Бесплатный фрагмент - Я и Князь оборотней

Я и Князь оборотней

Глава 1

Тихий осенний вечер. Солнце уже давно скрылось за горизонтом, опуская на землю огромный пурпурный занавес. Неспешно наступает ночь. Скоро на небе заискрятся звезды, ожидая восхода молчаливой, грустной луны. Ее полный диск будет все ярче и ярче насыщаться желто-оранжевым или кроваво-красным цветом. Сегодня ― полнолуние.

Я давно стала замечать, что именно в такую ночь мне особенно плохо и неспокойно. Еще в подростковом возрасте, когда на небо всходила полная луна и ее холодный свет освещал землю, меня одолевали болезненные приступы и было настолько плохо ― хоть волком вой. А где можно было спрятаться и пережить болезненные приступы воспитаннице детского дома? Нигде! Несколько раз воспитатели отводили меня к дежурившему в эту ночь врачу. Но тот ничем мне не мог помочь. Давал обезболивающие микстуры да руками разводил. Просил перетерпеть и успокаивал тем, что, когда я перешагну подростковый порог и мои физиологические изменения организма придут в норму, мне станет легче. Ошибся! Хотя не во всем. Приступы прекратились, когда я из девочки стала девушкой, это да. Но тревожность, боль в грудной клетке и ломота в суставах так и не прошли. Сегодняшняя ночь не станет исключением.

Не торопясь, я шла по тропинке к территории парка. Ощущала, как вечерняя прохлада привычно пробирается под подкладку короткой, не с моего плеча, куртки. Она и еще несколько простых вещей ― вот и все, что у меня было. Выпускникам детского дома не на что было обзавестись приличным гардеробом. Да и не приучены мы к дорогим вещам.

Когда я ступила на безлюдную дорожку, вдоль которой росли низкие кусты, по темному небу приветливо плыла полная луна, невольно привлекая мой взор. С детских лет мне нравилось смотреть на нее. Ночное светило ― единственное, знающее все мои тайны, с ним я всегда откровенна. Да и с кем мне еще делиться своими бедами и невзгодами?

Всю сознательную жизнь я провела именно в детском доме. Кто мои родители, неизвестно, откуда родом ― тоже. Одна доброжелательная няня, которая единственная из всех относилась ко мне с теплом и добродушием, рассказала как-то, что нашли меня на пороге детского дома, в плетеной корзине, в пеленках с вензелями и непонятными рисунками. На шее у меня был кулон в виде капли из лунного камня ― что интересно, не на цепочке, а на простой шелковой веревочке. Еще прилагалась записка, где значилось, что зовут меня Стелла Ройс, и дата моего рождения. Вот и вся информация обо мне!

Кулон и необычную пеленку добрая няня Арина передала мне на шестнадцатилетие, и до совершеннолетия я хранила эти вещи как зеницу ока. В детском доме обитали очень «дружелюбные» дети. Каждый норовил что-то себе урвать, забрать, присвоить, особенно то, что плохо, по их мнению, лежит.

Когда пришло время покинуть приют и переехать в выделенную мне государством казенную квартиру, я забрала из тайника памятные вещи, переданные мне няней (пеленку, чтобы никто не увидел, спрятала под подкладку пиджака, кулон повесила на шею). В небольшой чемоданчик, выделенный мне в приюте, уместилось не так много вещей. Всего пара курток, слишком больших по размеру, пара сапог, пара туфель, два платья, одна прямая юбка и три блузки, да еще пара комплектов нижнего белья.

Укладывая вещи в чемодан под бдительным оком директрисы ― Элеоноры Вахтанговны Шат (между собой мы ее звали Старуха Шапокляк), я не могла сдержать эмоций и скептически на нее посмотрела, мол ― «что, и это все?» Ну, я надеялась, что мой взгляд это выражал. Хотя внутри все кричало об этом. На что Элеонора просто пожала плечами и высказалась: «Что же ты хотела, сирота? Чтобы тебе еще и вечерние платья с собой дали?» И выражение лица у нее было при этом радушное-прерадушное. Что аж плечами передернуть хотелось от отвращения.

Вообще жизнь в детском доме не была плохой, но и радостной ее назвать язык не повернется. Часто приходилось отстаивать свою честь и достоинство, причем как в прямом, так и в переносном смысле, используя при этом не только кулаки и быстроту ног, но и смекалку. В провинциальном городке, в котором находится наш приют, проживают в большинстве своем нечистые на руку люди. По-простому ― шулера, грабители и сутенеры. Оно и неудивительно. Город небольшой, расположение удачное: как раз окраина столичного мегаполиса. Затеряться в его трущобах проще простого. Если еще учесть, что каждый тут друг другу и сват, и брат, и все друг друга покрывают, то пришлому завоевать (в моем случае отвоевать) место под солнцем стоит немалых сил и умений. Меня часто дразнили, оскорбляли… в общем, не давали жить спокойно. Пришлось изучать примитивные приемы самообороны, хорошо бегать (куда ж без этого), прятаться… одним словом ― учиться выживать.

Переступив в первый раз порог казенной квартиры и осмотревшись, поняла: жить можно. Скромно, правда, ну и ладно, я и не к такому привыкшая. Сиротам, по мнению некоторых, хорошо жить вообще не полагается. В моей (теперь уже) комнате имелся диван-софа, обеденный стол, стул и одно кресло, на полу выцветший и потертый палас, на окнах ― нехитрые голубенькие занавески. На кухне ― почти новый линолеум, газовая плита, холодильник, стол, две табуретки, кухонный шкаф и деревянная колонка для хранения. Совмещенный санузел вмещал в себя раковину, поддон с душевым гарнитуром и шторкой, старенькую стиральную машинку, ну и сам «толчок», беленький и вполне приличный. Жить на первый, да и на второй взгляд можно, только бы еще знать, на что.

Образование, которое нам давали в детском доме, не позволяло поступить ни в один техникум, не говоря уже об университете. Но диплом о полном среднем образовании выдавали, и я была обладательницей красного диплома по специальности «Поварское и кондитерское дело» (хоть что-то!).

Денежных средств, которые мне выдали как «государственное пособие» при выходе в свободную жизнь, хватило на еду, и то только на месяц, хотя я очень экономила. А нужно было еще оплачивать коммунальные услуги, да и одеться не помешало бы. Зима скоро! Не в осенней же куртке и туфлях мне ходить?! Поэтому мечту о получении приличного образования пришлось отложить на неопределенное время и устроиться на работу в ближайшее кафе посудомойкой и помощником повара.

Платили немного, но мне хватало, к тому же, кормилась я там же. Единственным минусом в этой работе было то, что кафе работало до одиннадцати вечера, а после нужно было все убрать, перемыть и только после этого идти домой. Происходило это, чаще всего, уже в первом часу ночи. Одно хорошо: на работу мне нужно было приходить к двенадцати часам дня. Можно успеть и выспаться, и отдохнуть.

Вот и сейчас я брела после смены по аллее парка, когда время уже давно перевалило за полночь. Луна, сегодня насыщенного желтого цвета, и несколько уличных фонарей освещали мне путь. Ветерок колыхал ветви деревьев. Задумавшись о своей совсем не радужной жизни, я не сразу заметила мерцание между деревьями. А когда заметила, было уже поздно что-либо предпринимать. Мерцание разрослось, и из него вышли двое мужчин. Высокие, широкоплечие, коротко стриженые.

От неожиданности я остолбенела. Потерла глаза. Ведение в виде мужчин не исчезло. Ошалевшим взглядом я продолжала на них пялиться. Это надо же мне так переутомиться, что галлюцинации беспокоить стали! Между тем мужчины брутальной наружности (это я сразу приметила, невзирая на обстоятельства встречи) огляделись по сторонам и остановили свои взоры на мне. Вот не было печали! Хотя на кого же им еще смотреть, если здесь только я и безлюдный ночной парк. И что же я раньше не убежала, а галлюцинации свои рассматривала! Что делать-то? Звать на помощь? Кого, да еще в такой час ― все нормальные люди дома спят, десятые сны видят, «одни чужие шастают, не будем дверь открывать», как говорил кот в известном мультике.

Теперь уже я огляделась по сторонам, ища пути отступления. В голове сам собой (вот что значит приобретенный в стенах родного детского дома навык) всплыл главный прием самообороны: бежать. Быстро и целеустремленно, главное, в правильном направлении. И вот же незадача: в правильном направлении как раз и расположилась главная причина моего побега ― неизвестные мужики. Правда, оные тоже выглядели как-то растерянно. Озадаченно переглянулись между собой и…

― Леди Стелла? — произнес мужик, в вырезе куртки которого, в лунном свете, блеснул кулон в виде полумесяца. Мозг, хоть и пребывал в шоке, но окрестить данного субъекта Полумесяцем все-таки смог. А что ― ему, наверное, пойдет. Сейчас, правда, определить сложно ― темно и ни черта не видно, да и от страха чувствовала себя, как будто меня по голове пыльным мешком пришибли. Впрочем, после и разбираться не нужно, главное вовремя сделать ноги. Выйти из этой передряги целой и желательно здоровой. Но все же ― откуда такой вопрос? То есть не так: откуда они знают мое имя и что им от меня нужно? Любопытство мой главный грех. Оно и перебороло страх.

