Бесплатный фрагмент - Вниз по лестнице времен к высотам античности

Вниз по лестнице времен к высотам античности

Введение

Античная лингвокультура охватывает греко-римский период развития человечества, затрагивая все пласты эпохи. Изначально эта информация была предназначена для студентов — медиков, изучающих латинский и греческий языки, как основу для профессионального и межнационального общения, но оказалось, что книга заинтересовала более широкие круги молодежи и может быть настольной книгой, первой ступенью в изучении античного периода истории для всех желающих. Разумеется, эта небольшая книга не может состязаться с томами, написанными на эту тему, ведь невозможно состязаться с многотомными сочинениями, на эту тему, которые сами по себе могут составить богатейшую библиотеку, но ознакомиться с тем далеким, канувшим в Лету периодом жизни человечества, повлиявшим на все области человеческих знаний, можно и нужно. В память и в благодарность нашим пращурам посвящается эта книга.

Греки создали уникальную систему образования, в которой формируется не только профессионал в определенной области, но и человек как личность, с определившимися личностными ориентирами. В этом обращении к человеку и состоит непреходящая гуманистическая ценность античного понимания культуры, в основе которой лежит идеал человека, выступающий звеном в цепи культурного процесса. Без греческой культуры не было бы античности как эпохи, не было бы римской как преемницы, не было бы западноевропейской культуры.

В эпоху социальной нестабильности и социальных катаклизмов всегда страдает культура, падает престиж обрзования, а это неизбежно ведет к нравственному обнищанию, которое принимает угрожающие размеры. Мы не можем требовать от будущего поколения чуткости и понимания, если изначально не заложили эти качества в его сердце и душу.

Предлагаемая книга — это краткая миниатюрная энциклопедия первичных сведений по мифологии, религии, истории и литературе античног мира и истории искусства.

Книга имеет две основные части: период греческой и период римской истории, которые делятся на главы. Информацию, подобранную для изложения, автор собирала не только из академических изданий, но из произведений греческих и римских авторов, зачастую очевидцев описанных событий.

Греко-латинская лингвокультура развивает в человеке вкус к языкам, дает прекрасную основу для успешного изучения ныне здравствующих европейских языков. Латинский язык называют мертвым языком, но с этим сложно согласиться. Конечно, на нем больше не говорят, как это было еще до 18 века включительно, но никто не может отрицать, что большинство научных терминов, а то и просто бытовых заимствований вошло в наш лексический обиход настолько прочно, что об этимологии слов мало кто вспоминает. Латынь по сей день является международным научным языком медиков, языком живым, а не мертвым.

Для студентов, изучающих латынь не в полном объеме, эта информация особо важна, поскольку латинский и греческий языки являются не только профессиональными языками, но также выполняют функцию интернациональных языков медицинской науки. Изучая современные европейские языки, студенты имеют представление о стране изучаемого языка, а, изучая латынь и греческий, как специальную дисциплину, они лишены возможности получить общее представление об эпохе, ставшей подпочвой европейских языков и культуры.

Глава 1

Античные реалии в культурном контексте современности. Греко-римская мифология. Крито-микенская культура. Генрих Шлиман и его Троя. Краткое знакомство с греческой мифологией

Латинское слово antiquus значит «древний». Однако это слово имеет и более широкое понятие — относящийся к древнему миру, в данном случае к Древней Греции и Риму.

Латынь является связующим звеном всех европейских языков. К этому следует добавить, что она стала официальным международным научным языком медиков. Врачи любой страны мира поймут друг друга с помощью латыни. Недаром синонимом слова врач является слово доктор — doctus — ученый человек.

Латинский и греческий языки в объеме медицинской терминологии являются обязательными для студентов-медиков всего мира. Помимо этого, все мы знаем, что значительная часть наших имен греческого происхождения, многие пословицы и поговорки, сюжеты сказок восходят к древней Греции. В древней Греции возникли и развивались основные направления философии, блестящих успехов достигли греки в изобразительном искусстве, литературе и других областях искусства. До сих пор древнегреческие трагедии и комедии не сходят со сцен театров всего мира. Литература есть отражение народной жизни. Чтобы понять античную литературу, необходимо знать и понимать жизнь тех народов, которые ее создали.

Латинский язык считается мертвым потому, что нет уже на свете исконных носителей этого языка, тех людей, для которых он был родным. Однако он продолжает жить не только в науке, но и в современных языках и современной культуре других народов: Италия, Испания, Португалия, Франция, Румыния, а, следовательно, и Молдавия, восточная Швейцария, частично Англия и Германия и другие страны вполне можно назвать диалектными трансформациями латинского языка, развившимися в самостоятельные языки.

В русском языке колоссальное количество латинских и греческих заимствований. Давайте рассмотрим несколько ярких примеров:

— Бумага — заимствовано из итальянского языка (bambagia) — «хлопок, хлопчатая бумага». В итальянский язык оно перекочевало, разумеется, из латинского — bombacium — «хлопчатая бумага», а латынь из греческого — bambakion- бамбук, который пришел в Грецию из Персии — panbak.

— Конфета — путь заимствования пролегал через итальянский, потом через немецкий языки, но оба языка взяли это слово из латинского языка, а первончальное его звучание было confectum — приготовленное (лекарство).

— Мальчикам будет это интересно: марка оружия- парабеллум в переводе звучит так: пара (para) готовь (bellum) войну.

Не буду больше утомлять примерами, но очень хочется привести еще один пример: високосный год. Я часто раньше интересовалась, почему он так называется, но вразумительный ответ ограничивался четырехлетним циклом и числом 29 в феврале. А ведь это тоже латинское слово, которое звучало изначально — bissextus, что означает «дважды шестой». Римляне отсчитывали 24 февраля дважды, по римскому счету это число, отсчитывая с первого дня следующего месяца в обратном порядке, было шестым. Получилось что-то вроде «дня сурка», т.е. 24 февраля римляне проживали раз в четыре года дважды.

Международным языком науки латинский язык был до XVIII века. В дипломатии национальные языки вытеснили латынь в XVII веке, но в католической церкви она остается официальным языком Ватикана до сих пор. Терминология в науке остается греко-латинской. Работы по медицине еще в XIX веке были написаны на латинском языке. Но даже в обиходной речи латынь и греческий занимают, 1/5, а то и больше словарного запаса родного языка.

Гиппократу недавно исполнилось два с половиной тысячелетия, столько же лет и европейской медицине, столько же лет официально развивается медицинская терминология и научная терминология вообще. Откуда же взялось слово «термин»? Слово «термин» возникло не в Греции, а в Риме. Терминус был богом пограничных межевыхзнаков, которые считались священными.

В честь Терминуса были учреждены празднества — терминалии, а порча межевых знаков считалась святотатством и каралась законом. Почему же все-таки именно этот бог удостоился чести стать международным словом для всех времен? Идеал термина — отсутствие экспрессии и эмоций, абсолютная нейтральность, точность, строгость и однозначность. «Термин есть душа культурного участка земли со всем его содержимым и, «как душа, не только облекает свое тело, но и живет в самой сокровенной глубине его» — эти слова принадлежат замечательному философу, религиозному деятелю, ученому Павлу Флоренскому. Медицинские термины изобилуют мифологизмами и библеизмами.

За примерами не надо далеко ходить:

Atlas, Atlantis — атлант или первый шейный позвонок позаимствовал свое название у греческого гиганта Атланта, державшего на своих плечах небесный свод;

Tendo Achillis — ахиллово сухожилие — названо по имени героя Троянской войны Ахилла. Фетида- мать Ахилла, дабы сделать тело сына неуязвимым окунала его в воду реки Стикс. Уязвимой осталась только пятка, за которую мать держала его. Отсюда произошло и крылатое выражение «Ахиллесова пята» — уязвимое место.

Cornu Ammonis — Аммонов рог, произошло от имени египетского бога Амона Ра, изображавшегося в виде зрелого мужа, но с бараньими рогами. Много позднее греки отождествили Амона-Ра с Зевсом. Непосредственно термин «Аммонов рог» ввел в медицину итальянский врач Аранций в 16 веке. Этим термином обозначался вал, вдающийся в просвет нижнего рога бокового желудочка мозга. Правда, этот термин несколько устарел, вместо него употребляется слово «гиппокамп» — морской конек. Кстати, термин «гиппокамп» ввел в медицину тоже Аранций. Существуют еще термины, связанные с именем Аммона: «борозда Аммонова рога», «извилина Аммонова рога» и другие. Александр Македонский построил некогда в оазисе Ливийской пустыни храм Аммона. Туда прибывали паломники на верблюдах. Вокруг стойбищ распространялся едкий запах, откуда и возникло слово «аммиак», тоже, как видите связанное с Аммоном.

Посмотрите, какое огромное количество греко-римских богов, богинь и героев оставили след в медицинском словаре: Адонис, Арахна, Атропа, Афродита, Венера, Геба, Гелиос, Гигиея, Гипнос, Марс, Меркурий, Морфей, Нарцисс, Нимфа, Панацея, Психея, Флора, Эрот, Эскулап и так далее. Мы наблюдаем здесь интересную с точки зрения лингвистики картину: мифологизмы с течением времени получили новую жизнь, обрели новые смысловые реалии: гигиена, психиатрия, микрофлора и т. п.

Очень широко используются мифологизмы в психиатрии и психологии: нарциссизм, нимфомания, Эдипов комплекс, комплекс Медеи, венерофобия и другие.

В основе медицинской терминологии лежит огромный лигвокультурный пласт. Употребляя тот или иной термин, мы не задумываемся над его этимологией, а она зачастую прелюбопытна. Возьмем, к примеру, костную систему человека. Давайте вспомним легенду о происхождении Евы. Она была сотворена Богом из ребра Адама. Однако еще в добиблейские времена у шумеров было похожее предание: однажды у бога воды Энки заболело ребро (по-шумерски ребро — ТИ, но «ти» имеет еще одно значение — «живородить»). Тут появилась богиня Нин-ти — «госпожа ребра» или «госпожа, дающая жизнь», которая излечила Энки. Скорее всего, сотворение Евы из ребра — это символ, означающий «плоть от плоти», как сказано в Священном Писании. Ссылаясь на книгу Льва Этингена, процитирую: «…на создание Евы было использовано именно ребро, потому что общее число нервов у каждого из 12 ребер с одной только стороны достигает полутора тысяч. Где вы еще найдете такую чувствительность?».

Латинское слово„tempus» означает и «время», и «висок», как оказалось не случайно. Дело в том, что следы времени часто отпечатываются на висках в виде седин, а отсюда и височная кость — «os temporale».

Много слов и терминов латинского и греческого происхождения утратили свое полное первоначальное значение, например, солярий — (лат.solarium от слова sol — солнце) солнечные часы или часы вообще. Так еще называлось место на форуме в Риме, где были установлены солнечные часы. Солярием называли также плоскую крышу, террасу или балкон. Современное значение слова весьма отдаленно напоминает его исконное значение.

Слово «педагог» перекочевало из греческого языка в латинский, но с сохранением первоначального значения — дядька, раб, сопровождавший господского ребенка в школу. Греческое слово paedagogium буквально означало «место, где обучают», училище, школа. Слово школа тоже весьма интересно с точки зрения этимологии. Греческое schole, а потом латинское — schola означало место отдыха, досуг. В школу приходили после работы заняться философией, и вообще заняться чем-нибудь для души. Кстати, слово «тетрадь» произошло от греческого слова «четыре» в несколько измененном виде, т.к. к слову «четыре» присоединилось уточнение и в целом получался «вчетверо сложенный». Потом перешло в русский язык как тетрадь. И мы привыкли к тому, что тэтраэдр — это четырехгранник.

Слово «пеня» — латинского происхождения и означает в исконом смысле — наказание — poena, ae f. Употребляя в речи слово «интерпретация, интерпретировать», никому и в голову не приходит, что латинское слово interpretes — это посредники между кандидатами и дивизорами во время предвыборных кампаний, объясняющие задачи кампании и выплачивающие вознаграждение за проделанную работу, а также выдающие деньги для подкупа избирателей. (Дивизор — наемное лицо, подкупающее избирателей в пользу того или иного кандидата. Само слово «кандидат» тоже имеет интересную этимологию: кандидатами называли соискателей государственных должностей, которые носили белоснежную тогу — toga candida). Важным атрибутом римлянина был венок — corona, служивший не только украшением, но и знаком отличия. Музыкантов, поэтов, драматургов и полководцев венчали венком из лавра — corona laureata, так появилось слово лауреат. Сorona civica (querna, тюкю по-латински Quercus значит дуб)) — венок из дубовых листьев украшал голову человека, спасшего в бою товарища. Corona muralis (слово murus, i m значит стена) — золотой венок, напоминающий зубцы крепостных стен, вручался воину, который первым поднялся на стену вражеского города. Corona classica (navalis, rostrata) — золотой венок с рострами венчал победителей в морских сражениях. Corona natalicia — венок из лавра и петрушки — вывешивался на доме, где появлялся новорожденный. Corona radiata — лучистая корона предназначалась для богов, героев и императоров. Были и просто праздничные венки — corona longa — цветочные гирлянды, которые вешали на грудь.

Множество имен собственных становятся именами нарицательными. Например, слово «меценат» стало нарицательным, обозначающим покровительство искусству и литературе. Меценат Гай Цильний — богатый римский всадник, выходец из знатного этрусского рода; он не занимал государственных должностей, но являлся приближенным императора Августа, которому он в свое время оказал поддержку в борьбе за единовластие, и время от времени выполнял официальные поручения. Цицероном называют и в шутку и всерьез красноречивого человека, Цезарь положил начало синониму «правитель, владыка, царь».

Знать этимологию слов не только интересно, но и полезно, поскольку это знание делает речь более точной, что очень необходимо для профессионала в любой области знаний, а в преподавательской деятельности особенно важно. Ведь даже слово «врач» (закончим на веселой ноте) произошло от общеславянского корня «вьр», восходящего к латинскому verbum — слово, а отсюда появилось русское слово «врать», которое первоначально имело совсем другой смысл: «вьрати» означало «говорить, заговаривать», тем самым творить волшебство.

Почему бы и нам не познакомиться не только с истоками терминологических значений, но и с почвой, лингвокультурой, которая стала базисом для всей европейской науки и культуры. Безусловно, мы не ограничимся узким изучением этимологии терминов и фразеологизмов, наша задача состоит в ознакомлении с античной эпохой вообще.

Наше знакомство с культурой древнего мира мы начнем с мифологии. Встает правомерный вопрос: зачем человеку III тысячелетия знать сказки о богах, придуманные маленьким народом более 4 тыс. лет назад? Чему человек бронзового века может научить современника, если самой сложной его машиной был гончарный круг? Дело в том, что всевозможные машины и инструменты позволяют человеку проникать в глубины окружающего мира, влиять на природные процессы и явления, комппьютеры освобождают человека от необходимости действовать самому и даже принимать решения. Но какими приборами можно измерить глубину и силу чувств? Какой компьютер примет за Алкесту решение отдать жизнь за любимого мужа Адмета, когда даже престарелые родители не захотели расстаться с жизнью ради сына? Какой прибор предупредит о нарастающей волне ревности, которая приведет к трагедии? Какие приборы покажут то высокое сопряжение ума и чувств, которое поднимает человека до «гениальности»? Как определить то, что заставило Сократа выпить яд, а Джордано Бруно взойти на костер, но не отказаться от своих убеждений? Почему независимо ни от чего человек сохраняет неистребимую жажду свободы? По отношению к внешнему миру человек вооружен знаниями и техникой, по отношению к себе самому у него есть великое средство познания — литература и искусство. Они не дают рецептов поведения и не открывают абсолютных истин, ведь технические науки также не открывают абсолютных истин, которые недостижимы, они не постоянны, как и сам человек. Литература и искусство объясняют человеку человека, каким он был, каков есть, каким может и должен стать. Литература и искусство зарождаются в недрах мифологии и одновременно с мифологией. Создавая мифы о богах, человек совершал первый акт творчества и делал первый шаг к самопознанию. С тех пор литература и искусство прошли большой путь, и чтобы понять этот путь, каждый человек должен пройти его заново: нельзя сделать последующий шаг, не сделав первого. В наше время часто бытует мнение о бесполезности и необязательности такого рода знаний. Говорят, что наше время — время точных знаний, главное, уметь создавать машины и управлять ими. Все остальное — балласт. Зачем знание вещей, которые нельзя использовать на практике? Миф о Геракле не поможет строить электростанции, «Одиссея» не подскажет где искать нефть и т. п. Так говорят прагматики (от гр. слова — прагма действие, польза) Эти люди сами называют себя технарями, не подозревая даже, то этот жаргонный неологизм тоже образован от гр. слова, хотят того технари или нет, они проповедуют духовную нищету. К сожалению, жизнь человека слишком коротка, но вбирая в себя эстетический и нравственный опыт других людей, других времен и народов, человек живет как бы тысячами других жизней, становится сопричастным к опыту всего человечества. Отвергая по невежеству эти «бесполезные» знания, прагматик ограничивает свой эстетический и нравственный багаж лишь собственным опытом, а он неизбежно жалок и ничтожен, в такой же степени, в какой один человек мал и незначителен по отношению ко всему человечеству. Римляне называли рабов «инструментум вокале» — говорящее орудие. Раб ничего не знал, кроме своей тачки не по своей воле, таким его делало насилие. Человек, который довольствуется только технократическими знаниями по своей воле, превращается в говорящий инструмент, идет в рабство к машине, а тот факт, что он приковывает себя не к тачке, а к компьютеру, это всего лишь примета времени. И остается такой технарь при убеждении, что Геркулес — это всего-навсего овсяная крупа, Венера Милосская — тетка с отломанными руками, а Орфей — название сигарет. Мы не даем себе отчета в том, насколько глубоко проникновение греческой лексики в языки национальные. В повседневной речи мы используем греческие слова, ставшие для нас давным-давно привычными: огурец, уксус, тетрадь, школа, стадион, герой, демократия и т. д. Но дело, разумеется, не в лексике, не в том, что атом атомом, а космос космосом назвали древние греки. Почему античная мифология совершает триумфальное шествие, почему покоряет все виды искусства, становится неисчерпаемым источником тем и сюжетов, а знание ее становится — непременным условием и признаком образованности? Может быть потому, что греческая мифология была древней или единственной? Мифы есть или были у каждого народа, а сама по себе древность еще не составляет достоинства. Причем, греческая мифология не была древнейшей. Мифология египтян, шумеров, хурритов была значительно старше. Греческая мифология не была самой распространенной, греки и не пытались ее распространять или навязывать другим народам. Древнегреческие боги были богами домашнего очага. Не воинственная и не агрессивная греческая мифология покорит всю Европу. Ее называли самой прекрасной. В данном случае мы не будем вдаваться в споры, сравнивая мифы разных народов, так как такой подход ничего не объясняет. Для каждого народа его мифология, его легенды и сказки представляются не менее прекрасными и становятся источником вдохновения и творчества. Безусловно, финский Ильмаринен из «Калевалы» для финна ничуть не менее привлекателен, чем греческий Гефест, ведь художественные вкусы всегда связаны с национальным самосознанием, поэтому лучше оставить в стороне сравнительные оценки эстетических качеств различных мифологий, хотя эстетические качества сыграли огромную роль в распространении греческой мифологии, но не это было решающим фактором. Главной причиной триумфа стали качества этические и нравственные.

