горла.

Жак хохотнул, откинувшись в кресле и хлопнув себя по колену. Его живот подпрыгивал вверх-вниз, а глаза весело блестели.

— Представляю себе сына какого-нибудь великого мага-алкоголика, — выдавил он сквозь смех. — Прокрался в хранилище не за древними реликвиями, а за бутылочкой!

Азарион лишь покачал головой. Его взгляд оставался пристальным и недоверчивым.

— Если бы не эта бутылка коньяка, — продолжил Эрик, выждав, пока Жак перестанет смеяться, — я бы не придал этому значения. Ну, подумал бы, зашли воры, испугались и сбежали. Но кое-что меня насторожило. Не буду посвящать вас в нудные подробности сыскного дела…

Он сделал значительную паузу и ухмыльнулся, обведя комнату взглядом.

— Но мой дорогой папенька оставил мне в наследство один любопытнейший артефакт. Позволяет найти того, кто коснулся твоих вещей… Если, конечно, знать, как правильно им пользоваться.

Эрик запустил руку в карман пальто и извлек на свет странный предмет, похожий на старинный компас. Корпус устройства был выполнен из полированного черного обсидиана, а в центре мерцал рубин, который отливал багряным светом при малейшем движении. Тонкая серебряная стрелка чуть подрагивала, будто бы чувствовала напряженность в воздухе. Вдоль корпуса артефакта тянулись замысловатые символы, испускавшие мягкое синее сияние.

Я невольно затаила дыхание, наблюдая за тем, как стрелка замерла… и вдруг с легким дрожанием устремилась прямо на меня.

Я вздрогнула и сделала шаг в сторону. Стрелка, словно живое существо, тут же дернулась и снова указала на меня.

Эрик прищурился, чуть склонив голову, а Жак сдавленно фыркнул, прикрывая рот ладонью.

— Может быть, это вы ограбили графа Локвуда, дорогая? — неожиданно спросил он, насмешливо выгибая бровь.

Я открыла рот, чтобы возразить, но быстро захлопнула его, чувствуя, как краска заливает мои щеки.

Лорд Азарион неожиданно заступился за меня, его голос прозвучал хлестко, но спокойно:

— Не пугайте мою супругу. Она здесь недавно и еще не знает, что замок «Холодный Предел» назван в честь особого места, на котором стоит. Фактически это сгусток магии, обратившийся в лед. Здесь плохо работают и обычные компасы, не говоря уже о магических.

Я с облегчением выдохнула и бросила благодарный взгляд на Азариона. Тот даже не взглянул на меня, пристально следя за Эриком.

Слуги тем временем внесли поднос с дымящимся чаем, ароматным, насыщенным, и аккуратно расставили чашки перед каждым из нас. На большом серебряном блюде лежали свежеиспеченные булочки с румяной корочкой.

Жак довольно хлопнул в ладоши, словно ребенок, которому наконец позволили полакомиться. Он тут же потянулся к булочке и, отломив кусочек, обмакнул в чай.

— Все так, — неожиданно серьезно сказал Эрик, пряча компас обратно в карман. — Но, судя по карте, кроме замка лорда Азариона, здесь ничего нет.

Жак с довольным видом отхлебнул чай, явно наслаждаясь историей, а затем, с важным видом откинулся на спинку кресла и театрально взмахнул рукой, чуть не расплескав напиток.

— Ну и история вышла! — начал он, не дожидаясь разрешения. — Представьте себе, госпожа, несусь я сквозь пургу, снег стеной, ветер хлещет так, что и дракон бы сбился с пути, и вдруг… вижу нечто странное! Темнеет в метели, будто тень. Я сперва подумал: все, крыша поехала, но присмотрелся, и кто бы вы думали? Граф Локвуд собственной персоной! Стоит посреди бурана, зуб на зуб не попадает, и все что-то в руке вертит, с картой сверяется, туда-сюда. Да если б не я, милейший Эрик уже бы к утру стал ледышкой!

