Бесплатный фрагмент - Жемчужина Клана Хауса: Бессмертие

Жемчужина Клана Хауса

Бессмертие

Пролог

В мире, где Дух и Материя едины, а Небеса — лишь следующая ступень.

Существуют миры, где смертное дыхание — лишь краткий миг перед забвением, а сила измеряется лишь грубой мышцей. Но наш мир иной. Он пронизан невидимой, но всепроникающей силой — Духовной Энергией, Ци, что является основой всего сущего, источником жизни, мудрости и невообразимой мощи.

С древнейших времен люди, постигшие тайны этой энергии, стали на Путь — Путь Культивации. Они учатся очищать свое тело и душу, накапливать Ци, понимать законы мироздания, отбрасывая оковы смертной плоти. Их цель — высшая из всех возможных — обретение Бессмертия. Не просто вечной жизни, но слияния с Великим Дао, постижения абсолютной истины, достижения силы, способной сокрушать горы, управлять стихиями и даже перешагивать через границы миров.

Этот Путь долог и бесконечно тернист. Он усыпан опасными испытаниями, кровавыми битвами с демонами и соперниками, моментами отчаяния и редкими вспышками просветления. Бесчисленные Секты, Кланы и Школы возвышаются и падают, борются за ресурсы, древние артефакты и утерянные техники, каждая стремясь взойти по лестнице культивации выше других. Мир культивации — это вихрь страстей, амбиций и стремления к величию.

Среди этих бесчисленных путей и организаций, в золотую эпоху культивации, выделялся один — Клан Хауса. Легенды говорят о его небывалом величии, о мастерах, чья сила потрясала небеса и чьи имена были выгравированы на скрижалях истории. Их техники были совершенны, их понимание Дао глубоко, а наследие считалось неисчерпаемым источником мудрости и силы. Клан Хауса был столпом праведности и мощи, чье сияние освещало весь мир культивации.

Но времена, даже для бессмертных, переменчивы. Причина упадка Клана Хауса затеряна в веках — возможно, это древнее проклятие, зависть Небес, внутреннее разложение или ужасная тайна, похороненная глубоко под пеплом славы. Ныне Клан Хауса — лишь бледная тень себя прежнего, обитающая в запустении, окутанная завесой молчания и мрака. Его имя все еще вызывает трепет, но скорее как напоминание о потерянном величии, а не о текущей силе.

Однако шепот древних пророчеств все еще звучит в забытых залах и поросших мхом скрижалях. Они говорят о «Жемчужине Хауса» — последней надежде клана, ключе к возрождению или, возможно, к окончательному уничтожению. Скрытая, непонятая, а может, проклятая, эта «жемчужина» лежит в основе наследия клана, ожидая того, кто сможет найти ее, понять ее истинную природу и пройти Путь, который приведет либо к возрождению древней славы, либо к полному забвению.

Судьба Клана Хауса теперь висит на волоске, связанная с этой загадочной «жемчужиной». И где-то среди последних потомков, в тени былого величия, дремлет тот, в ком пульсирует ее неясная сила.

Великий путь к Бессмертию ждет. Путь Жемчужины Клана Хауса начинается.

Часть 1: Упадок Клана Хауса и Скрытая Жемчужина

Глава 1: Последняя Тень Величия

Ветер гулял по ущелью Гор Парящих Пиков, неся с собой лишь холод и запах вековой пыли. Когда-то, столетия назад, здесь царила иная атмосфера — наполненная живительной Ци, звоном мечей, смехом учеников и грохотом могущественных техник. Здесь стояла обитель Клана Хауса, чье имя произносили с благоговением или страхом по всему миру культивации.

Ныне от той славы осталась лишь тень.

Главный двор, вымощенный когда-то безупречными нефритовыми плитами, теперь представлял собой печальное зрелище. Плиты потрескались, из щелей пробивалась упорная трава, а древний символ клана в центре — резной дракон, извивающийся вокруг сияющей жемчужины — был выщерблен и порос мхом. Пагоды, чьи крыши некогда устремлялись в небо, сверкая золотом и лазурью, лишились части черепицы, обнажая темные, гниющие балки. Стены, украшенные выцветшими фресками, изображающими героические подвиги предков и мистические пейзажи высших миров, осыпались штукатуркой, оставляя лишь смутные контуры былого великолепия.

Тишина. Вот что стало главным спутником Клана Хауса. Не та умиротворенная тишина сосредоточенной культивации, а мертвая тишина забвения. Редко можно было услышать живой звук — лишь скрип старых дверей под порывами ветра или далекий кашель кого-то из немногочисленных обитателей. Тренировочные площадки, где сотни учеников оттачивали мастерство, давно опустели. Поля Духовных Трав, некогда пышущие жизнью, заросли сорняками или и вовсе опустели, истощив свою энергию. Даже духовные источники, питавшие силу клана, обмелели, их Ци стала тонкой и вялой.

Немногие, кто еще обитал в этих стенах, походили на призраков. Старейшины, чьи плечи отягощало бремя утерянной славы и неразгаданных тайн, проводили дни в пыльных залах, перебирая обветшалые свитки или просто глядя в пустоту. Учеников почти не было, а те немногие, кто еще оставался, либо были слишком слабы, либо давно потеряли надежду, выполняя рутинные задачи, далекие от стремления к Бессмертию. Лица их были землистыми, взгляды — потухшими. Гордость, некогда присущая членам Клана Хауса, сменилась усталостью и горьким смирением.

Причина этого глубокого упадка была известна лишь в общих чертах — «Великое Бедствие», «Древнее Проклятие», «Ошибка Предков». Конкретные детали были либо утеряны, либо намеренно скрыты, погребенные под слоями времени и страха. Передача знаний прервалась, могущественные техники были забыты или стали невозможны для исполнения из-за истощения Ци и ослабления родословной. Клан, некогда вершина мира культивации, балансировал на грани полного исчезновения, медленно угасая в своей собственной тени.

В этой атмосфере застоя и безнадежности, где каждый день был похож на предыдущий, а будущее виделось лишь продолжением упадка, жила последняя надежда — или, возможно, последняя иллюзия. Надежда, связанная с древним пророчеством и таинственной «Жемчужиной Хауса», силой или сущностью, что, согласно легендам, должна была либо возродить клан из пепла, либо окончательно его уничтожить. Но никто из ныне живущих не знал, где искать эту «жемчужину», как ее узнать и что она из себя представляла. Она была лишь шепотом прошлого, красивой, но пустой сказкой в умирающем клане.

Именно в этом мире — мире увядающей славы, забытых тайн и тихого отчаяния — начиналась история юноши, который сам не знал, что он и есть та самая Жемчужина. История Линь Фэня, одного из последних потомков Клана Хауса, чья кажущаяся слабость скрывала потенциал, способный либо вернуть клану его место под солнцем, либо навсегда погрузить его во мрак.

Глава 2: Линь Фэнь: Юноша с Кажущейся Слабостью

В стороне от главного двора, среди заросших бурьяном тренировочных площадок и полуразрушенных жилищ младших учеников, находилась небольшая, потрепанная комнатка. Здесь обитал Линь Фэнь. Ему было всего шестнадцать лет, возраст, когда большинство талантливых молодых культиваторов уже достигали хотя бы третьего или четвертого уровня Сферы Закалки Тела, укрепляя свои меридианы и подготавливая основу для истинной культивации.

Линь Фэнь же, несмотря на все свои старания, едва достиг первого уровня. Его Духовные Корни, основа таланта культиватора, были тонкими и мутными, едва способными втягивать крошечные порции Духовной Энергии из окружающей атмосферы. Попытки направить эту энергию по меридианам встречали сопротивление, будто его собственное тело отторгало Ци. Медитации, которые для других были источником силы и просветления, для него оборачивались часами скуки и разочарования, лишь изредка прерываемыми слабым, едва заметным потоком энергии.

Его ежедневная жизнь была далека от героических подвигов и мистических практик, которые он читал в уцелевших, но сильно потрепанных, свитках. Чаще всего его задания сводились к уборке пыльных залов, поливу немногочисленных уцелевших духовных трав (которые все равно почти не росли) или выполнению поручений старейшин, которые даже не смотрели на него, будто он был частью старого, забытого инвентаря.

«Линь Фэнь, принеси чаю,» — раздавался сухой голос из глубокого зала, где сидели старейшины, больше похожие на живые мумии, чем на могущественных культиваторов.

«Линь Фэнь, подмети двор,» — бросал ему, проходя мимо, один из немногих старших учеников, чей талант был чуть выше его, но все равно недостаточен, чтобы внушать хоть какое-то уважение вне стен клана.

Он выполнял эти задания безропотно. В его сердце не было ни горечи, ни особого смирения. Просто усталость и тихое одиночество. Он вырос в этой атмосфере упадка и почти не знал другой жизни. Легенды о былой славе Клана Хауса казались ему сказками из другого мира, настолько далекими от его собственной реальности.

Он помнил смутные образы родителей, но они ушли слишком рано, поглощенные либо «Бедствием», либо последствиями упадка. О нем заботились другие члены клана, но это была забота скорее из долга, чем из любви. Его считали «еще одним Линь», слабым отпрыском вымирающего рода. Никто не возлагал на него надежд. Никто не видел в нем потенциала. И сам Линь Фэнь, глядя на свое отражение в тусклой бронзовой пластине, видел лишь обычного, ничем не примечательного юношу с тонкими чертами лица и глазами, в которых, возможно, таилась лишь легкая грусть.

Иногда, во время медитации, когда его разум достигал того пограничного состояния между бодрствованием и сном, Линь Фэнь чувствовал нечто странное глубоко внутри себя. Не боль, но и не комфорт. Это было ощущение присутствия чего-то чужеродного, но в то же время неотъемлемой части его самого. Будто в самом центре его существа, где должны были свободно течь потоки Ци, находился плотный, неподатливый комок или узел. Он пытался растворить его, направить Ци, но каждый раз сталкивался с невидимым барьером. Иногда этот узел едва ощутимо пульсировал, испуская волны энергии, которые были совершенно не похожи на обычную Ци — они были более плотными, более древними, будто несли в себе отголоски далеких эпох. Но эти моменты были редкими и мимолетными, и Линь Фэнь списывал их на усталость или разыгравшееся воображение. Он не знал, что это и было первое, неосознанное проявление «Жемчужины Хауса».