Я кивнула, подтверждая предположение незнакомца, и сжала в кулаке лямку сумки, перекинутую через плечо. Воровать у меня нечего, ни денег, ни украшений не имелось, а сумка была дорога как память о доброй и ласковой няне Арине, да и спокойней так стало. Полумесяц оживился и сделал шаг вперед, я, соответственно, попятилась назад. Любопытство любопытством, но лучше держать между нами расстояние. Мужики явно не простые, раз из мерцания появились. Может, они маги какие? Я читала про таких в фэнтезийных книгах. Только фантазии не могут существовать в реальности. Или могут? Объект моих размышлений поднял руки в знак капитуляции.

― Не бойтесь, леди Стелла! Мы, собственно, к вам по делу. Вожак нашего клана просил разыскать вас и домой доставить.

Вот это новости! Домой? А где этот дом? Да еще кланы какие-то. Образование нам, конечно, давали не ахти какое, но я занималась самообразованием и много читала, потому про земные кланы представление имела. Из того, что знала, следовало, что клан и я ― понятия несовместимые. Меня в детском доме-то не брали ни в одну группу или коалицию, ущербной чужачкой считали. А тут прям клан, и их дела какие-то, со мной связанные, интересно-о-о-о!

― А вы точно уверены, что именно я вам нужна?

Мужчины недоуменно переглянулись между собой. А мой мозг, справившись с первоначальным испугом, приметил еще одну немаловажную деталь: рунные татуировки на шее незнакомцев. Рэперы? Байкеры? Уголовники? Или все же маги?

― Не уверена, что могу вам чем-то помочь, молодые люди, особенно в делах неизвестного для меня клана.

Полумесяц тяжело вздохнул. Разговор явно ему давался нелегко. Еще бы ― мужчине, да брутальной наружности, что-то объяснять женщинам вообще не положено. Мы, то есть женщины, в его понимании мироздания явно должны слушать его, открыв рот, и уповать на его благосклонность, а тут я, такая ущербная и непонятливая. Ухмыльнулась про себя и стою, дальше слушаю, но при этом все еще просматриваю удобные пути отступления.

― Леди Стелла, ― почти прорычал Полумесяц, ― давайте мы вас к вашей тете приведем, она вам все и объяснит.

Мои брови поползли вверх: тетя? Да я все свои двадцать один год родственников ждала, неважно, каких ― близких, дальних, хоть седьмая кровь на киселе, главное, близкие люди ― и никого, а тут целая тетя. Мой интерес возрос, но осторожность, привитая прожитыми годами в «гостеприимном» детском доме, не позволяла так быстро сдаваться.

― Вообще-то я сирота, ― объяснила я очевидные вещи, ― соответственно, у меня не может быть тети, ― и развела руками, пожав плечами.

Сказала, а червячок надежды все же приподнял голову. Ведь меня же кто-то родил, значит, и родственники могут быть.

Мужик-Полумесяц опять тяжело вздохнул и переносицу в отчаянии потер. «Ну я же не вру!» ― хотелось мне крикнуть. В гости ко мне никто не приезжал, на выходные и каникулы не забирал, даже не звонил никто ни разу, а тут оп ― и тетя, и понадобилась я ей зачем-то. Интересно, конечно, но информация в целом напрягающая.

― Мы предвидели вашу строптивость и нерешительность. Поэтому простите нас за дальнейшие действия, но другого выхода я не вижу. Мы долго вас искали, а время поджимает. ― И Полумесяц кивнул стоявшему в стороне второму мужчине. Тот раскрыл ладонь и дунул в мою сторону каким-то белым порошком. Я напряглась, попыталась отступить в сторону, но белый порошок достиг своей цели, и последнее, о чем успела подумать, когда мое сознание уплыло в темноту ― «усыпили, сволочи».

***

В себя я приходила тяжело. Голова гудела, как будто я в дупло с дятлами попала, а уж соображала-то как плохо ― словами не передать. Глаза пока тоже подводили. Открываться они не хотели. А может, я не хотела, чтобы они открылись и потрясли меня увиденным. Потому как, пусть и плохо я себя чувствовала, но память осталась при мне. Прекрасно помню странных мужиков и наш с ними разговор о предстоящей встрече с тетей.

Да я уже почти согласилась! Нужно-то было еще чуть-чуть информации уточнить, и все ― «Здравствуйте! Я ваша! Тетя!» А они ― усыплять! Ух, собаки облезлые, чтоб вас блохи закусали! На своем опыте знаю, неприятно это.

Был у нас в детском доме случай один. Привел Леонид, мальчишка лет десяти, озорной, с тонким чувством юмора ― это когда все вокруг от его юмора плачут, а он смеется… Так вот, привел он бездомную псину. Потайными тропами притащил и устроил ей лежанку под своей кроватью. Собаку жалко было, она грязная, худая, с печальными карими глазами, так на нас смотрела, что все притащили ей часть своего ужина. Впоследствии завтрак, и так каждый раз: что-нибудь да принесем ей из столовой.

Меня она к себе почему-то не подпускала, рычала, стоило только мне появиться в ее поле зрения. Это меня расстраивало. Мне тоже хотелось ее погладить, прижаться к теплому пушистому боку, даже против не была, чтобы она облизала мое лицо, как делала это другим ребятам (хоть я и предполагала, что это негигиенично!) Но нет. Та только рявкала на меня да шерсть дыбила.

Ах, ладно, отвлеклась я. Так вот, прожила собака у нас тайно всего-то ничего, недели две. Никто ее, конечно, не мыл, нас самих-то мыли один раз в неделю, а тут собака. В общем, блохи от нее перешли на кровать Леньки. От него ― на других пацанов и добрались в скором временем до нашей, девичьей спальни. В течение дня мы их не замечали, но вот ночью было туго. Они вроде и не больно кусали, но чесалось это место похуже комариного укуса, и бляшки после еще появлялись.

Воспитатели за голову хватались, не понимая, откуда у всех ребят такие пятна. В общем, собаку они нашли, нас всех наказали (лишили прогулки на неделю и сладкого), обработали все наши комнаты и кровати, да и нас заодно. У меня, как оказалось впоследствии, аллергия на укусы блох была. Так что пусть эти мужики непонятные тоже помучались бы! Вдруг и у них аллергия на блох есть!

Ну а теперь о насущном. Сколько я нахожусь в неизвестном месте? Непонятно. Порадовало одно: лежу точно на хорошей кровати, матрас мягкий, подушка ортопедическая, похоже, постельное белье пахнет луговыми травами, одеяло легкое, но теплое. Так, стоп! Если я под одеялом, значит, меня раздели, и кто, интересно? Не эти ли мужчины маги недоделанные, которые за мной приходили? Убью, если они! От мстительных мыслей отвлек меня неизвестный, но приятный слуху женский голос.

― Я вижу, ты уже пришла в себя. Не притворяйся, я чувствую, что ты проснулась.

Ну что на это ответить? Чувствуешь? Молодец! Проснуться я, может, и проснулась, а вот прийти в себя ― понятия расплывчатое, как и мое состояние. Но любопытство было всегда моей слабой стороной. Я открыла глаза и какое-то время смотрела прямо перед собой. Учитывая, что я лежала на спине, взгляд упирался прямо в балдахин из легкой бежевой ткани. Полюбовалась и перевела пытливый взгляд вбок.

В кресле перед кроватью сидела красивая женщина с горделивой осанкой. На вид ей можно было дать лет сорок, не больше, но посмотрев в ее светло-карие глаза, обрамленные черными ресницами, поняла: лет ей уже очень много. Такого проникновенного, умудренного жизненным опытом, но при этом доброго и любящего взгляда не может быть у сорокалетней женщины. Да и в восемьдесят редко такой взгляд у людей встречается. Может, она, как и те мужчины, тоже маг?

Загадочности в вопросе возраста придавали и каштановые вьющиеся распущенные волосы ― лишь слабо перетянутые лентой несколько локонов на макушке. Эта простая прическа открывала ее лебединую шею и обрамляющие декольте драгоценности. Овальное лицо с острыми скулами, прямой нос и чувственные алые губы завершали образ. Длинное платье из синего бархата обтягивало ее стан как вторая кожа, подчеркивая стройность и гибкость. Узкие запястья покоились на подлокотниках кресла, а тонкие пальчики с длинными ноготками, покрашенными белым лаком, отбивали только ей понятный ритм. Я терялась в догадках. От удивления приподнялась на локтях, но так, чтобы одеяло с груди не сползло.

― Вы кто? ― решила уточнить.

― Меня зовут леди Катарина Кипари. Старшая сестра твоей матери. Сейчас ― жена вождя клана Северных волков. Ты, ― улыбнулась она, ― можешь звать меня леди Катарина или просто ― тетя.

― Ага, ― прищурилась я: не тот ли это клан, в который меня так настойчиво хотели сопроводить мужчины-маги? Только при чем тут волки? — думал мозг, а сердце трепетало: «Так вот ты какая, тетя моя! И где же тебя черти все это время носили?»

― Не надо на меня злиться, ― став серьезной, произнесла тетя.