Древний грек, как и все первобытные люди, населяет мир страхами и, если бы дело на этом и кончилось, а греческая мифология осталась бы заурядной и ничем не выделилась среди других. Однако, наделяя мир страхами, греки населяли его мечтами и надеждами на человека! В этом — главное. Эллины уподобили богов людям потому, что узнали — никто не может быть так добр, благороден и прекрасен, как человек, они уподобили богов людям потому, что никто не может быть так противоречив, как человек, так неразгадан и сложен. Кто такие обитатели Олимпа? — Человеческие типы. К антропоморфизму приходят почти все мифологии, но ни у одной другой он не доходит до такого поразительного реализма. Величие греков не в том, что они уподобили богов людям, а в том, что они бесстрашно всматривались в природу человека, перенесенного в бога. Эллин поклонялся своим богам, но его любопытство граничило с нескромностью, он дерзил богам и своевольничал с олимпийцами. Древний грек — реалист, причем реалист последовательный. Уподобив богов людям, он наделяет их всеми человеческими качествами: они завистливы, тщеславны, ревнивы и злопамятны, малодушны и даже трусливы. Греки поселили богов на Олимпе, так как боги им нужны под рукой, а не где-то в просторах вселенной, ибо это слишком абстрактно. Да и сами боги постоянно вмешиваются в дела людей. В сущности, боги только людьми и занимаются, только каждый по своей специальности. Один лишь Зевс надзирает сразу за всеми — и за богами, и за людьми. Остальные боги все приставлены к делу. Боги древних греков — труженики. Одно из прозвищ Афины — Эрганэ*, т.е. «работница», Гефест все время проводит в кузнице, Артемида пропадает в лесах, Гермес вообще мастер на все руки. Эти боги-наставники многому научили людей: ремеслу, земледелию, мореплаванию, письму, искусствам и гимнастике, всего не перечислишь. Ни в одной другой религии вы не найдете такого сонма богов и богинь, которые покровительствуют музыке. Следует помнить и о том, что музыкой греки называли не только мелодическое чередование звуков, но и всякое знание и умение, поскольку они находились под покровительством богинь — муз, которыми управлял Аполлон — бог света, искусства и знания. Был у греков и бог войны Арес. Раз уж были войны, то и специалист также был нужен. Но Арес не пользовался симпатиями ни людей, ни богов. Ему даже не строили храмов, не поклонялись ему (в отличие, например, от скифов), да и боги относились к нему насмешливо. Афина так и вовсе ненавидела его за невежество и солдафонство. Арес ничего не знал и не умел, только натравливал людей друг на друга. Храбростью, однако, он тоже не блистал, иной раз с ним справлялись и люди, не только боги. Итак, чем же отличались боги от людей? Силой? Да! Но и они не были всесильны. Иной раз и люди давали им почувствовать свою силу. Геракл вступает в борьбу с Аполлоном, ранит Плутона, обращает в бегство Таната. Диомед ранит Афродиту и Ареса. Может быть боги красивее? Безусловно. Но Кассиопея считала, что она красивее богинь, а Психее люди поклонялись, как богине за ее красоту, чем навлекли на нее гнев Афродиты. А сколько случаев мы знаем, когда боги и богини не могли устоять перед красотой земных людей. Сам верховный бог Зевс был каким-то небесным донжуаном, за что ему нередко доставалось от супруги и сестры Геры. Боги эллинов наделены людскими пороками, боги зачастую безнравственны, а люди? Вот тут очень трудно установить какое-то различие между людьми и богами. Люди, совершая безнравственные поступки, всегда наказываются за них — их карает общество, боги и они сами себя карают: Данаиды за убийство мужей осуждены в Аиде на бесконечный, бессмысленный труд, Геракл за убийство жены и детей должен совершить 12 подвигов, все они смертельно опасны; Клитемнестра убивает мужа, но за это гибнет от руки собственного сына Ореста, которого нещадно преследуют богини мщения Эринии. А Эдип? Убивает отца, женится на матери, не зная, кто она, но, как часто говорят, незнание законов не освобождаетот от ответственности за содеянное, и они не ждут кары небесной, а карают себя сами: Иокаста повесилась, а Эдип ослепляет себя. Боги же безнаказанно безнравственны. В истории человечества еще не было власти, которая покарала бы самое себя. Олимпийцы не исключение, к тому же они бессмертны. Греческая мифология развертывает перед нами поразительную картину проявления высочайших человеческих достоинств. Силы человеческого духа и мужества. Древний грек верил в своих богов, боялся их, был, одержим суевериями, но! Смотрите, этот самый грек во имя долга идет на смерть, вступает в единоборство с богами, возьмем, к примеру, Гектора, который знает, что борется за обреченное дело, знает, что погибнет, но он не может поступить иначе, т.к. защищает свой дом, свое отечество; а Антигона? Она исполняет свой долг по отношению к брату, зная, что ее ждет смерть. Могущественны боги, но есть сферы, где они бессильны. И это любовь. Аполлон не смог заставить Дафну полюбить себя, Цирцея не смогла заставить Главка разлюбить Скиллу; Медея может вернуть человеку молодость, но не может вернуть любовь Язона. Над любовью человека не властен никто. Едва ли не столь же могущественно, как любовь, в глазах грека искусство: изваянная Пигмалионом Галатея пробуждает в сердце создателя любовь, которая в свою очередь оживляет мрамор. Орфей, царь Фракии, своим пением завораживает бурю на море, покоряет Харона, Цербера и самого Аида, добиваясь освобождения Эвридики, но по своей вине теряет ее. Искусство, которое оживляет камень, воскрешает из мертвых — может ли быть более высокая оценка творческих возможностей человека? Мы видим, что боги древних греков далеки от идеала, греки не создавали идеальных героев. Они не боялись правды, а правда в том, что человек может быть великим и ничтожным, в нем уживаются возвышенные чувства и слабости, пороки и достоинства. Герои их мифологии — люди насквозь земные, из плоти и крови. Идеальный герой — бесплотная выдумка, не сопоставимая с живым человеком. Но, если слабый смертный человек способен во имя свободы и справедливости восставать даже против богов — совершенствование его духа безгранично! Греческая мифология — мифология, верящая в человека, любящая человека и прославляющая человека.

Более 26 веков отделяют нас от эпохи Древней Греции и Рима, но прежде, чем мы перейдем непосредственно к мифологии и классическим образцам античной культуры, следует остановиться на культуре, которая явилась для древнегреческой, если можно так выразиться, подпочвой. Это крито-микенская или дворцовая цивилизация. Раскопки на острове Крите показали, что именно Крит, благодаря своему изумительному географическому положению, связующему Европу и Азию, был главным очагом блестящей догреческой культуры, которую и стали называть критской или крито-микенской. Почти одновременно с критскими раскопками усилилась деятельность археологов на островах Эгейского моря, на Кикладах. Здесь тоже была обнаружена разновидность средиземноморской бронзовой культуры, вне всякого сомнения находившейся в известной зависимости от Крита и от материка и все же по существу от них отличной. Таким образом, наряду с крито-микенской культурой выяснилось существование особой «кикладской» культуры. Весь комплекс смежных культур бронзового века получил общее название «Эгейской» культуры.

Итак, центром древнейшей греческой цивилизации был остров Крит. Наивысший расцвет его царств (Кносс, Малия, Феста, Закро) приходится на конец XVIII- начало XVII тыс. до н. э. Могущественный Крит имел прекрасно развитые ремесла, искусство, поддерживал внешние связи с Троянским царством и материковой Грецией, с Кипром, Сирией, Вавилонией и Египтом, что имело большое значение для обеих стран. Около 1750 года до н.э. на Крите произошло бурное событие: дворцы в Кноссе и Фесте были разрушены. По-видимому, произошло землетрясение. Период после восстановления дворцов, со второй половины XVII в. до н.э. был временем наибольшего могущества Критского государства, объединенного под властью кносского царя Миноса, имя которого нам сохранили древнегреческие мифы. Как сообщает Фукидид, это был период «талассократии» Крита, т.е. владычества на морях. Крит подчиняет своей власти ряд островов Эгейского моря, населенные пункты на малоазийском побережье, на балканском побережье и в Аттике.

Преобладающее значение на острове приобретает царство Кносс. В кносском дворце, площадью в 20 тысяч кв. метров, обнаружены санитарно-технические сооружения: система труб из обожженной глины для стока загрязненных вод, водоотводные каналы, сточные ямы, великолепные банные помещения, вентиляция. На стенах дворца — изумительные фрески, отражающие жизнь знати. Самая известная фреска, относящаяся к XVII в. до н.э. изображает нарядных дам с замысловатыми прическами, перевитыми бусами. На дамах пышные голубые платья и ожерелья. Более поздние фрески изображают опасные прыжки женщин-акробаток через голову бегущего разъяренного быка. Возможно, это были священнодействия ритуального порядка. Крит господствовал на морях, но на Крите, кроме флота была сухопутная армия с большим отрядом воинов на колесницах. Государство состояло из областей, управлявшихся царскими наместниками (пасиреве) совместно с советами старейшин — герусиями. Согласно воспоминаниям, сохранившимся в «0диссее» (XIX, 178—179), правитель Крита Минос совмещал функции царя, жреца и судьи. Заморские территории, находившиеся под властью Крита, платили ему дань. Так было в Аттике, которая по преданию должна была каждые 9 лет посылать на Крит несколько юношей и девушек на съедение минотавру (миф о Тесее). Миф о Тесее, очевидно, отражает воспоминания об освобождении Аттики от критской зависимости. Недаром Тесей остался одним из основателей древнейшего Афинского государства. Храмов критяне не строили, ограничиваясь небольшими святилищами и алтарями. Главным божеством у критян было женское божество (Великая богиня, Мать) подательница жизни, покровительница растений, животных и людей. Она часто изображается вместе с сыном-Богом. Великую Богиню изображали также в виде нарядно одетой женщины, держащей в обеих руках по змее. Большой популярностью на Крите пользовалось и мужское божество, изображавшееся в виде двойного топора (лабрис) — знака его небесной и земной власти. Мужское божество представлялось также в образе быка. Религиозные обряды на Крите выполняли главным образом женщины. Греческие мифы свидетельствуют о влиянии критской религии на более позднюю религию греков.

В середине XV века до н.э.в центре Эгейского моря произошло грандиозное извержение вулкана, сопровождавшееся землетрясением, оползнями целых прибрежных областей на ряде островов. Критскому государству и обществу был нанесен страшный удар: в конце XV века до н. э. Крит и ряд других островов и областей Греции были захвачены племенами ахейцев, обитавших до этого в южных областях Балканского полуострова. Ахейцы еще ранее заимствовали у критян ряд культурных навыков, в том числе и систему критской линейной письменности, которую они приспособили к своему языку. Ахейцы частично разрушили поселения завоеванных племен, остатки догреческого населения постепенно ассимилировались с ахейцами. Во II тыс. до н.э. на юге Балканского полуострова происходят процессы классообразования. Наиболее интенсивными они были в прибрежных районах. Значительными центрами раннеклассового общества были Микены, Тиринф, Пилос на Пелопоннесе, Орхомен, Фивы и Афины в Средней Греции, Иолк — в Фессалии. Во всех этих местах сохранились укрепленные замки-дворцы, окруженные мощными стенами. Около дворцов были расположены поселки местных жителей разного имущественного достатка. Кроме того, существовал еще целый ряд поселений. Тогда же (в первой половине II тыс. до н.э.) возникли Микены. В микенском укреплении и вне его были обнаружены десятки царских гробниц, многие из которых уже были разграблены. В уцелевших гробницах археологи нашли драгоценные изделия художественного ремесла и портретные золотые маски. Гробницы были двух видов — шахтовые, т.е. прямоугольные ямы, высеченные в скале и сверху закрытые плитами из камня, и толосы (купольные) больших размеров, подчеркивающие могущество погребенных властителей. Внутренние помещения в Микенском, Пилосском, Тиринфском дворцах были украшены фресками, однако, микенское искусство кажется более грубым по сравнению с критским. Роспись менее живописна, более схематична, некоторые сцены лишены динамизма. Волшебная критская легкость исчезла вместе с критским изяществом.

Итак, вся сумма памятников говорит об определенной культурной общности Эгейского мира. Однако ахейские государства не составляли сколько-нибудь прочного политического союза и единства. Мифы сохранили воспоминания о постоянных междоусобных войнах. Ахейцы предпринимали и далекие военные экспедиции. В числе «народов моря» в XIII веке до н.э. они дважды нападали на Египет, способствовали ослаблению Хеттского государства. В хеттских надписях государство Аххиява рисуется как равное по силам Хеттскому, Вавилонскому, Египетскому и Ассирийскому. Критяне и ахейцы высадились на восточном побережье Средиземного моря и стали там известны под именем филистимлян, а вся местность с прилегающей к ней южно-сирийской территорией стала называться Палестиной. Последним крупным военным предприятием ахейцев была воспетая в поэмах «Илиада» и «Одиссея» и известная по многим мифам Троянская война. Согласно археологическим исследованиям, она происходила около 1240 г. до н. э. Разобщенность ахейских государств дала возможность многочисленным племенам, перемещавшимся из северных районов на юг через Балканы, фактически без серьезного сопротивления покорить эти государства. Они были разрушены. Чудом уцелели Афины. После разрушения микенских крепостей на пустующие земли стали проникать с севера греческие племена дорийцев, которые расселились во многих областях Пелопоннеса, заняли ряд островов Эгейского моря и Крит. Ахейские беженцы частично спаслись в Аттике, но большая их часть переплыла на Эгейское побережье Малой Азии. Именно в Малой Азии сохранись мифы о Троянской войне, которые потом были оформлены народными певцами в замечательные эпические поэмы «Илиаду» и «Одиссею». Прежде чем мы перейдем к интереснейшему материалу -мифологии, хотелось бы познакомить слушателя и читателя с двумя выдающимися личностями, сыгравшими колоссальную роль в истории мировой археологии и культуры.

Первооткрывателем Эгейского культурного мира считается Генрих Шлиман (1822—1890). Эпиграфом к биографии Шлимана можно было бы поставить пушкинские строки на перевод «Илиады» Гнедича:

«Слышу умолкнувший звук божественной эллинской речи:

Старца великого тень чую смущенной душой»

Тень Гомера смутила Шлимана и завладела им на всю жизнь. Еще ребенком он слышал от отца о героях Трои и объявил отцу: «Я не верю, что ничего не осталось от Трои. Я найду ее». И нашел.

Сын скромного пастора, оставшегося под конец жизни без всяких средств, Генрих был вынужден бросить школу, чтобы зарабатывать себе на пропитание. Он служит приказчиком в лавке, юнгой на корабле и даже просит милостыню. Затем он мало-помалу преуспевает в коммерции, становится обеспеченным человеком и наживает большое состояние. Причем самую крупную операцию он осуществляет в России, поставляя селитру для русской армии в Крымскую кампанию. Это приносит ему миллионы. Другим его достижением в этот период было знание языков. По своей собственной системе он изучает языки один за другим так, чтобы свободно на них говорить и писать. Для этого ему требуется неполных полтора месяца. Он говорил: «Я штудирую Платона с таким расчетом, что если бы в течение ближайших шести недель он должен был бы получить от меня письмо, то мог бы понять мною написанное». Он и русским овладевает с помощью словаря и где-то раздобытой «Телемахиды» Тредиаковского.

Нажитые миллионы позволили Шлиману приступить к раскопкам. У него был удивительный «нюх». Шлиман безоговорочно верил Гомеру, что казалось нелепым серьезным ученым того времени. Шлиман твердо верил в свою мечту. В 1871 году он прибыл в Дарданеллы — захолустный городок на берегу пролива, носящего то же название.

Наняв лошадь, Шлиман отправился к деревушке Гиссарлык, где некогда, по преданию, на холме стояла твердыня троянцев. Вокруг древней Троады были невысокие холмы, болотца, скудная растительность. Но для Шлимана каждый ручеек был священным. С большим трудом удалось Шлиману получить от турецкого правительства разрешение на раскопки. Ему позволили копать с условием, что половина всех найденных сокровищ будет принадлежать Турции. Шлиман начал раскопки на холме Гиссарлык на малоазиатском побережье Эгейского моря. Вместе с мужем приехала на раскопки его жена — гречанка София. Следует учесть, что Шлиман не был специалистом-археологом, и первый год раскопок кончился неудачно. Второй год дал некоторые результаты. И только на третий год рабочие отрыли стены, носившие следы страшного пожара. При дальнейших раскопках был обнаружен клад, который, якобы, принадлежал Приаму. Шлиман прекратил раскопки и решил тайно вывезти клад в Афины. Когда он обнародовал сообщение о находке, поднялся переполох. Турецкое правительство, имевшее право на половину найденных вещей, возбудило против Шлимана судебное дело, поскольку он нарушил договор.

Ученый мир был потрясен троянскими находками, но признать значение этих сокровищ отказались; некоторые ученые утверждали, что Шлиман скупил все эти предметы у собирателей древностей; книга его « Троянские древности» вызвала нападки и насмешки.

В 1879 году Шлиману вновь удалось заняться раскопками Трои. Он учел прежние ошибки и стал более осторожным. Шлиман допустил ошибку: он думал, что раскопал Трою, а на самом деле град Приама лежал много выше. Шлиман раскопал еще более раннюю цивилизацию и даже не подозревал об этом. Найденный им клад принадлежал царю, жившему за тысячу лет до Приама. Затем Шлиман отправился на Пелопоннес, следуя указаниям Гомера, чтобы открыть «златообильные» Микены. И открыл. В Микенах правил царь Агамемнон, предводитель греческого войска под Троей. Множество замечательных находок было обнаружено при раскопках Микен: золотые и серебряные предметы обихода, украшения тончайшей работы, оружие, много бронзовых мечей с золотыми рукоятками, кинжалов с золотыми узорами, копий и стрел. Но самой удивительной находкой были золотые маски, когда-то покрывающие лица умерших. Они были выдавлены из тонких золотых пластин с удивительным искусством, и сохраняли черты людей, погребенных в священных могилах. Одну из этих масок Шлиман назвал маской царя Агамемнона. Гомер опять оказался прав. Древние Микены действительно были «златообильными», их стены были крепчайшими, ведь они охраняли сокровища могучего Агамемнона. Теперь Шлиман мог сказать, что борьба, которую он вел в течение стольких лет, окончилась победой. Ученый мир вынужден был признать правоту Шлимана. Всем жителям Афин был хорошо известен двухэтажный мраморный особняк Шлимана на Университетской улице, окруженный великолепным садом. Между первым и вторым этажами красовалась надпись, выведенная золотыми буквами: «Дворец Илиона». В нижнем этаже помещался музей, в котором хранились вещи из раскопок Трои. Мебель в доме Шлимана была выдержана в древнегреческом стиле. Впечатление простоты и богатства производили великолепные древнегреческие вазы, терракотовые статуэтки, мозаичные полы, стены, расписанные картинами из «Илиады». Великолепная мраморная лестница вела на второй этаж, где помещалась библиотека и кабинет хозяина дома. Славы Шлиман достиг беспримерной. Он был одним из самых знаменитых людей своего времени.

Артур Эванс продолжил на Крите его дело. Артур Джон Эванс — хранитель Оксфордского музея начал копать на Крите в 1900 году. Он занялся раскопками Кносского дворца. Этот английский ученый был человеком упорным, наделенным подлинной исследовательской страстью. Вначале Эванс предполагал остаться на Крите ненадолго, но заинтригованный письменами, он всю оставшуюся жизнь посвятил раскопкам на Крите. Он начал изучать древнюю критскую письменность и назвал ее линейным письмом «А», а более позднюю — линейным письмом «Б». Он пытался их расшифровать, но сумел определить только цифры и систему счета. Она оказалась десятичной. Умер Эванс 90-летним стариком в ореоле славы и почета. Расшифровкой критской письменности занимались выдающийся лингвист В. Георгиев, английский архитектор М. Вентрис, который привлек для дальнейшей работы над расшифровкой письма филолога ДЖ. Чедвика.

Итак, мы с вами на Крите. Греческая мифология прославила этот остров сказаниями о богах, героях, о первом полете человека. На Крите родился сам главный греческий бог — Зевс, и туда же, приняв образ быка, он доставил по волнам похищенную им финикийскую царевну Европу. На Крите царствовал Минос, сын Зевса и Европы, стяжавший себе славу справедливейшего из правителей. (Вероятно, на Крите было несколько царей с таким именем). На Крите Тесей убил кровожадное чудовище Минотавра, запертого в лабиринте, построенном зодчим Дедалом. Совершив этот подвиг, Тесей выбрался из лабиринта с помощью клубка ниток, который дала ему Ариадна, дочь Миноса. С Крита вылетели Дедал и Икар. Шведский ученый М. Нильсон утверждает, что культ большинства греческих богов создавался в крито-микенскую эпоху. Богатые раскопки на острове Крите и на местах Трои, Микен, Тиринфа и Пилоса и других показали, что в основе сказаний об этих городах лежат исторические данные, а надписи этой эпохи позволяют предполагать, что некоторые из героев таких сказаний, как Приам, Парис, Гектор и другие, были историческими личностями. Разделенный на множество племен греческий народ по-разному рассказывал о своих божествах. В каждом государстве или общине существовали различные версии, которые поэты произвольно изменяли и переиначивали. В течение веков накопился богатейший материал. Мы остановимся лишь на самых распространенных.

Мифология — это еще не религия. Религия опирается главным образом на культ, на обряды, которые в отличие легко интерпретируемых мифов, остаются неизменными. Одними из первичных форм религии были фетишизм и тотемизм. Первобытный человек не только не считал животных низшими существами, но ставил их выше себя. Древние греки не были исключением: в Фивах почиталась ласка, в Фессалии — муравей, в Дельфах — волк, на острове Самосе — овца. Богам придавали облик животных. Дионис, например, был быком, а в Аркадии древние изображали Деметру в виде одетой в черное женщины с лошадиной головой.

По мере развития цивилизации боги теряли черты животных, и все более облагораживались. Важнейшим фактором этого процесса была эпическая поэзия. Древнегреческий историк Геродот говорил: «Гесиод и Гомер составили для эллинов родословную богов, снабдили имена божеств эпитетами, поделив между ними достоинства и занятия, и начертали их образы».

Чтобы легче было ориентироваться во всем сонме греческих богов, предлагается небольшой план, который поможет с этим справиться:

1. Рождение мира: Хаос== Небо + Земля (Уран + Гея). Уран и Гея породили титанов, из которых старший был Океан, а младший — Кронос. Младший сын сверг отца. Из крови Урана родились три богини мести — Эринии со змеями вместо волос. Кронос пожирал своих детей, опасаясь участи отца, но Рея хитростью спасла жизнь младшего ребенка Зевса, который также сверг отца и воцарился на Олимпе.

2. Олимпийские боги: Зевс, Гера, Аполлон, Артемида, Афина, Гефест, Гермес, Афродита, Арес, Эрот, Хариты.

3. Боги света и воздуха: Гелиос, Эос, Селена, Ирида, ветры — Борей, Нот, Зефир, Эвр.

4. Земные боги: Гестия, Деметра, Дионис, Пан, силены, сатиры, нимфы, Асклепий.

5. Царство моря: Посейдон, Амфитрита, Нерей и нереиды.

6. Подземное царство: Аид, Харон, Цербер, Персефона.

7. Боги судьбы и человеческих дел: Эйрена, Гимен, Гипнос, Мойры, Немезида, Танат, Ника, Фемида, Тихе.

8. Герои*: Геракл, Тесей, Сизиф, Персей и другие.

