Бесплатный фрагмент - Версия

Глава 1 — Проснись и Беги

Полный мрак внутри. Снаружи для него всё было куда хуже. Непонятные люди с чёрными душами окружали его с первого дня. Ему хотелось видеть их такими, а значит — они ими и были. Смешки за спиной, в лицо, сбоку, сверху и снизу — они летели в его сторону. В его реальности это был факт и это добавляло угрюмым дням ещё больше слоёв, уплотняя ненависть к миру и неуверенность в себе.

«Квадрат, точка, куб.

Овал, площадь, круг.»

Пространство менялось с бешеной скоростью, заставляя его карие глаза смотреть сквозь тьму. Соседка снизу умерла, теперь она живёт наверху.

Где-то слышно, как мячик воспоминаний проскакивает мимо других людей — знакомых, друзей, родственников, случайных прохожих, которые были в той же ситуации, что и он, но не спешат его остановить. У них свои мячики и они проносят их в руках или спокойно пинают, пока его попадает под колесо машины, а ему не хватило всего нескольких секунд, чтобы догнать его. Воспоминание лопается, нанося очередной штрих чёрным фломастером на левой затылочной доли.

Сладкий берёзовый сок бьёт ключом из дырки в дереве, минуя смолу и освежая его горло, пересохшее от криков отчаяния.

Кап. Кап. Кап.

Сок заливает желудок, укрепляет иммунитет к страху. Сумасшедший в мире нормальных — это нормальный, заточённый в неясных мирах сумасшедших. Холодный завтрак, безликий обед, кинутый как собаке ужин. Смирительная рубашка спала с его тела только спустя три месяца.

«Актёры — занавес потом.

Готовы? Камера, мотор!»

***

За ним мир. Перед ним мир. Пошатываясь, он идёт в тёмное будущее.

10-го июля Яресив наконец-то смог покинуть стены больницы. Совсем забыв город, он ориентировался по навигатору со старого мобильника, впрочем, не самого плохого по характеристикам. Он спешил в метро, чтобы попасть в давно невиданный им дом и как следует отдохнуть. Прописанные отпустившим врачом препараты нужно было принять через 4 с половиной часа, и так каждые 6 часов.

Он шатался по городу туда-сюда, словно пьяный, с улыбкой до ушей, которая в прочем, скрывала сильную боль за собой. Перед ним вырастали давно забытые многоэтажки, дороги и люди.

На его спине был ярко-жёлтый рюкзак с чёрными полосками по бокам, который ему подарил один из психиаторов, чтобы Яресив смог донести вещи. Его же собственная большая серая сумка, набитая барахлом, слишком долго находилась на левом плече и начинала натирать. Но в целом, она не была тяжёлой ношей для блондина среднего роста и крепкого телосложения, которое он не запустил за тринадцать месяцев нахождения в психушке. Взяв сумку в руки, он спустился в метро, то и дело неуклюже вписываясь в прохожих, которые к его счастью лишь злобно оглядывались или презренно фыркали. Добравшись до перрона, у него едва ли не потемнело в глазах. Он забыл про этот сжатый воздух, шумно приближающиеся вагоны и толпы людей, громко обсуждающих свои дела. Видимо, эйфория прошла.

Яресив сел на место. И погрузился в свою голову. Снова тьма. В голове переругиваются два неуживчивых соседа, меняющих форму так стремительно, что он не может их себе полноценно представить. Даже имён им не придумал. Порой выглядывают третий, четвёртый и пятый. Другие либо съехали, либо умерли, в основном от ненадобности и старости. Их дома то взрывались, то были снесены ими же самими. Выращенный в мозгу человек живёт по-разному, особенно незавидна его судьба, когда он быстро становится не нужен.