― С чего вы это взяли? ― почти добродушно ответила я.

― Ты очень выразительно пыхтишь и прищуриваешь глаз, ― получила в ответ. ― Прежде чем обвинять меня в чем-то, может, послушаешь, что я хочу тебе рассказать? Узнать о себе и своих родителях?

Не стоит, наверное, напоминать, что я и так была на взводе, можно сказать, на грани нервного срыва? Так вот ― брехня! Вот именно сейчас у меня слетела крыша. Не совсем понимая свои действия, я ― зарычала! Вот в прямом смысле, взяла и произвела гортанный рык. Тетя от испуга изменилась в лице. Да что там тетя?! Я сама себя испугалась. Вернее, рыка своего.

― Что это было? ― спросила я у нее удивленно. Тетя прикрыла рот ладошкой и тоже удивленно на меня смотрела.

― Светлоликая! ― воскликнула она. ― Ты что, ни разу не оборачивалась?

― Почему это? ― не меньше нее удивилась я. ― Всегда назад оборачиваюсь, как через правое, так и через левое плечо. У нас в детском доме всегда нужно знать, что происходит у тебя за спиной. Жалко, что глаз на затылке нет, пригодились бы. Так что оборачивалась я часто.

― Помоги нам, Светлоликая! ― опустила она лицо в ладони.

― Да что такое-то?

― Тебе ведь исполнилось двадцать лет? ― приглушенно спросила тетя.

― Двадцать один, ― кивнула я головой, ― если быть точной. Месяц назад исполнилось.

― Прекрасно, ― приподняла она лицо, ― тогда еще не все потеряно.

― А поконкретней можно? И вообще, мне бы одеться.

― Да, да, ― всполошилась тетя, поднимаясь, ― я сейчас позову служанку, и она поможет тебе.

― Я и сама могу, ― посмотрела на нее недоуменно.

― Нет, ― услышала в ответ, ― по твоему статусу не положено одеваться самостоятельно. Леди не должна этим заниматься!

― А чем тогда она должна заниматься? ― удивилась я и решила прояснить ситуацию до конца: ― К тому же я не леди.

― Ты леди по рождению, ― назидательно проговорила тетя с гордым видом. ― Что тебе не достает немного образования, не страшно, наверстаем. Так, ― хлопнула она в ладоши, ― приводи себя в порядок и спускайся после в столовую, служанка тебя проводит. Позавтракаешь в кругу родственников, заодно и познакомишься с ними. После обо всем поговорим, я тебе обещаю, ― и скрылась за дверью.

Присев в кровати, я посмотрела на закрывшуюся дверь. Чувствовала себя так, будто сплю и все это мне снится, но в голове блуждал целый ворох вопросов, не дающих воспринимать все происходящее сном, бродили и мысли, но ни одна из них здравой не была. Для надежности ущипнула себя за руку. Больно! Значит, я действительно не сплю и видела свою тетю? Вау! Поднялась и подошла к окну, накинув халат, обнаружившийся на спинке кровати. Подпоясавшись, раздвинула тяжелые портьеры. Вид, открывавшийся из окна, позволил усомниться, что все это наяву. «Я что, в сказку попала?» ― пронеслось в голове. ― «Куда притащили меня эти мужики?»

За окном виднелся парк с лабиринтом из низкорослых кустарников, статуи и фонтаны, кованые лавочки и ухоженные клумбы, но поразило меня не это. Замок! Самый настоящий средневековый на вид замок из серого камня на возвышенности. С витражами и беломраморными колоннами. Стены центрального замка, соединяющие оба крыла (в одном из них и находилась выделенная мне комната), утопали в яркой зелени. Вдоль фасада простирался прекрасный розарий. Наверное, ночью в нем зажигается яркий, манящий свет от встроенных фонариков. Красиво должно быть!

Оглядела комнату. Вид она имела милый и какой-то воздушный. Большая кровать с балдахином, которую я уже проверила как на прочность, так и на мягкость (не сломалась и матрас удобный). По бокам тумбочки кремового цвета, в тон кровати. В углу трюмо с пуфиком. По другую сторону, чуть темнее оттенком, двухстворчатый шкаф и белый пушистый круглый ковер в центре комнаты. Такой комнаты у меня отродясь не было, да и навряд ли я смогла бы заработать в будущем, на что-нибудь подобное. Сердце нервно забилось, от несправедливости защипало глаза. «И где же ты была все это время, тетя?!» ― вновь завертелось в голове. Заставила себя успокоиться. Она обещала все рассказать! Может, она и не знала, где меня искать? Ладно, после негодовать буду.

Вздохнула, успокаиваясь, и уже решила пойти принять душ, как дверь открылась и вошла женщина лет пятидесяти. Ее рыжие кучерявые волосы прикрывал чепец, на коричневом платье прямого покроя красовался белоснежный передник. «Обещанная служанка», ― определила я.

― Доброе утро, леди Стелла! ― сделала она книксен. Я в ответ, не зная, как поступить, просто кивнула головой. ― Меня зовут Мэри. Теперь я ваша служанка. Мы так рады, что вы нашлись, ― протараторила она, не отвлекаясь от основного действа: направляла меня к дверям, за которыми, как я понадеялась, скрывалась ванная комната с туалетом. Нужды организма никто не отменял, и ему наплевать, где ты находишься. Если ему надо, расшибись, но сделай, как он требует. Вот я и хотела уединиться, но судя по настойчивости, с которой Мэри меня впихивала в ванну, уединиться навряд ли получится. Но и мириться с этим я не собиралась. Оповестив Мэри, что мне нужно побыть одной, выпроводила ее в комнату, а чтобы она не скучала, попросила выбрать мне соответствующий случаю наряд. Та уверила меня, что все будет сделано в лучшем виде, и наконец-то оставила меня одну.

Ванная комната была выложена кафелем нежно-розового цвета по стенам и более темного оттенка на полу. Потолок был ровным и белым, то ли покрашенным, то ли натяжным, я так и не разобрала. «Белый друг», то есть унитаз, и в самом деле был белым. На одной из стен находилась подвесная белая тумба с раковиной, возле нее круглое зеркало в металлической оправе. Рядом небольшой белый шкаф, где лежали полотенца и махровые халаты, тоже розового цвета. Вообще розовый цвет я не любила, но тут все смотрелось гармонично.

Облегчив от всего ненужного свой организм, направилась в душ. Там на полочке стояли в ряд флаконы с шампунями и гелями. Перебрав почти все, пришла к выводу, все они были без запаха, от слова совсем. Удивилась сему факту, но делать нечего: помылась тем, что имелось. Вытерев тело розовым полотенцем, надела розовый халатик. Вышла из душа.

Мэри подошла к своим обязанностям серьезно. Кровать к моему приходу уже была заправлена и на ней, поверх покрывала, было разложено красивое платье из легкой ткани темно-синего цвета. Рядом с ним, стопкой, лежало белое шелковое нижнее белье и чулки телесного оттенка. Если нижнему белью (красивое белье нравится всем женщинам любого возраста) я обрадовалась как чуду, то на чулки воззрилась недоуменно. Никогда в жизни их не носила, и как это делается, тоже не знала. Покрутила чулки в руках, потянула, вздохнула и принялась одеваться. От помощи Мэри вежливо отказалась, а вот совету насчет чулок обрадовалась.

Когда я оделась, Мэри усадила меня перед трюмо на пуфик и принялась расчесывать волосы. Они у меня были длинные, до талии, слегка волнистые, пшеничного оттенка. Я никогда не считала себя красавицей. Не дурнушка, и Слава Светлоликой богине! (Молиться ей меня научила няня Арина, по-простецки рассуждая: раз мне становится плохо во время полнолуния, то и просить о благополучном исходе нужно именно богиню, покровительницу Луны.) Да и в детском доме быть невзрачной выгоднее по всем позициям. Тебя никто не замечает, значит, никто не будет особо приставать, задирать, гнобить. Вот и старалась я выглядеть как серая мышь. И настолько к этому привыкла, что, глядя на себя сейчас в зеркало, узнавала себя заново.

Служанка постаралась на славу. В отражении была я и не я одновременно. Волосы сияли золотом. Я уже и забыла их натуральный цвет, все время пряча его под слоем талька или натирая их красящейся стороной копировальной бумаги. Пряди по бокам Мэри собрала на затылке и закрепила в «улитку», а оставшиеся волосы густой волной спадали на спину. Кожа лица преобразилась: она как будто сияла изнутри и выглядела сейчас не серой, а приобрела благородно-белый оттенок. Щеки порозовели. Глаза миндалевидной формы стали насыщенно-голубого цвета. Ресницы гуще и темнее. Магические штучки? Или воздух этого волшебного места так на меня действует?! Возможно ли такое, что я тоже магиня?

Мои полноватые губы сами собой растянулись в улыбке, образуя на щеках милые ямочки. Смотрящая из зеркала девушка мне понравилась. Подмигнув своему отражению, встала с пуфика и попросила Мэри проводить меня в столовую. Ну что, родственники! Ждите, я иду!