Его считали слабым. Он сам считал себя посредственным. В мире, где сила культивации определяла все, Линь Фэнь был никем. Он был просто Линь Фэнем, юношей из вымирающего Клана Хауса, обреченным провести свои дни в тени былого величия, выполняя простые поручения, пока его слабая жизненная сила не иссякнет.

Он не знал о пророчестве. Он не знал о «Жемчужине». Он не знал, что его кажущаяся слабость была лишь завесой, скрывающей потенциал, который мог либо спасти, либо уничтожить не только его клан, но и его самого. Он просто жил, день за днем, в последние дни Клана Хауса, не подозревая, что скоро его тихий мир будет разрушен, а его судьба — и судьба его клана — начнет стремительно меняться.

Глава 3: Древнее Пророчество и Неясный Шепот

День тянулся медленно, как и большинство дней в Клане Хауса. Линь Фэнь получил задание разобрать и каталогизировать старые свитки в отдаленном крыле библиотеки, которое давно уже не использовалось. Воздух там был тяжелым от пыли и запаха тлеющей бумаги. Паутина свисала с потолка, а книги и свитки, сложенные без всякого порядка, представляли собой печальное зрелище. Многие были повреждены влагой или насекомыми, их мудрость утеряна навсегда.

Линь Фэнь принялся за работу, стараясь не поднимать слишком много пыли. Он осторожно перебирал свитки, пытаясь разобрать выцветшие иероглифы. Истории о древних техниках, могущественных мастерах и славных днях клана проскальзывали сквозь его пальцы, вызывая лишь легкий укол ностальгии по временам, которых он никогда не знал.

Работая в тишине, он вдруг услышал голоса. Они доносились из соседней комнаты — небольшого кабинета, который, судя по всему, иногда использовался для уединенных бесед. Линь Фэнь узнал голоса Старейшины Ли и Старейшины Вана, двух из немногих оставшихся старейшин клана. Обычно они были немногословны и погружены в свои мысли. Их разговор был приглушенным, но в тишине старой библиотеки каждое слово казалось громким.

Линь Фэнь не собирался подслушивать, но что-то в тоне старейшин — глубокая усталость, смешанная с нотками отчаяния — заставило его замереть.

«…не осталось почти ничего,» — говорил Старейшина Ли, его голос звучал как шелест сухих листьев. «Запасы Ци истощены, учеников нет, техники забыты… Мы просто угасаем.»

«Мы держимся лишь благодаря надежде… надежде, что это не конец,» — ответил Старейшина Ван, его голос был чуть тверже, но в нем тоже слышалась боль. «Пророчество…»

Линь Фэнь напряг слух. Пророчество? Он слышал о них в сказках, но никогда не думал, что что-то подобное может относиться к их разрушенному клану.

«…пустые слова,» — перебил Старейшина Ли с горечью. «Сколько лет прошло с тех пор, как была потеряна последняя нить? Десятилетия? Столетия? Мы даже не знаем, что искать. Жемчужина Хауса… Что это? Артефакт? Человек? Место?»

Линь Фэнь почувствовал, как что-то дрогнуло глубоко внутри него при этих словах. «Жемчужина Хауса». Название звучало древне и загадочно.

«Но предсказание ясно,» — настаивал Старейшина Ван. «Когда тень поглотит Дом, Жемчужина проявит свое сияние. Она станет ключом к возрождению или окончательному падению.»

Ключом к возрождению… или окончательному падению… Эти слова эхом отдались в сознании Линь Фэня. Он думал о состоянии клана, о его собственной слабости, о безвыходности ситуации. Могло ли что-то действительно изменить это?

«Сияние… Где оно?» — вздохнул Старейшина Ли. «Мы искали среди всех потомков, проводили тесты… Никто не обладает силой, способной соответствовать этому пророчеству. Наша родословная ослабла. Возможно, пророчество ложно, или мы просто неверно его понимаем.»

«Или Жемчужина скрыта так глубоко, что мы не можем ее увидеть,» — тихо добавил Старейшина Ван. «Возможно, она проклята или запечатана. Великое Бедствие могло быть связано с этим. Возможно, цена за ее пробуждение слишком высока.»

Их разговор стих, перейдя на совсем неразличимый шепот, а затем послышались шаги удаляющихся старейшин.

Линь Фэнь остался стоять в тишине, его сердце колотилось. Пророчество. Жемчужина Хауса. Возрождение или падение. Эти слова внезапно придали смысл окружающему его упадку. Но что это означало? И почему эти слова вызвали такое странное эхо в его собственной душе? Он снова почувствовал то же смутное, пульсирующее ощущение глубоко внутри себя, которое испытывал во время медитации. Оно было неясным, но теперь, после услышанного, оно казалось… значимым.

Потрясенный, он продолжил разбирать свитки, но его мысли были далеко. Его руки машинально перекладывали старые бумаги, пока одна из них не привлекла его внимание. Это был не свиток, а небольшой, потрескавшийся нефритовый фрагмент, спрятанный между двумя старыми текстами. На нем были выгравированы древние, почти стершиеся символы. Линь Фэнь взял его в руки. Нефрит был холодным, но при прикосновении к нему он почувствовал легкий, едва уловимый поток энергии, который был удивительно похож на то странное ощущение внутри него.

Он поднес фрагмент ближе, пытаясь разобрать символы. Это был явно часть более крупного текста. Большинство иероглифов были нечитаемы, но несколько строк уцелели:

«…сущность Хауса… Жемчужина… не сила явная, но сокрытый узел… от крови древней… печать Небес… пробудится болью… через страдания сияние… к Дао или пеплу…»

«Сокрытый узел…» Линь Фэнь замер. Это было именно то слово, которое приходило ему на ум, когда он пытался описать то странное ощущение в центре своего существа во время медитации. «От крови древней… печать Небес…»

По его спине пробежал холодок. Неужели это… Неужели пророчество, о котором говорили старейшины, как-то связано с ним? С его кажущейся слабостью, с этим странным «сокрытым узлом» внутри?

Он сжал нефритовый фрагмент в руке, его пальцы дрожали. Тайны Клана Хауса внезапно перестали быть просто историями об упадке. Они стали личными. Древнее пророчество, неясный шепот старейшин и этот хрупкий нефритовый фрагмент указали на нечто, что потенциально имело отношение к нему самому. Что такое «Жемчужина Хауса»? Почему она «сокрытый узел»? И что значит «пробудится болью»?

Мир Линь Фэня, тихий и предсказуемый в своем упадке, внезапно стал полон тайн и предчувствий. Он спрятал нефритовый фрагмент в складках своей одежды, его сердце было тяжело от смеси страха и смутного, не до конца осознанного предвкушения.

Он еще не знал, что этот момент стал первым шагом на пути, который выведет его из тени, столкнет с немыслимыми опасностями и, возможно, приведет к истинному Бессмертию — или к окончательному падению, как и предсказывало пророчество. Жемчужина, дремавшая внутри, почувствовала первый луч света.

Глава 4: Первое Потрясение

После удивительного открытия в библиотеке, мысли Линь Фэня постоянно возвращались к услышанному разговору и найденному нефритовому фрагменту. «Жемчужина Хауса… сокрытый узел… от крови древней… пробудится болью…» Слова прочно засели у него в голове, окрашивая серые будни клана в новые, тревожные тона. Он продолжал выполнять свои обязанности, но теперь в каждом уголке развалин ему виделись тени прошлого, а в тишине мерещились отголоски древних тайн.

Однажды ему поручили собрать остатки Духовных Трав, которые все еще упрямо цеплялись за жизнь на дальних склонах ущелья, ближе к внешней границе территории клана. Эти склоны были запущены, защитные формации клана там давно ослабли или разрушились полностью. Старейшины не посылали туда ценных учеников — их просто не было. Линь Фэнь, как самый «расходный» ресурс, был идеальной кандидатурой.

Ветер был пронизывающим, а небо — свинцовым. Линь Фэнь осторожно перебирал жухлую траву, ища бледные стебли, которые еще не успели засохнуть. Он был один, окруженный лишь звуками ветра и собственным дыханием. Вдали виднелись мрачные, изъеденные временем скалы, служившие естественной границей владений клана.

Внезапно он почувствовал резкий порыв холодного воздуха, который не был похож на обычный ветер. От него веяло сыростью, землей и… хищной энергией. Линь Фэнь замер, инстинктивно поднимая голову.

На одной из скал, едва различимая среди теней, сидела тварь. Она походила на крупную волчицу, но ее шерсть была угольно-черной, без единого светлого пятна, а глаза светились тусклым красным светом. Из ее пасти свисала нить вязкой слюны, а в воздухе вокруг нее ощущалась слабая, но явно демоническая аура. Это был Теневой Клык — низкоуровневый, но опасный Духовный Зверь, известный своей скоростью и способностью растворяться в тенях. В обычные времена защитные формации Клана Хауса не позволили бы такому созданию даже приблизиться к его границам. Но времена были далеко не обычные.

Теневой Клык опустил голову, принюхиваясь, и его взгляд остановился прямо на Линь Фэне. В красных глазах вспыхнул голодный огонек. Зверь, очевидно, почувствовал слабую жизненную силу юноши и, возможно, нечто другое — тот самый странный, неконтролируемый пульс, исходящий от «Жемчужины», который Линь Фэнь иногда ощущал.

Линь Фэнь почувствовал, как кровь застыла в жилах. Его уровень культивации был слишком низок, чтобы даже думать о сопротивлении. Его рефлексы, тренированные лишь в самых базовых движениях, не годились против такой твари. Он попытался направить Ци, призвать хоть какую-то силу, но его меридианы словно заблокировались от страха, а Духовные Корни оказались бессильны.