Мир вначале, по греческим представлениям, являл собой Хаос, была также земля — Гея и подземный мир — Тартар. От Геи произошел сын Уран — Небо. Уран и Гея произвели на свет Кроноса, который сверг своего отца Урана. Это были старшие боги — титаны. От Кроноса произошли младшие боги: Аид, Посейдон, Гестия, Деметра, Гера и Зевс. Младшие боги во главе с Зевсом свергли господство старших богов — титанов и стали управлять миром. Главным богом стал громовержец Зевс. Его женой стала Гера — покровительница брака и богиня неба. Посейдон почитался как бог морского царства, Деметра была богиней плодородия, Гестия — богиней домашнего очага, Аид — богом подземного царства. У Зевса было много богов — детей. Наиболее известными и почитаемыми были Афина — богиня мудрости и войны, покровительница ремесел, вышедшая из головы Зевса; Аполлон — бог света и искусства, его сестра Артемида — богиня луны и охоты, Гефест — бог-кузнец и другие. Богиня любви и красоты Афродита родилась из морской пены острова Кипра, поэтому часто ее называют Кипридой. Особо почитался бог виноградарства и виноделия Дионис, в честь которого устраивались праздники -Дионисии. Древние греки населяли природу божественными существами. В рощах жили дриады, нимфы, козлоногие сатиры; в море — наяды и сирены — птицы с головами женщин. Героями мы называем персонажей греческих легенд. Герои отличались друг от друга и по своей сущности и по происхождению. Как правило, это были сыновья богов, рожденные смертными женщинами. Число греческих героев, как и богов, невероятно велико. Особенно почитался Геракл, совершивший 12 подвигов. Он изображался одетым в львиную шкуру и вооруженным палицей. Геракл был образом благородного человека, борющегося со злом и побеждающего его. В следующий раз мы окунемся в мир эпической поэзии Гомера, с которого начнется наше подлинное знакомство с богами и героями.

*Эрганэ — Работница (эрго — корень слова обозначающий — работа. Посмотрите: en+ergia = energia (то есть энергия — это то, что в работе, а all+ergia = allergia — это в переводе другая реакция). Ни один другой язык в мире не смог превзойти точности и краткости греческого.

*Герой — heros, rois m (grec) — герой, полубог, богатырь (греч.)

Глава 2

Греция в Х1—1Х веках до н.э.. Гомер

Все наши картины тогдашней жизни Греции строятся согласно археологическим данным. В XI веке до н.э. греки жили небольшими изолированными общинами или родовыми поселками. Зависимые от владык ахейских государств, правители областей превратились теперь в басилеев или басилевсов — вождей независимых патриархальных племен. Важнейшим достижением этого периода было распространение железа: на смену бронзовому веку пришёл железный. Если в крито-микенскую эпоху процесс классообразования охватывал некоторые прибрежные районы, то в ХI — IХ вв. до н. э. Он охватил практически всю территорию Древней Греции. Период истории Древней Греции в ХI — IХ вв. до н. э. по традиции называют предполисным или гомеровским, по имени легендарного слепого певца Гомера, которого древние считали автором «Илиады» и «Одиссеи». В результате тщательного изучения обеих поэм доказана разновременность и длительность их возникновения, доказано, что различные черты поэм отражают разные эпохи. Гомеровский вопрос не разрешен и в настоящее время: с развитием исторической науки вопрос о происхождении гомеровских поэм был снова поставлен в XVII веке в Италии Дж. Вико, а в конце XVIII в. в Германии — Фр. Вольфом. Оба учёных признали народное происхождение поэм. Сюжеты обеих поэм восходят к микенскому времени. Так как поэмы создавались в течение веков, то в них нашли отражение, по крайней мере, три разные эпохи: крито-микенская, собственно гомеровская и ранняя архаическая. Все эти разновременные элементы перемешаны в содержании поэм. Но можно считать достаточно твёрдо установленным, что общественные отношения, описанные в поэмах, главным образом характерны для Греции после дорийского переселения. Основной хозяйственной единицей в Х-IХ вв. до н. э. был дом- «ойкос». Ко времени, отражённом в поэмах, прокатились внутриобщинные переделы земли, но частной собственности на землю ещё не было. Рядовые общинники возделывали преимущественно ячмень, овощи, были так же виноградарство и оливководство. Общинники жили небольшими семьями. Наследовали земельные наделы сыновья, которые получали по жребию равные доли. Общими, по-видимому, оставались выпасы. Дробление наделов приводило к появлению малоземельных общинников. В этот период выделилась значительная прослойка родовой аристократии. В это время появились бедняки, работавшие батраками у богатых хозяев. В эту эпоху было много странствующих ремесленников. Разделение ремёсел было ещё не значительным: было много так называемых мастеров на все руки. Оседлыми ремесленниками были кузнецы, в каждом поселении была кузница, где работал свободный ремесленник. Торговля была мало развита, существовал обмен излишками, распространённым товаром был крупный рогатый скот — быки. Торговля была связана с грабежом и морским разбоем. Участились межплеменные войны, происходило смешение населения разных племён. В гомеровском обществе существовало патриархальное рабство, основным контингентом рабов были военнопленные, кроме того, рабов продавали пираты.

Что касается одежды людей древнего мира, то шитой одежды не было. Люди частично или полностью драпировали себя тканью. Нижняя одежда называлась х и т о н — нечто вроде рубахи из хлопка (сравните: англ. сotton) без рукавов. Хитоны были разной длины. Застегивали хитон на предплечье специальной булавкой — фибулой. Для выхода использовался г и м а т и й, который надевали поверх хитона. Причем, этот кусок ткани закрепляли на левом плече, перебрасывали оставшийся кусок на спину, пропускали под правой рукой и снова скрепляли на левом плече. Женщины набрасывали свободный конец гиматия на голову. Пеплос также считался верхней женской одеждой. Воины и молодежь носили удобный короткий плащ, который назывался хламидой. Спартанцы и философы-аскеты носили трибон — простой потертый плащ. Обувь у древних греков появилась тоже не сразу. Даже, когда многие предпочитали носить обувь, Сократ не изменил своей привычке ходить босиком. Первыми в обуви появляются греческие боги. Они носили эндромиды — высокие шнурованные сандалии. Слово сандалии тоже пришло из греческого языка и обозначало «деревянные башмаки». В холодное время года надевали персикаи — кожаные чулки. Этот вид обуви греки позаимствовали у персов. Актеры надевали на ноги котурны — обувь на высокой подошве или, как сейчас принято говорить «платформе». Греки любили ювелирные изделия. Мужчины носили перстни и серьги, а женщины вдобавок еще браслеты, ожерелья, диадемы. Те, кто побогаче, серебром и золотом украшали даже обувь.

Итак, дорийское переселение было последним, крупным передвижением греческих племён, после которого всю Грецию заселили эолийцы, ионийцы и дорийцы. Древние ахейцы уцелели в северной и центральной части Пелопоннеса, значительная часть их заселила остров Кипр. Естественно, что жизнь человека гомеровской эпохи была тесно связана с представлениями о богах. В гомеровскую эпоху сложились основные черты древнегреческой религии, которую обычно называют олимпийской, по имени горы Олимп, расположенной на границе Фессалии и Македонии. Ко времени создания гомеровских поэм олимпийские боги уже представлялись в образе людей, их жизнь мыслилась как жизнь родовой знати. Поэмы Гомера как подлинно художественные произведения отразили в себе типичные черты своего времени и поэтому могут служить для нас свидетельством быта и нравов эпохи в большей степени, чем археологические памятники. Из рассказов Гомера видно, что создание его поэм относится ко времени разложения родового строя. В микенском государстве не было необходимости ни в проведении грандиозных общественных работ, ни в централизованном государстве, однако оставалась общая потребность в обороне, которую не могло обеспечить ни одно взятое само по себе поселение. В состав государственного аппарата входил многочисленный штат военных чинов, государство обладало большими запасами продовольствия, металла и оружия, необходимого для содержания войск. Таким образом, полностью была монополизирована лишь военная функция. Царь-жрец сам отправлял сложные религиозные обряды, поэтому жизнь царя ассоциировалась с жизнью природы и ее порядком. Человек в такой системе еще не освободился от политеистического мировоззрения, а политеизм при наличии жречества превращался в сложную религиозно-идеологическую систему. К тому времени происходит уже разделение труда, которое получило идеологическое обоснование даже в системе богов — создателей профессий. Идея божественного происхождения профессий («техне») * сохранится надолго в религии древних греков. У Гомера мы встречаем детальное описание многих ремесел, а в качестве их творцов указываются только Гефест и Дедал. Разумеется, исходя из религиозных представлений, большую роль для человека играет мифологема судьбы. Крушение микенской дворцовой цивилизации, а вместе с нею и ослабление роли царя-жреца приводило к противоречиям внутри родовой общины. Гомеровский «басилевс» скорее военный предводитель, чем монарх, облечённый «священными» полномочиями. Власть его неустойчива и может быть оспорена в отсутствие басилевса, как это происходило на Итаке в отсутствие Одиссея. В основе предводительства лежит не принудительная власть, а престиж, который может быть в любой момент утрачен или кем-нибудь оспорен, т.е. не является чем-то постоянным. Поэтому в гомеровском обществе становится мощным социальным фактором «агонистика», т.е. соревнование. Гомеровские басилевсы — не просто предводители, они цари, радеющие о сохранении своего статуса. А военное предводительство позволяет достичь славы и богатства, упрочивая тем самым царскую власть. Большое значение приобретает в среде басилевсов так называемое «арете» — чувство чести. У Гомера «арете» — это приобретаемая человеком личная доблесть и добродетель, в соответствии с ней устанавливается личный статус индивида. Постепенно с ростом политической активности, которая становилась нормой жизни, «арете» превращалась в «политике техне» — политическое искусство. Таким образом, «арете», основанное на военной доблести, превращалось в «арете» государственной доблести. Был ли гомеровский герой личностью? По этому вопросу в мировой литературе нет единства мнений. Попытаемся разобраться в этом, привлекая гомеровский эпос.

В основе гомеровских поэм лежит богатое народное творчество. Замечательно еще и то, что сюжеты гомеровских поэм полностью сохранились до нашего времени. «Илиада» и «Одиссея» содержат лишь небольшие эпизоды из огромного цикла, называемого Троянским циклом. В нашу задачу не входит подробное изложение содержания этих поэм; мы коснемся их бегло. Каждая глава гомеровских поэм носит название «песнь», а почему? Дело в том, что в памяти прочно удерживалась только такая речь, которая была облечена в ритмическую форму, имела вид песни. Возникновение песни, скорее всего, связано с первобытной магией и обрядами. У первобытных людей песня не являлась простым развлечением, она имела практическое значение: помогала в работе и даже организовывала ее. Равномерность и правильная последовательность движений облегчают работу, а в многократном повторении однообразныхи равномерных движений устанавливается некая ритмичность. Позднее, например, ко времени «Одиссеи» исполнение песен является делом профессиональных певцов — аэдов. Они пели свои произведения под аккомпанемент струнного инструмента — лиры, форминги или кифары. Записать свое сочинение аэд обычно не умел. Для того, чтобы передаваемое из уст в уста сочинение (по-гречески «поэма», отсюда и наше слово «поэзия») легче было запомнить, аэд придавал ему такую форму, чтобы никто не мог пропустить в сочинении какое-либо слово, или фразу, или хотя бы заменить удачно выбранное слово на какое-либо менее подходящее. Для этого сказитель и пользовался складом — размером. Слова в строчке расположены таким образом, что в чередовании слогов соблюдается определенный закон, нельзя незаметно изменить не только слова, но даже ударение. Такую написанную стихами строку легче запомнить, чем фразу, слова в которой расположены в обычном, ничем не примечательном порядке. Слово «стихи» первоначально по-гречески означало «боевые шеренги» — строй, в котором каждому воину было отведено свое строго определенное место. Постепенно слово «стихи» стали применять и по отношению к рядам слов, связанным подобно воинам особым строем — «ритмом» (слово «ритм» в другом произношении «рифм» означает по-гречески «стройность»). По-русски это слово применяется для обозначения равномерного чередования. От того же греческого слова происходит и русское слово «рифма». (В древнегреческой поэзии рифмы не было). Прозаические произведения, если они не записаны, быстро исчезают из памяти. Долгое время песни аэдов были наиболее часто встречающимся видом поэзии. Аэдов следует отличать от рапсодов (дословно «сшиватели» песен — raphe по-гречески «шов», ode — «песнь»), которые появились позже и были исполнителями готовых поэм, но не создателями новых. Они уже не пели поэмы, а только декламировали их в торжественной обстановке.

«Илиада»

В «Илиаде» рассказывается о событиях 10-го года Троянской войны, причем изложение не охватывает последних событий войны и падения Трои, но оканчивается только смертью и погребением Гектора. События, изображенные в ней, захватывают всего 51 день, однако по этим событиям мы можем составить представление о тогдашней войне вообще. «Илиаде» предшествовало много мифов, которые излагались в специальной поэме «Киприи» Стасина Кипрского, к сожалению, до нас не дошедшей. Согласно этим мифам, причины Троянской войны связаны с космическими событиями, и война греков с троянцами, якобы, была предопределена свыше. Но была и более реальная причина: Троя находилась в северо-западном районе Малой Азии и была населена фригийцами. Кроме того, троянцы контролировали выход к Черному морю. Греки постоянно воевали с населением Малой Азии, имевшим к тому времени высокую материальную культуру. Миф приукрашивает безотрадную историю старинных войн и идеализирует прошлое. Начнем с причин военного конфликта. Легендарной причиной войны явилось якобы похищение Парисом жены спартанского царя Менелая Елены. Оскорбленный Менелай призвал на помощь многих царей и героев — Диомеда, двух Аяксов, старца Нестора, Ахилла, царя Микен и своего старшего брата Агамемнона и многих других. Велика и могущественна была Троя, которую основал Ил (отсюда второе название города — Илион.). Роскошен и величествен был дворец Приама, внука Ила, в котором он жил со своей женой Гекубой и 50 детьми. Среди сыновей Приама особенно славился храбростью и силой Гектор. Со стороны ахейцев Гектору противостоял Ахилл. Десять лет греки осаждали Илион, надеясь на богатую добычу. Силы противников были почти равными. Но люди устали за эти годы от войны и в лагере ахейцев зачастую происходили ссоры, равно, как и в Трое, было много недовольных поступком Париса. Поэма начинается с описания гнева Ахилла следующими словами: «Гнев, богиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына…». Причина гнева заключалась в том, что Ахилл не поладил с Агамемноном, который отказался вернуть жрецу Аполлона Хрису, захваченную в плен, его дочь Хрисеиду. Разгневанный Аполлон наслал на ахейцев мор. Ахилл в знак протеста заявил, что не будет больше принимать участие в боях, и удалился к себе в ставку. Агамемнон, правда, отдал Хрисеиду отцу, но взамен потребовал отдать ему Брисеиду, наложницу Ахилла. По просьбе Ахилла его мать, богиня моря Фетида, добилась у Зевса обещания покарать обидчика ее сына. Песнь заканчивается описанием пира богов. Далее повествуется о том, как Агамемнон решил начать сражение с троянцами, но прежде захотел испытать настроение воинов, предложив им вернуться на родину. Воины поняли это предложение буквально и устремились к кораблям. В связи с этим разыгралась сцена, в которой воин по имени Ферсит стал подстрекать войско к неповиновению, но не встретил поддержки у товарищей. Он был наказан Одиссеем. В этой же песни Гомер перечисляет все ахейские корабли (1186) и перечисляет силы троянцев. Начиная с третьей песни, описываются бои: то троянцы атакуют ахейцев, то ахейцы нападают на троянцев. Здесь показано единоборство Париса и Менелая, и поединок Гектора и Ахилла, и поединок Гектора и Патрокла. Все происходит под неусыпным оком олимпийских богов. Боги также разделились на два лагеря — одни на стороне троянцев, другие покровительствуют ахейцам. Они, как и люди, лукавят друг перед другом, обманывают, ведут двойную игру, действуют как подстрекатели. Чем не человеческие отношения? В ХV1 песни описан поединок Гектора и Патрокла, друга Ахилла. По ошибке Гектор принимает Патрокла за Ахилла, поскольку на Патрокле были доспехи Ахилла, и убивает его. Ахилл оплакивает своего друга. Он полон решимости, отомстить за него. Во время одного из решающих боев Гектор погибает от руки Ахилла. Перед смертью Гектор просит отдать его тело родным для погребения, но Ахилл отказывает, он привязывает тело Гектора к своей колеснице и волочит его по полю.* Умирая, Гектор предсказывает Ахиллу скорую смерть от стрелы Париса. Приам и Гекуба видят это со стены, жена Гектора Андромаха лишается чувств. В предпоследней песни описывается погребение Патрокла, а в последней — погребение Гектора, тело которого все же отдает Приаму Ахилл. Именно погребением Гектора и заканчивается вся поэма. Самое интересное, что, описывая физические данные человека, Гомер нигде не обращается к духовной жизни. Внутренний мир героя выглядит достаточно расплывчато. Все свои поступки, и дурные и благородные, герои объясняют вмешательством богов. Скорее всего, корни данного отношения к человеку следует искать в менталитете древнего грека: гомеровский человек есть целое, а не сумма души и тела. Телесные и духовные органы в равной степени обозначают ego. Примечательно, что, признавая вмешательство богов в ту или иную ситуацию жизни, гомеровский герой, находясь в полной зависимости от их воли, не испытывал дискомфорта или ущербности. Порой ссылка на богов выглядит у Гомера, как попытка «сохранить лицо» — Агамемнон, свалив вину на Зевса, приносит Ахиллу компенсацию за нанесенный ущерб, ведь Ахилл воспринимает обиду (похищение Брисеиды) как покушение на его честь. Остаться без награды, добытой в подвигах, постыдно, это означало остаться оскорбленным. Безусловно, гомеровский герой был личностью, ибо сам механизм общественного признания толкал его на неповторимость. Желание достичь славы толкало гомеровского героя на подвиг. Слава — это утверждение личного статуса героя. Слава и честь взаимосвязаны. Ахилл жалуется матери:

«Славы не должен ли был присудить мне высокогремящий

Зевс Эгиох? Но меня никакой не сподобил он чести!

Победить противника, совлечь с него латы — вот беспредельная слава!»

Нормы гомеровского человека — честь, слава, стыд. На протяжении всей истории древнегреческой литературы мы, прежде всего, будем сталкиваться со странностями поведения людей, которые считались результатом вмешательства божества. Например: безумие Геракла, безумие Аякса. По приказу Аполлона Орест убивает свою мать Клитемнестру в отмщение за смерть отца, но потом он сам себе не может простить содеянного. Здесь выступает интересная черта древнеэллинского мировоззрения: хотя убийство совершено по приказу бога и является справедливой местью, все же оно является преступлением, человеческая душа не может смириться с убийством матери. Совесть точно так же преследовала бы Ореста, если б он ослушался Аполлона. Видимо, эллины считали такой непримиримый психический конфликт крайне важным моментом в этиологии «неистовых» состояний. Кроме того, они думали, что некоторые преступления, к которым в первую очередь относились все тяжелые нарушения вековых устоев семейного быта, до такой степени ужасны, что за них люди неминуемо должны поплатиться рассудком. Человек сам отвечает за свои поступки. Во взаимоотношениях людей и богов ведущая роль принадлежит человеку. Хотя боги и следят за предначертанием судьбы, человек сам поступает в соответствии с судьбой или вопреки ей, сознательно осуществляя выбор. Человек счастлив не потому, что его любят боги, а наоборот, боги любят человека, потому что он счастлив. Боги любят счастливых и преследуют несчастных. Человек не просил у богов невозможного. Божественное преимущество заключалось в вечной молодости и бессмертии. Гомеровский герой имеет дело с богами, не изменяющими мироздание. Просто жизнь богов протекает в другом измерении, они пребывают в состоянии «эвдемонии» — вечного блаженства. Хотя боги постоянно вмешиваются в дела людей, любят и ненавидят, имеют в браке со смертными детей, и все же они никогда не захотят нарушить из-за людей присущее им состояние эвдемонии. Боги Гомера не всеведущи и не всемогущи. Можно предположить, что боги воспринимались людьми как хтонические силы природы, однако хтоническому божеству, представляющему собой природное явление, не присущи рациональные действия. Но, когда боги очеловечиваются, их действия приобретают рациональный характер, и человек ожидает от них разумного человеческого поведения. Взаимоотношение человека и богов — одна из наиболее обсуждаемых проблем греческой культуры. Не надо забывать, что мы говорим о так называемом донаучном периоде, простирающемся от древнейших времен до момента появления эллинской медицины. Его характерной чертой является полное отсутствие, какой бы то ни было медицинской помощи при душевных болезнях, которые рассматриваются и истолковываются в духе примитивно-теологического мировоззрения. В это время происходит хотя и бессистемное, но крайне важное для будущего накопление разрозненных фактов и наблюдений, получивших образное воплощение в мифологии и народной поэзии.