Глава 2

Мэри подвела меня к двустворчатым дверям, из-за которых слышались приглушенные голоса. Открыв дверь, она ободряюще мне улыбнулась и кивком головы предложила войти. Весь путь сюда я волновалась, а сейчас, глядя на дверной проем, поняла: очень боюсь. Чего конкретно опасаюсь, определить не могу. Возможно, всего и сразу! Как примут? Как отнесутся к моему появлению? Понравлюсь ли я им? Как себя вести? Все эти мысли калейдоскопом пронеслись в голове, отчего у меня, вопреки стойкости характера, закружилась голова. Я даже пошатнулась слегка. Не помню, чтобы раньше чего-то так сильно пугалась.

Нет, в детском доме поначалу мне было неуютно и страшновато, но я быстро усвоила, что стоит только показать страх ― все, тебя затопчут, забьют, и будешь потом бояться своей тени всю жизнь. Потому со временем научилась не бояться, а давать отпор, бывало, и кулаками по сильно настойчивым индивидуумам. Но сейчас все внутри у меня заледенело, от неизвестности, должно быть. Тело неприятно покрылось гусиной кожей, и все волоски на нем почему-то стали дыбом, словно от пронизывающего ледяного ветра. Прикрыла глаза, вздохнула глубоко, огладила платье по бокам, заодно и вспотевшие ладони протерла. Дала мысленно себе подзатыльник, взяла себя в руки (приютские дети так быстро не пугаются), и, расправив плечи, шагнула в комнату. Голоса сразу смолкли.

В столовой, выдержанной в голубых тонах, собралось человек девять. В центре комнаты две молодые девицы, на первый взгляд мои ровесницы, и юноша, чуть моложе их, разместились за большим круглым столом, накрытым белой скатертью и сервированным по принятым правилам этикета. Откуда я знаю? Пришлось изучить данную тему, когда устраивалась работать в кафе.

Шестидесятилетний грузный мужичок, руководитель данного заведения, всегда мечтал о собственной ресторанной сети. Но судьба, как говорят, сыграла с ним злую шутку, и открыть он смог только небольшое кафе (пусть и доходное). Мечта не была осуществлена, но желание осталось, и все нанимаемые проходили своеобразный экзамен при поступлении на работу, одним из пунктов которого и было знание правил сервировки стола. Владелец всегда любил повторять, что знание столового этикета ― главный показатель уважения к гостю и уже залог достатка.

Но сейчас не об этом. В стороне от двери седой мужчина в деловом темно-синем костюме с газетой в руках восседал в одном из кресел, отделенном от второго журнальным низким столиком, на котором стояла кофейная чашка и высилась стопка газет. Новоявленная моя тетя, в окружении трех дам, разместилась на диване. На противоположной от них стороне, возле буфета, вели разговор двое мужчин. Мой приход заставил их прерваться.

Взгляды всех в комнате скрестились на мне. Они не были пренебрежительными, осуждающими или злобными, скорее, любопытными. Это вселило надежду, что завтрак пройдет пусть не в дружелюбной обстановке, но хотя бы спокойно, без неприятностей.

― Всем доброе утро! ― я решила быть вежливой.

― Стелла, ― поднялась тетя с дивана и направилась ко мне, ― мы тебя ждали. Давай я тебя познакомлю с присутствующими! ―И, взяв меня за локоть, подвела к седовласому мужчине. Оный при нашем приближении отложил газету и поднялся.

― Лорд Герман Эбер, ― представила тетя, ― мой отец и…

―Твой дед, ― закончил за нее седовласый и взял меня за руку. А я растерялась. Не знала, как поступить. То ли книксен сделать (не умею, правда, но можно попытаться), то ли обнять на радостях. Решила ограничиться пока рукопожатием. Дед очень внимательно меня рассматривал. Я тоже не осталась в долгу, рассматривая в ответ. Я же говорила, что любопытство ― моя основная черта? Так вот, любопытство как проснулось с явлением незнакомых мужчин в парке, так до сих пор и не планировало засыпать. Чую, скоро от обилия информации голова вспухнет.

Дед был мужчиной статным. Высоким, стройным и широкоплечим. Хоть седина и покрыла его голову, но взгляд остался цепким, острым и каким-то хищным. Я вообще обратила внимание, что у всех присутствующих такой взгляд, хоть и любопытный, но хищный. Да и повадки какие-то странные. В глаза тебе смотрят, а у самих крылья носа трепещут, будто принюхиваются.

Рука деда оказалась большой и теплой. Моя ладошка в сравнении с его казалась просто детской. Из-под густых седых бровей на меня смотрели голубые с серыми вкраплениями глаза.

― Похожа на свою мать, ― показывая в улыбке ровные белые зубы, изрек дедушка, ― на мою малышку Марту. Как две капли воды похожа. ― И слеза показалась в уголке его глаза. От ситуации я растрогалась и тоже шмыгнула носом. Плакать меня отучили еще в детском доме, поэтому глаза остались сухими. Сглотнув образовавшийся ком в горле, сильнее сжала руку деда, показывая этим простым движением, что тоже рада встрече и растрогана не меньше. Дед еще раз улыбнулся и свободной рукой погладил меня по плечу. ― Иди, внучка. Позже поговорим. ― И тетя повела меня знакомиться дальше. Мужчины, стоявшие возле буфета, подошли к дивану, и тетя представила уже их.

― Это мой муж, ― указала она на высокого мужчину, на вид лет сорока пяти. Спортивного телосложения, с черными коротко стриженными волосами и асимметричной челкой. Его темно-карие глаза смотрели на меня добродушно, но при этом оценивающе. ― И вожак нашего клана ― лорд Роберт Кипари.

― Рад знакомству, леди Стелла! ― проговорил он и поцеловал протянутую мной руку. ― Я только головой ошарашенно кивала от такого обращения. Не приучена я к таким жестам ― к целованию руки.

― А это его младший брат и помощник, лорд Яков Кипари, ― указала тетя на второго мужчину. Между собой они были очень похожи как внешне, так и по телосложению. Только у брата глаза были более светлого оттенка, и выглядел он моложе. Тот мне просто приветственно кивнул.

― Жена Якова, леди Беатрис Кипари, ― повернулась тетя к женщинам. Мне кивнула головой брюнетка с милой внешностью и пухлыми губками. Ее темно-зеленые глаза, обрамленные густыми темными ресницами, посматривали на меня с живым интересом.

― Сестра мужа, леди Аушра Пинкас, ― указала тетя на женщину с темно-каштановыми волосами и такими же карими глазами, как у ее братьев. На приветствие та не кивнула, а просто растянула губы в подобии улыбки. Скорей всего, подсказала моя интуиция, с ней у меня могут возникнуть проблемы. Лучше держаться от нее подальше.

― И наше молодое поколение, ― повела меня тетя к столу, ― моя дочь и твоя сестра, леди Августа Кипари. ― Из-за стола встала девушка с темными длинными волосами, собранными в высокий хвост, и присела в легком книксене. Если бы мне даже не представили ее как дочь тети, я все равно поняла бы это.

Сходство с отцом у девушки прослеживалось не только во внешности, но и в жестах, хотя телосложением она пошла в мать. Стройная, высокая, даже бирюзовое платье с множеством рюшек и оборок не скрывало ее точеную фигурку с выпирающими достоинствами, присущими всем женщинам. Мне самой, правда, похвастаться нечем. Грудь, конечно, есть, но мой с натяжкой второй размер не шел ни в какое сравнение с грудью сестры: там полноценная троечка, а может, и поболее будет. И как у нее спина при этом не сгибается? Ведь ни разу не сгорбилась. Держится прямо, будто палку проглотила.

― Дочь леди Аушры, ― другая девушка привстала, ― леди Эмилия Пинкас. Она на год старше вас с Августой. Думаю, это не помешает вам сдружиться. ― Из всех собравшихся эта девушка единственная была блондинкой. Если мои волосы отливали золотом, то ее ― серебром. Она тоже присела в книксене, придерживая подол темно-розового платья прямого кроя с тесьмой под грудью, и во взгляде ее светло-серых глаз не читалось никаких эмоций. Ни любопытства, ни удивления, даже неприязни не было.

Я про себя пожала плечами. Что мне ее равнодушие? Хотя по опыту знаю (были и такие в детдоме у нас дети): с подобными ухо надо держать востро. В тихом омуте, как говорится, черти водятся. Никогда не знаешь, когда их психика сдетонирует. Мысленно поставила себе галочку: приглядеться к девушке повнимательней.

― И самый молодой отпрыск нашего семейства, ― вывел меня из раздумий голос тети, ― лорд Родион Кипари, сын Якова и Беатрис. ― Молодой человек поднялся и склонил голову в приветственном поклоне. Внешне он был похож на свою мать: те же зеленые глаза и чувственные губы (что для мужчины необычно, но ему шло). А вот статью и повадками весь в отца. Даже серый деловой костюм был на нем такого же фасона, что и на отце. Только у лорда Якова костюм был черный.

Я вообще заметила, что все мужчины в этой комнате одеты в деловые костюмы разных цветов, а вот женщины ― в свободные легкие платья, разного кроя и фасона. Ну и правильно! Мы девочки! А девочки ― они такие девочки, даже если им за тридцать.