Азарион позволил себе легкую, едва заметную улыбку, но Жак, заметив это, словно воспрянул духом и с еще большим энтузиазмом продолжил:

— Как я его нашел, одному Вихреглазу известно! Ну, думаю, взял его под локоток, отряхнул и давай выслушивать эту замечательную историю про магов-алкоголиков и хранилища с коньяком!

Эрик картинно закатил глаза и отпил чай.

Жак ухмыльнулся и, опасно размахивая чашкой с чаем, заговорил взахлеб:

— Возвращаясь к действительно важному, ты просто обязан слетать туда!

Профессор, не теряя ни секунды, вскочил с кресла, все-таки расплескав несколько капель чая на ковер, и с азартом бросился к сундуку, который Эрик и Ульрик с таким трудом втащили в замок. Он быстро откинул крышку, и я услышала, как бумаги внутри зашуршали. Профессор достал несколько толстых тетрадей с заложенными между страницами картами и схемами, начал торопливо раскладывать их на столе.

— Вот, смотрите, смотрите! — бормотал он себе под нос, разворачивая одну из карт. — Здесь, судя по всем измерениям, мощнейший магический поток. А здесь — эти проклятые древние руины, которые не отображаются ни на одной современной карте. Азарион, ты только взгляни!

Я попыталась уловить суть его слов, но запутанные термины и магические теории, которые сыпались из его уст, звучали как чужой язык. Азарион, напротив, внимательно изучал бумаги, прищурившись, а я лишь молча наблюдала, как его длинные пальцы перебирают пожелтевшие края документов.

Эрик, сидя напротив, усмехнулся и неожиданно подал мне чашку чая. Я взглянула на него, слегка удивленная этой внезапной заботой.

— Надеюсь, этим двум ученым умам не удалось выставить меня полным идиотом в ваших глазах? — с лукавой улыбкой спросил он, облокотившись на подлокотник кресла и внимательно наблюдая за моей реакцией.

— Граф Локвуд, все хорошо, — вежливо ответила я, мягко улыбнувшись, и приняла чашку из его рук.

Эрик усмехнулся, его глаза хитро сверкнули.

— Среди многих моих недостатков, делающих меня, безусловно, очаровательным, — он сделал многозначительную паузу, — один особенно выделяется. Если где-то есть тайна, мне нестерпимо хочется ее раскрыть. Я буквально чешусь от нетерпения.

— И вы, рискуя жизнью, отправились по следу преступника?

— Поверьте, была чудная мягкая погода, серебрился снежок, светило солнышко. Я взял отличные зачарованные сани, несколько теплых одеял, палатку и запас еды. Но суровость Севера сложно представить. Только ощутить на себе.

— И что же случилось с палаткой и одеялами?

— Их сдуло! — Эрик поднял руки вверх, тихо смеясь. — Можете себе представить? Просто сдуло! Я и представить себе не мог такого.

Он изобразил на лице гримасу крайнего удивления, и это выглядело так уморительно, что я не сдержала смех. Обстановка в гостиной с шутками, беседами, ироничными уколами напомнили мне вечера в родительском доме. Семья де Вильон славилась гостеприимством. Возможно, эта традиция приживется и здесь.

Я немного расслабилась, а зря. Лорд Азарион взял меня под локоть и отвел в сторону. На секунду мне показалось, что он ревнует. Но я отбросила эту мысль в сторону. С чего бы?

— Ты пока что моя жена, веди себя пристойно, — холодно сказал он.

— Думаю, это вам следует подумать над своим поведением. Начиная с утра и до сего момента вы обращались со мной как с вещью. А стоило кому-то отнестись ко мне с интересом и уважением, так вы уже здесь. Полны негодования. Предлагаю вернуться к вопросам поведения завтра…

— Я не… — лорд Азарион смерил меня взглядом. — Впрочем, плевать. Завтра я планирую отправиться с Жаком на раскопки.

— Оставите меня здесь одну?

Я сжала губы, стараясь не выдать эмоций, когда лорд Азарион спокойно произнес:

— Пока вы не разобрались, кто друг, а кто враг, вам даже безопаснее оставаться одной.