Теневой Клык сорвался со скалы с поразительной скоростью. Черное пятно мелькнуло по земле, стремительно сокращая расстояние. Линь Фэнь попятился, споткнулся и упал на землю. Зверь приближался, демонстрируя острые, как бритва, клыки.

В этот момент, когда он лежал на холодной земле, чувствуя дыхание зверя и видя лишь красные глаза, его охватил абсолютный, первобытный ужас. Страх смерти был всепоглощающим, парализующим. В его сознании промелькнули слова: «…пробудится болью… через страдания сияние…»

И тогда что-то произошло.

Неожиданно, глубоко внутри него, в том самом месте, где он чувствовал «сокрытый узел», что-то сорвалось с места. Это было не похоже на поток Ци. Это была волна чистой, яростной, древней энергии, которая хлынула из его центра, игнорируя его слабые меридианы, пронизывая каждую клетку его тела. Она была горячей, плотной и пульсирующей, совершенно чуждой всему, что он когда-либо испытывал в культивации.

Эта энергия вырвалась наружу в виде ослепительной, но короткой вспышки света, невидимой глазу, но ощутимой как мощный, невидимый удар. Она ударила в Теневого Клыка, который уже прыгал на Линь Фэня. Зверь взвыл от боли, отлетел назад и тяжело приземлился, его черная шерсть задымилась в нескольких местах. Красные глаза Теневого Клыка были полны не только голода, но и непонимания, смешанного с ужасом. Он не ожидал такого сопротивления от кажущейся легкой добычи.

Энергия схлынула так же быстро, как и появилась, оставив Линь Фэня совершенно обессиленным. Тело его дрожало, голова кружилась, а внутренности казались вывернутыми наизнанку. Он чувствовал себя так, словно его избили, но он был жив.

Теневой Клык, хоть и отброшенный, не был смертельно ранен. Зверь оправился от шока и снова оскалился, готовясь к новой атаке. Но прежде чем он успел сделать еще один шаг, с вершины утеса раздался громкий, властный крик:

«Прочь, тварь! Это не твоя охотничья территория!»

Это был голос одного из старейшин, Старейшины Ци, который, очевидно, оказался поблизости. Он стоял на скале, его фигура казалась внушительной даже издали, а вокруг него ощущались колебания более высокого уровня культивации. Теневой Клык, почувствовав истинную опасность, поколебался. Его инстинкты кричали бежать. С рычанием, полным разочарования, он развернулся и, используя свою способность к перемещению в тенях, быстро исчез из виду.

Линь Фэнь лежал на земле, тяжело дыша. Его тело болело, но боль физическая была ничто по сравнению с потрясением от пережитого. Он спасся чудом, не благодаря своей силе, а благодаря чему-то другому, чему-то, что вырвалось из него в момент крайнего отчаяния. Это была та самая энергия, которую он иногда чувствовал внутри, только во много раз мощнее и неконтролируемее. Это была, он был теперь почти уверен, Жемчужина Хауса.

Старейшина Ци быстро спустился с утеса и подошел к Линь Фэню. Его обычно безразличное лицо выражало легкое удивление, когда он осматривал юношу. Он явно почувствовал необычное колебание энергии мгновение назад.

«Ты в порядке, Линь Фэнь?» — спросил Старейшина Ци, его взгляд был цепким.

«Я… я думаю, да, Старейшина,» — пробормотал Линь Фэнь, пытаясь подняться. Его ноги не слушались.

Старейшина Ци нахмурился, осматривая место, где отлетел зверь, и затем снова взглянул на Линь Фэня. «Странно… Теневой Клык не должен был просто так отступить, получив лишь легкий ушиб от моего крика. И… что это было за колебание энергии?» Он прищурился, будто пытаясь прочитать что-то на лице юноши.

Линь Фэнь отвел взгляд. Он не мог объяснить. Он сам не понимал, что произошло. «Я… я не знаю, Старейшина. Я просто очень испугался…»

Старейшина Ци молча смотрел на него еще несколько мгновений, его взгляд был изучающим. Наконец, он слабо кивнул. «Будь осторожнее. Иди обратно в обитель.»

Он развернулся и ушел, оставив Линь Фэня одного на склоне. Юноша с трудом поднялся, все еще дрожа. Он посмотрел на то место, где отлетел зверь. Там не было никаких следов обычных техник культивации — ни следов меча, ни остатков заклинаний. Только примятая трава и слабый запах озона, не свойственный обычным духовным энергиям.

«Пробудится болью…» — прошептал Линь Фэнь, вспоминая слова на нефритовом фрагменте. Боль и страх смерти действительно пробудили что-то внутри него. То, что Старейшина Ци назвал «странным колебанием энергии». То, что было «сокрытым узлом».

Он больше не был просто Линь Фэнем, слабым юношей из вымирающего клана. Он был носителем чего-то могущественного, чего-то опасного и неконтролируемого. Первое потрясение пережито, но оно открыло двери в мир, где его жизнь уже никогда не будет прежней. Жемчужина Клана Хауса показала свой первый, хоть и невольный, проблеск силы.

Глава 5: Пробуждение Скрытого Потенциала

Дрожащими руками Линь Фэнь собрал немногочисленные стебли Духовной Травы и направился обратно в обитель. Каждый шаг отдавался болью во всем теле, но не от ушибов — это была внутренняя, глубокая усталость, будто из него вытянули жизненную силу. Его меридианы казались опустошенными, а Духовные Корни ощущались тоньше обычного, почти прозрачными. Чувство слабости было знакомым, но сейчас оно было абсолютным, всепоглощающим.

Однако, несмотря на физическое изнеможение, его разум был наэлектризован. Красные глаза Теневого Клыка, ощущение скорой смерти, вспышка этой энергии — все смешалось в калейдоскопе ужаса и оцепенения. Что это было? Что за сила вырвалась из него? Это явно не была обычная Ци. Она была другой. Более древней, более дикой, неконтролируемой и пугающе мощной.

Добравшись до своей маленькой комнаты, Линь Фэнь буквально рухнул на жесткое ложе. Он лежал там, задыхаясь, пока тяжесть пережитого постепенно не начала отступать, оставляя место потоку вопросов.

«Сокрытый узел… пробудится болью… через страдания сияние…» Слова с нефритового фрагмента вновь всплыли в памяти, теперь наполненные зловещим смыслом. Страх смерти был болью. Ужас, который он испытал, был страданием. И это что-то внутри него действительно пробудилось, выпустив свое «сияние» — ту самую странную энергию, которую почувствовал даже Старейшина Ци.

Значит, пророчество было правдой? Он — та самая «Жемчужина Хауса»? Но он чувствовал себя слабее, чем когда-либо! Где обещанная сила, ключ к возрождению? Сейчас он был скорее ключом к полному истощению.

Несмотря на слабость, им овладело жгучее любопытство. Он закрыл глаза и попытался войти в состояние медитации, то самое, в котором он иногда чувствовал смутное присутствие «узла». Сначала ничего не происходило. Его сознание было мутным, Ци почти не ощущалась. Но он упорствовал.

Медленно, с большим трудом, ему удалось сфокусироваться. Он направил свое внутреннее зрение в центр своего существа. И он увидел его. «Сокрытый узел». Раньше он был похож на тусклый, плотный сгусток энергии, едва заметный. Теперь он выглядел иначе. Он стал ярче, его контуры были более четкими, а из него исходили тонкие, но отчетливые нити энергии, которые пытались вплестись в его меридианы, но встречали сильное сопротивление.

И главное — узел пульсировал. Каждое биение было слабым, но ощутимым, будто древнее сердце, только что пробудившееся от долгого сна. Энергия, исходящая от него, была той же самой, что и вырвалась наружу на склоне горы — плотной, необычной, несущей в себе отголосок невероятной древности и силы.

Линь Фэнь попытался осторожно прикоснуться к нему своим духовным чутьем. В ответ узел вспыхнул крошечной, контролируемой искоркой энергии, которая мгновенно пронзила его тело, вызвав одновременно легкую боль и ощущение невероятной мощи, сдерживаемой внутри. Это было похоже на прикосновение к раскаленному железу — опасно, но притягательно.

Он понял. Это не обычная Ци. Это не обычные Духовные Корни. Это нечто совершенно иное. Это и есть «Жемчужина». Она не была источником Ци в обычном понимании. Она была силой, но силой, которая была глубоко запечатана, заблокирована или просто несовместима с его текущим уровнем развития. И что-то, связанное со страхом и болью, сумело ненадолго сорвать эту печать или заставить ее выпустить часть энергии.

Почему она запечатана? Почему только боль может пробудить ее? И как научиться контролировать эту силу, если она игнорирует обычные методы культивации?

Вопросы вихрем кружились в его голове. Его кажущаяся слабость теперь обретала новый смысл. Возможно, его Духовные Корни были слабыми потому что вся его истинная сила была сконцентрирована или заблокирована в этой «Жемчужине». Возможно, «сокрытый узел» был печатью, наложенной на его истинный потенциал — либо для его защиты, либо для сдерживания чего-то опасного.

Линь Фэнь достал нефритовый фрагмент. Теперь символы казались ему более понятными, будто его внутреннее пробуждение позволило ему лучше их «почувствовать». «Сокрытый узел»… «от крови древней»… «печать Небес»… «пробудится болью»… Это не просто пророчество о ком-то. Это было описание того, что происходит с ним.

Осознание было ошеломляющим. Он, слабый и ничем не примечательный Линь Фэнь, оказался в центре древней тайны своего клана. Он был не просто отпрыском умирающего рода; он был носителем их последней надежды или их окончательной гибели. Груз этого осознания обрушился на него, тяжелее любого физического истощения.