― В обществе, в высшем сословии, перед именем или фамилией принято добавлять «лорд» или «леди», ― поясняла тетя, ― но мы сейчас в узком кругу, и можем обращаться друг другу просто по имени, ― закончила она знакомство и приветствие. Затем предложила присесть за стол.

Мне указали на место между дедом и тетей. Развернув салфетку, положила ее на колени. Осмотрела столовые приборы. Слева от тарелки лежали две вилки ― одна салатная, другая для горячих блюд. По центру от тарелки на столе лежали десертная ложка и вилка, справа ― нож для горячих блюд и чайная ложка. Я вздохнула. Правила сервировки стола-то я знала, а вот как пользоваться всеми этими приборами ― понятия не имела. Ну, ладно. Где наша не пропадала, буду подглядывать за действиями тети или деда. Уж они-то точно умеют ими пользоваться.

Тарелки были накрыты клошами, которые служанки сняли, как только мы разместились за столом. На завтрак всем была предложена яичница с беконом, отварные ломтики говядины, салат из свежих овощей. Чуть в стороне возле каждой тарелки стояла керамическая чаша с паштетом, а рядом лежали ломтики поджаренного хлеба. «Да уж!» ― восхитилась я. У меня такого плотного завтра не было никогда. В детском доме давали кашу на воде, чаще всего манную, с комочками и серую на вид, и крепкий, почти не сладкий чай. Когда стала жить самостоятельно, обходилась только бутербродами с чаем, после уже обедала и ужинала на работе в кафе, тем, что осталось от сервиса прошлого дня.

― Как прошло твое детство, Стелла? ― задал вопрос муж тети, лорд Роберт, когда почти каждый съел по полпорции яичницы. Я от неожиданности чуть не подавилась куском бекона, который отправила в рот как раз перед его вопросом. Не переставая жевать, подняла на него взгляд. Он невозмутимо поглощал завтрак.

― Как у любой сироты! ― ответила ему, прожевав яичницу и опустив взгляд в свою тарелку. Дед с тетей после моего ответа тоже подавились едой, тетя даже соком запила застрявший кусочек.

― Мы не знали, что ты жива, Стелла! ― после проговорила она. ― Если бы знали, разыскали раньше.

― А я вас ни в чем и не обвиняю, ― невозмутимо ответила я ей. ― Был задан вопрос, я правдиво на него ответила.

Дальше завтрак шел в полной тишине. Взгляда от тарелок больше никто не поднимал, вопросов не задавал. Только представители молодого поколения нет-нет да и посматривали на меня сквозь опущенные ресницы, да между собой переглядывались. Даже взгляд Эмилии стал заинтересованным.

Когда завтрак был окончен и я с наслаждением выпила вторую чашку чая, лорд Роберт предложил мне заглянуть к нему в кабинет для прояснения кое-каких нюансов. Вслед за мной направились Яков, тетя и дед. Волновалась ли я? О да! Еще как! Я же понимала, что сейчас должна приоткрыться завеса моего прошлого, да и будущее тоже не мешало приоткрыть. Ведь они для чего-то меня разыскали? Значит, я им для чего-то нужна?

Кабинет встретил меня запахом кожи и чего-то древесного. В отделке главенствовали темные тона, как дерева, так и текстиля. Возле большого окна стоял массивный письменный стол, по его центру ― черное кожаное кресло. Напротив ― тоже два кожаных кресла, но меньших размеров. Вдоль стены, где располагалось окно, стоял кожаный темно-коричневый диван. Вдоль другой стены располагались стеллажи с книгами и папками.

Роберт опустился в центральное кресло, дед с лордом Яковом заняли другие два за столом. Нам с тетей не оставалось ничего другого, как присесть на диван. Я очень нервничала, но вида показывать не хотела. Потому сцепила ладони в замок и положила на колени.

― Нам нужно многое рассказать тебе, Стелла, ― начала тетя и опустила свою руку на мои скрещенные ладони. ― Ты сильная девочка, ― погладила она меня по руке, ― не удивляйся тому, что мы тебе поведаем. Выслушай нас. После, если останется что-то для тебя непонятное, мы все объясним. ― Я лишь молча кивнула.

― Мы оборотни, ― произнесла она и сжала мои руки, ― ты, соответственно, тоже. Клан моего мужа ― Северные волки. Он большой и влиятельный. ― От услышанного у меня округлились глаза. Что? Не маги? Оборотни? Волки? И я тоже волк? Бред какой-то! Так вот почему мне показалось, что они принюхиваются?! У меня в голове возник просто рой вопросов. Но меня просили не перебивать, и я продолжила внимательно слушать.

― Город, в котором мы находимся, называется Онибурт. Это один из семи городов, которые входят в состав нашей страны ― Эфталии. Аурания является столицей. Ты даже не представляешь, какая она красивая, ― мечтательно улыбнулась тетя, ― везде, куда ни упадет взгляд ― зелень и цветы разных окрасок. Вдоль улиц небольшие двухэтажные дома из красного кирпича. На каждом балконе кадки с цветами. А лес там какой… ― продолжала восторгаться тетя. Но мне это было неинтересно. Подумаешь, цветы, дома с балконами. Такого добра и у меня в городе хватало.

Меня же больше интересовала судьба родителей и причины, по которым меня разыскали родственники. Перебивать тетушку не хотелось, но то ли лицо мое выражало нетерпение, а может, и покашливание лорда Роберта повлияло, в общем, тетя не закончила фразу. И какой там лес, осталось для меня неизвестным.

― Прости, Стелла, не об этом речь, ― спохватилась тетя, ― но как бы ты ни хотела скорей услышать историю о своих родителях, в некоторые исторические аспекты страны окунуться придется. Так вот. В Эфталии семь городов, соответственно, и семь кланов. Правит в нашем государстве Князь ― Глава семи кланов, а также Совет мудрейших. В его состав входят смелые воины и мудрые стратеги, по одному из каждого клана, и пророк с портальщиком: они родом из людей. Когда-то, много столетий назад, пророк, входивший тогда в Совет кланов, предрек истребление некоторых кланов и семьи правящего тогда Князя, если они не пересмотрят престолонаследие. С того времени и повелось, что Главой кланов ― Князем ― становился один из Вожаков имеющихся кланов. Избирали Князя каждые пять лет. С таким правлением страна просуществовала не одно столетие. Государство крепло, кланы расширялись, и все было хорошо. Пока не было оглашено следующее пророчество…

В то время Князем был твой отец, Стелла, ― лорд Эдвард Ройс. Сильный, смелый и мудрый Вожак клана Лунных волков. Через год своего правления, на балу, он встретил мою сестру, Марту, твою мать. Она, как младшая дочь Вождя клана Белых волков и достигшая совершеннолетия, вместе с нами была приглашена на этот бал в честь помолвки Эдварда с дочерью вождя клана Степных койотов ― леди Анной.

Я украдкой посмотрела на деда. То, что он был, а возможно, еще и по сей день является Вожаком ― несомненно. В нем и сейчас чувствовался стальной характер, прыткий ум и мощная сила духа и, скорей всего, зверя. Я прониклась к нему симпатией сразу же, как только увидела. Но сейчас он покорил мое сердце еще больше. Сильный мужчина, предводитель, да еще и оборотень, не стесняясь присутствующих, вытер платком уголки глаз. Он плакал.

― Твоя мама, ― продолжила тетя, ― была очень красивой девушкой. Миниатюрная, женственная, с милым личиком и доверчивым взглядом. Но даже не это стало причиной разрыва помолвки. Лорда Эдварда с леди Анной не связывали никакие чувства, одна политика да укрепление позиций кланов. А вот с твоей матерью была любовь. Они были истиной парой, Стелла. Тебе пока ничего не говорит этот термин, ― печально улыбнулась тетя, ― но я обязательно дам тебе книги, да и сама, если захочешь, расскажу тебе, что это значит. Но пока опять не об этом.

Так вот. Эдвард разорвал помолвку и через неделю женился на Марте. Она переехала к нему в столицу. Я тоже в то время готовилась к свадьбе с Робертом, потому с Мартой мы виделись редко. А после я вообще уехала в клан к мужу, и единственное, что нам осталось для общения с сестрой ― это переписка.

Через год в одном из писем Марта сообщила, что ждет ребенка. Я тогда так обрадовалась, ведь я тоже была в положении. Так как оборотни, моя дорогая, узнают пол ребенка практически на первых месяцев беременности, то мы точно знали, что Светлоликая наградила нас дочерями.

«Наде же, они тоже почитают Светлоликую?!» ― отметила я для себя, слушая тетю.

― Наши девочки должны были родиться с разницей в пару месяцев. Мы обменивались планами на будущее, хвалились выбранными именами, планировали встречу и мечтали о такой же дружбе наших дочерей, как была у нас с ней.

За месяц до трагедии от Марты пришло последнее письмо, ― глубоко вздохнула тетя. ― Она была напугана и взволнована. Она писала, что на Совете пророк предрек перемены, в результате которых правящей династией станет клан Лунных волков, а Князем тот, у кого родится дочь с золотистыми волосами. ― Я украдкой посмотрела на свои локоны. Утреннее отражение в зеркале я помнила. Но даже сейчас в кабинете, куда не попадали прямые солнечные лучи, они искрились золотом. «Неужели в пророчестве было обо мне?? Но почему?» ― хотелось мне крикнуть, но мешал ком, образовавшийся в горле.