Он уже отвернулся, возвращаясь к гостям, а я осталась стоять на месте, ощущая, как в груди нарастает ком обиды. Я вытерла вспотевшие ладони о юбку, поправила прическу и натянула на лицо безупречную улыбку.

— Я распоряжусь насчет ужина, — спокойно сказала я, надеясь, что голос прозвучит ровно.

На самом деле мне просто хотелось уйти. Впервые за этот день я улыбалась искренне, позволила себе почувствовать легкость, и дракон все испортил. Меня бы утешило предположение, что это ревность, но нет. Ревность — спутник любви. А лорд Азарион был холоднее этого дурацкого предела.

Я поспешила к лестнице и тут же замедлила шаг, когда заметила на ступеньках маленького лорда Рейстена. Он сидел, подперев подбородок руками, с открытым ртом прислушивался. По холлу разносился глубокий голос Жака, самозабвенно рассказывающего о своих находках, магических сокровищах и забытых цивилизациях. Глаза мальчика сияли таким восторгом, что я невольно улыбнулась.

Няня, стоявшая неподалеку, всплеснула руками, увидев меня, а затем быстро приложила палец к губам, умоляя не выдать ребенка. Я чуть прищурилась, проследив ее взгляд. Он был устремлен на большое зеркало в прихожей, отражавшее гостиную.

И тогда я поняла.

Рейстен смотрел вовсе не на Жака. В отражении он видел своего отца. Видел, как тот сидел в кресле, задумчиво склонившись над картами, сосредоточенный и величественный. Мальчик замер, боясь пошевелиться, забывая дышать. Он смотрел на Азариона так, как смотрят на божество. Восхищенно, благоговейно, с тоской, притаившейся в уголках глаз.

Замок безответной любви. Не иначе.

Я медленно поднялась повыше к няне и тяжело вздохнула. Она поняла меня без слов, ее глаза отразили легкую печаль. Я взяла ее под локоть и тихо спросила:

— Как попасть на кухню?

— Зачем, госпожа? — прошептала она, вскинув на меня обеспокоенный взгляд.

— Хочу распорядиться насчет ужина, — ответила я, глядя на Рейстена. — Думаю, будет славно, если он тоже будет присутствовать.

Няня на секунду замялась, словно взвешивая, стоит ли соглашаться, но, встретив мой твердый взгляд, коротко кивнула.

— Под лестницей есть потайная дверь, она ведет в коридор для прислуги. А оттуда до кухни недалеко, по запаху найдете.

Я еще раз взглянула на мальчика, который так и не заметил меня. Его взгляд по-прежнему был прикован к зеркалу. Я сжала ладонь в кулак.

Осторожно спустившись, я дошла до основания лестницы. Если бы я не знала, что мне надо искать, никогда бы не догадалась, что боковая часть под перилами — дверь.

Я осторожно открыла ее, ожидая скрипа, но петли были отлично смазаны. Похоже, прислуга делала все, чтобы не создавать шума и не раздражать хозяина дома.

Коридор за дверью оказался довольно широким, чистым, только очень тусклым. Впереди мерцало всего два магических фонаря. Осторожно касаясь стен, я дошла до ближайшего и посмотрела на кладку. Старые камни, из которых был построен замок, отливали голубым оттенком, иногда встречались цветные прожилки, черные трещины.

Я замерла, чувствуя торжественность момента. Вот оно — нутро замка «Холодный Предел». Все остальное, лепнина, обои, люстры, ковры и мебель — наносное, а вот эти камни — настоящее. Я прислонилась лбом к стене и глубоко вздохнула.

— Привет, дом, — прошептала я и прикоснулась лбом к стене, глубоко вздыхая.

Из-за угла вышла служанка с ожогом и вскрикнула от испуга, увидев меня. Дрова рассыпались по полу, а бедняжка развернулась и бросилась бежать. Может быть, потому бывшая жена Азариона привезла слуг с собой? Эти все как один казались ненормальными. Разве что няня была ничего. Она, кстати, оказалась права.