Он провел остаток дня в раздумьях и слабых попытках вновь ощутить связь с «узлом». Каждая попытка вызывала лишь легкую пульсацию и ощущение сопротивления. Очевидно, простого желания было недостаточно. Требовалось нечто большее. Возможно, снова «боль»? Он содрогнулся при этой мысли.

Солнце садилось за Парящие Пики, окрашивая небо в багровые тона, которые казались слишком яркими для унылого пейзажа Клана Хауса. Линь Фэнь лежал на своем ложе, глядя в потолок. Он чувствовал себя потерянным и одиноким, но впервые за долгое время в его жизни появился смысл, пусть и пугающий.

Он был «Жемчужиной Хауса». Его потенциал был скрыт, запечатан, связан с болью и проклятием. Но он был. И теперь, когда он знал об этом, он не мог просто вернуться к прежней жизни, подметая дворы и ожидая конца. Ему нужно было понять. Ему нужно было узнать, что такое эта Жемчужина, как ее контролировать и какова ее истинная цель.

Первое потрясение пробудило не только скрытую силу, но и жажду знаний и понимания. Путь будет опасным, возможно, наполненным болью, как и предсказывал нефритовый фрагмент. Но Линь Фэнь больше не чувствовал себя совершенно безнадежным. Впервые в его глазах появилась не только грусть, но и искорка решимости. Решимости понять свою судьбу, даже если эта судьба была проклятием.

Глава 6: Тайна Старого Наставника

Ночь после встречи с Теневым Клыком была для Линь Фэня бессонной. Каждое закрытие глаз возвращало его на холодный склон, к оскаленной пасти зверя и тому необъяснимому всплеску энергии. «Сокрытый узел» внутри него все еще ощущался, слабый, но отчетливый, как инородное тело, связанное с его самой сутью. Ужас сменился тревогой, а затем и растущей решимостью. Он больше не мог игнорировать это. Ему нужны были ответы.

Обычные старейшины клана, те немногие, кого он видел изо дня в день, не годились. Они были погружены в свою меланхолию или заняты мелкими интригами за последние крохи власти. Они говорили о пророчестве как о далекой легенде, не имеющей отношения к их жалкой реальности. Но Линь Фэнь был этой реальностью.

Он вспомнил разговоры, подслушанные среди учеников, которые давно покинули клан, или среди тех, кто еще оставался. Они упоминали Старейшину Мэна. Говорили, что он был одним из старейших членов клана, человеком, который провел большую часть своей жизни, изучая древние тексты и историю Клана Хауса, до одержимости. Некоторые считали его чудаком, другие — безумцем, потерявшимся в прошлом. Он жил в самой заброшенной части обители, редко появляясь на людях. Но ходили слухи, что он знал больше о клане, чем кто-либо другой.

С первыми лучами рассвета Линь Фэнь принял решение. Он должен найти Старейшину Мэна. Это был его единственный шанс понять, что с ним происходит.

Путь к жилищу Старейшины Мэна лежал через самые ветхие и забытые уголки клана. Здесь пагоды обвалились почти полностью, дворы заросли лесом, а тропы были едва различимы. Линь Фэнь пробирался сквозь заросли, чувствуя себя исследователем в руинах давно погибшей цивилизации. Наконец, он добрался до места, которое, по слухам, было обителью Старейшины Мэна. Это был небольшой, покосившийся домик, скрытый среди древних деревьев. Дверь была приоткрыта, и изнутри доносился слабый запах трав и старой бумаги.

Линь Фэнь нерешительно постучал. Тишина. Он постучал снова, чуть громче.

«Войди, если осмелишься нарушить покой старика,» — раздался изнутри хриплый, но не лишенный силы голос.

Набравшись смелости, Линь Фэнь толкнул дверь и вошел. Внутри было полутемно, воздух был плотным и теплым. Комната была забита старыми свитками, книгами, странными артефактами и пучками сушеных трав, свисающими с потолка. В центре комнаты, на циновке, сидел старик. Его фигура была тонкой и хрупкой, лицо изрезано глубокими морщинами, а длинная седая борода спускалась почти до пола. Он был одет в простую, выцветшую робу. Но его глаза… Глаза Старейшины Мэна были яркими и проницательными, казалось, они видели сквозь внешнюю оболочку вещей. В них читалась глубокая мудрость, накопленная за долгие годы, и… ожидание?

«Старейшина Мэн?» — нерешительно спросил Линь Фэнь.

Старик медленно кивнул. «Я. А ты… Линь Фэнь, верно? Юноша, который провел вчерашний день, убирая пыль в библиотеке и чуть не стал обедом для Теневого Клыка.»

Линь Фэнь вздрогнул. Откуда он знал?

Старейшина Мэн улыбнулся уголком рта. «Не удивляйся. У старых костей есть свои способы наблюдать за миром. А колебание энергии, которое ты выпустил вчера… оно было достаточно сильным, чтобы потревожить даже меня.»

Линь Фэнь почувствовал, как его сердце забилось быстрее. Значит, Старейшина Мэн тоже это почувствовал.

«Старейшина, я… я пришел к вам, потому что мне нужны ответы,» — начал Линь Фэнь, чувствуя, как слова рвутся наружу. Он рассказал о разговоре старейшин, о нефритовом фрагменте, о «сокрытом узле» внутри себя и о том, что произошло вчера на склоне горы. Он говорил сбивчиво, перескакивая с одного на другое, но Старейшина Мэн слушал внимательно, его яркие глаза ни на секунду не отрывались от лица юноши.

Когда Линь Фэнь закончил, в комнате наступила долгая тишина, прерываемая лишь тихим скрипом старых балок под ветром. Старейшина Мэн закрыл глаза, глубоко вдохнул и выдохнул.

«Я ждал,» — наконец произнес он, его голос стал тише, почти благоговейным. «Ждал много десятилетий. Ждал, когда пророчество начнет сбываться. Ждал тебя, Линь Фэнь.»

Он открыл глаза и посмотрел на Линь Фэня с такой интенсивностью, что юноша почувствовал, будто его душу вывернули наизнанку.

«Ты и есть та самая Жемчужина Хауса,» — сказал Старейшина Мэн с абсолютной уверенностью. «Сокрытая, дремлющая, но истинная. Та, о которой говорили наши предки.»

Линь Фэнь почувствовал одновременно шок и странное подтверждение своим собственным догадкам.

«Но… я так слаб! Мои Духовные Корни…»

«Духовные Корни — лишь один из путей,» — перебил Старейшина Мэн. «Твоя сила не в них. Твоя сила — в этом „сокрытом узле“, как ты его назвал. В Жемчужине. Это не сгусток Ци, как ты думаешь. Это… это сущность, связанная с самым истоком нашего клана, с древним Дао, которое мы давно утратили.»

Он поднял тонкий палец и указал на грудь Линь Фэня. «Этот „узел“ — это печать. Печать Небес или, возможно, наших предков. Она была наложена, чтобы сдержать невероятную силу Жемчужины, силу, которая была слишком велика и опасна, даже для основателей клана. А может быть, это было проклятие, цена, которую мы заплатили за что-то великое.»

«Пробудится болью…» — прошептал Линь Фэнь, вспоминая нефритовый фрагмент.

«Именно,» — подтвердил Старейшина Мэн. «Печать реагирует на крайние эмоциональные потрясения, на боль, страх, отчаяние. В эти моменты она ослабевает, и часть силы Жемчужины вырывается наружу. Но это неконтролируемо и опасно. Для тебя. И для окружающих.»

«Как… как мне научиться?» — спросил Линь Фэнь, в его голосе звучала мольба. «Как мне контролировать ее? Постичь?»

Старейшина Мэн тяжело вздохнул. «Путь Жемчужины — не обычный путь культивации. Забыты техники, утеряны знания. Большинство наших древних текстов о Жемчужине были уничтожены или запечатаны после Великого Бедствия. Оставшиеся фрагменты разбросаны и непонятны без ключа… а ключ — это ты.»

Он поднялся с циновки, его старые кости жалобно хрустнули. Несмотря на кажущуюся хрупкость, в его движениях чувствовалась какая-то скрытая энергия. «Но я посвятил свою жизнь поиску этих знаний. Я собрал все, что смог найти, провел десятилетия, пытаясь понять смысл пророчеств и обрывков древних техник. Я ждал тебя.»

Старейшина Мэн подошел к Линь Фэню и положил ему руку на плечо. Его прикосновение было surprisingly firm. «Твоя жизнь с этого момента изменится навсегда. Ты не просто Линь Фэнь. Ты — последняя надежда Клана Хауса. Но бремя это может сломить тебя. Путь будет неимоверно труден. Тебе придется столкнуться не только с врагами внешними, но и с опасностями, таящимися в самой Жемчужине. Ее сила может быть разрушительной, если ты не научишься управлять ею.»

Он посмотрел Линь Фэню прямо в глаза. «Я научу тебя всему, что знаю. Мы будем искать ответы вместе. Но ты должен быть готов к страданиям, потерям и одиночеству. Ты готов?»

Линь Фэнь посмотрел на Старейшину Мэна, на его мудрые, усталые глаза. Он подумал об упадке клана, о своей прежней бесцельной жизни, о страхе, который он испытал, и о силе, которая спасла его. Он был готов. Он не хотел быть слабым, не хотел быть просто тенью. Даже если путь был опасен, это был его путь.

«Да, Старейшина,» — ответил Линь Фэнь твердым голосом. «Я готов.»

Старейшина Мэн кивнул, на его лице появилась легкая улыбка, которая не достигала глаз, полных предвидения трудностей. «Хорошо. Тогда наш путь начинается. Забудь все, что ты знал об обычной культивации. Мы будем учиться по-другому. Наш первый шаг — попытаться понять, что именно запечатано внутри тебя, и как к этому прикоснуться… без боли.»

Он повернулся к горе свитков и артефактов. Линь Фэнь почувствовал прилив энергии, не Ци, а решимости. Он нашел своего наставника. Он нашел человека, который знал его тайну. Путь к Жемчужине Хауса, к истинному Бессмертию и возрождению клана, официально начался. И он знал, что это будет самый трудный путь в его жизни.