― Марте я написала, чтобы она приезжала ко мне, ― продолжила тетя. ― И пока все не образуется, погостила у нас. Но ответа или ее приезда я так и не дождалась. А после до нас дошли трагические новости.

― Когда мы с новым вожаком Лунных волков с боем ворвались во Дворец Князя, все уже было кончено, ― проговорил тихо дед, грустно смотря перед собой. ― Моя дочь… твоя мать, ― перевел он взгляд на меня, ― лежала на полу в тронном зале, рядом с телом твоего отца, своего мужа. Было очень много крови, Стелла. Им было нанесено столько ран, что мы и рассматривать тела не стали. Очевидным признаком того, что они мертвы, было перегрызенное горло. От увиденного я как будто умер, ― продолжал свою исповедь дед, ― и не сразу заметил, что Марта разрешилась от бремени. Моя девочка была такая худенькая, а живот таким большим, что не заметить ее беременности было просто невозможно. А тут ― никакого выпирающего живота.

Мы обыскали каждый сантиметр Дворца. Но младенца нигде не было. Из этого мы сделали вывод, что он тоже погиб и его тело люди Степных койотов просто забрали с собой. Чтобы потом продемонстрировать нам его ― в доказательство своей победы. В тот день многие семьи потеряли своих новорожденных дочерей. Эти звери просто убивали всех девочек, не достигших годовалого возраста, ― прорычал дед злобно, сжав руки в кулаки. Помолчал с минуту, наверное, успокаиваясь, и продолжил: ― Но как оказалось, здесь мы тоже ошиблись. Марта успела перенести тебя в другой мир, а может, и родила тебя там. Подробностей мы не знаем. Все, кто находился в этот момент рядом с Князем, погибли. Даже портальщик и пророк, которые в тот срок служили твоему отцу в Совете, были убиты и лежали неподалеку от его тела.

Десять бесконечно долгих дней, мы шли по следу людей Степных койотов, и когда настигли их… ― дед прокашлялся и виновато на меня посмотрел. Было видно, что рассказывать ему трудно, вспоминать то время еще и больно, но я должна была знать правду. Вот он меня и просвещал.

Если они думали, что мне не страшно, то ошибались. Мне тоже было страшно слушать историю прошлых лет, к тому же выходило ― была высокая вероятность ― что я в них, пусть косвенно, но участвовала. А еще мне было грустно, что я вот так, не успев побыть дочерью, потеряла своих родителей. От этого мне было еще и горько, так горько, что сердце от боли сжималось. Ведь выходит, что причиной их гибели стала я! Мне хотелось кричать! Призвать Светлоликую к ответу ― почему не помогла своим детям? Почему позволила случиться трагедии? Но я девочка сильная. Я справлюсь. Сжала кулаки до побелевших костяшек, прикрыла глаза, успокаиваясь. Как показывала практика в детском доме, своих обидчиков нельзя оставлять безнаказанными. И пусть я не злопамятная, просто злая и память у меня хорошая. Потому берегитесь, Степные койоты! Моя месть вас настигнет!

― Мы всех уничтожили, кто хоть как-то был замешан в этой резне, ― вывел меня из раздумий тихий голос деда. ― В их клане на то время осталось в живых лишь с десяток воинов, не пожелавших участвовать в подлых убийствах, женщины с ребятней, подростки да старики. Сам клан уничтожать не стали, посчитав, что они и так остались без вожака. Порой это бывает даже хуже, чем полное уничтожение. И оказались правы. Через месяц полной изоляции и без поддержки других кланов оставшиеся Койоты пришли просить принять их в другой клан с принесением клятвы верности вожаку и Князю. Под свою лапу их взял Вожак клана Диких псов, женившись на дочери бывшего вожака, леди Анне.

«Но как же так! ― хотелось мне кричать. ― как же мой план мести?!»

― Они и сейчас живут душа в душу: как впоследствии выяснилось, они оказались истинной парой. Но, ― прервал сам себя дед, ― разговор сейчас не о них. Когда я забирал тело своей Марты, то заметил, что кулон из Лунного камня в виде капли (я инстинктивно сжала свой кулон, так похожий на тот, о котором говорил дед), который я подарил ей на ее первое обращение, пропал. Убитый в то время горем, я решил, что его забрали люди Койотов в виде трофея, и даже не подумал поискать его, призвать по зову крови. Я глупый старый дурак, Стелла! Из-за моей оплошности ты провела время в техногенном мире, без близких и семьи. Я никогда себе этого не прощу! Прости меня, внученька, за это!

Я так растерялась от таких признаний, что, не думая, что творю, подошла к деду и обняла его, погладив по спине. В кабинете наступила тишина, прерываемая только тихими всхлипами тетушки, деда и… моими?

― Однако, вы скоро мне кабинет затопите, ― разбавил наше уныние голос тетиного мужа. ― Что было, то было. Главное, сейчас мы все вместе. И вы с лихвой возместите упущенные годы общения. Стелла принадлежала и будет принадлежать, по праву рождения, клану Лунных волков, если только сама не изменит это обстоятельство.

Я опустила руки и отошла от деда, глядя ему в глаза.

― Что это значит? ― спросила я у него.

― Это значит, ― проговорил дед с легким намеком на улыбку, ― что ты можешь выбрать мой клан и жить со мной. ― Все же под конец фразы волевая выдержка ему изменила, и его губы растянулись в озорной улыбке.

― Другого варианта я даже и не смела рассматривать, ― сказала я всем, но смотрела на деда. Его улыбка стала еще шире. ― Но мне все же хотелось узнать причину, побудившую вас начать мои поиски. Ведь что-то же произошло?

― Произошло, ― проговорил дед, и улыбка погасла на его лице. ― Пришло приглашение от Князя, где он просит всех девиц, достигших совершеннолетия, прибыть во дворец для знакомства с ним и исполнения пророчества.

― Что? Опять пророчество? И я с ним снова как-то связана?

― Мы пока точно не знаем, ― ответил муж тети, ― новое пророчество было, это факт, но его условия, еще не оглашались. Мало того, именно новый пророк и сообщил Князю, что нужно разыскать деву, принадлежащую клану Белых и Лунных волков, но живущую далеко за пределами нашей страны. Мы не сразу смекнули, что этой девой можешь стать ты, Стелла. Но попробовали настроиться на кровь и кулон твоей матери, и не прогадали. Но никто на тот момент и подумать не мог, что это будет совсем другой мир. Думаю, даже пророк не ведал об этом.

― А зачем Князю со мной знакомиться? ― испуганно спросила я у присутствующих.

― Думаю, из-за нового пророчества, ― подала голос тетя. ― Ведь в последнем пророчестве, из-за которого все и случилось, было ясно сказано, что постоянно правящим кланом станет тот, у чьего Князя родится дочь с золотистыми волосами. У младенцев трудно определить сразу цвет волос. Вот потому и убивали всех девочек младенческого возраста, ― горестно закончила тетя. ― И сейчас Князь хочет видеть всех девушек, рожденных в тот период.

―Ты будешь представлять мой Клан, ― продолжил за тетю дедушка, ― поэтому я и попросил Катарину приютить нас с тобой на время подготовки. Я мало что смыслю во всех этих девичьих сборах. А у нее опыт есть, да и вместе веселее. Ведь Августа тоже будет участвовать. Все расходы я беру на себя. Можешь заказывать все, что тебе нужно.

― Да я даже не знаю, что мне может пригодиться, ― развела я руками в удивлении.

― Я тебе во всем помогу, ― оживилась тетя, вставая с дивана, ― у нас и так осталось не много времени для подготовки.

―У меня еще вопрос, ― остановила я тетин порыв, ― в том мире у меня осталась моя квартира и работа. Как я поняла, здесь я надолго. Мне нужно взять отпуск и оплатить квартиру, это как минимум.

―Не забивай свою голову всякими глупостями, ― ответила тетя. ― Пока ты приходила в себя, вопрос с работой мы решили.

― Как? ― поразилась я.

― Кардинально, ― ответил дед. ― Ты моя внучка. Твой дом здесь. С работы ты уволилась, квартиру твою выставили на продажу. Как только сделка по ней состоится, на твой счет переведут деньги.

― Офигеть, ― только и смогла выговорить я.

― Первое время, Стелла, ― попросил меня дедушка, ― постарайся не оставаться одна. У тебя может случиться первый оборот, а ты к этому совершенно не готова.

― Не переживай, отец, ― перебила его леди Катарина, ― я все ей объясню. Думаю, у нас есть немного времени до ее первого оборота.

Сказать, что я была потрясена, значит ничего не сказать. Жила себе одна-одинешенька, и бац, сразу и тетя, и дед, даже сестра двоюродная имеется. Уж про остальных родственников и говорить не буду. Много их. А тут еще Отбор с пророчеством. Да и самое главное! Я ― оборотень. Волчица! Обалдеть! Уу-у-у-у!