Впереди слышалось шкворчание сковородок, до носа доносился запах теплого хлеба, специй и тушеного мяса. Даже если бы я не хотела туда идти, меня бы ноги сами отнесли. Оказалось, я ужасно голодна. Я сделала шаг, другой, осторожно дошла до поворота, собрала разлетевшиеся поленья.

Из каменной арки послышался скрипучий голос:

— Нечасто сюда заходили хозяйки.

Глава 4

Кухня оказалась куда больше и современнее, чем я ожидала. Здесь же царил настоящий рабочий хаос. Несколько массивных печей, чугунные котлы, целый ряд разделочных столов, заставленных продуктами. На стенах аккуратно висели медные кастрюли и сковороды, в углу виднелись мешки с мукой и зерном. Воздух был густым и насыщенным ароматами свежей выпечки, тушеного мяса и специй.

Скрюченная временем кухарка выглядела совсем крохотной на фоне большой печи. Она стояла, опершись на клюку, и смотрела на меня с веселым прищуром.

Я выпрямила спину, положила дрова в поленницу и отряхнула руки от опилок.

— Я хотела лично распорядиться насчет ужина с гостями, — сказала я, стараясь держаться уверенно, но без излишней напыщенности.

Морщинистое лицо кухарки искривилось в лукавой ухмылке.

— А я-то думала, вопросы у вас появились, хозяюшка.

Я моргнула, опешив. Вопросы? Конечно, у меня их было множество, но с чего вдруг задавать их ей? Может быть, я чего-то не знаю?

— Какие вопросы, например? — осторожно поинтересовалась я, наблюдая, как старуха ловко орудует деревянной лопатой, ставя в печь большой круглый каравай.

Она не спеша провела узловатой рукой по краю хлеба, словно благословляя его, а затем, подняв на меня глаза, тихо сказала:

— О замке. О хозяине. Что он любит, как его умаслить… Но раз по делу пришли, начнем с гостей. Опишите их. Только не как людей. Как животных… Каких животных напоминают?

Я изумилась, но затем задумалась. Представив Жака, я невольно улыбнулась. Он был массивным, шумным, теплым и чуть неуклюжим, несмотря на свой ум и статус.

— Медведь, наверное, — сказала я, чуть склонив голову. — Дружелюбный, шумный, всегда готов к еде и зимней спячке. Эрик же… яркий, как павлин.

Я вспомнила его на маскараде, кажется, он был одет именно так. Распустил перья, привлекая внимания всех. И сейчас вел себя точно так же. А еще я собиралась позвать на ужин Рейстена.

Я вспоминал его тоскливый взгляд, обращенный к отцу, его позу, полную ожидания и смирения.

— И щеночек, — вздохнула я, а затем встряхнула головой. — Глупо как-то, сравнивать людей с животными. Зачем это вообще?

Кухарка вздохнула, закрыла печь и посмотрела на меня с улыбкой.

— Все мы звери. В каждом есть чутье, но доводы разума ловко затмевают инстинкты. Если же взять да посмотреть на людей под другим углом, многое яснее становится. Сами подумайте, хозяйка. Вот медведь кажется неуклюжим и смешным, но он опасный хищник. Одним ударом голову снесет. А павлин, хоть перья распускает, а все одно — петух, как есть.

Я не смогла сдержать улыбки.

— А лорд Азарион?

— Дракон он и есть дракон.

Я еще раз прошлась по кухне, а затем спросила:

— А кем была жена лорда? Каким зверем?

Кухарка усмехнулась, стукнула клюкой по полу и в дверях тут же появилась служка.

— Тащи из погреба рыбу и копчения, — коротко приказала она, а затем снова посмотрела на меня. — Лиса. Раненая лиса. А теперь, госпожа, идите и за ужин не волнуйтесь. Накроем стол, все в лучшем виде будет. Через час можно гостей звать.