Глава 7: Путь к Небесам: Первые Шаги

Следующее утро застало Линь Фэня в небольшой, уединенной комнате Старейшины Мэна. В отличие от пыльных залов клана, здесь, несмотря на обилие древних предметов, чувствовалась особая атмосфера — сосредоточенная, наполненная знанием и тихим ожиданием. Старейшина Мэн сидел перед ним, его проницательные глаза изучали Линь Фэня, будто пытаясь увидеть невидимую Жемчужину внутри.

«Забудь все, что ты слышал о культивации,» — начал Старейшина. «Обычный путь — это поглощение Ци извне, очищение меридианов, создание Золотого Ядра. Твоя Жемчужина — это не внешний источник, а внутренний. Она уже есть в тебе. Наша задача не поглощать, а пробудить и направить.»

«Попытайся войти в медитацию,» — продолжил он. «Не для того, чтобы собрать Ци, а чтобы почувствовать этот „сокрытый узел“, который ты ощущаешь. Найди его своим внутренним зрением. Не пытайся воздействовать на него силой, просто ощути его.»

Линь Фэнь закрыл глаза и сосредоточился. Как и раньше, обычная Ци вокруг него была едва ощутима, а попытки направить ее были тщетны. Он направил свое сознание внутрь, туда, где находился «узел». Это было непросто. Ощущение было скользким, трудноуловимым, будто пытаешься поймать тень. Но после вчерашнего происшествия и разговора со Старейшиной Мэном, он знал, что искать.

Спустя долгое время, он снова почувствовал его — сгусток плотной, древней энергии в центре своего существа. Он не пульсировал так сильно, как во время смертельной опасности, но его присутствие было отчетливым. Линь Фэнь просто сосредоточился на этом ощущении, не пытаясь его изменить.

Старейшина Мэн наблюдал за ним. Спустя час он тихо сказал: «Хорошо. Ты чувствуешь его. Теперь попробуй… прислушаться к нему. Что он хочет сказать тебе? Какова его природа?»

Прислушаться к энергии? Линь Фэнь никогда не слышал о таком методе. Он попытался. Сначала он чувствовал лишь плотность и древность. Затем, сосредоточившись еще сильнее, ему показалось, что он улавливает слабый, далекий резонанс — будто очень старый колокол вибрирует на краю восприятия. Это было не звук, а скорее чувство, вибрация, несущая в себе… что-то непонятное.

«Это сложно, Старейшина,» — наконец сказал Линь Фэнь, открывая глаза. «Я чувствую его, чувствую его присутствие… но понять его… будто оно говорит на языке, которого я не знаю.»

«Конечно сложно,» — кивнул Старейшина Мэн. «Ты пытаешься понять сущность, которая старше нашего клана. Жемчужина — это не просто сила, это часть древнего Дао. Чтобы понять ее, нужно постичь Дао. А чтобы постичь Дао, нужно сначала научиться чувствовать его.»

Следующие дни и недели прошли в подобных необычных тренировках. Старейшина Мэн не давал ему никаких формул или техник поглощения Ци. Вместо этого он учил Линь Фэня медитировать в определенных местах, где оставались слабые отголоски древних формаций Клана Хауса. Он давал ему для изучения обрывки текстов, написанных на таком древнем языке, что даже Старейшина Мэн понимал лишь часть, но требовал от Линь Фэня «почувствовать» смысл, стоящий за иероглифами. Он заставлял его выполнять странные движения, напоминающие скорее древний танец, чем боевое искусство, утверждая, что они помогут «гармонизировать» его тело с энергией Жемчужины.

Прогресс был мучительно медленным. В то время как другие, более удачливые юноши из внешних кланов, которые все еще поддерживали связь с Хаусом, хвастались прорывами на второй или третий уровень Закалки Тела, Линь Фэнь все еще бился над тем, чтобы просто ощутить свой «сокрытый узел» без полного сосредоточения. Стандартные методы культивации по-прежнему не работали. Его меридианы были словно закупорены для внешней Ци, пропуская лишь крошечные потоки, недостаточные даже для поддержания базового уровня.

«Не отчаивайся,» — говорил Старейшина Мэн, видя его разочарование. «Твой путь непрямой. Ты пытаешься пробудить спящего дракона внутри, а не кормить маленькую рыбку снаружи. Это требует времени, терпения и… правильного ключа.»

Однажды Старейшина Мэн принес небольшой, потемневший от времени камень. Он был неправильной формы и не излучал никакой очевидной духовной энергии.

«Этот камень — осколок древнего артефакта Клана Хауса,» — объяснил Старейшина. «Он связан с Жемчужиной. Во время медитации держи его в руке и попробуй почувствовать связь между ним и своим „узлом“.»

Линь Фэнь взял камень. Он был холодным и inert. Он закрыл глаза, сжал камень и сосредоточился на своем внутреннем состоянии. Он нашел «сокрытый узел» и попытался ощутить связь с камнем в руке. Сначала ничего. Затем, после долгих минут, он почувствовал слабое, почти невидимое притяжение. Камень и «узел» внутри него были похожи. Они вибрировали на одной частоте, хотя и очень слабо.

Он провел так несколько часов. В конце медитации, когда он открыл глаза, камень казался чуть менее тусклым, а «сокрытый узел» внутри Линь Фэня ощущался немного… теплее. И на мгновение, очень короткое мгновение, он почувствовал, как крошечная, крошечная нить энергии Жемчужины отделилась от узла и прошла через его тело, не встречая сопротивления. Это было похоже на чистый, холодный поток, мгновенно рассеивающий усталость.

«Ты почувствовал?» — спросил Старейшина Мэн.

«Да!» — Линь Фэнь был поражен. «Это было… другое. Не Ци. Очень чистое. И… и оно прошло!»

Старейшина Мэн кивнул, на его лице впервые появилась отчетливая улыбка. «Хорошо. Очень хорошо. Этот камень служит резонатором. Он помогает настроиться на энергию Жемчужины. Это один из ключей. Значит, древние артефакты клана могут помочь пробудить ее.»

«Но почему обычная Ци не проходит?» — спросил Линь Фэнь.

«Жемчужина… она словно создает вокруг себя поле, которое отталкивает „обычную“ энергию,» — объяснил Старейшина, его лоб снова наморщился. «Возможно, это часть защиты. Или печать. Или просто несовместимость. Это одна из величайших загадок. Мы должны найти способ либо изменить твою природу, либо изменить природу Ци, которая тебя окружает, либо найти способ использовать саму энергию Жемчужины напрямую.»

Первые шаги были сделаны. Линь Фэнь понял, что его путь будет не похож ни на один другой. Он не будет собирать Ци, как все остальные. Ему нужно было научиться взаимодействовать с внутренней, запечатанной силой, которая была его истинной природой. Это было медленно, сложно и полно неопределенности. Он все еще чувствовал себя слабым в глазах других, но теперь он знал, что его слабость — это лишь иллюзия, завеса над невообразимым потенциалом.

Путь к Небесам через Жемчужину был долгим и крутым. Но Линь Фэнь, держа в руке древний камень, почувствовал первый настоящий проблеск надежды. У него был наставник, у него была цель, и у него был этот таинственный «сокрытый узел» внутри, который теперь казался не проклятием, а обещанием.

Глава 8: Зависть и Интриги

Прошло несколько недель с тех пор, как Линь Фэнь начал свое обучение у Старейшины Мэна. Его жизнь обрела новый ритм. Теперь каждое утро он отправлялся в уединенное жилище Старейшины, где проводил часы в непривычной медитации, пытаясь «почувствовать» Жемчужину и взаимодействовать с древними артефактами. После этого он возвращался к своим обычным обязанностям — уборке, мелким поручениям, поддержанию порядка в приходящей в упадок обители.

Изменения были едва заметны, но они были. Линь Фэнь стал более сосредоточенным. В его глазах появилась искра, которой раньше не было — искра цели и надежды. Он все еще оставался слабым по меркам обычной культивации, но внутренняя связь с «сокрытым узлом» делала его ощущения более острыми, его восприятие мира чуть тоньше.

Однако эти изменения не остались незамеченными. Немногочисленные обитатели Клана Хауса жили в тесной, унылой общине, где любая мелочь становилась предметом сплетен и пересудов. Линь Фэнь, ранее почти невидимый, стал привлекать внимание.

«Куда это он пропадает каждое утро?» — шептали младшие ученики, видя, как Линь Фэнь направляется к дальней, заброшенной части клана.

«Говорят, он проводит время со Старейшиной Мэном,» — отвечали другие с оттенком недоверия. Старейшина Мэн считался странным и бесполезным. Зачем кому-то тратить на него время?

Среди тех, кого изменения в Линь Фэне беспокоили больше всего, был Ли Вэй. Он был на несколько лет старше Линь Фэня и считался, в отсутствие других кандидатов, самым многообещающим молодым культиватором клана. Он достиг второго уровня Закалки Тела и гордился этим, хотя в прежние времена это было бы смехотворно низким достижением для его возраста. Ли Вэй всегда смотрел на Линь Фэня свысока, считая его безнадежным слабаком, подтверждающим упадок их рода. Теперь же что-то в поведении Линь Фэня начало раздражать его.

Однажды, когда Линь Фэнь возвращался из жилища Старейшины Мэна, он столкнулся с Ли Вэем во дворе. Ли Вэй преградил ему путь, скрестив руки на груди, на его лице играла пренебрежительная усмешка.

«Что, Линь Фэнь? Опять ползал по руинам со стариком Мэном?» — проговорил он, его голос был полон яда. «Думаешь, он научит тебя чему-то полезному? Этот безумец, который только и может, что читать пыльные свитки о давно забытых вещах?»