«Одиссея»

По окончании Троянской войны греческие вожди со своими дружинами и добычей отправляются на родину. Возвращение на родину описывается в нескольких поэмах, которые так и называются «Возвращения»; к их числу принадлежит и «Одиссея», сюжетом которой является возвращение на родину хитроумного Одиссея. В первой песни поэмы действие происходит на Итаке. Одиссей отсутствовал 20 лет — 10 лет шла осада Трои, и 10 лет он не мог вернуться домой. Его возвращению противится Посейдон, который разгневался на Одиссея за то, что тот ослепил его сына киклопа Полифема. Однако, остальные боги выносят решение вернуть Одиссея на Итаку, где его ждут жена Пенелопа и сын Телемах. За время отсутствия Одиссея на острове происходят следующие события. Представители местной знати, сиречь женихи Пенелопы, а их числом 108, пользуясь безвластием в стране, хозяйничают в доме Одиссея. Они претендуют на руку Пенелопы, которая больше не может противиться их домогательствам. Все ее хитрости, оттянуть это событие, разоблачены. Телемах ничего не может сделать по молодости. Афина, которая покровительствует Одиссею, подает Телемаху совет отправиться к друзьям отца, чтобы получить у них сведения о нем. Телемах обращается к народному собранию с просьбой дать ему корабль, чтобы отправиться в путь на поиски отца. Однако, женихи распускают собрание и отказывают Телемаху в помощи. Богиня Афина сама помогает Телемаху тайно уехать. Сначала Телемах навестит старца Нестора на Пилосе, но тот ничего не скажет Телемаху об участи отца. По совету Нестора Телемах поедет в Спарту к царю Менелаю, который сообщит Телемаху, что Одиссей, якобы, находится у нимфы Калипсо.

Только в пятой песни речь пойдет непосредственно об Одиссее. К этому времени относится решение богов вернуть Одиссея на родину. Вестник богов Гермес отправляется на остров Огигию, где томится Одиссей, и передает нимфе Калипсо волю богов. Калипсо, которая любит Одиссея, горько плачет, расставаясь с ним, но ослушаться богов не может. Одиссей строит флот и плывет к родным берегам. Семнадцать дней проходят благополучно, на восемнадцатый день Посейдон поднимает жестокую бурю. Плот Одиссея разбивается о скалы, но сам Одиссей выплывает на берег, на остров Схерию, где живет народ феакийцев. Уставший Одиссей засыпает на берегу. Утром царская дочь Навсикая приезжает к реке стирать белье. Одиссей обращается к ней за помощью. Навсикая советует ему поехать во дворец местного царя Алкиноя. По обычаю той страны Алкиной устраивает пир в честь гостя, не спрашивая его имени. На пиру выступает аэд Демодок, который поет песни о деяниях Одиссея под Троей. Одиссей не в силах слушать его без слез, и, чтобы скрыть их, он закрывает голову плащом. Заметив это, Алкиной просит гостя рассказать о себе.

В следующих четырех песнях Одиссей рассказывает о десяти годах странствий. Приключения Одиссея были удивительными: он рассказывал о взятии города киконов, о пребывании у лотофагов, где некоторые из его спутников, вкусив плодов лотоса, забыли обо всем на свете и не хотели даже возвращаться на родину. Одиссей рассказал об ослеплении циклопа Полифема, сожравшего шестерых спутников Одиссея, рассказывал о посещении бога ветров Эола, и о том, как Эол дал ему мех с ветрами, и как спутники, находясь далеко от Итаки, развязали его и выпустили ветры, вследствие чего корабли были отнесены обратно. Одиссей рассказал о гибели 11 кораблей и большинства товарищей от рук людоедов-лестригонов, и о прибытии его с одним уцелевшим кораблем на остров волшебницы Кирки (Цирцеи). Кирка превратила нескольких спутников Одиссея в свиней. С помощью Гермеса Одиссей победил ее чары, однако, прогостил он у Кирки около года. Желая помочь Одиссею вернуться на родину. Кирка посоветовала Одиссею отправиться в Аид и спросить там тень прорицателя Тиресия. Следуя ее совету, Одиссей поехал к берегу океана ко входу в загробный мир. Он узнал не только предсказание Тиресия, но и побеседовал с тенью своей матери, повидал тени многих героев — Агамемнона, Ахилла, Аякса, видел муки грешника Тантала, Сизифа и других. Из этих бесед он узнал о том, что происходит у него на родине, и получил указание, как действовать дальше.

Далее рассказывается об отъезде Одиссея с острова Кирки и о других его приключениях: о том, как он благополучно миновал остров сирен; как потерял товарищей, проезжая между чудовищами Скиллой и Харибдой; как на острове Фринакии его товарищи зарезали священных быков бога солнца Гелиоса, и как за это Зевс разбил корабль, и все спутники Одиссея погибли. Он один остался жив и был выброшен на остров Огигию, где жила нимфа Калипсо. Феакийцы, выслушав рассказ Одиссея, одарили его и снарядили в путь. К берегу Итаки корабль подошел ночью, когда Одиссей спал. Феакийцы осторожно вынесли спящего Одиссея и уложили его в пещере. Когда Одиссей проснулся, перед ним появилась Афина в образе молодого пастуха, она-то и дала ему совет, как действовать в борьбе с женихами, и направила его к свинопасу Эвмею. Чтобы сделать Одиссея неуязвимым, Афина придала ему образ дряхлого нищего. Эвмей радушно принял гостя. Одиссей рассказал о себе вымышленную историю, но добавил, что слышал об Одиссее и, якобы, последний скоро должен вернуться. Между тем, Афина во сне явилась к Телемаху и приказала ему вернуться на Итаку. По прибытии на остров Телемах пришел к Эвмею. Отправив свинопаса к Пенелопе возвестить о возвращении, он остался наедине с Одиссеем, который открылся сыну. Они стали обдумывать план мщения женихам. На следующий день Телемах отправился во дворец, куда через некоторое время пришел и Одиссей. Во дворце Одиссей под видом нищего просил подаяния у женихов. Самый жестокий из них, Антиной, бросил в него скамейку. Пенелопа была возмущена этим поступком, а, узнав, что нищий имеет сведения об Одиссее, захотела послушать его.

Одиссей остался на ночь во дворце вместе с Телемахом, вынес оружие из зала, где проходили пиры. Поздно ночью его привели к Пенелопе. Он стал ей рассказывать об Одиссее, т.е. о себе самом. Пенелопа, не зная, как наградить старика за добрые вести, для начала приказала старой рабыне Эвриклее, няньке Одиссея, омыть ему ноги. По шраму на ноге Эвриклея узнала Одиссея, но тот строго запретил ей кому бы то ни было говорить об этом. На следующий день женихи снова пировали во дворце. Они замышляли убить Телемаха. Пенелопа предложила устроить состязания в стрельбе из лука. Она вынесла лук и стрелы Одиссея и сказала, что выберет себе в мужья того, кто прострелит кольца в расставленных подряд 12 секирах. Никто из женихов не смог даже натянуть тетиву. Тогда Одиссей, который к тому времени открылся Эвмею и пастуху Филетию, попросил дать ему попробовать выстрелить. Посыпался град насмешек, но Телемах протянул отцу лук. Одиссей прострелил все 12 колец. После этого он дал знак Телемаху к началу боя, и тут же поразил стрелой Антиноя, затем Эвримаха. Женихи опомнились и поняли, наконец, кого они перед собой видят. Начался бой. Все женихи были перебиты. Пенелопа, укрывшись в своем покое, ничего не знала о происходящем. Нянька Эвриклея прибежала к ней и рассказала о возвращении Одиссея и о побоище в пиршественном зале. Пенелопе показалось это совершенно невероятным. Она сошла вниз и только, когда Одиссей дал ей верные доказательства своей личности, признала в нем мужа.

В начале последней песни описывается, как души убитых женихов проходят в загробный мир. Далее говорится о том, как Одиссей встретился со своим отцом Лаэртом, как родичи убитых женихов подняли восстание против Одиссея и, как оно было подавлено, и все согласились заключить мир.

Гомер является выразителем идеи развитой и иоберегаемой гражданственности. Полис ставится выше всего. Человек внеполисный вызывает сожаление и презрение. В «Одиссее» незнакомцу всегда задается вопрос: «Где твой город (полис) и где твои родители?» Человек внегосударственный трактуется как лишенный морального сознания, лишенный всего того, благодаря чему человек создает общественно-политическую жизнь. К этому нужно добавить острое чувство родины, которым пронизаны обе поэмы: Одиссей отверг бессмертие, обещанное Калипсо, ради возвращения на Итаку, Гектор находит высшее счастье в борьбе за родину.

Гомеровские поэмы были записаны лишь в VI веке до н.э., т.е. через три века после их создания. Семь греческих городов оспаривали друг у друга право почитаться родиной Гомера. Мы, однако, не знаем, существовал ли в точности Гомер-слепой сказитель, согласно преданию, ходивший из города в город, услаждая пирующих вождей и их ратников напевными стихами. Обе поэмы воспроизводят явления действительной жизни и быт греческих племен. В «Илиаде» отразился, по преимуществу, быт военного времени. В «Одиссее» даны, главным образом, картины мирной жизни. Обе поэмы написаны на древне-ионическом наречии, но они не остались принадлежностью только ионийского племени, они стали общим достоянием всего греческого народа. Впоследствии во всех греческих государствах они стали основой школьного образования. Для государства считалось честью называться родиной Гомера. Медикам небезынтересно будет узнать, что в поэмах Гомера описано 141 повреждение туловища и конечностей (сюда относятся поверхностные и проникающие ранения, ушибы, раны, нагноения в результате укусов ядовитых змей и т.д.) Лечение ран в то время состояло в извлечении стрел и прочих ранящих предметов, выдавливании крови, применении болеутоляющих и кровоостанавливающих растительных присыпок с последующим наложением повязки. Бытовало т. н. эмпирическое врачевание. Хирургия и соматическая медицина очень рано, еще в период создания гомеровского эпоса, вступили на путь практических наблюдений и систематизированного опыта. «Илиада» не говорит ни о каких заговорах и чарах. Врачеванием и перевязыванием ран в древнегреческом войске занимались как сами воины, так и искусные врачеватели, которые знали свойства целебных трав: «Стоит многих людей один врачеватель искусный: вырежет он и стрелу, и рану присыплет лекарством» («Илиада» XI, 740). В поэмах Гомера упоминается также о сумасшествии друзей Улисса, о меланхолии Белерофонта, говорится об употреблении серных окуриваний с целью предупреждения заболеваний и использовании серы как лекарства, а также об эпидемии чумы и заимствовании некоторых знаний о лечебных средствах у древних египтян. Каждый внутренний орган у греков имел свою сакральную функцию. Интересен тот факт, что, желая умертвить Ахилла, Гекуба вонзилась зубами не куда-нибудь, а в печень, ибо в ней сосредоточены дурные страсти и желания. Именно этот обнаженный орган, как свидетельствуют мифы Древней Греции, ежедневно клевал орел у прикованного к скале Прометея, который таким образом был наказан за похищение огня с Олимпа. Греки и римляне считали, что этот орган имеет отношение к сексуальной мощи, выполняя функции воспроизводства. Не случайно к VII веку до н.э. в Элладе сложился культ бога Асклепия — бога-целителя. Асклепий- бог врачей и врачебного дела, сын Аполлона и нимфы Крониды, которая умерла при его рождении. О младенце заботилась коза, которая его кормила. И пес, охранявший козу и ребенка. Аполлон занялся ребенком, когда мальчик уже подрос. Он отдал его на воспитание кентавру Хирону, который считался прекрасным охотником и врачевателем. Хирон передал все свои знания Асклепию, который вскоре превзошел учителя. Асклепий научился воскрешать мертвых и этим прогневил Зевса и Аида, т.к. нарушил закон и порядок, установленный Зевсом на земле. Зевс убил Асклепия молнией.

Женой Асклепия была Эпионе. У супругов было две дочери — Гигиея (богиня здоровья) и Панацея (всецелительница). Сыновьями Асклепия были известные хирурги Махаон и Подалирий.

*«техне» — Древнегреческое слово τέχνη переводится на русский язык как искусство, мастерство, ремесло, навык или техника. Это понятие описывает рациональную деятельность, направленную на создание чего-либо, будь то плотницкое дело, скульптура или даже медицина

* В мировой живописи есть изумительное полотно австрийского художника Франца фон Мач «Торжество Ахилла».

Глава 3

Греция в VII — VI вв. до н.э. архаический период. Античный полис. Гесиод. Борьба за реформы. Лирическая поэзия и философия древней Греции. Искусство архаического периода

Общее развитие Греции в У11-У1 вв. до н.э. было продолжением процесса становления раннего классового общества, который начался в конце гомеровской эпохи. Период этот часто по традиции называют архаическим, т.е. первоначальным. Именно в VII — VI вв. до н.э. впервые происходило становление рабовладельческого общества в том наиболее чистом и наиболее резко выраженном его варианте, который в науке получил название античного. В Греции снова начали возникать небольшие рабовладельческие государства, представлявшие собой укрепленные поселки, в которых жили коллективы граждан- землевладельцев, совместно защищавшие свои общие интересы, собственность на земельные участки, расположенные возле укрепленного поселка, и собственность на рабов. Эти государственные образования получили у древних греков название полисов, т.е. городов-государств. Античный полис называют иногда феноменом культуры. Он издавна вызывал восторженное отношение как «идеальная форма государственной жизни», с присущей ей порядком, свободой и справедливостью. Немецкие просветители видели в Древней Греции образец свободы и гуманизма. К концу XIX века это восторженное отношение стало рассматриваться с критических позиций. Сегодня стало ясно, что многие элементы античной полисной культуры достойны изучения. Для античности «политическое» является синонимом «гражданского». Гражданин демократического города-полиса — полноправный участник в решении всех государственных дел внутреннего и нешнеполитического значения. В государственной жизни полиса участвует каждый взрослый мужчина, пользующийся правами гражданства. Хорошим гражданином считается не только тот, кто активно участвует в общественной жизни, но и тот, кто сумел сохранить отцовское наследство, не отличается мотовством. Плохой хозяин дома, по мнению древних греков, не может быть хорошим политиком. Настоящий хозяин-гражданин управляет трудом рабов и трудится сам. В соответствии с этим распределяются и рабы различного уровня: рабы-управляющие, рабы-ремесленники, рабы- исполнители черной работы. Обработка земли с введением частного хозяйства не вызывает у греков затруднений, однако возникает необходимость обороны от соседних общин. Община организовывается в государство, при этом индивид, как член государства, имеет право на пользование общинной землей и является собственником своего участка. Пашня оказывается городской территорией. Все земли делят — одна часть сохраняется в распоряжении общины, другая разделена между членами полиса. Разумеется, чтобы такая община существовала, необходима развитая государственная структура города: наличие ополчения, должностных лиц, собраний и т. п. Таким образом, участие в гражданских делах, политическая активность граждан является исторически необходимой формой их жизнедеятельности и вытекает из зависимости частных хозяйств от наличия развитой государственной жизни, обеспечивающей их экономическую и военную безопасность. Такая государственная жизнь требовала грамотности граждан, поскольку раньше это было привилегией жрецов, а с развитием государства появилась необходимость в решении огромного ряда вопросов экономического, дипломатического, юридического характера. Причем, политическая сфера требовала не только навыков грамотности, не только военных навыков и ораторской подготовки, но и определенного их сочетания в личности гражданина. Постепенно усиливается имущественное расслоение внутри гражданских коллективов, соответственно, обостряются социальные и политические противоречия между родовой аристократией и простым населением — сельским и городским демосом. Помимо археологических открытий, давших ценные сведения о развитии городов в архаический период, кратких сведений историков Геродота и Фукидида, важное значение имеют поэмы беотийского поэта Гесиода и фрагменты творческого наследия лирических поэтов. Особенно ценный материал для характеристики социально-экономических отношений в VII веке содержится в дидактической поэме Гесиода «Труды и дни». Основу для поэмы дали Гесиоду личные переживания. Отец Гесиода, умирая, оставил после себя наследство двум сыновьям — Гесиоду и Персу. Перс подкупил судей, и они вынесли несправедливое решение и отдали все наследство Персу. Гесиод, оставшись без средств к существованию, стал усердно работать, и не только спасся от нужды, но и скопил состояние. Перс же быстро растратил полученное наследство и обратился за помощью к брату, но тот сурово встретил его и напутствовал советом о необходимости трудиться. Эти нравоучения и составляют основную часть поэмы. Гесиод, обездоленный братом, на личном опыте убедился в значении труда, который приносит человеку богатство. Общество, с точки зрения Гесиода, представляет собою два класса — царей и пастухов. Цари — это знать, запятнавшая себя лихоимством, пастухи и ремесленники — другой класс. Гесиод нигде не упоминает крестьян, но о земледельческом хозяйстве говорит на протяжении всей поэмы. Его симпатии всецело на стороне земледельцев. К ремесленникам он относится с некоторой подозрительностью, нигде не выделяет рабов, но вся его хозяйственная система имеет ярко выраженную рабовладельческую основу. Всюду в жизни Гесиод видит борьбу, которая является величайшим злом, источником всяких бедствий. Многие рассуждения Гесиода носят пессимистический характер, но пессимизм поэта не представляется безнадежным: он верит в богов и находит опору в труде. Царству насилия и неправды, Гесиод противопоставляет идеал Правды и посвящает ее прославлению целый раздел. Поэма Гесиода дает нам живую картину жизни в его стране. Обычно Гесиода представляют, как крестьянина, однако его умственный кругозор и имущественное состояние показывают, что он был мелким землевладельцем, который имел целое хозяйство с небольшим количеством рабов и даже наемными батраками. В отсталой в хозяйственном отношении Беотии сам хозяин еще нередко берется за плуг и идет за волами. В семейном быту поэт советует иметь только одного сына, т.к. только при таком условии можно приумножить состояние. Он дает практические наставления — ни у кого не одолжаться, т.к. это обязывает давать взаймы, поддерживать добрые отношения с соседями, поскольку от них можно ждать поддержки в трудном положении. Поэма «Труды и дни» довольно пестра по содержанию. Помимо рассуждений о труде, мы находим здесь необходимый для земледельца сельскохозяйственный календарь: с восходом Плеяд следует начинать жатву, с заходом — посев, с восходом Арктура пора подрезать лозы, с высоким стоянием Сириуса и Ориона начинается сбор винограда, отлет журавлей дает знать, что пора приниматься за пашню и т. д. В третьем разделе поэмы даются общие указания относительно мореплавания. После ряда советов житейского характера поэт дает характеристику дней месяца с указанием, что следует делать в каждый из дней согласно поверьям и суевериям простого человека, различающего счастливые и несчастливые дни, этим и определяется заглавие поэмы. «Труды и дни» сделалась для греческих землевладельцев сводом житейской мудрости, ее изучали в школах, на нее часто ссылались писатели, она сделалась основой морали, а некоторые ставили ее даже выше поэм Гомера. «Труды и Дни» не единственная поэма Гесиода, нам известна еще одна его поэма, полностью дошедшая до наших дней, это «Теогония» или «Феогония» («Происхождение богов»), которая посвящена теме происхождения мира и богов, причем в поэме дается родословная богов. Многие черты поэзии Гесиода ведут начало из народного творчества. Это не только мифы, но и басни, и пословицы, и даже отдельные выражения. В VII в. до н.э. героический эпос потерял свое главенствующее значение в литературе. На первое место вышла лирика. Это явилось результатом серьезных изменений, происходящих в политической и общественной жизни Греции. Старая монархия, сохранявшая еще черты первобытной военной демократии, уступила место господству аристократии, а в некоторых местах даже правлению ограниченного круга знатных родов, т.н. «олигархии»*, который сосредоточил в своих руках наиболее крупные и плодородные участки и жестоко эксплуатировал окрестную бедноту. Бедняки были вынуждены обращаться за помощью к богатым соседям, а те в свою очередь предоставляли им участки земли, которые своими силами не могли обработать, но за это брали большую часть урожая — пять шестых. Задолженность бедняков росла и превращалась в кабалу. На участке должника ставился каменный столб в знак неоплаченного долга, а самого должника превращали в раба. Это, разумеется, приводило к частым столкновениям между простым народом и знатью. По мере роста полисов все труднее становилось снабжать их продовольствием. Встал вопрос об основании колоний. Так Мегары основали Византий на Босфоре, Коринф основал колонию на острове Керкире, а затем Сиракузы в Сицилии. Стали завязываться торговые отношения с другими странами, стала развиваться промышленность, ремесло и торговля, соответственно появились новые общественные группы — ремесленники и торговцы. Начался усиленный приток рабов в рабовладельческие мастерские. Среди самой аристократии возникло расслоение: в противовес землевладельческой аристократии выделилась более прогрессивная группа торговой аристократии. Противоречия между всеми этими группами нередко приводили к смутам, которыми так полна история. Смуты, происходившие на почве классовой и внутриклассовой борьбы, вызвали необходимость в написании законов.

Известны афинские законодательства Драконта (621 г. до н.э.) и Солона (594 г. до н.э.). Интересы обедневших аристократов сблизились с интересами верхних слоев городского демоса. Правящая землевладельческая группа родовой аристократии противилась проведению назревших преобразований. Поэтому городской и сельский демос начал борьбу за реформы. В большинстве торгово-ремесленных полисов власть родовой аристократии была отвергнута и перешла в руки правителей-тиранов — ставленников демоса (понятие «тиран» в архаический период истории Греции негативного смысла не имело). Так возникла государственная форма правления-тирания. При всех несовершенствах тирании, это была прогрессивная в то время власть. Тиранами были поначалу выходцы из аристократии, но постепенно вырастали и набирали опыт политики из народа, и тогда снова происходили восстания, теперь уже против тирании. Понятно, что во время смут и восстаний слово видного деятеля приобретало особенную цену.

Изменялось миропонимание и мировосприятие. Вместо воспроизведения в литературе идеального мира богов и героев стал преобладать субъективизм, вместо мира фантазии — реальная жизнь. Эта задача и входила в круг лирической поэзии.