Я поблагодарила кухарку кивком и повернулась к двери, но ее слова о лисе не выходили из головы. Раненая лиса… Почему именно так? Лисы хитрые, ловкие, умные. Но раненые лисы становятся отчаянными и непредсказуемыми. Это сравнение щекотало нервы, словно подсказка, которую я пока не могла расшифровать.

Выйдя в коридор для прислуги, я двинулась обратно к лестнице, но замерла у одного из витражных окон, из которых сквозь холодное стекло просачивался тусклый свет уходящего дня. Снег за окном все еще метался в вихрях, но теперь, когда я остановилась, тишина коридора позволила мне услышать далекий гул — то ли ветер, то ли что-то другое.

Метка истинности на моем запястье словно отзывалась на этот звук, слегка вибрировала в унисон. По спине пробежал холодок. Не буду думать об этом сейчас. Слишком много для одного дня.

Я вернулась к гостям и ровно через час пригласила всех к ужину.

Столовая встретила нас теплом и ароматом свежего хлеба. Огромный дубовый стол, отполированный до блеска, был аккуратно сервирован: серебряные приборы, фарфоровые тарелки с тонким узором и кувшины с водой и вином. Камин, вычищенный от копоти, весело потрескивал дровами, а от его огня на стенах плясали тени, оживляя узоры гобеленов. Комната, которая еще утром казалась угрюмой и заброшенной, преобразилась в уютное место для семейного ужина.

Я невольно задержала дыхание, когда Азарион замер на пороге. Его взгляд медленно обошел зал: от горящих свечей на столе до пушистого ковра у камина, где валялись декоративные подушки, которые, видимо, слуги быстро притащили из кладовой. В воздухе витал аромат запеченной рыбы и свежей зелени. Все выглядело так, как будто здесь всегда царило тепло.

Азарион чуть прищурился и перевел взгляд на меня. Я выпрямила спину, выдерживая его молчаливую оценку.

Жак хлопнул в ладоши, словно ребенок, увидевший долгожданный подарок.

— Вот что значит — хозяйка в доме, да, Азарион? Сразу стало уютно! — воскликнул он с довольной улыбкой.

Дракон фыркнул, но ничего не сказал, лишь сел на свое место во главе стола. Его молчание говорило громче любых слов: он видел перемены, но признать это явно не собирался.

Я заняла место рядом с ним, чувствуя легкое напряжение в воздухе. Эрик, устроившийся напротив меня, предложил мне хлеб и подмигнул, словно говоря: «Не бери в голову». Я улыбнулась в ответ, но внимание мое уже перешло к дверям.

Там робко стояли няня и маленький Рейстен.

Мальчик едва выглядывал из-за юбки няни, его глаза блестели от волнения и тревоги. Он выглядел таким хрупким, с детским румянцем на щеках и сжатыми в кулачки маленькими ладонями. Его взгляд метался от камина к отцу, и я поняла, что он отчаянно ищет знак того, что ему можно остаться.

Столовая замерла в тишине, словно время решило задержаться на несколько лишних секунд, когда Рейстен робко сделал еще один шаг вперед, едва выглядывая из-за юбки няни. Я почувствовала, как мое сердце забилось чуть быстрее — его нерешительность была почти болезненно трогательной.

Лорд Азарион удивленно вскинул брови, явно не ожидая появления сына в обеденном зале. Его взгляд, холодный, но чуть растерянный, медленно прошелся по фигуре мальчика, задержался на его сжатых кулачках, а затем обратился ко мне.

Дракон прекрасно знал, кто стоит за всеми изменениями в доме. На меня навалилась такая тяжесть… Я всего один день в этом замке, а ощущение, будто целую вечность.

Меня спас Жак. Профессор всплеснул руками и воскликнул с искренним восторгом:

— Кто у нас тут такой маленький? Какой симпатичный! Мой будущий ученик! Пойдешь ко мне в Академию, когда подрастешь?