В полупустом вагоне Яресив заглянул в большую сумку, которую когда-то использовал для похода в спортзал, вытащил пачку сигарет, чтобы пересчитать оставшиеся и ухмыльнулся. Ещё в далёком детстве он зарекался, что никогда не пойдёт по стопам заядлых курильщиков. В ПНД на выходных уходила пачка в день. Затем ломка, двойная — психическая и физическая. Но он не был зависим от никотина, дыма и они не делали его спокойнее. Сигареты были нужны ему для опоры в этом мире, который он воспринимал как настоящий. По крайней мере, на этот момент. Пересчитав он понял, что выкурил уже больше половины, а ещё даже не 13 часов. Он это проделал, едва дойдя до метро, чтобы справиться со стрессом. Бычки то и дело летели мимо урн, что вызывало негодование активистом, что любили этот город настолько, что были готовы пристрелить, но не допустить лишней грязи на тротуарах. Кровь же — ерунда, сама смоется, а тело заберут.

Добравшись до старой обшарпанной хрушёвки на другом конце города, он поднялся на четвёртый этаж. Яресив трясущейся левой рукой взял ключ и дважды выронил его из неё. Наконец, он отворил дверь и тут же почувствовал тяжесть ностальгии. Как и пыли. Да уж, работы на весь день. Тётя Жанна старалась убираться до возможного приезда племянника, но отпуск и поездка на озеро с мужем попали именно на его возвращение. Опять тьма, тишина четырёх стен. Он осмотрелся — в квартире почти всё осталось неизменно, за исключением аромата духов и пары искусственных цветов на подоконнике, под одним из которых лежала записка «Дорогой племянник, вот тебе 400 долларов, пока чем могу, тем помогу. Скоро увидимся, целую! Твоя тётушка.». Огромный сервант занимал добрую треть однокомнатной квартиры и Яресив решил, что от него надо как можно скорее избавиться. В психушке у него развилась неприязнь к сильно замкнутым пространствам.

Первым делом перекусив и покурив на балконе после морально тяжёлой поездки, он пошёл к ноутбуку, пароль от которого он выписал на всякий случай на самую последнюю страницу уже пожелтевшего блокнота. Зараза, он на самом дне сумки! Раскидав неинтересные вещи по комнате, он оторвал тот самый листик и аккуратно приклеил его скотчем на стенку перед собой. Пароль «WakeUp1144182114 (and run)».

Глава 2

— «Проснись и Беги» — прочитал он вслух и рассмеялся. — Я себе был кем, Избранным? Где мой белый кролик?

Это были первые слова, произнесённые им за весь день. Он продолжал минуты три нервно покачиваться на стуле, пытаясь вспомнить, что бы это могло значить, но память упорно не хотела ему поддавать. Неуверенность снова одолевала Яресива и взяв с собой зажигалку и одну сигарету из пачки, он сперва проверил морозилку на наличие еды, оставленной тётей. Всего сигарет осталось семь на день, но с подарочка можно ещё купить, если конечно же хватит сил идти до обменника. Достав воду из холодильника, он пронёс сигарету за ухом до балкона. Пытаясь её достать, он совершил неуклюжий манёвр пальцами и выронил её. На балконе остались Яресив, лежащая сигарета и зажигалка в руках, ждущая своего часа, чтобы сиять лживо рождённым пламенем. Немного поразмыслив, он решил избавиться от первой серости и дымовой завесы в своей жизни, пнув сигарету краем тапка легонько за балкон. Вроде, это его реальность и пока она не так уж и плоха. Четвёртый этаж, всё равно никто не заметит.

В пачке у ноутбука лежит ещё семь. Оставлять?

Не оставлять.

Семь — счастливое число. — Он начинает оправдывать свою тягу, но тут же вступает с собой в спор. — А шлейф из тринадцати выкуренных — несчастливое.

Два выбора в моменте делят мир между собой, каждый из них при этом забирает по сто процентов.

Мысли прервало воспоминание о соседке снизу.

— Дранная Елизавета Вторая! — воскликнул Яресив, перегнувшись через перила балкона. Сигарету он откинул слабенько и она упала возле давно умерших останков цветков на балконе соседки.