Лирика — слово греческое от слова «лира», игра на которой сопровождала исполнение песен поэтов того времени. Лира состояла из рамы, часто деланной из панциря черепахи, на которую были натянуты четыре или семь струн. Но название «лирика» укоренилось лишь в эпоху эллинизма. Обычно лирическая песня у греков называлась «мелос», из этого видно, что в древности лирическую поэзию не представляли в отрыве от пения. Поэт являлся одновременно и композиторам и хормейстером. Простейшими формами лирики были элегия и ямб. Наиболее яркими представителями ямбической и элегической поэзии были Тиртей, Архилох, Солон, Феогнид и другие. Основоположником греческой лирики считается Архилох, родившийся на острове Парос. Архилоха древние греки называли мудрейшим и прекраснейшим из поэтов и сравнивали с самим Гомером. Он принимал участие в борьбе аристократии и демократии. В одном из своих стихотворений Архилох говорит о смене удач и неудач в жизни. Если тебя «победят, — говорил он -не огорчайся, запершись в дому, не плачь, в меру радуйся удаче, в меру в бедствиях горюй. Познавай тот ритм, что в жизни человеческой сокрыт». Архилох в своей жизни познал много горя. Он был беден, и ему часто приходилось сражаться в рядах наемников за кусок хлеба. Поводов негодовать у него было предостаточно. Впоследствии о поэте говорили, что он в своей поэзии «растворил горькие слезы змеиной желчью». Сам поэт говорил о себе, что «… И еще науке важной хорошо я обучен: Сделавшему зло мне — быстро злом отплачивать двойным» Архилох полюбил девушку из богатой семьи — красавицу Необулу. Отец девушки обещал выдать ее за Архилоха замуж, но, когда пришел срок выполнить обещание, отец Необулы предложил Архилоху взять в жены вместо Необулы ее старшую некрасивую сестру. Это возмутило поэта, и он обрушил на Ликамба (так звали отца девушки) поток негодующих ямбов:

«Что в голову забрал ты, батюшка Ликамб?

Кто разума лишил тебя?

Умен ты был когда-то. Нынче ж в городе

Ты служишь всем посмешищем…»

Предание передавало, что злые насмешки Архилоха довели Ликамба и его дочь до самоубийства. Архилох погиб в битве с врагами родного острова, будучи еще в расцвете сил. Стихи Архилоха являются прекрасным образцом напевного размера греческой лирики. В древнегреческих стихах рифмы не существовало. Позже многие поэты писали, сообразуясь с поэтическими принципами Архилоха. Была также распространена индивидуальная песенная поэзия — литературная мелима. Монодийной, т.е. одноголосой лирикой занимались эолийские поэты Алкей, Сапфо и иониец Анакреонт. Практически все поэты были выходцами из знатных аристократических родов. Поэт, принимавший большое участие в политических событиях, уделял им немалое место в своей поэзии. Например, Алкей в песнях борьбы пишет:

«Я не пойму ветров смятенье

Тут волны мечутся кругом,

А посреди всего волненья

Мы с черным носимся судном.

Нас истомила буря злая,

Под мачтой трюм залит водой,

А парус, клочья распуская

По ветру, стал уж весь сквозной»

В подобной манере поэт выражает свое негодование: государство, обуреваемое смутой, сравнивается с кораблем. А вот как он торжествует по случаю смерти тирана Мерсилла:

«Теперь надо выпить, напиться через силу,

По случаю смерти Мерсилла».

Много стихов Алкей посвятил застольным песням:

Гони же стужу, дров кладя щедрее,

И сладкого не скупо нацеди вина

под голову ж скорее

Подушку мягкую клади»

Разумеется, поэтические застольные мотивы не являются главными в поэзии Алкея, эротика интересовала его не меньше. Он писал гимны в честь богов, посвящал стихи друзьям, писал любовную лирику. Греческая ваза V в. до н.э. изображает Алкея рядом с Сапфо. Любовь — главная тема поэзии Сапфо. Эта знаменитая эолийская поэтесса была женщиной незаурядной. Некоторые сомнительные источники говорят, будто она бросилась с Левкадской скалы из-за любви к юноше. Но целый ряд исторических документов доказывает несостоятельность этой романтической гипотезы. Сапфо дожила до старости, была замужем, имела дочь, которую она очень любила. Относительно нравственности Сапфо ходили легенды, одни непомерно возносили ее, другие пытались опорочить. Алкей в своем обращении к ней называет ее «чистой», к ней с уважением относился Платон, а жители Эфеса чеканили ее изображение на своих монетах. Сапфо писала не только о любви, но и о природе, которая также пронизана эротическими настроениями:

«Я негу люблю, Жребий мой — быть

Юность люблю, В солнечный свет

Радость люблю И в красоту

И солнце. Влюбленной»

(пер. В. Иванова).

Эрот все же сохраняет кое-какие серьезные черты. Писала Сапфо и гимны, и эпиталамии (песни после брачного пиршества), писала эпиграммы и элегии, писала песни подругам. Анакреонт, хотя он иониец, примыкает к лесбосской лирике Алкея и Сапфо. Анакреонт является символом игрового, изящного и веселого эротизма. В нем уже нет той серьезности, которая присуща Алкею и Сапфо. Он писал элегии, эпиграммы, гимны, но его сочинения состоят, главным образом, из любовных и застольных песен. История сыграла с Анакреонтом шутку: настоящую славу его имени создали подложные стихи александрийской эпохи, так называемая анакреонтика.. Наивысшего расцвета лирическая поэзия греков достигает в хоровой лирике. Поэтические музыкальные формы хоровых песен приобретают сложный и величественный характер, которым и отличается эта поэзия от монодийной лирики. Хоровой лирике принадлежат различные песнопения, гимны в честь богов, некоторым из них были присвоены особые формы: в честь Аполлона исполнялись «пеаны», в честь Диониса — «дифирамбы». Видное место занимали победные оды — эпиникии, исполнялись они в честь победителей на состязаниях и мн. др.

В эпоху колонизации традиционная греческая религия не отвечала духовным запросам современников: в ней трудно было найти ответ на вопрос о том, что ждет человека в его будущей жизни и существует ли она вообще. На свой лад этот мучительный вопрос пытались решить представители двух, тесно связанных между собой религиозно-философских учений — орфиков и пифагорейцев. Как те, так и другие оценивали земную жизнь человека как сплошную цепь страданий, ниспосланных людям богами за грехи. Вместе с тем, те и другие верили в бессмертие души, которая, пройдя ряд реинкарнаций, способна очиститься от скверны земной и достичь блаженства, Именно в лоне орфико-пифагорейской доктрины возникла мысль о том, что тело есть лишь временная «темница» души. Эта мысль распространилась позднее на философию Платона и на начало христианского вероучения. В отличие от орфиков, близких к широким народным массам, пифагорейцы представляли собой замкнутую аристократическую секту, враждебную демократии. Их мистическое учение претендовало на возвышенную интеллектуальность. Сам Пифагор, аристократ с острова Самос, после долгих путешествий, обосновался в городе Кротоне в южной Италии и сделался там руководителем большого союза аристократических государств, которые силою оружия водворяли свою политическую систему. Рассматривая мироздание, Пифагор признавал в нем высший порядок и красоту — «космос», основанный на гармонии составляющих его частей. Основу гармонии Пифагор находил в пропорциональности частей, которая заключается в числовых соотношениях, отсюда следует, что число есть основа всего сущего. Математические учения Пифагора сыграли большую роль в истории математики. Совсем иной взгляд на мир развивали представители ионийской натурфилософии: Фалес, Анаксимандр и Анаксимен. Все трое были уроженцами Милета — самого большого и экономически развитого полиса Греции. Впервые милетские мыслители попытались представить вселенную в виде гармонически устроенной, саморазвивающейся и саморегулирующейся системы. Они считали, что космос не создан никем из богов и должен существовать вечно. Управляющие им законы вполне доступны человеческому пониманию. Для первых философов были характерны наивный материализм и стихийная диалектика. Физик и математик Фалес считал основой всех вещей воду, Анаксимен объявляет первовеществом — воздух, Анаксимандр — апейрон, вечную и бесконечную субстанцию, несводимую ни к одной из четырех стихий и пребывающую в вечном движении, в процессе которого из апейрона выделяются противоположные начала: теплое и холодное, сухое и влажное и т. п. Вступая во взаимодействие, эти пары противоположностей порождают все доступные наблюдению явления природы, как живой, так и мертвой. Нарисованная Анаксимандром картина мира, была совершенно новой для той эпохи. По существу, греческие натурфилософы были не только первыми философами, но и первыми учеными, основоположниками греческой и всей европейской науки. Фалеса уже древние называли «первым математиком», «первым физиком», «первым астрономом». Используя открытия вавилонских астрономов, он предсказал солнечное затмение 585г. до н. э., он же впервые доказал несколько основополагающих геометрических теорем, без которых дальнейшее развитие этого раздела математики было бы невозможно, ввёл в употребление циркуль и угломер. Анаксимандру приписывалось составление первой географической карты, отражавшей всю известную ему поверхность земли, которую он представлял себе в виде цилиндра, свободно висящего в воздухе, а также создание «небесной сферы». Чтобы завершить общую картину расцвета греческой культуры этого периода, коснемся искусства древней Греции.

Художественное творчество Эллады впервые в истории мира утвердило реализм как абсолютную норму искусства. Целью искусства становится создание красоты, которая равнозначна добру, духовному и физическому совершенству человека. Если говорить о воспитательном значении искусства, то идеальная красота рождает в человеке благородное стремление к самосовершенствованию. Первые из дошедших до нас греческих скульптур еще отражают влияние Египта.

Итак, кого же изображают архаические статуи? Это обнаженные юноши (куросы), атлеты, это коры — юные женщины в хитонах или плащах. Архаическая скульптура — это лишь переходная ступень к совершенству, которого греческое искусство достигнет в V веке до н. э. Но уже в архаическую пору греческий художник ставил себе целью не стилизацию образа, не выражение в символах каких-то верований, а выявление земной красоты: объемность в пространстве, точность пропорций, раскрепощенность образа, естественность и живость движений. На лице архаической скульптуры всегда можно увидеть застывшую улыбку, которая считалась обязательной в то время. Персей отрубает голову Медузе и улыбается, и это понятно, но улыбается и Медуза, которой отрубают голову. Итак, ранние архаические статуи еще отражают каноны, выработанные в Египте и Месопотамии, и все же это не Египет. Причем, искусство Эллады поразительно быстро совершенствовалось, в то время как в Египте и Вавилоне стиль оставался незыблемым тысячелетиями. В греческой архитектуре того времени ясно выявились два стиля, или, как принято говорить, ордера: дорический и ионический. (Дорический ордер — колонны геометрически безупречно выстроены, отличается строгостью, силой, массивностью в отличие от ионического. Ионическая колонна подобна гигантскому цветку, который как бы распускается кверху, не стесняя фантазии). Роль колонны в греческом зодчестве была великой и многообразной: колонны опоясывали храмы, городские площади, театры. В их тени обосновывались лавочники, люди спасались от дождя или зноя. Первоначально греческая архитектура была несовершенной. Греческий храм VIII — VII вв. до н. представлял собой деревянное сооружение, имеющее три стены, а четвертую сторону открытой. Чтобы поддержать крышу с четвертой стороны (со стороны фасада), ставились бревна, которые и поддерживали ее. Бревна были обычно круглыми, хорошо отесанными. Впоследствии, когда возникает каменное зодчество, столбы становятся каменными. Таким образом, возникли колонны. В конце VII в. до н. э. создается первая форма храма, окруженного со всех сторон колоннами. С этого же времени возникает дорический ордер или дорический стиль. Дорический ордер развивался в западной части Греции (Пелопоннес, Сицилия, южная часть Апенниского полуострова). Второй — ионический стиль — в восточной части (Аттика, острова Эгейского моря, западное побережье Малой Азии). Различие между двумя ордерами не только в традиции и культурных влияниях, но в значительной степени заключается в особенностях используемых строительных материалов. В западных районах Греции росли деревья строительных пород, с большим диаметром сечения, это определило в дорическом стиле использование крупномасштабных элементов. В восточных районах породы деревьев мало подходили для строительных целей, приходилось сплачивать ряд мелких брусьев. Это, очевидно, повлияло на сильную расчлененность ордерных элементов ионического стиля, его изящество. Этот стиль, кроме того, был генетически связан с архитектурой Востока. Некоторые храмы строились из кирпича-сырца, но с каменными колоннами. Впоследствии развивается каменное зодчество, которое существует до самого конца развития греческой архитектуры. Зодчество и ваяние составляли в Греции единое органическое целое. Следует заметить, что греческое искусство было ярким и красочным. Архитектурные детали и скульптурные украшения храма были ярко раскрашены, и вот эту раскраску утратила полностью чуть ли не вся дошедшая до нас мраморная скульптура. Даже бронзовые статуи сверкали на солнце не только блеском металла, они тоже были полихромны: с глазами из стекла или самоцветов, с красной медной пластиной на губах, чеканная серебряная пластина изображала зубы, и с массой других инкрустаций, да и сама бронза потеряла свой золотистый блеск. Цвет в греческой пластике ясно указывает на связь ее с живописью. Самым ярким отблеском греческой живописи той эпохи служит греческая керамика, дошедшая до нас. Греческие сосуды были очень разнообразны по форме: овальные амфоры, объемистые кратеры, гидрии, килики (чаши для питья, лекифы) для душистого масла и духов, и многое другое. Все они отличаются удивительной стройностью, и форма каждого сосуда строго соответствует его назначению. Вазы точно также расписывались, как и скульптура. Чернофигурные вазы характерны для первых трех четвертей VI века. Потом их сменят краснофигурные.

— Олигархия — слово состоит из двух частей: «олиго» означает «мало»,

«архе» означает «власть». То есть олигархия — власть немногих. Сравните: монархия (моно- один, архе — власть, получается «единовластие»)

Глава 4

Древняя Спарта. Законы Ликурга. Древняя Аттика. Законы Драконта и Солона

Мы переходим к одному из самых интересных моментов в греческой истории — к Древней Спарте. Спартой называлась столица государства Лакония. Спарта является древнейшим государством архаической Греции, которое возникло в IX веке до н.э. во время последней волны переселения дорийцев. Спарта была единственным из городов Греции, который не окружали крепостные стены. Спартанцы говорили, что, если неприятель и подойдет когда-нибудь к Спарте, стены все равно не будут спасением. Не стены, люди — защита города, говаривали спартанские старейшины. После захвата Лаконии дорийцы подчинили себе местное население. Возникла необходимость в аппарате угнетения. Так появилось спартанское государство. В VII веке спартанцы завоевали соседнюю Мессению, которая была присоединена к Спарте. Спартанцев было гораздо меньше, чем завоеванного населения, поэтому господство их носило своеобразный характер: вся общественно-политическая организация Спарты была подчинена задаче сохранения этого господства. Основными сословиями спартанского населения были 1) спартиаты- сами завоеватели — аристократы, 2) добровольно подчинившиеся им племена — периэки, 3) жившее в плодородных долинах местное население было обращено в бесправных илотов.

Экономика Лаконии была неразвита и примитивна. Главным занятием было земледелие. Вся земля в Спарте принадлежала общине, частной собственности на землю там не было. Сами спартиаты землю не возделывали, к каждому участку были прикреплены илоты, которые его обрабатывали. Спартиаты боялись илотов, поэтому ночью ни один илот не должен был находиться на территории города. Независимо от количества урожая илоты платили натуральный оброк, который был очень велик. Аграрный характер Спарты, ее общая экономическая отсталость, политика изоляции сдерживали развитие ремесла. Ремеслом занимались периэки. Они делали глиняную посуду, шерстяные ткани, оружие. Особенно ценилось оружие, сделанное из лакейской стали, считавшейся лучшей в Греции.

Спартанское государство запрещало всякую внешнюю торговлю. Никаких товаров не ввозилось из других стран. Торговля была только внутренней, ее затрудняло неудобство спартанских денег. Они были железными и поэтому очень тяжелыми. Деньги не только не носили в кошельке, но хранили в специальных кладовых. На рынок их везли в повозке. Во всей Греции уже ходили серебряные деньги, в Спарте ими пользоваться не разрешалось. Эти меры считались необходимыми, дабы избежать иноземного влияния и сохранить, удовлетворявшие спартиатов, лигитимные отношения, которые зиждились на эксплуатации илотов и обеспечивали спартиатам нужный уровень материального благополучия. Достойным занятием спартиата считалось военное дело. Для воспитания сильных воинов в Спарте существовала целая система воспитания. Каждого новорожденного несли в высшее учреждение Спарты — герусию (от слова «геронт» — старик) или собрание старейшин, представителей самых влиятельных родов Спарты. В герусию входили 28 человек 60-летнего возраста и 2 царя, достигших 30-летнего возраста. Совет старейшин решал оставить ребенка жить или его убить. Если ребенок был слабым и болезненным, его сбрасывали со скалы. Здоровый и сильный ребенок воспитывался у матери до семи лет, затем он шел в общественную школу, где проводил время до 18 лет. Режим школы был очень суровым. Мальчики спали на твердой циновке, без подушки, укрывались легким одеялом. Единственной их одеждой был гиматий. Ходили босиком, с непокрытой головой и зимой, и летом. Чтобы воспитывать в них выносливость, приучали к голоду и жажде. Приучали переносить физическую боль: их секли в торжественной обстановке. Это происходило возле храма Артемиды. Руководила обрядом жрица. В руках у нее была статуэтка Артемиды. Когда жрица поднимала статуэтку вверх, удары розог ослабевали, когда опускала вниз, становились сильнее. При этом ни один спартанский мальчик не должен был издать ни звука, это считалось позором. В школе мальчиков учили писать, читать, считать, петь и танцевать, читать стихи на патриотическую тему. Заниматься философией и красноречием не разрешалось, говорить их приучали «лаконично», то есть очень кратко и по существу. Большое внимание в Спарте уделялось воспитанию женщин, которые пользовались большим уважением. Домашним хозяйством девочки не занимались, для этого были илотки. Спартиатки занимались гимнастикой и спортом, они умели читать, писать и считать, также, как и мальчики. В спортивных состязаниях принимали участие и юноши, и девушки. По достижении 18 лет спартиаты могли жениться, но вся их жизнь носила военный характер- с утра до вечера мужчины находились в военном отряде, обедали они также по военным подразделениям. Эти совместные обеды сами спартиаты называли фидитиями, а греки других городов — сисситиями. Для того чтобы быть членом фидитии, надо было вносить определенный натуральный взнос на общие обеды. Если спартиат обеднел и не мог сделать взнос, он выбывал из фидитии и терял политические права. Итак, вся деятельность спартанского государства была направлена на то, чтобы сохранить свое господство над илотами. Илоты были совершенно бесправны. Более того, раз в году происходили так называемые «криптии» — (криптос — тайна). Юноши-спартиаты собирались по ночам вместе, надевали маски и длинные плащи и отправлялись в селения илотов. Они нападали на илотов из засады и старались уничтожить самых молодых и сильных. На бесчеловечное отношение илоты отвечали восстаниями, которые были первыми восстаниями рабов в Греции. Разница между рабами других греческих государств и илотами состояла в том, что илоты принадлежали не частным хозяевам, а всей спартанской общине. Законодательство спартанского государства приписывается Ликургу.

Ликург — царь и законодатель Спарты, много путешествовал, отбирал для своей родины наиболее полезные обычаи для государственного устройства. По возвращении Ликург приступил к преобразованиям существующего порядка Спарты. Прежде, чем начать какое-нибудь серьезное дело, греки отправлялись в Дельфы за советом. Получив одобрение оракула, Ликург принялся вводить в жизнь законы, которые, в конечном итоге позволили Спарте пять веков, соблюдая законы Ликурга, быть по своему строю и славе первым государством в Греции. Совет старейшин — герусий — был предложен Ликургом. Вторым преобразованием Ликурга было деление земель. Желая уничтожить две опасные болезни государственного тела — богатство и бедность, а, следовательно, сопутствующие им зависть, гордость и преступления, он убедил сограждан отказаться от владения землей в пользу государства и жить всем на равных условиях, а пальму первенства отдавать лишь нравственным качествам. Чтобы уничтожить корыстолюбие и неравенство, он изъял из обращения серебряную и золотую монету, призвав использовать железную. Говорят, Ликург велел опускать раскаленное железо в уксус, этим он лишал его твердости, делая его ни на что не годным. Благодаря этой монете, в Спарте исчезли преступления: кому придет в голову воровать деньги, которые не представляли собой ничего завидного и ни на что не годились? Железные деньги не ходили в других греческих полисах, над ними смеялись, на них ничего нельзя было купить за пределами Спарты. Таким образом, исчезла роскошь. Богач не имел никакого преимущества перед бедным. Ценились только предметы первой необходимости. Для закрепления этих шагов Ликург установил совместные трапезы — сесситии или фидитии, чтобы граждане вместе ели предписанные законом кушанья. Они не имели права обедать дома, отлеживаясь после обеда и принимая теплые ванны. Итак, богатство ни на что не было годно, оно не могло доставить радости. Мало того, на сесситии было запрещено появляться сытыми, за этим строго следили. Этот новый обычай восстановил против Ликурга богатых. Однажды они окружили его толпой и стали кидать в него камни. Ликург попытался скрыться в храме, но один молодой человек по имени Алкандр ударил его палкой и повредил ему глаз. Ликург вышел к народу с окровавленным лицом, при виде которого преследователей охватило чувство стыда. Алкандра выдали Ликургу, но тот не стал наказывать юношу, вернее наказание было необычным: Алкандр в течение определенного срока стал слугой Ликурга. Находясь в обществе Ликурга, молодой человек видел, что душа Ликурга чужда страстей и всем сердцем привязался к нему. Но, вернемся к трапезе. Всякий раз за стол садилось человек 15. На фидитии часто ходили и дети. Их водили туда как в школу для развития ума. Они учились у взрослых умению вести разговор, учились шуткам и насмешкам, никогда не оскорбляя. Хладнокровно относиться к шуткам считалось честью для спартанца. Кто не желал, чтобы над ним смеялись, должен был попросить другого перестать, и насмешник переставал. Каждый, желавший сделаться членом фидитии, должен был, говорят, подвергнуться следующего рода испытанию: в руку брали шарик из хлеба и молча кидали его в чашку, которую раб нес на голове, обходя присутствующих. Кто был «за» — просто бросал шарик, кто «против» — сильно сдавливал шарик. Если хоть один сдавленный шарик был в чашке, просившему отказывали в просьбе, ибо все члены фидитии должны были нравиться друг другу. Самым любимым кушаньем была черная похлебка, которую готовили из бычьей крови и чечевицы; пили немного, домой возвращались без огня. О черной спартанской похлебке рассказывали следующее: один из персидских царей, прослышав про это лакомое блюдо, купил в Спарте повара и велел ему приготовить знаменитую похлебку. Отведав ее, он заявил, что в жизни не пробовал большей дряни. На это повар ответил: «Чтобы любить это блюдо, надо родиться на берегах Эврота». Тяжелые физические упражнения, скудость пищи делали вкусным для спартанцев то, что всем остальным казалось едва съедобным.