Мальчишка робко улыбнулся. Хоть он опустил глаза от смущения, но кажется, от любого доброго слова он расцветал. Эрик тоже обратил внимание на ребенка и, чуть склонив голову набок, добавил с легкой улыбкой:

— Это же лорд Рейстен, не так ли?

— Просто Рейстен, — резко отозвался Азарион.

Я вздрогнула от его тона. Няня нервно поджала губы, но мальчик, похоже, этого даже не заметил. Его глаза блестели от радости: отец не прогнал его. Это ли не счастье?

Рейстен неловко забрался на стул рядом со мной, и я нежно коснулась его плеча, чтобы придать уверенности. С другой стороны от него села Бонни, явно готовая защитить мальчика от любого возможного укола. Жак, к счастью, тут же оживил разговор, заговорив о последних находках и древних артефактах, а я выдохнула и переключилась на подачу блюд.

На столе появилась золотистая запеченная рыба, изящно украшенная свежей зеленью и ломтиками лимона, дымящийся суп с ароматными травами, свежеиспеченные булочки и еще несколько блюд, источающих такие аппетитные ароматы, что я с трудом удерживалась от того, чтобы сразу же не потянуться к ближайшей тарелке. Вино в бокале сверкало в свете свечей, создавая уютную атмосферу.

Азарион попробовал рыбу, и хотя его выражение оставалось невозмутимым, по легкому расслаблению его плеч я поняла: он доволен.

Разговор за столом был оживленным. Жак с энтузиазмом убеждал лорда Азариона провести мастер-класс для студентов Академии, но натолкнулся на стену сопротивления.

— Жак, я не могу покидать замок надолго. Моя задача здесь не менее важна, чем ваша наука, — сказал Азарион с той же сдержанной уверенностью, что всегда отличала его.

Жак не сдавался:

— Ничего нет важнее науки. Разве что семья.

Его фраза прозвучала как мост к новой теме, и он воспользовался им с привычной для себя ловкостью.

— Кстати, о семье, — вдруг обратился он ко мне. — Нет ли у вас, моя дорогая, незамужней подруги, такой же милой и хозяйственной, как вы?

Я смутилась и опустила глаза, чувствуя, как щеки слегка порозовели.

— Не уверена, профессор, что мои подруги так же увлечены наукой, как вы.

Жак подмигнул и усмехнулся.

— Схожие страсти не всегда способствуют крепкому браку. Кто-то один должен смотреть по сторонам, пока другой с головой в работе.

Эрик, лениво крутя бокал вина в руках, заметил:

— Разве первая жена лорда Азариона, мать Рейстена, не была магом? Их брак казался довольно успешным.

Мгновенно все напряжение в комнате вернулось с удвоенной силой. Азарион напрягся, его пальцы крепче сжали серебряный прибор. Его лицо стало холодным, как камень, но глаза — темнее и опаснее.

Жак попытался перевести разговор:

— Ох, не стоит обсуждать прошлое за таким чудесным ужином…

Но Азарион оборвал его:

— Мы не говорим о моей бывшей жене.

Все замерли. Я видела, как няня слегка приобняла Рейстена, показывая ему что-то на тарелке, отвлекая от разговора о матери. Но мальчик все равно слышал. Я видела это по тому, как его плечи немного сгорбились, словно он хотел стать меньше и исчезнуть.

Эрик, словно нарочно напрашиваясь на скандал, добавил:

— Ну, нельзя же сделать вид, что ее не было вовсе.

Азарион медленно поднял взгляд на него, холодный, острый, как лезвие.

— Мы не говорим о ней — и точка.

Тишина повисла в воздухе, тяжелая, как свинец. Я всмотрелась в лицо супруга и не заметила в нем и тени горечи, скорее раздражение. Почему же так? Может быть, между ними произошло что-то…

Я перевела взгляд на Рейстена, впервые посмотрев на него отстраненно, оценивающе. В нем не было ни капли от отца, а ведь кровь дракона должна была взять верх. Неужели?..