Линь Фэнь остановился. Он не хотел конфликтов, но и терпеть унижения больше не собирался. «Старейшина Мэн учит меня…»

«Учит тебя быть еще более бесполезным?» — перебил Ли Вэй, подходя ближе. Он презрительно оглядел Линь Фэня. «Ты даже не можешь собрать достаточно Ци, чтобы пробить свои меридианы. Какой из тебя культиватор? Какой из тебя член Клана Хауса?»

Линь Фэнь почувствовал, как внутри поднимается волна гнева. Он сжал кулаки. «Мой путь отличается от твоего.»

«Отличается? Да, отличается! Твой путь — это путь к забвению!» — рассмеялся Ли Вэй. Но затем его смех оборвался. Он прищурился, глядя на Линь Фэня. «Хотя… что-то в тебе изменилось. Ты стал… странным. Будто что-то скрываешь.» Он почувствовал легкое, едва уловимое колебание необычной энергии вокруг Линь Фэня — тот самый отголосок Жемчужины, который Старейшина Мэн учил Линь Фэня контролировать, но который все еще просачивался наружу в моменты сильных эмоций.

«Прочь с дороги, Ли Вэй,» — тихо, но твердо сказал Линь Фэнь. Он не хотел демонстрировать свою силу, особенно такую неконтролируемую.

Ли Вэй нахмурился, почувствовав эту новую, непривычную твердость в тоне Линь Фэня. Она его разозлила. «Думаешь, стал сильным, посидев с этим стариком? Позволь мне преподать тебе урок!»

Он поднял руку, готовясь ударить. Линь Фэнь инстинктивно приготовился к боли. Но в этот момент, глубоко внутри него, «сокрытый узел» снова слабо пульсировал. Не так сильно, как во время смертельной опасности, но достаточно, чтобы выпустить крошечную волну той древней энергии.

Ли Вэй почувствовал ее — резкий, холодный толчок, который заставил его отшатнуться. Это было не физическое воздействие, а нечто более тонкое, проникающее прямо в душу. Он почувствовал себя так, будто на мгновение оказался в присутствии чего-то неизмеримо древнего и могущественного, что смотрело на него с равнодушием, присущим самой вечности. Волоски на его затылке встали дыбом.

«Что… что это было?!» — выкрикнул Ли Вэй, его лицо побледнело, а самоуверенность сменилась страхом.

Линь Фэнь сам был удивлен. Он не пытался использовать Жемчужину. Она отреагировала на угрозу, на его внутреннее напряжение. Он почувствовал легкое головокружение, но на этот раз энергия не истощила его. Она просто… отозвалась.

Не дожидаясь ответа, Ли Вэй поспешно отступил, его глаза были полны подозрения и страха. Он больше не смотрел на Линь Фэня как на жалкого слабака. Теперь он видел в нем нечто непонятное и потенциально опасное.

Линь Фэнь остался один во дворе, тяжело дыша. Он не понимал, как это произошло, но знал, что проявление Жемчужины, пусть и такое слабое, имело эффект. Оно отпугнуло Ли Вэя, но также посеяло в его сердце страх и враждебность.

В тот же день Ли Вэй, все еще потрясенный, отправился к Старейшине Чжао. Старейшина Чжао был одним из самых влиятельных среди немногих оставшихся старейшин. Он цеплялся за остатки власти и с недоверием относился ко всему, что могло пошатнуть хрупкое равновесие в клане. Он давно считал Старейшину Мэна безобидным, но бесполезным чудаком, чье увлечение древними тайнами было просто проявлением старческого маразма.

Ли Вэй рассказал Старейшине Чжао о странном поведении Линь Фэня и о той необъяснимой энергии, которая исходила от него. Он преувеличивал, описывая Линь Фэня как «опасного», «скрывающего что-то», возможно, «занимающегося демонической культивацией» под руководством Старейшины Мэна.

Старейшина Чжао слушал, его лицо становилось все более мрачным. Он знал о пророчестве о Жемчужине, но, как и многие, считал его лишь легендой. Однако слова Ли Вэя о «странной энергии», исходящей от Линь Фэня, и его связь со Старейшиной Мэном, который десятилетиями копался в древних тайнах, вызвали у него тревогу.

Если Линь Фэнь действительно каким-то образом связан с этим пророчеством, если он обладает какой-то скрытой силой… это могло быть опасно. Опасно для хрупкого мира клана, опасно для его собственной позиции, опасно, возможно, и для самого клана, если пророчество о «падении» окажется правдой. Неконтролируемый потенциал в руках неопытного юноши, направляемый чудаковатым стариком, который, возможно, сошел с ума от своих изысканий — это был рецепт катастрофы.

«Ты хорошо сделал, что сообщил мне об этом, Ли Вэй,» — сказал Старейшина Чжао, его голос был низок и задумчив. «Мы должны… присмотреть за Линь Фэнем. И за Старейшиной Мэном. Некоторые тайны лучше оставить похороненными.»

Ли Вэй ушел, чувствуя себя оправданным и немного более уверенным. Он посеял семя подозрения.

Линь Фэнь, тем временем, сидел в своей комнате, размышляя о случившемся. Он понял. Его путь к пробуждению Жемчужины вызовет не только внешнюю угрозу, но и враждебность внутри его собственного, умирающего клана. Его собственная семья, или то, что от нее осталось, станет источником интриг и опасностей. Люди будут завидовать тому, чего не понимают, и бояться того, что не могут контролировать.

Первые признаки враждебности были налицо. Теперь ему предстояло не только постигать тайны Жемчужины под руководством Старейшины Мэна, но и научиться ориентироваться в паутине зависти и интриг, сплетенных прямо у него за спиной. Путь к Небесам становился еще более одиноким и опасным.

Часть 2: Выход в Большой Мир Культивации

Глава 9: Прощание с Убежищем

Слухи и пересуды в Клане Хауса распространялись медленно, как плесень по старым стенам, но верно. После инцидента с Ли Вэем, многие косились на Линь Фэня. Его занятия со Старейшиной Мэном, его странное поведение и то необъяснимое ощущение, которое исходило от него, хотя большинство не могли его идентифицировать, кроме как «странное», вызывали подозрение. Ли Вэй же, чувствуя себя униженным и напуганным, активно подливал масла в огонь, нашептывая Старейшине Чжао и другим о потенциальной опасности, исходящей от Линь Фэня и его наставника.

Напряжение нарастало. Старейшины, и без того нервные из-за упадка клана и своего неопределенного будущего, легко поддавались страху перед неизвестным. Неспособные понять или контролировать то, что происходило с Линь Фэнем, они начали видеть в нем угрозу. Их собственная слабость порождала потребность в поиске козла отпущения или, по крайней мере, источника, который можно было устранить, чтобы восстановить хоть какое-то подобие порядка.

Однажды утром, когда Линь Фэнь собирался идти к Старейшине Мэну, его перехватили двое младших старейшин, чьи лица были мрачны.

«Линь Фэнь, Старейшина Чжао желает видеть тебя в Главном Зале,» — коротко сказал один из них, его тон не оставлял места для отказа.

Линь Фэнь почувствовал холодок в животе. Он знал, что это не к добру. Главный Зал использовался для важных собраний и судов.

Внутри Главного Зала царила та же атмосфера запустения, что и везде, но сейчас она была пронизана напряжением. Несколько старейшин сидели полукругом, их лица были суровы. Среди них выделялся Старейшина Чжао, его взгляд был тяжелым и полным подозрения. Рядом стоял Ли Вэй, выглядящий одновременно злорадным и нервным.

Линь Фэнь поклонился. «Старейшина Чжао, другие Старейшины. Вызывали?»

Старейшина Чжао заговорил, его голос звучал сухо и официально. «Линь Фэнь. До нас дошли тревожные слухи о твоем поведении. О странной энергии, которая исходит от тебя. О твоих уединенных занятиях со Старейшиной Мэном, который давно отошел от дел клана и занимается… сомнительными изысканиями.»

«Я занимаюсь культивацией, Старейшина,» — ответил Линь Фэнь, стараясь говорить спокойно.

«Культивацией?» — усмехнулся Ли Вэй, делая шаг вперед. «Ты, кто едва может собрать крупицу Ци? Я сам видел! От него исходит что-то… темное. Чужеродное! Возможно, это демоническая энергия! Возможно, он и Старейшина Мэн пытаются призвать нечто, что стало причиной нашего упадка!»

Обвинение в демонической культивации было тяжелым. Другие старейшины зашептались.

«Демоническая энергия?» — переспросил Старейшина Чжао, его взгляд стал еще более жестким. «Объяснись, Линь Фэнь. Что за силу ты скрываешь? Почему ты не следуешь традиционным методам клана?»

Линь Фэнь колебался. Мог ли он рассказать им о Жемчужине? О пророчестве? О сокрытой сущности? Они с трудом верили в собственные тени, как они поверят в такое? И даже если поверят, поймут ли? Не воспримут ли Жемчужину как источник проклятия, а не надежды? Он вспомнил слова Старейшины Мэна о непонимании и страхе.

«Это… это сложно объяснить, Старейшина,» — начал Линь Фэнь. «Это не демоническая энергия. Это… это что-то, связанное с древним наследием нашего клана. Старейшина Мэн помогает мне понять это.»

«Древнее наследие?» — презрительно фыркнул Старейшина Чжао. «Единственное наследие, которое мы видим, — это наш упадок! А ты, вместо того чтобы честно трудиться и пытаться укрепить себя обычными методами, занимаешься непонятными вещами с безумцем Мэном! Твое присутствие и эта твоя странная сила… она тревожит. Она вызывает беспокойство среди немногих оставшихся членов клана!»

Он поднялся с места, его тон стал окончательным. «Мы не можем рисковать. В такое время, когда клан и так слаб, мы не можем позволить себе внутренние распри или неконтролируемые силы. До тех пор, пока ты не сможешь ясно объяснить и контролировать эту твою „силу“, или пока мы не убедимся, что она не представляет угрозы… ты не можешь оставаться здесь.»