Как дошла до своей комнаты, не помню. Вся была под впечатлением и дороги не разбирала. Хорошо, Мэри проводила, а так заблудилась бы, честное слово. В комнате меня уже поджидала немолодая особа с тремя девицами. Учитывая, что по всей комнате были разложены рулоны разной ткани, можно предположить, что это обещанная тетей портниха с помощницами.

― Леди Стелла, ― приветствовали они меня, сделав дружно книксен. Я на это только кивнула и слегка развела руками в стороны подол платья. Этикету местному еще не обучена. Терпите такой! Какая есть!

― Я Леди Алетта, из клана Белых волков, ― представилась портниха, зачем-то сделав акцент на сдвоенном «т», ― это мои племянницы, они же и помощницы. Нелли, Элли, Белли. ― Указала она рукой на девушек. Что и у них в именах сдвоенные «л», я поняла и без подсказки. На мой недоуменный взгляд, леди Алетта пояснила, что в их роду принято называть девочек именами со двоенными буквами, это вроде их опознавательного знака. Мол, если сдвоенные буквы в имени, значит, принадлежит к их роду. Ну что на это скажешь, каждый изгаляется как может.

По недавним объяснениям леди Катарины, оборотни живут долго, лет по триста, и, войдя в полную силу, долго не стареют. Поэтому определить на взгляд возраст оборотней для меня было весьма затруднительно. Потому, рассматривая портниху, приходилось признать: она хоть и была женщина в возрасте, но и не сказать, чтобы уж прямо старуха. На ее преклонный возраст намекала только копна седых волос, уложенных в высокую прическу, и множество морщин на лице. А так ― худощавая, высокая, спину держит прямо, одета строго, но элегантно. Сразу видно, вкус у дамочки имеется. В молодости явно красавицей была.

Ее помощницам на вид лет шестнадцать-семнадцать, тоже высокие и худощавые, возможно, родственницы, так как прослеживается едва уловимое сходство во внешности. Одеты, как и я, в простые легкие платья. Длинные черные волосы у них собраны в высокие хвосты, перетянутые разноцветными лентами. Они с осторожностью и нескрываемым любопытством разглядывали меня, а я их в ответ. Только портниха не выражала никаких чувств. Она рассматривала меня с профессиональной точки зрения. То есть снимала взглядом мерки и прикидывала фасоны.

― Я возьму на себя смелость, ― закончив меня созерцать, заявила леди Алетта, подходя к висящим на спинке стула платьям, ― предложить вам несколько готовых платьев. Немного подошьем их, ушьем, где надо, и будет смотреться на вас просто замечательно. На первое время, думаю, вам хватит и пяти. А наряды для поездки во Дворец мы с вами обговорим досконально. И выбор тканей, и фасонов, и их количество.

― Их что, будет больше одного? ― перебила я ее, удивившись. Помощницы захихикали, на что леди Алетта на них строго взглянула, и смешки смолкли. Мне было, конечно, не очень приятно, что меня считают неотесанной деревенщиной. Но где мне было набраться светских манер. Я всю жизнь провела в детском доме, а там не до этикета. Честь бы свою не потерять, а уж сколько у меня платьев, одно или два, этот вопрос вообще можно отнести к риторическим. Не было у меня в жизни такого выбора. Хотелось! Но не моглось!

― Конечно, дитя, их будет много! ― подойдя ко мне и приобняв за плечи, объяснила леди Алетта. ― Отбор продлится пять дней, значит, как минимум пять вечерних платьев у тебя должно быть. Кроме того, возможны пешие или конные прогулки. Значит, нужно иметь две амазонки. Платья для завтраков, обедов, это еще десять. Два ― на всякие форс-мажорные обстоятельства. И того ― семнадцать платьев, две амазонки, одно ― и это обязательно ― бальное платье, две ночных сорочки, пять-семь комплектов нижнего белья. Я рекомендую взять больше, лишним никогда не будет, ― подмигнув и улыбнувшись, заговорщически сообщила она. ― Поговаривают, что Князь довольно темпераментный мужчина. Да и его близкие друзья и придворные не отстают от него в любовных подвигах. Так что много одежды взять не помешает, леди Стелла. Я, конечно, не сводница, и ни к чему вас не подталкиваю, упаси Светлоликая! Но как женщина, прожившая не один десяток лет, скажу, что любовный опыт невинным девам лучше получить от опытного мужчины. Воспоминания лучше, да и безболезненнее.

― Да я как-то не планировала подкладывать себя под каждого встречного, ― пропыхтела я обиженно. Я не для того отбивалась от пацанов в детском доме, чтобы опуститься во дворце до распутной девицы. «Моя честь мне дорога. Это единственное, что у меня есть, и дарить ее каждому встречному я не собираюсь», ― дополнила я про себя.

Украдкой бросила взгляд на разложенные платья. В таких нелегко будет отбиваться, учитывая намеки леди Алетты о неуемном темпераменте оборотней. Даже если получится заехать коленкой в самое больное место у мужчин, боюсь, он и не почувствует этого. Столько рюшек, подъюбников ― моя тонкая коленка потеряется во всем этом, не причинив любвеобильному самцу никакого вреда. Но с другой стороны, пока этот самый самец будет пробираться через весь этот кордон, у него может и пропасть желание. Поди найди во всем этом великолепии нужное тебе стратегическое место.

Пока я думала о методах отбоя от ненужных кавалеров, портниха что-то рисовала в своем блокноте, изредка бросая на меня взгляд. Не отвлекаясь от своего занятия, дала распоряжение помощницам, чтобы те помогли мне раздеться. Вот это она зря. К своему телу я стараюсь лишний раз никого не подпускать. Я даже не осознавала порой, что делаю. Мои инстинкты жили своей жизнью. Подсечка, поворот, захват, удар в плечо, и помощницы портнихи оказались лежащими на полу, слегка постанывая.

― Кхм, ― отвлеклась от своего занятия леди Алетта, разглядывая помощниц и заинтересованно ― меня. О как, моя выходка даже ее не оставила равнодушной. ― Однако вы не перестаете меня удивлять, леди Стелла. ― И она опять что-то принялась рисовать в блокноте.

Предложив им руку, я помогла девушкам подняться с пола и предупредила их, что помогать раздеваться мне не следует. Я с этим прекрасно справляюсь и сама. И в подтверждение своих слов зашла за ширму и там разделась до нижнего белья. Выходя на люди, накинула шелковый халат. Леди Алетта опять подняла на меня взгляд, подрисовала еще что-то в своем блокноте и изрекла:

― Я придумала тебе потрясающую коллекцию нарядов. Каждое платье будет точно подчеркивать, а в некоторых случаях и улучшать, твою внутреннюю силу и характер.

― Верю вам на слово! ― я горестно вздохнула, смирившись со своей участью. Настраивалась уже просто перетерпеть данное обстоятельство. Ведь надеть красивое платье ― это одно. А вот, чтобы оно на тебя хорошо село и смотрелось, придется вытерпеть не один час и не единожды ― одевания и раздевания, примерки и подгонки.

Глава 3

Три дня, выделенные тетей для подготовки меня к поездке во Дворец, пролетели как один миг. Всего пара дней, и отправляемся в путь-дорожку. Леди Алетта оказалась верна своему слову. Гардероб ломился от одежды, обуви и дополнительных ко всему приобретенных атрибутов в виде разных сумочек, перчаток, шляпок, чулок и так далее, и тому подобное.

Все эти дни я усиленно штудировала книги. Мне было необходимо в кратчайшие сроки выучить местный этикет, понять юридические тонкости моей наследственности, научиться носить некоторые платья, которые я с трудом могла понять, как надевать, не то что в них ходить. Девушке в моем лице, прожившей всю жизнь в приюте и носившей платья только по великим праздникам, было тяжело отказаться от удобных джинсов. При этом элегантно двигаться, стараясь не наступить на подол. В общем, все это давалось мне с огромным трудом.

Но дед с теткой в меня верили, и я пыталась оправдать их надежды. Выходило это не всегда без последствий для окружающих. Вот, например, на второй день пребывания в гостях у тети, когда от портнихи прибыла первая партия заказанной одежды, меня сразу обрядили в бальное платье. Как выразилась тетя: «Если ты сможешь грациозно пройтись и даже сделать в этом наряде несколько быстрых „па“, значит, с другими платьями проблем не будет!»

― Ха-ха! ― сказала я тогда сама себе, ― трудности для слабаков, а я девушка сильная, значит, пройтись в каком-то платье для меня не составит никакого труда. ― Как я ошибалась в тот момент!

Сначала, когда на меня натянули данную конструкцию, в знатных кругах обозначавшуюся как бальное платье, я чуть не упала от тяжести этого самого платья. Оно весило, наверно, все пятнадцать-двадцать килограммов. Там только одних нижних юбок было штук двадцать. Эти юбки упорно тянули меня вниз, заставляя ноги сгибаться в коленях. А еще вес каменьев, нашитых по краю подола, поясу и лифу. Пройтись в нем?! Да я и шага сделать не могла. Мои ноги сами путались в нижних юбках и подкашивались. Мало этого, я еще умудрялась наступать на многочисленные подолы. Как итог ― быстрый спуск с лестницы. Не грациозный, зато быстрый.