Я посмотрела прямо перед собой и крепко сжала вилку в руке. Потом разберусь. Слишком много мыслей, слишком много вопросов, но сейчас меня волновал только один — мальчик, который тихо ел суп, словно боялся лишним звуком привлечь внимание. Даже если он не сын лорда Азариона, какая разница? Он ребенок, маленький, одинокий в этом огромном холодном замке. Кроме меня, няни и самого дракона у него никого нет. И он отчаянно нуждается в любви.

И мне все равно, чистая в нем кровь или нет. Теперь я тоже за него в ответе.

Я осторожно взяла со стола самый красивый кусок пирога с ягодами, золотистый, с хрустящей корочкой, и положила его на тарелку Рейстена. Мальчик поднял голову, его глаза расширились, а щеки слегка порозовели. Я улыбнулась ему, стараясь, чтобы в этой улыбке было как можно больше тепла.

— Попробуй. Этот пирог один из лучших, что я когда-либо видела.

Он нерешительно кивнул и аккуратно взял вилку. В первый раз за весь вечер я увидела, как его губы тронула легкая улыбка.

Я подняла взгляд на Жака и решила сменить тему.

— Скажите, профессор, а как принято развлекаться на Севере? — спросила я с интересом. — Охота? Езда на собачьих упряжках? Не верю, что северяне запираются в своих домах и сидят в тишине, словно отшельники.

Жак с удовольствием отложил вилку, подался вперед и начал рассказывать с присущим ему энтузиазмом.

— Ну что вы, милейшая, отшельники мы только на вид! Северяне любят веселье. Во-первых, каждый год у нас бои за звание «Царя горы». Команды строят снежные форты и штурмуют друг друга. Веселье на три дня с ярмаркой, чаепитием, катаниями на коньках. Зимняя рыбалка. Раз в год забой кита.

Я невольно вздрогнула.

— Варварство, — буркнул Азарион.

— Ну, хоть в чем-то мы согласны, — вздохнула я.

— Это традиция, — всплеснул руками Жак, — не стоит быть такими категоричными. Тем более что мясо и жир раздают семьям, лишившимся кормильцев, охотников. Вы правильно заметили, Миарель, Север суров. Пустых развлечений здесь не бывает.

— Любование северными огнями, — возразил лорд Азарион, — люди собираются и глазеют.

— Время романтики и свиданий, — рассмеялся Жак, — самое полезное дело. Кстати, «Царь горы» в этом году совпадает с северными огнями. Может, леди Мираель, у вас все же найдется незамужняя подруга, которой интересно побывать на Севере?

Я представила, как чудно было, если бы меня навестила Аманда. Вот уж кто специалист по хорошему настроению и разгадыванию тайн. И она у точно не откажется от небольшого приключения.

— Отличная идея, я напишу подруге!

— Нет! — воскликнул лорд Азарион, но его возражение потонуло в радостном возгласе Жака.

— Мы женаты всего день, а дом превращается в балаган, — буркнул дракон.

Сейчас его недовольство меня скорее веселило. Оно доказывало, что я могу что-то изменить в этом холодном неприветливом месте. Я еще раз обвела обеденный зал взглядом. Мы все сидим за большим обеденным столом, потрескивает камин, вкусно пахнет едой. Под очередной восхищенный возглас на столе появляются десерты.

А за окном потихоньку стихает вьюга и появляются первые звезды. Я поймала взгляд Азариона и улыбнулась ему. Это только начало, мой дракон.

После десерта разговоры за столом постепенно начали стихать. Усталость медленно, но уверенно накатывала на всех, и я не была исключением. Сначала просто ощутила легкую тяжесть в голове, потом мысли начали путаться. Я моргнула, стараясь сосредоточиться на разговоре, но поняла, что проигрываю битву со сном.

Плечи налились свинцовой тяжестью, спина ноюще болела после всех волнений дня, и, кажется, если бы я осталась за столом еще минут десять, то просто уснула на тарелке.

Я заставила себя подняться из-за стола.

— Прошу меня простить. — Голос все еще звучал твердо, но я не сомневалась, что Азарион заметил, как я с трудом сдерживаю зевок. — Это чудесный ужин, но день выдался тяжелым. Позвольте откланяться.