Законы Ликурга не переписывались, поскольку он сам считал, что для счастья необходимо, чтоб все законы вошли в нравы и образ жизни. Добрая воля делает больше, чем принуждение, а эту добрую волю формировало воспитание. Известно суждение Ликурга, запрещавшее вести войну с одним и тем же неприятелем, чтобы, привыкнув оказывать сопротивление, противник не стал воинственным. Считая воспитание высшей задачей для законодателя, Ликург обратил внимание на брак и рождение детей. Девушки должны были бороться, бегать, бросать диск, кидать копье, чтобы будущие дети были крепкими телом в чреве здоровой матери, чтобы матери могли разрешаться от бремени, благодаря крепости своего тела. Воспитание ребенка не зависело от воли отца. Он приносил его в «лесху» — место, где сидели старые члены филы, которые осматривали ребенка. Если он оказывался крепким и здоровым, его отдавали отцу, слабых и уродливых кидали в пропасть возле Тайгета. Для испытания здоровья новорожденного купали в крепком вине, от которого слабые и болезненные дети погибают, здоровые становятся еще крепче. Кормилицы ухаживали за детьми очень хорошо и прекрасно знали свое дело. Они не пеленали детей, давая им полную свободу, приучали их есть не много, не быть разборчивыми в пище, не бояться темноты, не капризничать и не ныть. Отцам не позволялось давать сыновьям такое воспитание, какое они считали нужным. Все дети с семи лет собирались вместе в агелы, особого рода лагеря. Пища детей была скудной еще из-за того, что им желали дать высокий рост: благодаря своей легкости, тело может вытянуться вверх, большое количество пищи давит жизненный дух, и он уходит вглубь и в ширину. Тело тонкое и худощавое скорее уступает росту, между тем как упитанное оказывает сопротивление. Еще спартанцы считали, что дети, родившиеся от матерей, принимавших во время беременности слабительное, бывают худощавы, но красивы и стройны.

Спартанцы ненавидели длинные речи. Их приучали говорить точно и кратко. Об этом свидетельствуют многочисленные афоризмы. Немалое внимание уделялось хоровому пению. В спартанских песнях было нечто воспламеняющее мужество, возбуждавшее порыв к действию. Слова были просты, но содержание серьезно и поучительно. Спартанцы шли на врага мерным шагом под звуки флейт. Нельзя не согласиться со знаменитыми поэтами того времени Терпандром и Пиндаром, что между спартанской храбростью и музыкой была теснейшая связь. Спартанский поэт говорит: «Кифары звук — мечу не станет уступать» Когда войско выстраивалось в боевом порядке в виду неприятеля, царь приносил в жертву козу и приказывал всем солдатам надевать венки, флейтистам играть «песнь в честь Костра». Сам он начинал военную песнь, под которую шли спартанцы. Величественное было зрелище. Ряды воинов были сомкнуты, ничье сердце не билось от страха, под звуки песен они шли спокойно. Ни горячность, ни страх не могли иметь места. Царь шел в окружении воинов — победителей на играх. Говорят, одному спартанцу предлагали большую сумму с условием, чтобы он уступил честь победы. Он не согласился и одержал победу. Его спросили: «Что пользы тебе, спартанец, в твоей победе?» Он, улыбаясь, ответил: «В сражении я пойду рядом с царем впереди войска». Одержав победу, спартанцы преследовали противника только на таком расстоянии, чтобы укрепить победу, а потом возвращались. По их мнению, убивать побежденных и отступающих было недостойно грека.

Воспитание спартанца продолжалось до зрелого возраста. Никто не имел права жить так, как хотел. Напротив, город походил на лагерь, где был установлен строго определенный образ жизни. Спартиаты вообще считали себя принадлежащими не себе лично, но отечеству.

Прекрасными во всех отношениях были законы Ликурга. У него ничто не было бесцельным, все важнейшие распоряжения имели целью хвалить доброе и порицать дурное. Он наполнил город множеством образцов для подражания, он берег город от внесения дурных нравов извне, поэтому не позволялось уезжать из Спарты путешествовать без определенной цели, мало того, он даже выселял из Спарты иностранцев, если они приезжали бесцельно и тайно, чтобы они не сделались учителями порока. Ведь с новыми лицами входят новые речи, новые понятия, появляется множество соблазнов. Криптии тоже приписывались Ликургу, но этот дикий произвол совсем не вяжется с личностью Ликурга. Главное, к чему стремился Ликург — сделать жизнь государства и отдельного человека счастливой, а таковой она может быть только в союзе с нравственной чистотой и в мире с самим собой. В Спарте было два царя одновременно. Один происходил из дорийского рода Эврипонтидов, другой — из ахейского Агиадов. Цари назывались басилеями или архагетами. Они имели жреческие функции и считались священными. Во время войны они командовали войском. Они также входили в герусию. Герусия была наиболее сильным и фактически управляющим государством органом. Геронты заседали в герусии пожизненно. После смерти одного из геронтов происходили выборы на открывшееся место нового геронта из спартиатов не моложе 60 лет, предложивших свою кандидатуру в народном собрании (апелле). Выделенную из апеллы специальную комиссию помещали в закрытое помещение, после чего мимо этого помещения проходили кандидаты в геронты. Комиссия, не видя проходивших, на слух определяла, при прохождении какого из кандидатов в апелле кричат громче всего. Такой кандидат считался избранным. Подобным же «детским способом», как выразился Аристотель, избирались и эфоры. Спарта была олигархическим государством, где главную роль играли герусия и эфоры. Реальной власти цари не имели. Более того, царя могли контролировать эфоры (дословно — блюстители, надзиратели). Эфоров было пять. Их избирали в народном собрании сроком на один год. Это были высшие должностные лица, контролирующие все спартанские учреждения. Если царь не являлся к эфору, его приводили силой. Эфоры могли привлечь к суду любого из геронтов и даже царей или наложить на них денежный штраф. Каждый месяц спартанские цари давали эфорам клятву царствовать по законам государства. Раз в восемь лет эфоры собирались в святилище богини-прорицательницы и наблюдали за падающими звездами. Если звезда падала в определенном направлении — это означало, что один из царей должен быть смещен. Горе, было царю, который пытался им воспротивиться. Не раз эфоры изгоняли неугодных им царей, а некоторых даже приговаривали к смерти. Если цари были моложе 30 лет, их в герусии представляли опекуны.

Военное преимущество Спарты и возглавляемого ею Пелопоннесского союза не вызывало сомнения во всей Греции. Для своего времени войско Спарты было отлично организованным. Спартиаты были дисциплинированы. В бой за гонимыми впереди илотами шли молодые спартиаты, потом пожилые и старики до 60 лет. Они с детства умели прекрасно владеть оружием. Эта армия была лучшей в Греции. Но преклонение перед Спартой означает преклонение перед насилием аристократов и перед рабством в худшей его форме. Спартанский строй был самым реакционным среди древнегреческих государств. Сама Спарта, которая имела гегемонию в Пелопоннесском союзе, всегда поддерживала вместе с этим союзом все антидемократические течения и действия, возникавшие в древней Греции.

ДРЕВНЯЯ АТТИКА

Аттика — это каменистый полуостров на Эгейском побережье Средней Греции. Аттика во главе с Афинами превзошла надолго все торгово-промышленные полисы, хотя развилась несколько позднее. Плодородной земли в Аттике мало, но зато есть глина для развития керамики, серебро, свинец, мрамор. Природные условия благоприятны для возделывания винограда и оливководства. Недостаток продовольствия издревле заставлял жителей Аттики заниматься ремеслами и морской торговлей, обменом ремесленных изделий на ячмень и пшеницу.

Постепенное объединение ионийских племен вокруг Афин сопровождалось многочисленными войнами. Это объединение начал еще Тесей во II тыс. до н. э. При этом он разделил свободное население на три сословия: евпатридов (т.е. аристократов), геоморов (землевладельцев) и демиургов* (ремесленников, работающих для народа). В древнейшие времена в Афинах правили басилеи или басилевсы, постепенно они утрачивали свое политическое значение, и власть перешла в руки полемарха -военначальника. Но уже в 1Х-У111 вв. до н.э. главой аристократического полиса становится архонт. Шесть фесмофетов, басилеи, полемарх* и архонт стали вскоре называться коллегией девяти архонтов. Первый архонт получил название архонта-эпонима, то есть архонта, по имени которого стал обозначаться год. Должность басилея не была упразднена вовсе, но сохранила за собой только религиозные функции. На все эти должности избирались лица из аристократических родов, сначала пожизненно, потом на 10-летний срок, а в первой четверти У11 века они сделались одногодичными. На протяжении всей истории этого периода продолжалась борьба демоса с аристократией. Евпатриды творили суд согласно устно передаваемой традиции, записи законов не существовало, это было, конечно, на руку аристократам. Народное собрание в Афинах, как и в других аристократических полисах, не было самостоятельным. Высшим законодательным и судебным органом был совет знати, который заседал на холме, посвященном богу войны Аресу — Ареопаге, расположенном около Акрополя. Отсюда название совета — ареопаг*. Постепенное расслоение общества привело к разорению геоморов, с одной стороны, но и к появлению зажиточных слоев демоса — с другой. Обострившимися отношениями между аристократией и демосом решил воспользоваться популярный в Афинах того времени победитель олимпийских игр евпатрид Килон, чтобы сделаться афинским тираном.* Около 640 года до н. э. Килону удалось захватить Акрополь. Однако афинский демос еще не был готов к выступлениям подобного рода против евпатридов. Под руководством архонта Мегакла была организована осада Акрополя. Килон бежал, его приверженцы сдались, поскольку осаждавшие обещали им жизнь. Обещание это было, разумеется, хитростью, ибо афиняне боялись, что засевшие в Акрополе «килоновцы» умрут от голода и осквернят своей смертью святилище. Мегакл не сдержал слово: как только сторонники Килона покинули святилище, их всех перебили. В 621 году после того, как евпатриды были вынуждены сделать уступку под давлением зажиточного демоса, и согласились на запись законов, дело было поручено архонту по имени Драконт, который вскоре обнародовал правовые нормы. Они вошли в историю под названием «драконтовских законов», которые стали эпитетом жестоких законов вообще. Чрезмерная суровость законов Драконта относится, прежде всего, к наказаниям за хищения. Любое, пусть даже мелкое, воровство каралось смертной казнью. Драконт ограничил право кровной мести и установил процедуру судебного разбирательства по делам об убийствах, где различалось умышленное и неумышленное убийство. Однако запись законов Драконта не положила конец противоречиям между демосом и евпатридами. Силы демоса росли, а многие евпатриды разорялись. Потребовалось совершенствование реформ и законов.

В 594 году до н.э. архонтом был избран Солон, по происхождению он был евпатридом, по имущественному положению принадлежал к средним слоям демоса. Итак, Солон по своему состоянию оказался между боровшимися партиями, и это давало ему возможность обращаться к обеим партиям в своих стихах, ведь он был к тому же превосходным поэтом. Вот один из примеров его поэтической силы и мудрости. Пользуясь смутами у афинян, мегарцы захватили принадлежавший афинянам остров Саламин. Вернуть остров афинянам не удавалось. Тогда Солон, притворившись сумасшедшим, продекламировал на площади перед собравшимся народом элегию под названием «Саламин». Прикинуться безумным ему пришлось, афиняне под страхом смерти запретили поднимать вопрос о возвращении Саламина из-за неудачных попыток отвоевать его. В этой элегии Солон говорил, что потеря Саламина является позором для афинян и т. д. Элегия заканчивалась призывом:

«На Саламин поспешите, сразимся за остров желанный.

Чтобы скорее с себя тяжкий позор этот снять!»

По преданиям элегия произвела сильное впечатление, воодушевила афинян на борьбу, они взялись за оружие и отбили свой остров. Видя, к каким губительным последствиям приводит государство междоусобица. Солон старался воздействовать на общественное мнение своими элегиями. Особенную известность ему принесла элегия, которая начиналась словами:

«Да, понимаю, и в сердце глубоко мне горе запало;

Вижу, как клонится ниц бывшая первой страна

Меж ионийских земель»

Своими элегиями Солон приобрел известность и доверие обеих партий и был избран архонтом, и был облечен чрезвычайными полномочиями с тем, чтобы в качестве посредника уладить раздоры и написать законы, что он с блеском выполнил. Однако вскоре оказалось, что своими реформами он не удовлетворил ни ту, ни другую сторону. На Солона посыпались обвинения со всех сторон, и ему пришлось в стихах объяснять сущность и значение проведенной им реформы. Реформы Солона можно разделить на экономические и политические. Главная экономическая реформа состояла в том, что Солон отменил долговое право, освободив задолжавших крестьян от вечного рабства. При этом, однако, Солон категорически был против передела земли, но известен также закон, по которому количество приобретаемой земли было ограничено, существовал определенный максимум. Солон запретил вывоз зерна из Аттики, но разрешил вывоз оливкового масла. В целях развития ремесла он издал закон, по которому сын мог отказать в поддержке престарелому отцу, если тот не научил его в свое время какому-либо ремеслу и издал закон против праздности. Солон ввел единые меры и провел денежную реформу. Экономические реформы Солон дополнил политическими: он отменил генократию (власть родовой аристократии) и заменил ее тимократией (власть, основанная на имущественном цензе), лишив аристократию привилегий, связанных с пережитками родового строя. Все граждане Аттики были разделены на четыре разряда по имущественному цензу. За основу ценза был принят натуральный доход от землевладения. Затем Солон ослабил ареопаг, изъяв из его компетенции подготовку дел для обсуждения их в народном собрании — эклексии. Солон учредил новый верховный суд присяжных — гелиэю. В целом, реформы Солона были компромиссными, но ими были недовольны как евпатриды, так и бедные слои демоса. Бедняки требовали изъятия части земель у евпатридов и присоединения ее к своим маленьким участкам, чтобы довести урожай до прожиточного минимума. Но Солон на это не пошел. Тем не менее, реформы Солона имели большое значение для дальнейшего социально-экономического и политического развития Аттики. Своими реформами Солон легализовал те естественно развивающиеся социально-экономические и политические отношения, которым не давали хода евпатриды, стоявшие у власти до Солона. Избранный на должность архонта Солон пробыл у власти один год по положению. По истечении этого срока против него выступила старая знать и низшие слои демоса. Солон вынужден был уехать на некоторое время из Афин. После отъезда Солона классовая борьба в Аттике обострилась. Руководителем одной из враждующих социально-политических группировок был некий Писистрат. Писистрат совершил государственный переворот и сделался тираном. Он продолжил дело, начатое Солоном. Власть Писистрата не была прочной. Два раза его изгоняли из Афин, но ему снова удавалось захватывать власть, он не только сумел удержать власть, но и передать ее своим сыновьям Писистратидам — Гиппию и Гипарху. Но время тирании подходило к концу. Усилившийся городской демос приобрел политический опыт, к тому же наступление недавно возникшей Персидской державы нанесло огромный ущерб морской торговле Афин. Популярность Писистратидов упала. Евпатридам удалось убить Гипарха, в ответ на это Гиппий перешел к террористическому режиму, чем вызвал недовольство афинян. Аристократическая Спарта, опасавшаяся усиления демоса в Афинах и бывшая свидетельницей упадка афинских евпатридов под ударами тирании, тоже выступила против Гиппия, надеясь восстановить в Аттике строй отцов, аристократию*. Спартанцам удалось добиться победы — Гиппию пришлось удалиться из Афин. Тирания была свергнута. Но попытка спартанцев восстановить в Афинах власть аристократии вызвала всеобщее восстание городского и сельского демоса. Спартанский отряд и поддерживаемые ими афинские аристократы были разбиты, заперты в Акрополе и капитулировали. Демос победил. Во главе Афин оказался Клисфен, руководитель демократов, противник Писистратидов и старой аристократии. Клисфен приступил к реформам и ликвидировал остатки родоплеменных отношений. Сформировалась система афинской рабовладельческой демократии, которую афинский полис сохранял практически весь период расцвета. Фактически Клисфен усовершенствовал начатые Солоном реформы. Реформами Клисфена был завершен процесс оформления афинского демократического рабовладельческого полиса, устранившей остатки родового строя.

* полемарх –от греч. cлова polemos — война, и архон –правитель, лидер, т.е. главный или старший военначальник

* тиран — tyrannis, nidis f (греч.) — тирания, деспотическая власть

* аристократия — в переводе с греческого означает «власть лучших»

* ареопаг- греч. areiopagos, от areios — посвященный Аресу, и pagos — холм). Древнегреческое верховное судилище, которое располагалось на марсовом холме.