Линь Фэнь похолодел. Он знал, что сейчас будет.

«Постановлением Совета Старейшин,» — произнес Старейшина Чжао, его голос эхом разнесся по залу. «Линь Фэнь, ты изгоняешься из Клана Хауса. Тебе дается один день, чтобы собрать свои немногие пожитки и покинуть обитель. Ты не можешь вернуться без нашего разрешения. Твоя связь с Кланом Хауса приостановлена.»

Изгнание. Слово ударило его, как физический удар. Несмотря на весь упадок и одиночество, Клан Хауса был единственным домом, который он знал. И теперь его вышвыривали. Не за преступление, а за его истинную природу, за то, что он был «Жемчужиной», которую они же и ждали.

Ли Вэй ухмыльнулся. Его интрига сработала.

Линь Фэнь почувствовал горечь и обиду. Но где-то глубоко внутри, рядом с «сокрытым узлом», зародилось и другое чувство — освобождение. В стенах клана его потенциал был запечатан не только внутренне, но и внешне, ограничен их страхами и невежеством. Теперь у него не было выбора. Ему придется столкнуться с внешним миром, найти свой собственный путь, и, возможно, именно там он сможет по-настоящему пробудить Жемчужину.

«Я понимаю,» — тихо сказал Линь Фэнь, сохраняя внешнее спокойствие, хотя внутри все кипело. Он поклонился, но не в знак уважения, а в знак прощания. «Да будет так.»

Он покинул Главный Зал, оставив позади изумленных его спокойствием старейшин и торжествующего Ли Вэя.

Первым делом Линь Фэнь отправился к Старейшине Мэну. Тот, казалось, уже ждал его. На его лице не было удивления, лишь глубокая печаль и понимание.

«Я знал, что это может произойти,» — сказал Старейшина Мэн, когда Линь Фэнь рассказал ему об изгнании. «Они слишком слабы, слишком напуганы, чтобы принять то, что не понимают. Особенно Старейшина Чжао. Он всегда цеплялся за старые формы, боясь любой перемены.»

Он подошел к старому сундуку и достал оттуда небольшой кожаный мешочек и старую, потрепанную книгу. «Ты не можешь оставаться здесь. Внешний мир огромен и опасен, но он также полон возможностей. Возможно, именно там ты найдешь то, что необходимо для полного пробуждения Жемчужины.»

Он передал Линь Фэню мешочек. Внутри оказалось несколько духовных камней — небольшое состояние по меркам нынешнего Клана Хауса, но крохи в большом мире, — и несколько бутылочек с базовыми духовными эликсирами.

«Это все, что я смог приготовить для тебя,» — сказал Старейшина Мэн. «С этим тебе будет легче в первое время. А это…» Он протянул книгу. «Это неполные записи о Жемчужине, собранные мной. Они трудны для понимания, но в них могут быть ключи. Береги их.»

Линь Фэнь взял книгу и мешочек, чувствуя тяжесть ответственности. «Старейшина… вы не пойдете со мной?»

Старейшина Мэн покачал головой. «Мое время здесь еще не пришло. Мои старые кости уже не годятся для долгих путешествий, а здесь еще есть вещи, которые я должен сделать… и ждать. Но наши пути не разойдутся. Жемчужина связывает нас. Если ты достигнешь успеха, возможно, мы еще встретимся.» Он посмотрел на Линь Фэня с отеческой заботой. «Будь осторожен, дитя. Доверяй немногим. Учись. И главное — стремись понять Жемчужину, не позволь ей поглотить тебя.»

Прощание было коротким, но наполненным глубоким смыслом. Старейшина Мэн — единственный, кто верил в Линь Фэня в этом клане — дал ему последние наставления и ресурсы.

Солнце клонилось к закату, когда Линь Фэнь в последний раз прошел через ветхие ворота Клана Хауса. На спине у него был маленький рюкзак, в кармане — нефритовый фрагмент, в руке — книга Старейшины Мэна. Он не оглядывался на ветхие стены, которые были его домом. Чувства были смешанными — боль от изгнания, решимость перед лицом неизвестности, предвкушение нового пути и грусть от расставания с единственным человеком, который его понимал.

Мир культивации ждал его. Мир, полный опасностей, возможностей, могущественных культиваторов, древних тайн и борьбы за Бессмертие. Мир, где Жемчужина Клана Хауса могла либо сиять во всем своем блеске, либо быть навсегда погребенной.

Линь Фэнь сделал первый шаг за пределы ущелья Парящих Пиков. Путь изгнанника начался.

Глава 10: Шумный Город и Первые Столкновения

Путь от ущелья Парящих Пиков до ближайшего крупного города занял почти неделю. Линь Фэнь шел пешком, экономя небольшое количество Ци, которое он мог собрать. Духовные камни и эликсиры от Старейшины Мэна были ценным запасом, который он не хотел тратить понапрасну. Дни проходили в преодолении расстояний, ночи — в медитации, которая все еще давала лишь смутные ощущения «сокрытого узла» и редкие, мимолетные прикосновения к его древней энергии. Книга Старейшины Мэна была сложной, написанной на архаичном языке, полном намеков и метафор, понятных, вероятно, только носителю Жемчужины, и то лишь частично.

Постепенно пейзаж менялся. Суровые горы сменялись более мягкими холмами, а затем и возделанными землями. Вдалеке появились признаки цивилизации — деревни, дороги, а затем и первые культиваторы, летящие в небе на мечах или верхом на духовных зверях. Линь Фэнь держался в стороне, чувствуя себя маленьким и незначительным среди этих проявлений силы.

Наконец, на горизонте показался Город Врата Небес. Издалека он выглядел как мираж — огромные стены, уходящие в небо, шпили пагод, сверкающие под солнцем, и постоянное движение летающих фигур над ними. По мере приближения город становился все более реальным и ошеломляющим. Ворота были колоссальными, сделанными из отполированного темного камня, украшенными защитными формациями, которые даже Линь Фэнь, с его скудными знаниями, чувствовал как нечто невероятно мощное. Потоки людей и культиваторов текли через них — одни пешком, другие на роскошных паланкинах, третьи верхом на ездовых духовных зверях.

Атмосфера внутри стен была электрической. Воздух был плотным от Ци — гораздо более насыщенным, чем в умирающем Клане Хауса. Улицы были широкими и оживленными, вдоль них тянулись ряды лавок, предлагающих все, что только можно вообразить: духовные травы, пилюли, магическое оружие, талисманы, книги техник, духовных зверей и многое другое. Ароматы экзотических благовоний смешивались с запахами еды и землистой Ци.

Линь Фэнь чувствовал себя совершенно потерянным. Шум, движение, обилие людей с разными аурами культивации — все это обрушилось на него. Он видел культиваторов разных уровней, одетых в яркие одежды своих сект или кланов, их ауры были отчетливы и могущественны, особенно по сравнению с его собственной, едва ощутимой. Он чувствовал себя голым и уязвимым, как кролик среди тигров.

«Смотри, куда идешь, деревенщина!» — грубо воскликнул молодой человек в изысканных синих одеждах, когда Линь Фэнь, ошеломленный, случайно наткнулся на него. Молодой человек, явно принадлежащий к какой-то секте, был на третьем уровне Сферы Закалки Тела — для Линь Фэня это была недосягаемая вершина. Его спутники, тоже в синих одеждах, рассмеялись.

Линь Фэнь поспешно поклонился. «Прошу прощения.»

«Прощение? Ты чуть не испачкал мои новые одежды!» — фыркнул молодой человек, презрительно оглядывая простую, выцветшую одежду Линь Фэня. «У тебя вообще есть глаза? Или Духовное Чутье?» Он почувствовал слабую ауру Линь Фэня и его лицо исказилось от отвращения. «Фу, какой низкий уровень! Что ты вообще делаешь в Городе Врата Небес, навозная куча?»

Линь Фэнь стиснул зубы. Он не хотел привлекать внимание, но не мог позволить себя так унижать. Он вспомнил слова Старейшины Мэна: «Будь осторожен, дитя. Доверяй немногим.» И он вспомнил, как сработала Жемчужина, когда он был в опасности.

«У меня есть дела,» — тихо ответил Линь Фэнь, пытаясь обойти его.

Молодой человек вытянул руку и толкнул Линь Фэня в грудь. Удар был несильным, но достаточным, чтобы заставить Линь Фэня пошатнуться. «Ты еще и дерзишь, мусор? Может, мне преподать тебе урок хороших манер?»

Линь Фэнь почувствовал, как внутри него поднимается знакомая волна тепла. «Сокрытый узел» слабо пульсировал, реагируя на унижение и угрозу. Но он не хотел, чтобы Жемчужина вырывалась бесконтрольно. Он сжал кулаки, пытаясь подавить эмоции.

В этот момент подошел другой культиватор из группы, постарше и с более сильной аурой (возможно, на четвертом уровне Закалки Тела). «Ли Фэй, оставь его,» — сказал он, его тон был равнодушным. «Он всего лишь ничтожество. Не стоит пачкать руки. У нас есть дела поважнее.» Он мельком взглянул на Линь Фэня, и в его глазах промелькнуло такое же презрение, но и легкая скука.

Ли Фэй фыркнул, но отступил. «Повезло тебе, деревенщина. Не попадайся мне больше на глаза.» Они прошли мимо, их смех постепенно затих в шуме улицы.

Линь Фэнь стоял посреди толпы, его сердце все еще колотилось. Он избежал более серьезного столкновения, но испытал первое прямое унижение из-за своей видимой слабости. Этот мир был жестоким. Здесь силу уважали, а слабость — презирали и топтали.

Он понял, что ему нужно не только научиться контролировать Жемчужину, но и как-то скрывать свою истинную сущность, пока он не станет достаточно сильным. Его внешняя слабость была приманкой для хищников.

Ему нужно было найти место, где он мог бы остаться, изучить книгу Старейшины Мэна и попытаться понять, как использовать энергию Жемчужины без этих опасных вспышек. Он направился вглубь города, ища самые незаметные и дешевые кварталы, где смогут приютиться такие, как он — те, кто не обладал ни силой, ни связями.