Азарион только хмыкнул и, видимо, хотел что-то сказать, но Жак опередил его.

— Конечно, конечно, милая леди! Спасибо за радушный прием! Спокойной ночи.

Эрик с легкой улыбкой склонил голову.

— Прекрасных снов, Миарель.

Рейстен робко поднял голову, но ничего не сказал. Я ответила ему теплой улыбкой, а затем направилась в спальню, радуясь, что моя комната находится недалеко.

***

К моему облегчению, в спальне меня уже ждала Иса. Она сидела на краешке стула, сложив руки на коленях, и выглядела такой же уставшей, как и я.

— Хорошо, что вы пришли, госпожа, — тихо сказала она, быстро поднимаясь.

Кажется, она догадалась, что в ее обязанности входит готовить меня ко сну… но при этом не сообразила растопить камин или хотя бы сунуть грелку в постель. В спальне все еще было холодно, и это мгновенно стерло часть моей сонливости.

— Разожги огонь, Иса. Еще одну холодную ночь я не переживу.

Иса мигом кинулась к камину, но я не стала смотреть, как она орудует там. Вместо этого я села за письменный стол, взяла бумагу, чернила и быстрыми, но аккуратными движениями написала три письма.

Одно — Аманде, с приглашением на Север. Она просто не сможет устоять перед таким приключением.

Второе — отцу. Оно вышло коротким и четким: я благополучно добралась, замок крепкий, но холодный, супруг пока не проявил склонности к убийству.

Дальше я набросала небольшой список того, что нужно мне прислать как можно скорее.

Короткое письмо с парочкой едких шуток — наш фирменный стиль общения. Отец будет знать, что со мной действительно все хорошо.

Третье — маме. Оно не давалось никак. Я не могла найти слов, чтобы ее успокоить. Написать, что я счастлива? Нет. Я на грани истерики. Написать, что здесь хорошо и уютно? Что муж любит меня? Он даже не вспомнил…

Я отложила перо и вздохнула. Напишу завтра. Скрепив конверты печатью, я сонно потерла глаза и заметила, что в комнате уже стало заметно теплее. Идея раздеться, чтобы лечь спать, уже не так пугала.

Иса покорно стояла в углу, ожидая распоряжений. Я махнула рукой, подзывая девушку. Честно говоря, платье можно было снять и самой. Это все же рабочая форма прислуги, но мне было необходимо сразу навести порядок. Мама всегда говорила, что очень важно правильно поставить себя с самого начала.

— Спасибо, Иса, — улыбнулась я, когда мы закончили. — Письма нужно отправить срочно, — я указала на конверты.

— Прямо в ночь? — переспросила она, растерянно моргнув.

— Срочно — значит, срочно, — пояснила я.

Иса взяла письма, поклонилась и исчезла за дверью.

Я вздохнула, наконец-то сбрасывая с себя дневное напряжение. В комнате действительно стало комфортно. Теплый свет камина мягко освещал стены, пламя бросало рыжеватые блики на паркет.

Я быстро разделась, забралась под одеяло и, кажется, уснула еще до того, как моя голова коснулась подушки.

***

Я проснулась от странного ощущения удушья. Казалось, что воздух в комнате стал густым, тяжелым, его невозможно было вдохнуть. Я повернулась на бок, закашлялась и только тогда поняла — комната наполнена дымом.

Горло саднило, глаза слезились. Я судорожно села на постели, пытаясь сфокусировать взгляд. Воздух был плотным, серым, теплым, словно невидимая пелена накрыла спальню. В полутьме угадывался едва заметный багровый отблеск камина.

Я вскочила с кровати, ноги тут же подкосились. Мир перед глазами пошатнулся, и я рухнула на пол.

Виски прострелило болью.

Пожар?

Нет… что-то было не так. Огня не было видно. Камин! Именно оттуда вился густой серый дым, клубами поднимаясь вверх и наполняя комнату.