Глава5

Греко-персидские войны. Медицина архаического периода. Празднества

Во второй половине VI века до н.э. огромная Персидская держава достигла вершины своего могущества во время правления Дария I. Завоеванные персами территории облагались колоссальной данью, поэтому персы были заинтересованы в завоевании новых земель, ибо истощили подвластные территории. Персы захватили богатые греческие полисы на Эгейском побережье Малой Азии, подчинили себе греческие колонии и отдельные острова у малоазийского побережья. В процессе завоеваний они столкнулись с племенами фракийцев и скифов на европейских берегах Мраморного и Черного морей. Поход Дария I на скифов потерпел фиаско, ибо, не имея точных сведений о природных условиях Северного Причерноморья и стремясь разбить главные силы скифов, войска Дария чересчур углубились в причерноморские степи. Скифы же избрали самую целесообразную тактику в борьбе против нашествия персов. Они уклонялись от решительного боя, уничтожали колодцы, лишали противника продовольствия на пути следования персидской армии, истребляли небольшие отряды персов. Дарию пришлось отказаться от мысли завоевать Скифию. По свидетельству Геродота, военные обычаи скифов следующие: «Когда скиф убивает первого врага, он пьет его кровь. Головы всех убитых им в бою скифский воин приносит царю. Ведь только тот, кто принесет голову врага, получает свою долю добычи, а иначе — нет. Кожу с головы сдирают следующим образом: на голове делают кругом надрез около ушей, затем хватают за волосы и вытряхивают голову из кожи. Потом кожу очищают от мяса бычьим ребром и мнут ее руками. Выделанной кожей скифский воин пользуется, как полотенцем для рук, привязывает его к уздечке своего коня и гордо щеголяет ею. У кого больше всего таких кожаных полотенец, тот и считается самым доблестным мужем. Иные даже делают из содранной кожи плащи, сшивая их, как козьи шкуры. Другие из содранной вместе с ногтями правой руки вражеских трупов кожи изготовляют чехлы для своих колчанов. Человеческая кожа, действительно, толста и блестяща и блестит ярче всякой иной. Многие скифы, наконец, сдирают всю кожу с вражеского трупа, натягивают ее на доски и затем возят ее с собой на конях. … С головами же врагов (но не всех, а только самых лютых) они поступают так: сначала отпиливают черепа до бровей и вычищают. Бедняк обтягивает череп только снаружи сыромятной воловьей кожей и в таком виде пользуется им. Богатые же люди сначала обтягивают череп снаружи сыромятной кожей, а затем еще покрывают внутри позолотой и употребляют вместо чаши. Так скифы поступают даже с черепами своих родственников (если поссорятся с ними и когда перед судом царя один одержит верх над другим). При посещении уважаемых гостей хозяин выставляет такие черепа и напоминает гостям, что эти родственники были его врагами, и что он их одолел. Такой поступок у скифов считается доблестным деянием. Раз в год каждый правитель в своем округе приготовляет сосуд для смешения вина. Из этого сосуда пьют только те, кто убил врага. Те же, кому не довелось еще убить врага, не могут пить вина из этого сосуда, а должны сидеть в стороне, как опозоренные. Для скифов это постыднее всего… Когда у скифов умирал царь, вырывали большую четырехугольную яму. Приготовив яму, тело поднимают на телегу, покрывают воском; потом разрезают желудок покойного; затем очищают его и наполняют толченым кипером, благовониями и семенами селдерея и аниса. Потом желудок снова зашивают и везут на телеге к другому племени. Жители каждой области, куда привозят тело царя, при этом поступают так же, как и царские скифы. Они отрезают кусок своего уха, обстригают в кружок волосы на голове, делают кругом надрез на руке, расцарапывают лоб и нос и прокалывают левую руку стрелами. Затем отсюда везут покойника на повозке в другую область своего царства. Сопровождают тело те, к кому оно было привезено раньше. После объезда всех областей они снова прибывают к царским могилам. Там тело на соломенных подстилках опускают в могилу, по обеим сторонам втыкают в землю копья, а сверху настилают доски и покрывают их камышовыми циновками. В остальном обширном пространстве могилы погребают одну из наложниц царя, предварительно задушив ее, а также виночерпия, повара, конюха, телохранителя, вестника, коней, первенцев всяких других домашних животных, а также кладут золотые чаши. После этого все вместе насыпают над могилой большой холм, причем наперебой стараются сделать его как можно выше. Спустя год они вновь совершают такие погребальные обряды: из остальных слуг покойного царя выбирают самых усердных (все они коренные скифы: ведь всякий, кому царь прикажет, должен ему служить; купленных же за деньги рабов у царя не бывает). Итак, они умерщвляют 50 человек из слуг удушением (также 50 самых красивых коней), извлекают из трупов внутренности, чрево очищают и наполняют отрубями, а затем зашивают. Потом на двух деревянных стойках укрепляют половину колесного обода выпуклостью вниз, а другую половину — на двух других столбах. Таким образом, они вколачивают много деревянных стоек и ободьев; затем, проткнув лошадей толстыми кольями во всю длину туловища до самой шеи, поднимают на ободья. На передних ободьях держатся плечи лошадей, а задние подпирают животы у бедер. Передние и задние ноги коней свешиваются вниз, не доставая до земли. Потом коням надевают уздечки с удилами, затем натягивают уздечки и привязывают их к колышкам. Всех 50 удавленных юношей сажают на коней следующим образом: в тело каждого втыкают вдоль спинного хребта прямой кол до самой шеи. Торчащий из тела нижний конец кола вставляют в отверстие, просверленное в другом коле, проткнутом сквозь туловище коня. Поставив вокруг могилы таких всадников, скифы уходят. Так скифы погребают своих царей. Когда же умирают все прочие скифы, то ближайшие родственники кладут тело на повозку и возят по всей округе к друзьям. Все друзья принимают покойника и устраивают сопровождающим угощение, причем подносят и покойнику отведать тех же яств, что и остальным. Простых людей возят, таким образом, по округе 40 дней, а затем предают погребению. После похорон скифы очищают себя следующим образом: сперва умащают и затем промывают голову, а тело очищают паровой баней, поступая так: устанавливают три жерди, верхними концами наклоненными друг к другу, и обтягивают их затем шерстяным войлоком; потом стягивают войлок как можно плотнее и бросают в чан, поставленный посреди юрты, раскаленные докрасна камни. В Скифской земле произрастает конопля — растение очень похожее на лен, но гораздо толще и крупнее… Фракийцы изготовляют из конопли даже одежды, настолько похожие на лен, что человек, не особенно хорошо разбирающийся, даже не отличит — льняные ли они или из конопли, а кто никогда не видел конопляной ткани, тот примет ее за льняную. Взяв конопляное семя, скифы подлезают под войлочную юрту и затем бросают его на раскаленные камни. От этого поднимается такой сильный дым и пар, что никакая эллинская паровая баня не сравнится с такой баней. Наслаждаясь ею, скифы громко вопят от удовольствия. Это парение служит им вместо бани, так как водой они вовсе не моются. Скифские женщины растирают на шероховатом камне куски кипариса, кедра и ладана, подливая воды. Затем полученным от растирания тестом обмазывают свое тело и лицо. От этого тело приобретает приятный запах, а когда на следующий день смывают намазанный слой, оно становится даже чистым и блестит».

Мы не будем вдаваться в подробности историко-географического характера, предоставим это историкам, мы лишь проясним для себя картину эпохи. Торгово-ремесленные массы Греции, едва победив родовую аристократию, столкнулись с внешним врагом. Демос понимал, насколько велик был перевес сил в пользу Персии, и это удерживало его от открытых выступлений, в то время как многие аристократы были не против любой ценой вернуть господствующее положение, пусть даже ценой подчинения Персии. Персы знали о разногласиях внутри Греции, и умело пользовались ими. Всего было три крупных похода Персии на Грецию. До тех пор, пока греки не осознали со всей очевидностью, что противостоять столь могущественному врагу, можно лишь объединившись, они терпели поражение от персов. Дарий I вторгся в Грецию в 492 г. до н. э. Персидским войском командовал зять Дария Мардоний. Войска персов успешно продвигались, но фракийские племена несколько ослабили своим сопротивлением персов. К тому же у мыса Актэ (Афон) разразилась страшная буря, которая уничтожила большую часть персидского флота. Мардонию пришлось отступить. После отступления Мардония Дарий направил в Грецию послов с требованием дать персам «землю и воду», т.е. признать над собой власть Персии. Большинство полисов выполнило это требование и формально подчинилось персам. Только два самых сильных полиса выступили открыто против — демократические Афины и аристократическая Спарта. В Афинах персидских послов во время обсуждения требований сбросили со скалы, в Спарте — утопили в колодце со словами, что там они получат и землю и воду. Главным противником персы считали Афины. В 490 году состоялся второй поход против Греции. В Аттику отплыл сильный персидский флот. Хотя греки быстро узнали о наступлении персов, брожение и проперсидские настроения замедлили реакцию на вторжение. Лишь при известии, что персы высадились у Марафона, привело в боевую готовность афинское ополчение. Народное собрание решило дать сражение у Марафона, не дожидаясь вторжения персов в Афины. Афиняне послали в Спарту гонца с просьбой о помощи, но спартанцы заняли выжидательную позицию. Афиняне могли рассчитывать только на себя. Войско персов по численности превышало войско афинян, нужно было талантливое командование, мнение стратега Мильтиада начать бой первыми победило. Мильтиад рассчитывал на боевой дух своих воинов. Для рукопашной схватки с персами надо было пройти от одного до полутора км. Самым опасным пространством для афинских гоплитов были последние сто метров атаки, так как стрелы персидских лучников поражали именно в этих пределах. Мильтиад приказал гоплитам это расстояние пробежать. Во-первых, быстрота пробега уменьшала потери от стрел, во-вторых, гоплиты наступали по наклонной, и разбег приобретал дополнительную ударную силу. Сухопутные войска афинян одержали победу, к тому же удалось захватить семь военных кораблей врага. Персы решили обогнуть полуостров Аттика и напасть на беззащитные Афины. Мильтиад разгадал это намерение и приказал всему ополчению, кроме маленького отряда, возвращаться в Афины кратчайшей дорогой. Когда персы подошли к афинским гаваням, они увидели мощную береговую оборону и удалились. Победа при Марафоне дала грекам уверенность в возможности защиты своей независимости. Персы, однако, не отказались от своих притязаний на Грецию, но вскоре умер Дарий 1, и в Персии некоторое время были внутренние волнения. Греки тоже не сумели использовать передышку. Раздоры между группировками и полисами продолжались. Место Дария занял Ксеркс. В Греции тоже готовились к войне. Во главе сухопутных войск стал Аристид, во главе морских сил — Фемистокл. Афины приступили к срочной постройке флота, потребовалось два года, и Афины располагали самым мощным флотом в Греции — 180 триер. Афины заключили союз со Спартой, к ним примкнуло еще несколько греческих полисов. Весной 480 года начался третий поход персов на Грецию, Македония и Фессалия подчинились Ксерксу. Чтобы противостоять сильному врагу, решено было послать флот к мысу Артемисию на побережье Эвбеи, а войско — к Фермопилам, горному проходу, через который шел путь из Фессалии в среднюю Грецию. Проход этот был столь узок, что по нему могла проехать только одна повозка. С запада тянулась неприступная отвесная гора, а на востоке до самого моря простирались непроходимые болота. Некогда жители Фокиды, обороняясь от соседних фессалийцев, перегородили этот проход стеной; около нее протекали теплые источники, от них и сам проход получил название Фермопилы — «теплые ворота». Здесь маленькое войско, решившееся твердо выполнить свой долг могло надолго задержать самого сильного врага. Спарта выделила очень небольшой отряд воинов — 300 спартанцев (притом таких, у кого уже были дети) и 1000 периэков под командованием царя Леонида, человека твердого и мужественного, опытного в военном деле и любящего свою родину. Всего при Фермопилах оказалось 7200 воинов. Леонид послал гонца в Спарту, чтобы поторопить подкрепление. Несмотря на отчаянное положение, греки не теряли мужества. Когда им сказали, что персов идет такое множество, что они заслонят своими стрелами солнце, один спартанец ответил: «Будем сражаться в тени». Ксеркс подослал лазутчика выведать численность и намерения врагов. Когда шпион подобрался к стану спартанцев, он заметил часовых-лакедемонян. Он увидел, как одни из них занимались телесными упражнениями, а другие расчесывали волосы. Лазутчик смотрел на это с удивлением. Когда же он узнал численность спартанского войска, он спокойно уехал назад. На него никто не обратил внимания. Ксерксу поведение спартанцев казалось смешным. Ксеркс послал за греком Демаратом, который находился в то время в персидском стане, и стал расспрашивать его, пытаясь понять действия спартанцев. Демарат отвечал: «…Эти люди пришли сюда сражаться с нами за этот проход, и они готовятся к битве. Таков у них обычай: всякий раз, как они идут на смертный бой, они украшают себе головы. Знай же, царь, если ты одолеешь этих людей и тех, кто остался в Спарте, то уже ни один народ на свете не дерзнет поднять на тебя руку. Ныне ты идешь войной на самый прославленный царский род и на самых доблестных мужей в Элладе». Слова Демарата не убедили Ксеркса. Четыре дня Ксеркс выжидал, надеясь, что спартанцы обратятся в бегство. На пятый день царь приказал части своего войска взять спартанцев живыми и привести пред его очи. Схватка длилась целый день. Тогда всем стало ясно, что людей у персов много, а мужей мало. Леонид два дня отражал превосходящие силы персов, но нашелся предатель и провел персов в тыл спартанского войска. (Впоследствии этот предатель, его звали Эпиальт, был убит). Леонид приказал спартанцам не отступать, а греческим отрядам отступить. Леонид знал, что он погибнет. Перед боем он обратился к прорицателю, который поведал ему о его участи. Спартанцы бились с безумной отвагой. Им уже стало известно, что их взяли в кольцо, но это только утроило силы. Два брата Ксеркса пали в этой битве. Погиб и Леонид. За тело Леонида началась рукопашная схватка. Вместе со спартанцами сражались 400 человек феспийцев, которые также погибли все до одного. Персам удалось выиграть сражение при Фермопилах, однако число жертв было огромным. Ксеркс был вне себя. После битвы он шел между мертвыми телами, ища тело Леонида. Найдя его, он приказал отрубить ему голову и посадить ее на кол. Никого из своих врагов царь Ксеркс не ненавидел так яростно, как Леонида, иначе никогда бы не учинил такого надругательства над телом павшего, тем более что персы в то время были, чуть ли не единственным народом, почитавшим доблесть и храбрость противника. Над павшими греками, погребенными здесь же, у Фермопил, была поставлена плита со стихами знаменитого поэта Симонида: «Некогда против трехсот мириад здесь сражалось четыре тысячи ратных мужей пелопоннесской земли».

При входе в Фермопилы была воздвигнута статуя льва в память Леонида. На статуе тоже высечены стихи Симонида:

«Тот, кого я теперь, лежа на камне храню,

Если бы, Львом именуясь, он не был мне равен и духом,

Я над могилой его лап не простер бы своих»

И рядом была надпись в честь воинов, павших при Фермопилах вместе с Леонидом:

«Славных покрыла земля — тех, которые вместе с тобою

Умерли здесь, Леонид, мощной Лаконики царь!

Множество стрел и коней быстроногих стремительный натиск

В этом сраженье пришлось выдержать им от мидян»

Персам удалось тогда вторгнуться в Среднюю Грецию, занять и разрушить Афины. Было предложено дать морской бой персам у острова Саламин. Эту битву греки выиграли. Через год Ксеркс снова вторгся в Аттику и на этот раз у Платеи произошло решительное сражение. Случайно в бою был убит Мардоний, персы, оставшись без командира, растерялись, и греки наголову разбили их. На этот раз, спартанским отрядом командовал царь Пвасаний, афинянами — Аристид. (В персидской палатке Павсаний увидел такую роскошь и такое богатство, которого не встречал в своей жизни, он был крайне удивлен жадностью персов, которые позарились на скромное имущество Спарты).

После победы при Платеях война передвинулась за пределы Греции. Весть о победе греков подвигла соседние народы на борьбу с завоевателями. Спартанцы, опасаясь восстания илотов, становились все более пассивными, и руководство войной перешло в руки афинян. Афины в результате этого стали гегемоном Греции. Война с персами продолжалась до середины V века. Греко-персидские войны закончились победой греков. Персы признали независимыми малоазийские греческие полисы и все острова на Эгейском море. Персидскому военно-морскому флоту было запрещено плавать в Эгейском море. Принимая во внимание тот факт, что греки были людьми рабовладельческой эпохи, греческие воины в меру возможностей грабили персидское побережье и обращали пленных в рабов. Итак, мы вплотную подошли к классическому периоду и начнем его с истории.

Прежде, чем перейти к классическому периоду истории и культуры древней Греции, мы в качестве заключения по архаической Греции остановимся на медицине архаического периода.

На врачевание в древней Греции серьезное влияние оказала медицина Египта, поэтому мы коснемся врачевания в древнем Египте. История древнего Египта насчитывает более трех тысячелетий. В эпоху Древнего царства началось сооружение пирамид. Первая из них — ступенчатая пирамида Джосера — была воздвигнута в Сахаре по проекту сановника фараона — архитектора, врачевателя и мудреца Имхотепа, впоследствии обожествленного. Слава и память о нем сохранялись до вторжения персов и греков, которые отождествляли его с богом врачевания Асклепием.

В эпоху Среднего царства были записаны древнейшие из дошедших до нас египетских естественнонаучных сочинений — математические и медицинские папирусы. В эпоху нового царства наступил период самого яркого расцвета древнеегипетской цивилизации, особенно во времена царствования фараонов Тутмоса I Ни Рамзеса II. Исходя из практических нужд сельского хозяйства, именно египтяне разделили сутки на 24 часа и создали самый совершенный календарь своего времени: год — 365 дней / 12 месяцев по 30 дней и пять дополнительных дней в конце года. Египетский календарь был принят в Римской империи и сохранил свое значение в средневековой Европе. К эпохе Нового царства относится и большинство дошедших до нас папирусов медицинского содержания. В истории врачевания древнего Египта выделяют три крупных периода: царский, греко-римский и византийский (после распада Великой Римской империи древний Египет вошел в состав Византии). Изучение древнеегипетских текстов началось сравнительно поздно, после 1822 года, когда Шампольон разгадал тайну иероглифического письма. О существовании медицинских трактатов на папирусных свитках в период Древнего царства сообщает также надпись на гробнице Уаш-Птаха — главного архитектора царя V династии Неферирка-Ра. В этой записи говорится о том, что Уаш-Птах скоропостижно скончался в присутствии фараона, — это самое древнее упоминание о болезни, которая напоминает инсульт или инфаркт миокарда. Греческий историк Манафон сообщает о том, что второй царь I династии Атотис (ХХУ1 II в. до н.э.) был искусным врачевателем и составил текст на папирусном свитке о строении человеческого тела. Разумеется, врачевание и мифология были неразделимы в древнем Египте. Религия древнего Египта существовала почти 3,5 тысячелетия. Значительное место в верованиях древних египтян занимал культ животных, причем, в каждом номе «полисе» имелось свое священное животное. Умершее культовое животное бальзамировали и хоронили в священных гробницах. Убийство такого животного каралось смертной казнью. Предметом особого культа были змеи. Богиня-змея — кобра, покровительница Нижнего Египта, почиталась как защитница от всех врагов. Она входила в состав царской эмблемы — Урея и изображалась на головном уборе фараона, как покровительница царской власти наряду с соколом, пчелой и коршуном. На амулетах Богиня Уаджит (змея) часто помещалась со священным глазом, который почитался в египетской мифологии как глаз бога — сокола Гора. Бог Гор — сын богини Исиды и бога неба — Осириса — изображался в образе сокола или человека с головой сокола. Искусство врачевания он воспринял от своей матери богини Исиды, которая олицетворяла материнство и оплодотворенную природу. Лекарства, носившее имя Исиды, были известны даже в древнем Риме и упоминаются в книгах Галена. Осирис почитался как бог загробного мира и плодородия (умирающей и воскресающей природы) и изображался в виде ожившей мумии, до него владыкой некрополя считался Анубис — изобретатель мумификации, это он сделал первую египетскую мумию — мумию Осириса; Анубис изображался в виде человека с головой шакала или в виде черной собаки. Среди божеств, имеющих отношение к врачеванию, были: Тот — человек с головой ибиса или в образе павиана, покровительница врачевателей — Сохмет, богиня Тауарт и другие. Древние египтяне верили в загробную жизнь и считали ее продолжением земной, что вызвало стремление сохранить тело от разрушения — забальзамировать его. Процедура бальзамирования подробно описана у Геродота. Проведенные в XX веке исследования дополнили классическое описание мумификации, описанное Геродотом. Ученые установили, что зачастую труп закапывали на несколько недель в сухую природную соду, которая образуется при высыхании природных содовых озер. Труп обезвоживался. Затем вынимались мозг и внутренности, далее труп заворачивали в ткань типа марли с применением благовоний, лицо гримировали, на лица царских мумий накладывали маску из листового золота и помещали в саркофаг. Бедные слои населения хоронили умерших в песках пустыни без бальзамирования и без гробов, лишь заворачивая тела в циновку. Песок высушивал тела, и они долго сохранялись почти без изменений.

Врачевание египтян возникло на основе практического опыта. Первые представления о строении человеческого тела египтяне получали из практики бальзамирования, которая свидетельствовала также о достижениях в области химии. Некоторые ученые считают, что слово ХИМИЯ произошло от старинного названия Египта — Кхемет. Уже в середине II тыс. до н.э. древние египтяне описали крупные органы: мозг, сердце, сосуды, почки, кишечник, мышцы и т. д. Древние египтяне заметили, что повреждение мозга вызывает болезненное состояние других частей тела (например, паралич конечностей). Они считали — начало тайн врача — знание хода сердца, от которого идут сосуды ко всем другим членам. Они определяли болезни по пульсации сосудов. Причины болезней они связывали как с естественными явлениями (нездоровая пища, изменение погоды), так и со сверхъестественными представлениями. Уже в V веке до н.э. египтяне, по свидетельству Геродота, были убеждены в том, что «все людские недуги происходят от пищи». Самую общую информацию о внутренних болезнях и лекарственном врачевании содержит т.н. папирус Эберса, найденный в Фивах. Склеен он из 108 листов, достигает в длину 20,5 метров и содержит 900 прописей лекарств для лечения органов пищеварения, дыхательных путей, уха, горла, носа, ожогов и кровотечений, глазных, кожных болезней и мн. др. Разумеется, при изготовлении лекарств широко использовали лук, мак, финики, лотос, гранат, алоэ, виноград и папирус, минеральные вещества и части тела многих животных. Основой для приготовления лекарств были мед, молоко и пиво. Многие рецепты сопровождаются ссылками на магические заклинания и заговоры. Отдельный раздел папируса Эберса посвящен косметическим средствам: лекарства для разглаживания морщин, удаление родинок, усиление роста волос, изменение цвета кожи, окраски волос и бровей. Для защиты глаз от солнца и некоторых заразных болезней египтяне покрывали веки зеленой пастой, содержащей соли сурьмы и порошок малахита. Они носили парики, защищавшие от палящего солнца. Долина Нила была крупным очагом мочеполового и кишечного шистосомозов. На почках египетских мумий обнаружено большое количество кальцинированных яиц возбудителя шистосомоза, который распространяется водным путем. В древнем Египте был составлен самый древний из дошедших до нас текстов о строении человеческого тела (анатомии) и оперативном лечении (хирургии). Врачебная этика Египта того времени требовала, чтобы врачеватель, осмотрев больного, открыто сообщил ему о предполагаемом исходе лечения, одной из трех фраз: 1) Это болезнь, которую я могу вылечить, 2) Это болезнь, которую я, может быть, смогу вылечить, 3) Это болезнь, которую я не смогу вылечить. Описаны в папирусе и безнадежные случаи травматизма, которые для врача имеют лишь теоретическое значение (паралич верхних и нижних конечностей с потерей речи и слуха). При лечении переломов древние египтяне применяли деревянные лубки и тугое бинтование льняной тканью, пропитанной смолой. В древнем Египте существовала профессия врачевателя зубов. Лечение зубов было консервативным: к больному зубу прикладывали лечебную пасту или раствор. В папирусе Эберса приведено 11 прописей таких лекарств, они способствовали оздоровлению полости рта и укреплению зубов, снимали зубную боль и воспаление десен, оказывали местный эффект, но не останавливали дальнейшего развития заболевания. Они не знали оперативного лечения зубов. Большое значение придавалось соблюдению гигиенических требований и профилактики болезней. Традиции и обычаи предписывали египтянам опрятность в быту и умеренность в пище. Медицинские знания передавались по наследству — от отца к сыну. Деятельность врачевателей подчинялась строгим правилам морали. Соблюдая их, врачеватель ничем не рисковал, даже при неудачном исходе лечения. Нарушение правил было наказуемо вплоть до смертной казни. Врачебное искусство было разделено таким образом, что каждый врачеватель излечивал только одну болезнь. Во времена Геродота египетские школы принимали иноземцев, что способствовало распространению медицинских знаний древних египтян в другие страны древнего мира. Геродот посетил Египет в V веке до н.э., когда древняя культура Египта клонилась к закату, в то время как Эллада вступала в эпоху расцвета.