Город Врата Небес был полон возможностей, но для Линь Фэня он был прежде всего лабиринтом опасностей. Его путь к Бессмертию и возрождению клана начинался здесь, в этом шумном, безразличном и жестоком мире, где его единственной опорой была таинственная «Жемчужина», скрытая глубоко внутри.

Глава 11: Испытания Дороги

Пребывание в Городе Врата Небес быстро показало Линь Фэню истинное положение дел. Для культиватора его уровня, точнее, практически полного отсутствия оного, жизнь в большом городе была непозволительной роскошью. Аренда даже самой жалкой коморки стоила Духовных Камней, которых у него было крайне мало. Еда, хоть и обычная, требовала оплаты, а все, что могло бы помочь в культивации или самозащите, стоило целое состояние. Каждый шаг среди сильных культиваторов ощущался как ходьба по лезвию ножа — его слабость была видна всем, и это привлекало внимание.

Книга Старейшины Мэна лежала у него в рюкзаке, ее древние символы оставались в основном загадкой. Медитации в городе были затруднены — слишком много шума, слишком много чужих энергий. Он понял, что для истинного погружения в тайны Жемчужины ему нужно уединение. Уединение, которое можно найти только вдали от цивилизации, в диких, необжитых местах.

Это было рискованно. Дикие земли были полны опасностей: Духовные Звери разного уровня, ядовитые растения, опасные природные формации и, что не менее страшно, другие культиваторы, которые занимались грабежом и убийствами. Но у Линь Фэня не было выбора. Ему нужно было место, где его «сокрытый узел» мог бы раскрыться, где он мог бы попытаться понять и контролировать Жемчужину.

Собрав последние силы и скрепя сердце потратив несколько Духовных Камней на скудную еду и карту окрестностей, Линь Фэнь покинул Город Врата Небес. Он выбрал направление к горному хребту, отмеченному на карте как «Небесные Отроги» — место, где, по слухам, обитали Духовные Звери, но где также можно было найти редкие травы и, возможно, уединенные пещеры для культивации.

Первые дни пути были относительно спокойными. Он шел по старым тропам, избегая очевидных опасностей. Его скудный запас Ци позволял ему двигаться быстрее обычного человека, но все равно медленно по меркам культиватора. Он питался дикими фруктами и орехами, экономя припасы. Но чем дальше он уходил от города, тем сильнее ощущалась дикая, неконтролируемая энергия природы.

На третий день, когда он углубился в предгорья, его путь пересекли трое мужчин. Они были одеты в темную, неопрятную одежду, а их ауры были смешанными — в них чувствовалась сила культивации (на уровнях от второго до четвертого Закалки Тела), но также и грубость, и злоба. Это были разбойники-культиваторы, охотящиеся на неосторожных путников.

Они увидели Линь Фэня издалека. Его простая одежда и отсутствие сильной ауры кричали о том, что он легкая добыча. Они перегородили ему тропу.

«Эй, парень!» — крикнул самый крупный из них, на его лице играла жадная ухмылка. «Куда спешишь в одиночку? Потерялся?»

Линь Фэнь остановился, его сердце сжалось. Он почувствовал их злые намерения. «Я просто прохожу мимо. У меня ничего нет ценного.»

«Нет ничего ценного?» — рассмеялся второй разбойник, более тощий и с острым взглядом. «А что это у тебя там в рюкзаке? Духовные Камни? Эликсиры? А может, какая-нибудь редкая травка?» Он сделал шаг вперед, протягивая руку. «Давай-ка посмотрим.»

Линь Фэнь отступил на шаг. Он знал, что если они доберутся до него, ему конец. Он не мог позволить им забрать его скудные припасы, которые были даны Старейшиной Мэном.

Он попытался направить Ци по меридианам, готовясь к обороне, но, как и всегда, потоки были слабыми и вялыми. Его Духовные Корни не могли собрать достаточно силы для эффективного удара или защитного барьера. Он был практически беспомощен в ближнем бою против них.

«Не хочешь по-хорошему?» — прорычал крупный разбойник. «Тогда будет по-плохому! Бери его!»

Двое из них бросились на Линь Фэня. Он попытался увернуться, используя базовые движения, которым его когда-то учили в клане, но они были слишком медленными. Крупный разбойник замахнулся на него кулаком, наполненным Ци.

В этот момент, когда удар приближался, а страх вновь охватил его, Линь Фэнь почувствовал, как «сокрытый узел» внутри него резко сжался, а затем… не выстрелил вспышкой, как раньше, а выпустил волну давления.

Это было не физическое давление, а нечто, воздействующее на сознание, на духовную энергию. Разбойники, которые мчались на него, внезапно остановились, их глаза расширились от изумления и… необъяснимого страха. Это было похоже на то, как Жемчужина отреагировала на Ли Вэя в клане, но гораздо мощнее. Давление было невидимым, но оно ощущалось как присутствие чего-то невероятно древнего и могущественного, что смотрело на них свысока, как божество на насекомых. Их Ци вздрогнула и на мгновение показалась подавленной, их движения стали скованными.

Линь Фэнь не понимал, что происходит, но почувствовал этот же эффект и на себе — давление исходило из него, но оно было направлено наружу. Оно не причиняло ему боли, как предыдущая вспышка, но требовало колоссального внутреннего усилия, чтобы поддерживать его.

Второй разбойник, тот, что с острым взглядом, был более опытным. Несмотря на шок и давление, он сумел быстро восстановить контроль над собой. «Что за черт?! Что это было?!» — крикнул он. «Не стой! Убейте его, пока он не сделал еще чего-то!»

Крупный разбойник, хоть и напуганный, тоже начал приходить в себя. Давление ослабевало — Линь Фэнь не мог долго его поддерживать. Они снова двинулись на него, их лица исказились злобой.

Линь Фэнь понял, что просто давления недостаточно. Оно лишь временно замедлило их. Он отчаянно пытался понять, как использовать эту силу более эффективно. Он вспомнил слова Старейшины Мэна о «настройке» и «чувстве». Он сосредоточился на «узле» внутри, пытаясь направить его энергию.

На этот раз, вместо давления, он попытался придать энергии форму, намерение. Он думал о барьере, о защите. Энергия Жемчужины внутри ответила — не взрывом, а плавным потоком, который вырвался из его тела и сформировал вокруг него бледное, почти невидимое поле.

Первый удар крупного разбойника врезался в это поле. Он ожидал пробить слабую защиту, но его кулак встретил неожиданно упругое сопротивление, будто он ударил в невидимую стену. Он отлетел назад, потрясенный.

Второй разбойник попытался ударить мечом, но лезвие лишь скользнуло по барьеру, не причинив вреда.

Это был не обычный энергетический щит. Барьер Жемчужины был тонким, почти эфемерным, но он отклонял или нейтрализовывал Ци противников, делая их атаки неэффективными. Линь Фэнь чувствовал, как каждая отраженная атака истощает его, но барьер держался.

«Что за проклятие?! Что он такое?!» — закричал третий разбойник, который стоял чуть дальше, сжимая в руке талисман. Он почувствовал странную природу этой защиты.

Их замешательство и страх дали Линь Фэню шанс. Он не мог атаковать, но мог бежать. Поддерживая барьер, который требовал всей его концентрации и внутренней силы, он развернулся и бросился в лес.

Разбойники, напуганные и не понимающие, что происходит, не сразу бросились в погоню. Когда они наконец двинулись, Линь Фэнь уже успел скрыться среди деревьев и скал.

Он бежал, пока не выбился из сил, затем упал, тяжело дыша. Барьер исчез, оставив его снова опустошенным, но не полностью истощенным, как после первого инцидента. Он выжил.

Он лежал на земле, чувствуя, как дрожит все тело, но в то же время им овладело чувство… не триумфа, но понимания. Он использовал Жемчужину. Не бесконтрольной вспышкой, а направленным усилием. Он смог создать защитный барьер, который игнорировал их обычную силу.

Это был не обычный путь культивации. Это была борьба, основанная на чувстве, намерении и управлении этой древней, странной энергией внутри. Это было опасно, непредсказуемо и требовало невероятной концентрации, но это работало.

Он достал нефритовый фрагмент. «Сокрытый узел… пробудится болью… через страдания сияние…» Он испытал страх и страдания в этой схватке, и Жемчужина ответила. Но на этот раз он пытался ее контролировать, и, кажется, у него немного получилось.

Он также осознал новую опасность. Его сила, сила Жемчужины, была странной и непонятной для других культиваторов. Она вызывала не просто страх, а суеверный ужас, возможно, из-за своей древней природы или связи с чем-то, что было забыто или считалось запретным. Это делало его мишенью, даже если он не использовал силу напрямую. Ему нужно было научиться не только контролировать Жемчужину, но и полностью скрывать ее присутствие.

Линь Фэнь поднялся. Его тело болело, но его решимость укрепилась. Испытания дороги были суровыми, но они также были уроками. Он не мог полагаться на обычные методы. Он должен был найти свой собственный путь, путь Жемчужины. И этот путь лежал через уединение, изучение древних тайн и бесчисленные опасности, которые он должен был преодолеть, полагаясь только на себя и на эту таинственную силу внутри.

Первые шаги в большой мир были полны боли и страха, но они также принесли первое, пусть и крошечное, понимание его истинного потенциала. Путь к Бессмертию через Жемчужину становился все более реальным и все более опасным.

Глава 12: Встречи на Пути: Союзники и Соперники

Линь Фэнь провел несколько дней в Городе Врата Небес. Он снял самую дешевую комнату в районе, где воздух был тоньше, а здания — ветше. Его дни были заняты борьбой: с голодом, с необходимостью заработать на жизнь, с попытками понять древнюю книгу Старейшины Мэна и с собственным «сокрытым узлом», который казался таким далеким и неподатливым.