Он быстро сбежал по лестнице на третий этаж и нащупал потайной ключ за чугунной батареей. «Ничего не меняется, там так никто и не смотрел» — подумал Яресив. Открыв дверь, он увидел ещё более застоявшуюся квартиру, чем собственную. Старенькие обшарпанные обои со следами от кошачьих лап, большой советский телевизор посреди комнаты и шкафы, забивающие минимум пятьдесят процентов пространства. Он хорошо помнил эту квартиру, хоть и ни разу в ней до этого не был.

Яресив — телепат. Свою способность он держит в тайне даже от родителей и появилась она внезапно на двадцатом году жизни. Как бы она пригодилась в школе! Он ни разу и ни с кем не обсуждал её.

Мысль, задумка, реализация.

Прошлое людей — всё это он видел отчётливо и ему не было необходимости настраиваться. Эта неконтролируемая сила передавала мысли соседей. Он помнил об умершей соседке больше, чем о себе, что неудивительно, ведь на момент смерти она была ровно в три раза старше него. Говорят, со знанием приходит опыт, но с этим в него будто вселилась часть её разума и это дико бесило Яресива. Дом хоть и был пятиэтажным, но практически пустовал, а соседка из-за хорошей пенсии, постоянно бывала дома.

В какой-то момент, её мысли начали затмевать его собственные. Именно тогда Яресив и начал сходить с ума, цепляясь за крохи разума. Родители сдали его в психиатрическую лечебницу, но даже с врачами и подружившись с некоторыми из них, он наотрез отказывался говорить о том, какая способность в нём скрывается.

Пройдя на балкон соседки, он скинул бычок окончательно и поспешно вышел из квартиры, чтобы не оставить следов.

«А Марсика покормить? — спросил Яресив вслух.

— Старая дура, твой кот давно отдан и ты умерла, пошла прочь! — крикнул он на весь подъезд и тут же замолчал. В ответ тишина. Оставшиеся соседи либо на работе, либо спали.

Лето и новая-старая жизнь должны были дать ярких красок и воодушевить. Но ясное небо и спокойная обстановка не придавали Яресиву сил. Благо, с собой дали таблетки и рецепты на психотропы, чтобы унимать старуху в голове. Чтобы не держать его вечно у себя на транквилизаторах, врачи более трёх месяцев тщательно подбирали препарат. Он практически перестал вести диалоги с ней в повседневной жизни.

Заперев дверь и сунув ключ в карман, Яресив поспешил обратно в квартиру, чтобы взять деньги.

ГЛАВА 3 — Четвёртый

Отыскав на карте ближайший пункт обмена валюты, Яресив взял с собой сто долларов и направился к нему. Жаркое солнце плавило мозги сильнее, а голос соседки пытался пробиться через завесу, созданную таблетками. Зря он согласился на проведение эксперимента ради досрочного выпуска.

— «Принимайте каждые 6 часов. Сперва эффект может быть не таким же сильным, как транквилизаторы. Препарату необходимо подстроиться под Ваш организм, чтобы он начал лучше усваиваться». Так сказали ему в аптеке психушки.

Яресив думал задержаться на пару недель, но не мог вытерпеть дальнейшее нахождение там. Психушка в этом году была забита людьми. Невозможно было насладиться спокойствием жёлтых стен, игрой в хоккей, передаваемой по телевизору в общей комнате, а про шахматы и шашки вообще можно было забыть. С кем не начинаешь говорить — все молчат о своих диагнозах, но поведенческие факторы у многих одинаковые. Впрочем, он не придавал им особого значения.

Сейчас, выйдя спустя тринадцать месяцев, ему нужно было разобраться со многими вещами, в том числе и с работой. За плечами был только техникум, а на вышку он не был намерен возвращаться, ведь с волчьим билетом армия в 22 года ему уже не грозит.