Полисный период истории древней Греции отмечен двумя важными для истории медицины явлениями: формирование древнегреческой натурфилософии, становление храмового врачевания. Храмовое врачевание развивалось на фоне эмпирического. Культ Асклепия, как уже упоминалось, сформировался уже к У11 веку до н.э., а в IV и V вв. до н.э. в Фессалии на Пелопоннесе и на острове Кос были воздвигнуты первые святилища в его честь, т.н. асклепейоны. В целом, на территории др. Греции их было свыше 300. Самым величественным считалось святилище Асклепия в Эпидавре (на Пелопоннесе). Помимо центрального сооружения — храма Асклепия, на территории святилища располагались храмы в честь Гигиеи, Афродиты, Фемиды, Артемиды и Аполлона, жертвенник для приношений и круглый храм Фолос — произведение зодчего Поликлета Младшего. В подземелье храма Фолоса располагались три бассейна, сообщавшиеся с минеральным источником. Вообще минеральный источник и кипарисовая роща считались непременным условием при выборе места для сооружения храма. Вода источника использовалась в качестве одного из лечебных средств, поэтому источник считался священным. На территории святилища также были баня, библиотека, стадион, гимнасий, театр. Повсюду стояли скульптурные изображения богов, памятники в честь врачевателей, стелы, на которых высекались сообщения об удачных исцелениях. В Эпидавре найдены в большом количестве мраморные, золотые и серебряные изображения частей тела; они дарились храму в благодарность за излечение. Святилища Асклепия не были больницами в современном понимании, они напоминали санаторий. В святилище нельзя было умереть или рожать: религиозный ритуал исключал из священных мест все нечистое, связанное с рождением и смертью. В Эпидавре не было врачебной школы (как, например, в Александрии или Пергаме). На службу принимались те, кто давал врачебную клятву, приобщаясь к братству асклепиадов. Врачевание в асклепейонах сочетало эмпирический и магический элементы. Основными средствами лечения были водолечение, лекарственные травы, гимнастика, состояние искусственного сна. Ритуал сопровождался театральными представлениями и проведением иногда хирургических операций. В др. Греции не было резкой границы между светской и храмовой медициной. Светских врачей иногда приглашали на консилиум в храмы по поводу трудных случаев заболеваний.

Прежде чем мы перейдем к классическому периоду в истории Греции, остановимся кратко на культуре того времени.

Греки создали уникальную систему образования, в которой формируется не профессионал в определенной области, а человек, как личность, с определившимися ценностными ориентирами. Цель античной культуры состоит в том, чтобы развить в человеке разумную способность суждений и эстетическое чувство, что позволяло ему обрести чувство меры и справедливости в делах гражданских и честных. Греки стремились воспитать человека интеллектуального и здорового, хорошо развитого физически. К V веку до н.э. среди афинян не было неграмотных людей. После семи лет мальчиков отдавали на попечение отца и раба-педагога (педагог в переводе с греческого означает «сопровождающий ребенка»). Первый учитель назывался грамматистом. Он обучал грамоте, счету, письму, чтению. Тетрадей в то время еще не было, поэтому ученики пользовались диптихами — двумя дощечками, скрепленными с одной стороны. Внутренняя поверхность дощечек натиралась воском, на котором специальной палочкой прорезались буквы.

С 12 лет мальчики начинали заниматься гимнастикой под руководством педотриба (дословно «тренирующий ребенка»). Спортивные занятия проводились в специальных помещениях — палестрах. Очень часто гимнастические занятия проводились под аккомпанемент флейты.

Девочек обучали матери. Они также учились читать и писать, петь и танцевать, знакомились с музыкой и литературой.

С 16 или 18 лет мальчики могли продолжать свое образование в гимнасиях, школах риторов и философов. Название «гимнасий» происходит от греческого слова gymnos, что значит «голый, обнаженный», т.к. в гимнасиях располагались палестры, где мальчики занимались только обнаженными. Там же находились и бани, чтобы люди могли после тренировок смыть пот и пыль. Там же были и комнаты отдыха, где после физических нагрузок юноши занимались риторикой, слушали философов и ораторов.

Важное место занимала в школьной программе подготовка к религиозным празднествам, на которых собирались свободные жители городов Греции. Мальчиков обучали обрядовым песням и гимнам, которые исполнялись хором и соло. Обучал их этому кифарист, в обязанности которого входило также научить детей играть на лире и кифаре. Поскольку в древней Греции божественными покровительницами искусств были м у з ы, то все виды искусств получили название «мусических», римляне слегка изменили произношение этого слова на «музических». Отсюда и родилось слово м у з ы к а в его современном значении. «Мусическое» воспитание включало в себя всю сферу духовного и умственного развития человека. Поэтому святилище муз — мусейон (музей) стало атрибутом учебных заведений. Воспитание и образование в Древней Греции понималось как неразрывное единство «гимнастического» и «мусического» начал.

Празднества

В Греции существовали специальные празднества, посвященные богам, но имеющие не только религиозный характер, поскольку существенными действиями этих праздников являлись физкультурные состязания, а также музыка, песни и т. п. На эти празднества стекались люди со всех полисов Греции. Знамениты были праздники в честь Геры Аргосской в Аргосе на Пелопоннесе, Панафинеи — в честь Афины в Афинах и др. В Афины в это время приезжало много народа. Особенно славились процессии женщин в Афинах. Обычно женщины сидели в домах в специальных помещениях и почти никуда не показывались, выходили в сопровождении близких родственников или служанок. Но на празднике Панафиней они принимали участие в торжественном шествии в честь богини Афины. Все были празднично одеты, свободно ходили по улицам. Празднества сопровождались песнями, танцами, хороводами или театральными представлениями. Помимо празднеств, греков объединяли общегреческие состязания. Особенно славились олимпийские игры, которые проходили в Олимпии на Пелопоннесе. Их справляли в честь Зевса Олимпийского. В Олимпе стоял его храм, в котором находилась громадная статуя этого бога. Первая олимпиада, по преданию, состоялась в 776 г. до н. э. Олимпийские игры проходили раз в четыре года, и древние греки вели исчисление времени по олимпиадам. На время игр прекращались войны. Помимо спортивных состязаний проходили состязания у драматургов, поэтов, певцов, музыкантов. Эти игры имели первостепенное значение, как для физического, так и для умственного и духовного развития. В физических упражнениях участвовали мужчины, а из женщин — только девушки-спартанки. Победители получали простую награду-венок из листьев священной маслины — оливковый венок. Никаких ценностей он не получал, но венок являлся высшей почестью и победитель пользовался необычайным, а также его семья и его родной город. В честь него слагались песни и стихи, скульпторы делали статуи победителей. Олимпийские игры имели большое значение для развития культуры Греции. Не менее важными установлениями были оракулы. Под оракулами следует понимать не отдельных лиц, а целые храмы. Особой славой пользовался Дельфийский оракул в Фокиде. На фундаменте, заложенном культурой архаического периода V — Vi вв. до н.э., достигла своего блестящего развития древнегреческая классика, став основой, на которой развивалась и развивается европейская культура. Греческая алфавитная письменность, имеющая небольшое количество букв, возникла в 1Х-У111 вв. до н.э., используя финикийский алфавит. Греки воспользовались финикийским письмом, но изменили его, обозначив не только согласные, но и гласные звуки. Таким образом, был создан новый греческий алфавит — из 24 букв. (Для нас греческий алфавит имеет большое значение. Основатели славянской письменности взяли его за образец, прибавив к нему только шипящие звуки). Что касается философии того периода времени, то для нее был характерен наивный материализм. Важнейшими представителями философской школы того времени были Анаксимен, Анаксимандр и Фалес. Все трое были уроженцами Милета. На лекциях по философии вы познакомились с философией каждого из них. Мы только воспользуемся возможностью показать еще один из городов древней Греции — Милет, поскольку все наше внимание все время было приковано к двум ведущим полисам.

Милет был крупнейшим торговым центром Греции. Его называли «Жемчужиной Эллады». Это был цветущий портовый город, с великолепными зданиями и храмами. В четырех гаванях Милета появлялись корабли из Финикии, Сирии, Египта и Крита. Главная гавань Милета называлась Львиной. Узкий вход в гавань охраняли два огромных мраморных льва. Гавань была многолюдной. Вдоль набережной тянулся большой рынок. С трех сторон его окружали мраморные галереи с колоннадой. К ним примыкали лавки торговцев и столики менял. От огромных ворот порта с шестнадцатью мраморными колоннами вела в город широкая главная улица Милета. Неподалеку от ворот стоял величественный храм Аполлона, хотя еще более величественный и древний храм находился в Дидимах, неподалеку от Милета. Здесь находился знаменитый оракул Аполлона Дидимского. Ежегодно в январе — феврале происходило торжественное шествие из Милета в Дидимы. От главного городского святилища — Дельфиния — жители Милета с венками, пением гимнов и священными плясками направлялись по «Священной дороге» к храму Аполлона Дидимского, ведя жертвенных животных. Но купцов привлекали в Милет не красоты города. Повсюду в древнем мире славилась тончайшая шерсть милетских овец, а садоводы Милета выводили великолепные сорта роз. Из лепестков роз изготовлялось драгоценное розовое масло. Его продавали каплями. Ни одна богатая и знатная женщина не обходилась без благовоний, и самые дорогие благовония с нежным острым ароматом приготовлялись из розового масла. Владельцы лавок благовоний платили огромные деньги за розовое масло. Розовые кусты были богатством Милета.

Глава 6

Классический период развития. Перикл. Пелопоннесские войны. Алкивиад. Искусство периода расцвета

В У веке до н. э. происходило интенсивное развитие греческой экономики. Это развитие базировалось на античной форме рабства. В это время наблюдается большой приток рабов, что явилось результатом греко-персидских войн, с одной стороны, и межплеменной розни, с другой. Существовали рынки рабов по всей Греции, (самый большой из них был на острове Хиосе). Юридически раб считался собственностью хозяина, хотя был закон, запрещающий убивать раба, но на деле этот закон обходился: раба нельзя было убить мечом или повесить, но его можно было запороть до смерти или уморить голодом. Раб не мог быть свидетелем, но если показания раба были добыты под пыткой, то они считались действительными. Рабы не могли вступать в законный брак, их «брачные» отношения могли быть прерваны по воле хозяина. Среди рабов были педагоги, музыканты, артисты и даже философы, но эти профессии не спасали рабов от произвола хозяина (жизнь Эзопа).

Борьба рабов против эксплуататоров носила первоначально пассивный характер: рабы ломали орудия труда, плохо работали, часто совершали побеги, но их обычно ловили и возвращали хозяину. В Греции того времени были и свободные производители — ремесленники и крестьяне. Процветало гончарное и оружейное ремесло, греческие мастера-камнетесы прекрасно обрабатывали мрамор, здания украшались рельефами, которые высекали художники-камнерезы.

Главными с\х культурами были виноград, оливки, фрукты, огородные растения. Хлебопашество было развито только в хорошо орошаемых долинах Лаконии, Мессении, Беотии и Фессалии. Возделывали пшеницу, просо, ячмень.

Развитие ремесел сопровождалось расцветом внутренней и внешней торговли. Основным предметом ввоза в Грецию был хлеб, а также рабы и вино.

Во время греко-персидских войн начало развиваться морское могущество Афин. Главным портом Аттики стал порт Пирей, расположенный в 5 км от Афин. После реформ Солона все афинские граждане имели определенные военные обязанности и имели соответствующие политические права. Афинская беднота (феты) оказались в самом низу афинской политической структуры. Они не имели средств для приобретения тяжелого дорогого вооружения и служили во вспомогательных отрядах и на морской службе, поскольку матросам не нужно было иметь дорогого оружия. С развитием морского дела феты шли служить на корабли. Вскоре флот стал опорой Афинского морского союза, а феты по своему политическому значению со временем сравнялись с зажиточными слоями афинского демоса. Они стали опорой афинского могущества в V веке до н.э.

Важнейшей политической фигурой середины V века был вождь демократической партии Перикл, представляющий интересы демоса. Личность Перикла сама по себе заслуживает особого внимания.

По матери Перикл происходил из проклятого богами рода Алкмеонидов, запятнанного святотатством. (Приблизительно за 200 лет до Пелопоннесской войны Алкмеониды совершили зверскую расправу над своими противниками, поднявшими в Афинах восстание. Они убили людей, искавших спасение у алтаря, и за это впоследствии были изгнаны. Однако вскоре Алкмеониды вернулись, и представители этого рода часто занимали в Афинах высшие должности.).

.Аристократ по происхождению Перикл с детства был окружен сторонниками демократического развития Афин. Перикл получил прекрасное образование. Он обладал высоким ростом и красивой внешностью, был чрезвычайно хладнокровен и выдержан. За величественную манеру держаться Перикл получил прозвище «Олимпиец». Правда, уже при рождении Перикл, сильный и здоровый ребенок, поразил всех необыкновенными размерами и формой головы. Этот недостаток остался у него на всю жизнь, и чтобы скрыть его, на портретах Перикла всегда изображали в шлеме. Его обучали музыке и стихосложению, он слушал лекции философа Зенона. Другом и советником Перикла был ученый Анаксагор, которого современники прозвали «Разумом». Перикл не рвался к государственной власти, напротив он старался отдалиться от нее, тем не менее, он участвовал в многочисленных походах и отличался доблестью и отвагой. Так случилось, что Перикл оказался вовлеченным в государственные дела и был избран на высокие должности. Став вождем демократической партии, он до конца дней остался верен борьбе за права бедных граждан Афин. Перикл обладал изумительной силой убеждения, однако сам боялся своего красноречия, ибо, увлекаясь, мог сказать лишнее и навредить самому себе. Своей властью Перикл был обязан не только своему красноречию, но и всеобщей уверенности, что его действия всегда направлены на благо народа. Перикл не стремился к личному обогащению, в его доме не было особой роскоши. Он охотно тратил деньги на помощь беднякам. В течение сорока лет Перикл был одним из тех, кто стоял во главе государства, из них в течение 15 лет подряд он избирался стратегом. Власть Перикла была очень обширна, но он не злоупотреблял ею. При нем республиканское правление не вырождалось в тиранию. Греческий историк Фукидид вкладывает в уста Перикла следующие знаменитые слова: «Я держусь того мнения, что благополучие государства, если оно идет по правильному пути, более выгодно для частных лиц, нежели благополучие отдельных граждан при упадке всего государства в его совокупности. Ибо, если гражданин сам по себе благоденствует, между тем как отечество разрушается, он все равно гибнет вместе с государством». Увлечение Перикла наукой сблизило его с Аспазией, уроженкой Милета. Аспазия увлекалась красноречием, и даже Сократ с учениками считал за честь поговорить с ней. В ее доме постоянно можно было встретить выдающихся мудрецов, писателей и государственных деятелей. Аспазия резко выделялась из среды местных женщин, для которых заниматься чем-либо, кроме домашнего хозяйства, считалось неприличным. Перикл развелся ради нее со своей первой женой, от которой у него уже было два сына. Он разрешил Аспазии встречаться и спорить на равных правах с мужчинами. Враги Перикла говорили, что он под «башмаком» у жены и высмеивали его за эту слабость. Но, несомненно, как полководец Перикл пользовался большим уважением, т.к. никогда не действовал наудачу, никогда войска под предводительством Перикла не терпели поражения. Разумеется, такая личность как Перикл не могла обойтись без врагов. Недруги его действовали исподтишка и открыто, хотя открытого акта они побаивались. Однажды они обвинили знаменитого скульптора Фидия — друга Перикла, в присвоении золота, отпущенного на сооружение знаменитой статуи Афины-Девы. Эту клевету удалось опровергнуть: по совету Перикла Фидий так сделал золотую одежду статуи, что ее легко можно было взвесить. Золотая одежда статуи весила более тонны. Это золото в любой момент можно было снять, и оно было, таким образом, запасным золотым фондом государства. Проверка подтвердила честность скульптора. Тогда к Фидию подобрались с другой стороны: его обвинили в том, что на щите Афины, где был изображен бой с амазонками, Фидий изобразил себя в образе старика, поднимающего камень, и Перикла в образе воина. Враги обвинили Фидия в непочтении к богам и святотатстве и тот не смог оправдаться. Его заключили в тюрьму, где он заболел и вскоре скончался. Говорят, он был отравлен врагами Перикла. После этого враги Перикла стали преследовать Анаксагора, обвиняя его в непочтении к богам. Перикл помог Анаксагору бежать из Афин. Тогда принялись за Аспазию. Ее обвинили в безбожии, и Периклу пришлось самому явиться на суд и униженными просьбами вымаливать оправдание своей жене.

Во время Пелопоннесской войны, о которой мы поговорим позже, на голову Перикла обрушивались бесконечные обвинения сограждан за любую неудачу. Особенно тяжело пришлось Периклу во время чумы, хотя врачи склонны полагать, что это был сыпной тиф. Так или иначе, но эпидемия унесла много жизней. Нужен был виноватый. Умерли родственники Перикла, его сыновья. Народ снова обратился к Нему и попросил его стать стратегом. Но Перикл сам был уже болен, и вскоре болезнь подорвала его силы окончательно. На смертном одре в кругу друзей и родственников Перикл сказал: «Вы хвалите меня за то, что совершали и многие другие, но о самом великом, что я сделал, не говорите ничего. Ведь за годы моего правления ни один афинянин не был казнен по моему приказу». Только тогда, когда Перикл умер, афиняне поняли, какую замечательную личность они потеряли. Даже противники вынуждены были признать, что огромный авторитет Перикла, основанный на любви и поддержке народа, был спасительным оплотом государства. Многие не замечали этого, пока Перикл был жив. После его смерти это стало ясно каждому. Высшая слава Афин неразрывно связана с именем Перикла.

Это кратко о Перикле, о его жизни, но саму эпоху Перикла мы еще не прошли. Теперь нам предстоит внимательно рассмотреть картину этого отрезка времени.

Должности стратега и казначея, избирались по жребию, все прочие государственные должности мог занимать любой афинский гражданин. Афинская рабовладельческая демократия предоставляла большие права для афинских граждан. Каждый афинский гражданин независимо от его имущественного состояния и образования мог активно участвовать в народном собрании. При Перикле впервые начала вводиться оплата государственных должностей для того, чтобы бедные люди могли все свое время отдавать исполнению государственных дел. За посещение суда выплачивался дневной заработок среднего афинянина — 2 обола. На них можно было купить все, что требовалось обычному ремесленнику на один день. Эта оплата называлась диетой. Оплачивался также день посещения театра: афинянин получал специальные театральные деньги, на которые покупал в этот день пропитание. Театральные постановки были призваны воспитывать сознательных граждан. Каждый афинянин мог предлагать народному собранию проекты новых законов. Но процедура принятия законопроектов была очень сложной, а ответственность за них велика: вплоть до смертной казни, если комиссии найдут, что он направлен против афинского демократического устройства. Причем, в течение года после утверждения нового закона любой афинский гражданин мог опротестовать его.

Недостаток и ограниченность этой системы проявлялись в том, что лишь афинские граждане пользовались всеми правами, а кроме афинян в Афинах проживали выходцы из других греческих городов. (Политическими правами не пользовались женщины, составлявшие половину всего афинского населения. Они не могли также участвовать в народном собрании, посещать театр и занимать государственные должности). Еще одной теневой стороной афинской демократии было ее отношение к союзникам. В эпоху греко-персидских войн образовался 1-й Афинский или Делосский морской союз, который ставил своей целью довести войну с Персией до полной победы. С самого начала образования союза Афины заняли в нем главенствующее положение благодаря своему военному флоту. Укреплению власти Афин способствовал экономический расцвет полиса, превращение его в крупнейший центр товарного производства и торговли. Немалое значение имела и поддержка со стороны других греческих городов.

После победы греков над персами афиняне перевезли казну с острова Делос в Афины, и союзники уже не могли контролировать расходы, которые производились из этой казны. В мирное время союзники продолжали вносить в казну взнос, ставший податью в пользу Афин. Так, I Афинский морской союз постепенно превращался в Афинскую архэ — морскую державу. Кроме того, афиняне начали выселять на территории союзников своих бедных сограждан и наделять их клерами (участками земли). Этим Афины убивали сразу двух зайцев: преодолевали земельную тесноту в Аттике и создавали опорные базы для своего господства над союзниками. Взнос и клерухии были источником недовольства союзников господством Афин. Накопление и обострение внутренних противоречий в рабовладельческом обществе Древней Греции, в основе которой лежало неравномерное развитие ее областей, привело к Пелопоннесской войне, которая длилась 27 лет и закончилась поражением Афин. Отсталая Спарта стремилась восстановить свою политическую гегемонию за счет ослабления и сокрушения Афинского морского союза. Это желание Спарты совпало с желанием конкурентов Афин, главным образом Коринфа и Мегар. Война приняла общегреческий характер.