Я как раз стояла на площадке верхней ступеньки и рассматривала следующую, задумавшись, как сделать шаг вниз и не упасть. Да так увлеклась раздумьями, что не заметила кузена, или кем он мне там приходится, этот Родион, который как раз в этот момент поднялся и, удивившись моему поведению, остановился на ступеньке ниже меня и поинтересовался, что я там такого интересного рассматриваю. А я от неожиданности вздрогнула, пошатнулась, запуталась в юбках и, чтобы не упасть, схватилась за первое, попавшее под руку: плечи Родиона. Тот не ожидал от меня такой прыти, схватил за талию, ища опору, но где он и где я ― в платье массового поражения.

Родион не устоял и повалился на спину, увлекая меня за собой. Голову он не разбил только благодаря моей реакции. Я так испугалась, что обхватила его голову руками и прижала к своей груди как самое дорогое, что у меня на тот момент было. Спину он, конечно, о ступени отбил, и даже некоторое время не дышал, потеряв сознание, когда мы как санки заскользили по холлу, просчитав до этого его спиной все ступени вниз.

Ой, сколько же было после этого суматохи! Леди Беатриса, увидев своего ненаглядного сыночка в свободном плавании по холлу в моем обществе, чуть сама чувств не лишилась. Хорошо, дед поблизости был. Ловко скинул меня с бесчувственного тела Родиона. И вовремя! А то я бы с ним еще и в стену впечаталась, а так только он один. Ему-то все равно, он в беспамятстве был, а вот мне встреча со стеной не принесла бы приятных ощущений.

Конечно, я переживала за Родиона, пока его уносили в комнату и осматривал врачеватель. Чуть все ногти на руках не сгрызла ― была у меня такая вредная привычка, когда нервничаю. Пусть с Родионом, да и с сестрами, что уж греха таить, мы друзьями не стали, это не повод, желать ему зла. Однажды он даже встал на мою защиту, когда Августа, наплевав на приличия и воспитание, поставила мне подножку в коридоре, после чего, как бы случайно, опрокинула на меня стакан с томатным соком. А я ведь была в новом платье, шла себе спокойно из библиотеки и никому ничего плохого не делал. Расслабилась! Уверенная, что, приобретя родственников, можно снизить бдительность. За это и поплатилась. Спасибо Родиону, накричав на Августу, он помог мне подняться и проводил до комнаты. Где я сняла испорченное платье и со слезами (не плакать, я сказала!) уже хотело его выкинуть, но Мэри не дала, посчитав, что пятно от томатного сока можно вывести. И ведь сделала!

Когда сгрызла уже почти все ногти, дед меня успокоил, сказав, что у оборотней быстрая и хорошая регенерация и как только Родька (так он его по-свойски называет) придет в себя, будет как новенький.

Чего не скажешь о моем новом бальном платье. Оно таких испытаний не выдержало. Каменья оторвались и сверкали всевозможными цветами из разных мест холла, нижние юбки порвались по шву, а основная юбка платья оторвалась от лифа. Так что предстать в нем во Дворце Князя я не могла. Скорее, не так: я могла, но мне бы не позволили этого сделать. Пришлось быстро перешивать и менять фасон бального наряда, чему я была несказанно рада. Только недолго.

Вместо множества юбок мне придумали конструкцию, представив ее под названием «панье». Состояла она из твердых и гибких прутьев, колец и веревок. Не спорю, панье придавало платью пышность. Ходить легче, но носить такое не менее тяжело. Я долго спорила с леди Алеттой о создании более облегченной версии. Та же поначалу стояла на привычной модели нерушимой стеной (ведь модели именно бальных платьев в их мире не менялись и не пересматривались с времен Царя Гороха!), но сдалась под натиском моих предположений о последствиях, которые обязательно наступят при появлении меня в таком платье на танцевальной площадке или, упаси Светлоликая, на лестнице с самим Князем или его друзьями. Скандала не избежать! Как и увечий. А вот чьих? Здесь возможны варианты.

Леди Алетта моими доводами прониклась и ушла обдумывать удобный для меня фасон, убеждая себя и окружающих словами, что давно нужно было внести изменения в модели бальных платьев, а то Средневековье какое-то! Это же каким испытаниям подвергается девушка и ее окружение, когда она в таком платье даже стоять без трагических последствий не может. Куда только смотрят почтенные дамы ― это она так назвала тех, кто негласно составляли женский совет, зорко следящий за этическим и моральным поведением незамужних девушек.

Тетя Катарина портнихе не перечила, но выглядела расстроенно. Неудивительно. Ведь привычное их обществу бальное платье для ее дочери уже было выкуплено и одобрено самой Августой. Как она в нем танцевать собирается, ума не приложу! Хотя, чему я удивляюсь! Она же оборотень! Волчица! Они выносливы и сильны. Это я ошибка природы или обстоятельств, в зависимости от того, с какой стороны на мой случай посмотреть. Выносливости нет, да и оборот еще ни разу не случился. А я ждала, надеялась и верила, что это произойдет до того, как я покину стены тетиного дома и попаду под своды Дворца Князя.

И однажды Светлоликая меня услышала! Оборот случился. Но не так, как хотелось бы окружающим. Поведаю обо всем по порядку. На завтрак я старалась не спускаться: напрягал меня всеобщий сбор с утра пораньше. Я вообще раньше десяти утра встать не могу, а здесь, чтобы позавтракать в кругу семьи, приходилось вставать в восемь. И для чего вскакивать в такую рань?! Чтобы с полчаса принимать водные процедуры, в которые входит не только умывание и чистка зубов, не-е-е-е… В утреннее омовение включался еще душ (это я еще понять могла, сама, если не ленилась, его в своем мире по утрам принимала), но также сауна и натирка тела маслами. В моей голове это не укладывалось. Зачем? Это еще больше расслабляло мой организм, и он хотел прилечь на мягкую кроватку и укрыться теплым легким одеялом, но…

После водных процедур начинался подбор платья к завтраку, к нему прическа, украшения. И это только для того чтобы позавтракать! Как же тяжело быть леди! После того, как я прошла эти утренние испытания дважды, завтракать мне уже расхотелось. От сонливости кусок в горло не лез. Да и подозрительные взгляды сестриц с братом не способствовали поднятию аппетита. Не нашла я с ними еще общий язык. Правда, особо я его и не искала. Но не в этом суть. Не ощущали мы к друг другу родственных чувств.

Правдивее будет сказать, что Августа во мне, скорей всего, видела соперницу в борьбе за место возле Князя, а Родион с Эмилией были просто с ней заодно. Ее-то они давно знали, а я появилась в их кругу совсем недавно. Да и встречи со мной у Родиона не всегда проходили без трагических последствий. Потому, ссылаясь на длительную акклиматизацию, завтракала в своей комнате. К обеду и ужину присоединяться к родным за общим столом мне все же приходилось. Этому я была даже рада. Так как перерыв в изучении истории, этики, танцев ― даже фехтование мне преподавали и метание ножей (зачем мне это?!) ― тетя разрешала только для трапезы.

В такие минуты меня радовали два обстоятельства: встреча с дедом и отдых, а то мозги к тому моменту от вдалбливания в меня знаний просто разрывались. А так ― и отдых, и питание. Я даже на недовольные лица сестер с братом внимания не обращала. Пусть бесятся от моего присутствия, на мой аппетит это никак не влияло.

Несколько вечеров мы с дедом ужинали в его комнате, которую ему выделяли в теткином доме на периоды, когда он приезжал в их клан погостить. В такие моменты он мне рассказывал интересные истории из детства и юности моей мамы. Мне поначалу было трудно свыкнуться с мыслью, что женщина, о которой он рассказывает, приходится мне матерью. Но дед своими историями смог достучаться до моей замерзшей души, и с каждым днем ледяная корка все больше давала трещины, разрушаясь под теплыми лучами любви, так недополученной в детстве, все дальше и дальше пропуская тепло к сердцу. Я и к деду прониклась не только уважением, но и любовью. В его открытом и твердом взгляде всегда искрились лучики надежды, счастья и любви. Мне так этого не хватало в детские годы, поэтому сейчас я ее впитывала кожей, душой, сердцем.

Так вот. За несколько часов до отъезда во Дворец, когда все вещи были уложены в чемоданы, тетя Катарина настояла на моем присутствии за завтраком. Встала я с больной головой и ломотой во всем теле. Ночью плохо спала ― снилась какая-то чушь. Только что именно снилось, не помню, но по ощущениям ― что-то неприятное. Как проснулась с тревожным предчувствием, так больше заснуть и не смогла. Только под утро меня унесло в спокойное царство Морфея. Но тут Мэри пришла меня будить и помогать собраться к завтраку.

Надеялась на водную экзекуцию. Может, она поможет? Но тоже нет! В сауне было душно (жарко ― и так понятно), массаж не радовал, а раздражал. Боль в суставах он не снял. Зуд от прикосновений к коже тоже приносил дискомфорт, а уж как пахло масло, я словами передать не могу. До этого его аромат меня успокаивал, я бы даже сказала ― убаюкивал. Сегодня же запах жасмина и мяты вызвал у меня агрессивное и мрачное состояние. Надев колье, почувствовала, как кожа от него начинает гореть, хоть металл и был холодным.